Лебедевы. Начало пути

Глава 10

После пробития барьера на Выносливости домой возвратился отец. Два дня под присмотром целителя провалялся: там и от самого процесса пробития этого барьера ощущения очень-очень неприятные, если не сказать кошмарно-мучительные, так еще и дополнительно конкретно отцова ситуация наслоилась. Как сказал ему целитель, одно дело, когда пробивать барьер при незначительном превышении характеристики, и совсем даже другое, когда за этим барьером еще дополнительно два десятка потенциальных единиц этой характеристики обретается. А ведь у отца похожая ситуация с Силой и лишь чуть получше с Ловкостью…. Определенно, добавочные двадцать рублей к тем трем сотням, затребованным за то же самое в магической лавке, заплаченные дополнительно за услуги целителя, оказались в этой ситуации отнюдь не лишними. Хотя до конца от мучительных спазмов во всем теле, при пробитии барьера, все же не защитили.

И теперь, что касается возвратившегося отца. Казалось бы, внешний вид у него остался практически прежний — подтянутый, совсем уже почти седовласый боевой офицер. А вот ощущения от первого общения с ним — совсем другие. Сразу же на язык напрашивается выражение, которое слышал от кого-то из солдат или офицеров полка: «джигит»! Такое ощущение, что он теперь не только сам до краев полон энергией, но и других, окружающих этой самой энергией заражает. Мама вон, с него восхищенных глаз не сводит.

— Сашка, как ты посмотришь на то, что обучить офицеров моего полка, а также хотя бы некоторых нижних чинов из числа старослужащих хотя бы одному какому-нибудь боевому заклинанию? — Задал мне вопрос отец на следующий день, по моему возвращению из гимназии.

На этот вопрос я смог ответить не сразу. Дело в том, что буквально в самые последние дни я наконец-то пересилил себя, и занялся изучением особенностей того Класса, который от щедрот своих отсыпала мне Система. Очень сильное, знаете, предубеждение было: другим вон Классы Боевого мага раздают или, на худой конец, Целителей, а мне вот это. Каллиграф-Начертатель. Оба слова какие-то старчески-замшелые. Так и представляется седовласый, сгорбленный летописец, выписывающий буквицы где-нибудь у себя в келье.…Бр-р! Не хочу " в келье". И стариком быть не хочу!

И все же пересилил себя, занялся. Там же, в придачу к Классу, еще и дополнительный навык мне перепал. Попробовал. И с первого раза почти ничего не получилось. Навык этот, как оказалось, всего лишь позволял намного более отчетливо представить себе и зафиксировать в своей памяти все отдельные петли энергетического плетения, которого мы зовем заклинанием, а уж перерисовывать их на бумагу — это отдельная, очень долгая песня. Да еще я, не иначе, как от великого ума, в качестве первого образца своего художественного творчества выбрал простенькое заклинание Розжига огня. На бумаге. Еле-еле удалось избежать пожара, когда она совершенно внезапно полыхнула.

Но все же, раз хоть какой-то, пусть и такой, довольно неоднозначный, результат у меня появился, этот процесс меня заинтересовал. Резко начал мысленно материалы для того или иного заклинания подбирать, чтобы вновь подобного вот незапланированного афронта не получилось, а тут вдруг такое вот предложение с обучением посторонних.

— Я бы не стал тебя напрягать, — снова продолжил уговоры отец, немного неправильно расценивший возникшую в нашем разговоре некоторую паузу, — сам бы занялся обучением, но времени на это нет совсем. Подготовка полка к зиме, плюс приказ от генерал-губернатора на создание сети постов в опасных для нападения точках, а тут еще и полное прекращение финансирования. Просто уже голову с моим штабом сломали, пытаясь сообразить, как из такого положения выкручиваться. А у тебя еще, как ты говорил, дополнительный навык на обучение других от Системы. Тебе же, если я правильно понял, это вот обучение способно принести дополнительные единицы в Характеристики?

— Так я ж не против, — наконец попытался озвучить я свои разом промелькнувшие у меня мысли. — Только, если люди еще ни одного заклинания в своей жизни даже не пытались выучить, с изучением сразу же Стрел холода, или пусть даже Воздушной стрелы, у них могут возникнуть определенные проблемы. По-доброму, их сначала научить бы обычному Светлячку.

— Ну, ты ж у нас наставник, тебе и карты в руки, — немного нахмурился отец, — но с обучением затягивать нельзя, пока, вроде, таких уж страшных сообщений с мест и не поступает, но неспокойно у меня на душе, чую, вот-вот и начнется что-то нехорошее, когда каждое лишнее заклинание, выпущенное во врага, сможет сохранить нам многие жизни.

Опять изучение особенностей моего Класса пришлось отставить в сторону. Ну… почти. Остается ведь еще и время, проводимое мной в гимназии. Правда, там тоже эксперименты с огненными заклинаниями, запечатанными в бумаге, лучше все же не проводить.

И, кстати, мне, гимназисту, обучать взрослых людей оказалось гораздо более сложно, чем тех же парней из нашего атлетического зала: ошибки то они в самом начале делали абсолютно одинаковые, но для наставления своих сверстников я за словом особо в карман не лез, а как, скажите, отчитывать целого капитана, командира роты, если он, как самый распоследний школяр затеял играться с в первый раз получившимися Стрелами холода, пуляя их веером в направлении горизонта? А вдруг попадет в кого?

Но обучение все же шло. Еще одним сильно удивившим меня фактом оказалось то, что за мое обучение эти взрослые ученики затеяли платить мне деньги. По десять рублей — за каждое боевое заклинание и по три рубля — за все прочие. Нет, так-то в той же магической лавке обучение даже тому же заклинанию Огненного шара, что я купил на эти первые, честно заработанные деньги, намного дороже будет, не говоря уж о намного более редких и ценных Стрелах холода, которыми и вовсе не факт, что кто-то в той магической лавке вообще владеет, но, когда мы говорили с отцом, разговора об оплате же вообще не было.

Несмотря на то, что нужную сумму для покупки револьвера я тоже таким вот образом в конце концов собрал, купить вожделенное оружие у меня уже не получилось. Не ошибся приказчик в той лавке: все привезенные к ним револьверы, несмотря на их сумасшедшую дороговизну, богатые горожане, встревоженные происходящими событиями вокруг, расхватали, как горячие пирожки.

Впрочем, к тому времени и жажда обладания барабанником у меня несколько поугасла, и немного голова уже включилась: выплата денежного содержания в полку была произведена частично, денег из казначейства поступило вдвое меньше по сравнению даже с месячным содержанием, про восполнение уже имевшейся задолженности разговора пока даже и не шло. Тот же револьвер, несмотря на все его совершенство, съесть, в случае усугубления финансовых проблем, уж точно не получится.

Обучение военнослужащих из отцова полка неожиданно принесло мне открытие еще одной дополнительной характеристики. Причем, реально неожиданно.

— Не, если я так руку выставлю, вода в кувшине замерзнет только с самого краешка, — заспорил вдруг со мной в процессе обучения старый унтер Вахромеев, когда я попытался было поправить по своему разумению положение его кисти.

Я уже говорил, что обучение мной, гимназистом, взрослых, состоявшихся людей вызывало у меня чувство некоторой неловкости. Точно так же случилось и на этот раз. Услышав такое уверенное утверждение от старого ветерана, получившего свой первый наградной рубль еще за сражение под Малоярославцем, что так получится намного сподручней, я отступил. Решил не спорить, пусть на своем опыте убедится, что инструктора в моем лице нужно слушать.

Однако покичиться своим превосходством на этот раз у меня не вышло.

— Пополам! Доброе заклинание! — Прокомментировал седовласый ветеран, расколовшийся под действием замерзшей воды кувшин. И неожиданно предложил: — а хотите, я и вас, Алексан Федорыч, правильно целиться обучу? Вижу ведь, пуляете вы своей магией со всем прилежанием, а понимания, куда она попадет, вам недостает.

Признаться, услышать подобное замечание было немного обидно, я-то мнил себя уже чуть ли не мастером, мне же сама Система дала звание Наставника в магии. Вот с этой-то обидой в голосе и спросил:

— А ты что, Вахромеев, имеешь какой-нибудь особый навык от Системы, что можешь меткости других обучать?

— Имею, как не иметь, — степенно отвечал мне старый служака. — Мне энта самая Система даже случайную прибавку в характеристиках дает за каждых сорок обученных Меткости солдатиков. Я вон и поручика Амосова давеча обучил.

— Обучи! — Сразу же переменил я свое мнение, услышав о поручике Амосове. Опять же ведь и обучение не чему-нибудь, а Меткости. Хоть это, конечно, не Сила и атлетическая фигура, но и наличию у Пашки этой дополнительной Характеристики я, признаться, тоже довольно сильно завидовал. — Если обучишь, я тебе и все твои деньги, выплаченные за обучения тебя заклинаниям, верну до копейки, и вообще забесплатно обучу тебя всем заклинаниям, какие знаю сам.

Не знаю, то ли этот мой зарок с обучением унтера всем имеющимся в моем распоряжении заклинаниям помог, то ли просто я все оказался вполне способным и прилежным учеником, но так долго не дававшаяся мне характеристика оказалась мной получена буквально за пару часов пребывания на полигоне. Я даже от звуков своих выстрелов не успел еще до конца оглохнуть.

Дополнительная характеристика Меткость получена в результате действий. Меткость +1. — Пришло мне послание от Системы, и я немедленно отложил выданное мне унтером оружие. Говорю же, чуть не оглох! А еще искры горящего пороха, вырывавшиеся из затравочного отверстия, при выстреле из этого штуцера уже несколько раз обжигали мне лицо. Все же стрелять магическими заклинаниями намного удобнее!

Так вот потихоньку день за днем и развивался. На одной из тренировок в атлетическом зале, при выполнении упражнений со штангой, получил Сила +1, а после обучения подпоручика Дивеева заклинанию Телекинеза еще и Интеллект +1 добавился. Казалось, такая размеренная, словно по расписанию, жизнь будет продолжаться вечность.

Все переменилось в одно мгновение.

После окончания большой перемены у нас начался очередной урок: латинский язык. В принципе, дело обычное, кроме латинского, мы еще древнегреческий и французский языки изучали. Необычным было то, что рядом со мной не оказалось Пашки. Его рюкзак с учебниками лежал в парте, а самого Пашки в классе не было.

Я в первую минуту даже не слишком-то и встревожился: мало ли, может живот у парня в самый последний момент скрутило, и он сидит себе в позе гордого орла во дворе, в деревянной будке. Но время шло, а Пашка на уроке так и не появлялся. Как-то неправильно это, тревожно.

В то, что мой брат вдруг совершенно неожиданно отправился куда-то приключаться в одиночку, без меня, мне не верилось от слова «абсолютно». Какая бы блажь ему в голову не пришла, меня бы он всяко предупредил. Опять же, Пашкин пистолет остался лежать в его рюкзаке, этот момент я проверил самым первым делом. По всему выходило, что с ним случилось что-то явно неладное.

До конца урока я еле высидел. Даже была мысль сорваться с места, не дожидаясь его окончания, но я ее благополучно подавил. Прежде, чем окончательно поднимать панику, надо ж хотя бы с ребятами переговорить, вдруг кто-то что-то видел. Сам-то я всю большую перемену прорисовал очередную кракозябру магического заклинания, даже звонка, возвещающего начало очередного урока, не слышал.

— А он с какими-то дамой и молодой барышней куда-то ушел, — сразу же ответил на мой вопрос Афоня, к которому я подошел первым делом. — Они его из-за ограды позвали, он сначала отошел к ним переговорить, а потом и вовсе, не сказав нам ни слова, вышел за ворота и отправился вместе с ними по улице.

— Куда отправился? — Опешил я от описанной приятелем картины.

— Так в сторону Бабайки, — обозначил мне направление для поисков Афоня. Между прочим, тоже не сильно здорово, Бабайкой назывался район Павловска, примыкающий непосредственно к порту. Надо отдать ему должное, увидев, как нахмурилось мое лицо, Афоня не стал долго раздумывать, предложил: — так что, идем на поиски?

Отвергать предложенную мне помощь я не стал, кивнул только, после чего с самым решительным видом полез в Пашкин рюкзак. Магия магией, а два лишних выстрела, в случае возникновения дополнительных серьезных неприятностей, разумеется, тоже не помешают.

Через пару минут мы с Афоней, одетые в форменные шинели и фуражки гимназистов, уже шагали в указанную приятелем сторону.

— И как мы его здесь будем искать? — Задумчиво протянул Афоня, когда мы достигли поворота улицы, и здание нашей гимназии окончательно скрылось с наших глаз. По обе стороны от нас тянулись линии заборов, перемежающиеся в основном не высокими фасадами частных домов, и, что особенно характерно для дневного времени, ни одного человека прохожих вокруг. Даже спросить не у кого.

— Хм, — призадумался и я, — а давай, пойдем по обе стороны улицы, слушая при помощи заклинания Направленный Слух, что там, в домах и за заборами творится. Ты же, насколько я помню, это заклинание тоже неплохо освоил. И прохожих, когда встретим, тоже будем спрашивать.

— Так это мы до самого вечера будем ходить, — приуныл мой спутник, но, тем не менее, послушно отдалился от меня на противоположный край улицы и медленно пошел вдоль забора, кастуя в сторону домов по своей стороне улицы указанное мной заклинание.

— А ты заметил, что Георгади тоже не было в классе после большой перемены? — Поинтересовался у меня Афоня, когда мы, без всякого результата пройдя первый квартал, встретились, достигнув перекрестка. — Приятели его оставались на местах, а Гектор куда-то пропал.

— Нет, не заметил, — задумчиво отозвался я. Ситуация после получения подобного известия начинала казаться мне все более и более мрачной.

До самого вечера нарезать круги по Бабайке нам все же не пришлось. В принципе, этот райончик и так был довольно таки невелик, так при прохождении мимо одного из строений, похожего не на жилой дом, а, скорее, на большую конюшню или склад, среди прочих голосов его обитателей, я, при помощи своего заклинания Направленного Слуха, вполне отчетливо смог расслышать голос Гектора.

— … Грустно тебе, наверное, будет жить без яиц, — услышал я вполне узнаваемый голос этого поганца, — но зато ты всю свою оставшуюся жизнь проведешь среди красавиц. Отец пообещал мне лично попросить эфенди Абдуллу о том, чтобы в Трабзоне тебя кастрировали и продали в гарем какому-нибудь знатному бею….

Кажется, нашел. Только что же теперь делать. Под пристальными взглядами парочки смуглых джигитов, стоявших возле входа в здание, я с самым незаинтересованным видом прошел дальше по улице, успев еще расслышать довольное хихиканье мстительного грека:

— … Мужайся, Павлик, пока можешь, недолго тебе это осталось. Фелюга, на которой тебя отвезут навстречу твоей судьбе, отплывает уже этим вечером.

— Его держат в том доме из ракушечника, вечером хотят отправить на корабле в Турцию. И Георгади тоже там, похоже он и устроил похищение, — сообщил я Афоне, когда мы в прежнем поисковом темпе дошли с ним до перекрестка и смогли переговорить.

— Надо немедленно известить полковника Лебедева! — Вскинулся на это мое сообщение Афоня.

— Не успеем. Пока будем бегать до Слободы и обратно, Пашку уже могут увезти, — прикинул я получающиеся в результате таких забегов временные интервалы. — Лучше, давай мы, с тобой, Афоня, сделаем так: ты сделай крюк через соседнюю улицу и беги по ней к солдатам, что охраняют наши телеги, сообщишь о случившемся подпоручику Дивееву. В принципе, вряд ли греки затеют тут полноценное сражение, а для представительства и одного имеющегося в его распоряжении отделения должно хватить. А я останусь тут приглядывать за ситуацией.

Хех, подвела меня подслушанная мной информация. Я-то, услышав про вечер, был в полной убежденности, что и перемещать Пашку в сторону моря затеют тоже только вечером. Не подумал, что владелец фелюги османских контрабандистов вряд ли со своим корабликом полезет прямо в порт, под обозрение имперских таможенных властей, а до укромной бухты ведь, чтобы доставить пленника, тоже нужно время.

Афоня, наверняка, еще и четверти пути до наших солдат не пробежал, когда в здании склада, где содержали моего брата, началось вдруг явное оживление.

Хех, а ведь была у меня мысль, атаковать этих разбойников сразу, как только смог определить место Пашкиного заточения! На пару с Афоней. В принципе, всего пара сторожей на входе, да еще при внезапной атаке, вряд ли стали бы таким уж непреодолимым препятствием. Остановили услышанные дополнительные голоса внутри. Повезло. Глядя на целую толпу людей, вооруженных ружьями, выводящих из распахнутых ворот вереницу заранее груженных телег, понял, что тот мой атакующий порыв закончился бы очень и очень быстро.

Двенадцать вооруженных и, судя по всему, опытных бойцов!…Поправка: одиннадцать бойцов и Гектор Георгади. Этот паршивец, похоже, тоже решил сопровождать караван.

И что же мне теперь делать? До возвращения Афони с солдатами ведь может пройти еще очень много времени. Солдаты ж у нас, помимо всего прочего, частично еще используются в качестве торговцев, а до закрытия рынка остается пара часов, как минимум. Пойди, собери их быстро.

…Обращаться к ближайшему городовому? Так запросто может получиться и так, что этот, встреченный мной городовой тоже окажется на содержании греческой шайки, как тот же заявившийся недавно к нам в гимназию пристав.

Короче, не придумал ничего лучшего, как по примеру татар устроить где-нибудь по пути засаду. Ну, а что? Если шум случится где-нибудь поблизости от города, к месту перестрелки наверняка для помощи отправят какую-нибудь воинскую команду. И уж точно, та команда будет состоять не из одного единственного городового. Надеюсь, все же греки не всю городскую полицию и жандармерию на корню скупили. Моя задача в этой заварушке — просто выжить и своевременно проинформировать прибывшую подмогу о противозаконном человеческом грузе.

Забежать вперед медленно продвигающегося по приморской проселочной дороге каравана, много ума не требуется. Пусть я даже никогда еще в этой стороне и не бывал, мимо двойной колеи от тележных колес всяко не промахнусь. Чуточку больше времени потребовалось, чтобы отыскать место хоть сколько-то подходящее для засады. Впрочем, почему, хоть сколько-то? Умеренно глубокий овраг с перекинутым через него бревенчатым мостиком был в этом плане ничуть не худшим по сравнению даже с той же балкой, в которой мы, с Пашкой, геройствовали в начале прошедшего лета. Еще и побеги молодых сосенок, ростом со стоящего человека, на дальнем краю оврага подступали пушистой зеленой стеной буквально чуть ли не к самому мосту. Именно в них я и укрылся.

Низкое, серое небо над головой, капли только что закончившегося дождя с веток, пронизывающий холодный ветерок — вот весь спектр ощущений, испытанных мной, пока я ожидал приближения неспешно катящегося в сторону засады греческого каравана. И еще запах хвои. И сводящий с ума страх, что все мои усилия по спасению Пашки окажутся напрасными. Надо ли говорить, что минуты до столкновения тянулись для меня просто нестерпимо медленно.

Но любое ожидание когда-нибудь подходит к своему концу. Первая понуро бредущая лошадка, тянущая свою повозку, миновала выбранный мной мостик, за ней вторая. Ну, и, разумеется, соответствующее число вооруженных возниц. Ровно по одному на каждую телегу. Несмотря на все испытываемое в этот момент напряжение, в сознании невольно скользнуло сожаление, что среди этих, передовых, не было Гектора, вот в него бы я выпустил первую пулю с огромной охотой.

Системные характеристики Александра Лебедева на конец десятой главы:

Класс Каллиграф-Начертатель.

Уровень 6.

Очки опыта\ до следующего уровня: 2056\3200

Основные характеристики:

Сила 9(+1)

Ловкость 12

Выносливость 8

Интеллект 15(+1)

Дух 5

Мана 50\50

Дополнительные характеристики:

Скрытность 2

Удача 2

Харизма 2

Меткость 1(+1)

Навыки:

Следопыт,

Наставник.

Магические конструкты:

Малое исцеление;

Светлячок;

Розжиг огня;

Создание воды;

Стрелы холода;

Воздушная стрела;

Огненный шар;

Телекинез;

Направленный слух.