Ковыряла

Глава 16 Синтетическая квазимаргинальность

— Послушай, — сказал я клановому прему, — кланы тырят детей, дети вырастают, тырят новых детей, так?

— Ну, приблизительно.

— Но ведь у клановых есть айдишки, счета, коммы. Шкворень на моих глазах рассчитывался в баре. Откуда они, если дети тыреные?

— Так мы их регаем потом. Типа наши, в клане родились.

— Так у вас же…

— Да, да — отмахнулся Дербан, — все всё знают, но делают вид, что поверили.

— Подмазываете?

— Не, зачем? Это, как бы, всегда так было. Городу удобнее иметь кланы на учёте и брать налоги с платежей на Средке, так что какой смысл вникать, родились дети в клане или в интере? Но нужны именно мелкие, те, кто постарше, уже в базе.

— А в каком возрасте вы их регаете?

— Да в любом, — удивился прем, — какая разница-то? Или не регаем вовсе, это ж дело добровольное. У нас больше половины клана в городе вообще не бывает, нафига им айди? Понадобится — сделают, нет — так обойдутся.

— И что для этого надо?

— Да ни хрена. Я как прем тащу мелкого в ренд-центр, говорю: «Наш пацан». Там его обследуют, регистрируют в базе и выдают айдишку.

— Ренд-центр?

— Ну да, они же ведут базу трудовых ресурсов. А, ты насчёт самого ренда? Ну так это же необязательно. Но зато мы знаем, кто из молоди может рассчитывать на какой ренд, и планировать жеребьёвку, кому сходить за имплухой. И нет, никого мы не заставляем, это брехня! Жребий кидают среди тех, кто сам вызвался и кто подходит в нужный ренд. Мапы нам, сам понимаешь, в клане ни к чему, их и на Средке драть можно. А чего ты так заинтересовался?

— Девчонка, которая со мной. Она без айди.

— О как. С интера сбежала, что ли?

— Не, нормародка, мамаша её не сдала вовремя в интер, а потом и сама пропала куда-то. Теперь девчонка ни туда, ни сюда, пустое место. В базе не числится, айди нет, комм левый.

— Так себе житуха, если в городе, — понимающе покивал Дербан. — Так ты хочешь, чтобы я её зарегал на клан?

— Ты сказал, что должен услугу.

— Так я и не отказываюсь. Оно же ни фига нам не стоит. Получается, у неё и контрацепт-импла нет?

— Нет.

— Тогда мы её можем реально взять в клан, не только айдишку сделать. Она, конечно, постарше, чем обычная мелкота, но ничего, воспитаем. Страшненькая, правда… Ну да у нас на это не сильно смотрят. Отпустишь девку в клан?

— Я спрошу, она так-то сама за себя решает. И это не моя девчонка, просто помогает иногда.

— Как скажешь, дро. В общем, я в город собираюсь через пару-тройку дней, ну край неделю, тогда и порешаем с айди. Можете подождать тут, в клане.

— Нет, я бы лучше в город. Дел дофига.

— Тогда ближе к вечеру ребята рванут на Средку, и вас кто-нибудь отвезёт. Потом состыкуемся по комму. Устраивает?

— Да, вполне.

— Выпить не хочешь?

— Не, не особо.

— А прогуляться? Мне надо пройтись, всё проконтролировать, за нашими глаз да глаз нужен, могу заодно показать тебе лагерь. Заодно перетрём за всякое.

— Конечно, пошли.

Лагерь клана представляет собой жилые модули-контейнеры, хаотически разбросанные вокруг энергетического узла. Кланы получают электричество от города. Бесплатно и безлимитно, как все. Город считает их обычными жителями, они гордо презирают городских, но Никлай говорит, что это чисто понты. На самом деле функция кланов была изначально прописана в той концепции городского устройства, которую он якобы придумал. «Синтетическая квазимаргинальность», во. Память у меня хорошая, а понимать это незачем. По жизни важно знать, что кланы плотно завязаны на город, поставляя ему вторичные ресурсы Окраины и получая взамен энергию, воду и жратву. Да, и детей. Если хорошо подумать, то «воровать» детей им просто позволяли, потому что раз кланы городу нужны, то город заинтересован, чтобы они не вымерли, при этом сохраняя полный контроль численности. Если Никлай и правда это всё изобрёл, то он дичайше хитрый и продуманный мужик, не зря его Креон в город пригласил. Прав я, что держусь с ним рядом, дофига всего узнать можно.

— Не люблю обсуждать всякое в модуле, — сказал Дербан, когда мы вышли.

На улице палит солнце, ветер несёт песок, на горизонте торчат башни города. Как по мне, пейзаж унылый, но клановым, наверное, нравится.

— Почему? — спросил я.

— Есть мнение, что нас слушают. Сеть-то тут тоже есть. Город нас не любит и старается поплотнее держать за яйца.

— Зачем?

— Затем, что это город. Мы, свободные кланы, вашим вершкам поперёк глотки торчим.

Я, честно сказать, здорово в этом сомневаюсь, скорее всего, вершкам на кланы вообще срать вприсядку, но промолчал, конечно.

— Особенно мы, клан Чёрных Песков!

— И чем вы такие особые?

— Пошли, покажу, тут не сильно далеко.

Пока шли, прем показывал:

— Вот тут у нас ягода растёт. Видишь, прозрачные крыши из пластика? Это мы сами делали. Если ягоду не закрывать, то она на ветру высохнет, а так внутри влажно. Воды, правда, дофига возить приходится, тут её нету. Вон, кстати, и водовозка, глянь.

По пустошам неспешно пылит здоровенная цистерна на гусеничном ходу.

— Мотается постоянно между лагерем и Окраиной, — пояснил Дербан. — Наливается с городского водовода и ползёт. Ребята на ней работать страсть не любят, скучища, так что меняются. Нам бы вторую такую, да где ж взять?

— А эта откуда взялась?

— Да Креон её знает. Всегда была. У каждого клана такая. Они надёжные, только гусянки надо периодически ревизить, разбалтываются. Приходится у промов запчасти покупать.

Я подумал, что это ещё одна прочная завязка кланов на город: все их моты, машины, грузовики и так далее неизбежно должны требовать ремонта и замены деталей, а это всё — город. Что-то «свобода» кланов выглядит при пристальном рассмотрении всё менее свободной.

— А вот здесь у нас картофан, — прем показал на ещё один сарай, криво скрученный из листов полупрозрачного пластика.

— Чего?

— А, ты ж не пробовал. Пойдём обедать, угощу. Это жратва такая, но она не из пищематов.

— А откуда? — не понял я.

— Сама растёт, прикинь!

— Это как?

— Пошли, покажу!

Сарай здоровенный и пустой, пола нет, из земли торчат рядами зелёные кусты, странно и, пожалуй, неприятно пахнет.

— Да, духан тут не очень, — признал Дербан, — но это из-за дерьма.

— Дерьма?

— Ну, его как-то там выдерживают, чтобы перегнило, потом добавляют в песок, без этого ничего не растёт. Пустоши же. Под этими кустами, в корнях, вырастают такие круглые штуки, зовутся «картофан». Их варят и жрут.

— В дерьме вырастают? — уточнил я осторожно.

— Ну, типа, но не совсем. В общем, вкусная штука, попробуешь.

Я решил, что постараюсь всеми силами этого опыта избежать.

— Ты пойми, — воодушевлённо рассуждает прем, — это же, как её… Автономность, вот! Все остальные кланы жрут то, что даёт город, — мотаются к пищематам, набирают, везут в лагерь, буторят на всех или так раздают. А мы, клан Чёрных Песков, можем жрать свой картофан! Ну и самогонку из ягоды, само собой. Правда, пока картофана мало, но он типа размножается… В общем, будет больше. И если город решит нам карданы загнуть и обрубит пищематы Окраины, мы уже с голоду не сдохнем!

— Если город решит вам чего-нибудь загнуть, — скептически сказал я, — достаточно обрезать электричество. И где вы тогда моты зарядите?

— А вот об этом я и хотел с тобой перетереть, Ковыряла. Ты же техн?

— Ну да, есть такое.

— Давай прокатимся, покажу кой-чего. Только сразу скажу, это чисто между нами. Никому знать не надо.

— Замётано.

Прав был Хромер, кататься на моте мне совсем не понравилось. Хотя прем, по его словам, «еле тащился», я всё равно набрал полную башку, куртку, майку и рот песка, а если бы не зажмурился, то ещё и не проморгался бы потом. Как они ухитряются ездить без очков? Ну и, сказать честно, страшновато было, хотя я понимаю, что чего-чего, а уж водить мот клановый точно умеет.

Ехали недолго, но, когда остановились, лагерь уже не видно. Мот притормозил на краю большого раскопа, а потом помчался по извилистой тропе вниз.

— Что это такое вообще? — спросил я, кривясь от резкой вони и едкого дыма.

— Эта фигня называется «самовар», — гордо сообщил Дербан, показывая на закопанный почти до верха в песок горизонтальный железный бак размером пару-тройку тех цистерн, что возят воду.

От стального цилиндра веет жаром, из него торчат какие-то трубы, имплантированные силовики подтаскивают насыпанные с верхом тачки с тёмным песком, которые катают по настилу из листов старого пластика. Пострендники орудуют лопатами, из трубы идёт дым, всё это гадостно воняет.

— Нас не зря зовут «Клан Чёрных Песков», — пояснил прем. — Вот этот самый песок мы тут и копаем.

— Нафига? — спросил я, слегка обалдев от этой суеты.

— В этой штуке, — он показал на бак, — мы его нагреваем без доступа воздуха, тогда та фигня, которая делает его чёрным, испаряется, выходит в те трубы, там как-то сгущается, делится на жидкость и газ. Газом мы греем новый песок, а жидкость перегоняем в том аппарате, он как самогонный, только больше и замороченнее.

В раскопе мешанина труб и бочек, охватить её взглядом не получается, хаос какой-то. Что-то дымит, что-то бурлит, что-то булькает, от резкого пронзительного запаха кружится голова.

— И зачем вам оно?

— Пошли, покажу.

На краю раскопа обычный модуль-контейнер. Внутри, к моему облегчению, не так жарко и меньше воняет. Это мастерская: большой стол-верстак, инструменты, детали, мотки проводов, железки от разных бытовых устройств, а также незнакомые мне блоки. В углу узкая кровать, так что тут и ночевать можно, но, похоже, ей давно никто не пользовался.

— Вот! — прем поднял и поболтал бутыль, где переливается прозрачная жидкость. — Это, типа, называется «бенз». А вот это…

— Двигатель внутреннего сгорания! — внезапно осенило меня.

Закреплённый на верстаке агрегат не очень похож на тот, что показывал нам в школе Никлай, но общая конструктивная идея очевидна.

— Ого, ты знаешь! — искренне поразился Дербан. — Я думал, никто… Да ты не только ломщик, но и реально крутой техн, пацан! Слушай, я рад, что мы встретились, потому что у нас проблема.

— Излагай, — сказал я солидно, как и положено «крутому техну».

У крутых технов, кстати, и расценки крутые, надо при удобном случае намекнуть на это Дербану.

— Давно, ещё до моего рождения, к клану прибился один внешник. Ты же в курсе про внешников?

— Да, Креон где-то нанимал спецов для всяких технических задач, которые не могли решить наши. Не знаю, что с ними стало, когда Креона грохнули.

— Ну, вот этот свалил в Пустошь задолго до этого и жил в клане. Он научил нас гнать самогонку из ягоды, растить картофан и добывать бенз. Говорил, что это «автономность», что город однажды накроется, что вся надежда на кланы… Это я уже сам слышал.

— И что с ним стало?

— Помер. Долго прожил, его ещё самые старые старики с детства помнят, но всё-таки помер. И вот засада — он, конечно, учил молодых себе на смену, но все они так, еле-еле техны. Делают, как он говорил, повторяют, что он показывал, но вишь какая штука: постепенно все его железки ломаются, а как сделать новые, никто не знает. Вот, например эта, штука, он назвал её «двигло». Она крутит вот эту штуку…

— Это тяговый асинхронный электромотор, — уверенно определил я.

— Ну, да, наверное. Но когда вот эта штука крутит ту штуку, в модуле появляется электричество, прикинь! Хотя до городской линии отсюда срать и срать!

— Ну да, — припомнил я уроки Никлая, — если на мотор дать электричество, то он выдаёт тягу, а если дать тягу, то выдаёт электричество. Так это и работает. В целом.

— Вот, ты понимаешь, а эти долбни — нет. Мот перебрать они могут или на машине батареи сменить, а вот эта вся фигня не по ним. Скучно и непонятно. Мародёрить Окраину и прогуливать токи на Средке — вот всё, что интересует клановую молодёжь теперь. О будущем никто думать не хочет…

— А от меня-то тебе что надо?

— Мне нужен кто-то, кто наладит эту самую «автономность», — сказал Дербан. — Настоящий клановый техн.

М-да, походу он сильно меня переоценивает, но не буду спешить в этом признаваться.

— Мне ещё учиться и учиться, — изобразил я скромность. — Хочу в спецы попробовать.

— Ничо так себе амбиции! — одобрил прем. — Хорошее дело. Я тебя не тороплю, но ты подумай. Клан — это как семья. Вам, низовым, это трудно понять, но главное тут то, что за своего мы всегда впишемся. Например, пробашлять обучение спеца — вполне решаемая задача. Сейчас токов мало, потратились на детишек, но тебе поступать не завтра, а мы быстро наверстаем. Имей, в общем, в виду.

— Обязательно учту, — ответил я вежливо.

В лагере Дербан потащил меня обедать и, как я ни пытался уклониться, всё-таки заставил попробовать этот самый «картофан». Странная штука, ни на что не похожа. Съедобно, но питаться таким всё время? Даже без учёта того, что он растёт в дерьме, не очень хочется. Надеюсь, что пищематы будут работать и впредь.

— А чего ты хотел найти на Окраине? — спросил прем за обедом. — Зачем тебе туда? Может, ребята сами притащат, что нужно?

— Вряд ли. Дело в том, что мне нужны книги, а твои ребята не отличат нужные от барахла.

— Книги? — вытаращил глаза Дербан. — Да нафига они? Даже тут, в Пустошах, худо-бедно есть сеть.

— Как тебе объяснить… В сети очень многого нет.

— Почему?

— Потому что город не хочет, чтобы какой-нибудь низовой техн разобрался, как что работает. Его дело — менять модули по регламенту. Если будет дофига знать, мало ли что ему в голову взбредёт? Ещё ломанёт что-нибудь…

— А в книгах, типа, не так?

— Книги не изменишь задним числом. Их писали давно, и там что есть, то есть. В Центре их поэтому хрен достанешь, всю техлитературу, что ещё осталась, прихватили корпы для своих ломщиков. А вот на Окраине они так и лежат со времён Тумана, туда же никто, кроме кланов, не суётся. Говорят, если их найти, то можно узнать, как всё устроено. Почему Туман, откуда электричество, что за Пустошью и где всякие ништяки с тех ещё времён остались…

— Значит, книги… — хмыкнул прем. — Ну, если ты знаешь, где их искать, то проблем нет. Нам они ни к чему, так что на карте их не помечают, но я спрошу у ребят, может, кому попадались.

— А что, на Окраине так сложно что-то найти?

— Ну ты даёшь, Ковыряла, — заржал прем. — Да она же раз в десять больше Центра! Там можно бродить неделями и не пройти в одном месте два раза. Если тебе нужен, к примеру, компрессор для кондея, или водяной фильтр, или дисплей, то и пофиг, они везде плюс-минус есть. А вот книги… Я по молодости сам на Окраине поработал, не помню, чтобы их дофига попадалось. Одна-две в старых резиденциях промов, а вот так, чтобы кучей в одном месте, — нет.

— Такие места точно были, — сказал я уверенно. — Назывались «библиотеки». До тумана их, правда, тоже было немного, но, скорее всего, они так и стоят как стояли, не нужны же никому.

— Не слыхал. Спрошу у ребят… Хотя… Я знаю, кто тебе нужен! Ну конечно же! Скриптор! Как я сразу не сообразил?

— Это ещё что?

— А, ну да, ты же городской… Не что, а кто!

Дербан рассказал, что есть странный человек, практически легенда Пустошей. Не входит ни в какой клан, катается сам по себе, живёт в своей машине, всё, что нужно, возит с собой и вообще по жизни слегка двинутый. (Я сразу подумал, что если в клане считают кого-то «двинутым», то на самом деле он, наверное, дурной, как травленая пегля.) Так вот, этот Скриптор наглухо повёрнут на книгах. Вся машина ими набита, и он их, представьте себе, читает!

В кланах его не то чтобы привечают, но и не гонят. Кормят, дают зарядить тачку, а он взамен травит всякие байки, которые в книжках вычитал.

— В основном чушь всякая про старые времена, но иногда прикольно брешет. Рекламу сейчас редко новую делают, надоедает по сто раз смотреть, а тут развлечение. Но я не о том — если он таскает такую кучу книг, то, наверное, знает, и где их взять!

— Ну, звучит логично, — признал я. — А как его найти?

— Без понятия, — пожал плечами прем, — до сих пор никому в голову не приходило его искать, нафиг он сдался? Обычно появляется сам. Катается от лагеря к лагерю, объезжая город кругом по ходу солнца. У нас его давно не было… Сейчас, спрошу в чате премов, кто его последним видел.

Дербан достал комм, что-то напечатал, медленно и не очень уверенно тыкая пальцем в экран.

— Вот, ждём ответа. Тебе небось интересно будет перетереть со Скриптором, раз ты тоже книжки читаешь. Он, поди, много лет других читателей не встречал.

— А он старый или как?

— Он внешник, у них иногда фиг поймёшь. Сколько себя помню, он уже был.

Ещё один внешник? То я их вовсе не встречал, а теперь то и дело. Хотя почему бы и нет? Креон нанимал спецов десятками, куда-то же они должны были потом деваться? Большинство, понятное дело, получив оплату, вернулись туда, откуда они там вылезли, но сколько-то и тут осталось, как Никлай. Из любопытства, или город понравился, или идти некуда — кто их разберёт. Надо как-нибудь пристать к учителю, пусть расскажет, как там вообще в других местах живут. Может, так паршиво, что город за счастье. Средка, например, у них вряд ли есть.

Комм несколько раз пиликнул, прем посмотрел на экран и сказал:

— Ну вот, на той неделе он бухал в лагере клана Северной промки. Думаю, где-то через недельку-полторы будет у нас. Я тебе маякну, подойдёшь в бар, кто-нибудь из ребят тебя докинет. Скриптор обычно дня по три-четыре гостит, отъедается, отмывается, трындит с народом, надирается, отсыпается, похмеляется и едет дальше, так что успеешь. Тебе же не сильно горит, как я понимаю?

— Да не, терпит вроде.

— Ну вот и отлично. Ладно, вон твоя девка мелкая идёт, а мне пора. Премские дела, клан требует присмотра, а то эти долбодятлы такого наворотят… Увидимся ещё, Ковыряла!

Козябозя плюхнулась за стол и потянулась, застонав:

— Ух, как я набегалась! Тут столько всего! И всё не так, как в городе! Вот вообще, совсем! Ща, пожрать возьму… — она подорвалась, подошла к раздаточному столу, расписная тётка навалила ей миску того самого «картофана».

Я с интересом смотрю, как она будет его жрать, но девчонка, кажется, вообще не обращает внимания, что ест. Переполнена впечатлениями, глотает не жуя, и говорит с набитым ртом:

— Видела всякие штуки, которые они находят в домах на Окраине, но не знают, кому продать. Забавно, я вообще не смогла понять, что это. А ведь до Тумана пользовались! Теперь просто стоят на полках никому не нужные. Некоторые очень прикольно выглядят. Красивые такие штучки.

— И как тебе тут в целом?

— В Пустошах? Ну… не знаю. Совсем не так, как это представляют себе в городе. У нас же рассказывают, что клановые живут в грязи, голоде и дикости и чуть ли не людей жрут. Но нет, жизнь как жизнь. Вода в дефиците, жратва общая, песок этот везде… — Козя поморщилась и поёрзала на стуле.

Я понимающе кивнул — меня тоже не оставляет ощущение, что песок даже в трусах.

— Но не хуже, чем на низах. Во всяком случае нет крайма и корп, никто не наезжает и не пытается что-нибудь отжать. Все свои, все общаются, все рады друг другу. Ну, или мне так кажется, не знаю…

— Понравилось? Хотела бы тут жить?

— Э… Ты это к чему? — напряглась девчонка. — Надеюсь, не решил меня тут бросить?

— Не, просто я тут тёр с премом, он сказал, что тебя могут взять в клан, потому что ты ещё мелкая и импла у тебя нет.

— Не, — решительно замотала головой Козябозя, — ни в коем случае!

— Чего так?

— Меня Дербана водила в детский модуль. У неё там дочь, от према.

— Он же её брат? А, ну да…

— Не родной же. Их просто вместе спёрли. Они сначала ругались, а потом помирились и, ну, вот это самое. Типа пара. «Прошли через колесо» у них называется. Обряд такой. Двое у неё умерли, один за другим, совсем мелкими, а дочь выжила, ей лет десять. Так вот, посмотрела на этих детей, и вот что я тебе скажу — не дай Креон мне тут рожать. Не хочу я хоронить своих младенцев или смотреть, как они растут калеками. А если жить в клане, то как без детей? У них все тётки рожают. Не, в жопу клан.

— Слушай, — озадачился я. — А нафига они рожают, если дети дохнут или мучаются? Просто потому, что трахаться охота, а импланта нет?

— Я тоже об этом подумала и спросила Дербану. Она сначала смеялась, и потом сказала, что трахаться — это не обязательно рожать. Даже без импла. Есть куча всяких способов. А про детей… Знаешь, тут всё очень странно. Они их рожают — и отдают.

— Кому?

— Городу. Не всех, но многих. Тех, кто дожил до десяти, каждый год. Типа «для лечения». Но мне кажется, даже сами клановые в это не верят, просто не знают, что с ними делать, всё равно девять из десяти не доживают даже до пятнадцати. Тех, кого отправили в город, больше никогда никто не видит, и они их считают умершими. Скажи странно? Они тырят детей в городе, но отдают туда своих. Как это? Зачем? Кстати, пару лет назад больных детей забирать перестали, их накопилось дофига, тётки зашиваются их обслуживать.

— То есть, — задумчиво сказал я, — примерно тогда же, когда им перестали давать тырить «брак» из интеров. Интересное совпадение… Как тебе «картофан», кстати?

— Что?

— То, что ты только что съела.

— Не обратила внимания. Это был картофан? А что это?

— Да фигня такая. В дерьме растёт…