Ковыряла

Глава 11 Мясной бизнес

«Мясные» бордели — крайм даже для крайма. Не то, от чего можно легко отмазаться, немного отбашляв полисам. Но денег приносят столько, что все риски отбиваются многократно. Мапы, если верить тем, кто пробовал, дичайше хороши, исполнят тайные хотелки, реализуют любые фантазии и позволят всё, что угодно. Но это ренд, мозги отключены. Дают, но не понимают. А есть клиенты, которым надо странного. Унижать. Доминировать. Пугать. Делать больно. Издеваться. Мапа — киб на женском шасси, её ничем не обидишь, боль она воспринимает как неисправность и вызывает техника, который выписывает зарвавшемуся клиенту счёт за порчу оборудования. Плакать, дрожать от ужаса и кричать: «Не надо, отпустите!» — она не станет, а есть те, кто готов платить именно за это. В основном, вершки, если верить слухам. Чем-то им, богатым до омерзения тварям, милы такие развлечения. Никлай говорит про «неизбежность моральной деградации нефункциональных псевдоэлит», но он много говорит такого, чего я даже не пытаюсь понять, просто запоминаю дословно, чтобы учитель не расстраивался.

Токов у вершков немеряно, так что всегда находятся те, кто им всё организует. На «мясо» идут низовые девчонки (иногда и пацаны), которых чаще всего разводят на «лёгкие токи». Типа «зачем тебе ренд, красотка, за натуру тоже неплохо платят, получишь удовольствие, заработаешь, а там, чем Креон не шутит, может, и подцепишь себе вершка». Вот вроде все знают про «мясо», а всё равно некоторые дуры покупаются. Иногда девчонок просто ловят на Средке, а иногда вот так, выкупают у их же корпы. Потом, конечно, никаких токов никто из них не получает, держат в подвалах, пока за них кто-то готов заплатить, а в конце отправляют в разборку, на органы. «Мясо» — путь в один конец, никто не выпустит девку, чтобы она побежала к полисам и сдала точку. «Мясные» бордели периодически накрывают, и те, кто попался, заезжают на штрафной ренд, но вершкам при этом ничего не грозит, они же вершки, так что пока у вершков есть токи, эта карусель продолжается.

Над входом голографическая тётка. Голограмма дешёвая, отливает лиловым, да и само заведение пятый сорт, даже витрин нет, в которых мапы танцуют. Впрочем, если это «мясо», то тратиться на рекламу им ни к чему. Постоянные клиенты и так знают, куда пришли, а случайные пусть морщат носы и уходят, нафиг они не сдались.

— Чё надо, молодой? — спросил неприятный мужик на ресепшне.

Сразу понял, что я не потрахаться зашёл.

— Ты Марим?

— Допустим. А кто спрашивает?

— Я.

— «Я» бывают разные.

— Есть тема перетереть.

— Давай, три.

— Хутер сдал вам девку на мясо.

— Какое-такое «мясо», молодой? — ощерился мужик. — Это легальный бордель с лицензией. Вали-ка ты отсюда!

— Мне нужна та девка.

— Ничего не знаю, проваливай.

— Я готов за неё заплатить.

— Ну так на то и бордель! Выбирай, плати, трахай, уходи. У нас недорого.

— Та девка, что сдал Хутер. Я хочу её выкупить.

— Не знаю никакого Хутера и никаких девок. Мапы есть. Может, и не первый сорт, но так и цена не кусается. Покупай или уходи.

— А вот Хутер тебя знает. И очень раскаивается, что плохо поступил с девушкой. Так переживает, что готов к полисам бежать. Там ему ещё и токов докинут, за сигнал. Немного, но за хорошее дело.

— Гонишь, — отмахнулся Марим.

— Хочешь проверить? Девку новую найти проще, чем новую точку открыть. Клиентов потеряете, убытки будут. А я готов за неё забашлять, реально.

— Откуда мне знать, что ты не пегля? Кто за тебя скажет?

— Копень может.

— Прем с Барахолки? Ты под ним ходишь?

— Не под ним, но он меня знает.

— Как спросить?

— Скажи: «Тиган Ковыряла».

— Стой тут, — велел Марим и, достав из кармана комм, ушёл в подсобку.

Через несколько минут высунулся, позвал:

— Подь сюды. Светани рылом в камеру.

Я подошёл, послушно попозировал для комма.

— Он? — спросил туда Марим.

Ответа я не услышал, но, видимо, тот был положительным, потому что мужик, вздохнул:

— Ладно, излагай.

— Девка. Таришка звать. Её вам сдал Хутер, час назад вы ему отбашляли. Он продал то, что ему не принадлежит, но с ним я разберусь сам, а девку готов выкупить.

— Твоя, что ли?

— Типа того. Это важно? У вас девка, у меня токи, вы всё равно хотели заработать, так почему бы не на мне?

— Два кило.

— Чего? Две тысячи токов? Да вы Хутеру сотню всего дали! Это не серьёзно, таких цен нет вообще.

— Видишь ли, пацан, любую другую девку я бы тебе продал за ту же сотню, а то и дешевле. Но эта заказная, и клиент её уже оплатил. Полтора кило. Я, учитывая, что за тебя просит Копень, готов бортануть клиента, но бабки придётся вернуть со штрафом за разрыв сделки и плюс репутация наша чего-то да стоит. Так что два кило. Башляй или вали. Копню я разъяснил, он признал, что мы в своём праве.

— Два кило нереально.

— Понимаешь, парень, я бы подвинулся, но клиент её уже видел. Глазки загорелись, слюнки потекли, ладошки вспотели. Тут же оплатил. Просил подержать три дня, потом заберёт. Если я ему скажу, что девка того, тю-тю, то он будет сильно недоволен. Вершки привыкли получать, что хотят. Я бы тебя вообще послал, но уважаемый человек просит. Так что два кило — это, считай, даром. Мой тебе совет — найди себе другую девку, поди не дефицит. Так будешь платить?

— Предлагаю аванс.

— Поясни.

— Плачу пятьсот, вы не отдаёте Таришку вершку, я приношу остальное позже. Пять сотен как раз покроют вам компенсацию: вернёте его деньги, доложите сверху мои полкило, он должен быть доволен.

— Токи для него ничего не значат, не будет он доволен. Так что ты мне предлагаешь остаться в нулях, минус злой вершок. Так не годится!

— Так я же отдам остальное!

— Так это когда будет! И будет ли… Копень, кстати, просил передать, что может организовать тебе ссуду под небольшой процент…

— Нет, — твёрдо отказался я. — Никаких ссуд.

За такую сумму я у Копня буду, считай, в рабстве. У него куча способов не дать мне их выплатить, высаживая на проценты и загоняя дальше в долги. Нет уж, нафиг.

— Полкило аванса и три дня на остаток. Вершок же просил её подержать?

— Два дня, — покачал головой Марим. — Не хочу нервничать, вдруг вершок раньше заявится? И аванс невозвратный. Не принесёшь остальное — теряешь и девку, и токи. Сделка?

— Сделка. Но Таришку ты мне покажешь. Хочу быть уверен, что с ней всё в порядке.

— Да пальцем её не тронули! За кого ты нас держишь? Мы же не вершки-извращенцы. Это просто бизнес.

— И тем не менее. Где она? Здесь?

— Нет. У нас тут легальная точка! Никакого «мяса»! — мне почему-то показалось, что насчёт «мяса» он соврал. Чисто на случай, если я всё-таки решу их сдать.

— Девчонка вообще отдельно сидит. Под присмотром, но условия нормальные. Вершок должен получить её целёхонькой, а дальше уже пусть что хочет делает. Уплочено!

— Так покажешь?

— Покажу, чего нет. Только аванс внеси.

Благодаря изъятым у покойного Хутера предоплаткам, пять сотен у меня есть. Но это реально все мои токи, в остатке нуль.

— Вершки могут себе любую мапу позволить, — болтает Марим, пока мы идём по Средке. — Да хоть весь бордель поиметь. Токов до Креоновой задницы. Но это у них считается не круто. Кто чего-то из себя представляет, заказывают себе эксклюзивок. Типа мапа, и при том не мапа.

— Это как? — заинтересовался я.

— Мапского сета нет или почти нет, всё натуральное, но вентиль в башке стоит, так что всё равно ренд.

— И в чём прикол? Та же мапа, только слабая и без, ну, всех этих штучек.

— Прикол в вентиле. Он как бы не на сто процентов башку отключает, как у обычных рендовых. Пропускает типа эмоции и всё такое, отсекая думалку и память. То есть девка не просто натуральная, она ещё и все чувства при этом испытывает, а не имитирует. Гормоны всякие, феромоны или что там у баб. Смеётся, плачет, радуется, огорчается, а главное — любит своего хозяина так, что жить без него не может. По-настоящему, а не просто в койке подмахивает. А как надоела или вид начала терять — отключают, и свободна. Компенсация за такой ренд хорошая, кстати. Правда, говорят, потом они частенько со Средки прыгают.

— Почему?

— Видать, не всё так просто с этим отключением памяти, но точно тебе никто не скажет. Но вообще вершки на натуре просто помешаны. Имплы ставить среди них западло, мап обычных драть зашквар, а вот органы от молодого пацана себе воткнуть — это запросто. Говорят, верховые промы древние, как Креоново говно, а выглядят как новенькие, потому что всё себе меняют постоянно. Но может, и брешут, конечно. А вот насчёт по «мясу», это я тебя заверяю, клиенты сплошь они. И что с девками вытворяют, тебе лучше не знать. Потом только добить из жалости. Вот, пришли.

Охраняют небольшой товарный склад два дичайше смазливых мужика с неестественно правильными лицами и идеальными спортивными фигурами. Мап-ренд, он такой. Женщинам тоже надо где-то тратить токи. Скорее всего, это пострендники, отмотавшие первую десятку в борделе для дам, подрабатывают между рендами, заманивая молоденьких дурочек в сети «мясного» крайма. Монетизируют, так сказать, идеальную внешность. Недооценивать их не стоит, имплосеты, хоть и скрытые, но есть, так что меня они, к примеру, заломают вообще без проблем. Заломают, скрутят и скинут со Средки. Но Марим собирается на мне заработать, да и Копень имеет планы, так что я практически не рискую.

Таришку держат в обычном жилом модуле, только маленьком, буквально кровать и санкабина.

— Тиган! — кинулась она ко мне.

Прижалась к груди, спрятала лицо.

— Тиган, они… Я…

— Не бойся, дро, я тебя вытащу.

— Но…

— Верь мне. Тебя не обижали? Не били? Не насиловали?

— Нет, только пугали. Это же «мясо», ты понимаешь? «Мясо»! И ведь я совсем чуть-чуть не дотянула до ренда…

— Не будет никакого «мяса». Я уже со всеми перетёр и добазарился, тебя отпустят. Придётся подождать, но максимум пару дней.

— Правда?

— Иначе что бы я тут делал, ну, подумай?

— Да… Наверное…

— Вот, умничка. Наберись терпения. Тебя тут кормят?

— Да, и дышку дают.

— Тогда просто дождись меня, постараюсь всё решить побыстрее. На вот, конфет тебе средочных вкусных.

— Спасибо, Тиган. Я буду ждать, только ты не тяни, ладно? А то очень страшно. От каждого шороха вздрагиваю, думаю, что за мной извращуга пришёл…

Не выспался дичайше. Пока добрался до «Шлокоблока», время перевалило за полночь, а потом ещё пришлось отбиваться от Гореня, который мной недоволен из-за рухнувших надежд. Поманил «конструктора» обновлением имплухи и обломал. Поэтому он, поймав меня на входе, гундел и гундел, требуя того, сего и этого. Чуть ли не в подвал меня хотел немедля отправить трубы чинить, «раз уж ни на что толковое ты не годен». Я, конечно, отбился, но настроение испортилось окончательно. Рухнул в койку, думал сразу отрублюсь, но фиг там — так до утра и промаялся, думая о Таришке и о том, где взять токи.

Для низовой молоди полтора килотока сумма абсурдная. Большинство девчонок тут сделают для тебя что хочешь за десятку и будут счастливы, не все такие балованные, как Таришка. Да что там, даже для према низовой корпы десять токов — отличный доход, можно поддержать лояльность ребят, подкинуть на тряпочки девочкам и ещё себе что-то останется.

За полторы сотни, если знаешь к кому обратиться, можно купить двух девчонок на «мясо». Конкретных девчонок — пальцем ткнёшь, и тебе их притащат упакованных, не спрашивая, что ты с ними будешь дальше делать. Если «девчонок вообще», то трёх, первых попавшихся поймать легче. Те же полста за голову стоит кого-нибудь грохнуть. Низового, разумеется, за которым никто не стоит. Я бы обошёлся дороже, за меня спросить могут.

Для какого-нибудь Кери достать полторы тысячи — это как Луну с неба достать. Не бывает таких денег до ренда, и всё тут. Для меня это сумма достижимая, вся засада в сроках. Скажем, если выгорит затея с активацией имплухи, которая валяется сейчас у Ширша и компании, то я могу войти в долю с продажи и получить даже больше. Но в два дня с этим никак не уложиться, нереально. Если потеребить арбера, то наверняка найдётся несколько заказов на краймовый лом, но это срубить пару сотен, а не пару тысяч, да и время опять же займёт. Можно, конечно, влезть в долги. Тот же Бельвигль мне, пожалуй, полтора кило не даст. Деньги большие, а я сошка мелкая. Имущества в залог нет, а на органы разбери — и десятой части не отобьёшь. Кто даст, так это Копень, точнее, даже не даст, а разрулит взаимозачётами между двух корп, но я буду торчать ему токи с процентами под отработку. Так что это самый-самый крайний вариант. Наикрайнейший. Пойду я на него? Вопрос из вопросов. Каждый первый на низах скажет: «Ни одна девка не стоит таких денег». И уж тем более ни одна девка не стоит того, чтобы попасть из-за неё в долги к крайм-корпе. Все планы на дальнейшую жизнь с этого момента можно спускать в унитаз, потому что будешь не человек, а инструмент. Куда захотят, туда и засунут, где захотят, там и поковыряют. И всё по понятиям, не придерёшься — должен. Будут тщательно следить, чтобы ты этот долг ни за что ни отдал, потому что держать ломщика на коротком поводке гораздо выгоднее. Способов тьма — например, ставить неисполнимые задачи и штрафовать, под любым предлогом урезать выплаты, не давать подработать на стороне, подставлять на типа «утерю инструмента» и так далее. Крайм — жёсткая штука.

К утру, весь на нервах, понял, что вариантов быстро срубить кучу токов у меня был примерно один, но я буквально на днях послал его в задницу вместе с заказчиками. Кто молодец? Я молодец. Но кто же знал, что так припрёт?

В школу идти не хотелось, но припёрся. Лучше, чем в модуле в видеостену тупить. До начала цикла отловил Козю и торжественно вручил ей комм.

— Это… мне? Но… как?

— Левак, — объяснил я терпеливо. — Числится на каком-нибудь… неважно.

Вовремя сообразил, что информация о том, что комм, скорее всего, от покойника, смерть которого не попала в городскую базу (то есть, вряд ли имела естественные причины), не порадует девчонку.

— А так разве можно?

— Нельзя. Но, если не нарываться, то пофиг. Продавец обещал три месяца, но вообще это лотерея, может проработать как больше, так и меньше. Город периодически фиксит базы, так что, если аппарат потребует айдишку, не вздумай совать свою… то есть мамину. Выключи и выбрось. Поняла?

— Да, конечно. Тиган…

— Что?

— Комм же… стоит токов?

— Да, конечно.

— Я опять тебе должна?

— Не парься.

— У меня такое чувство, что ты покупаешь меня по частям. Кусочек за кусочком, пока я не начну принадлежать тебе целиком. Это… немного напрягает.

Сказанное настолько неприятно срезонировало с моими мыслями о долгах Копню, что я сердито сказал:

— Да глядь, Козябозя! Что бы я ни попросил, ты всегда можешь сказать «нет». Может быть, на этом всё закончится, но вернуть полученное от меня не потребую. Просто снова будешь сама по себе. Такой вариант тебя устраивает?

— Да, наверное… Но я не понимаю…

— Подрастёшь поймёшь. Или нет. Пофиг. Давай в другой раз обсудим, ладно? Я плохо соображаю сейчас.

— Что-то случилось?

— Не выспался.

— Девчонка твоя вернулась, что ли? — хихикнула Козя.

— Не вернулась, — отрезал я. — Не твоё дело.

Надула губки, отвернулась, пошла в класс. Подумаешь, какие мы нежные!

Цикл ведёт папаша Кери, рассказывает об электричестве: напряжения, токи, сопротивления, всё такое. Почему горит неон и почему ездят лифты. Я тему знаю, поэтому быстро отвлёкся на свои мысли, а потом и задремал в углу. Проснулся в конце, когда неугомонная Козя вылезла с вопросом:

— А откуда вообще берётся электричество?

— Электричество в кондоминиумы поступает из распределительных узлов, они установлены…

— Нет, — перебила девочка, — я не про это. В узлы оно откуда попадает?

— Распределители подключены к кольцевой энерголинии, которая питает как низы, так и Средку, от неё же идут радиальные линии Окраины и Пустошей. Башни же подключены по другой схеме, звездообразной, потому что их система питания старше…

— Да нет же, — не отстаёт Козя, — в самом-самом начале! Откуда электричество попадает во все эти линии?

Мне стало интересно, ответа на этот вопрос я тоже не знаю.

— Электричество, — пафосно провозгласил учитель, — есть великое благо, дарованное городу Владетелями. Поэтому оно повсеместно, бесплатно, безлимитно и равно доступно всем, как в городе, так и на Пустошах.

— Не, — не удержался я, вспомнив «внекласску» Никлая, — насчёт Владетелей, вечная слава им и всё такое, я понял. А технически-то это как реализовано? Вы же сами рассказывали про законы сохранения! Если город потребляет электричество, то оно должно где-то и производиться, верно? Причём в количестве не менее потребляемого. За счёт чего? Как? Какая энергия преобразуется в электрическую?

— Почему тебя так интересует этот вопрос, Тиган? — спросил учитель недовольно. — Проспал весь цикл и так возбудился в конце.

— Просто интересно, что будет, когда электричество кончится.

— В каком смысле «кончится»?

— Ну, не бывает же бесконечных ресурсов? Потребляет-потребляет город электричество, а потом раз — и всё потребил. И что тогда?

— Этого просто не может случиться. Электричество — дар Владетелей, а они не забирают свои дары.

— То есть вы не знаете, откуда оно берётся? — уточнил я.

— Цикл окончен, все свободны.

Зашёл к Никлаю, предупредил, что пропущу «внекласску».

— Выглядишь так себе, — сказал тот.

— Не выспался.

— Ты снова во что-то встрял?

— Ну, так, — уклончиво ответил я. — Срочно токи понадобились, подработаю.

— Из-за девчонки, небось?

— Ага, как вы догадались?

— Ну, я тоже был молодым. Даже лучшие из девушек требуют расходов.

— А мать Кози, вы с ней близко знакомы были?

— С чего ты вдруг спросил?

— Не знаю, просто с недосыпу ляпнул. Девчонка на ней зациклена, вот и крутится в голове…

— Если ты решил, что дочка у Каролины от меня, — засмеялся Никлай, — то нет, не настолько близко. Мы просто бывшие коллеги.

— Она тоже учительница?

— Я не всегда был учителем, это своего рода дауншифтинг. Мы работали вместе раньше, до того, как… в общем, на предыдущей работе. Сначала сдружились, потом наши взгляды на ряд вопросов принципиально разошлись, и мы, скажем так, стали представлять конкурирующие направления. Продолжали общаться, просто как земляки и носители общей культурной парадигмы, но дружбой это было уже не назвать. Спорили, иногда слишком жёстко — Кара была очень… эмоциональная женщина. Как я уже говорил, она считала крайне важным отгородить дочь от моего «дурного влияния». Я уважал её требование, но, как видишь, Козя в итоге пришла ко мне сама.

— И вы не знаете, куда могла деться её мать?

— Куда в этом городе деваются люди, Тиган?

— В утилизатор, в итоге, — кивнул я. — Так или иначе никто не минует. Но пути туда ведут разные. А когда вы стали учителем, эта Карволида… или как её там… странное имя…

— Каролина.

— Да, спасибо. Она продолжила работать в том же месте?

— Нет, обстоятельства изменились и наш общий наниматель… В общем, та работа закончилась для всех. Кто-то продолжил карьеру в той же области, но на других направлениях, но многие предпочли… отойти в тень, скажем так. В том числе мы с Каролиной.

— А кем вы работали, если не секрет?

— Я? Разработчиком установочных идеологическо-социальных паттернов. Социоконструктором, если угодно.

— Это как? — озадачился я.

— Оглядись вокруг: общество устроено довольно сложным образом. Есть Владетели, промы, вершки, Средка, низы, ренд, постренд, шлоки, молодь, интики, крайм, кланы и так далее. Все эти страты чрезвычайно разные, но при этом составляют единую работающую структуру, где векторы групповых интересов суммируются в общий вектор развития, позволяющий городу существовать в сложившихся условиях. По-твоему, как так получилось?

— Ну… — задумался я. — Как-то само сложилось, я думаю. Владетели дают бесплатный соцминимум, низовые идут в ренд, промы обеспечивают производство, Средка позволяет весело потратить рендовую выплату, кланы тащат в город вторичное сырьё, вершки управляют и делают всякую науку, а крайм… Крайм разве тоже часть структуры?

— И ещё какая важная, — кивнул Никлай, — он заполняет те мелкие ниши, которые не могут охватить легальные игроки, а также утилизует пассионарную активность маргинальных…

Я потерял нить рассуждений, утонув в незнакомых словах, и учитель, заметив это, махнул рукой:

— Неважно. Вкратце — нет, это не возникло само собой. Хотя в норме социогенезис представляет собой результат естественных эволюционных процессов, основанных на адаптации иерархических механизмов стайных приматов под воздействием внешних факторов, здесь всё происходило иначе. Кризис Чёрного Тумана потребовал моментального изменения общественного устройства, времени на естественные процессы постепенного пересмотра социального консенсуса не было, город нуждался в принципиально новой структуре общественных отношений, и они были внедрены сверху, волей Креона и лояльных ему Владетелей. В достаточно жёсткой форме и в очень сжатые сроки, но с предельной эффективностью.

— А причём тут ваша работа?

— Без ложной скромности, нынешнее устройство города придумал именно я.