Костоправ. Книга 3

Глава 16

— «Обучить»? — недоверчиво переспросил я. — Чему?

— Я покажу, как стать частью Нэйтаара, — ответила Сар’кханис.

— А что именно…

— Не торопись, — прервала она меня с едва уловимой улыбкой. — Никто из нас не знает, как далеко ты зайдёшь. Если не оступишься вначале, овладеешь тем, что способно обуздать человеческое тело.

Я коротко кивнул и произнёс с почтением:

— Благодарю за доверие. Я готов стать вашим учеником, но сейчас мне нужно отлучиться.

— Знаю. Возвращайся в любое время.

Я перевёл взгляд на Вульна и коротко бросил:

— Мы закончили.

— Ямгем, верни господин Эйдана обратно, — тут же скомандовал он.

В мгновение ока меня затянуло в собственное тело. Я открыл глаза и медленно поднялся на ноги, ощущая лёгкое головокружение. Вульн какое-то время смотрел на круг, а затем глянул на меня:

— Как ваше самочувствие?

— Приемлемо.

— Первый раз — самый сложный.

— Это радует.

— Господин Эйдан, что Сар’кханис вам сказала? Я слышал вотрийскую речь.

— Она готова обучать меня.

Вульн удивлённо поднял брови:

— Чему же?

— Пока никакой конкретики.

— Что ж… Сам факт обнадёживает.

— Странно, что у вашего народа не осталось записей о древних, — поделился я своими мыслями. — Конечно, за семь тысяч лет многое могло произойти, но чтоб ни одного упоминания…

— Кажется, я знаю, почему, — вздохнул Вульн.

— И почему же?

— Сар’кханис не сказала об этом прямо, но, похоже, мы были на вторых ролях, — ответил он. — Я думаю… возможно, когда появился шанс начать всё заново, мой народ решил оставить прошлое позади. Это всего лишь моё предположение… Может быть, они посчитали, что лучше начать историю с чистого листа, чем хранить хроники о временах, когда нами правили другие.

— Новый мир — новая страница.

— Именно так, господин Эйдан.

Мы помолчали немного, погружённые каждый в свои мысли, и я наконец нарушил тишину:

— Простите, господин Вульн, мне необходимо явиться во дворец. Сегодня собрание Малого совета.

— Конечно, — кивнул он с пониманием. — Пожалуй, мы с Ямгемом воспользуемся моментом и немного отдохнём. Давайте продолжим в середине дня, если вы не против.

— Разумеется, — согласился я. — До встречи, господин Вульн.

Сегодня был тот редкий случай, когда Герт пришёл на собрание первым. Переступив порог комнаты, я склонил голову в поклоне:

— Мой король, доброе утро.

Он отвлёкся от разговора с Кельдаром и одарил меня приветливой улыбкой:

— Эйдан, хорошо, что ты пришёл пораньше.

— У меня есть новости.

— У нас тоже, — сказал он. — Дождёмся Виндера и начнём.

Наверное, поведай я сейчас о беседе с Сар’кханис, собрание бы тут же сорвалось. Решив повременить до окончания всех обсуждений, я молча занял своё место за столом.

Когда последним явился наш верховный маг, Виндер, Кельдар взял слово:

— Вчера вечером разведка доложила об успешном внедрении шпиона в Гилим. Господин Эйдан, речь о вашем человеке — Сарзоне.

— Как он? — оживился я.

— Согласно отчёту, всё отлично, — ответил Кельдар. — Но главное — мы получили от него важные сведения.

— И что же за сведения? — нетерпеливо спросил Аварол.

Кельдар раскрыл пергамент и зачитал:

— Шестнадцать тысяч солдат стоят в центральной части Юви и десять тысяч — в восточной части, близ Эхоана. Две тысячи солдат размещены на Рассветных островах на случай повторного мятежа. Немалую часть армии Оикхелд стянул в Карденские земли — точных цифр нет, но, по слухам, там набралось уже не менее сорока пяти тысяч воинов, и их число продолжает расти. И главная новость: в королевский дворец Гилима прибыл представитель Клинкарака.

— Кто именно? — уточнил я.

— Точно неизвестно, но это важная персона — он прибыл на личном эволиске.

— Понимаете, что это значит? — спросил Герт, обведя всех взглядом. — Оикхелд и Клинкарак заключают союз.

— Плохие вести… — протянул Залрин.

— Ещё ночью я отдал приказ об отходе на укреплённые позиции, — сказал Талвир. — Также мы продолжаем выводить всех жителей Волноломных земель.

— С наступлением придётся повременить, — произнёс Кельдар. — Надо оценить наши возможности и выработать стратегию.

— Как давно отправлено послание? — поинтересовался я. — Ситуация могла измениться.

— Восемь дней назад. Мы используем для связи зачарованных стрижей.

— Довольно рискованно передавать такие сведения через птиц, — заметил Аварол. — Враг может их перехватить, если будет знать, что искать.

— Нам важна скорость, — сказал Кельдар. — К тому же мы не отправляем ответных писем.

— Эти стрижи весьма надёжны, господин Аварол, — успокоил Виндер. — Даже без какой-либо магии они способны непрерывно находиться в воздухе на протяжении долгих месяцев. Их непросто отследить.

— Виндер, что насчёт молодого нэйтаарима-мага? — спросил Герт.

— Девочка прекрасно себя чувствует, мой король. Её магическое ядро постепенно восстанавливается.

— Хорошо, — кивнул он. — Залрин, ты составил план на весну?

— Да, мой король, всё сделано, как вы и просили.

Следующий час мы посвятили обсуждению трат на снабжение армии, темпов производства ружей и пушек, добычи компонентов громового порошка и общих вопросов, касающихся войны.

Герт перебрал последние бумаги, отдал несколько распоряжений Залрину и Аваролу, а затем произнёс:

— На сегодня, пожалуй, закончим.

— Осталось ещё кое-что, мой король, — сказал я.

— Да, Эйдан?

— Господин Вульн разгадал значение кругов в храме, — начал объяснять я. — Он понял, что это магические печати, которые похожи на те, что используют последователи его школы. Поначалу он предположил, что в печатях заключены души, но потом мы поняли, что там хранятся образы древних.

— «Образы»? — поддался вперёд Виндер, в его глазах вспыхнул неподдельный интерес. — О чём вы говорите, господин Эйдан?

— Это своего рода слепки сознания древних, — сказал я. — Они заключили в печати… воспоминания о самих себе.

— Мне не послышалось? — нахмурился Герт. — Ты упомянул древних?

— Да, мой король. Мы говорили с одной из них.

Все удивлённо переглянулись между собой. Герт медленно поднялся из-за стола и уставился на меня:

— И ты молчал всё это время⁈

— Не хотел срывать собрание.

Герт приоткрыл рот, собираясь что-то сказать, но на мгновение задумался. После короткой паузы он решительно сказал:

— Отправляемся в храм. Немедленно.

— Мой король, возможно, стоит немного повременить, — произнёс я. — Господин Вульн набирается сил. Мы условились встретиться в середине дня. Без него и его учеников мы не сможем взаимодействовать с печатью.

Герт опустился обратно на стул и негромко вздохнул, рассеянно проводя рукой по седеющим вискам.

— Хорошо, мы подождём, — наконец произнёс он. — А пока, Эйдан, раскрой детали. Я хочу знать всё.

К моменту нашего прихода в храм Вульн уже был на месте. Появление короля и всех членов Малого совета ничуть его не удивило.

— Король Герт, — приветливо улыбнулся он, поклонившись. — Господа.

— Здравствуй, Вульн, — поздоровался Герт. — Полагаю, ты знаешь, зачем я здесь.

— Желаете побеседовать с Сар’кханис лично?

— Именно так.

Виндер решил уточнить:

— Господин Вульн, как перенесёт выход из тела обычный человек?

— Легче, чем любой маг. Король Герт ничего не почувствует.

Виндер удовлетворённо кивнул, и Вульн приглашающе махнул в сторону пыльного ковра, на котором мне довелось лежать этим утром:

— Прошу, ложитесь.

Не требуя никаких особых условий, Герт опустился на ковёр. Ямгем коснулся его, и всё погрузилось в тишину. Вульн с этого момента не произнёс ни слова — он сосредоточенно смотрел куда-то в пустоту, лишь изредка кивая.

Беседа длилась долго. За это время на улице уже успело стемнеть. От скуки я начал бродить по храму, изучая другие круги, и прекратил расхаживать лишь тогда, когда громкое урчание желудка нарушило ход моих размышлений. Только сейчас я осознал, что не съел сегодня ни крошки.

Тишину вдруг разрезал голос Вульна:

— Ямгем, верни короля обратно.

Герт очнулся через несколько мгновений. Кельдар бросился к нему и помог встать:

— Как вы, мой король?

Герт медленно моргнул, будто выплывая из глубокого сна. Его затуманенный взгляд, блуждавший где-то между стен зала, постепенно обрёл ясность.

— Я в порядке… — ответил он и вдруг добавил: — Распорядись, чтобы у храма выставили стражу. Пропускать только служителей, Эйдана, Вульна и тех, кто связан с их делом. Храм должен быть под особой охраной.

— Будет исполнено.

— Что она вам сказала, мой король? — спросил Аварол.

— Многое, — негромко ответил Герт и посмотрел Вульна: — Благодарю за всё, что ты сделал для Вотрийтана.

Вульн почтительно поклонился, и Герт повернулся ко мне:

— Выложись на полную, Эйдан.

— Да, мой король.

Кивнув, он направился к выходу. Члены Малого совета один за другим поспешили за ним. Виндер, шедший последним, задержался у дверей и обернулся:

— Господин Вульн, я бы тоже хотел поговорить с Сар’кханис. Есть вопросы, которые я должен ей задать.

— Конечно, господин Виндер, — сказал Вульн. — Мы найдём для вас удобное время. Завтра я отправлю к вам посыльного.

— Благодарю.

Когда в зале остались только мы трое, я произнёс:

— Если никто не против, я бы хотел начать обучение.

— Приступайте, господин Эйдан, — сказал Вульн. — Я, пожалуй, не буду вам мешать.

— Мы точно справимся без вас?

— Печать уже пробудилась… Думаю, моё присутствие необязательно. Сар’кханис откликнется на ваш голос, когда вы окажетесь в мире духов.

Я бросил взгляд на Ямгема:

— Теперь нам с вами придётся часто видеться, господин Ямгем. Простите, что отнимаю ваше время.

— Ничего страшного, господин Эйдан, — улыбнулся он. — Всё ради знаний.

Вульн ушёл, и я вдруг вспомнил об одном важном моменте:

— Господин Ямгем, как вы поймёте, что мне нужно вернуться в тело? Вы ведь меня не услышите.

— Ох, совсем забыл предупредить, — спохватился он. — Просто дотроньтесь меня. Я почувствую ваше прикосновение.

— Раз так, начнём.

Я прилёг на ковёр, и Ямгем вновь помог моей душе покинуть физическую оболочку. Второй выход действительно дался проще — неприятных ощущений было заметно меньше. Замерев напротив печати, я позвал:

— Сар’кханис!

Круг вспыхнул, и она объявилась передо мной в том же самом обличии.

— Ты вернулся.

— Я готов начать обучение, но прежде чем мы продолжим, позволь задать один вопрос, который не даёт мне покоя.

— Спрашивай.

— Вы создали печати, чтобы оставить послание сородичам. Вас не заботило, что среди них могли быть те, кто не владеет магией душ? Почему вы выбрали именно такой способ?

— То, чему тёмные эльфы обучаются десятилетиями, нам доступно с самого рождения.

— В смысле?

— Мы взаимодействуем с духовным миром на протяжении всего своего существования. Это же касается и Нэйтаара… Такова наша природа. Для нас это как дыхание — естественный, непрерывный процесс, о котором мы даже не задумываемся.

— Кажется, мы отличаемся сильнее, чем я думал.

— Ты даже не представляешь, насколько.

— Надеюсь, это не сильно скажется на обучении.

— Не попробуешь — не узнаешь, — сказала Сар’кханис. — А теперь сосредоточься. Почувствуй, как Нэйтаар окружает тебя, пронизывает всё твоё существо. Ощути его текучесть, его безграничность.

Я не задумываясь окунулся в поток.

— Нет, — резко остановила меня Сар’кханис. — Ты действуешь как обычно, ты будто стоишь в стороне.

— Не совсем понимаю… — растерялся я.

— Нэйтаар — это не просто энергия, которую можно поглощать и направлять. Это дыхание мира. Попробуй услышать его ритм.

Я прислушался, пытаясь уловить то, о чём она говорила, но чувствовал лишь привычное течение силы.

— Что значит «услышать ритм»?

— Ритм повсюду, — прошептала Сар’кханис, прикрыв глаза. — В полёте птиц, в распускающихся цветах, в смене дня и ночи. Нэйтаар — это танец, древний как само время. Ты должен не управлять им, а научиться танцевать вместе с ним.

Я попытался последовать её словам, но это оказалось нелегко.

— Я не понимаю, что от меня требуется.

— Ты словно дикий зверь, пришедший утолить жажду к реке, — произнесла она. — Ты смотришь на воду, как нечто отдельное от себя. Но чтобы по-настоящему познать силу Нэйтаара, ты должен сам стать рекой. Позволь своему сознанию раствориться в потоке, пусть твои мысли текут свободно, как вода меж камней. Не думай о том, что ты способен управлять энергией — стань ею.

Я закрыл глаза, стараясь почувствовать то, о чём говорила Сар’кханис. Я ощущал поток Нэйтаара, но каждая попытка стать его частью заканчивалась ничем.

— У меня не выходит, — разочарованно произнёс я. — Я ощущаю поток, но не могу… не понимаю, как слиться с ним.

— Ты всё ещё мыслишь привычными категориями. — В её голосе слышалось бесконечное терпение. — Пытаешься ухватить неосязаемое.

Следующий час прошёл в бесплодных попытках. Я пробовал разные подходы, но результат оставался прежним. Чем больше я старался, тем сильнее запутывался.

— Это тяжело, — сдался я после очередной неудачной попытки. — Я даже не представляю, что значит «стать рекой».

— Ты слишком много думаешь, — покачала Сар’кханис головой. — И в этом твоя главная преграда. Нэйтаар нельзя постичь разумом, его можно только почувствовать сущностью. Представь, что ты плывёшь. Что ты чувствуешь?

— Течение. Вода обтекает меня.

— Теперь представь, что это не вода, а Нэйтаар. Он точно так же течёт вокруг тебя. Не пытайся его поймать или направить. Просто почувствуй, как он движется.

— Представил.

— Теперь отбрось эти ощущения. Стань водой.

Я сконцентрировался, пытаясь воссоздать то, что она просит. Что нужно было поменять? Я ведь и так находился в потоке, я ведь и так сливался с ним.

— Ты по-прежнему стоишь в стороне. Ты думаешь о том, как использовать энергию, думаешь, как управлять ею, не являясь её частью.

— Как можно управлять чем-то, не управляя этим?

— В этом и суть, — улыбнулась Сар’кханис. — Ты не должен управлять, ведь Нэйтаар не слуга. Ты должен стать и частью силы, и её проводником.

— Но ведь я чувствую поток, — возразил я. — Энергия струится сквозь меня.

— На сегодня достаточно, — вдруг произнесла Сар’кханис. — Понимание придёт со временем. Пока просто наблюдай за потоком. Не пытайся на него влиять. Просто будь рядом с ним. Смотри, как он движется, как меняется. Позволь ему научить тебя своему языку.

— Похоже, обучение займёт гораздо больше времени…

— Я и не рассчитывала, что ты справишься с этим с первого раза.

Я кивнул, чувствуя одновременно разочарование и странное спокойствие. Возможно, в этом и был смысл — научиться принимать то, что я пока не мог понять.

— А что насчёт Вульна? — поинтересовался я. — Ты говорила, что вы обучали своему ремеслу тёмных эльфов. Ты можешь научить его чему-нибудь новому?

— Вульн уже овладел искусством духоплетения. Большего он в этом ремесле не постигнет, потому что не способен общаться с Нэйтааром.

— Ты говоришь о Нэйтааре так, будто он живое существо, — заметил я с лёгким недоумением.

— Потому что так оно и есть, — сказала Сар’кханис. — Однако не в том примитивном понимании, к которому ты привык. Нэйтаар — это не просто энергия или сила, которую можно использовать. Это живая ткань мироздания, обладающая собственным сознанием и волей. Он не подчиняется — он взаимодействует. Не даёт себя приручить, но может принять тебя как часть себя.

— Но как можно общаться с… с самой сущностью мира?

— Так же, как ты общаешься с собственной душой, — мягко ответила Сар’кханис. — Без слов, без мыслей, на уровне чистого существования. Ты видишь в Нэйтааре лишь инструмент. Ты научился использовать его отголоски в исцелении, но сейчас не способен понять его истинную природу. Ведь познать Нэйтаар — значит перестать воспринимать себя как нечто отдельное от него.

— И ты перестала воспринимать себя отдельно от Нэйтаара? — осторожно спросил я, пытаясь осмыслить её слова.

Сар’кханис улыбнулась — едва заметно, уголками губ.

— Я — часть его течения, как и он часть меня. Это не означает потерю себя, как ты мог подумать. Скорее… — Она на мгновение замолчала, подбирая сравнение. — Представь каплю воды в океане. Она остаётся собой, сохраняет свою суть, но одновременно является частью чего-то большего. Она движется в общем потоке, и в этом движении нет борьбы или подчинения — есть только гармония.

— Звучит пугающе, — признался я.

— Только для того, кто привык возводить стены между собой и миром, — сказала она. — Возможно, однажды ты поймёшь, что нет ничего естественнее, чем быть частью этого танца. А теперь иди, Эйдан. Продолжим завтра.

Ночь выдалась беспокойной. Я ворочался в постели, раз за разом прокручивая в голове слова Сар’кханис. Ритм, танец, дыхание мира — всё это звучало красиво, но чем больше я думал об этом, тем сильнее запутывался.

В какой-то момент я не выдержал и сел на кровати, стараясь не разбудить Азару. Раздражение накатывало волнами. Я чувствовал себя учеником, которому объясняют очевидные вещи на незнакомом языке. По привычке потянулся к энергии — она откликнулась как и всегда: послушно и предсказуемо.

«Не должен управлять», — всплыл в памяти совет Сар’кханис.

Я закрыл глаза и в который раз попытался почувствовать этот загадочный ритм. Тишина. Только лёгкий шум в ушах да редкие звуки ночного города за окном.

Попробовал представить, что Нэйтаар — это вода. Вода течёт, огибает препятствия, находит свой путь… Бесполезно. Всё это были просто красивые метафоры, которые не приближали меня к пониманию.

В такие моменты особенно остро ощущалась пропасть между мной и настоящими магами. Может быть, им бы это далось намного легче. Я словно пытался научиться дышать заново, не понимая даже, что такое воздух.

Я набросил на себя халат, тихонько вышел в коридор и проследовал в свой кабинет. Подошёл к окну и несколько минут просто стоял, глядя на спящий город. Потом медленно поднял руку, пытаясь уловить хоть что-то необычное в привычном потоке энергии. Ничего. Всё тот же отклик, всё то же ощущение силы.

«Нэйтаар не слуга», — снова прозвучал в голове голос Сар’кханис.

— Ну и что делать? — пробормотал я, обращаясь то ли к себе, то ли к этой вездесущей энергии.

Я опустился на пол, прислонившись спиной к стене. Забавно — столько месяцев использовать что-то и не понимать его природы. Я мог направлять потоки энергии, мог исцелять с её помощью, но, похоже, всё это время лишь скользил по поверхности, не догадываясь о глубине.

В памяти всплыло, как в детстве я учился плавать. Сначала беспомощно барахтался, пытаясь подчинить себе воду. Потом понял, что нужно расслабиться и довериться ей… Я усмехнулся от этой мысли. Я пытаюсь научиться плавать, не заходя в воду. Сижу на берегу и представляю, каково это — быть частью потока.

Встав на ноги, я отошёл от стены и закрыл глаза. Не буду ничего делать. Не буду пытаться управлять. Просто постою здесь и…

— Нет, — прошептал я. — Не так.

Снова закрыл глаза. Нэйтаар везде. Он не просто вокруг — он во всём. В воздухе, которым я дышу. В камне стен. В деревьях за окном. Во мне самом.

«Может, дело не в том, чтобы научиться чему-то новому, — подумал я. — А в том, чтобы отучиться от старого?»

Стоило мне только подумать о том, чтобы использовать энергию, как всё возвращалось к привычной схеме. Это раздражало. Я чувствовал себя человеком, который пытается забыть родной язык, чтобы выучить новый.

Быть рядом. Не управлять. Не направлять. Не использовать. Просто… быть?

Минуты тянулись мучительно медленно. Ничего не происходило. Совсем ничего. Я просто стоял посреди комнаты, чувствуя себя всё более глупо. В какой-то момент захотелось плюнуть на всё и лечь спать. Но что-то удерживало меня. Может быть, упрямство. Может быть, любопытство. А может, смутное ощущение, что я на пороге чего-то важного.

— Смотреть, как он движется, как меняется, — бубнил я себе под нос. — Наблюдать. Стать частью.

И я смотрел. Час за часом. Пока ноги не начали ныть от неподвижного стояния. Небо постепенно светлело, когда я наконец заметил… нет, даже не заметил — почувствовал что-то. Не снаружи, а внутри. Крошечное изменение в восприятии, словно лёгкий сдвиг в картине мира.

Я боялся пошевелиться. Боялся даже думать об этом слишком много — словно любая попытка ухватить это ощущение могла спугнуть его. Оно было таким неуловимым, что я не мог даже толком описать его.

Это не было похоже на привычное взаимодействие с энергией. Не было ни контроля, ни даже чёткого понимания. Просто… присутствие? Нет, даже не так. Будто я впервые заметил собственное дыхание, которое всегда было со мной, но оставалось за гранью восприятия.

А потом это ощущение исчезло, оставив после себя странную пустоту и сомнения — а было ли оно вообще? Может, это просто усталость и недосып играют со мной злую шутку?

Я медленно опустился в кресло. Несмотря на бессонную ночь, сна не было ни в одном глазу. В голове вертелась одна мысль: «Я что-то нащупал».