Корпорация попаданцев 3

Глава 2

Для беседы мы поднялись на второй этаж в личную Меньшиковскую библиотеку. Стало понятно, почему знать не посещает библиотеку публичную. У Меньшикова книг побольше будет. Расселись за полированным круглым столом, дядя Боря тоже к нам присоединился.

— Максим, я так понимаю, у тебя как у следователя будут ко мне вопросы, — начал Меньшиков, — Если не возражаешь, Борис поприсутствует.

— Нисколько не возражаю, — ответил я тактично, — Только сделаю небольшое уточнение. Я никакой не следователь. Сыскному делу не обучался.

— Ну это уже детали, — отмахнулся Меньшиков в своей безапелляционной манере.

— Вероятно, так… а вопрос у меня, собственно, один и главный, — продолжил я, — Кто мог организовать это покушение?

— Это я и сам хочу выяснить, — усмехнулся Меньшиков.

— Я немного о другом, — я все же решил перейти на понятийный аппарат следователя, с которым знаком очень поверхностно, — У кого есть мотив, то есть причина вас устранить, и у кого есть такая возможность?

— А, вот о чем речь, — кивнул Меньшиков и выдал с апломбом, — Ни причины меня убивать, ни такой возможности не было ни у кого.

Я даже не сразу нашелся, как продолжить разговор после такого заявления.

— Но ведь факт — штука упрямая, — возразил я, — Покушение было. Или… вы хотите сказать, покушение готовилось не на вас? Эти киллеры ждали кого-то другого, а вы там случайно оказались?

— Вот тут ты прав, Максим, — Меньшиков рассмеялся, — Никого, кроме меня, они там ждать не могли. По фиолетовому миру больше никто не ходит. Портал есть только у меня.

— В ваших словах можно усмотреть некоторое противоречие, — возразил я, — Если портал есть только у вас, как в фиолетовый мир попали киллеры?

— Понятия не имею, — заявил Меньшиков, нисколько не смутившись, — Это вам и надо выяснить.

— В таком случае я вынужден допустить вероятность предательства из вашего ближайшего окружения. Кто-то впустил киллеров в фиолетовый мир.

— А вот это совершенно точно исключено, — отверг Меньшиков категорически, — Возможность пользоваться порталами есть только у моей охраны. А я этим людям доверяю полностью.

— Вот прямо полностью?

— Как самому себе и дальше больше. С этими ребятами мы прошли через многое, — веско сообщил Меньшиков, — А потому я прошу… нет, настаиваю даже не рассматривать такую версию.

— Ну хорошо. У нас есть тела преступников. Что-то ведь от них осталось?

— После срабатывания артефактов камикадзе осталось от них немного. Мои люди обыскали и изучили все, что было можно, — заверил Меньшиков, — И не нашли ничего такого, за что можно зацепиться. Одежда, артефакты — все безликое, все распространенное.

— Но тогда версий нет вообще, — я развёл руками.

— Максим, — заговорил дядя Боря, — Сам я тоже склоняюсь к версии, что этот случай — стечение обстоятельств или нелепая случайность.

— Дядя Боря, но ведь так не бывает. В конце концов, я не поверю, что у самого богатого аристократа Сансити нет недоброжелателей. Ну не может такого быть.

— Послушай меня, Максим, спокойно. Не горячись, — дядя Боря пошарил в кармане и достал макр, каких я пока еще не встречал, — Как видишь, этот макр полосатый. Черные и жёлтые полоски.

— Вижу. На пчелку похож. Потрясающий макр. Не думал, что макры могут быть двуцветными, тем более полосатыми.

— Канал поставки этих уникальных макров есть только у одного человека. У Алексея, — Дядя Боря указал на Меньшикова, — Полосатые макры очень дорогие и очень востребованные. Вся знать покупает у Алексея эти макры.

— Что в этих макрах такого уникального? — заинтересовался я, — Помимо их оригинальной расцветки?

— В Сансити они являются аналогами микросхем. Все сложные приборы: переговорные устройства, платежные устройства, — все это делается из полосатых макров.

— Разве? — удивилась Катя, — Магические мобильники выглядят как большие кристаллы.

— Кристалл наращивается как оболочка, — пояснил дядя Боря, — Там своя технология, которой, кстати, тоже владеет только Алексей. То есть эти устройства являются сложными приборами. Они только выглядят как кристаллы, а на самом деле начинены полосатыми макрами.

— И как это связано с темой нашего разговора? — спросил я.

— Очень просто связано, — встрял Алексей Меньшиков, — Все аристократические дома имеют патент на изготовление каких-либо приборов. Я с умыслом привлек все семьи. Все до единой. Каждой семье дал свой кусок. Кто-то делает мобильники, кто-то накопители, кто-то платежные кристаллы и так далее…

— А! Теперь понимаю, — сообразил я, — Если не станет Меньшикова, пропадет канал поставки полосатиков, а тогда и все бизнесы накроются медным тазом.

— Вот именно, — подтвердил дядя Боря, — Все аристократические семьи заинтересованы в том, чтобы Алексей был жив и здоров. Аналога просто нет.

— Тогда я тем более не понимаю, зачем нас с Катей привлекли расследовать этот случай. Это же из разряда пойти туда, не знаю куда, и найти то, не знаю что.

— Вся надежда на вашу удачливость, — радостно сказал Меньшиков и рассмеялся.

— Надеяться на удачу, на мой взгляд, недальновидно, — сказал я мрачно, — В конце концов, чтоб выиграть в лотерею, надо как минимум иметь лотерейный билет. А у нас вообще ничего нет. Как тут может быть удача?

— Максим, не надо принимать так близко к сердцу, — великодушно посоветовал Меньшиков, — Если ваше расследование зайдет в тупик, я не буду на вас в претензии.

По моему личному убеждению расследование не просто зашло в тупик. Оно сразу началось в глухом тупике, замуровано со всех сторон. Но я не стал этого говорить Меньшикову. Мы с Катей поблагодарили его и дядю Борю за уделенное нам время. Собственно, больше благодарить не за что. Ничего, что могло бы сдвинуть расследование с мертвой точки, они не сообщили.

Мы вышли из библиотеки, оставив их вдвоем, и спустились на первый этаж. Когда шли к выходу я заметил папашу и сыночка Боленских, гоняющих шары на бильярде. И эти тоже наверняка имеют с Меньшиковым какой-то бизнес. Тоже наверняка что-то производят из полосатых кристаллов.

Не задерживаясь, вышли из дома. Виктор как раз закончил показывать салон нашей «мыльницы» какому-то пожилому аристократу, напоследок оставившему свою визитку. Скрипучим голосом тот сообщил, что желает купить такую же. Я со своей стороны обещал «похлопотать».

— Миша, Виктор, поехали.

Мы с Катей сели в заднюю часть салона, вампир и оборотень — в переднюю. У Миши теперь не было никаких вожжей. Управление на джойстике. Он потянул джойстик на себя, одновременно утопив кнопочку. Уголек сорвался с места. Пожилой аристократ проводил нас взглядом.

— Макс, это сюр какой-то, — поделилась Катя впечатлением от разговора, — Как мы будем искать заказчика?

— Есть одна единственная зацепка, которая зацепкой по большому счету не является.

— Это какая?

— В тот день я видел перед портальной площадью Вольдемара Боленского.

— Он тебе точно не померещился?

— Точно. И он был странненький. Суетливый какой-то.

— Ну, допустим. Ты собираешься забраться к Боленским в дом? Устроить за ними слежку?

— Не знаю, Кать. Завтра будем думать.

Миша высадил нас возле бара. По причине позднего времени бармена в Попадосе уже не было. Наличные артефакты сдали охраннику, который недовольно косился на Катино ультрамодные платье из жидкого терминатора. Так-то «попадос», конечно. Таких тканей в лицевом мире нет.

— Мы прыгнем в тачку и до дома, — заверил я бдительного стража, — На дискотеку в таком виде не собираемся.

Охранник вздохнул и нас пропустил. Мы перешли на лицевую сторону и быстро сели в машину, одиноко стоящую на неосвященной парковке.

— Чувствую себя каким-то нарушителем закона, — призналась Катя, — Это же всего лишь платье. Никакой магии в нем нет.

— Ты нарушитель, — выспренно «уличил» я Катю, — Ты нарушаешь закон.

— Какой еще закон?

— Закон мироздания! Такую божественную красоту нельзя пускать в мир неподготовленных людей. Гомер вот, скажем, в свое время ослеп, по неосторожности увидев богиню.

— Болтун! — ответно уличила меня Катя, — Мы с тобой по неосторожности даже не попробовали деликатесов у Меньшикова. Придется ложиться спать голодными.

— Ничего подобного. Я приготовлю яичницу. Богини едят на ночь яичницу?

— Что едят богини, не знаю, а я ем, — заверила Катя.

Добравшись до дома, Катя пошла в свою комнату переодеваться, как она сказала, «чтобы я случайно не ослеп», а я приготовил на скорую руку яичницу с кусочками ветчины и мелкими кубиками нарезанным помидором.

Когда она зашла в мою комнату, переодетая с свободный бесформенный свитер, у меня все было готово.

— Пахнет божественно, — одобрила Катя.

Тут я с ней полностью согласен. Перехватывать пусть даже изысканные деликатесы под перекрестными взглядами Санситовской аристократии совсем не то же самое, что навернуть в домашней обстановке своими руками приготовленной яишенки. Дома есть всегда вкуснее. Потом пили чай, а потом Катя ушла к себе.

Говорят, что утро вечера мудренее. Согласен с такой народной приметой на сто процентов. Если вечером я видел сплошные тупики, утром проснулся с мыслью, что надо рыть под Боленских. У этой поганой семейки пушок на рыле наследственный. Так сказать, передается с молоком матери. Даже если не найдем никакой связи с Меньшиковым, нароем на них что-нибудь еще.

Когда мы поехали к Попадосу и я поделился с Катей своей «гениальной» следственной идеей, Катя моего энтузиазма не оценила.

— Макс, твоя «гениальная» следственная идея характеризуется поговоркой, искать не там, где потеряли, а там, где лучше видно.

— Вот и я об этом, — ничуть не смутившись ответил я, — Собственно, следственный аппарат именно так и работает. Это только в книжках можно встретить гениального Холмса, Пуаро или Марпл. В реальной жизни следаки роют там, где земля податливая.

На изнанке нас встретил Миша. Когда мы пересели в нашу «мыльницу», Катя с наслаждением откинулась на спинку супер эргономичного кресла.

— М-да, все познаётся в сравнении, — поведала она, — Теперь наша «рабочая лошадка» отечественного автопрома сильно проигрывает нашей магической гравицапе.

— Отличное название для товара, — похвалил я, — Если наладим производство и продажу парящих над землёй карет, лучше называть их гравицапами, чем мыльницами.

— Тогда уж гравилетами. Или гравикаретами.

— Гравикар!

— Точно. Надо запатентовать название, пока Боленские не сперли.