Командировка Дерена

Глава 28. Дерен

Столица экзотианской Асконы — Акра

Регент дома Аметиста Эльген Линнервальд и молодой эрцог Хьюго Тьсимьен прилетели, когда полиция уже заканчивала описывать место происшествия.

— Прочь, — бросил Линнервальд непонятливому сержанту, который пытался что-то ему пояснить.

Регент встал рядом с телом Ирика Дисталя и долго сосредоточенно молчал, пытаясь встроиться в паутину связей этого мелкого, в общем-то, инцидента.

Убийство нищего аристократа. Какая ерунда... Но она ловко встроена в цепь опасных и сложных событий, что будут происходить на разном уровне и с разными людьми, пока не затянутся в узел на одном единственном горле.

Тут чувствовалась рука опытного мастера, человека безжалостного, но осторожного.

Беда в том, что подходящих кандидатур по прикидкам Линнервальда было как минимум две. Или три, если учесть, что у изгоев тоже есть свои интересы, и они готовы выйти с ними на реальное поле событий.

Линнервальд давно ощущал отголоски влияния бывшего главы Дома Оникса, Александра Пресохи. Неужели и его брат тоже готов вступить в борьбу за наследство?

Думал Линнервальд молча, даже тени мысли не промелькнуло на его лице. И потому Дерен сумел уловить только отсылку к изгоям Дома Оникса.

Но не смог понять, о ком ещё думал регент Дома Аметиста. Линнервальд оказался крепким орешком даже для того, кто привык читать по чужим лицам.

Эрцог Хьюго Тьсимьен тоже молчал, но медитировать даже не пытался: разглядывал стены с проржавевшими полосами ферромагнетика и теряющийся в высоте потолок.

— Ну, твоё мнение изменилось хоть в чём-то? — спросил он, когда Линнервальд распахнул глаза.

Синие-синие, они всё ещё ничего не видели во внешнем и грубом мире.

— Не здесь, — коротко бросил регент. И добавил, всё так же глядя в пространство. — Можешь возвращаться домой, а я заберу Вальтера на «Патти», нам нужно поговорить.

— А наследница и Анка? — спросил эрцог Хьюго, оборачиваясь к Дерену.

— Они с Рэмом, — пояснил тот.

— Рэм — это тот мальчик, который вырос у вас на крейсере? — уточнил эрцог. — Такой шустрый и загорелый? Ты так на него надеешься, что бросил наследницу?

— Этот мальчик на «Персефоне» отвечает за 200 вполне себе взрослых рыл, — сдержанно улыбнулся Дерен. — И ничего, справляется.

— Так это он предложил доукомплектовать торговые линии пилотами с Севера? — нахмурился Хьюго, но не сердясь, а припоминая подробности.

— Ну а кто же ещё? — чуть улыбнулся Дерен. — Рэм у нас агрессивный пацифист. Он полагает, что все должны жить в мире и помогать друг другу.

— Почему? — удивился эрцог Хьюго.

— Его родителей убил спецон. А он теперь сам служит в спецоне. Этакое «белое возмездие».

— Сложная история, — качнул головой эрцог. — Я не готов обсуждать это, но ребро ситуации ощущаю даже навскидку. Ты, однако, всё же рискуешь целостностью сознания мальчика, позволяя ему вести переговоры с торговой фракцией Дома Оникса.

— Рэм невосприимчив к психическому насилию, — пожал плечами Дерен и посмотрел на Хьюго со скрытым вызовом: — Если его захотят обсчитать, то ставку придётся делать на интеллект.

Эрцог расхохотался и панибратски хлопнул Линнервальда по плечу, не обращая внимания на его приподнятую в удивлении бровь.

— Ты с ним ещё намучаешься! — кивнул он на Дерена и зашагал к выходу.

Дерен моргнул.

Досье сообщало, что Хьюго Тьсимьен происходил далеко не из самой родовитой семьи. Но у дома Белого Нефрита осталось всего два выбора — угаснуть без эрцога или отдать власть провинциалу.

Рядом с Линнервальдом, который весь, до последней клетки и шнурка, был выверен, величественен и протоколен, Хьюго выглядел бедным, но умным дядюшкой из провинции.

Он и на реомоложение пошёл слишком поздно, а потому тело выдавало его настоящий возраст. Однако оно работало, и этого эрцогу Хьюго было достаточно, а услугами косметической медицины красоты он откровенно пренебрегал.

Линнервальд посмотрел в удаляющуюся спину Хьюго, перевёл взгляд на Дерена и кивнул ему на дверной проём. От идеи тащить пилота на «Патти» он не отказался.

Дерен сознательно нахамил Линнервальду. Он надеялся, что тот вспылит и отвяжется от него с разговорами.

Но опыта в сдерживании эмоций регенту было не занимать. А жаль.

Они вышли из подземки в сопровождении хвоста из охраны и полисов.

Близко охранники не подходили. Они тащились за аристократами больше для красоты, чем для дела. И молодой эрцог Хьюго (так панибратски называли его в дэпах, и это нравилось Дерену), и уж тем более двухсотлетний Линнервальд, в котором человеческого к этому сроку осталось чуть, ни в какой охране не нуждались.

Напротив, это от них нужно было охранять случайных прохожих.

Тяжкое давящее ощущение туннелем разворачивалось перед ними. И полисы позаботились убрать горожан подальше от коридора, которым двигались аристократы.

Ни Линнервальд, ни Хьюго не обратили бы внимания на глазеющую толпу, но в ней могли быть дети. Да и давка могла возникнуть серьёзная, если бы что-то вдруг привлекло внимание одного из сильных миров Экзотики.

На крыше Хьюго и Линнервальд попрощались. Эрцог должен был вернуться на Са Иермай, в резиденцию Дома Нефрита. Это почти сутки пути, и он торопился.

Ну а Дерену пришлось забираться в катер Линнервальда. Здоровенный неуклюжий медленный атмосферный катер. А он уже устал летать здесь «пешком».

Линнервальд всю дорогу молчал, и Дерен читал досье на семью Дисталей. Очень интересное и криминальное.

Впрочем, злился он зря — долетели быстро.

Парящая в воздухе резиденция «Патти» воображения не поражала. Это был матовый белый диск, эргономичный и хорошо приспособленный для обороны.

Дерен знал, что по ободу этой огромной «летающей тарелки» расположены рельсовые турели на манер огневых карманов крейсера. И отслеживал теперь лучи боевых целеуказателей, щупающие катер Линнервальда.

Регент был мирным человеком, но не его охрана. Здесь, в отличие от городских улиц, к защите подходили основательно.

А почему? Видимо, свойства паутины таковы, что защититься в толпе было легче, чем над землёй и тем более в космосе?

Дерен уже отмечал, что даже эрцог Локьё, отвечающий за оборону миров Содружества, довольно пренебрежительно относился к охране, прилетая на Кьясну.

А вот в космосе, на флагмане «Леденящий» за ним бродили толпы охранников всех мастей. И Локьё терпел.

Значит, для истника — чем дальше от планеты — тем опаснее? Интересно, конечно. Но это не причина, чтобы лезть в политику и всю эту их «паутину».

Линнервальд резко обернулся, словно услышав мысли Дерена. В глазах его был гнев. Видно, он и в самом деле ощутил, если не смысл, то «фон» его размышлений.

— Да что ты за упрямец такой!

Дерен дёрнул плечом: какой есть.

Они поднялись из ангара на лифте. Линнервальд отмахнулся от толпы секретарей, бросившихся к нему с вопросами, и увёл Дерена в свой кабинет, даже не показав ему «Патти» — невежливость за невежливость.

В кабинете он поднял декоративную панель в стене и отпер скрытую за ней дверь.

— Следуй за мной! — приказал он.

Дерен шагнул на белый пружинистый пол, уже понимая, что его ведут в зал для медитаций. Огромный, круглый, с меняющими цвет панелями.

Пол был мягким не весь. В середине зала вращалась на магнитной подвеске платформа с двумя креслами и столиком между ними.

Линнервальд остановил её движением руки, сел в кресло, поманил Дерена. Но сесть ему не предложил.

— Ты понимаешь, что убийство Ирика Дисталя — это первый камень на твою могилу? — спросил он в лоб.

— И в чем проблема обезвредить убийцу? — дёрнул плечом Дерен.

— А в том, мальчик, что у каждого, ходящего по паутине, есть свой почерк. Ты понимаешь, как это важно в мирах Содружества?

Дерен кивнул. Общаясь с истниками, он уже замечал, что они по-разному даже «давят» на окружающих. Кто-то мягко, кто-то колюче и резко, а кто-то — как танк.

— Скажи мне, — попросил Линнервальд, — какие из домов считаются сейчас в Содружестве самыми сильными?

Пилот ощутил подвох, но Линнервальд смотрел ему прямо в глаза, и Дерен побоялся воспользоваться справочником.

Казалось бы, задачка проще некуда… Но почему регент так напряжён? Выжимает ещё одно оскорбление? А зачем?

— Это Дома Сапфира и Ильмариина, — не стал врать Дерен. — Он не назвал Дом Аметиста, который возглавлял регент, и понимал, что это уже откровенное хамство.

Но… против правды ведь не попрёшь? Или… что хочет услышать от него Линнервальд?

— Почерк убийцы Ирика Дисталя — это почерк эрцога Симелина лорда Эргота, главы Дома Ильмариина, — одними губами произнёс Линнервальд. — Это невозможно! — возвысил он голос. — Мы не можем ему это предъявить! Но и я, и Хьюго видели его «след»!

Дерен мотнул головой: зачем эрцогу Симелину вмешиваться в дела Оникса?

— Не веришь? — уточнил Линнервальд. — Мальчишка. Если бы ты сам мог наблюдать паутину…

Поняв, к чему он клонит, Дерен качнул головой.

Он уже сказал один раз: «Нет». Он не будет заниматься техниками, позволяющими «ходить по паутине». Не желает связываться с политикой и прочей дрянью!

Он возится здесь с наследницей Дома Оникса, потому что ему приказал капитан. Но никакой регент не может его заставить делать то, что он делать не хочет!

Линнервальд смотрел не мигая.

— Ты понимаешь, что подвергаешь опасности наследницу Дома Оникса!

— Тогда отправьте меня обратно на крейсер, — отрезал Дерен. — Но «паутиной» я заниматься не буду.

— Да ты просто не выйдешь отсюда, мальчишка!

Сила тяжести взметнулась волной, пытаясь раздавить человеческую букашку.

Это была иллюзия — у Дерена заныли виски, и голову стянуло как обручем. Сознание сопротивлялось.

Он усмехнулся и встретился с регентом таким же тяжёлым взглядом:

— Попробуй меня не пустить.