Код доступа

Глава 19. Мертвые Земли

Тишина в Серой Зоне была не просто отсутствием звука. Это было физическое давление, словно кто-то обернул мир в плотную, звуконепроницаемую вату. Звуки наших шагов по растрескавшемуся, поросшему мхом асфальту умирали, не успев родиться. Даже гудение сервоприводов экзоскелета Клина и тяжелая поступь наших дроидов-Синтетов здесь казались далеким, приглушенным эхом, доносящимся словно из соседней комнаты.

Туман вокруг сгущался. Он не был водяным паром. Мой визор в режиме макросъемки показывал, что это взвесь микроскопических частиц — застывших фрагментов маны, перемешанных с пылью и пеплом. Они висели в воздухе неподвижно, игнорируя гравитацию и ветер. Мы шли сквозь облако застывшего времени.

— Макс, — голос Инги в шлеме звучал с сильными помехами, словно сквозь слой воды. — Датчики сходят с ума. Уровень энтропии скачет от нуля до бесконечности. Пространство… оно нестабильно. Гироскопы в моей руке врут. Я не понимаю, где верх, а где низ.

— Верь глазам, а не гироскопам, — ответил я, не сбавляя шага. — И держись в фарватере. Шаг влево — и ты станешь частью пейзажа.

Я шел первым. Мой нейроинтерфейс работал на пределе, проецируя на сетчатку маршрут. Я видел мир как матрицу, испещренную красными зонами ошибок — «битыми пикселями» реальности.

Впереди, метрах в десяти, один из Синтетов, идущий в авангарде, вдруг споткнулся. Его передняя механическая нога прошла сквозь асфальт, как сквозь голограмму. Дроид завалился на бок.

— Стоп! — скомандовал я. — Всем замереть!

Синтет попытался выдернуть лапу, включив реверс сервомоторов.

Но асфальт под ним вдруг «затвердел», но не как камень, а как гравитационный капкан.

ХРУСТЬ.

Звук ломающегося титанового сплава был отвратительным. Лапу дроида скрутило в спираль, словно мокрую тряпку. Металл сжался в точку.

[Обнаружена аномалия: «Зыбучий Код».]

[Тип: Локальное разжижение материи с последующим гравитационным коллапсом.]

[Причина: Ошибка рендеринга реальности.]

— Отстрелить конечность! — крикнул я.

Дроид, подчиняясь программе, подорвал пиропатроны в плечевом суставе. Искалеченное тело отбросило назад, а скрученная лапа осталась в аномалии. Через секунду она исчезла со звуком лопнувшей струны — её просто стерло из существования.

— Гравитационная мясорубка, — прокомментировал Клин, опуская забрало шлема. — Если бы я туда наступил…

— Тебя бы выжали, как тюбик с пастой.

Я достал из кармана горсть болтов (старая сталкерская привычка, о которой я читал в архивах, но которая здесь оказалась единственным рабочим методом).

Бросил болт вперед. Он пролетел нормально.

Бросил второй чуть левее. Он завис в воздухе, начал вращаться и раскалился добела за секунду.

— Туда не ходим.

Мы двигались медленно, след в след. Впереди, в тумане, таких ловушек были десятки. Аномалии здесь росли как грибы после дождя. Это была не просто катастрофа. Это была защитная система. Кто-то (или что-то) превратил подходы к особняку в минное поле, где мины — это дыры в мироздании.

— Макс, ты слышишь? — Инга остановилась, поворачивая голову.

Сначала я не слышал ничего. Потом, сквозь вату тишины, пробился звук.

Шепот.

Тысячи голосов, говорящих одновременно.

Мы вошли в старый парк, окружавший поместье. Деревья здесь были черными, обугленными, скрученными в невозможные спирали. Листьев не было, вместо них на ветвях висели странные, светящиеся коконы размером с человеческую голову.

— Что это? — Клин навел ствол «Вулкана» на ближайшее дерево. — Ульи мутантов?

— Нет. Это «Эхо». Сгустки памяти.

Внезапно один из коконов, висевший прямо над тропой, лопнул. Из него вырвался не свет, а звук.

Пронзительный женский крик, полный ужаса и боли.

«Бегите! Они прорвали периметр! Код Красный! Закрывайте шлюзы!»

За криком последовал звук автоматной очереди и взрыв.

Клин дернулся, чуть не открыв огонь.

— Твою мать! Кто это орал?

— Прошлое, — мрачно ответил я, глядя на ошметки эктоплазмы, тающие в воздухе. — Мы слышим смерть рода Волковых. Двадцать лет назад здесь была бойня. Тайная Канцелярия штурмовала особняк. Но Волковы не сдались. Они активировали протокол «Изоляция», который и создал эту Зону.

Мы углубились в парк. Особняк уже виднелся впереди — мрачная громада из темного камня и черного стекла, похожая на готический замок, который пытались скрестить с футуристическим бункером. Из разбитых окон торчали толстые кабели, уходящие в землю, словно корни гигантского дерева. Здание «фонило» энергией так, что мой интерфейс перешел в аварийный режим защиты.

— Босс, движение! — рявкнул Клин. — Сектор три часа! Множественные цели!

Я резко повернулся, активируя боевой режим.

Из тумана, между черными стволами деревьев, выходили фигуры.

Они напоминали людей, но были словно нарисованы грубыми, рваными мазками черной туши на сером холсте. У них не было лиц, только белые провалы глаз. Их тела мерцали, то появляясь, то исчезая (эффект глитча).

В руках они держали призрачное оружие — винтовки, мечи, посохи.

«Тени». Цифровые призраки охраны, которая погибла здесь, но так и не ушла на перерождение. Система Дома сохранила их матрицы и превратила в сторожевые программы.

[Угроза: Энергетические фантомы. Класс: B (Опасный).]

[Физический статус: Нематериальны.]

[Иммунитет: Кинетическое оружие 100 %.]

— Огонь бесполезен! — крикнул я, видя, как Клин раскручивает стволы пулемета. — Они нематериальны!

Сержант не послушал. Или сдали нервы.

ДЗЗЗТ!

Поток вольфрамовых игл прошил Тени насквозь. Пули прошли сквозь них, как сквозь дым, и срубили дерево позади. Фантомы даже не замедлились.

Они подняли оружие.

В мою сторону полетел сгусток серого огня. Я уклонился перекатом, но «огонь» задел плечо.

Щит брони жалобно пискнул, теряя сразу 40 % заряда.

Это был не огонь. Это был холод. Абсолютный ноль. Энтропия.

— Инга! — скомандовал я. — Активируй «Призрак» на максимум! Глуши их частоту!

— Я не знаю их частоту! — крикнула она, прячась за спину одного из Синтетов. — Это хаос! Спектр скачет!

— 440 Герц! Это частота распада маны! Гармоника смерти! Давай!

Инга начала лихорадочно работать с панелью на своей кибер-руке.

Тени приближались. Их было около двадцати. Они взяли нас в кольцо. Синтеты открыли огонь из плазменных излучателей, но даже плазма лишь слегка размывала силуэты врагов.

Один из призраков прошел сквозь Синтета. Дроид заискрил и рухнул — его электроника мгновенно выгорела.

Я выхватил с пояса гранату «Нулификатор».

— Клин, глаза!

Я швырнул гранату под ноги ближайшей группе Теней.

ПШ-Ш-Ш!

Взрыв! Облако анти-магического реагента накрыло фантомов.

Они завыли. Звук был похож на скрежет металла по стеклу, усиленный в сотню раз. Реагент нарушал их связь с источником энергии Дома. Их тела начали распадаться на пиксели, как плохое видео при потере сигнала.

— Работает! — заорал Клин. — Жрите химию, глюки!

В этот момент Инга запустила глушилку.

С наших дронов ударил невидимый, но мощный электромагнитный импульс, модулированный на частоте разрушения эфира.

Остальные Тени замерли. Их контуры задрожали, пошли полосами помех. И рассыпались в серую пыль.

Тишина вернулась. Еще более давящая, чем раньше.

— Все целы? — я перевел дыхание, проверяя заряд батарей. Костюм сожрал уйму энергии на щиты.

— Норма, — Клин вытер пот со лба. — Минус один дроид. И минус мои нервы. Босс, я лучше с танками воевать буду, чем с этими привидениями.

— Мы почти пришли.

Мы вышли к главному входу в Особняк.

Массивные дубовые двери были сорваны с петель и лежали внутри холла. Над входом, высеченный в граните, был девиз рода Волковых. Не на латыни, а на смеси латыни и двоичного кода:

«Non Magia, Sed Ratio 0101». (Не Магия, а Разум).

— Странный девиз для древнего магического рода, — заметила Инга, разглядывая надпись через зум.

— Они не были магами, — я шагнул на крыльцо, чувствуя, как кольцо матери на пальце начинает вибрировать, нагреваясь до боли. — Они были учеными. Хранителями знаний Предтеч. Как и моя мать. И они погибли, защищая науку от фанатиков.

Я поднял руку с кольцом.

Воздух перед входом задрожал. Невидимый барьер, который не пускал мародеров и зверей двадцать лет, проявился голубой сеткой лазерной защиты и с мелодичным звоном растаял.

Дом признал Ключ. Система опознала «своего».

— Добро пожаловать в склеп, — сказал я, включая тактический фонарь. — Смотрите под ноги. Здесь история не просто кусается. Она убивает.

Мы вошли внутрь. Темнота холла поглотила нас, и тяжелая тишина сомкнулась за спиной, отрезая путь назад.

Внутри особняк Волковых выглядел так, словно время здесь остановилось в момент катастрофы, нажав на паузу за долю секунды до распада.

Вестибюль был огромен. Высокие потолки терялись во мраке, колонны из черного мрамора поддерживали своды. Мебель — антикварные кресла, тяжелые столы — была перевернута, словно здесь пронесся ураган. На стенах виднелись следы копоти и глубокие борозды от пуль или когтей.

Но пыли не было. Ни единой пылинки. Воздух был стерильным, сухим, наэлектризованным до такой степени, что волосы на руках вставали дыбом, а зубы начинали ныть.

Луч моего тактического фонаря выхватил парадную лестницу, ведущую на второй этаж.

На ступенях лежали тела.

Вернее, то, что от них осталось. Одежда истлела, превратившись в лохмотья синтетики, но скелеты… кости были странными. Они блестели в свете фонаря.

— Что это? — прошептал Клин, освещая череп одного из погибших. Сквозь глазницу пророс кристалл, похожий на кварц, но светящийся изнутри красным.

Я присел рядом, активируя сканер на макро-режим.

— Трансмутация, — констатировал я. — В момент гибели рода здесь высвободилась энергия такой силы и плотности, что она переписала структуру материи. Органический кальций в их костях мгновенно превратился в пьезо-кристалл. Эти люди умерли быстрее, чем их мозг успел осознать боль. Они стали частью дома.

— Жуткая смерть, — Инга поежилась, стараясь не наступать на разбросанные кости. — Они защищали вход?

— Они выигрывали время. Для тех, кто был внизу.

Мы прошли дальше, в галерею предков.

Стены здесь были увешаны портретами в тяжелых позолоченных рамах. Но это были не холсты. Это были тончайшие голографические панели, вмонтированные в дерево. Они работали до сих пор, питаясь от фоновой энергии дома, которая здесь зашкаливала.

На портретах люди двигались.

Вот мужчина в мундире 19 века пишет что-то в книге, хмуря брови. Вот женщина в бальном платье держит на руках ребенка, качая его.

Изображения были зациклены. Короткие «гифки» из жизни мертвецов.

Но их глаза…

Куда бы мы ни шли, взгляды людей с портретов следовали за нами.

— Макс, мне не по себе, — прошептала Инга. — Они видят нас. Я чувствую ментальное касание.

— Это просто эмуляции личности. Слепки памяти. — Я подошел к центральному портрету.

На нем был изображен мужчина с суровым лицом, седыми бакенбардами и… кибернетическим моноклем, встроенным прямо в глазницу.

Подпись на латунной табличке гласила:

«Князь Александр Волков. Основатель. 1812–1878».

Странно. В 1812 году не было кибернетики. Значит, история этого мира была переписана еще тогда. Волковы владели технологиями Предтеч задолго до официального «открытия» магии и Прорыва. Они скрывали прогресс столетиями.

Вдруг изображение на портрете моргнуло. Цикл сбился.

Князь Александр перестал писать. Он медленно повернул голову и посмотрел прямо на меня. Его кибер-глаз вспыхнул красным сканером.

«Наследник…» — прошелестело в моей голове. Это был не звук, а прямой ментальный импульс, транслируемый через нейросеть дома. — «Ты пришел. Но ты пришел слишком поздно. Цепь разорвана. Враг у ворот.»

Я напрягся, положив руку на кобуру.

— Я пришел восстановить цепь, князь. Я сын Анны.

Изображение усмехнулось. Горько, устало.

«Сын Анны… Но в тебе течет кровь врага. Я чувствую геном Бельского. Ты — ошибка кода. Баг в системе.»

— Я — патч, который исправит эту систему! — рявкнул я. — Открой проход в лабораторию!

«Докажи,» — голос стал холодным, как жидкий азот. — «Право крови нельзя подделать. Пройди Лабиринт. Если ты Волков — ты выживешь. Если ты Бельский — ты станешь частью Архива. Навсегда.»

Свет в холле мигнул и погас.

Тьма накрыла нас мгновенно.

Когда аварийное освещение моих шлемов и сенсоры Синтетов включились, мир изменился.

Лестница исчезла. Стены раздвинулись.

Мы стояли не в холле особняка.

Мы стояли в бесконечном черном коридоре. Пол, потолок и стены состояли из потоков зеленого и красного цифрового кода, бегущего с бешеной скоростью. Это было похоже на «Матрицу», только более грубую, древнюю, написанную на языке машинных кодов.

— Где мы? — Клин завертел головой, водя стволом пулемета. — Это иллюзия? Голограмма?

— Это киберпространственная ловушка, — понял я. — Дом — это не просто здание. Это сервер. И он оцифровал нас. Загрузил наше сознание в свою симуляцию защиты.

Я посмотрел на свои руки. Они мерцали пикселями.

— Не верьте глазам. Верьте логике.

Я активировал «Истинное Зрение» нейросети.

Код на стенах был реальным. Это была структура защитного заклинания, переведенная в цифру. Чтобы пройти, нужно было не идти ногами, а решать уравнение.

— Инга, подключайся! — скомандовал я. — Это не коридор. Это брандмауэр!

Инга воткнула нейро-кабель, выскочивший из пальца её кибер-руки, прямо в «стену» из света. Её глаза закатились.

— Макс… это невероятно. Здесь данных больше, чем в имперской библиотеке. ДНК-коды, чертежи, история родов… Но система считает нас вирусом. Она запускает антитела.

Стены кода задрожали. Из них начали формироваться фигуры.

Рыцари в средневековых латах, но сотканные из полигонов и текстур. В руках — двуручные мечи, сияющие белым шумом.

Они отделялись от стен и шли на нас, лязгая цифровым металлом. Их были десятки.

— Клин, огонь! — крикнул я. — Задержи их!

Сержант открыл огонь из «Вулкана».

ДЗЗЗТ!

Поток пуль прошивал голограммы. Физический урон здесь работал странно: каждое попадание заставляло код «глючить», фигуры зависали, распадались на пиксели, но тут же собирались снова.

— Они бессмертные! — заорал Клин. — Я не могу их убить!

— Это программы! Их нельзя убить, их можно только стереть! Инга, ищи выход! Ищи корень системы!

— Я пытаюсь! Но тут шифрование уровня Омега! Мне нужен ключ администратора!

— Ключ у меня! — я поднес руку с Кольцом к стене кода.

Камень в кольце вспыхнул черным светом. Потоки цифр потянулись к нему, как железные опилки к магниту.

В воздухе возникло голографическое окно терминала.

[Запрос доступа…]

[Идентификация пользователя…]

[Внимание! Несовпадение биометрии.]

[Пользователь: Максим Бельский. Доступ: Ограничен.]

[Требуется: Чистая кровь Рода Волковых.]

Окно загорелось красным.

— Черт! — выругался я. — Я не Волков по отцу! Моя ДНК содержит маркеры Бельских. Система видит во мне чужака!

Цифровые рыцари были уже близко. Первый из них замахнулся мечом на одного из наших Синтетов. Меч прошел сквозь дроида, и тот просто исчез — его код был стерт.

— Макс, делай что-нибудь! — закричала Инга. — Они сотрут нас! В реальности наши мозги просто сгорят!

У меня была секунда на решение.

Если я не Волков… я должен стать им.

У меня есть данные матери. Её полный геном был записан в скрытом секторе памяти кольца как эталон.

А мой Модуль «Прометей» (который я тащил на спине в рюкзаке даже здесь, в виртуальности — он проецировался вместе со мной) умел перестраивать материю.

— Инга, скачай геном моей матери с кольца! — скомандовал я. — И загрузи его в мой интерфейс! В папку «Биометрия пользователя»!

— Ты хочешь подменить свою цифровую подпись? — поняла она.

— Я хочу переписать свой код на лету! Прямо сейчас!

— Это больно, Макс! Это будет ощущаться как… как будто тебя разбирают на куски!

— Делай! Или нас убьют эти пиксельные консервные банки!

Инга, всхлипнув, ввела команду.

[Внимание! Принудительная перезапись биометрического ядра.]

[Источник данных: Анна Волкова.]

[Выполнение…]

Боль.

Такая боль, что смерть в переулке киберпанк-города от пули показалась мне легкой щекоткой.

Каждая клетка моего виртуального тела горела. Мне казалось, что с меня сдирают кожу, вынимают кости и заменяют их чужими. Мой код переписывался. Я терял себя.

На секунду я перестал быть Максимом. Я стал никем. Просто набором данных в буфере обмена.

Я закричал. Крик перешел в цифровой визг.

Но я выдержал. Я удержал сознание на краю распада.

Когда процесс завершился (прошла вечность, хотя таймер отсчитал одну секунду), я почувствовал себя… иначе.

Я ударил окровавленной (виртуальной кровью) рукой по стене кода.

— Я — Александр Волков! — прохрипел я, обманывая систему голосом предка. — Код доступа: Наследие! Открыть врата!

Система дрогнула.

Красный цвет сменился на зеленый.

[Идентификация подтверждена. Приветствую, Глава Рода.]

Цифровые рыцари замерли. Их мечи остановились в миллиметре от шлема Клина.

Они отдали честь и рассыпались дождем зеленых цифр.

Стены бесконечного коридора дрогнули, пошли трещинами и осыпались, как битое стекло.

Мир дернулся и вернулся в норму.

Мы снова стояли в холле особняка. Темном, пыльном, реальном.

Я упал на колени, жадно хватая ртом воздух. Меня тошнило. Из носа текла настоящая, теплая кровь.

Мое тело в реальности перенесло шок от виртуальной трансформации.

— Получилось… — Инга подбежала ко мне, помогая подняться. — Макс, ты как? Твой пульс скакал до двухсот!

— Я… я в порядке, — я вытер лицо. — Просто… немного потерял себя.

Я посмотрел вперед.

На месте парадной лестницы, которая раньше вела наверх, теперь зиял проход вниз. В подземелье. Ступени из черного камня уходили в глубину, откуда лился мягкий синий свет.

Путь к Лаборатории был открыт.

— Ты псих, босс, — Клин покачал головой, проверяя перегретый пулемет. — Реально псих. Взломать дом-призрак, притворившись своим прадедушкой… Такого я еще не видел.

— Зато мы живы.

Я посмотрел в темноту прохода. Кольцо на пальце пульсировало в такт с синим светом внизу.

— Ключ там. Идем. И будьте готовы. Страж Лабиринта был только программой. А то, что охраняет сам Ключ… это будет вполне материально.

Мы начали спуск.

Каждый шаг приближал нас к разгадке, ради которой погибла моя мать. И ради которой мой отец готов был уничтожить мир.

Понравилось? Подписывайтесь и добавляйте в библиотеку! Это ускоряет выход проды!