Код доступа

Глава 16. Священный огонь

Промзона Подольска. Утро следующего дня.

Рассвет над руинами цеха, где ночью мы разгромили элиту наемников, был серым и болезненным. Туман, пропитанный гарью, стелился по земле, скрывая следы побоища. Но этот туман не мог скрыть того, что приближалось.

Сначала появился звук. Низкий, вибрирующий гул, от которого дрожали стекла в уцелевших окнах соседних зданий. Это был не звук моторов. Это был звук церковных хоралов, транслируемых через мощные акустические системы. Психологическая атака перед появлением.

Затем небо разрезали лучи прожекторов.

Черный конвертоплан «Вимана» с золотыми крестами на крыльях завис над пустырем. Его турбины, работающие на очищенном эфире, выжигали круги в мокрой траве.

Аппарель опустилась, и на грязный бетон ступили сапоги из белой кожи.

Их было четверо. «Паладины». Бойцы церковного спецназа в тяжелой силовой броне «Архангел», окрашенной в ослепительно-белый цвет. Никакого камуфляжа. Им не нужно прятаться. Они — карающая длань, которую должны видеть все.

Следом вышел он.

Инквизитор Доминик.

Высокий, неестественно худой человек с лицом аскета. На нем была алая ряса, подбитая кевларом, и легкий экзоскелет, усиливающий движения. В руках он не держал оружия, только четки из черного камня.

Замыкал шествие Вадим Шуйский. На фоне церковников он, в своем дорогом пальто и с перекошенным от ненависти лицом, выглядел мелким бесом, прислуживающим настоящим демонам.

— Здесь, — Вадим указал на выжженное пятно на бетоне, где еще недавно лежал его наемник-Танк. — Мои люди нашли следы боя. Но тел нет. Только гильзы и кровь.

Доминик молча прошел к центру цеха. Он двигался плавно, словно скользил. Паладины расступились, беря периметр под контроль. Их шлемы сканировали каждый сантиметр пространства в десятках диапазонов.

Инквизитор снял перчатку, обнажая бледную руку с татуировками священных текстов. Он коснулся стены, иссеченной пулями.

— Здесь применялась скверна, — его голос был тихим, спокойным, но от этого звука у Вадима волосы встали дыбом. — Я чувствую пустоту. Эфир был не просто использован. Он был уничтожен. Убит.

Доминик закрыл глаза, втягивая ноздрями воздух.

— Запах серы… и мертвой магии. Тот, кто здесь был, обладает оружием, которое является богохульством по своей сути.

Он открыл глаза и направился к тому месту, где стоял наш Модуль «Прометей» во время ночной передышки.

Там, среди радиоактивной грязи, мазута и битого кирпича, остался идеальный круг.

Круг ярко-зеленой, сочной травы. В центре круга цвели белые ромашки, светящиеся слабым внутренним светом.

Этот островок жизни посреди мертвого индастриала выглядел как чудо. Или как аномалия.

Вадим подошел следом и брезгливо поморщился.

— Что это? Друидизм? Бельский связался с «зелеными»?

— Молчи, глупец, — Доминик опустился на колени прямо в грязь. Он сорвал травинку. Поднес к лицу. Его глаза, обычно холодные, расширились. — Это не друидизм. Магия природы искажает, ускоряет рост, но она берет силу из земли. А здесь…

Он размял травинку в пальцах. Из неё потек прозрачный сок.

— Это Жизнь. Чистая, первородная Жизнь. Без примеси Искажения, которое принес Прорыв. Такой трава была на Земле до того, как пришли мы… то есть, до того, как мир изменился.

Доминик встал. Его лицо исказилось гримасой священного ужаса и ярости.

— Это не магия, Вадим. Это технология Предтеч. Та самая, которую Церковь объявила «Ересью Машин» сто лет назад и запретила под страхом смерти.

— Технология? — переспросил Шуйский, жадно глядя на траву. — Значит, Бельский нашел что-то в бункере? Артефакт?

— Он нашел «Ключ Творения», — Доминик отряхнул руки, словно коснулся чего-то грязного. — Твой враг, Вадим, больше не просто клановый выскочка. Он — экзистенциальная угроза Вере. Если люди узнают, что можно очищать Пустоши и лечить болезни без молитв и магов, просто нажав кнопку на машине… Власть Церкви рухнет за год. А Империя погрузится в хаос бездуховности.

Инквизитор повернулся к командиру Паладинов.

— Протокол «Очищение». Уровень угрозы: Экстремальный. Найти эту группу. Использовать любые средства. Орбитальные спутники, ментальное сканирование города, пытки пособников. Мне плевать на законы. Найдите мне «Хирурга».

— Но они исчезли! — возразил Вадим. — Мы потеряли след у трассы! Мои ищейки бессильны.

Доминик улыбнулся. Жуткой, тонкой улыбкой фанатика, который нашел цель всей своей жизни.

— Технология оставляет след, сын мой. Эта трава… она фонит в спектре, который мы называем «Спектр Вита». Мы настроим сканеры спутников на поиск «чистой жизни». В этом прогнившем, фонящем магией мире чистота светится ярче маяка в ночи. Мы найдем его по цветам, которые он оставляет за собой.

Он поднял руку, указывая на зеленый круг.

— Сжечь здесь всё. Никто не должен видеть это. Соблазн «легкой жизни» без Бога слишком велик для слабых умов.

Паладины синхронно подняли тяжелые огнеметы.

Потоки «Священного Огня» — смеси напалма и освященного масла — ударили по зеленой траве.

Цветы свернулись и почернели за долю секунды. Бетон зашипел. Пламя ревело, уничтожая улики, уничтожая чудо, уничтожая надежду.

Вадим смотрел на огонь, и в его глазах отражались танцующие языки пламени. Он понимал: он разбудил силу, которую не сможет контролировать. Теперь это была не его вендетта. Он стал пешкой в войне, где ставкой была не честь клана, а устройство мира.

— Найдите его, святой отец, — прошептал он. — И оставьте мне хотя бы кусок, чтобы я мог плюнуть на него.

База «Объект 9». Командный центр.

Мы наблюдали за этим в прямом эфире. Инга успела оставить пару микро-камер («глазков») в развалинах цеха перед нашим уходом.

На большом мониторе бункера бушевал белый огонь Инквизиции.

Я стоял, скрестив руки на груди. Клин угрюмо чистил оружие. Инга сидела за пультом, бледная и сосредоточенная.

— Они сожгли траву, — тихо сказала она. — Они боятся её больше, чем оружия.

— Они боятся правды, — ответил я. — Доминик прав. Модуль делает их ненужными.

Вдруг на соседнем экране тревожно замигало красное окно.

[Внимание! Перехват сигнала.]

[Источник: Орбитальная группировка Церкви «Око Отца».]

[Тип сканирования: Глобальный поиск спектра «Вита».]

Инга развернулась ко мне вместе с креслом.

— Макс! Началось! Они перенастраивают спутники. Они ищут нас по сигнатуре Модуля. Даже здесь, под землей, фон от «Зоны Жизни» просачивается через вентиляцию. Через час они засекут аномально чистый воздух в районе Щербинки.

— Нас накроют? — спросил Клин.

— Если они найдут точку, они не будут штурмовать, — я посмотрел на карту. — У Доминика есть доступ к кинетическим ударным платформам на орбите. «Кара Господня». Вольфрамовый лом весом в тонну, сброшенный из космоса. Он пробьет землю на пятьдесят метров и превратит этот бункер в братскую могилу.

— Нам нужно выключить Модуль? — предложил Клин.

— Если выключим — мы останемся без производства, без лекарств, а Инга может снова впасть в кому из-за отката регенерации. Нет. Мы не будем прятаться.

Я подошел к карте Москвы.

Проблема была не в том, что мы светимся. Проблема в том, что мы светимся одни. Мы — единственная точка на карте.

А если точек будет много? Тысячи?

— Нужно спрятать лист в лесу, — пробормотал я, вспоминая старую поговорку ликвидаторов.

— О чем ты?

— Если мы не можем скрыть сигнал… мы должны создать ложные цели. Мы создадим хаос в их системе наведения.

Я подошел к Модулю.

— Инга, мы можем синтезировать «Семена Жизни»? Автономные био-капсулы с концентратом энергии Модуля? Такие, чтобы при активации они создавали пятно травы и чистого фона радиусом метров пятьдесят? На пару часов?

Инга задумалась, её процессор в руке зажужжал, просчитывая варианты.

— Теоретически да. Нестабильный изотоп плюс питательная среда. Срок жизни — два часа, потом распад. Но зачем?

— Мы разбросаем их по всей Москве и Подмосковью. С дронов. В канализации, на крышах, на свалках, в парках. Пусть спутники Инквизиции сойдут с ума, видя тысячи вспышек «чистой жизни» одновременно.

Я хищно улыбнулся.

— Они хотят Крестовый Поход? Мы устроим им «Экологический Терроризм» наоборот. Мы засадим этот грязный город цветами так, что у Доминика напалма не хватит всё сжечь. Его аналитики захлебнутся в ложных целях.

Я повернулся к Клину.

— Борис, готовь дроны. Все, что есть. И грузовик. Нам нужно подобраться к границам города, чтобы выпустить рой.

— Операция «Одуванчик»? — хмыкнул Клин.

— Операция «Хаос». Пока они будут бегать за цветочками, мы займемся делом. Мне нужно связаться с графом Морозовым. Я думаю, он очень удивится, узнав, что слухи о моей смерти… сильно преувеличены. И что у меня есть то, что поможет ему выиграть войну за урановые рудники.

Мы готовились нанести ответный удар. Не силой, а хитростью.

Инквизиция искала дьявола. Мы дадим им сад.

Подземный бункер «Объект 9» жил своей размеренной, механической жизнью, скрытой от глаз всего мира. Гул геотермального генератора создавал низкочастотный фон, к которому мы уже начали привыкать. Это был звук безопасности. В отличие от тишины Пустошей, которая всегда предвещала беду, этот ровный гул означал, что у нас есть свет, тепло, чистая вода и энергия для наших амбиций.

Я стоял на мостике перед прозрачным защитным экраном, ограждающим Модуль «Прометей». Цилиндр древнего артефакта работал на пределе, который мы могли себе позволить без риска перегрева нашего единственного военного накопителя. Внутри силового поля, в вихре фиолетовых и золотистых искр, формировались небольшие, размером с теннисный мяч, сферы.

— Партия номер четыре готова, — доложила Инга.

Она сидела за операторским пультом, подключенная к системе через свой новый нейро-интерфейс. Её механическая рука — матово-черная, с тонкими полосками синей подсветки — двигалась над сенсорами с нечеловеческой скоростью и точностью. Теперь она напоминала кибер-валькирию, дирижирующую оркестром атомов.

— Выгружай, — скомандовал я.

Приемный лоток с шипением открылся, выпуская облако стерильного пара. Я надел термоперчатки и сгреб в металлический ящик два десятка горячих сфер. Они были полупрозрачными, внутри пульсировала ядовито-зеленая субстанция, напоминающая жидкий изумруд.

[Предмет: Био-капсула «Семя Жизни» (Временная модификация).]

[Состав: Концентрат вита-энергии, быстрорастущие споры, нестабильный изотоп распада.]

[Эффект: Создает локальную зону терраформирования радиусом 50 метров. Время жизни: 120 минут.]

— Выглядит как икра Чужого, — пробасил Клин, заглядывая в ящик через мое плечо. Он сидел на ящике с патронами, разбирая и смазывая свой «Молот». — Босс, ты уверен, что это сработает? Мы реально собираемся бомбить Москву цветами? Звучит как план хиппи-террористов.

— Мы собираемся ослепить спутники Инквизиции, Борис, — я взял одну сферу и взвесил её на ладони. Она вибрировала. — Доминик ищет «чистый спектр». Он думает, что нашел святой Грааль — источник первородной жизни. Мы дадим ему столько Граалей, что его аналитики в штабе сойдут с ума, пытаясь определить, где настоящий.

План был прост и нагл, как все, что мы делали в последнее время. Спутники Церкви сканируют местность на предмет аномально чистой биосферы. Наша база в Подольске засветилась именно так — как яркая точка на сером фоне. Теперь мы создадим сотни ложных целей. Каждая капсула при ударе о землю высвобождает заряд энергии, заставляя траву, мох и цветы расти с бешеной скоростью даже на голом бетоне или мусоре. С орбиты это будет выглядеть как сотни вспышек активности Модуля.

— Дроны готовы? — спросил я, укладывая капсулы в контейнеры для транспортировки.

— Рой «Шершень» на стартовой позиции, — кивнула Инга, выводя карту города на главный экран. — Двадцать единиц. Грузоподъемность — по три капсулы на каждого. Маршруты проложены: свалки, крыши высоток, заброшенные парки, промзоны, кладбища. Я разбросала точки так, чтобы они образовали хаотичный узор по всему югу Москвы и области.

— Запуск через двадцать минут. Но сначала… мне нужно сделать один звонок.

Я прошел в свой импровизированный кабинет — выгородку из толстых стеклянных панелей, которую мы собрали в углу депо, чтобы создать звукоизоляцию. Здесь, на старом советском столе, покрытом зеленым сукном, стоял современный комплекс связи, собранный Ингой из украденных у «Егерей» модулей и наших собственных разработок.

Я достал коммуникатор девушки-снайпера, который мы захватили в Подольске. Он был защищен клановым шифрованием, но для моей нейросети и вычислительных мощностей Модуля это была задачка на пять минут. Я взломал его еще вчера, вычистив маячки, но использовать решил только сейчас.

Мне нужен был граф Морозов. Старый лис, промышленник, конкурент моего отца. Единственный человек, у которого были ресурсы, танки и, что самое важное, мотивация играть против Бельских и Церкви одновременно. Он потерял экспедицию, потерял деньги, и его репутация висела на волоске. Он был раненым зверем, а раненые звери сговорчивы, если предложить им лекарство.

Я ввел номер его закрытой линии, который нашел в памяти коммуникатора (Егеря работали и на него в прошлом).

Гудки. Длинные, тягучие.

— Слушаю, — голос графа был усталым, раздраженным и слегка пьяным. На заднем плане слышалась тихая классическая музыка и звон бокалов. Поминки? Или он заливает горе в одиночестве?

— Граф Морозов, — я изменил голос синтезатором на низкий, металлический тембр, лишенный человеческих обертонов. — Говорят, вы ищете новую партию Орихалкома. И виновных в гибели ваших людей.

Пауза. Музыка на том конце стихла. Слышно было, как граф с шумом втянул воздух.

— Кто это? Этот канал закрыт. Это спецлиния. Если это шутка конкурентов, то вы проживете ровно столько, сколько нужно моей службе безопасности, чтобы триангулировать сигнал.

— Не тратьте время и электричество, Петр Алексеевич. Сигнал идет через отраженный луч спутника Инквизиции. Если вы начнете отслеживать, к вам на ужин приедет Доминик. Вам ведь не нужны гости в белых рясах, которые задают неудобные вопросы?

— Ближе к делу. Кто вы? Чего вам нужно? Шантаж?

— Я тот, кто выполнил ваш контракт. Тот, кто провел вашу колонну через засаду «Черной Сотни». Тот, кого вы поспешили похоронить в официальных отчетах, чтобы списать убытки.

На том конце провода повисла тяжелая, звенящая тишина. Я слышал, как граф тяжело дышит. Стук стекла о дерево — видимо, он поставил бокал.

— Бельский? — прошептал он. Голос дрогнул. — Максим? Но… отчеты Гвардии… Взрыв был ядерной мощности. Там кратер глубиной в километр! Никто не мог выжить в эпицентре. Даже в танке.

— Я не просто выжил, граф. Я преуспел. Я вошел в Бункер. И я забрал то, что там лежало.

— Это невозможно… — в голосе Морозова звучало сомнение пополам с безумной надеждой. — Докажи. Назови кодовую фразу нашей последней встречи. Ту, что мы не прописывали в контракте.

Я усмехнулся под маской.

— «Орихалком в Красной Зоне — это билет на тот свет». Вы тогда сказали, что я наглею, требуя «Разрушители». А я сказал, что иначе вы будете собирать своих геологов в пакетики.

Слышно было, как граф резко встал, опрокинув стул.

— Живой… Сукин сын, ты живой! — теперь в его голосе был азарт игрока, которому, когда он уже был готов пустить пулю в лоб, выпал флеш-рояль. — Где ты? Мне нужно увидеть тебя. Немедленно.

— Не по телефону. Сегодня в полночь. Старый прессовочный цех завода «ЗИЛ», северная проходная. Это нейтральная территория. Приезжайте один. Или с охраной, которой вы доверяете больше, чем самому себе.

— Я буду. Максим… если ты действительно достал то, о чем я думаю… если у тебя есть технологии Предтеч… мы перевернем Империю. Мы уничтожим твоих врагов.

— Мы обсудим условия партнерства на месте. До встречи, граф. И еще… захватите с собой свинцовый контейнер. У меня есть для вас сувенир, который немного фонит.

Я отключился. Вытащил батарею из коммуникатора, бросил сим-карту на пол и раздавил её каблуком. Одноразовый контакт.

Я вышел из кабинета в главный зал.

— Инга, запускай «Одуванчик».

— Есть запуск! — её пальцы пробежались по клавиатуре.

В потолке туннеля, в старой вентиляционной шахте, открылись ржавые жалюзи.

С тихим, зловещим жужжанием в ночное небо вылетел рой черных дронов. Двадцать машин, несущих груз, который сведет с ума Инквизицию. Они растворились в темноте, разлетаясь по разным векторам.

— Через двадцать минут начнется шоу, — сказал я, глядя на мониторы.

Спустя 30 минут. Ситуационный центр Инквизиции. Москва.

В огромном зале, уставленном рядами серверов и голографических столов, взвыли сирены. Красный свет залил помещение.

На главной карте города, висящей в воздухе, начали вспыхивать зеленые точки.

Одна.

Десять.

Пятьдесят.

Сотня.

Вся южная часть Москвы и область засияли аномальной активностью.

— Святой Отец! — адъютант, молодой послушник с планшетом, влетел в келью Доминика, забыв постучать. — Фиксация «чистого спектра»! Множественные источники! Они везде! Чертаново, Бирюлево, Марьино, свалка в Саларьево!

Доминик, стоявший на коленях в молитве перед алтарем, резко поднялся. Его лицо, обычно бесстрастное, исказилось гримасой ярости и недоумения.

— Это невозможно… Спектр Вита уникален. Не может быть столько источников сразу. Это прорыв? Вторжение из иного мира?

Он быстрым шагом прошел в зал, расталкивая операторов.

— Масштаб! Дайте мне картинку!

На экране возникло изображение с орбитального спутника.

На крыше одной из панельных многоэтажек в Бирюлево, среди гудрона и антенн, расцвела поляна. Ярко-зеленая трава, светящиеся цветы, лианы, оплетающие вентиляционные короба.

Изображение сменилось. Городская свалка. Горы мусора покрываются мхом за считанные секунды.

Еще смена. Старое кладбище превращается в джунгли.

— Он издевается над нами, — прошипел Доминик, сжимая четки так, что они лопнули, и черные бусины раскатились по полу. — Это ложные цели. Он знает, как мы ищем. Он создал хаос.

— Прикажете отменить операцию «Кара»? — спросил командир Паладинов. — Мы не можем бить кинетическими стержнями по жилым кварталам. Слишком много целей.

— Нет! — рявкнул Инквизитор. — Поднять авиацию! Все «Виманы» в воздух! Выжечь каждый квадрат, где есть сигнал! Если мы не можем найти истинный источник, мы выжжем их все. Пусть город задохнется в дыму, но я не допущу распространения ереси!

Той ночью Москва не спала.

Жители окраин с ужасом и восторгом наблюдали, как в грязных дворах, на свалках и крышах вдруг расцветали оазисы изумрудной жизни. А затем с неба падали черные конвертопланы с золотыми крестами и заливали чудо потоками священного напалма.

Инквизиция воевала с одуванчиками.

Город горел. Сирены выли.

А мы, под прикрытием этого хаоса, спокойно вывели наш грузовик из гаража.

— Путь чист, — усмехнулся Клин, глядя на зарево пожаров в стороне. — Они смотрят на цветы, босс. Никто не смотрит на дорогу.

— Едем на завод ЗИЛ, — скомандовал я. — У нас встреча с будущим партнером. И, возможно, с нашей судьбой.

Мы ехали сквозь ночь, оставляя за собой горящий город и взбешенную Церковь.

Идеальные условия для деловых переговоров.

Понравилось? Подписывайтесь и добавляйте в библиотеку! Это ускоряет выход проды!