Кобун

Глава 12

Закончив чаевничать, задаю предпоследний вопрос:

— А как у тебя, Кэйташи-сама, с местными босодзоку? С Горо-сан и его нукерами.

— Ты им только в разговоре не ляпни такое, обидятся... Я с их старшими братьями и сестрами в одной школе учился. Не со всеми, разумеется, но семьи Кудо и Сайто знаю.

— А что там у Тошико-тян случилось, что она любые вопросы про близких воспринимает в штыки?

— У нее отец погиб на стройке, когда ей было года два, наверное. И еще три сестры в семье. Сам понимаешь, насколько не весело.

— Но байк у нее собственный.

— Байк она у другой банды на спор выиграла в гонках. Поставила себя в рабство на ставку.

Серьезная дамочка. И не смотря на все неприятности от жизни, старается удар держать.

— Если их к “чистым” делам привлекать, проблем не будет? Клуб организовать, бар с продажей пива, концерты и тому подобное?

— Почему должны быть проблемы? Взрослые люди, кто мешает деньги зарабатывать.

— Просто полиция может их с нами связать. Скажет — о, и сюда борекудан лапы тянет.

— Это было раньше. Когда байкеров с той же шпаной на районе было не различить. И сумки у прохожих отбирали, и морды били по любому поводу. Но времена “Каминари дзоку” прошли, бывшие камикадзе или остепенились, или умерли от старости. Сейчас они редко за нож хватаются, этим больше придурки из хангурэ славятся. Те, кто адекватный, взрослеет и работу нормальную находит. Кому адреналина мало — могут к нам попасть. Но прямой связи между борекудан и байкерами нет. Они всегда считали себя формально независимыми.

Отлично. Значит, какой-либо бизнес с ними можно организовать. А то у меня ощущение, что на старшеклассников все плюнули. Учись, пыхти, в университет готовься — а чем ты еще занят, ни родителям, ни государству дела нет. А ведь это — куча народу с шилом в заднице. И еще — у них водятся деньги на карманные расходы. А где есть деньги, там есть возможность что-то придумать. Исключительно в рамках закона. Я же весь положительный.

— Так. С делами разобрались. Теперь я буду совсем наглым и упаду на хвост. Что можешь порекомендовать на выходных для отдыха? Мне тогда было очень завидно, когда я трудился аки пчел, а ты в клубе отжигал. Есть варианты?

— Почему у меня ощущение, что ты хочешь опять удивить? Мы познакомились после твоей очень необычной просьбы. Теперь ты сидишь в костюме, который я себе вряд ли смогу позволить еще пару лет. И сейчас ты спрашиваешь про вечер в клубе.

— Потому что я — хороший. И меня все любят.

— Да. Все-все. А кто не любит, того догоняешь и битой по башке бьешь. Сознайся, бита у тебя в багажнике лежит?

— Издеваешься? Только шоколад и учебники. Не веришь — у Масаюки-сан спроси.

— А если кто вздумает машину отобрать? Ты пока в городе не примелькался, попытаются по дурости наехать?

— Для таких у меня есть ручка. Вот, — демонстрирую обычную ручку, достав ее из кармана. — Ну, или голыми руками обойдусь. Я же несовершеннолетний, пистолет мне нельзя, как некоторым.

Кэйташи оглядывается на закрытое окно, потом тянется к стационарному телефону, стоящему на углу стола:

— Голыми руками, в самом деле. Оябун знал, кому машину дарить... Мурата-кохай, зайди ко мне на минуту...

Вернув трубку на место, возвращается к моей просьбе.

— Про клуб. Есть такое хорошее место, я туда в пятницу вечером собираюсь. “Агеха”, с вип-залом наверху. Внизу народ колонки терзает, а ты сидишь в застекленной ложе, с напитками, девушками и оттягиваешься... Есть только две проблемы.

— Я слишком молод для этого?

Усмехнувшись, Кэйташи роется в ящике стола:

— Сейчас найду пригласительный, с ним пропустят... Да и прикид у тебя улетный, с этим все нормально... Ага, вот она, держи, — кладет на стол плотную картонную карточку с блестящими разноцветными иероглифами. — Тут адрес и разрешение на разовое посещение... Проблемы там другого порядка. Во-первых, для молодежи место считается условно демократичным. А вот для випов — дорого. Многие вообще это место считают статусным. Бывают разные серьезные люди. Не из Семьи, а из правления известных корпораций, правительства, военные иногда мелькают. Поэтому тысяч сто за вечер запросто можешь спустить. Там вход на человека обойдется сразу в десятку.

— Это понял. Учту.

— И второе, в одиночку випу нельзя. Нужна спутница. Девушки с коктейлями там свои, но правила о паре установил хозяин клуба. Точнее, его жена. Ей надоело, что гости юбки официанткам задирают.

Веселый клуб, похоже. Но так даже интереснее.

— Хорошо. К пятнице найду подругу на вечер... Говоришь, место популярное. Если человеку в теме разных тусовок назвать, то поймет?

— Если девушка вообще про ночную веселую жизнь хоть что-то знает и ты скажешь “Агеха”, то вопрос будешь лишь один — когда ты за ней заедешь. Ну и само собой — за спутницу ты платишь весь вечер. Бартерные взаимозачеты уже потом.

В дверь постучали и внутрь просочился невысокий мужчина с прилизанными тонкими волосами:

— Симидзу-сама, вы меня звали?

— Да. Это Исии-сама. Вам нужно будет с ним сегодня разобраться с арендой вот этого строения, — Кэйташи протягивает папку бухгалтеру. — Можете прямо сейчас звонить хозяину и договариваться о встрече.

— Будет исполнено, Симидзу-сама.

Провожали меня всем кагалом. Охрана выстроилась болванчиками на каждой ступеньке, сятэйгасира‑хоса посоветовал звонить насчет пятницы, после чего поехали изучать ангар. Мурата-сан сидел слева от меня с приклеенной улыбкой на лице и старался лишний раз не дышать. Не знаю, за кого он меня принял, но встречу организовал на высшем уровне.

Мы только заехали на площадку сквозь распахнутые ворота, а рядом уже засуетился невысокий японец в рабочей спецовке. Как оказалось — владелец территории, Сэйдзи Шимада. Пока я осматривал территорию, Шимада-сан синим колобком размахивал руками, жаловался на злых чиновников и всячески старался произвести хорошее впечатление. Под конец даже чуть утомил. Масаюки уловил смену моего настроения и насупился. А когда этот коротко стриженный крепыш хмурится, то окружающие начинают искать место, куда спрятаться.

— Шимада-сан, про ваши проблемы я понял. Ангар и сарай осмотрел. Кстати, придется потом ботинки чистить, уляпано здесь все... По бумагам написано, что деньги на ремонт от страховки вы получили. И вроде как даже потратили. На что, если не секрет?

Колобок смутился:

— Оформлял бумаги на продажу, платил штраф. К сожалению, сумма была маленькая, хватило только на вывоз мусора.

— Тут еще хуже было? Однако... Ладно. Ваша цена за аренду в месяц?

— Восемьсот тысяч йен, Исии-сама.

— Семьсот. И я сделаю ремонт. Найму людей, они тут все приведут в порядок... Коммуникации живы? Электричество, канализация?

— Да, с этим все в порядке, в полном порядке... Может быть, вы мне выделите средства и я разберусь с ремонтом сам?

— Чтобы через полгода развели руками и сказали, что деньги снова закончились? Нет, Шимада-сан, мы поступим как я хочу. Но, чтобы вас не расстраивать, я заплачу за год вперед. Сразу. Так подойдет?

Хозяин ангара кланяется. Похоже, судебные издержки и война с мэрией сильно по карману ударили. Я же подзывая бухгалтера, стоявшего все время рядом с машиной:

— Мурата-сан, сколько времени вам понадобится на оформление договора годовой аренды этой территории и строений за семьсот тысяч йен в месяц?

— Час, Исии-сама.

— Отлично. Когда и как вам лучше получить деньги для оплаты?

— Вы можете завезти в наш офис в любое время. Я оформлю перевод из банка как только вернусь обратно на рабочее место. Вам только нужно будет поставить инкан на бумагах.

— Личной печати хватит пока? Дзицуин обещали зарегистрировать лишь на следующей неделе.

— Для аренды достаточно, Исии-сама. Для покупки, конечно, потребуется дзицуин.

— Хорошо. Вот мой телефон, перезвоните, когда все документы будут готовы и вы посчитаете итоговую сумму, включая налоги, сборы и все прочее. Я завтра заеду к вам и завезу деньги... Где мне инкан ставить?

Бухгалтер с поклоном протягивает раскрытую папку с документами, умудряясь показать пальцем два места, где нужен оттиск. Открываю коробочку, аккуратно прикладываю печать к пропитанной краской подушечке, затем ставлю один отпечаток и другой. Все, завтра оплатить, получить копии договора и можно начинать возню с ремонтом. Главное — понять, что именно я хочу получить в итоге. А уж кого припахать на стройку в качестве надзирающих — и так знаю. Есть у меня несколько людей на примете.

***

Уже когда поворачивали в сторону наших кварталов, рядом кавалькадой пристроились босодзоку. Рожи у всех довольные, на багажнике Сузуму большая картонная коробка. Не иначе, пивом закупились и теперь собираются ударно закончить очередной рабочий день.

Приоткрыв окно, улыбаюсь Кудо:

— Горо-сан, ты просто излучаешь жизнерадостность и демонстрируешь достигнутые успехи на профессиональном поприще.

— Чего? — тот от неожиданности чуть не влипает в близкий бордюр.

— Говорю, хорошо у тебя холодильники поживают, вон какой бодрый... Слушай, завтра днем вы как?

— Завтра у нас среда. А среда — это середина недели. Поэтому мы отдыхаем.

— Значит, свободны... Есть идея обкашлять кое-какие мысли. Можно только с тобой, можно со всей бандой. Не против?

— Да мы всегда за. Тем более, что твои копейки уже закончились... — смеется, потом неожиданно становится серьезным: — Я пошутил, Тэкеши-сама.

Ну вот, и здесь засада... Прошу Масаюки:

— Притормози вон там, пожалуйста.

Когда остановились, выбираюсь из лимузина и подхожу к пристроившийся позади могучей кучке. Аккуратно тыкаю пальцем в грудь задумчивому главарю:

— Слушай, Горо-сан. Если я тебя где-то и как-то обидел, ты скажи. Есть такое? Или у нас все ровно?

— Нет, Тэкеши-сама. У нас все нормально.

— Тогда я тебя прошу, не надо мне этих приседаний. Для тебя я всегда “сан”. Или “кун”. Можно вообще просто по имени. Тебе можно — мы же друзья. А вот если еще раз услышу “сама”, то сильно расстроюсь. И дам в бубен... Остальных тоже касается.

— Извини, вырвалось.

— Все, забыли... Значит, завтра. Где?

— Давай там же, на площадке, — народ начинает улыбаться. Похоже, они ожидали серьезный наезд, когда увидели остановившуюся машину.

— В четыре нормально?

— Более чем, “сан” и “кун”.

— Сам такой, — хлопаю Горо по плечу и иду обратно. Масаюки уже стоит, распахнув дверь. Он считает себя обязанным помогать мне садиться в лимузин. На выход сопроводить не всегда успевает, я постоянно забываю, что мне по статусу положено теперь изображать из себя невесть что. — Мата нэ! До завтра!

Могучей кучкой медленно доезжаем до нашего района, после чего босодзоку машут на прощание и сворачивают к высоткам. Меня же везут домой.

***

За ужином спрашиваю опекуна:

— Аки-сан, а нет ли у тебя знакомых в других департаментах, кто может подсказать хороших строителей и насчет лицензий на ночной клуб посоветовать?

— Ночной клуб?

— Да, мне предложили попробовать. Открыть заведение, куда буду молодежь приглашать. Чего им зря по улицам болтаться. Дискотека мне не интересна, а вот зал небольшой для дзю-до, штангу с гантелями в углу. Стойку с напитками. Пару столов для бильярда. Телевизор со спортивными каналами. Неплохо должно получиться.

— И место уже выбрал?

— Рядом со школой. Там после урагана ангар почти развалился, надо будет на его месте новый собрать. Аренду должны оплатить, теперь лишь вопрос с хорошей строительной фирмой и разрешениями на продажу алкоголя.

— Тебе же нет еще и двадцати, — хмурится опекун.

— Само собой, я этим заниматься не буду, делать мне больше нечего. Взрослого за стойку поставлю. Просто я тут подумал... У молодых абэноши процент выгоревших за первые два года очень высок. Хочется не складывать все яйца в одну корзину. Нужно чуть-чуть подстраховаться.

Услышав последнюю фразу, опекун заметно напрягается. Пытаюсь успокоить:

— Нет, у меня с этим все нормально, в пятницу учиться пойду. Но все равно — чем плохо, если у нас будет приработок? Небольшой, но стабильный. И с правильными людьми заодно отношения наладим. Может, у кого из префектуры знакомые на стройке есть. Или в дизайне помещений, там ведь и отделку надо будет по проекту выполнить. И то же пиво с закусками оптом брать — у кого? Поэтому и спрашиваю, с кем можно по вашей рекомендации поговорить. Может кто-нибудь заинтересуется проектом? В газетах про застой на рынке пишут, неужели лишними деньги по контракту будут?

Теперь у Аки-сан правильный настрой. Он чуть успокоился и перебирает в уме всех, кто так или иначе способен помочь или запихать палки в колеса. Наконец начинает перечислять:

— Значит, тебе нужно будет найти сначала дизайнера. Он по плану строительства сделает проект реформы. Обрати внимание — реформы, а не ремонта!

— В чем разница?

— Реформа — это когда поломанное заменяют и не трогают несущие конструкции. Ремонт по официальным документам связан с изменением основного проекта. Перенос внутренних перегородок ремонтом не считается.

Само собой — эти бумажные стены можно сдуть при желании.

— Понял.

— С этим нужно будет обратиться к господину Мацуда. Он в префектуре занимается вопросами реновации, наверняка и хорошую фирму предложит... Дальше, если это промышленная зона, то для открытия бара потребуется согласовать много документов.

— Этот ангар уже оформлен как гараж и место отдыха водителей автобусов. Хозяин пытался свой бизнес открыть, но потом забросил идею. Хотя необходимые бумаги получил.

— Отлично. Тогда уже с договором аренды к господину Канэко. Он отвечает за лицензии и все связанное с этими вопросами.

Сидели в итоге почти час. Я аккуратно записал все имена, опекун нашел в записной книжке нужные телефоны. Но предупредил:

— Ты сам к ним не звони, это будет невежливо. Я завтра с каждым свяжусь и договорюсь о встрече.

— Послезавтра в четверг будет удобно? Я как раз необходимые справки и копию договора подготовлю.

— Думаю, что да. В пятницу большинство отчетами занято, вряд ли смогут уделить время. Значит, послезавтра.

Похоже, моя первоначально сырая идея начинает обретать черты. Посмотрим, как дело пойдет и какой выхлоп получится. Деньги-то уже жрет, завтра за аренду нужно уже платить.

— Еще вопрос, Аки-сан. Кто мне может помочь с информацией по общественным организациям в районе? Какие проблемы их волнуют, где волонтеры требуются, с кем можно связаться для подготовки к праздникам или другим мероприятиям?

— Этим в префектуре целый отдел занимается. Ты тоже хочешь записаться в волонтеры?

— Я хочу привлечь знакомых и одноклассников к подобной работе. Это неправильно, когда большая часть молодых ребят болтается по детским площадкам и пьет пиво. Это путь в никуда. Хочется изменить ситуацию. Познакомиться с ветеранами сил самообороны, с людьми, кто действительно что-то сделал для Йокогамы. Мне кажется, вместе мы можем как-то проблему начать решать. Хотя бы начать, дальше уже как пойдет.

— Обычно этим перед выборами занимаются специальные люди от избирательных штабов.

— Я не верю политикам, Аки-сан. Потому что выборы проходят и данные обещания тут же забывают. Я говорю про повседневную жизнь. День за днем. Год за годом. Без показухи.

Опекун молчит. Потом листает записную, находит нужный листочек:

— Вот. Госпожа Фудзита. Отдел регионального развития. Ее муж работал пожарным, пока не вышел на пенсию. Сейчас командует группой волонтеров-пожарных в соседнем районе.

— Отлично, надо обязательно с ними познакомиться... Вроде как пожарные, спасатели и скорая в одном здании сидят?

— Да. Они относятся к одному министерству и у каждого общий районный начальник.

Ставлю себе еще галку для завтрашней беседы с босодзоку. Набегает разное в копилочку. Набегает...

***

Аккуратно обходя лужи после короткого дождя, Нобу Ямада возвращался домой. Наконец-то родители чуть успокоились и ослабили поводок. После скандала с визитом из банка приходилось каждый вечер сидеть дома. Делать вид, что занимается уроками и мрачно разглядывать картинки в учебниках. Кто же знал, что дурацкая выходка Юми Хаяси будет иметь такие тяжелые последствия! В полицию дважды вызывали, снимали показания. Потом в школе выговаривали за то, что поздно ночью болтались в порту, наплевав на комендантский час. Одним словом — прилетело знатно. Хорошо еще, что вроде угомонились. Правда, Юми так и не нашли. Пропал по дороге домой.

Пропустив бредущего на встречу прохожего, Нобу попытался глянуть время на часах. Неожиданно на затылок обрушился тяжелый удар и обмякшее тело подхватили сильные руки. У стоявшего сбоку минивэна распахнулась свдижная дверь. Через пять секунд на тротуаре опустело. Заворчал тихо двигатель, машина поехала на запад, в сторону промзоны.

— Что мы узнали в итоге?

Риота Кикути безразлично разглядывал окровавленного подростка, подвешенного на цепи под потолок.

— Он с целью после драки не пересекался. Вернулся домой, больше ни разу никого из списка не видел. Впервые о проблеме услышал от безопасников банка, когда те пришли к нему домой и всполошили всех распросами.

— Не врет?

— Нет, проверили сначала под пытками, потом на препаратах. Пустой след.

— Жаль. Аналитики облажались, выдали неверный расклад.

Стоявший сбоку от старика палач усмехнулся — яйцеголовые всегда лажают. А расхлебывать им — людям “в поле”.

— Ладно. Утилизировать, здесь прибрать. У вас две недели на подготовку к следующей акции. Данные по клиентам получишь завтра утром.

— Полиция не станет беспокоиться? Три объекта, знавшие друг друга. И пропавшие за столь короткий промежуток времени.

— Поэтому и даю две недели. Должен быть несчастный случай. Оформленный, чтобы не подкопаться. В финансах не ограничен, заказчик все оплатит.

— Понял. Сделаем, Кикути-сама.

Развернувшись, специалист по решению деликатных вопросов отправился на выход. У него еще было полно дел на сегодня.

***

Среда. День, когда на школу обрушилось ежегодное бедствие. Как снегопад в России — неожиданно и коварно. Так и годовые тесты. Хряп — и всех нахлобучило.

На большой перемене дожевываю свою порцию, разглядывая прибитых одноклассников. Крепко их сплющило. Хоть и считаются на фоне остальных школ района неудачниками — но попробуй просто так домой с неудом заявиться. Это для них просто кошмар...

— Народ, мы прорвемся. Подумаешь — ошибок налепим, как обычно. Это же не конец, это только начало будущей жизни. Столько интересных вариантов сразу открывается! А то: “пойдешь в университет, в университет”. Как заевшая пластинка.

— Если я завалю английский, то родители не отпустят на восхождение на Фудзи-сан, — вдыхает Аки Хасэгава, наш самый главный ботан. Не знаю, в чем его проблема, но выхлоп от зубрежки у него крайне низкий. Как говорят: “берет задницей”, зачастую даже не понимая, что именно заучивает.

— Там вроде погода сейчас плохая, — сомневаюсь я во времени года, выбранном для пеших прогулок черти-куда.

— Зато туристов почти нет и скидки на экскурсовода.

Мой бывший приятель Митио Окада никак не может удержаться и влезает с репликой, которую наверняка долго готовил:

— Конечно, некоторым проще. Даже если на пересдаче не помогут, то все равно куда-нибудь возьмут. У нас одаренных на улице не бросают.

— Согласен, Митио-сан. Мне даже уже и место присмотрели. Буду подавать инструменты для специалиста по ремонту холодильников. — Толстяк давится недожеванной печенюшкой. Я же продолжаю: — Я бил себя в грудь, утверждал, что сам смогу гайки крутить, но тесты не прошел.

— Тесты? На гайки? Это какие? — удивляется Эйко, сидевшая в общем ряду девочек.

— Надо выбрать правильную и закрутить по инструкции.

— И чем закончилось?

— Одну сломал, другую потерял. Теперь только подаю инструменты. Они чугунные, сломать трудно.

Через секунду одноклассники хохочут. Я же вздыхаю про себя: блин, как меня эти школьные радости уже достали. Но — как-то так получилось, что вроде тому должен, этому обязан, от третьих вообще учебой прикрылся и в тину ушел. Если я вздумаю сдернуть со школы в свободное плавание, с меня бирочку “школьник” тут же снимут и приделают другую: “болван бесхозный”. Потому что пока я в системе и четко иду по десятилетиями прописанной схеме. Но шаг влево или вправо — сразу попаду на прицел ребятам, кто нестандартные ситуации отслеживает и потом обратно к общему знаменателю молотком формует. Нафиг такое счастье. Лучше буду терпеть. Два года осталось. Про университет вообще стараюсь даже не вспоминать. Вплоть до того, что завалю общий финальный тест, по результатам которого набирают в высшие учебные заведения. Пересдавать его можно лишь раз в год — значит выгадаю себе отсрочку. Или к моменту принятия решения буду уже настолько крутым, что плюну на корочки и буду заниматься исключительно личными проектами.

***

На детскую площадку мы подрулили к четырем. Пунктуальность у Масаюки просто в крови. Я в таких мелочах обычно могу жить в рамках плюс-минус минута, это же не работа и выполнение контракта. Но для телохранителя подобное неприемлемо. Поэтому ровно в “ноль-ноль” я уже выбирался из лимузина и подзывал народ к багажнику:

— Кто там насчет пива жаловался, что недоливают? Разбирайте. И пожевать не забудьте прихватить. Тут донбури, такояки, онигири и лапша. В тех коробках салаты. Здесь суши... Уф, сколько я времени убил, пока это все выбирал.

Когда багажник опустел, Масаюки его закрыл и неодобрительно покосился на выстроившиеся в ряд мотоциклы.

— Господин, я вон там припаркуюсь, чтобы никому не мешать.

— Обедать с нами не будешь?

— Если господин прикажет...

— Все, понял тебя. Можешь отдыхать, я как закончу, дальше поедем.

Неожиданно для себя выяснил, что мой громила чуть-чуть сентиментален. Не знаю, что там у него случилось раньше, но к молодым мамам с малышами он испытывает исключительно трепетные чувства. Правда, с предложением помощи никогда не подходит — кому понравится, если тебе коляску через лужу перетащит мордоворот с прописанной на лице профессией костолома?

Устраиваюсь на скамье, где мне освободили место, накладываю в пустую коробку разную мелочевку. Отлично, я хоть и обедал, но организм усваивает все моментально. Бешеный метаболизм. Хорошо еще, что я пока в состоянии прокормить нашу маленькую семью из двух человек.

— Так, гроза района. Пока жуем, хочу вас спросить о планах на будущее. Особенно это касается тебя, Горо-сан. Ты за этих охламонов отвечаешь, к твоему мнению они прислушиваются, так что... Речь вот о чем. Мне повезло и я смог арендовать ржавый ангар. Не надо “хи-хи”, Сузуму-сан. Он в самом деле ржавый. И крыши наполовину нет. Я сдуру туда в нормальной обуви сунулся, еле вычистил ее потом.

— И ты хочешь, чтобы мы ударным трудом все вылизали?

— Нет, я хочу спросить, чем именно самая организованная банда района хочет заниматься в ближайшие годы. Сидеть на лавочке рядом с мотоциклами или придумать что-нибудь покруче. Так как?

Вся кодла уставилась на Кудо. А тот спокойно дожевал рисовый пирожок с рыбной начинкой, затем аккуратно промакнул рот и кратко ответил:

— Любые планы упираются в деньги.

— Решаемо. Вопрос лишь в том — что за планы? Поясню... Кто хоть чуть-чуть соображает — с улиц пересаживаются на велосипеды или байки. У кого денег чуть больше — уже на тачках дрифтует. Но пройдет пять-шесть лет, вы окончательно повзрослеете и что дальше? Жаловаться, что жизнь прошла мимо?.. В борекудан возьмут не всех. Да и у них движухи особой нет: рэкет, наркота и порнуха. Места на сто лет вперед расписаны. Куда пойдем, покорители дорог?

— Разбежимся по итогам, — хмыкает обычно смешливый Кудо. Но сейчас он абсолютно серьезен. — Перспектив особых у нас нет. Кто-то продолжит курьером по дорогам мотаться. Я буду холодильники ковырять.

— Тоже перспектива... Тогда мы плавно возвращаемся к вопросу про недвижимость. Сегодня буду договариваться насчет дизайнера. Чтобы оформил проект по ремонту и переделке потрохов несчастного ангара. На год он наш, можно будет аренду продлить. Я хочу там сделать клуб босодзоку. Ваш клуб. Ну и место, где можно при случае отоспаться и отдохнуть от неприятностей... Диваны, барная стойка, бильярд. Зальчик с татами и штангой в уголке. Телевизор со спортивными каналами. Одним словом — место, куда приятно завалиться и просто посидеть с друзьями. Получится — можно будет другие банды в гости приглашать.

— За пиво проверяющие вздрючат, — поднимает руку Макото.

— Завтра в префектуре буду, насчет лицензии как раз попробую договориться. Если мы лишь на продажу, не оптом и без международных поставок, то проблем больших не должно быть.

— Тридцать штук за такую минимум попросят.

— Мелочь. Там ремонт и обстановка клуба сожрут куда как больше. Главное — сам подход.

— А от нас что надо?

— От вас? — кладу палочки и начинаю загибать пальцы: — Нужен менеджер по клубным делам. Ту же туалетную бумагу заказать, поставку пива проконтролировать, ремонт для сдохшего телевизора организовать. Короче — все, что помогает нам расслабиться, а не бегать наскипидаренными дома. Я предлагаю на это место Тошико-тян выбрать. У нее хватка железная, она наверняка справится. И вам, оболтусам, не даст бардак лишний раз разводить.

Перекрывая возмущенный возглас, остальные дружно соглашаются. Сузуму даже пытается оставить последнее слово за собой:

— Только она слабая, даже я ее побить могу!

— Я ее подучу, навешает тебе знатно, не надейся... Дальше. Сбоку там сарайчик, в нем можно гараж для ремонта и тюнинга байков сделать. Чисто для себя. Если вдруг дело пойдет и кому-то захочется серьезно в это вложиться — то никто не мешает разрешение оформить и уже свою фирму открыть под одной крышей. Вроде как Чихару рисует неплохо? Чем не вариант?

Зашевелились. Похоже, сама идея заинтересовала.

— Чур, я за стойкой! — заявляет Макото.

— Само собой. У тебя вроде как подвязки были по пиву и прочему. Вот тебе и рулить... Народ, я серьезно. Сегодня мне скажут по дизайнеру и архитекту что и как. Завтра добьюсь контактов строителей, кто старую халабуду разберет почти до основания и отгрохает новую. Я физически не могу на стройке пропадать все время. Поэтому — согласуем детали и кому-то нужно будет там крутиться. Если где накосячат — чтобы поймать за руку до того, как переделка встанет в дикие деньги. Для себя ведь стараться будем.

— А ты чем хочешь в клубе заниматься?

— Спать. Там вторым этажом сделаем эдакий балкон с перилами. И комнатки воткнем с хорошей звукоизоляцией. Бордель нам не нужен, борекудан конкуренцию не потерпит, но если кому нужно перекантоваться, то почему бы и нет? Вот там берлогу себе и организую. Гараж пошире забабахаем, чтобы место для машины было. Мотоциклы ваши под крыши или под навес, как кому понравится. Одним словом — я хочу услышать принципиальный ответ: вам это надо или ну его нафиг?

Пока думают, добавляю ложку дегтя.

— Да, еще. Если мы этот клуб хотим в самом деле нормальным сделать, то я обязательно постараюсь вас с волонтерами законтачить. Пожарные и спасатели, дом престарелых, госпитали. Раз в неделю — что-нибудь полезное нужно будет сделать. Даже хотя бы упаковки с водой на скорую помощь завезти. Я хочу, чтобы когда вы через год или два будете ехать по улице, на вас показывали пальцем и говорили: это наши босодзоку, они людям помогают.

— Пальцем в людей тыкать неприлично, — ворчит Тошико. Ее перспективы карьерного роста явно смущают.

— Пусть ладошками машут, не принципиально. Просто повторюсь уже черти в какой раз: мы не отбросы общества. Мы в этом обществе живем. И то, что я знаком с Гото-сама не мешает мне здороваться с о-мавари-сан. Он район патрулирует, в полиции служит. Он мой покой охраняет. Почему я должен себя ему противопоставлять?..

Молчат. Ну это ничего, я им на мозги капать буду регулярно, если в самом деле захотят в одной команде работать.

— А потом? Когда у нас будет свой клуб?

— Потом, наработав базовый авторитет, мы пойдем дальше. С предложением провести байк-слет. Туда отберем нормальных парней и девчонок, пригласим старые кадры, кто был у истоков движения. Гонки, показательные выступления, диджеев модных на площадку. Затем — кто мешает свои трэки писать? Или поддерживать начинающие рок-группы? Корейцы уже начали греметь по всему миру, а нашу музыку толком никто не знает. Крупные лэйблы типа “Сони” с мелочью не связываются, вот и мыкаются бедолаги по ночным дискотекам. Но ведь есть таланты, я постоянно что-то интересное слышу. К концу лета запросто можно организовать молодежный фестиваль. По одной-две композиции от тех, кому это интересно. Аппаратуру арендовать не безумных денег стоит, как и площадку на день снять.

— Пиво не разрешат для малолеток продавать, — вздыхает Макото.

— Ты не представляешь, сколько можно заработать на простой воде, — ухмыляюсь в ответ. — Жара, солнце на макушку печет. Свое уже все выпили — а у нас ларьки стоят с лимонадом и минералкой. Оптом взял упаковку по пятьдесят йен бутылка, продай за сотню. Окупишь все транспортные расходы и зарплату продавцу на точке... Короче — вариантов море. Главное, если мы начнем крутиться, то деньги пойдут. Не сразу огромные, но я абсолютно серьезно уверен, что через десять лет любой из вас купит себе квартиру в понравившимся районе Йокогамы. Дом — не обещаю, даже мне от бабушки достался в наследство, я такие траты не потяну. Но вот квартиру — это запросто. Главное — задницей двигать активно, не сидеть на месте. Любая идея, даже безумная изначально, может выстрелить. Прямо сейчас.

Горо молчит, задумчиво водит пальцем по столешнице, пытаясь превратить разлитую лимонадную лужицу в осьминога. Руку поднимает молчун Изаму Исикава. Он раньше активно участвовал в ночных гонках без правил, потом долго лечил переломанные конечности:

— Это все хорошо. Ну, пока ты с нами. А если что-то случится? Клуб отберут, нас на улицу выставят.

— Поэтому и спрашиваю — нужно ли это вам? Я для себя найду, чем заняться. У меня башка лопается от идей, не успеваю в тетрадку записывать... Если мы вместе, то оформим документы, чтобы общее дело от смерти одного из создателей не загнулось. Даже если я крякну ненароком, чтобы вас в самом деле на улицу не попросили... Просто я один все и сразу не потащу. А серьезные вещи надо с друзьями делать. Наемные кадры заботятся лишь о зарплате. А отцы и дамы-основатели, они за свое детище любому глотку порвут. Ну, и главное. Вы же босодзоку, никто силой не тащит. Надоест — можно уйти. Что-то свое придумаете — кто мешает стартовать независимой фирмой? И кто помешает попросить помощь у друзей, если что-то пойдет не так?

Десять минут байкеры обсуждают варианты. Когда беседа начинает плавно сползать к осуждению “а кто в какой день на стройке может помогать”, Горо тихонько хлопает ладонью и ждет наступление полной тишины.

— Можешь меня по башке стукнуть, Тэкеши-сама, но я так скажу. Про тебя в районе говорят, что серьезный человек о себе заявил. Сдачи дает, если кто пытается обидеть. С людьми разговаривает, нос не задирает. Хотя официально признан абэноши. А у них после инициации часто крышу сносит... Ты же дома остался. Нас на чужаков не променял... Я прошу дать нам время до завтрашнего утра. Надо с ребятами в деталях все обсудить.

— Страшно старую жизнь бросать, Горо-сан?

— Страшно. Там все привычно и известно. А все новое — оно обычно пугает. Надо переварить сначала, как и что будет. Даже если банда решит разделиться, никого принуждать не станем. Но — я прошу дать нам подумать.

— Чего думать, — шепчет Сузуму, за что ему тут же прилетает подзатыльник от сидевшей рядом Чихару:

— Ша, малолетка, оябун говорит!

“Малыш Эндо” чешет затылок, но замолкает.

Поднимаюсь:

— Это очень хорошее решение, Горо-сан. Правильное. Телефон мой у тебя есть. Что бы вы не выбрали, мы все равно остаемся друзьями... Кстати, ты так и не сказал, чем хочешь заниматься. Я бы предложил тебе должность вакагасира. Потому что хочу постепенно перетянуть к нам с улиц всю перспективную молодежь. Зачем им рожи бить друг другу и мелочь у малолеток трясти, если мы сможем предложить куда больше? А самое главное, я смогу сгрузить на тебя кучу проблем, которыми иначе пришлось бы заниматься самому.

Смеются. Весело им, лоботрясам. Они еще не понимают, что как только каждый займется чем-то интересным, как только впряжется в реальную работу — так все эти понты дешевые и закончатся. Свое дело — оно такое, оно пожирает тебя без остатка. И награждает сторицей по итогам.

Выбираюсь из-за скамьи, народ кучкуется напротив. Гора Кудо громко хлопает три раза в ладоши и склоняется в глубоком поклоне. Смех тут же стихает, остальная банда повторяет за оябуном. Кланяюсь в ответ. Через десять секунд выпрямляюсь и окончательно прощаюсь:

— Дзя мата! Горо-сан, жду твоего звонка завтра. И не забывайте, мы все равно друзья. Потому что только друзей можно припахать забесплатно.

Выпрямились, улыбаются. Все, мне пора. У меня еще куча разного в планах.

Возвращаюсь к машине, Масаюки уже дверь открыл. Пора ехать.