Клинков 4. Последний хаосит

Глава 8

Здесь, в непосредственной близости от Чернореченска, тракт был широким, наезженным, с глубокими колеями от бесчисленных телег. Пыль стояла столбом — столько ездило честного люда.

Перед нами с холма спускался купеческий обоз с тюками и бочками, охраняемый наёмниками в кольчугах. Ярополк словно специально остановил нас на этом холме, чтобы показать город на горизонте.

— Красота… — вздохнула Весна, сидящая в телеге рядом.

Вот только голос у нее был немного грустным.

— Скучаешь по дому? — спросил я.

— Немножко.

Ведьма улыбнулась одними уголками губ. Для меня Выкречь не была домом, скорее одной остановкой на пути. А вот у Весны там был и дом, и защита, и родной край.

— Ничего, — подбодрил её я. — И Чернореченск обживём. В Выкречи тоже почти с нуля начинали. А здесь…

Я бросил ещё один взгляд на раскинувшийся передо мной город,

— Здесь можно и о новом ранге задуматься, и о Роде.

Весна подозрительно прищурилась, вонзив в меня пронзительный взгляд изумрудных глаз, но ничего не сказала.

Мимо пронёсся быстрый конь с наездником с гербовыми нашивками. На нашивке было изображено пламя.

— О, гонец пожаловал, — усмехнулся один из воинов Велигорских.

— Вовремя, — поддакнул Ермак.

Похоже, что в Чернореченске активность никогда не заканчивалась. Я надеялся, что с нашим появлением её станет только больше.

— Ну, посмотрели — можно и ехать, — проговорил молчаливый Ярополк.

Мы двинулись по тракту дальше. Прямо здесь, вблизи города, у дороги часто встречались постоялые дворы и трактиры, в которых, судя по лошадям и шуму изнутри, свободных мест было немного. Тут явно было дешевле, чем внутри города, но останавливаться за стенами Чернореченска я не планировал.

— Чернореченск — это не просто город, — Ермак, кажется, вдохновился духом родных краёв и вновь заговорил, едва заприметив меня. — Это настоящее сердце края.

— Скажешь тоже, — буркнул маг постарше, с сединой в волосах и бороде. — А как же столица?

— Ну, после столицы, — легко согласился Ермак. — У нас тут всё крутится. Кузни звенят, артефакторы творят чудеса, караваны идут через нас во все стороны. И Зона недалеко — тоже заработок, а угрозы меньше. Не приграничный же Орск.

— Ты не обращай внимания, — усмехнулся седой волшебник. — Я-то сам из Оренбурга, а Ермак наш местный.

Я решил уточнить интересующий меня вопрос:

— И что, во всём Южноуральске Путь Предков чтят?

— Ну а как же? — пожал плечами волшебник. — И большинство Родов по Пути Предков идут, и князь наш…

— Но ты не подумай, — тут же вмешался Ермак, — у нас в Южноуральске никакого культа, как у солнечников. Верь во что хочешь, главное дело своё знай да другим свою веру не навязывай. Свобода у нас тут, на Урале.

Слова были громкими, но я отчего-то подозревал, что солнечники с ними не просто так столкнулись. Если найдётся кто-то ещё, кто решит всунуть свой нос на Урал, то их отсюда быстренько проводят.

Но если позиция о том, что кто княжеству пользу приносит — тому и рады, действительно распространена, то места лучше Чернореченска найти было сложно.

Но об этом мне ещё предстояло разузнать в самом городе.

Пока мы говорили, перед нами уже выросли стены — высокие и крепкие, из серого камня. Частые башни сверкали в полуденном солнце. Было видно, что это ещё не столичная твердыня, но уже крепкий кулак, сжатый вокруг торгового города.

Но ещё до стен мы незаметно въехали в предместья Чернореченска. Трактиры и постоялые дома сменились рядами деревянных и каменных домов под крепкими железными крышами. Из труб мастерских ровными столбами стелился дым. Это означало, что работы у местных мастеровых было достаточно. Тут и там вокруг были добротные деревянные заборы, а кое-где у мастерских побогаче даже каменные ограды.

Мы скакали по посыпанной гравием дороге. Вокруг стало шумно из-за криков торговцев и рабочего гула. Тут и там кипела работа: были развешаны ткани, выставлены в ряд горшки, звенели молоты в крепких срубах с навесами. Торговали хлебом, мёдом, солониной. Грузчики разгружали и загружали телеги.

— Громко тут, — подметил Аскольд.

— Ещё бы, — усмехнулся Ермак. — В Рабочей слободе всегда так. Это ты ещё здесь вечером не был, когда начинаются песни и пляски.

— Надо будет исправить, — улыбнулся Аскольд.

Мы подъехали к стенам и воротам, и у меня уже было ощущение, что Чернореченску скоро нужно будет расширяться, чтобы включить в себя Рабочую слободу. Впрочем, местным родам было виднее.

Стены города, к слову, были зачарованы, притом сложной вязью рун и заклинаний, переплетающихся в единую цепь. Было видно, что поработал очень крепкий Архимаг.

Ворота были распахнуты настежь. Над ними красовались знамёна местных Родов: молот и наковальня, древесная ветвь с листьями, дуб со сплетёнными корнями и ещё множество Родовых символов.

У ворот была настоящая очередь — да не одна, а две. Писцы записывали имена, сверялись со списками и что-то монотонно спрашивали. Волшебники обшаривали телеги, проверя содержимое. Стражники, наглухо закованные в броню, стояли на дежурстве каменными изваяниями.

Ярополк даже не остановился, а просто повёл караван вперёд между двумя очередями. Раздалось несколько недовольных возгласов, которые быстро замолкли, как только люди взглянули на знамёна прибывшего отряда и на скачущего впереди Ярополка.

— Свои! — крикнул он, приблизившись к стражникам.

Они тут же выпрямились. К Ярополку подскочил один из стражей. Коренастый, крепкий мужичок с медвежьей мордой и нашейной родовой нашивкой с молотом и наковальней.

— Ну что, Волкодав, смотрю с добычей вернулся?

— И с добычей, и с гостями.

Стражник взглянул на нас, словно до этого он нас и не замечал. Быстро мазнул взглядом, остановившись на наших трофейных конях, и вновь обратился к Ярополку:

— Тогда не буду задерживать.

И он не соврал — нас пропустили быстро, без каких-то дотошных проверок и расспросов. Вообще вопросы достались только моему отряду. Ну а когда я показал карточку ходака, и стражник в неё заглянул, он тут же расслабился.

В итоге в город нас пропустили без проволочек.

Оказавшись внутри, мы распрощались с Ярополком и его отрядом.

— Держи.

Он протянул мне металлическую плашку.

— Как с постоялым двором определитесь — загляни в Дом Найма и передай мне сообщение. Долго не тяни, возможно, работа появится совсем скоро.

— Добро, — кивнул я и забрал у него плашку с родовым гербом.

Ермак помахал детям рукой на прощание. Тимофей хмуро махнул рукой, явно всё ещё дуясь за небольшую шалость, а Лёша показал ему язык.

На этом и разошлись. Я с отрядом двинулся дальше по широкой улице, вымощенной булыжником. Здесь, за воротами, тоже было оживлённо: разгружались телеги с железом, тканями и зерном, сновали туда-сюда люди.

А по сторонам стояли двухэтажные дома, где на нижних этажах частенько располагались какие-то лавки, небольшие мастерские. Над дверьми висели деревянные вывески.

— Бойко тут, — второй раз за день бросил Аскольд, озираясь по сторонам.

— Пожалуй, — кивнул я. — Уж точно живее, чем в Выкречи.

Мы двинулись дальше по торгово-ремесленному кварталу, который логично продолжал собой слободу. Люди толпились, торговались и спорили. Были тут купцы в расшитых кафтанах, наёмники в потёртых доспехах, ходоки и всякий честной люд.

Пахло по-разному: где-то горячим хлебом и пекарней, где-то дымом или пряностями. Но везде по большому счёту сильнее пахло речной водой.

Река визуально разделяла город надвое. Мы ехали по восточной стороне. По воде тут и там плавали небольшие баржи и плоскодонки.

— Макс, подожди-ка, — неожиданно сказал Серёга.

Он слез с лошади, затем спустился по ступенькам к мосткам и зачерпнул ладонью воды.

Вернулся он довольный и улыбающийся.

— Представляешь? Чистая!

— Её, скорее всего, магией очищает, — сказал я. — А чёрной она кажется либо когда солнце падает определённым образом, либо из-за камней на дне. А может, и от того, и от другого.

Мы забрались дальше в город. Проходя караваном по улицам города, пару раз приходилось останавливаться: один раз из-за того, что дети, весело играя, перебегали дорогу, а второй чтобы пропустить родовых воинов.

Я заметил, что у многих местных на шеях были амулеты и камни на цепочке с рунами.

Мостки и плоскодонки на реке медленно, но верно сменялись пристанями, а суда становились больше.

Нам пришлось довольно долго бродить по городу в поисках постоялого двора. Таверны и гостиные дома меня не устраивали, так как у нас всё-таки были лошади и телеги, да и много где не были готовы принять такой большой отряд — просто не было свободных мест.

В итоге мы перебрались на другую сторону реки по блестящему на солнце мосту и нашли небольшой двухэтажный дом со двором, выходящим не к реке, а назад в город.

Владельцем была пожилая женщина, немного глуховатая, но очень толковая и цепкая. Оказалось, что от неё совсем недавно, буквально на днях, съехал снимавший её дом отряд наёмников — отправились в столицу княжества с долгой миссией, так что в ближайшее время дом был свободен.

Торговаться пришлось почти час, и всё для того, чтобы женщина упёрлась рогом:

— Да за такие деньги я ни за что не сдам дом только прибывшим ходокам! Это же ужас какой-то!

Мне так хотелось ей сказать, что за такие деньги я могу снять этаж постоялого двора, если не весь постоялый двор, и на срок в разы больше. Здесь было правда несколько «но».

Во-первых, дом располагался на западной стороне. Мне ещё предстояло разведать город, но даже с быстрым взглядом было заметно, что дома здесь побогаче.

Во-вторых, двор выходил на другую сторону реки, и там было тихо, просторно и уютно. Кое-где высажены деревья, кое-где цветы. Отличное место для того, чтобы отдохнуть после долгой вылазки в Зону. да и собственный дом всегда лучше, чем оставаться по соседству с другими наёмниками и ходоками.

В-третьих, совсем неподалёку была конюшня для породистых лошадей. Я не был уверен, что наши лошади были достаточно породистыми… Ну разве что моя и Ромы. Но по очень приемлемой цене за животными там обещали ухаживать день и ночь как за родными. И, судя по их конюшне, их дело процветало.

— Фамилия Велигорские вам о чём-нибудь говорит? — наконец зашёл с козырей я.

— А?

— Велигорские, говорю… Род такой местный.

— Что? Я глуховата к старости стала.

Я просто достал металлическую плашку с гербом и брякнул её на стол.

Старушка прищурилась, а затем подняла на меня мгновенно изменившийся взгляд:

— Сынок, что ж ты сразу не сказал, что ты от Велигорских?

Этот вопрос я тактично оставил без ответа.

И всё равно с нас взяли очень приличные деньги. Благо из Выкречи я с отрядом уехал при деньгах. И главное, что жильё было обеспечено. Члены отряда тут же начали разбирать себе комнаты. Первыми дали выбрать Роме с семьей, но два этажа в большом каменном доме позволили рассселиться всем.

Мне как-то сама по себе досталась главная спальня с большой двуспальной кроватью, просторным шкафом и маленьким, спрятанным за небольшой дверью рабочим кабинетом.

Я оставил отряд обживаться и отправился на разведку в город. Первым делом нашёл отделение Имперского банка и разобрался со своим счётом. Всё вышло довольно быстро. Нашёл Кладовочку, которая была через дорогу от банка, и проверил содержимое ячейки — всё в порядке, всё на месте. Пространственная магия в действии.

Следующем в моём списке был Дом Найма. Его удалось легко найти — мне на него указала пара местных ходоков, которых я заприметил на улице.

— Ты его ни за что не пропустишь, — заверил меня один из них.

И он был прав. Дом Найма был на несколько голов выше Выкречьского. Это было величественное здание с арочными окнами с зачарованным стеклом, светлым фасадом со стальными балками и мраморными колоннами перед входом. На козырьке висели флаги родов.

Я поднялся по широким ступеням из полированного камня. Оказавшись внутри, понял — здесь всё было больше похоже на купеческий дом или аукционный зал в Верхнем квартале Выкречи, где я был по делу.

Диваны и кресла, широкие столы, мягкие ковры. Небольшая чайная на первом этаже, где можно было относительно недорого поесть или выпить чаю во внутреннем дворике под кронами деревьев. На стенах висят трофеи из вылазок в Зону.

Служащих здесь было больше, к тому же они работали за зачарованным стеклом из полупрозрачного кварца. Сами служащие в строгих камзолах, а вместо кипы бумаг, они работали с зачарованными табличками, где отображался статус заданий и прочая информация.

Притом даже на первом этаже я видел Родовых бойцов и магов, а не просто ходоков или наёмников.

Дом найма стал жирной точкой. Я точно знал — в ближайшее время нам предстояло по-настоящему обжиться в Чернореченске.

В следующие две недели именно Дом найма стал основным местом сбора информации. Здесь за чашкой чая можно было поспрашивать вернувшиеся из ходок отряды о свежих новостях из Зоны, да и вообще в целом собрать полезные сведения.

Более того, показательной была часть контрактов — не та, что была доступна всем. Нет, наоборот. Некоторые задания были расписаны на недели и месяцы вперёд, а другие вовсе забронированы под конкретных исполнителей, о чём служащие без зазрения совести сообщали, если один или два контракта случайно оказывались в общем доступе.

Более того, на некоторые задания проводились отборы. Я взглянул пару раз на список отрядов, которые подавались на подобные задания, и понял, что в Чернореченске я с отрядом был лишь наёмниками практически без имени или репутации. Здесь, в этом большом городе, предстояло вскарабкаться на самый верх, как когда-то в Выкречи.

За пару недель мы успели узнать о Чернореченске чуть больше. Власть в городе действительно принадлежала тем, кто шёл по Пути Предков, и закон был прост: приносишь пользу и живёшь спокойно.

Судя по тому, что удалось узнать, солнечники в своё время попытались залезть в Южноуральск, притом по-крупному. Вот только выгоняли их отсюда все Рода вместе во главе с князем-архимагом. С тех пор они в княжестве не особо приветствуются.

Сам же Чернореченск был третьим по величине городом в Южноуральске — тысяч на триста душ, не меньше. Торговый город, расположенный на выгодном месте — на перекрёстке речных и сухопутных караванных путей.

Река, которую в народе звали Чёрной, петляла через весь город, деля его на две части: торгово-ремесленный квартал с жилой застройкой и Верхний Посад, где усадьбы Родов упирались разукрашенными крышами в небо.

Были в Чернореченске и рынки, притом несколько, свой аукционный дом, порт, ратуша… В общем всё, что можно было ожидать от крупного города.

Самое главное, что я заметил, — это более высокое качество волшебников и воинов. И ещё товаров на рынке. Чего только нельзя было достать!

Меня, естественно, интересовали алхимические ингредиенты, и я не разочаровался. Достаточно было лишь единожды пройтись по торговым рядам, чтобы понять: в этом городе можно было начать изготавливать качественно новые зелья. Была бы лаборатория. Это же касалось и других товаров.

Как и говорил Ермак, здесь, в Чернореченске, крутится очень многое и очень многие.

Я сидел во дворе, наслаждаясь едва пробивающимися сквозь кроны деревьев солнышком и живыми, бодрыми голосами.

Рома показывал очень простые заклинания своим пацанам. Аскольд дремал на лавке, а над ним на ветке, болтая ногами, сидела Варя. Серёга с Ирой о чём-то оживлённо спорили. Иван с Игнатом и моряками ещё не вернулись с рыбалки.

Правда, где они в речке рыбу ловить решили, я не знал. Сольвейг с Весной занимались чем-то в доме. Они, кажется, за время путешествия даже немного поладили, или по крайней мере перестали мысленно бить друг друга кинжалами.

Я опустил пальцы в карман. Они привычно легли на холодный металл родовой пластины Велигорских.

Это был момент покоя — редкий даже в последние две недели.

И этот момент покоя прервался молниеносно.

— Максим! — раздался голос Весны из дома. — К тебе пришли.