Катастрофическая История о Тебе и обо Мне (ЛП)

Глава 3 Сыр остается один

Меня похоронили через два дня после школьной панихиды. Знаете то скверное чувство, когда Суббота и Воскресенье — эти два совершенных, волшебных дня свободы, — заканчиваются? Приблизительно подобное происходит, когда минутная стрелка часов отмеряет свое мучительное тик-так-тик-так-тик-так, и ты понимаешь, что даже еще не начал делать домашнее задание. Это то же самое, только в пятьдесят тысяч раз хуже. Я говорю о Воскресном Вечере Блюза.

Мама попросила Сейди выбрать мое самое любимое платье и туфли для столь важного события, поскольку она была моим личным стилистом класса со второго. Платье было насыщенного лилового цвета и изготовлено из качественной цветастой ткани. По обеим сторонам были скрытые карманы, а сзади простая лента. Выбор обуви пал на классические черные балетки, но я обожала их, потому что они сияли на солнечном свете (эм, ну не то чтобы они так сильно сияли, когда я шла.) Было решено оставить мои волосы распущенными, чтобы те обрамляли мое лицо (прям вылитая Офелия). Я чуть не обрезала их прошлым летом, но увидев себя лежащей вот так вот, я была рада, что не решилась на это. И последнее, но не менее важное, — девочки попросили моих родителей, чтобы те надели на меня цепочку с золотым кулоном в форме сердца, — мы все вместе, вчетвером, купили себе такие в маленьком магазинчике в Сан-Франциско под названием «Кроличья Нора» в лето перед старшими классами.

Я отчетливо помню этот день. Мы вчетвером обсуждали результаты нашего чрезвычайно важного теста «Кто ты из диснеевских принцесс?», удивляясь тому, какими точными оказались результаты. Ответ А: Сейди, очевидно, выпал образ Принцессы Жасмин. Она была храброй, и внешность у нее была довольно экзотическая (ее мама были израильтянкой, в довершении ко всему, бывшей моделью) и она могла громко спеть «Целый новый мир» как никто другой. Ответ Б: Эмма оказалась Авророй из Спящей Красавицы, что вполне имело смысл, ведь она была: 1) блондинкой; 2) любительницей поспать; 3) невероятно милой — даже птички начинали петь, где бы она не появилась. Ответ С: Тессе досталась Ариэль, с чем нельзя было не согласиться — у нее были длинные рыжие волосы и парень из нашего класса по имени Эрик, буквально сходил по ней с ума. Забыла упомянуть, у нее жил рак-отшельник еще с начальной школы. Разве это не еще один плюс к сходству с Ариэль? (Ответ: не-а, не думаю)

А потом я.

Ответ Д: Белль. Совершенно не удивительно, поскольку мне всегда нравились здоровяки с пышной шевелюрой, еще со времен детского сада Большая Птица⁴ навсегда осталась в моем сердце. А еще я была большим книжным червем, и планировала, что мы вчетвером отправимся в путешествие по Европе, как только закончим школу. Эй, да бросьте! Должно же быть нечто большее, чем вся эта провинциальная жизнь.

Как только нам представилась возможность спеть соответствующие диснеевские песенки, девчонки и я наткнулись на «Кроличью Нору», в буквальном смысле круглое отверстие — вход в центре Мишен Дистрикт, в котором продавались всякого рода безделицы, начиная с кружевных перчаток, соломенных шляпок, антикварных ювелирных изделий и заканчивая фарфоровыми чайниками. Все те вещицы, которые вы никогда не искали намеренно, но увидев раз, не могли пройти мимо. Что-то вроде наших кулонов. Наши цепочки были довольно одинаковыми: изящные, золотые, не слишком длинные, не слишком короткие…, но у каждой был свой кулон. У Эммы — колибри (смотрите выше на счет щебетания птиц), у Тессы — русалка (хотите еще доказательств? у нее таких было штук двадцать!), а у Сейди простая золотая звезда. Ее голубой мечтой было поступить в Джульярд⁵ и стать знаменитой актрисой, и у меня было ощущение, что, возможно, все так и будет. Просто она была одной из тех людей, которых знаешь слишком хорошо. С Сейди все было легко и просто. Я любила Эмму и Тессу как сестер, но моя связь с Сейди была из разряда тех, что не можешь описать словами. Она была чем-то большим, чем просто лучшей подругой или даже сестрой. Она была моей второй половинкой.

Я выбрала в качестве кулона маленькое золотое сердечко, потому что из всех я была самой сырной, живой, романтичной; я одна верила, что каждый отыщет свою вторую половинку, не смотря ни на что. Ия одна так и не смогла дождаться счастливого конца. (О, извращенная ирония.)

В конце концов, я правда — правда была рада, что мой медальон остался при мне. Он напоминал мне о друзьях и доме. Он успокаивал и создавал ощущение безопасности. Особенно, когда закрыли крышку гроба.

— … земля к земле…

Погодите.

-.. пепел к пеплу…

Прошу.

— … прах к праху..

Нет, прошу, прекратите.

— … покойся с миром…

Прощай, юная роза нового поколения. Прощайте, сияющие огни. Прощай, родной дом. Прощай, дыхание, прощай прикосновение и осязание, и объятия и… жизнь.

Свет погас. Стало темно.

Внезапно, я испугалась.

Затем толпа расступилась, и вперед вышел Джек. Он дернул священника за пальто.

— Можно мне сказать?

Мужчина кивнул. Забавно, что человек, которого я даже не знала, отправил меня в небытие. Джек повернулся лицом к друзьям и членам семьи; на всех солнцезащитные очки, повсюду бумажные платки, их обувь утопает в песчаной земле. По сравнению с ними, Джек выглядел таким маленьким. Маленький человечек в крохотном костюмчике. Мне хотелось подойти к нему. Забросить к себе на плечо, словно мешок с картошкой и убежать домой. Он начал плакать. Папа поспешил к нему и помог ему с речью, которую ту написал специально для меня, под названием «Дорогой Чеддер» (Одно из сырных прозвищ, которое я приобрела за эти годы). Я бросила последний взгляд. Мама, Папа и Джек. Три птицы в ряд. Три, вместо четырех.

Я посмотрела вниз. Это происходит на самом деле. Там, где раньше была я, образовалась пустота размером с девушку. Там, где была моя жизнь, зияла дыра. Дыра в темной, спокойной земле.

О, Боже.

Я, правда, правда, правда, не хотела идти туда.

Но я пошла.