Катастрофическая История о Тебе и обо Мне (ЛП)

Глава 39 Покажи мне свой лучший удар

Я пробиралась сквозь Бразильские джунгли. Горячий, влажный, дурманящий зной и полчища жужжащих комаров. Ленивые змеи, жуки, размером с мою голову, и тигры, спящие под деревьями.

Тык.

Стоп, в Бразилии нет тигров. Фигня все это.

Я пробиралась сквозь Индийские джунгли. Горячий, влажный и дурманящий…

Тык.

Я отмахнулась. Кто-то пытался добраться до меня. Паук? Обезьяна? Паукообразная обезьяна? Удав, чтобы задушить меня? Я бросилась удирать через кусты и спряталась в тени огромного баньяна. Ни когтей. Ни клыков. Ни намека на паучьи лапы.

Все чисто. Я смылась по-тихому. Фух.

Тык. Тык.

Или нет.

— Проваливай, — пробормотала я. — Я занята.

— Эм, ты не выглядишь занятой.

— А вот и нет.

— Что же ты делаешь?

Я села и оказалась лицом к лицу с Браслетами.

— Пытаюсь медитировать, а что?

— Ой. — Она сделала шаг назад. — Извини. — Она убрала белокурый локон за ухо, браслеты на запястье звякнули, как и всегда. Я скрестила руки. Эта девчонка никогда прежде не говорила со мной. Неужели она теперь ожидала, что мы станем лучшими подружками?

— Извини, — произнесла я, не утруждая себя скрыть раздражение. — Зачем ты меня тыкала?

Звяк-звяк.

— Мне было интересно, получу ли я твой автограф. — Звяк. — То есть, не хотела отрывать тебя от дел.

— Мой автограф? — я почесала нос. — На кой он тебе?

— Хех, — рассмеялась она, — да потому что ты — знаменитость! — Она показала на телевизор, у которого собрались завсегдатаи «Куска». — Глянь, ты во всех новостях!

Она обкурилась, не иначе. Каким-нибудь Супер-Улетно-Гремучим-Крэком, только и всего. Я поднялась и не спеша направилась к телевизору, поскольку это был единственный логический способ заткнуть ее. Когда я, наконец, пригляделась получше к чуваку на экране, я не поверила своим глазам. Человек на экране был мой отец.

— Сделай погромче, — попросила я Парня в форме Квотербека. — Пожалуйста.

«В той или иной мере у каждого из нас разбито сердце. Но большинство людей не в курсе, что разбитое сердце может быть смертельно опасным.

Сегодня с нами Доктор Дэниэл Иган, известный кардиохирург из медицинского университета Сан-Франциско, который провел последний год за изучением синдрома разбитого сердца, что чаще всего остается не диагностированным…»

Отец молчаливо сидел, опустив руки на колени. Похоже, он не брился или даже не улыбался целую неделю.

— Итак, — спросила его храбрая, голубоглазая репортерша, — насколько распространен этот самый Синдром Разбитого Сердца?

— Не очень, — ответил он. — По общим сведениям, всего у двух процентов людей, которые считают, что перенесли сердечный приступ. Он довольно редкий, и ему обычно подвержены женщины среднего возраста. Как правило, жизни это не угрожает, но все может быть. — Он устремил свой взгляд в камеру, и я ощутила комок в горле.

Женский голос за кадром продолжил.

«Но мало кто знает, что у доктора Игана были весьма личные причины для исследований. Прошлой осенью, при трагических обстоятельствах он потерял свою несовершеннолетнюю дочь Обри, что, по его мнению, первый задокументированный случай смерти от синдрома разбитого сердца…»

У меня по телу поползли мурашки, когда я увидела свое лицо на экране. Фото из альбома выпускников. Затем моя фотография с подругами. Наконец, наше с Отцом фото, мы двое смеемся. У меня сдавило горло. Комок стал больше. Но я не смогла позволить себе расплакаться.

«В пятницу, новое крыло медицинского университета Сан-Франциско было названо в честь Обри — Детский сердечный центр, в котором доктор Иган назначен исполняющим обязанности главного врача…»

— Видишь? — Браслеты стукнула меня по руке. — Что я тебе говорила?

Камера снова показала моего отца.

— В начале, — произнес репортер, — никто вам не поверил.

Отец кивнул.

— Медицинское сообщество догадывалось, что смерть Бри была связана с ее предшествующим состоянием. Но доказательств тому не было. Болезнь протекала незаметно. Я не думал, что это каким-то образом было связано с тем, что перенесло ее сердце.

— Что же было вашей целью? — осторожно спросила репортерша. — Что вы надеялись доказать с помощью ваших исследований? Вы чувствуете, что можно было сделать что-то еще, чтобы спасти вашу дочь?

Он долго молчал.

— Не уверен, что смог бы еще что-нибудь сделать. Не уверен, что именно пытаюсь доказать. Любовь всем нам причиняет боль, независимо от возраста. — На мгновение он бросил взгляд на камеру и его глаза были полны слез.

— Но основная моя идея заключается в том, чтобы родители почаще говорили своим детям то, что чувствуют. О том, что на самом деле происходит в их жизни. — Он грустно улыбнулся. — А еще нам следует прислушиваться к ним. За исключением тех случаев, когда вы бываете слишком заняты, чтобы выслушать.

В кадре появилась моя школа и журналистка продолжила.

«Мудрые слова от доктора Игана. Практически в свете трагических событий, что произошли всего неделю назад».

— Что? — я запаниковала. — Какие еще трагические события?

«… когда выпускник школы СПК, встречавшийся с мисс Иган незадолго до ее смерти…, парень, о котором одноклассники говорили «тот, что разбил ей сердце»…»

Я ощутила головокружение.

— Нет. Нет, нет, нет.

«…звездный бегун Джейкоб Фишер..»

— Пожалуйста, — прошептала я. — Прошу, нет.

«…. был найден дома без сознания…»

Стены вокруг меня начали смыкаться. Больше я ничего не расслышала. У меня сдавило горло, и я разрыдалась. Я попыталась выбраться из толпы, отчаянно желая выбраться наружу. Воздух. Мне нужен воздух. СЕЙЧАС ЖЕ.

— Эй! — я услышала голос Браслетов. — Ты в порядке?

Больно. Очень больно. Патрик, где ты?

Я начала падать. Перед глазами все помутнело, комната превратилось в размытое пятно. А после мое лицо ударилось о ледяной, потрескавшийся линолеумный пол.

Сильно.