Камень 1993. Книга 3

Эпилог

Той же ночью, клуб «Кибертроникс»

— Выехали! — объявил я, положив трубку телефона, и кабинет наполнился воодушевляющими возгласами вперемешку с аплодисментами. Как на концерте рок-группы, ей-богу.

Помещение, и так-то не очень большое, сейчас казалось совсем крохотным. Я, Дюс, Лиза, Саня, Илюха, Валерка забежал сразу после дежурства и остался, Людмила Константиновна, Озик, поглядывающий на бледную, но все же улыбающуюся Таню, Серега Жогин, рыжая Юлька, старший админ Лешка, бармен Эдик, еще кто-то напирает… Господи, как они все тут поместились?

— Давайте на выход! — с улыбкой произнес я. — А то задохнемся тут… от радости!

Все засмеялись, а я, стараясь не показывать волнение, посмотрел на часы, свою любимую «Монтану», которую так и не поменял ни на «Ролекс», ни на хотя бы дешевенькие Casio. Старею, начинаю любить такие же старые вещи. Подумал так и хмыкнул.

— Пойдемте жахнем по… Кофейку, короче, или чайку — кому что по душе, — чуть не сказал «по пятьдесят», но вспомнил одного питерского политика, который через шесть лет будет в Дагестане откладывать выпивку, пока не победит террористов. А мы своих бандитов-террористов еще тоже не победили.

Отказываться никто не стал, только админы с охранниками дисциплинированно разошлись по залам. Казалось бы, обычная ночь в «Кибертроникс». Но именно в это самое время чекисты проводят операцию по ликвидации зарвавшегося бандита и его частной армии. Опасно, очень опасно. Всех бы распустить по домам, но Чумаков запретил — надо было, чтобы никто не мог ничего заподозрить. Ни заложить специально, ни выдать испугом. Самая обычная ночь…

— Илюха, — я заметил нашего игровых дел мастера, который выглядел так, что краше в гроб кладут. — Все будет хорошо. Запомни.

Пока я это говорил, заглянул ему в глаза. Илюха смотрел затравленно, раздираемый противоречиями, и мне захотелось хлопнуть его по плечу, успокоить, сказать: «Не ссы, друг, эту мразоту скоро раскатают, их уже приговорили». Но нельзя. Все должно выглядеть натурально. Даже Нестерова знает не все, хотя во многом благодаря ей закрутился этот водоворот со спецслужбами и политиками.

Пусть она заодно работает хоть на Вано, хоть на черта — хрен с ней. Впрочем, после Лубянки и Чумакова я, честно говоря, начинаю догадываться, что девушка совсем не проста. С бандитами-то у нее контакты действительно есть, причем серьезные, в этом нет сомнений. Другой вопрос, кому это выгодно и на кого она трудится на самом деле. Ладно, не буду забивать голову. Рано или поздно узнаю. А нет, так и не надо, значит.

— Камень, ты домой поедешь? — поинтересовался Саня, когда мы высадили по паре стаканов зернового из машинки «Неспрессо».

— Неа, — я покачал головой. — Заснуть не смогу, да и незачем. Караван должен рано утром прийти, помогу вам его принять. Херовый я буду директор, если нырну в койку в самый ответственный момент.

— Я тоже заснуть не смогу, — выдохнул Илюха, глядя в пустоту прямо перед собой.

— Так и не спи, — я нарочито небрежно пожал плечами. — На пенсии выспимся. Гарантирую.

Все опять засмеялись. Народ постепенно рассасывался, время уже позднее. Озик после той истории с Таней активно о ней заботился, но не навязывался как кавалер, и это работало. Вот и сейчас он ее повез домой на такси — просто самому убедиться, что все в порядке.

Я вот не сомневаюсь, что у них обоих все будет хорошо. Озик хороший парень, и Таня это чувствует, просто ей нужно время после такого… А что у меня? Буду ли счастлив не как бизнесмен, а просто как человек?

Ника… Вспомнил, и по телу разлилось приятное тепло. Не такое, как бывает от девушки, с которой встречаешься. А как от друга детства, кем она всегда и была. Она ведь еще днем тоже приходила в зал, нас проведать, поболтала с девчонками, потом ушла. Но перед этим и мы с ней обменялись парой важных фраз.

— Теперь все? — спросила она.

— Все.

— Жалеешь?

— Честно? — я посмотрел на нее. — Нет. Я рад, что мы не сели в эти качели. То ругаться, то мириться, и так до бесконечности… Нет, Ника. Лучше быть хорошими друзьями, чем плохими любовниками.

Она улыбнулась, но в уголках глаз я заметил крохотные слезинки.

— Прости меня, Вадик.

— За что?

— Я наговорила тебе слишком много всего. Наверное, стоит признать, что ты сильно выделяешься на фоне других бизнесменов и бандитов. Не в белом пальто, но на тебе сквозь грязь и кровь хотя бы можно разглядеть, каким оно было…

Не совсем то, что хотелось услышать от красивой девушки. Но такова Ника — она верит, что под мир нельзя прогибаться даже в мелочи. А мне же пока будет достаточно просто победить.

— И ты меня прости. А еще… Спасибо тебе.

— За что? — вот теперь удивилась Ника.

— За все, — улыбнулся я. — За то, что ты есть. Как есть все остальные, те, кто меня окружает. Кто помогает мне быть собой и разбираться в себе все эти долгие десятилетия…

— Все эти два? — Ника рассмеялась, но весело, не обидно. — Каменев, ты странный!

— Да, — я не стал спорить. — Но мне нравится. И ты это… заходи, если че.

После этого мы уже оба посмеялись, вспомнив мультфильм про старого пса и волка, потом сразу попрощались. От этого короткого воспоминания меня отвлек Саня, едва скрывавший улыбку.

— К тебе тут пришли, — сказал он, и я увидел Нестерову.

— Здорово, Сонька, — кивнул я и встал из-за стола, чтобы подойти к ней.

— И тебе не хворать, Вадька, — передразнила она. — Мандражируешь?

Волосы растрепаны, небрежно разбросаны по плечам. Кожаная куртка — это привычно, а вот черная юбка и сапоги в тон… что-то новенькое. Правда, и здесь все практично — подошва без каблука, плоская, чтобы бегать. Только вот почему та же Юлька в любой одежде выглядит по рабоче-крестьянски, а Нестерову хоть в робу одень, и все равно женственная? Тайна, покрытая мраком.

— Мандражирую, — согласился я.

— Я к этому причастна? — она подмигнула.

— В какой-то степени, — улыбнулся я, осознав двусмысленность нашего разговора. Она-то про дело, и я про дело. — Если бы не ты…

— Не говори «гоп», пока не перепрыгнешь, — девушка предостерегающе подняла указательный палец. — Будем надеяться, что без залетов…

— Хоть бы постеснялись, — пробурчал кто-то рядом, и оказалось, что Юлька-Гайка как раз проходила мимо. — Люди кругом.

Нестерова, удивленно вскинув брови, проследила взглядом за нашей инженеркой, потом повернулась ко мне.

— Это что сейчас было?

— Счастливое неведение, — объяснил я. — Порой я завидую людям, которым оно доступно.

— Умри, Камень, лучше уже не скажешь.

Сказала прям как Потемкин Фонвизину после выхода «Недоросля». Надо же, какие мысли гуляют в голове Соньки в тяжелый момент.

А ведь ей самой тоже страшно, понял я. И еще интересно, вот и пришла. Неисправимая женщина.

И все-таки они умеют удивить!

В то же самое время, строительный комбинат рядом с Новокаменском

Полил дождь, по-осеннему холодный и противный. Головная машина поморгала дальним светом, и выглядывавший их промокший охранник открыл ворота на въезд. «Шевроле Субурбан», чуть притормозив, снова зарычал двигателем и газанул, заезжая на территорию. Следом чадили два «Камаза», за ними — оставшаяся черная «бэха».

— Давай туда, — Марат, один из братьев-альбиносов, еще более пугающе бледный под дождем, махнул рукой в сторону дальнего цеха.

«Камазы» поползли дальше, а «Субурбан» с «бэхой» остановились. Красные глаза альбиноса дернулись, он оскалился и подошел к внедорожнику, держа пистолет взведенным.

— Груз доставлен, — водительское окошко в «Субурбане» приоткрылось, оттуда высунулся бородатый мужик. — Принимаете?

— Ща, проверим сначала, — пробубнил альбинос.

— Побыстрее бы, — покачал головой водитель внедорожника. — Утро скоро, парни устали, еще домой ехать.

— А третья машина где? — уточнил Марат. — «СуперМАЗ» еще должен быть.

— Едут, — ответил бородач. — Их третий экипаж ведет. В дороге какая-то непонятка случилась, вынужденная остановка. Сейчас прислали на пейджер, что все прояснилось, едут.

— Откуда они позвонили-то? — с подозрением уставился на него альбинос. — Со спутника?

— Откуда я знаю! — раздраженно бросил бородач. — Из Семибратова, наверное, через автомат. Ну? Долго еще нас конопатить будешь?

— Погоди, служивый… — до тонкого слуха Марата донесся шум двигателей. — Млять!

Металлические ворота снесло направленным взрывом, и на территорию комбината ворвался тяжелый КрАЗ-самосвал, снося все на своем пути. А следом за ним, пользуясь неразберихой, влетели несколько микроавтобусов и один «пазик». Машины резко затормозили, из них высыпали вооруженные люди в касках и брониках. Они быстро и грамотно рассредоточились по территории, одна группа со стволами на взводе направилась прямо к ним.

— Милиция! Руки в гору! Оружие на землю!

— Это что, млять, такое⁈ — выругался бородач, который, пошатываясь, выбрался из помятого «Субурбана». Бешеный КрАЗ лишь слегка задел его при прорыве, но даже этого хватило, чтобы тяжелого американца развернуло, хорошенько встряхнув тех, кто был внутри.

— Руки! Ствол выбрось! На колени!

Его напарник буквально вывалился из машины, не обращая внимания на разбитую голову и, возможно, пару сломанных ребер.

— Мужики, не стреляйте! Мы просто охранники! ЧОП «Гладиатор»! — дрожащим голосом заорал он.

Бородач послушно бухнулся на колени с задранными вверх руками, скользнул взглядом по разломанному, будто манекен, альбиносу. Бандиту не повезло — самосвал пролетел и даже не заметил хлипкого человечишку на своем пути. Из «бэхи», которую тоже развернуло КрАЗом, торопливо выскакивали оставшиеся охранники, бросая стволы и вытягивая вверх руки, будто пытались дотронуться до облаков. Никому не хотелось умирать за чужой интерес, а милиция явно не планировала церемониться.

В этот момент через вторую проходную с боем прорывались на свободу две иномарки. Людей в первой тут же покрошили, но вторая вовремя остановилась за бетонным забором, и несколько бойцов, выбравшись из нее, залегли, отвлекая на себя немногочисленное оцепление. Основные силы штурмующих были задействованы на прорыве, и запасной выезд прикрыли плохо.

Этим воспользовался широкомордый бандит со шрамом на виске. Пока его охрана связала ментов боем, он просочился через прикрытую хламом дырку в заборе и, пригибаясь, побежал к ожидавшей его в условленном месте белой «Вольво».

Игровой зал «Кибертроникс» на набережной

Фура с китайским оборудованием подъехала к АРПу — об этом мне сообщила охрана предприятия. Парни, отобранные Саней специально для работы на территории. И с ней две машины вневедомственной охраны, как мы и договаривались. Не наши, которых могли подкупить, а ярославские, еще и через Чумакова договаривались.

— Ну, что, парни? — сна уже не было ни в одном глазу, сплошное предвкушение. — Давай, Саня, заводи «девятку». Поедем смотреть станки, пока наши китайцы спят.

Лэй и приехавший с ней на этот раз инженер Чен Юнфэй еще вчера разместились в гостинице, причем тоже под охраной, чтобы никаким Черепам даже в голову не пришло ничего с ними сотворить.

— Дюс, Илюха!

— Идем, идем… — технический директор, похоже, устал сильнее меня. Или пил меньше кофе, что тоже правильно.

И лишь у его заместителя, то бишь Илюхи, глаза снова были по пять копеек. «Потерпи, друг, — думал я. — Все уже почти кончилось».

— Я с вами! — заявила Нестерова, которая, словно робот, не показывала ни капли усталости.

— Вот даже не сомневался, — я покачал головой. Хотя ее компании я рад, чего уж там.

Несмотря на позднее — или, наоборот, уже раннее? — время все три зала были заполнены игроками. Мы по-прежнему оставались единственными в городе, хотя городские предприниматели уже готовили новые точки, даже оправившийся от поджога Судаков. Я не был против, потому что все они будут закупаться моим оборудованием. Обязательно будут, иначе никак. Либо у «Стиплера», но у них дороже, либо напрямую у китайских товарищей — что дороже еще на порядок. Дешевле разве что украинские «Джиппи», но оттуда их еще привезти надо. Все это уже поняли, что оформилось в предзаказы.

— Озик! — я махнул парню, который вернулся от Тани и теперь продолжал втягиваться в бизнес, администрируя игровой зал в бывшем видеосалоне дяди. — Не спать, терпеть!

Мы вышли в дождливую хмарь, озаряемую неоновыми огнями — да, мы теперь могли себе это позволить. И то ли еще будет! Саня уже завел «девятку», ее мягкое урчание убаюкивало, но я не поддавался на эти чары. Сначала дело!

Неподалеку завозились в своем «Опеле» Казак с Драным — охрана офиса от Севера, сменщики Башки и Еремы. Увидели, что это мы, теперь внимательно наблюдали, чтобы, если что, вписаться в любую разборку.

— А это кто? — удивился Дюс, и я теперь тоже услышал шум двигателя.

Разбрызгивая грязную дождевую воду, к зданию мчалась белая «Вольво». Драный и Казак суетливо выбирались из «Опеля», Дюс повернулся к нашей «девятке», Илюха обмер. Саня, огромный и верный Саня с перекошенным лицом буквально пытался вылететь из машины. А у меня перед глазами словно остановилось время, и я просто силой загнал Нестерову обратно в здание.

— Никого не выпускай! — бросил я.

Видимо, что-то пошло не по плану, если Череп прорвался. «Ну, и где же эти чертовы федералы?» — сознание подкинуло фразу из совсем другой жизни, и на моих губах заиграла тонкая усмешка. Все под контролем. Не нужно паниковать, Камень, выдохни! Сейчас момент истины…

«Вольво» не доехала до нас и остановилась метрах в двадцати, с визгом развернувшись на девяносто градусов. Открылись задние дверцы, оттуда вальяжно вылезли двое мужчин. Вернее, им хотелось так выглядеть — спокойными, неторопливыми и уверенными. Ненадолго хватило.

— Сдал, чмыреныш? — с гадливой ухмылкой спросил один из них, седой и подтянутый, и стоявший рядом со мной Илюха издал странный горловой звук.

Это был Жека Махан, правая рука Черепа. Сам же мордатый толстяк в красном пиджаке и со шрамом на виске раздраженно заткнул своего помощника коротким невнятным возгласом.

— Чего хотел, Череп? — я вложил в голос максимум уверенности и презрения, хотя сердце, честно говоря, колошматило, будто у кролика.

— Да вот думаю, — прохрипел бандит, — сейчас тебя кончить или сделать это потом, медленно, чтобы ты для начала увидел мучения своих шестерок…

— Смелое заявление, — сказал я. — Проверять я его, конечно же, не буду…

— Что ты несешь? — не выдержал Череп, начиная яриться.

Казак и Драный стояли чуть позади, держа наготове взведенные ТТ. Но открывать огонь первыми они не будут — какие бы ни были терки между бандитами, завалить чужого пахана никто из этих парней не осмелится. А еще… Да, как бы это ни выглядело, сейчас я главный. И от моего поведения будет зависеть то, как все пойдет дальше.

Я знал, что чекисты рядом, мы обсуждали варианты развития событий, и попытку напасть на зал, на меня лично и на моих людей никто не скидывал со счетов. Напротив, это самый логичный сценарий. И у нас даже есть условный сигнал.

— Ты же приехал, чтобы о чем-то договориться? — не обращая внимания на угрожающую походку Черепа, направившегося ко мне, я продолжил гнуть свою линию. — Так говори, а не устраивай спектакли.

Пальцы в кармане нащупали «Панасоник», маленький белый диктофон, одолженный у Нестеровой. Неслышно вдавилась кнопка. Не хотелось бы, чтобы запись потом снимали с моего трупа… Прочь, мысли!

— Побазарить, значит, хочешь? — шрам на виске Черепа пульсировал. — Да только с бакланами не базарят! Бакланов прессуют!..

Не только люди Севера, охранявшие зал, но и мои парни молчали. Илюха давился слезами, я это видел, но он держался. Молча стоял Саня, готовый по одному только моему слову броситься на Черепа и удавить его голыми руками. И у меня не было сомнений, что он это сделает. Молчал Дюс, в котором я был так же уверен, и который был достаточно умен, чтобы не делать резких движений. Они не боялись… Нет, не так. Они боялись сейчас до усрачки, как и я сам, но я знал, что каждый из нас не готов отдать все, чего мы добились. Ни Черепу, ни кому-то еще. Парни почувствовали вкус к жизни, они поняли, что вместе мы сможем перевернуть горы с ног на голову. И за одну только эту возможность они будут биться до самого конца. Потому-то тот же Илюха и устроил спектакль со звонком Темику в Ярославль — его прижали, а он все равно нашел возможность намекнуть мне об этом. Но сейчас все трое, не считая Казака с Драным, ждали, как я разрулю ситуацию. Черт, главное, чтобы никто внезапно не вышел из здания… Сонька, на тебя вся надежда.

— И что тебе нужно? — устало спросил я. — Тоже хочешь приставками заниматься? У тебя ж не выйдет, ты даже в «Волк ловит яйца» смысла не понимаешь…

— Дерзит, сука, — усмехнулся Махан.

— И пусть дерзит, — сплюнул Череп. — Парни сейчас мелкую распотрошат, а потом и его братишку на ремни пустят. Слышь, Камень? Серегу когда своего последний раз живым видел? Ну, вот, больше не увидишь!

— А ты мой завод не увидишь, сволочь, — проговорил я, улыбнувшись.

— Чегой-то? — презрительно усмехнулся Череп. — Оборудование в надежном месте. А ты нам сейчас перед смертью дарственную подпишешь. Махан, давай бумажку.

— Хер тебе, — я прикрыл глаза. — Предприятие совместное с китайцами. За**бешься в Шуньдэ ездить, вторую подпись выбивать.

Я вытащил из кармана руку с зажатым в ней диктофоном. Картинное движение, на первый взгляд, даже пафосное. Как в голливудских боевиках. И заметное — то, что мне сейчас нужно.

— Как там в Америке говорят? Все, что вы скажете, будет использовано против вас…

Я знал, что меня сейчас видят. Те, кто был, в свою очередь, вне поля зрения Черепа с его приспешниками.

— Граждане бандиты! — раздался усиленный мегафоном голос Чумакова. — Вы окружены! Сложите оружие перед собой и поднимите руки!

Череп с Маханом как-то быстро изменились в лице. И как же было приятно наблюдать агонию на этих двух мерзких харях. Грохнули бы их, думал я в этот момент. Но нет, людям в Москве нужна показательная порка униженных бандосов. Потому эти двое будут жить. В отличие от водителя «Вольво», о судьбе которого ярко возвещало кровавое крошево на лобовом стекле. Лес рубят, щепки летят…

— На землю!

Из белой шведской машины выскочил еще кто-то, он бросил ствол и бухнулся на колени, вытянув вверх руки. Со всех сторон к нам бежали люди в плащах и куртках, некоторые были в спортивных мастерках, но все вооружены. И по тому, как они двигались, даже неспециалисту было понятно: это не простая милиция, это прожженные спецы. Кавалерия, как и планировалось, прибыла в самый опасный момент сражения.

— Камень, ложись! — заорал Саня и попытался меня оттолкнуть, но его вдруг опередил Дюс, и я инстинктивно отшагнул в сторону, чтобы не столкнуться с друзьями. Как глупо.

Я успел лишь увидеть, как Махан выхватил пистолет, а Череп, наоборот, подчеркнуто задрал вверх жирные руки, расставив веером не менее жирные руки в перстнях.

— Вадик! — толстый неуклюжий Илюха, наш Тихоход-Коротконожка, прыгнул как тигр, сбивая меня с ног, а потом почему-то ударил мне по лицу головой.

Что-то грохнуло, зазвенело стекло, кто-то смачно матерился. Махана и Черепа просто смахнуло, будто песчаный замок волной. Их крутили, заковывая в наручники, а я лежал, и меня сверху сдавливал Илюха. Его губы тряслись, он тихо подвывал, а по куртке расплывалось кровавое пятно. Внутри меня все упало — с такого расстояния убить что плюнуть… Только бы просто задело! Только бы просто чиркнуло! По плечу, по руке, по уху, как Дональда Трампа в 2024-м!..

— Ритка… — прошептал Илюха.

Живой! Главное, живой! Это придало сил, и мощный прилив адреналина буквально подкинул меня с грязного асфальта. Только Илюху надо бы аккуратненько, лишний раз не трясти…

— Что? Что ты говоришь?

— Ритка!.. Евгений Михалыч… Он обещал убить ее!.. Расчленить и прислать мне по почте… Вадик, прости…

— Не ссы, Илюха, — проговорил я, бережно поддерживая трясущегося друга. — Я все давно понял. Ты молодец, дружище. Не испугался, смог предупредить. Теперь все будет хорошо. У нашего дома дежурит милиция и московские чекисты. Мимо них и мышь не проскочит. Ритке и Сереге ничего не угрожает.

К нам бежали врачи скорой помощи.

20 октября, Новокаменск, открытие завода «Кибертроникс»

— Слово предоставляется мэру города Новокаменска! Поприветствуем, друзья!

Оказывается, площадка перед АРПом просто огромная, если ее расчистить. Настолько, что она вместила огромное количество горожан, пришедших посмотреть на толпу знаменитостей, посетивших медвежий угол Ярославской области.

Вот, например, саму церемонию ведет Серега Минаев. Не тот, который главред «Правил жизни», а его тезка — певец и шоумен. Я предложил его кандидатуру, и никто особо не спорил. Только Саня закинул удочку на кабаре-дуэт «Академию» с супругами Цекало, которые еще не развелись. Но большинство голосов было все-таки за Минаева.

— Дорогие новокаменцы и гости нашего города! — на специально подготовленную сцену поднялся новый мэр, даже и не мэр вовсе, а врио. Его назначили по-быстрому, когда арестовали Кондратюка. Да, машина российского правосудия неумолима, когда ее запускают в ручном режиме.

И вот вопрос: почему нельзя делать так всегда? Хотя я сам прекрасно понимаю, что желаю невозможного. В 93-м, одном из самых кровавых и беспредельных годов нашей истории, милиция и спецслужбы слабы. Это просто сейчас Москва успела воспользоваться предложенной мною возможностью — открыто покарать на всю страну мафиозную группировку, занимавшуюся не только распространением, но и производством запрещенных веществ. А заодно на потеху публике засадить в тюрьму проворовавшегося чиновника в маленьком городке. Кондратюк-то оказался редкостной сволочью — мало того, что прикрывал директора АРПа с его автомобильным «бизнесом», так еще и строительные махинации проворачивал вместе с Черепом. И с той же наркотой оказался связан, без этого не обошлось.

На специально оборудованной сцене Владимир Шахрин проникновенно выводил «Не спеши ты нас хоронить». Народ подпевал, кто-то даже, говорят, пустил слезу. Не знаю, я не видел. Еще у нас в программе был Макс Покровский, «Наутилус» и «Машина времени». Думали сначала сборную солянку попсы устроить, а потом… Нет уж, пусть в другом месте под фанеру поют, артистов лучше поменьше количеством, зато посерьезней уровнем. Тем более что Минаев каждый выход сопровождал искрометным конферансом, и собравшиеся горожане угорали с большим удовольствием.

А у нас тут пока официальная экскурсия. Новый директор предприятия, сменивший арестованного Дядю Гошу, за два дня до мероприятия вылизал территорию так, что можно было пропагандистский ролик снимать. Забавная, кстати, ситуация получилась — как прошла новость о том, что начальника АРПа взяли, у нас во дворе бабульки услышали звон, но не поняли, где он… В общем, наш сосед-таксист дядя Гоша попал под удар, потому что подумали на него. Еле отбился дядька, после чего попросил называть его теперь дядей Жорой. Чтобы больше не путали.

— Тесновато у вас тут, конечно, Вадим Станиславович, — Жириновский одной только своей мощной харизмой разгонял всех на пару метров вокруг. — Для возрождения России маловато! Маловато!

— Будем расширяться, Владимир Вольфович, — нарочито серьезно хмурясь, пообещал я. — Это только первая очередь, отработаем технологию и будем открывать новые площадки…

— Строительный комбинат не думали освоить? — уточнил еще один молодой политик, откликнувшийся на приглашение. — Я узнавал, это был флагман новокаменского домостроения. Фактически даже на уровне области, а теперь там пустуют площади…

— Будем строить отдельный технопарк, Григорий Алексеевич, — ответил я, и лидер «фруктовой» партии с интересом поднял брови. — А комбинат пускай и дальше занимается производством стройматериалов.

— Мы как раз говорили об этом с главой области, — тут же нарисовался новый мэр. — Нужны инвестиции…

— А ты здесь на что? — оборвал его Жириновский, и кто-то из сопровождавших нас журналистов ехидно рассмеялся. Не успел заметить кто, но вроде бы Минкин из «Московского комсомольца».

Лидер ЛДПР принялся упоенно чихвостить поникшего чиновника, а потом похлопал меня по плечу, эффектно и грамотно переведя фокус.

— Вот, с кого пример нужно брать! Молодой российский предприниматель, да еще и не москвич, местный! Взял парень и завод открыл, с китайцами договорился! А вы мне тут рассказываете, что инвестиций нет!

Дима Волков, наш уже постоянный переводчик, с самым серьезным видом передавал суть разговора делегации из Шуньдэ. Строгие китайцы в аккуратных черных костюмах сосредоточенно слушали, кивая в одних местах и живо удивляясь в других.

— Господа! — я сделал пару шагов вперед, развернувшись перед гостями. — Цех небольшой, поэтому сразу всех пустить не сможем. Так что разобьемся на группы и просто сделаем несколько заходов. А сейчас…

Этот момент был оговорен заранее, поэтому едва я протянул руку, как ко мне со стороны эффектно подошла Юлька в синем платье и с пышной укладкой, протянув ножницы. Ох, и намучилась с ней Ника… Зато не зря — наша Гайка-инженерка заслужила одобрительные возгласы московских гостей. А еще синий — это наш корпоративный цвет. На таких «рафиках», например, с логотипом «Кибертроникс» развозят поздних посетителей игровых залов. Командует этим Ванька Слюсарев, который подумал-подумал и предложил мне долю в создаваемой транспортной компании.

Я слегка развернулся, чикнув на камеры красную ленту и тем самым официально открыл цех «Кибертроникс», который на самом деле уже с утра вовсю работал. Дверь открылась, оттуда вышел сияющий и гордый Филипп Делюрман, однокурсник Дюса по технарю и теперь фактически завпроизводством.

— Прошу, господа! — я дождался окончания аплодисментов и представил парня. — Филипп Маркович вам все покажет, а мы пока с моим партнером и техническим директором Андреем Зиновьевым будем готовы ответить на вопросы журналистов. Начнем пресс-подход.

Бросил взгляд на группу акул пера, сразу выделив Нестерову. Наши, новокаменские и ярославские, расфуфырились будто на королевский прием, а вот федералов неопытный взгляд мог поначалу принять за толпу зевак. В обычной одежде, ничего сверхъестественного, зато глаза цепкие — сразу видно. И Сонька прям влилась в своей кожанке, о чем-то как раз в этот момент рассказывая Сергею Супоневу. Рядом стоял Минкин и пытался на каждую ее фразу вставить свои пять копеек, только смотрел он ей не в лицо, гуляка эдакий, а сильно ниже… Я улыбнулся. Сонька словно почувствовала мой взгляд, повернулась и быстро подмигнула, тут же вернувшись к коллегам, будто бы меня и не было. Работа.

И вот тут я понял, что в скором времени мне нужно будет назначить пресс-секретаря. Чтобы рулил процессами и заодно перехватывал у меня такие вот пресс-подходы, потому что федералы сразу же отодвинули своих региональных коллег, по-хозяйски расположившись передо мной первым рядом.

— Вадим Станиславович, на какие объемы вы планируете выйти в течение следующего года? Татьяна Миткова, НТВ…

— Господин Каменев, газета «Коммерсант», Колесников. В каких отношениях ваша компания находится с фирмой «Стиплер»? Можем ли мы ожидать добропорядочной конкуренции?

— Вадим Станиславович, Пол Хлебников, журнал Forbes… Каковы ваши планы выхода на международный рынок?

Я говорил и говорил, рассказывал и рассказывал. Благо скрывать свои планы и не собирался. До конца 93-го хотим выйти на объемы от пятисот приставок в месяц. Почему не тысяча, например? Потому что планируем скрупулезную сборку с обязательным тестированием, плюс обкатка самого оборудования. Лэй, наш коммерческий директор с китайской стороны, уже готовит вторую партию для новой площадки, которую мы скоро откроем на заводе радиодеталей. Вчера он буквально загибался, а сегодня — перспективное производство будущего. Так что уже в 94-м можно будет легко масштабировать производство в сто раз. И это только для начала… Что останется здесь, на первой площадке? Передовое производство, разработка нового оборудования — своего. И вот как раз ответ на вопрос Колесникова от «Коммерсанта»… Со «Стиплером» поддерживаем дружеские отношения, но исключительно в рамках рынка. Ничего личного, just a business. Возможно, потом их просто поглотим, чтобы расширить именно российскую промышленность — это наша корпоративная стратегия. Потому что «Стиплер» из чужого лепит, а мы топим за свое. Да-да, будем и дальше подтягивать отечественных производителей. Заменим постепенно китайские комплектующие на наши, оборудование собственное спроектируем — инженерные кадры в стране есть, промышленные мощности никуда не делись, оживим и запустим. То же и с разработкой новых продуктов, в том числе программных, свои игры делать будем. Выход на международный рынок — обязательно, но это пока далекоидущие планы. Начнем с полного освоения российского торгового пространства, параллельно запустим работу в странах СНГ. Наша задача — сделать игровую индустрию доступной прежде всего на пространстве бывшего Советского Союза. Доступной и, главное, своей, уникальной. А еще — конкурентноспособной.

— И что, только играми заниматься планируете? — это Минкин подпустил едких чернил. Что ж, я и к этому готов.

— Нет, — улыбнулся я. — Не только играми, хотя и это дает огромную занятость смежным специалистам и целым производствам. Как я уже сказал, мы выходим на технологический суверенитет, — еще одно понятие из далекого будущего. — Мы дадим работу тысячам и десяткам тысяч людей по всей стране — например, уже упомянутое мной производство текстолита для плат, а коробки для готовой продукции уже собирает фабрика в Тверской области, город Кувшиново. Мы продумали каждую мелочь. А дальше уйдем в производство компьютеров, сетевого оборудования, программного обеспечения. Уже сейчас мы ведем переговоры по лицензированию процессоров…

Меня слушали с нескрываемым интересом, потому что про компы я публично заявил впервые, до этого об освоении новой сферы знали только свои. А теперь даже Хлебников из «Форбса» почти моргать перестал. Еще бы, немытая Россия, и вдруг процессоры.

— Вадим Станиславович, как вы планируете влиять на уровень безработицы в родном Новокаменском районе? Не в Тверской области, не в Ярославле, не в Санкт-Петербурге или Перми? Сможет ли ваша фирма обеспечить занятостью жителей нашего города? И что, самое главное, вы будете делать с проблемой зависимости от электронных игровых устройств? София Нестерова, газета «Толки».

Я было открыл рот, чтобы разразиться заготовленной тирадой об открытии новых залов и привлечении молодых людей даже без образования, о системе контрактов с новокаменским техникумом и другими профильными учебными заведениями Ярославской области, о системе наставничества на предприятии… И тут Соня делает мне такой финт ушами, как будто я чуть ли не наркобарон от игровой индустрии.

— Что наша жизнь? — я улыбнулся. — Игра. Вот мы с моим деловым партнером, господином Зиновьевым, и решили открыть в Новокаменске федерацию видеоигр, чтобы ребята могли не просто играть, но и работать на результат. Во всем мире зарождается киберспорт, так чем хуже Россия? Мы еще обыграем американцев на их территории, и сделают это наши новокаменские школьники!

— И правильно! — Жириновский услышал меня аж от самого входа на производство, в самый последний момент перед началом экскурсии. — Сделаем Россию снова великой!

Это, кстати, я ему подсказал. Вспомнил американского президента из будущего и шепнул Вольфовичу, чтобы взял фразу на вооружение.

Тем же вечером, кафе «Трансильвания», банкетный зал

Я говорил Сереге Жогину, что это смелая затея, и название спорное. А он взял и еще сильней загорелся. Сказал, что скоро Хэллоуин, это сейчас на пике новой моды. Тем более что с тыквами в окрестных совхозах недостатка не было.

После того, как в бывшем видеосалоне заработал новый игровой зал, Серега переключился на ресторанный бизнес. И вот в кратчайшие сроки открыл свое заведение в бывшем советском «Центральном». Тоже с телетрансляциями, кстати. Но сегодня в честь торжественного события это был зал для фуршетов. Сюда мы приехали после открытия производства.

— А куда Гайка смылась? — поинтересовался Дюс, вернувшись ко мне с тремя бокалами «Дон Периньон». Мне, себе и Лизе, которая была тут же, сопровождая своего парня, технического директора крупной фирмы, в скромном, но романтичном светлом платье.

— Отпросилась к Илюхе в больницу, — ответил я, делая маленький глоток.

— А, — с пониманием протянул Дюс, кивая. — Она молодец. А тебе не кажется?..

Он посмотрел на меня с хитрым заговорщическим видом.

— Все может быть, — я улыбнулся. — Давай не будем загадывать.

Илюха, который бросился под пулю, чтобы закрыть меня, потряс до глубины каждого из нас. И особенно нашу Юльку. Не знаю, что там щелкнуло у нее в голове, но, похоже, она поняла, что смотрела все это время не туда. Точнее, не на того. Толстый, хромой, в очках… Но еще умный и невероятно отважный. Настоящий мужик.

— Вадим, как мама? — спросила Лиза, которая уже давно была частью нашей сплоченной компании.

— Хорошо, — с благодарностью кивнул я. — Я ей предлагал уволиться, но она ни в какую. Поэтому будет она в нашей конторе автобусами заведовать. Только с условием: сначала полное обследование в Москве.

— Согласилась? — уточнил Дюс.

— Без вариантов.

— Братуха, а конфеты можно брать? — вынырнувший из толпы Валерка, который неловко чувствовал себя в новом строгом костюме, показал на поднос с россыпью кондитерских изделий.

— Конечно, — я удивился его скромности. — Сколько хочешь, это же наш праздник.

Он еще, кстати, сначала идти не хотел — боялся, что деревенский родственник опозорит известного бизнесмена. А я его отругал и сказал, чтобы больше таких глупостей не произносил.

— Да я с собой, — замялся кузен, который недавно получил грамоту за отличную стрельбу. — Сереге хотел принести, он обрадуется…

К нам подошли Озик с Таней, и разговор плавно перешел к оформлению зала.

— Я говорю дяде, на кой тебе эти тыквы? — Даня сменил свои круглые очки а-ля Базилио на стильный «Пако Рабан» в тонкой оправе. — Давай Танюшка тебе дизайн сделает человеческий…

Как я и думал, у этих двоих все складывалось. Девушка сперва сторонилась Озика, однако потом ей рассказали, что именно он поднял тревогу, пинал всех и меня особенно, чтобы начать поиски. Это помогло Танюшке не только присмотреться к самому парню, но и в целом быстрей отойти от пережитого — Озик своей заботой не дал ей разочароваться в людях. Отец ее, кстати, добровольно отправился в Ярославль — лечиться от алкоголизма, и мы оплатили ему это лечение из тех денег, которые жертвовали все желающие на поиски Тани. Исключительно ради нее же мы это сделали, потому что отец, осознавший свои ошибки, это уже не тот человек, что забирал все ее заработки на алкашку и чуть было не потерявший дочь. А ее мать… Я знаю, что они помирились. Детали мне неизвестны, но еще по словам Ники я помню, что мама у Танюшки — адекватная и хорошая женщина. Просто с мужем ей не повезло, впахивала за двоих… Но теперь Таня потихоньку обрастала заказами — зарекомендовала себя на оформлении нашей продукции как хороший профессионал. Я верю, с деньгами у нее точно плохо не будет.

— Извините, дамы и господа. Я украду у вас Вадима Станиславовича?

Супонев давно мне хотел что-то рассказать, но пока то, пока се… Сегодня весь вечер пройдет в разговорах. Но я не просто к этому готов, мне это нравится.

— Да, Сергей. По поводу программы?

— Именно. По секрету, мне «Стиплер» предложил выпускать телепередачу про игры.

— Но?..

— Я думаю, нам нужно что-то совместное… Это же для детей, не хотелось бы устраивать дрязги.

— Понимаю, — я наморщил лоб. — Может, какой-нибудь баттл? В смысле киберспортивная программа, где две команды будут сражаться на консолях… Ну, как хищники и травоядные в вашем «Зове джунглей».

Хорошо, что я не промахнулся, и этот проект Супонева как раз стартовал в 93-м. В мае, кажется. И это сравнение ему понравилось.

— Надо подумать! — одобрительно закивал он. — А насчет «Новой реальности»…

— Сергей, а зачем принимать чью-то сторону? — мягко перебил его я. — Сделайте свою программу, и пусть мы со «Стиплером» поборемся, кто круче вас проспонсирует.

— Впервые слышу о таком подходе, — весело рассмеялся Супонев. — Но мне нравится.

— Вадим! — вскоре меня окликнул еще один знакомый.

— Приветствую, Андрей! — Ленский тоже приехал по моему приглашению, причем не один, как и обещал. — Алексей Алексеевич, очень рад знакомству!

Я пожал руку Ленскому, потом Венедиктову, который тоже заглянул к нам на огонек.

— Приятно, Вадим Станиславович! Ответите мне, будьте так любезны, на пару вопросов?

— С удовольствием!

Как я и думал, пресс-подход не закончился на площадке завода, журналисты, воспользовавшись возможностью, осаждали меня и здесь — едва мы расстались с Венедиктовым, как ко мне подошли НТВ-шники с камерой, но вопросы у них были уже не по предприятию, а по громким разборкам на бывшем строительном комбинате и массовых арестах.

— Вадим Станиславович, наши источники в местных органах правопорядка намекнули на ваше возможное участие в силовой спецоперации Министерства безопасности России…

— Даже так? — удивился я. — Настолько прямолинейно?

— Мы живем в свободной стране, разве вам есть что скрывать?

— Что вы, я могу повторить ту историю, когда меня пытались убить, но мой друг закрыл меня своим телом. Вы бы лучше о нем рассказали…

— Отлично! Каковы были ваши чувства, когда на вас направили ствол?..

Город тогда действительно знатно тряхнуло. Настоящий штурм строительного комбината, который Череп сделал своей базой и перевалочным пунктом наркотрафика. Еще и лабораторию, как я и думал, там организовал. Этого хватило, чтобы упечь его всерьез и надолго. Даже без попытки грохнуть меня и отобрать завод. А еще… Его ведь сами бандиты приговорили, как я позже узнал. Только чекисты моими стараниями их опередили. Поэтому «контуженный» так легко сдался и начал со скоростью пулемета давать признательные показания — чтобы не сдохнуть… Это мне Чумаков объяснил. Отмазался бы Череп, откупился бы, и люди Вано или Севера его бы добили. А так он будет сидеть в тюрьме в относительной безопасности. Но именно в относительной, подчеркнул чекист. Я не стал уточнять, но слышал, что на зонах людей тоже приговаривают по понятиям. Потом раз, и заточка в печени…

Кстати, салон Судакова сожгли по его приказу. Хотел все свалить на меня, убрать с дороги, тем самым подставить Севера и… Потом, по его мнению, мне ничего бы и не осталось, кроме как отдать ему бизнес, предварительно унизившись и затем отправившись на тот свет. Ха, наивный! Я туда уже заглянул, и мне не понравилось. Ромаху вот все же немного жалко. Дураком он был редкостным, и убрали его по той же причине — ввязался в эти интриги, еще и детей чуть не угробил. Но заслужил ли он такую ужасную смерть в двадцать лет? Я думаю, нет.

— Саня, ну что, как у нас тут? — я впервые за много часов отвлекся и нашел начальника охраны, который даже на фуршете работал.

— Все под контролем, Камень, — улыбнулся тот. — Только это…

— Что?

— У меня все из головы не идет, — Саня зашептал, оглядываясь по сторонам. — Тогда, возле зала. Это же я должен был тебя закрыть, и мы с Дюсом тупанули… Тебя же грохнуть могли.

— Саня, не смей так говорить…

— Как есть. Я начальник охраны и службы безопасности.

— Дружище, — я решительно схватил его за плечо. — Прими этот факт просто как урок. Безопасность — это тоже наука. И тебе ее постигать, потому что другого кого-то на твоем месте не вижу. Но это не значит, что нужно расслабиться. Наоборот, теперь у тебя задача поставить все на такой уровень, чтобы «Сбербанк» позавидовал. Верю, что справишься. А теперь… Смотри, сколько официанток красивых, а ты у нас до сих пор один.

— Ты тоже, — ухмыльнулся Саня. — О, кстати, посмотри…

— Привет, ребята! — Ника была ослепительна. Новое платье, туфли, распущенные волосы. — Вадим, наконец-то к тебе пробилась. Как президент, ей-богу! Тебе от Маши большой привет.

— Спасибо, и ей тоже, — улыбнулся я. — Скажи, пусть не стесняется и сама заходит.

— Да у нее дел, как обычно, — Ника махнула рукой. — Ты же знаешь.

— Знаю.

— Спасибо тебе, кстати, — вдруг сказала девушка. — За то, что пригласил…

— Я тебя умоляю, — расслабился я. — Это вечеринка не только для прессы, но и для моих друзей.

Если Ника и переживала по поводу нашего разрыва, то виду не показывала и держалась максимально нейтрально.

— И все же, — она упрямо вздернула носик. — Не могу не задать вопрос. Почему только Череп? Я же понимаю, ты как-то причастен к его аресту… Но как же другие? Этот Север, Вано и как их там, остальных…

— Ника, — я посмотрел на нее. — Понимаю, ты за мир во всем мире, но жизнь… Она сложнее, чем мы ее представляем. Я даже не говорю о том, что под других бандитов пришлось бы много и долго копать, причем скорее всего безрезультатно. Это Череп обнаглел и вышел за рамки, чем себя и погубил. И мэр Кондратюк с Дядей Гошей за компанию. Но давай представим, что чекисты закрыли бы и других. Думаешь, все бы сразу поменялось? Вокруг бы запрыгали пони с единорогами? Увы. Ушли бы эти, на их место пришли бы другие. А так они на крючке, и с привычным врагом сосуществовать проще, чем ждать непонятно чего от новых.

— Понятно, — чуть помедлив, ответила Ника. — Все же твое пальто еще менее белое. Извини, но как есть.

— Я услышал.

Саня, стоявший рядом, насупился, но держался. Не стал влезать, спорить и защищать меня. И правильно сделал.

— Ладно, друзья, веселитесь, — я решил закруглить неловкий момент. — А меня Жириновский ждет, еще что-то обсудить хочет.

Точнее, я с ним, но это уже и неважно. Будем с ним говорить о контакт-центре, и первым заказом будет телефонный опрос в преддверии выборов в Госдуму. Я же не собираюсь останавливаться только на производстве приставок. В конце концов, времени у меня еще целая вторая жизнь.

Набережная Каменки, 21 октября

Утки меня уже узнавали. А может, просто хотели жрать. Вот и мчались наперерез, отталкивая друг друга, чтобы урвать кусочек побольше. Жизнь в Новокаменске менялась, и эти изменения буквально носились в воздухе. Людей на улицах стало больше, а еще нам теперь часто звонили из соседних поселков и деревень — люди рвались работать. Пока мы не могли взять всех, но после ошеломляющего успеха открытия завода с участием китайцев и видных московских политиков, еще и со звездными журналистами, меня осаждали инвесторы, которые хотели вложиться в «Кибертроникс». Дюс как раз продумывал систему франшизы. А еще мне позвонил губернатор и предложил бюджетное софинансирование. Грех было не воспользоваться.

— Клюет? — запах «Шанели» выдал ее раньше, чем она начала говорить.

— В дождь даже лучше, а еще, говорят, мотыль до сих пор безотказный.

Я повернулся и заглянул в смеющиеся глаза. Какой там дождь, на ее темных волосах снежинки копятся и не тают. Замерзнет, и что с ней потом делать?

— Прости, что не заглянула потом, дела были.

— Да не больно-то и хотелось, — я усмехнулся и тут же заслужил тычок в грудь.

Интересно, мне для этого была дана вторая жизнь? Чтобы я понял, как близко порой те самые, и как долго мы их не замечаем? Почему гоняться за призраками проще, чем осознать это?

Я вдохнул полной грудью, набирая в легкие морозного воздуха, и задержал дыхание, ощущая рвущийся наружу ураган. А потом притянул ее к себе, не желая никогда больше отпускать.

Конец третьей книги.

От авторов. Вот мы и завершили историю Вадима Каменева. Признаемся, жаль расставаться с героями, впрочем, как и в случае со всеми нашими книгами. Ведь столько всего впереди — расширение завода, развитие контакт-центра, отношения с политиками и оставшимися бандитами. Возможно, мы когда-нибудь вернемся к этой сплотившейся компании и напишем, например, «Камень 1998». А сейчас продолжаем работать над «Японской войной» и абсолютно новыми сериями. И будем рады вашим впечатлениям от финала! Не стесняйтесь, делитесь, рассказывайте!