Камень 1993. Книга 3

Глава 13

Недаром народ придумал поговорку, что беда не приходит одна. Не успели мы как следует отойти от пожара, убийства и покушения, как добавилась еще одна жесть. Таня пропала, это было уже понятно, а вот что теперь делать…

— Так, — я хорошенько тряхнул старшего Маслова, взяв за грудки, и тот не сопротивлялся. — Сейчас мы поедем с тобой в милицию, и ты напишешь заявление о пропаже дочери.

— Хорошо… — безвольно прошептал отец Тани и начал медленно, неуклюже вставать.

Денис, наш новый знакомый, принялся помогать, я тоже. Бросился было и Калиныч, но его отогнали. Маслов выпрямился, его уже не шатало от пьянки, и мне даже думать было страшно, что сейчас в его голове. В своей прошлой жизни я не был отцом, эти чувства мне не знакомы, и все же… Казалось, он сейчас проклинает себя и насылает на свою голову мыслимые и немыслимые кары. Но о чем, в рот мне ноги, думала мама девушки⁈ Понимаю, этот алкаш, но она-то… Таня не говорила, что мать ее тоже пьет или еще что-то.

— Вы что, оба не видели, что у вас дочь пропала? — я все-таки не выдержал и задал этот вопрос.

— Так это… — Маслов говорил, глядя куда-то мимо. — Я думал, она на работе. Она еще у подружек надолго оставалась, задания какие-то делали, проекты… Она молодец, а я жрал…

— Еще и бабки у нее отнимал заработанные! — неожиданно зло бросил Озик. — Не западло было дочь грабить?

— А с матерью, — Маслов словно не слышал парня, — они поругались недавно, не разговаривали даже…

— Да уж, — обронила Нестерова. — Доброе утро, страна… Так вообще все просрать можно.

— София, нам надо в милицию, — я повернулся к ней. — Сколько там, они говорят, времени должно пройти? Три дня?

— Убьют, тогда приходите, — грустно пошутил Денис. — Парни, давайте я вам помогу?

— В машине больше места нет, — я покачал головой, слыша, как Нестерова бурчит про то, что Маслов своей грязной задницей испачкает ей сиденье. — Справимся, спасибо.

— Слышь, Ден, а ты чего не на работе сам? — неожиданно вдруг спросил Саня.

— Так мне ночью на смену, — тот пожал плечами. — Школу охранять, больше некуда было пойти… Или к бандитам.

— Давай к нам, — предложил Саня. — Нам люди надежные нужны. Покажешь себя, повышения можно будет добиться. По деньгам не обидим. Игровой салон на набережной Каменки знаешь?

— Знаю, — кивнул Денис. — Спасибо, пацаны…

— Пока еще не за что, — добродушно хмыкнул Саня. — Вечером сегодня приходи перед своим дежурством. Меня найди, Лещенко моя фамилия. Я там до ночи буду, так что успеем все обсудить.

Я мельком посмотрел на друга — взрослеет парень, наперед думает. Мне этот Денис тоже понравился, пусть у нас подежурит, присмотримся.

Нестерова тем временем достала из багажника какую-то рвань — вроде бы старая куртка от спецовки — и принялась ее стелить на заднее сиденье. Разумно, не химчистку же ей потом заказывать. Хорошо еще, что вообще согласилась помочь, так-то у нее никаких долгов перед нами нет.

— Да ешкин кот! — воскликнул Саня. — Опять ты? А ну, пшел отсюда!

Я повернулся — оказывается, к месту событий примчались давешние собаки, которые теперь, правда, ни на кого не бросались. А впереди шел, судя по всему, вожак. Тот самый, который запрыгивал своими лапищами на машину Соньки.

— Песики-то, кстати, не двортерьеры, — заметил Озик.

И правда, подумал я, присмотревшись. Когда на нас пытались напасть, как-то не до того было, а сейчас рассмотрел — московские сторожевые или одичавшие сенбернары. Во всяком случае пара из них, еще-то несколько совсем другие, но я особо не разбирался.

— Вообще-то, они служебные, — пробулькал смотрящий на все с недоумением Калиныч, которого время от времени сносило по короткой дуге. — Это Аркадия Никитича собачки…

— Что? — Саня повернулся к пьянчужке. — Какие, на фиг, служебные? Ну-ка, валите отсюда!

Он подобрал булыжник и сделал вид, будто замахивается и хочет швырнуть. Вожак зарычал, и тут вдруг хлопнула калитка.

— Опять вы⁈ — проревела луженая глотка. — Сейчас наряд вызову, че вы здесь третесь? Собаку не трогай, придурок, а то этот камень тебе кое-куда запихну, понял?

Саня даже выронил булыжник от неожиданности, а Калиныч обрадованно воскликнул:

— О, а вот и Аркадий Никитич! Привет, служивый!

— И тебе не хворать, — пробурчал вышедший со своего участка мужик. — Опять нажрались? Вот ЛТП[1] по вам плачет, соседушки.

Дядька был колоритный. Не очень высокий, но широкий в плечах, с огромными волосатыми кулаками. На голове курчавились седые космы, лицо заросло бородой — очень похож на актера Михаила Евдокимова, который потом станет губернатором Алтайского края и погибнет в автокатастрофе.

— Здравствуйте, — сказал я. — Вы извините, мои парни перенервничали. У нас подруга пропала, дочь вашего соседа Маслова.

Тот как раз уселся на дерюгу, подстеленную Нестеровой на заднее сиденье, и покорно ждал, когда мы поедем в милицию.

— Толян, ты чего? Серьезно? — пророкотал бородатый. — Пиши, мать твою, заявление!

— Извините, а ваши собаки и вправду служебные? — я спросил, не особо веря алкашу Калинычу.

— Служебные, — буркнул мужик. — Из кинологического отдела. Распустили его, собак я себе забрал.

— Как распустили? — удивился Саня, который уже забыл, что испугался собак и хотел забросать их камнями.

— А вот так! — проревел бородач, которого Калиныч назвал Аркадием Никитичем. — Денег нет, собак не на что кормить и держать негде. Отдел распустили, говорю же. Кондратюк, сука эта, и все эти дерьмократы!

В голове пронеслись вихрем мысли. Помнится, мы как раз обсуждали применение служебных собак для поиска наркотиков. А собаки-то, оказывается, уже на покое из-за недостатка финансирования. Зато…

— А вы, Аркадий Никитич, умеете с ними управляться, смотрю? — начал я, и мужик презрительно хмыкнул.

— Ясен пень! Я их со щенячьего возраста взрастил. Капитан Рожков, кинологическая служба Новокаменского городского отдела. Тоже никому на хрен не нужный, как и собачки мои. На пенсии.

— Пропавшего человека они могут найти? — я пропустил всю лирику и вычленил главное.

— Можно попробовать, — Рожков пожал плечами, видно было, что он не очень уверен. — Ингус как раз розыскной, натасканный на след. С ним можно поработать. Иди ко мне! Ингус, Ингус!

От своры отделился тот самый вожак, подбежал к хозяину и сел, словно на выставке. И куда только делись недавние дикие манеры?

— Ах ты, мой зверюга! — Рожков ласково потрепал пса по голове. — Когда пропала-то?

— Три дня назад, — подсказал я. — Приблизительно.

— Много времени прошло, много… — покачал головой капитан Рожков. — В принципе, если девчонка здесь, на районе, пропала, то еще можно что-то сделать. Машин не так много, людей тоже меньше, чем в городе. Попробуем. Но сначала поехали в отдел, пусть у вас заявление примут. Я с вами, пня им дам, если будут тянуть.

— Я с тобой, Никитич! — Калиныч потрусил к калитке, и вскоре они вдвоем с Рожковым открыли железные скрипучие ворота, за которыми притаился зеленый ЛуАЗик.

— Дениска, давай тоже за компанию! — прорычал бородач, и парень с готовностью бросился к воротам.

Вскоре мы уже ехали по направлению к отделению милиции. Но сначала я все-таки выгнал Маслова из машины и заставил его захватить из дома несколько фотографий Тани. И только после этого наша маленькая кавалькада помчалась по разбитым дорогам. Первым Рожков на смешной, но на самом деле очень даже проходимой машине, за ним мы на нестеровской «девятке». Отец Тани, уже почти полностью протрезвевший и бледный, как полотно, всю дорогу молчал.

— Как же так! — зато сетовал возмущенный Озик. — Бляха-муха, дочери дома нет несколько дней, а они оба ни сном, ни духом!

— Зинка приходит порой за полночь, — разлепив ссохшиеся губы, проговорил Маслов. — На почте работает, потом еще моет в нескольких местах… А Танька, Танюшка… Она сколько раз из дома уходила, когда я пил.

— Допился! — чуть ли не сплюнул Озик, но Маслов даже взглядом в его сторону не повел, лишь покорно кивнул.

— Ладно, Дань, — сказал я. — Он сам себя наказал, вот только Тане это не поможет. А ты, Анатолий, в милиции все сейчас как на духу расскажешь. Где, когда дочь в последний раз видел, при каких обстоятельствах. К подругам, говоришь, уходила?

— К Маринке Фирсовой, — отец Тани назвал знакомую фамилию. — Вчера, что ли…

— Вряд ли, — я с тяжелым вздохом покачал головой.

— Короче, фотка нужна, — проговорила Нестерова.

— На вот, держи, — я протянул полароидный снимок, где Таня, улыбаясь, стояла на фоне городской елки.

— Пойдет, — мельком взглянула девушка. — В бардачок кинь… Поместим в газету. Мол, такая-то ушла из дома и не вернулась… Особые приметы… Все, как положено.

— На радио еще бы выйти, — предложил я. — И на местное ТВ. Сможешь устроить?

— Смогу, — коротко ответила Соня.

— Спасибо, — искренне сказал я.

— Да, спасибо! — блеснул очками Озик.

— Надо еще листовки распечатать, расклеить по городу, — пока мы ехали, я проговаривал наши дальнейшие действия. — Опять тонновских парней привлечем. Пусть бегают, все завалят этими листовками. И заодно информацию выискивают, они пронырливые.

— Деньги нужны будут, — заметил Саня.

— Выделим, — кивнул я. — А еще нам помогут. Давайте-ка, парни, расшевелим наш народ, чтобы не сидел каждый по своим углам.

В милиции заявление у Маслова приняли быстро. Бородатый собачник Рожков не врал — он действительно придал ускорение милиционерам своим появлением и рычащим басом. Видно было, что бывшего капитана-кинолога здесь уважали. Но что самое важное, по всем участковым, районным отделам и постам тут же улетела ориентировка на пропавшую девушку.

Отец Тани, к сожалению, вспомнил немного. Лишь то, что пропала дочь три дня назад, а не вчера, как он спутал в своем алкогольном бреду. Я спросил у него про «взрослого друга», которого нашла себе Таня, но Маслов, увы, о нем ничего не слышал. Мы тоже дали показания, чтобы хоть как-то помочь милиции с поисками, я вспомнил о своем предположении, что неизвестный «покровитель» может быть из сектантов. Как там их? Джей и Молчаливый Боб, точно! То есть старейшина Джеймс и старейшина Боб. Как нас порой выручают глупости вроде ассоциации с голливудскими фильмами. А еще бы, кстати, с Никой поговорить — вдруг она что-то знает. Таня же ей рассказывала про своего нового покровителя…

Уже сильно вечерело, когда мы вышли из отделения, накрапывал дождь. Как будто погода тоже грустила — так, наверное, сказала бы Лиза, поэтическая натура. И в какой-то степени была бы права, потому что осенняя хмарь, наложившаяся на серость панельных пятиэтажек нашего городка, убитый асфальт и раздолбанные милицейские «бобики», усугубляла и без того удушливую атмосферу пропажи девушки.

В памяти начали всплывать детали моей первой жизни. Как город дрожал от преступлений маньяка, которого тогда так и не поймали. Как люди отворачивались, видя драки, разборки или ДТП с участием дорогих машин. Как спивались никому не нужные ветераны-афганцы, как теряли работу лучшие специалисты. И то я, оказывается, знал не все — например, историю капитана Рожкова и его служебных собак.

— Значит, так, — рычал тот. — Дениска, ты мне помогать будешь. От тебя, Толян, требуется найти вещи дочери, которые помогут Ингусу взять ее след. Мало шансов, но надо пробовать.

Я, конечно, не спец, но мне показалось, что отставник просто пытается дать надежду Маслову-старшему. Сам же сразу сказал, что времени много прошло, запахи выветрились. Да и народу с машинами в этом районе хоть и немного, но все же и не пустыня. Тщетная затея, в общем… Но буду молчать. Тем более что пока судьба Тани неизвестна, и надежда умирает последней.

— А я? — Калиныч тем временем бодрился, пытаясь бороться с пьяной сонливостью. — Я тоже хочу помочь!

— А ты домой, — поморщился Рожков. — Проспишься, протрезвеешь. И там решим. От вас, — он повернулся ко мне. — Освещение в СМИ будет?

— Будет, — кивнула Нестерова.

— Объявления о пропаже, — добавил я, — тоже будут. Не теряем времени, едем. В офисе есть комп, наберем макет объявления и заедем потом в типографию. Официально они уже как бы закрыты, но печать поздно вечером и в ночную смену идет, прорвемся.

— Мне в редакцию надо, — сказала Соня, когда мы распрощались с командой Рожкова, и те начали грузиться в ЛуАЗик.

— Спасибо тебе, — я протянул ей руку, и девушка ее пожала. — Ты нам очень помогла.

— Будешь должен, — Нестерова тряхнула головой. — Ладно, поехали, довезу вас до набережной.

В офисе нас уже ждали с нетерпением. Нет, на работе это никак не отобразилось, все были заняты и честно выполняли свои обязанности, даже более чем. Однако была все же общая нервозность, особенно ее уровень подскочил, когда мы рассказали о пропаже художницы.

— Блин, вот как так! — воскликнула Гайка.

— Надо, ребята, нам действовать! — я оглядел всех собравшихся в нашем маленьком кабинете. — Илюха, давай за комп, будешь компилировать объявление.

Толстяк с готовностью уселся за клавиатуру, загрузил «Лексикон». Зазвенел телефон, я выругался, но поднял трубку.

— Слушаю, Каменев.

— А-а, Вадим Станиславович! — раздался в динамике злобный писк Мейер. — Наконец-то я до вас дозвонилась!

— Очень невовремя, Ирина, давайте потом…

— Нет уж, вы мне скажите!.. Вы зачем меня отправили в «Оникс», где знать не знают ни о какой пресс-конференции?

— Ах, вы сейчас оттуда звоните? — деланно удивился я, посмотрев на часы. — Так вот, Ирина, буду краток: вы меня не раз пытались обмануть, теперь попали в ту же ситуацию. Будете со мной честны, тогда сможем поговорить о сотрудничестве. Думайте. До свидания.

Я положил трубку, махнул рукой, показывая всем остальным, что разговор недостоин внимания, и мы продолжили. Илюха быстро набрал текст объявления: пропала девушка, особые приметы, просьба позвонить по таким-то номерам или 02… Сохранил файл на полуторадюймовой дискете, передал мне.

— Теперь следующее. Типография и Кирилл Тонна. Понадобится транспорт, поэтому звоним дяде Гоше…

Тьфу ты, блин. Вот только сейчас я понял, что нашего таксиста зовут так же, как директора АРПа Георгия Владиленыча — дядя Гоша. Бывают же такие совпадения.

По домашнему номеру сосед не отвечал, значит, был на линии. Поэтому я позвонил в таксопарк, пока что единственный в нашем городе, так что никаких сложностей не возникло. Попросил его к телефону — к счастью, тот куковал в курилке, пока его «корабль» ковыряли в мастерской.

— О, Вадик! — обрадовался сосед. — Привет, корешок! Помощь нужна?

— Нужна, дядь Гош. Покататься нужно по городу. Приедешь на набережную?

— Легко, Вадик. Сейчас смену закончу тогда, и на фиг. А то еще с таксопарком делиться придется. Да, Аллочка?.. Ха-ха! Ща, Вадик, мчу на всех парах!

Я поблагодарил его, положил трубку. Потом обвел взглядом каждого. Сосредоточенный Озик, впервые за долгое время снявший свои круглые очки кота Базилио. Задумчивая Юлька-Гайка. Полный решимости Дюс, мрачный Саня, встревоженный Илюха. Людмила Константиновна уже ушла, с бухгалтерией у нас теперь был полный порядок. Хоть в чем-то — я мысленно усмехнулся. А впрочем, и с остальным, что касается работы клуба, тоже все хорошо. С неприятностями же разберемся.

— Здравствуйте, — сразу, пока горячо, еще один важный звонок. — Будьте добры, Нику к телефону.

— Она сегодня допоздна в больнице, — мама девушки, судя по доброжелательному тону, не в курсе о нашей размолвке. — Может, что-то передать ей, Вадим? Ты разве ее не встречаешь? Ах, да, она говорила, что ее встретит Маша… Точно-точно, у тебя же много работы. Так что ей передать?

— Да, работы, к сожалению, очень много, — я подыграл чужой легенде, хотя дел-то и вправду невпроворот. — Пусть мне, пожалуйста, перезвонит в офис. Спасибо!

Попрощался и быстро повесил трубку, пока не возникло новых вопросов. Не надо сейчас родителям Ники знать о пропаже подруги их дочери.

— Итак, друзья, — я обратился ко всем. — Предлагаю организовать сбор средств в фонд поисков Тани. Участвовать могут все, просто оплатив часы игры на любой приставке. Сто рублей с каждого места каждый час. Выделять будем из нашей прибыли. Все согласны? Если нет, я пойму, оплачу сам…

— Ты охерел? — Саня пробуравил меня взглядом. — Вообще из ума выжил?

— Вадимыч, ты как такое подумать мог? — это уже Дюс.

— Ну, ты даешь… — добавил Илюха.

— Вы о чем, парни? — я нахмурился.

— Человек пропал, — сказал Саня. — Даже вопросов нет, что все участвуют. Без исключения!

— Да! — все поддержали, включая Юльку и Озика. Насчет последнего, кстати, я даже не сомневался.

Следующие часы прошли в суете. Для начала я лично съездил в типографию с макетом объявления и фотографией Тани — любому другому пришлось бы объяснять, как быть и что говорить. А так меня самого там хорошо знали, я прошел сразу к завпроизводством и объяснил все как есть. Пропала девчонка, совсем молодая, дома и в училище не появлялась несколько дней. И заведующий, типичный советский дядька в линялом синем халате и с карандашом за ухом, сразу включился в дело. Сам позвонил руководству, получил разрешение рулить процессом и запустил макет.

— Через час приезжай, Вадим, — сказал он мне, когда я начал собираться, чтобы навестить Тонну. — Часть тиража будет как раз готова.

— Спасибо, Герман Геннадьевич, — я пожал руку дядьке. — Насчет денег…

— В кассу заплатишь потом, — он покачал головой. — Я сам не возьму.

— Спасибо!

Сосед вел сосредоточенно, не балагурил — как узнал, что случилось, стал максимально серьезным. Мы подъехали к родному двору, уже было темно, в окнах горел свет. В нашей квартире тоже — мама с папой и Серегой наверняка уже ужинают. Возможно, Валерка пришел со службы… Хотя нет, он раньше девяти вечера обычно не приходит. Да и в привычку у него уже вошло к нам на набережную заходить.

— Подожди, пожалуйста, дядь Гош, — попросил я.

— Конечно, Вадим!

— Я быстро!..

Покрутил головой, сначала услышал знакомый вальяжный голос, которому вторили детские писки, потом увидел громаду Тонны, направился сразу к нему.

— Вадим! — меня вдруг окликнули. — Вадим Каменев!

Я обернулся. Ко мне спешил Семен Аркадьевич Шляпников, наш изошник.

[1] Лечебно-трудовой профилакторий.