Изумруд

Глава 33

Ардал не мог найти себе покоя, пересаживаясь с места на место, поднимаясь в спальню и вновь спускаясь в гостиную, переходил в столовую, затем — в кабинет. В какой-то момент он даже подумал о том, чтобы начать вести дневник, и уселся за большой рабочий стол со множеством ящиков. Достал бумагу и странного устройства ручку, которую хотел разобрать, чтобы понять, как это работает, но она не имела никаких отделяющихся частей, отчего он утратил интерес к ее изучению. Уставившись на пустые листы перед собой, он не мог сообразить, с чего начать, долго пытаясь вытащить из себя хоть слово, но в итоге сдался, отложив это дело. Минутная стрелка на больших напольных часах словно замерла на без десяти одиннадцать, не желая приближать назначенный час. Ардал бы с удовольствием улегся в пышную белоснежную постель, укутавшись в одеяло, как в кокон, по самые уши и заранее предупредив Ильба, чтобы тот не будил его утром, дав вдоволь отоспаться, а затем, проснувшись, неспешно потянулся в кровати, провалявшись в безмятежности еще около часа. Однако он никак не мог успокоиться в ожидании Кхиры, томимый подготовленной ей темой для обсуждения, жаждая знать, что же такого случилось на совещании со Сваксом. Ардал в принципе был человеком очень интересующимся и хотел знать все, что только можно, полезное и важное, а тут таилась какая-то особая загадка.

Из прихожей послышался еле уловимый звук открывшейся двери, что оживило хозяина, отчего он спешно встал из удобного рабочего кресла, поправляя на себе широкую рубаху и заранее освободившись из жилета, сковывавшего его весь вечер.

— Ваше Превосходительство! — В проеме двери показалась фигура Ильба. — К вам пришел Сизар. Интересуется, можете ли вы его принять.

— Сизар? — округлил он глаза, опираясь ладонями на стол. — Ему-то что надо?

— Он не пояснил цели своего визита. — Ильб сам был удивлен его появлению у дверей, что отразилось на лице. — Я сказал, что проверю, не спите ли вы.

— Ох, отличная формулировка! Так и скажи, что я уже сплю. — Ардал начал было усаживаться, но вовремя опомнился. — И добавь, что завтра до обеда буду занят. А то наведается с утра пораньше!

— Будет сделано, — улыбнулся помощник в ответ.

Снова повисла тишина. Ардал еще несколько минут простоял в той же позе у стола, не сводя глаз с пола, узорчато выложенного паркетной доской, и пытаясь понять, с какой же целью к нему пришел Сизар в столь поздний час. Сейчас он уже не удивлялся, что этот товарищ составляет конкуренцию такому выдающемуся руководителю, как Тара, потому что люди с таким характером умеют добиваться своих целей, пробивая путь лбом, несмотря на любые препятствия. Уверенности и сил им придает наглость и убежденность в том, что они лучшие; они создают иллюзию бурной деятельности, часто за счет других, тогда как более талантливые и умные люди остаются в тени собственной застенчивости, неспособные преодолеть свои убеждения о правильности и тактичности.

Легкое покачивание корабля, перешедшего на плавный ход, на мгновение вывело Ардала, погрузившегося глубоко в буйство мыслей, из ступора. Развернувшись к окну, расположенному за спиной, он пристально всмотрелся в него. Небо было уже почти полностью чистым и игриво поблескивало россыпью звезд, так ярко мигающих в кромешной ночной тьме. С пытливым прищуром глаз он пытался выискать хоть одно знакомое созвездие в надежде провести параллель с его миром, который, возможно, таится где-то там, в глубине тьмы, и родное Солнце блестит среди прочих, ответно ища своего затерявшегося странника, неведомым образом сбежавшего с его орбиты. Спутника у этой планеты не было, либо он еще себя не показал, оттого, кроме звездного неба, не было видно ничего. Оставалось только догадываться, что буря утихла, раз тучи миновали, а корабль идет по волнам почти незаметно, вяло переваливаясь понемногу. Даже освещение в лампах стало чуть ярче. Или так только казалось?

Минутная стрелка уже давно перекатила вправо, начав двенадцатый час. Кхира задерживалась на двадцать минут, отчего на Ардала нахлынула какая-то тоска. Он даже начал думать, что сотник его сегодня не посетит, виной чему, возможно, и стал этот навязчивый Сизар, решивший наведаться аккурат к одиннадцати.

— Заскучал уже? — послышался со стороны ее игривый голос, наполненный радостью того, что она застала его врасплох, сумев проскользнуть беззвучно, пока он блуждал в раздумьях.

— Кхира! Опаздываешь! Уже думал спать идти! — недовольно ответил он ей в укор, слегка раздраженный испугом и тем, что она радуется этому. — И вообще, как ты миновала Ильба? Ведь сначала он должен был зайти!

— Скажем так: я воспользовалась служебным положением, — продолжила она в игривой манере, словно за это время решились все проблемы, которые беспокоили ее весь вечер.

В ответ последовал тяжелый вздох и приподнятые брови в паре со взглядом исподлобья, указывающие на изрядную усталость от этой игры слов, и ему хотелось бы больше конкретики, а не увиливаний. Тем более после того, как она призналась, что у нее с Ильбом была близость, данный ответ звучал с привкусом издевки, будто она хочет его задеть этим. Если это так, то на провокацию он не повелся, сохраняя хладнокровие, ожидая начала важного разговора.

— Ардал, ситуация довольно сложная. И я думаю, что та информация, которой мы обладаем на данный момент, — лишь нос пустынного цвета1.

— Нос цвета? — сложил он руки на груди и оперся на стол, стоя наискосок от Кхиры, которая раскинулась в довольно вальяжной позе на диване, стоявшем недалеко от входа в кабинет.

— Ну, малая часть того, что нам видно, — грациозно закинула она одну ногу на другую. — Прочесали весь тот лес, в котором мы сегодня днем мох топтали в погоне за бесцветным. Не нашли ничего! Совсем ничего! — искренне возмущалась она.

— Ну как это ничего? Следы хотя бы какие-то?

— Следы были… в первый час. А затем, набрав влаги, мох вернулся в первоначальное свое состояние, — развела руками она, кивнув, указывая на очевидность процесса.

— Ну подожди… — Он обхватил подбородок правой ладонью и поводил глазами в стороны, ища, за что можно зацепиться в данном деле. — Хорошо, допустим, следов нет. Но откуда взялись диверсанты? Может, город какой рядом есть? Поселок?

— В том-то и проблема, что на ближайшие километры нет вообще ни-че-го! В этом месте, кроме дороги из Золотых ворот в Физастр да несчастной таверны на обочине, нет никаких построек, никакой деятельности. Там голая твердая земля!

— Ну а как же сторожевые посты, которые мы проезжали? Они же в паре километров от места происшествия, — замялся Ардал, боясь обидеть Кхиру. — Ты извини, но разве это не может быть довольно удобным плацдармом для подготовки диверсии? Разве не могли террористы действовать через кого-то из краасов? Или быть в их числе? — Он поднял глаза на нее, указывая на возможное направление в расследовании этого дела.

— Само собой! Ты думаешь, мы не проверили эту версию? Конечно же, все, кто был на ближайших постах в радиусе шести километров, а это далеко за пределами леса, были проверены и допрошены. Ну и, само собой, посты облазили от фундамента до крыши. Эта версия в расследовании изучена полностью, — закончила она с ноткой разочарования в голосе, уводя взгляд в пустоту, словно была в чем-то виновата.

— Подожди! Помнишь, как тот бесцветный сказал, что они были грязными? И руки — как будто с землей работали, кажется? Ты еще удивилась, мол, откуда они такие взяться могли… — оживился он, будто нашел зацепку.

— Помню, — без интереса к его энтузиазму ответила Кхира. — Да толку-то? Ничего нам этого не дает! Приперлись откуда-то издалека грязнущие.

— Ты серьезно? — уставился он на нее, не понимая, то ли она действительно не видит того, что лежит на поверхности, то ли прикидывается.

— А почему нет? У тебя есть идеи на этот счет? — усмехнулась она в ответ, не веря в то, что он может выдать что-то дельное.

— Хорошо! Земля в окрестностях какая?

— Какая?

— Плодородная? Растет на ней что-то путное? — теперь с его стороны звучала легкая насмешка: он пытался навести ее на верную мысль.

— Не-е-ет… Серость сплошная вперемешку с песком, — косилась она на него, уже осознавая, что зря усмехнулась. У него явно есть какая-то толковая версия, которая не пришла в голову ни ей, ни следователям. А может, и ничего важного — глупость какая-то, но он смог ее увлечь.

— Значит, ты считаешь, что они пришли грязными издалека? — Ответом было лишь молчание. — Где ближайшие плодородные земли или рудники, гумус, темные земли?

— Километров двенадцать, не меньше, но там нет поселений. Сельхозкоммуна находится чуть дальше.

— Тогда логично, что они не могли пройти такое расстояние и ни разу не обтереть или не намочить руки. Да и вряд ли они такую, пусть и не самую великую дистанцию прошли, сохранив на себе грязь, — начал он улыбаться, замечая, как ее глаза округлились от осознания сказанных им слов. — Это поля! Довольно засушливые и ветреные просторы! С них попросту бы осыпалась и выдулась ветром грязь, оставив только пятна на одежде.

— На руках бы тоже остались лишь следы… — дошло наконец до нее, отчего она добавила это замечание, которое не успел озвучить Ардал, полушепотом.

— Именно! А теперь подумай, может ли человек, особенно бесцветный, который и так живет в вечном испуге, еще и в состоянии шока, рассмотреть следы грязи на одежде?

— Тем более что она у них точно была темного цвета, немаркая, если судить по тому экземпляру, который схлестнулся со мной в дуэли в лесу! — загорелась она, как ребенок, и смотрела на него взбудораженно, с долей восхищения.

— Так что единственная земля, которую они принесли на себе, находилась у нас под ногами. На ней растет лес! — Он смотрел на нее взглядом триумфатора, слегка закинув голову от собственного удовлетворения проделанным анализом.

— Ты точно инженер? — восхищалась она, радуясь новому аспекту, так ловко найденному им.

— Просто люблю детективы. Один Конан Дойл чего стоит! — забылся он на минуту, заговорив на непонятные ей темы, отчего встретил недоуменный взгляд. — Увлекся. Я тебе потом как-нибудь объясню… Так что стоит сконцентрировать все силы на изучении леса. Точнее, земли под ним. Возможно, там есть тоннель, — повел он плечами.

— Гениально! Завтра же с первым светом надо передать информацию на берег, чтобы работали в этом направлении.

Дальше Ардалу уже было ее не остановить. Словно сорвавшись с цепи, она начала говорить малопонятными для него фразами, скорее даже больше сама с собой, далее раскручивая эту идею, рассуждая, в каком направлении они могли двигаться, откуда прийти, в каком именно месте может быть тоннель. Даже назвала несколько имен тех, кто мог бы содействовать диверсантам в столь сложном деле, ведь мастерство прокладывания шахт на такие расстояния — дело очень сложное и требующее довольно узкого и глубокого образования в геологии и инженерии. Ардал, чья статная фигура все так же размещалась у стола, удачно подчеркнутая брюками, туго сидящими в верхней части, с умилением наблюдал за этим процессом, тепло улыбаясь в ответ, приподнимая левый угол губ чуть сильнее, образуя на щеке складку. Изрядно утомившись этим монологом, тем более мало что понимая, но не желая останавливать ее поток мыслей, он как ни в чем не бывало с легкостью оторвался от стола, к которому, казалось, прирос за это время, и медленно, непринужденной походкой, будто прожил в этих апартаментах полжизни, чувствуя себя хозяином, направился к выходу из кабинета.

— Ты куда собрался? — недоумевала Кхира, не сразу заметившая движение.

— Попрошу Ильба подать чай, — не понял он ее тона и не остановился. — У нас впереди еще вторая часть, которую ты не поведала. А с подобными отступлениями мы задержимся надолго.

— Это пожалуйста! Только Ильба там нет.

— Куда же он делся? — усмехнулся Ардал, будто не поверил.

— Ну, ты думаешь, я не обезопасила этот визит? — начала она загадкой, а потом быстро сообразила, что излишне уже увиливать — он устал от этого, надо напрямую. — Ответственный за твою безопасность — я! Ильб — краас, которого приставила к тебе также я, поскольку в нем уверена, как в самой себе. Так вот, я шла к тебе с целью сменить Ильба на посту, чтобы дать ему отдохнуть, а затем, дождавшись ночного караула, зайти к тебе, ничего не объясняя временным гвардейцам и сообщив лишь, чтобы не ждали моего выхода, потому что мне необходимо будет потом навестить капитана. А для этого мне не нужно петлять через ярусы корабля, а проще выйти через твои покои на палубу, — монотонно и быстро объяснила она, чтобы не осталось вопросов.

— Так и что теперь, чаю нельзя попросить? — искренне недоумевал Ардал, замерев на месте.

— Да проси, кто тебе не дает! — покосилась она на него. — Только на одного.

— Это еще почему? Мы только сорок минут общаемся! В чем проблема? Ты что, не можешь обсуждать со мной важные дела? Например, завтрашнее прибытие на совет? Излишне конспирируешься! — саркастически заявил он.

— Я просто не хочу. — Кхира не стала углубляться в дальнейший диалог.

Пока ее новоиспеченный соратник в этом сложном деле распоряжался насчет позднего чаепития, раскрыв дверь настежь, Кхира не теряла времени зря. Прекрасно зная обустройство всех пространств в каюте, она, ловко обогнув стол, извлекла из ящика бумагу и несколько плотных больших конвертов, прихватив ручку, ранее вызвавшую у Ардала интерес и так и брошенную без дела на столе.

— Ваше Превосходительство, с вашего позволения я расположусь в столовой, — промелькнула она в коридоре мимо него, ловко отчеканив дежурную фразу, чтобы у гвардейцев не возникло вопросов о ее самоуправстве.

Он даже ответить ничего не успел, как она уже разместилась за просторным обеденным столом, который на ближайшее время должен был стать рабочим пространством.

— Прошу прощения за косноязычие, но только так я могу объяснить, что это. Надеюсь, вы меня поняли, — услышала она последний отрывок из его беседы с гвардейцами, когда дверь уже закрывалась.

Кхира увлеклась и не могла остановиться в своем рабочем порыве, что-то спешно записывая на бумаге, попутно делая пометки для себя в черновике, периодически останавливаясь и с силой зажмуривая глаза: то ли думая, то ли вспоминая. Ардал, остановившись в проеме, прислонился к косяку левым плечом, перекрестив ноги и сложив ладони перед собой. Она и не заметила, где находилась его фигура, пока первый лист не был готов, ожидая отправления в конверт.

— Ты чего? — Кхира потянулась за конвертом, обратив наконец внимание на его усталое лицо, расплывшееся в легкой улыбке, и еле подвижные глаза, пристально наблюдавшие за ней.

— Да ничего… — не спешил он с ответом, проговорив басом на выдохе, отстраняясь от проема, и вяло подошел к столу с торца, упершись в него руками. — Много еще?

— Два письма. Не против, если я закончу? — искренне не хотела она утомлять его своими делами, которые могла бы сделать после их общения, у себя в каюте.

— Пиши, пиши… Я не спешу. — Он отошел от стола и сел в кресло у противоположной стены, чтобы не стоять над душой. Старался даже не смотреть в ее сторону, ведь сам знал, как это отвлекает, когда кто-то сверлит тебя взглядом во время работы.

Сверкающий в тусклом свете каютных ламп железный поднос уже давно стоял на журнальном столике у круглого окна, которое в ночное время не представляло какого-либо интереса, окутанное мглой по ту сторону стекла. Томимый ожиданием Ардал уже опустошал вторую чашку чая, с наслаждением смакуя его вприкуску с той самой сладостью, похожей на рахат-лукум, и пришедшейся ему по вкусу, которую впервые попробовал в одном из помещений Гавани.

Кхира дописала последнее письмо и с тяжестью опустила лицо в ладони, совершая круговые движения пальцами у висков, приводя себя в чувство, продолжая движение вглубь волос, опуская голову все ниже, морща уголки глаз. Ее и без того объемные густые волосы от этой манипуляции стали еще более пышными, создав небольшую шапку, что придавало ей больше привлекательности. Заметив это, Ардал не мог оторвать глаз, зависнув в любовании с чашкой, еще испускающей легкую дымку выходящего тепла, и где-то в глубине груди сжимался ком. Она, как ни в чем не бывало, развернулась к нему, положив утомившуюся голову виском на кулак, глядя искоса. Словно дитя, которое за день утомили приключения, надувшее от бессилия губы, сведя брови домиком к переносице.

Он не смог сдержать свой порыв и, резво поставив чашку мимо блюдца, даже не глядя в сторону стола, подорвался ей навстречу. Кхира как будто этого и ждала, готовая бессильно расплакаться от навалившихся на нее обязательств и проблем. Она тяжело уткнулась лбом прямо в его упругий живот, а он, обняв ее одной рукой за плечи, второй прижимал голову к себе, склонившись над хрупким телом. Кхира не сдерживала себя и сдалась в его чарующий плен, влекомая противоречием, притягивающим ее к нему, словно магнит. Плевать она хотела на его положение и роль, за эти несколько дней проникнувшись им, сумевшим очаровать ее неведомой до этого момента силой. Никогда ранее она не сдавалась ни одному мужчине, а скорее позволяла им приблизиться к ней, когда сама того хотела, — тем, кого посчитает достойным, отдавая приоритет красавцам из своей касты, таким статным и немного более резвым в постели. И все это были сиюминутные слабости, просто физиологическое влечение. Она прекрасно знала о важности удовлетворения трех основных человеческих потребностей: в сексе, еде и безопасности — и не пренебрегала ими. Но ее отношение к первому пункту было более безразличным и не столь обостренным, в отличие от большинства, которые могли каждый вечер проводить в компании нового спутника, что было совершенно нормально в этих краях.

Сердце в груди Ардала билось как бешеное, готовое вот-вот вырваться наружу, а она даже не чувствовала этого, отвечая тем же ритмом пульсации в артериях, которые, как ей казалось, вздулись на лбу, руках, шее… Руки его похолодели от волнения и трепета, и даже казалось, что пшеничные тугие локоны будто оживились перекатами от мурашек бегущих по голове. Слова тут были ни к чему, и, слегка сжав плечи, он приподнял ее, с жадным наслаждением впившись в губы, нежно целуя и страстно покусывая, что вызывало в ней волну восторга. Ноги подкашивались, и она уже была не в силах удержать себя стоя, когда он ловко подхватил ее, оторвав от пола и лишив необходимости бороться со слабостью. Казалось, что в его руках, довольно крепких, она лежала как пушинка, и ему не составило никакого труда преодолеть дистанцию до спальни через прихожую вверх по лестнице, минуя ванную.

В просторных покоях стояла кромешная тьма, и лишь слабый луч света, доходивший сюда из коридора, большей своей частью оставаясь в ванной, позволял хоть как-то ориентироваться в пространстве. Но Ардал не смел отрываться от Кхиры, прикованный к ней губами и не желавший прекращать это чистое буйство эмоций, ведомый лишь смутными воспоминаниями о расположении кровати, оставшимися в памяти после единственного посещения этой комнаты. Потеряться тут было сложно; огромная кровать, как ему казалось, рассчитанная на несколько человек, а не для него одного, стояла ровно посередине, прижавшись изголовьем к дальней стенке между двух окон. Он сел сам и положил избранницу себе на колени, плавно опускаясь на мягкие перины, слегка утопая в пышном одеяле.

Никогда раньше Кхира не позволяла мужчинам раздевать себя, сохраняя, как ей думалось, власть над собой и процессом, но не в этот раз. Словно школьница, впервые оказавшаяся в крепких волевых объятьях, она полностью доверилась Ардалу и была готова отдать всю свою свободу, не желая думать о чем-либо, кроме него. Левой рукой она с силой прижимала его к себе, обхватывала бедра ногами, а правой плавно спускалась от щеки к шее, чувствуя весь его пыл: он будто был готов вскипеть.

Ардал слегка отстранился от Кхиры, чтобы нащупать пуговицы тугого корсажа, плотно обхватывающего ее талию и бюст. Его свободная волнообразная рубашка уже давно лежала на полу, рискуя затеряться где-то под кроватью. Кхира же не желала останавливаться ни на минуту и прильнула к шее, ощущая на губах соль его тела, будто карамель, тающую под ее напором. Ему было достаточно этого секундного промежутка, чтобы неуклюжим рвущим движением осилить последний бастион ее защиты, добравшись до тела и наслаждаясь мигом триумфа. Вожделея ее как помешанный, он наконец прижался своим голым торсом, так грациозно высвободившимся из оков рубахи, к ее телу. Они схлестнулись, словно языки бушующего пламени.

Им эта ночь показалась мигом наслаждения; они потеряли ощущение времени и подумать не могли, что провели полночи в буйстве страсти, словно копили силы друг для друга, чтобы сойтись в этой дуэли вожделения. Отдав процессу последние силы, которые только могли мобилизовать в себе, сейчас они, преисполненные удовлетворения и блаженства, лежали, вольно раскинувшись в скомканной постели, приводя дыхание в спокойный ритм, обсыхая от пота.

— Спишь? — шепотом спросила Кхира, не двигаясь.

— Нет, — не сразу и вяло ответил он.

— Знаешь… — мялась она, повернувшись к нему, положив голову на грудь, вслушиваясь в тихий стук сердца, ощущая его теплую и мягкую ладонь на плече, плавно поглаживая, спускающуюся к ее пояснице. — Ты другой.

— Какой? Особенный? — Как истинный мужчина, он думал совсем не о том, подразумевая, что она вновь говорит о его избранности и важной роли спасителя.

— Хм… — усмехнулась она, положив свободную руку на его широкую грудь. — Нет. Для меня особенный… Я не знаю, как это описать. Но ты совсем не такой, как другие мужчины. — Она сделала паузу, подбирая правильные слова. — Ты стократ лучше. И дело даже не в близости, а в твоем ви́дении, твоей чуткости. Будто ты чувствуешь меня без слов. Мне просто очень легко, — постаралась максимально близко к чувствам выразить она мысль, так тепло и нежно шепча.

— Я не мастер красивых слов, но такого влечения и интереса у меня раньше не было ни к кому, — немного подумав, ответил он, прижимая ее к себе. — Мне кажется, у нас это взаимно.

— А еще мне кажется, что ты заразил меня своей слабостью, — как-то с тоской прошептала она, прервав продолжительную паузу и легко перебирая пальцами по его груди.

— Какой еще слабостью? — возмутился он, приподняв с подушки голову.

— Ну, тем, как ты расстроился смерти того бесцветного, будто знал его много лет. Как будто тебе есть до него дело.

— Ну ты вспомнила! — удивился он, с какой скоростью она переключилась на другую тему. — Разве это слабость — сострадать невинному человеку?

— Это жизнь. Ему не повезло, — равнодушно объясняла она. — Но его смерть задела и меня. Раньше такого не было. Вот и думаю, что это ты так влияешь на меня.

— Судьба вообще коварна…

— Чем же?

— Своей непредсказуемостью. — Ардал думал о собственной судьбе, закинувшей его сюда. — Разве я мог представить несколько дней назад, что сейчас буду здесь с тобой? Может, это все сон?

— Нет, Ардал, это не сон! — укусила она его за грудь, чтобы он убедился, и игриво захихикала.

— Ай! Глупышка… Я надеюсь, ты права. — Он поцеловал ее. — И для тебя я не Ардал.

— А кто же?

— Илья. Это мое имя. И пусть оно будет только для тебя.