Истребление

Глава 5

Шифр.

Развалившись в кресле летящего аппарата, я рассматривал чуть ли не главный артефакт этого поганого мирка. Маленький осколок надежды посреди залежей горя, мрака и гибели.

Отливающая серебром квадратная пластинка, гладкая на первый взгляд, но если приглядеться, то можно было заметить сложный узор мельчайших чёрточек, полностью покрывающих её. Закроешь глаза так вообще офигеешь. Пластинка представляла собой не набор зарядов и линий, а сплошь светящийся объект.

— Не пытайтесь в него заглянуть, — предупредил Олдан, мотая головой и мелко дрожа. — Слишком много… Слишком…

Маг попытался и теперь уже минут пять приходил в себя после пережитого опыта. Шифр содержал в себе нереальные для простого человека объемы информации. Уж не знаю петабайты или намного больше. То, что столетиями вычислялось и просчитывалось в центре борьбы с душерезом.

Упаковка шифра была будто стеклянная, но совершенно не казалась скользкой. Она словно прилипала к пальцам, однако легко отпускал их, стоило этого только пожелать. Прочность коробочки я, конечно, не проверял, но уверен что она выдержит многие удары судьбы, если потребуется. Положил шифр в рюкзак между одеялом и сменной одеждой, чтобы ничего не болталось.

Первый тоже заглянул на огонёк узнать результаты нашей миссии:

«Уже обратно летите? Да у вас там прямо спидран. Надеюсь, никто в текстурах не застрял?»

«Сам удивлён», — ответил я. — «Был абсолютно уверен, что нам придётся штурмовать проклятую крепость этаж за этажом, выбивая оттуда мясных чудовищ, древних роботов и хрен его знает еще какую гадость».

«Это в лучшем случае. В худшем по прилёту на нужное место вы обнаружили бы только гигантский кратер».

Верно. От мысли о подобном исходе нашего путешествия меня аж передернуло. Ксанафия даже в прошлую нашу встречу не отличалась хорошим настроением, а с такими новостями могла натворить дел гораздо масштабнее, чем уничтожение Ордена.

«Обратная сторона смелости — беспечность», — философски заметил Первый. — «Обратная сторона решительности — упрямство. Но и гибкость ума может привести к лишним сомнениям. Почти любое явление имеет благотворную и пагубную стороны».

«Это было к чему?»

«Ксанафия. Она может быть чрезвычайно опасна. Но одновременно с этим, волшебница шанс на грандиозные перемены и в лучшую сторону. Что случится по итогам? Во многом зависит от нас. А точнее от тебя».

Это ощущение давящей ответственности мне совершенно не нравилось. Первый прав. Она доверяет мне больше всех. Но вот в чем проблема, я хорошо могу понять что за демоны мучают волшебницу. Сам прошёл через многие горести и утраты. Однако как её отговорить от новых разрушительных шагов, если до этого дойдёт? Я ведь и сам себя не всегда мог удержать от скатываяния во мрак. А тут надо будет убедить кого-то ещё…

Слепой да укажет дорогу слепому.

Ладно. Очень надеюсь, что до этого просто не дойдёт.

Пока мы с Первым рассуждали на около философские темы, Второй спокойно потягивал коктейль, вертя в руках цветастый буклет, обнаруженный на барной стойке. Причём текст был на языке простолюдинов, что позволяло нам его читать.

— Летная система Мелагис за авторством Пиарта Гхе-Крависа, — произнес Виорой, вглядываясь в строчки. — Дар малым от великого. Ха! Типа подарок простолюдинам. От скромности этот джентльмен точно не страдал, но транспорт у него получился, действительно, комфортабельный. Явно старался.

— Ага. Старался вы#ебнуться, — кивнул я.

— Дурной мотив не умаляет благородства поступка, — возразила Гелла. — Значение имеет прежде всего результат. Ты сам так раньше думал.

Снова рассуждения о соотношении негатив/позитив в сути разных явлений?

— Раньше я вообще много думал. Было на это время. А сейчас чаще приходится действовать спонтанно. В состоянии аффекта и глубокого охреневания.

Олдан, кажется, пришёл в более-менее адекватную кондицию. Прекратил часто моргать, а взгляд его прояснился. Он посмотрел в сторону Тьмы, что-то начал говорить, но слов я не расслышал.

Их заглушил звонкий удар чего-то по корпусу аппарата. Нас опять тряхнуло, а свет померк.

— Просим прощения, дорогие гости. Мы делаем все возможное для устранения неполадки, — объявил голосовой помощник.

Снова мы попали в зону турбулентности или какую-то аномалию. За окнами в потоках пыльной бури опять сверкали вспышки. Красные, синие, оранжево-огненные. Аппарат ходил ходуном, метаясь из стороны в сторону. Звенело стекло в баре. Опрокидывались незакрепленные предметы мебели. Я едва держался за сиденье, ощущая себя как на американских горках. Но вот качка резко прекратилась.

За окнами больше не было пыльной бури. Аппарат взмыл над ней, резко набрав высоту и будто замер где-то над облаками песка. Я поднял голову. Боже. Надо мной раскинулось во всём великолепии бескрайнее небо, более неприкрытое ни хмарью облаков, ни пылью, ни туманом. Яркие, бесчисленные звезды сияли в космическом мраке, а ближе них по орбите были раскиданы десятки искусственных объектов. Огромные наподобие четырёхконечной станции Аримион, поменьше и совсем крохотные зонды, медленно ползущие по небосводу мимо соседей-гигантов.

Зрелище, захватывающее дух. Величие, простор, свобода.

Древние космические станции перемигивались множеством огней даже ярче звезд. Словно вели меж собой таинственные переговоры о дальнейшей судьбе мира, что раскинулся под ними.

Однако любоваться этим великолепием мне пришлось недолго. Аппарат дернулся, снова набирая скорость. Ещё несколько красных вспышек зажглись рядом. Но теперь пыльная буря не скрывала от меня их источник. Я мог хорошо рассмотреть его. Никакие это не аномалии или турбулентности. Нас атаковали.

Три других металлических аппарата летели в сторону нашего транспорта. Из сложно устроенных серебристых корпусов во все стороны торчали шипастые антенны, на которых мерцали алые огни. Аппараты-перехватчики были меньше нашего. Этакие юркие истребители. Они стреляли по нам зарядами энергии, раскаленными лучами и тонкими черными трубками самонаводящихся снарядов. Все это наш аппарат уничтожал на подлете, умудряясь огрызаться. Каждую секунду ночь озаряли взрывы воздушного боя. Образовывалась и тут же распадалась раскалённая плазма. Глаза болели от этого зрелища.

Мне сложно было сказать, в чью пользу складывалась ситуация.

«Пожалуйста, дотяни», — мысленно заклинал я наш транспорт. — «Донеси нас до цели, чертова железка, а потом загибайся сколько душе угодно. Ты протянула тысячу с хреном лет! Протяни же ещё часик!»

Лампы в салоне уже не горели. Внешние вспышки стали единственным источником света, не считая далеких звезд и огней космических станций. Красные сполохи озаряли перепуганные лица. Хастл вскочил, зачем-то достав свою саблю. Рок, наоборот опустился на одно колено, полностью опираясь на сиденье для устойчивости. Арайт упал и его тащило вдоль сидений.

Голову сдавила боль. Нечто пытается сканировать нас. Возможно, те самые истребители-перехватчики искали врагов своей бесконечной войны. Или скорее пытались пробить нас по системе свой/чужой. Но едва ли мы записаны у них как союзники.

Один из перехватчиков вдруг начал разваливаться на части. Я сначала обрадовался, но затем заметил, что это не катастрофа, а будто бы сброс ступеней у ракеты. Оставшаяся центральная часть ускорилась. Она летела прямо по нам, испуская в разные стороны волны красного мерцания. Ясно. Один из перехватчиков шёл в суицидальную атаку.

Наш транспорт ответил ему несколькими мощными залпами, от которых в воздухе еще на пару секунд остались висеть дымчатые следы раскаленных лучей. Однако перехватчик-камикадзе уклонился либо отстрелялся своими частями, используя их словно тепловые ловушки. Остался лишь небольшой, сверкающий серебром болид, где-то метра полтора в диаметре. Он стремительно скользнул под дно транспорта.

— Держитесь! — заорал я.

Тут же грохнуло. Нас подкинуло вверх. Стулья, столы, посуда. Все это взлетало, билось и сыпалось затем сверху. Меня задело по ноге тяжелым креслом так, что ступня хрустнула. Взрывная боль вспыхнула там и не желала сразу отступать. Похоже, что автоматическое лечение тут уже не работает.

Затем раздался оглушительный гул. Дыхание сбилось. Ощущение было будто из меня пытаются выдрать лёгкие. Разгерметизация. В обоих панорамных окнах корабля образовались две трещины, через которые несся на бешеной скорости ледяной воздух. Голову тут же пронзила боль, особенно лютая в районе ушей. Баротравма из-за разницы давления внутри и снаружи транспорта. Возможен разрыв барабанных перепонок.

Казалось, что конец уже неотвратим. Но транспорт всё ещё продолжал борьбу в том числе и за наши жизни. Гул утих. На трещинах в окнах появились мерцающие заплатки из энергии. Мои раны исцелились. Лампы салона разом зажглись ярче прежнего, демонстрируя чудовищный разгром. Везде битое стекло, куски мебели и даже следы крови. Кого-то из наших мощно так задело во время тряски.

— Просим прощения, дорогие гости. — объявил голосовой помощник. — К сожалению проблемы не могут быть устранены имеющимися средствами. Для Вашей безопасности требуется немедленная эвакуация. Пройдите к спасательным ячейкам по дорожкам из красных ламп. Мы надеемся, что Вы ещё когда-нибудь воспользуетесь услугами летной системы Мелагис.

Сука. Вот и долетались. На моих глазах прямо в полу салона, действительно, вспыхнули дорожки из красных ламп. Гелла схватила под руку меня и Второго, потащив в сторону спасательных ячеек.

«Стой!» — мысленно приказал я перевертышу. — «Ещё важный момент».

Гелла поняла и, отпустив нас, бросилась к одному из шкафов разгромленного буфета. А мы со Вторым, опираясь друг на друга устремились к спасению. По дороге я успел захватить свое копье.

В полу открылась новая лестница, которая вела в какие-то технические помещения. Именно туда направляли нас красные лампы.

Транспорт снова трясло. Мы чуть не грохнулись вниз с лестницы. Там нас встретил коридор, полностью лишенный роскоши пассажирского отсека. Кругом металл, ни окон, ни нормального света. Лишь тревожные контуры красных ламп, ведущие нас по лабиринту внутренних помещений аппарата. Узкие коридоры петляли и ветвились. По пути было ещё несколько лестниц, дребезжащих под ногами. И вот мы оказались в отсеке со спасательными ячейками. Их тут имелось штук тридцать. На всех хватит. Это были крошечные помещения, рассчитанные буквально на двоих человек. Снаружи каждой ячейки находилась гермодверь, а внутри опускаемые сверху вниз рамы безопасности, чтобы фиксировать пассажиров у стен. Черт. Только на двоих это, конечно, засада. Нас ведь раскидает.

«Ты полетишь с Геллой», — чуть ли не приказал я Второму.

«Почему не с тобой?»

«Она лучше сможет тебя защитить. И рискованно нам обоим десантироваться в одной капсуле».

Затем обратился к Первому:

«Твоя дистанционная помощь мне очень пригодится. Колдовать и драться одновременно у меня пока получается не шибко хорошо».

Часть спасательных ячеек может разбиться. Именно по этому нам с Первым сейчас следует разделиться. Гелле лучше остаться со Вторым, потому как рукопашный боец из него не очень. Даже нормальной брони нет.

— Просим прощения, дорогие гос… — голосовой помощник снова начал лагать как во время первой атаки. — К сожалению проблемы не… устранены… немедленная эвакуация!

Сверху уже появились Гелла, Рок, Хастл. Остальные тоже подтягивались. Нам пора было распределяться по спасательным ячейкам.

— Рок со мной! — объявил я, подходя к бывшему меченосцу.

Гелла уже запаковала Второго в защитную раму и сама закрепилась у стены. Круглая гермодверь их ячейки тут же закрылась. Поверх нее вспыхнула магическая защита. Затем ячейка исчезла. Она с ошеломляющей скоростью понеслась вниз.

— Идем, идем! — поторопил я Рока. — Остальные не мешкайте.

Я сбросил рюкзак на пол, закрепив поверх своих груди и плеч защитную раму. Она тут же защёлкнулась, крепко прижав меня к стене. Рок проделал то же самое. Как только он закончил, наша гермодверь с лязгом затворилась. Через мгновение я ощутил перегрузку. Мы летели вниз. Рюкзак на полу подпрыгнул на полметра, зависнув в воздухе. Свободное падение. Не знаю сколько мы летели вниз, но удар был резким. Именно от него нас должны были беречь защитные рамы. Не будь их и меня могло переломать так, что ни одна крупная кость бы не осталась целой. Но я отделался лишь ощущением, что кишки вот-вот выпрыгнут наружу.

Наступили несколько мгновений тишины.

— Жив? — хрипло спросил я у Рока.

— Жив, да как бы не сблевать, — ответил ренегат вымершего ордена, мотая головой.

Пауза была недолгой. Сначала со щелчком открылись защитные рамы. Затем тяжело ухнула и отворилась гермодверь. Мы были свободны. Иди куда хочешь, друг. Вокруг Ревущие Пустоты. Зона Смерти.

Я осторожно поднял и напялил на себя рюкзак. Копье весь полет держал в руках. Слава Богу оно вообще влезло в спасательную ячейку. Помещение было узким, но обладало достаточно высоким потолком.

Выглянул за гермодверь. Хм. Меня не обдало потоком пыли, а значит мы упали внутрь какого-то достаточно крупного здания. Снаружи было темно, а вот в спасательной ячейке ещё горел свет. Воздух страшно сухой. Пыль здесь не летала потоками, но её хватало с избытком.

— За нами прибудет ещё летающий транспорт? — спросил Рок, проверяя свое снаряжение.

— Нет. Мы сами по себе. Ксанафия спит и обратной связи отсюда с ней нет. Придётся выбираться своими силами.

— Выбираться? — усмехнулся Рок. — Крайт, мы в сраной Зоне Смерти. Если я правильно прикинул, там, куда даже группы сталкеров никогда не добирались. Дерьмо! Выжили в храме, чтобы сдохнуть здесь.

— Отсюда можно выбраться, — твёрдо заявил я.

«Мне нравится твой неожиданный оптимизм», — произнес Первый. — «Значит у тебя уже есть какой-то план?»

— Выбраться? — а вот Рок судя по тону сомневался.

— Да. Выбраться. Ты прав, что нас выкинуло в самом центре Ревущих. Но это даже хорошо. Повезло. Дойти назад пешком не выйдет, но у меня до сих пор есть вот это.

Я осторожно извлек из бокового отделения рюкзака тонкий металлический цилиндр с двумя красными точками на концах. Тот самый, что мне отдал Скейл перед самоуничтожением. Его последняя воля.

— Эта штука может привести нас к работающему транспортеру. Я специально узнавал у Ксанафии — план Скейла был осуществим. Транспортеры имеют особо защищённые каналы. С их помощью можно телепортироваться даже в рамках Ревущих Пустот, где обычный портал будет смертельно опасен. Транспортер отошлет нас поближе к храму. Оттуда дойти пешком уже реально.

— Звучит заманчиво, — усмехнулся Рок. — Только что мы будем пить и жрать все это время?

— Немного в рюкзаках и мешках найдётся, — ответил я. — Плюс Гелла по моему приказу прихватила кое-что из транспорта. Мы можем очистить найденную воду. У плакальщиков есть опыт выживания в Ревущих. Не так глубоко, конечно, но хоть что-то.

Конкретика Року понравилась уже больше. Однако он озвучил ещё один логичный вопрос:

— Плакальщики, твоя Гелла, где сейчас они? Живы ли вообще?

— Ну мы выжили. У остальных тоже неплохие шансы. Найдем их как можно скорее. Гелла учует меня даже издалека.

— Значит идем, — кивнул меченосец. — Лучше держись за мной и зажги свет.

В качестве фонарика я решил использовать не телефон, а магическую руку. Правда пришлось снять с нее защитную перчатку, но зато теперь смогу быстро использовать телекинез по надобности.

Бледный свет дара богини озарил просторный зал, в который мы провалились. Сверху, разумеется, была дыра, пробитая спасательной капсулой. Я посветил туда, заметив что мы пролетели не один этаж. Ячейка видимо сместилась в сторону, пробивая здания. Тоннель получился непрямой. Я не видел отсюда неба.

— Тихо… — вдруг напрягся Рок. — Мы здесь не одни.