Истребление

Эпилог Властелин ничего

Армия Ас-Та-Кой-Сты обрушилась на жрецов и их приспешников буквально через полсекунды. Рванули вперед копии людей, чье ДНК поглотил Мясной Лорд, а ещё раньше нас накрыла волна магической силы. Подавляющая воля сверхсущества заставила даже нелюдей кричать от ужаса и отчаяния. Как же они визжали… Я сам застыл на месте. Перед глазами мелькали образы пугающих видений. Моя уставшая, трепещущая душа ощущала гнев и жажду крови Ас-Та-Кой-Сты. Он хотел есть, чтобы развиваться.

Только Гелла была полностью имунна к этому воздействию. Она схватила меня за руку, выдернула из первых рядов воинства Корнерога и потащила назад. Когда я очнулся, то мы уже были на площади с разбитым големом. Сзади кипел бой двух враждебных сил. Нам же оставалось пробиваться через полчища хазгат. Благо теперь у меня нет ограничений по использованию магии.

Заряды были не нужны и я жег все, что мог увидеть. Хазгат, летающие твари, зерглинги. Мы тонули в этом море враждебной плоти. Гелла резала и кромсала, навалившихся на нас тварей. Благо время от времени волны магической силы Ас-Та-Кой-Сты выключали из реальности всех, кроме суккубы.

Небо горело красным. На фоне этого кровавого полотна я видел как тянутся и корчатся магические щупальца Мясного Лорда. Ас-Та-Кой-Ста жаждал поглощать плоть и магию. Теперь он уже не ощущал большой разницы между этими субстанциями. Ас-Та-Кой-Ста вышел за пределы физического существования. Он пытался переродиться в нечто доселе неизвестное. Я узнавал это из образов, которые словно шквалистый ветер в открытое окно врывались в мою память. С каждым мигом все сложнее было сохранять остатки здравомыслия.

Очнулся я только когда Гелла затащила меня в здание со шпилем. Практически пронесла моё тело по лестнице, рассекая когтями орды хазгат, корчившихся от ужаса перед надвигающейся силой Ас-Та-Кой-Сты.

Заклинания Ксанафии пока работали. Мы были защищены от безумия, что развернулось за стенами древней лаборатории Касаара. Там битва шла полным ходом. Ломая деревья приближались гиганты и сотни других немыслимых существ.

Перед лестницей, ведущей в здание с шипом, можно было разглядеть кратер. Белые плиты площади там треснули и почернели. Место, где подорвала себя Эл-Ви.

— Идем, — сказал я, протягивая Гелле руку.

— Да.

Мы оба, оборванные и покрытые чужой кровью, устремились вглубь здания. Времени было мало, но я уже знал, что мы будем делать. Жаль, что разбудить Ксанафию раньше срока невозможно. Ничего. Справимся и без неё.

И вот мы были на месте.

Просторное, круглое помещение со множеством сложных конструкций из блестящего или непроницаемо-черного металла. Мерцающие на них символы-руны. Красные и синие светящиеся точки целыми роями парили, исполняя замысловатый танец, вычерчивая в воздухе схемы и контуры, сквозь которые затем проходили разряды энергии.

Здесь мы все закончим и начнем сначала.

Я принялся настраивать шип, ориентируясь на воспоминания Крайта. Мерцающие точки танцевали, повинуясь моей воле. В голове прозвучало предупреждение на языке древних.

— Аномальная деформация потоков энергии, — перевела Гелла. — Использовать устройство может быть рискованно.

— Это Ас-Та-Кой-Ста, — ответил я. — Он тянется к шипу, чувствуя его магическую силу. Поэтому надо спешить. Жаль. Мне столько всего ещё хотелось тебе сказать.

— Ещё скажешь, милый, — с улыбкой усмехнулась Гелла. — Скажешь мне все на той стороне.

— Мы не знаем куда попадём. Шип и раньше барахлил из-за душереза, а теперь ещё Ас-Та-Кой-Ста мешает. Нас может просто испарить. Разобраться на атомы или даже субатомные частицы.

— Все получится. Верь мне. Думай об этом, милый. О том как через несколько секунд мы перенесем в незнакомый мир или даже появимся на том зимнем пустыре, откуда тебя забрали первый раз.

— Хреново. Ключи от квартиры я давно пролюбил.

— Ничего, — улыбнулась суккуба. — Я взломаю дверь.

Мы оба рассмеялись.

Пропуская последние предупреждения устройства и готовя все к запуску, я думал о перспективах. Мы, скорее всего, вырвемся за пределы магической системы этого мира. Сохраню ли я силу? Вероятно да, но она изменится. Даже не могу представить насколько.

Гелла, скорее всего, потеряет свою способность читать мысли живых существ. Мне кажется, что перевертышам ее дает именно включенность в общую магическую систему мира, созданную древними. Ничего. Если выживем, то со всем справимся. Если…

Механизмы вокруг загудели, наполняясь силой. Все искрило и словно готово было взорваться. Это вам не быстрый прыжок на Аримион, который осуществил Крайт. Я хотел закинуть нас на край Вселенной, а может быть ещё дальше.

— До встречи на той стороне, — шепнула мне Гелла и мы поцеловались.

Белая вспышка, головокружение, протяжный звон, ощущение исчезновения собственного тела и…

Знакомые силуэты домов с редкими горящими окнами. Темные контуры деревьев едва вырисовывались на фоне ночного неба, которое сегодня казалось невероятно ясным и ярким. Однако непонятно откуда холодный ветер приносил мелкие крупицы снега. Они летали и кружились словно загадочные ледяные насекомые, гибнущие от одного жаркого прикосновения моей кожи. У нас получилось⁈ Не может быть… Нужно только найти Геллу.

Я озирался по сторонам. Никого. Белое безмолвие и темнота. Неужели…

Я проснулся. Это был всего лишь видение, накрывшее меня во время переноса. Однако я абсолютно точно жив, хотя и чувствую себя странно.

— Гелла… — прошептал я.

— Он приходит в сознание, — ответил спокойный незнакомый голос, вероятно принадлежащий женщине.

Открыл глаза. Надо мной был белый потолок, покрытый золотистым узором из звезд, линий и геометрических фигур. Тело казалось непривычно легким.

Странная и страшная догадка посетила меня, заставляя сердце битья чаще.

— Гелла⁈ — позвал я.

Нет ответа.

Понимание ситуации захлестывало меня волной нервного перенапряжения.

Я коснулся своего лица… Нет, не своего. Не того «своего». Шрамы. Уродливые следы регенерации ещё времен моего пленения Скейлом. Я не Первый. Я Крайт. Но как? Почему я жив. Первый получил мои воспоминания, а затем… Я получил его. Значит, он мертв или же вырвался за пределы мира, разорвав нашу магическую связь, но почему мое сердце ещё бьётся⁈ Почему ещё бьётся моё проклятое сердце⁉

Я чувствовал жар, гнев и ярость, не желая даже смотреть по сторонам. Ощущение было словно тысячи раскаленных червей пожирают мою плоть. Мою душу. Из этого состояния меня вырвал голос. Холодный и ясный как металл, омытый дождем поздней осени.

— Его состояние стабилизировалось? — спросил теперь мужской голос.

— Да, — ответил похожий женский. — Физически он полностью здоров. Психологический анализ вне моей компетенции.

— Заткнулись нахер! — рявкнул я, наконец оглядываясь.

Аримион. Я точно ещё на космической станции, но место вокруг было защищено от смертельных потоков магии. Меня сюда приволокли двое… наверняка, робоскелетов.

Сердце колотилось, а по нервам разливалось пламя. Меня спасли эти двое? Видимо. Оба одеты в одинаковые серебристые футуристические доспехи с элементами белой ткани. Мужчина и женщина. Здоровые. На голову выше меня, а мужик может и на полторы. В центре лба у него горел синим огнём третий глаз. Совершенно нечеловеческий. Просто синее пламя в пустой глазнице. Я уже видел останки таких моделей робоскелетов в Ревущих Пустотах и поврежденных залах Аримиона.

Женщина тоже казалась необычной. Под её бесчувственными голубыми глазами были две то-ли щели, то-ли черточки.

Это они спасли меня…

Они каким-то образом не дали моей сущности окончательно распасться. Оживили тело из состояния клинической смерти.

Зря.

— Ну⁈ — злобно спросил я, вставая и оглядывая просторную белую комнату. — Чего молчите? Говорит!

— Вы сказали «заткнуться». Это, полагаю, грубая форма приказа молчать, — ответил трехглазый.

— Ага! Вы мне типа подчиняетесь⁉ Суки. А что если я прикажу вам нахер уничтожить друг друга? Как вам такая идея?

— Мы никак не оцениваем приказы, — ответила женщина.

— Мы их просто выполняем, — подтвердил мужчина. — Нам уничтожить друг друга?

— У вас эмоциональные модули что-ли отключены? — спросил я.

— У нас эти модули и не предполагались, — ответила женщина. — Мы боевые модели.

— Ааа… игрушечные бл#дь солдатики древних магов? Ну охренеть.

Зачем я на них срываюсь? Это всё бессмысленно и глупо, но гнев был сейчас сильнее меня. Я не мог совладать со своими эмоциями. Все трещало по швам.

Я должен был спасти все и всех. Исправить ситуацию. Но по итогам… Мои товарищи либо мертвы, либо сгинули в бездне Вселенной. Даже если Первый цел… Едва ли мы ещё когда-нибудь увидимся. Вот мой гнев и горел жарче чем когда-либо.

Гелла могла бы меня утешить, но… её больше нет.

Братья могли бы меня поддержать или образумить, но… их больше нет.

Мне вспомнилась Ксанафия. Её слова.

«Никого не осталось. Я одна! Совсем одна!»

— Чего вы от меня хотите, болванчики⁈ Зачем вы меня спасли? Зачем⁉

— Таковы наши инструкции, — безучастно ответила женщина.

— Вы запустили стартовую директиву процедуры развертывания, — продолжил трехглазый. — Однако не дали пока никаких конкретных указаний. Информация, поступающая с планеты противоречива. Поэтому требуется уточнение: нам начать развёртывание Двадцать Пятой АРГ?

— Чего-чего развертывание?

— Двадцать Пятой Автономной Разведывательной Группы.

— А? Так вас не двое. Сколько вас?

— Вы запрашиваете актуальный численный состав Двадцать Пятой АРГ? — спросила женщина.

— Да, да! — раздраженно ответил я. — Сколько вас тут грёбанных солдатиков осталось?

Трехглазый начал сухо перечислять состав АРГ своим холодным бесчувственным голосом и с каждой новой фразой меня все больше пробирали эмоции. Хотелось то ли рыдать, то ли биться головой, то ли безумно смеяться.

— В данный момент состав Двадцать Пятой АРГ включает сто сорок моделей фамильяров типа преторианец, двести тридцать основных моделей поддержки типа скриптор-два, две тысячи сорок пять усиленных моделей типа декан, двадцать четыре тысячи стандартных моделей типа воитель-три.

Я слушал безразличный голос робота и каждое слово волной дрожи проходило вдоль позвоночника. Двадцать четыре тысячи! Двадцать четыре сука тысячи сраных боевых роботов!

— На вооружении АРГ стоит шестьсот пятьдесят легких автоматонов огневой поддержки типа «Испепеляющий».

— Это ещё что за хрень?

— Полагаю, мне стоит вынести голографическое изображение, — произнесла женщина.

Меж ее рук появился мне знакомый образ боевой машины. Так выглядели перехватчики, которые уничтожили наш транспортный корабль в небе над Ревущими Пустотамм. И их в составе АРГ сколько там⁈

— Сорок автоматонов дальнего боя «Черный Охотник», сто тридцать пять автоматонов постановки бифуркационных помех «Коварство», тысяча четыреста малых автоматонов типа «Злобный рой»…

У меня уже не было сил слушать и анализировать, а трехглазый все не затыкался. Он продолжал перечислять названия боевых машин, которые уже тысячу лет не появлялись на планете. Я ощущал как перед глазами все плывет. АРГ это армия. Армия, которой можно завоевать весь этот полудохлый еб#ный мирок или скорее добить его ко всем чертям.

— … кроме того, у нас есть право на использование зарядов постановки помех, которыми сейчас располагает Аримион. На данный момент это двести шестнадцать боеголовок в быстром доступе и тысяча четыреста пятьдесят шесть на хранении.

Завоевать или полностью уничтожить. Полтора косаря ядерных ракет. Полтора сука косаря!

— Также у нас есть возможность…

Робоскелет принялся перечислять виды вооружений, о существовании которых я даже не знал. Гравитационные и антигравитационные спирали, заряды расщепления пространства-времени, магические вирусы десятков разных видов.

— У меня к вам вопрос: нам необходимо начать развертывание или оно более не требуется. По сигналам с планеты мы не можем понять закончена ли война или продолжает…

— Продолжается! — рявкнул я. — Разворачивайтесь. Будите всех. Готовьте все ваши еб#чие машины. Мы идём на войну!

И пламя сошло с небес.

Теперь этот огонь направляла не Ксанафия, но я сам. Пламя и металл обрушились туда, где сходились священные тоннели жрецов Корнерога. В место, откуда они начали свою экспансию сотни лет назад. Не составило проблемы найти это место с помощью разведывательных возможностей Аримиона.

Огромный лес поднимался там. Деревья кривые, но мощные и живучие, сплетались между собой, в попытке дотянутся до самых небес. Лианы свисали с ветвей. Множество цветов самых разных оттенков распускались в подлеске. Изумрудно-зеленые кроны прятали под собой тайные поселения нелюдей и входы в систему тоннелей. Эти подземные коммуникации больше напоминали органы исполинского существа, чем пещеры.

Корнерог. Бог несчастных. Его кишки и прочие потроха протянулись на тысячи километров. Там в глубинах жрецы создавали своих чудовищ. Там рождались нелюди и смешивались самые сложные зелья.

Я наблюдал за боем, находясь на борту одной из боевых машин. На больших экранах мне показывали панорамные виды разворачивающихся внизу баталий. Я мог сразу же забросать поверхность ядерными зарядами, но это было бы слишком быстро и слишком скучно. Нет уж. Я приказал моим болванчикам осуществить десант.

Рослые трехглазые робоскелеты с одинаковыми лицами обрушились на священные леса. Они жгли магией, рассекали на части синими лучами, давили телекинезом, рубили обычными клинками и рвали на части руками.

Удивительно, но враг какое-то время даже мог сопротивляться. Хазгат и прочая мелочь были практически бесполезны. Древние машины их даже не замечали. Просто втаптывали во влажную почву. Однако нелюди и сами жрецы могли что-то сделать за счет подавления магии. Но на месте каждого поверженного ими робоскелета вставали двое или трое болванчиков в футуристической броне. Уничтоженные машины взрывались, часто забирая с собой тех, кто одержал над ними победу

Что там говорило перед смертью последнее тело Касаара? Слишком рано. Возможно, через сотню или тысячу лет био-технологическая цивилизация достигла бы невиданных высот. Возможно, у них появились бы новые способы защищаться от магии.

Однако… Нет. Я не дам им этого времени.

У них столько возможностей, способностей, сил. А кто я? Израненный, полубезумный маг-недоучка, голова которого доверху набита воспоминаниями мертвецов и воспоминаниями о мертвецах. Но у меня был грёбанный жетончик на одну еб#чую армию роботов. Древних машин, которые пока ещё сильнее всей рати Корнерога.

Мне вспомнился «Волшебник Изумрудного города». Злая ведьма Бастинда, которая толком и колдовать-то не умела, но чуть не уничтожила главных героев с помощью золотой шапки. Я такой же.

У меня есть своя «золотая шапка». Несчастные ублюдки Корнерога, ваши смелость, чувства и ум идут нахер. Явитесь передо мной летучие обезьяны. Убейте тут всех к хуям.

— Сообщаю, что противник прекратил сопротивление. — неожиданно объявила мне одна из скрипторов-помощниц. — Они спешно отступают в тоннели. Предлагают начать переговоры.

— Отлично, — усмехнулся я. — Сейчас поговорим. Закройте меня всей магической защитой, на которую только мы способны и телепортируемся.

Через несколько мгновений я в сопровождении двух десятков боевых и вспомогательных болванчиков перенесся прямо ко входу в один из тоннелей. Меня окружал кокон плотной красной энергии. Полупрозрачный и слегка потрескивающий, он был слишком мощным даже для подавления магии жрецов. Его могла бы пробить разве что Ксанафия, но она пока спала.

Передо мной сгрудились остатки элитных отрядов врага. Были даже знакомые лица. Опять же удивительно, но красноволосый нелюдь и девочка из близнецов каким-то чудом пережили встречу с Ас-Та-Кой-Стой. Отлично.

— А я вам говорил, сучата, что времени вам не дам.

Мой хриплый злой смех, усиленный магией, разнесся на сотни метров среди напуганных и раненных нелюдей, недобитых жрецов, поломанных деревьев, железных солдат.

— Нам не победить, — спокойно признал один из жрецов.

Уж не тот ли урод, что говорил с Первым незадолго до его побега. А существо продолжало вещать:

— Мы готовы принять любые условия, но общая система Корнерога должна быть сохранена. Эти тоннели и подземные сады поддерживают жизнь здесь. Они не дают пагубной магии обратить все в пустоши. Именно мы очищаем воду и воздух. Наши корни пронизывают землю, даруя ей благодатную почву. Это нужно сохранить.

Я ничего не ответил. Стоял и смотрел на существ, которые отняли у меня все. Все и всех. Эта мысль была искрой, от которой вспыхивало в моих жилах пламя пагубного безумия. Некому было погасить его.

— Убьёшь нас — убьешь эту землю, — продолжал жрец. — Но можно начать все сначала. Мы не пытались истребить здесь жизнь. Лишь защитить ее от ошибок прошлого.

Теперь у меня уже нашлись слова для ответа:

— Самое ужасное и удивительное, что я могу вас понять. Могу. Я сам отговорил Ксанафию уничтожать этот мир. Только вот… Знаешь, Первый, Второй, Осень, Гелла… Они все могли не просто это понять, но даже принять и примириться. Но вот какое дело… Они все мертвы. Вы их убили. Сами их всех убили. И остался только я. Самый сломанный, самый худший вариант, — затем я повернулся к скрипторам и мысленно потребовал, что мне отрубили весь входящий звук и усилили мой голос.

Не хочу ничего слышать, но хочу чтобы они слышали меня. Чтобы весь полудохлый мир узнал мои последние слова. Услышал свой приговор.

— Уничтожьте все здесь. Это приказ. Всю систему Корнерога от вершков до самых корней. Никто не должен выжить! Заряды, ракеты не жалеть! Пусть останутся лишь пепел и стекло. Пепел и стекло! Пепел и стекло! — кричал я в абсолютную тишину.

Через секунду меня уже телепортировало обратно. Десант тоже мгновенно вернулся на корабли. Через пять секунд первые смертоносные заклинания ударили по скоплениям живых корней под толщами почвы. Через пару минут земли достигли ядерные заряды. Ослепительные вспышки скрыли под собой древние леса. Но даже эти огни моей ярости казались тусклее, чем пламя в котором исчезла Эл-Ви.

Жрец не обманул. Уже через несколько часов после уничтожения подземных системы Корнерога были заметны первые признаки грядущей катастрофы. Пыльная буря из Ревущих Пустот дошла до самых руин Касаара. Вскоре кривые жалкие деревца погибнут. Они засохнут и перестанут держать воду. Вместе с ними начнётся гибель всей экосистемы. Я никак не могу это остановить. У меня есть лишь одна гребанная армия железных болванчиков. Они умеют только жечь и разрушать.

Хотя их техно-магических навыков хватило, чтобы выкачать информацию из моего мобильника. Я снова слушал музыку давно оставленного мира.

Бог, ты видишь свой мир: лишь пепел и пламя!

Вот всё, что ты заслужил — властвуй по праву.

Ты делал шаги соразмерно желаньям,

Но не прошёл лишь одно испытание — состраданьем…

Каждая строчка болью отзывалась в том, что осталось от моих разума и души. Сейчас небольшие отряды железных солдат добивают последние очаги сопротивления. Ещё несколько тысяч заняты тем, что накрывают стазисом некоторые крупные поселения людей. Однако большая часть населения все равно погибнет. Оставшиеся, вероятно, будут уничтожены Ксанафией через три тысячи лет или сожраны Ас-Та-Кой-Стой ещё раньше. Я думал уничтожить эту расползающуюся на многие сотни километров тварь, но… не стал.

Когда взгляд мой сквозь экраны пал на кровавые реки и легионы чудовищ, то мне показалось, что именно эти существа могут наследовать погибающий мир. Что если Висмерхил был прав? Что если безумный инкуб не зря проводил свой нечестивый ритуал? Я уже неоднократно наблюдал самые причудливые повороты судьбы. Поэтому пусть живёт. Пусть развивается дальше. Это все уже не моя проблема.

Корабль готовился к отбытию.

По моему приказу скрипторы оживили и починили одного из древних гигантов, что бесцельно вращался на орбите планеты. Корабль, размером уступающий Аримиону, но всё равно беспредельно могущественный. На нём стояли свои механизмы магического контроля. Они вытягивали энергию из струн мироздания и корабль мог работать даже в миллионах световых лет от Аримиона.

Я погружу на него железных болванчиков и другие машины.

Мы полетим в центр миров. Очень уж хочется взглянуть на то, из-за чего древние решили истребить друг друга.

Несмотря на огромное количество времени в запасе, я спешил, словно бежал от пожара. Наверное, какая часть меня просто не хотела наблюдать как мир, который Ксанафия вручила мне, гибнет в муках.

Наверное, ещё что-то можно было сделать. Набрать людей, медленно пройти путь от пустынь до нового цикла заселения, но…

Нет.

В центральном зале корабля, огромном как целый город, я сидел на подобии трона, наблюдая ровные ряды железных солдат, выстроенных передо мной на просторой площади.

Корабль уже образовал вокруг себя пространственный пузырь и начал двигаться со скоростью, недоступной свету. Точнее мы не двигались вообще. Образовананная нами подреальность шла сквозь Вселенную. Прожигала её как воск прожигает капля раскалённого металла.

Площадь была со всех сторон ограничена стеклянными башнями, дворцами, огромными строениями. Величественные и абсолютно безжизненные, они молча нависали над нами.

Я пил, слушал музыку, сходил с ума.

Время от времени вставал с трона и кричал:

— Пусть бы они все сдохли, а мы спаслись! Надо было… Надо было молчать! Пусть бы она опять всех убила, но спасла нас! Тогда… Тогда бы я не остался один! Ненавижу!

Я ходил вдоль рядов железных солдат и кричал это в их пустые, безразличные лица. Армия, готовая исполнить любой мой приказ, но не способная меня понять.

Я рвал себя на куски. Сдирал кожу и выдавливал глаза. Ерунда. Магия тут же исцеляла меня. Идеально восстанавливала тело, повторяя все старые шрамы, но не давая возникнуть новым.

Бесполезно.

Затем я возвращался на трон. Сидел, ощущая как плавится и трепещет на огне жалкий остаток моей личности. Тонкая кожура над раскаленным ядром безумия.

Воспоминания моих братьев, память Касаара, жуткие и фантастические сны Ас-Та-Кой-Сты — все это таяло на фантомном огне как осколки карамели на сковородке. Стекалось воедино. Шипело, пузылось, испускало отравленный дым, дурманящий изможденный разум. Безумие захлестывало меня и я не видел смысла ему сопротивляться. Напротив. Потеряв все иные смыслы, возможно новый я обрету именно в безумии.

Да начнётся Великое Космическое Путешествие! Поскорее бы найти новый обитаемый мир… Очень им не завидую.

Поздно!

Считать ошибки!

Никто не даст мне новой попытки.

Поздно!

Молить о смерти!

Кричи, не кричи, никто не ответит.

Поздно!

Послушай, не ты ли хотел быть один!

Властелин Ничего!

И отзовется одно длишь эхо

Ни женской улыбки, ни детского смеха

Не будет отныне

Ты один в холодной мертвой пустыне!

Поздно,

Уже не спасет никого

Властелин Ничего…

КОНЕЦ КНИГИ

КОНЕЦ ЦИКЛА