Искра

Глава 10

После обеда, за чаем, я приступил к изучению того, что вынес из этого похода. И я сейчас не про детали от механизмусов. Первым делом, разумеется, полез проверять изменения в навыках.

Меткость доросла до третьего уровня — видать, зачлись мои эксперименты с искрой и теневой стрелой. Скорость стала шестого уровня. На единичку до пятого поднялась и регенерация.

Устойчивость к зоне наконец взяла еще один уровень. И пусть уровень был всего лишь второй, но я не собираюсь отказываться от походов в зону и прокачаю куда больше. Удача стала шестого уровня, что радовало.

Искра и теневая стрела поднялись на единичку. И с ними непонятно: то ли цепанул с кого, то ли это результат активного использования — что вчера с глазастиком, что сегодня с механизмусами, я оба этих навыка использовал активно. Незаметность стала пятого уровня, Каменная твердость — второго уровня. И на этом изменения закончились.

Навык «Видящий» восстановился после использования незаметности, и я смог определить доставшуюся мне руну. «Взрыв». Болты с ними стоили прилично, но долговременно такую руну только ковкой можно было нанести, а алхимическими чернилами — лишь перед использованием болта или стрелы.

Затем я перешел к выбитым сегодня больши́м кристаллам. Заметив, что я над ними завис, Валерон нетерпеливо ткнул меня лапой.

— Ну что там? Опять навык сбоит?

— Нет. Не верится просто, что «Кузнечное дело» выбил. Мне буквально полчаса назад заявили, что придется сто тысяч механизмусов раздербанить.

— Я же говорил, что удача подсовывает то, что нужно. Брать нужно срочно ковку, пока дали, — радостно тявкнул Валерон.

— Не рано? — удивился я.

— Не прямо сейчас же. Через недельку-две — самое то будет. Скорее, через две. А на остальных что?

— Для меня пока пусто.

— Ничего. Зато когда прокачаешь «Видящего», сразу много интересного обнаружишь.

С механизмусов я получил два кристалла со схемами. Точнее, на одной была половина схемы все того же железного паука, зато на втором схема была новая, под названием «Клинковый кастет». Два кристалла с половинами схемы я слил в Валероне, а потом сразу изучил получившийся. Уровень схемы действительно вырос. Если раньше железный паук мог только перетаскивать небольшие грузы, то сейчас два передних манипулятора у него уже служили оружием. В размерах паук не изменился, только получил дополнительные возможности. Хотя делать выводы я мог сейчас только приблизительно, готового изделия пока не было, хотя руки и чесались заняться.

Кристаллов с «Искрой» и «Теневой стрелой» оказалось по два, и теперь я мог похвастаться шестнадцатым уровнем искры и четырнадцатым — стрелы. Уже что-то приличное вырисовывается, хотя до нормальных величин еще пахать и пахать.

Остальные навыки, кристаллы к которым находил, приходилось откладывать в памяти на будущее. Например, выявилась половина алхимического рецепта «Спокойствие плюща» и треть рецепта «Живительный пламень». О них я неосмотрительно сказал Валерону, и тот опять начал намекать, что сродство к алхимии можно получить постоянными тренировками.

— Сортир, куда ты вылил, вывонялся? — коротко спросил я.

— У нас по соседству и другие есть, — небрежно бросил Валерон. — Только подумай, ты сэкономишь целый месяц, получив сродство самостоятельно. Подумаешь, повоняло немного. Все уже давно выветрилось. Попробуй еще раз, когда будет свободное время. Рецепт только выбери другой…

Со свободным временем у меня негусто, поэтому я с чистым сердцем пообещал Валерону еще одну попытку и принялся изучать кристаллы дальше.

Еще один кристалл с «Цепкими лапками» — их теперь у меня в запасе три. «Теневой кинжал» — две штуки, и теперь их у меня пять. Два кристалла с третями навыка «Теневой плен» к уже имеющимся у меня двум дали один целый и треть в запас.

— Его и возьму, — довольно сказал я, когда Валерон с видом великомученика выплюнул готовый.

— Всяко лучше, чем «Теневой кинжал», — согласился он с моим выбором. — Но глянь, вдруг еще чего интереснее найдешь.

Интересное нашлось. Например, заклинание «Адский паяльник» в одном из кристаллов. Но чтобы я смог его использовать, нужно было найти еще два, потому что в одном была только треть навыка. И половина навыка «Пиромания» в пару к уже имеющейся.

— Его бери, — оживился Валерон. — Он пассивный, но усиливает вообще все заклинания стихии Огня. На первом уровне на один процент всего, но он же прокачивается с каждым использованием заклинания своей стихии. Бери-бери, не пожалеешь. Точно не найдешь ничего лучше. Оно, конечно, вспомогательное, но дает прирост вообще ко всем заклинаниям стихии.

Больше ничего определить среди кристаллов не удалось, так что я последовал совету Валерона и усвоил «Пироманию», получив весьма полезный навык с прицелом на будущее. А «Теневой плен» отложил на следующее использование.

Решив вопросы с кристаллами и убрав их в Валерона, я вернулся к ближайшей насущной проблеме: княжескому ужину. Одежды у меня все также не было, зато было с кем посоветоваться. Демин, к сожалению, уехал, но оставались другие артельщики. Я решил, что Матвей из них самый сообразительный и непременно что-то подскажет. К нему я и направился, надеясь застать там, где он снимает жилье, а не бегать в поисках по всему Дугарску.

Мне повезло, и Матвей оказался не просто дома, а на улице рядом с ним, разговаривал с незнакомым мужиком. Меня заметил сразу и обрадовался даже рукой замахал. Видно, надоел ему собеседник.

— Петр? Так гуляешь али по делу?

— По делу. Совет нужен.

Мужик рядом с ним сразу оживился и затараторил как заведенный:

— Ежели постирать чего надо, то моя женка стирает хорошо, берет недорого. Готовит, опять же, и того самого.

— Того самого — это что? — невольно заинтересовался я.

Потому что предложение это очень уж походило на предложение сутенера, а я сильно сомневался, что мужик свою жену предлагает в таком качестве.

— Дом обиходит: помоет и все такое, — гордо ответил мужичок. — Надоть?

— Не надоть, — ответил я. — Тьфу ты, не нужно ничего из перечисленного. Матвей, не знаешь, можно ли в Дугарске купить одежду, приличную благородному сословию? Меня князь на ужин пригласил.

— У меня, у меня купите, господин хороший, — заголосил опять мужичок. — Лучше не найдете. Одежу тута господскую не продают. Нигде не найдете.

— У тебя откель? — насмешливо спросил Матвей. — Петру то, что у тебя есть, не подойдет.

— У меня ж целый чумадан господской одежи. Забыл, че ли? Жильца твари схарчили. Родичи евойные приезжали, артефакты забрали, а чумадан с одежей так и бросили. Хорошая одежа, и размер как раз господина.

— Не хотелось бы поношенное.

— Берите, не думайте, господин хороший. Ента почти новая. Вы в Дугарске новой господской одежи не найдете, зуб даю. — Мужик зачем-то истово перекрестился. — Матвея хуч спросите, он скажет.

Матвей задумался.

— Новой, Петр, точно не купишь. Позакрывались все лавки с такой одеждой. Тебе точно нужна?

— Без вариантов.

— Только у старьевщика разве что глянуть.

— Так он все уже в Гарашиху свез поприличнее че, — радостно заявил мужичок. — Одни обноски осталися. А я ему чумадан не продал, мало давал. А че, он у меня лежит, есть-пить не просит. Травками от моли женка обложила. Че еще надо?

Ему удалось меня уговорить посмотреть. Чемодан действительно оказался приличных размеров, хоть слона перевози, да только полупустой. Видно, все, что подходило, предприимчивый мужичок уже прибрал.

Хорошо хоть, костюм и ботинки обнаружились. Причем весьма хорошего качества, правда, пересыпанные какой-то травяной трухой. Чехлы под одежду и обувь валялись отдельно, вперемешку с подтяжками, галстуками, носками и…

— Вона какое исподнее, токмо гляньте, — расхваливал товар мужичок. — Нежное, как кожа с жопы младенца. Сам бы такое носил, но малы мне.

Он растянул указанный предмет гардероба на руках, показывая одновременно и качество, и размер. А еще — общую поношенность.

— Чужие подштанники мне без надобности, свои есть. Сколько будет костюм, рубашка и…

Про ботинки я спросить не успел.

— Токмо комплектом идет, вместе с чумаданом, — уперся мужичок. — За все про все — сто рублев.

— Новый костюм сшить за четвертак можно, — возмутился я.

— Шейте, рази ж я возражаю, — хитро ухмыльнулся мужичок. — Как раз до седнешнего ужина успеете. Тута эта самая хорошая цена. Лучше не найдете, хоть весь Дугарск обойти.

— Савелий, наглеешь, — уверенно бросил Матвей. — Не токмо у тебя жильцы помирали. Походим с Петром, найдем и получше че.

— Да где ж получше, покойный был как раз статью в Петра, — уверял мужичок. — Ежели что и найдете, будет он пугалом в мешке. А мож, и не найдете, богатенькие к нам редко приезжают, чтоб помереть-то. Ентот хотел перед Марией Васильевной покрасоваться. Вот и помер ни за что ни про что.

— Грят, он здесь от Черного солнца прятался, — неожиданно сказал Матвей.

Мне сразу вспомнилась приметная татуировка на втором убийце.

— От какого черного солнца? — внешне невозмутимо поинтересовался я.

— Гильдия такая есть, убивцев.

— А почему Черное солнце?

— Дык они все метку носят на себе, — пояснил Матвей. — На левом плече.

— Но их же просто выявить по такой примете?‥

— Артефакты для сокрытия есть.

— Их выявить можно.

— Это ежели будет за что выявлять. Они чисто работают, следов не оставляют. Ежели на что подрядятся, то жертву везде достанут. Отбой дают, токмо ежели заказчик передумает.

Мужичок обнаружил, что мне рассказ Матвея куда интереснее, чем поношенный костюм, и заволновался.

— Глупости енто все. Откель у нас убивцам взяться? В Дугарске кажный новый человек на виду.

— Мож, и здешний кто на них работает, — совершенно серьезно ответил Матвей.

Мне резко поплохело. Это значит, что не только Вороновы знают, что я выжил, но и представитель гильдии, которая на меня охотится. И если у них есть какой-то альтернативный способ общей связи, то, возможно, меня уже вычислили. Не зря же Валерон про артельщика говорил, крутящегося возле дома.

— От ведь, Матвей, навроде и взрослый ты, а в сказки веришь. Нету никакого Черного солнца. От тварей жилец помер, не от убивцев, неча мне покупателя пугать. Ему эта одежа как раз будет. Да вы примерьте, господин хороший.

Он вытащил изрядно помятый пиджак и протянул мне. Под ноги он бросил половичок, и на меня внезапно нахлынуло воспоминание о барахолке еще в том мире. Когда продавцы покупателям под ноги картонку клали, а после примерки уверяли, что покупатель — вылитый граф.

Пиджак я примерил, брюки приложил. Все выглядело, как будто корова пожевала и выплюнула. Одежда была мне великовата, как и обувь. Но на такую малость, что можно было не обращать внимания. А вот на что я обратил внимание, так это на записную книжку, нащупанную при примерке в кармане пиджака. Незаметно достать и посмотреть возможности не было никакой. Как этот мужик просмотрел такую вещь? Или она для него ценности не представляла?

— Я ж говорил: тютелька в тютельку, — тем временем распинался продавец.

— Широковат в плечах-то, — намекнул Матвей.

— Широк — не узок. Походит с вами в зону-то и как раз заполнит, — уверенно возразил мужик.

— Савелий, сбрось цену-то, — гудел Матвей. — Петру токма пиджак нужон. Чумадан другому продашь.

Упоминать, что мне одного пиджака мало, я не стал — было видно, что мужик пошел на принцип и собирается продать мне целиком ненужное ему чужое имущество. Я заметил, что в Дугарске остались лишь те, кто зарабатывал на походах в зону, и те, у кого жадность перевешивала чувство самосохранения. Исключения бывали, но мало, и этот мужик к ним не относился. Вон как глаза горят при одной мысли о возможном доходе.

— Токма все вместе. А нет — идите к другим, ищите нужное.

— Рвач ты, Савелий.

— Зато по миру не пойду, када Дугарск накроет, — отрезал обиженный мужик. — В убыток продавать не буду. Не берете все за сто и не надо, другому продам.

— Давай за пятьдесят. Хорошая цена-то.

— За пятьдесят у меня старьевщик забирал.

— Ну вот, он цены-то знает. Давай пятерку сверху — и по рукам?

— По миру меня пустить хошь? — взвился мужик. — Целковый еще могу уступить, а дальше — сплошное разорение.

— Какое разорение? Вещи тебе за так достались.

— Мне жилец за проживание остался должон.

— Хошь сказать, что он у тебя на сто рублев нажрал? — скептически усмехнулся Матвей. — У тя тут ресторация столичная?

— Он не один день жрал. А стирка? А уборка? — не сдавался мужичок. — Ладно. Девяносто восемь — и по рукам. От сердца отрываю.

— Исподнее? — хмыкнул Матвей. — Побойся бога, Савелий.

Они торговались, не обращая на меня внимания. Я вздохнул и принялся разглядывать чемодан. Был он относительно новый и хорошего качества, а размеры позволили бы устроить апартаменты для Валерона. Может, взять под это дело? Будет спать на шелковистом исподнем и меньше мне капать на мозги по поводу отсутствия корзинки. Чемодан же намного лучше.

Так-то я уже понял, что брать придется: если Матвей торгуется, а не предлагает пойти смотреть другие варианты, значит, этих вариантов нет. К князю на ужин в рабочей одежде я прийти не могу — это, можно сказать, официальное мероприятие с определенным дресс-кодом.

Матвей и Савелий продолжали вовсю ругаться. Последний раскраснелся и отчаянно жестикулировал, не желая уступать ни копейки, хотя под напором Матвея снизил цену до восьмидесяти трех рублей. На мой взгляд, за одежду на один-единственный ужин цена была непомерной.

— А напрокат можно взять? — прервал я их беседу.

— Какой еще прокат? — не понял Савелий.

— Взять на один вечер и вернуть.

— Тридцать рублев, — оживился Савелий. — И ни копейки не спущу. И так почти даром. А нам потома и чистить, и гладить. А мож, загадишь так, что не отчистим.

— В таком ракурсе лучше все забрать, — вздохнул я, сообразив, что если ужинов будет несколько, то я разорюсь на аренде одежды для выхода.

Матвей опять вернул Савелия в торговый спор, а я принялся рассматривать содержимое чемодана, благо что его было не так много. Сдается, ушлый хозяин часть все-таки продал, а остальное оставил, потому что предложенная цена не устраивала.

Кроме исподнего и нескольких рубашек, в чемодане оказался плащ и галоши. Можно сказать, самые необходимые для меня вещи. В следующий раз буду отбиваться от тварей галошами — точно испугаются, особенно если я в черном плаще на бой выйду. Решат, что бешеный, а таких даже твари обходят.

Вещи были чистыми, но мятыми. Последнее не проблема: использую артефактную вешалку — и будет все отглаженное, как после лучшего ателье.

Тем временем торговля зашла в тупик: Савелий ниже семидесяти двух рублей не соглашался уступить даже копейки.

— В комплекте должны быть шляпа и зонт, — намекнул я.

— Зонт я того, продал уже, — смутился мужик. — А шляпа есть, как не быть.

Он метнулся в кладовку и притащил шляпную коробку, в которой оказалась шляпа-котелок. Слишком много на меня разнообразных котелков сыплется в последнее время. Валерон бы наверняка сказал, что это знак судьбы, которым нельзя пренебрегать.

— А коли зонт продал, скидывай еще пять рублев, — скомандовал Матвей. — Некомплект выходит, а некомплект завсегда дешевше.

Торг пошел по новой, в результате Матвею удалось выбить рубль скидки, хотя к набору добавился еще один предмет. Итого за кучу барахла нужно было заплатить семьдесят один рубль.

— Деньги у меня дома.

— Я донесу, — радостно вызвался мужик, сообразивший, что пока я буду ходить туда-сюда, могу передумать или найти другой вариант.

Сообразил это и Матвей.

— Мож, еще у кого поспрошать? — задумчиво пробасил он.

— Это ж время. Пробегаете туда-сюда, все равно ко мне вернетесь, — уверенно сказал мужик. — Такие тощие в зону обычно не ходют. Да и богатенькие ходют редко. А ежели ходют, то не помирают.

Я прикинул, что мужичка можно будет разговорить по дороге, и сказал:

— Хорошо, пойдемте.

Он радостно подхватил чемодан и засеменил к выходу. Я поблагодарил Матвея, попрощался и пошел за мужичком. Расспрашивать я его принялся, как только вышел со двора.

— Савелий, твой погибший постоялец один в зону ходил или с артелью?

— Конечно, с артелью, одному ходить — дураков нема.

— А с какой артелью он ходил?

— А вам зачем? — неожиданно насторожился мужик.

— Чтобы с ними случайно вместе не пойти, — выкрутился я. — Кто знает, что там случилось.

— Чо случилось, чо случилось… Полартели тама полегло, — недовольно пробурчал мужичок. — А кто там был, не помню. Глава артели с жильцом моим помер, после чего артель развалилась. Кто уехал, кто к другим перешел. Вот так-то.