Институт благородных отбросов

Глава 9. Хьюстон, у нас проблемы

Бриз, такой же ласковый, как и накануне, чуть заметно колыхал занавески. Солнце мира Энзе светило все так же заботливо. Океан терпеливо накатывал волны на страшноватый пляж, чайки орали в обычном репертуаре.

Тори лежала на шелковых — скользких и чудовищно неудобных — простынях, сожалея о дне вчерашнем.

Вечера она сделала глупость.

Глупость не выглядела фатальной, скорее — забавной и слегка раздражающей.

Лепестки роз на белом шелке, подобные каплям крови одинокого сердца? Ага, счас. Мусор, который набился в волосы, а еще — в самый неподходящий момент — застрял в носу. Вялый мусор, такое ощущение, что его используют по десятому разу.

На столике у кровати — вино в причудливом сосуде цветного стекла. Странный, если не сказать — противный вкус. Вряд ли хорошие вина грешат подобным, и другая планета — не извинение.

Рядом с бокалами — фрукты, как мило. Три наименования, по одной штучке каждого. Детдомовские подарки, и те — намного разнообразнее.

Подобные мысли Тори не нравились. "Зажралась ты, мать! — сказала она очень строго. — Чело… эм-м… гуманоид старался, романтику создавал. А ты — что?"

"А я, — уж прости, дорогое малохольное альтер-эго, — четко вижу действия по накатанной схеме. И единственный пункт, который радует, у тебя на шее!"

Тори рассеянно повертела в пальцах амулет с лотосом и зеленым штырем. Его лорд Грегори вручил гостье сразу, едва привел в свои апартаменты. Вручил, дважды поцеловал: раз — в декольте, раз — в губы, и широким жестом указал на белую дверь, полускрытую шторой:

— Ванная — там.

Этот момент Тори одобрила. Начало ни к чему не обязывающей связи выглядело разумно, именно так, как ей нравилось. Никакой крышесносной страсти, о которой часто и с придыханием говорила подруга Маришка. Виктория имела дело с крышами всего раз — прыгнула с гаражей на спор после уроков. Спор закончился месяцем в гипсе. Взрослые прыжки с крыш обходятся много дороже, рыдающая в плечо подруга регулярно это подтверждала.

Увы, ни к чему не обязывающая ночь оказалась потерей времени. Не нужно иметь замысловатые дипломы, чтобы разглядеть эгоиста. Реально Тори была нужна только сила воли — сказать чувству юмора: "Заткнись!!!". Зря, все-таки, она вспомнила сборку икеевской мебели. Зря и очень не вовремя.

"Вставьте деталь" А" в отверстие "Бэ."

Поцелуйте конструкцию "Вэ" два раза по часовой стрелке.

Скажите конструкции "Вэ", что ее гайки… то есть, глаза похожи на звезды.

Повторите действия до полной сборки конструкции".

Тори не выдержала и хихикнула. Торопливо зажала рот краем простыни. Выплюнула простыню и немного розового гербария.

"А сборка-то не удалась! Халтурщик вы, дорогой мастер. Ну, да, ладно, могло быть и хуже. Просто напомни себе: состоялся контакт седьмого рода. Поддержала одинокого гуманоида. В результате никто не умер. Это круто!"

Она деликатно, стараясь не будить храпящего дракона, соскользнула с постели — наконец польза от простыней! Крадучись добралась до одежды.

— М-м-м… Тори, радость моя! Неужели ты намерена меня покинуть?..

— Доброе утро! Прости, если разбудила, — платье с пауками застегивалось до ужаса неудобно, но лучше уйти одетой как попало, чем не уйти совсем. — Да, мне уже пора. Все хорошо? Мы ведь останемся друзьями, верно?

Она помахала дракону и закрыла за собой дверь. Орали чайки, волны шумели, кряхтели водопроводные трубы ИБО, за всем этим Виктория не смогла бы различить скрежет зубовный.

"Что?! Как?! Эта человеческая девка просто взяла и ушла от меня?.. И… мне послышалось, или она действительно смеялась?!"

Каменные монстры зевали и вели ее в тупики — не из вредности: просто-напросто плохо соображали. Тори было неловко, слишком поздно она поняла: замок остыл за ночь, а непрогретая горгулья — человек-"сова" без крепкого кофе. Но как иначе вернуться в родную башню?..

"Потом надо будет сделать ребятам что-то приятное. Пробежаться — придумать имена всем, кто захочет…"

Путь занял немало времени, Тори занесло в совершенно неизведанные края ИБО. Маленькие фигурки — уборщики — тихо проскальзывали мимо, исчезая то ли в потайных дверцах за резными панелями, то ли прямо в стенах. Неожиданно на встречу попалась Виллоу, бредущая на работу. Судя по виду ивы, ее ночь прошла гораздо веселее, чем у Тори. Для дневной жизни сил не осталось.

"Дриада-зомби. Дриада-зомби с ветками, намотанными на бигуди. Вот теперь я все видела в этой сказке!"

— Эй, Вилка! — не удержалась Тори. Спряталась за колонну и хихикала в кулак, глядя, как сонная дриада озирается в поисках наглеца.

— Я сейчас урою кого-то. Тогда он у меня посмеется…

— Не надо рыть, лучше посмотрись в зеркало. Ты всегда так рано приходишь?

— Ох, ты ж… — Виллоу торопливо распутывала веточки, скрипя и теряя листья. — Не всегда, слава Природе, просто на носу новый учебный год. Старый Пень заставил приводить в порядок документацию. Зачем?! Кто вообще о нас вспомнит? А ты что здесь забыла?.. Заблудилась? Да, ладно! Уже замутила с кем-то? — Виллоу подмигнула Тори. — Надеюсь, не с нашим Говнюком Номер Один?

— Нет, что ты! — Виктории больно было смотреть, как ива рвет волосы. Она принялась помогать секретарше. — Мне уже сто раз сказали, что от эльфа надо держаться подальше. Готово! Ну, пока!

Виллоу покачала головой, глядя Тори вслед:

— Да я не о принце-зазнайке…

Теперь утра Тори включали не только собственные заботы: следовало вытащить из гнезда пернатого подростка. В прошлой жизни гнездо было кроватью — пока та не встретилась с когтями Сильвии. Того, кто будил ферпию, тоже могло зацепить когтем — не со зла, просто если он не успевал отпрыгнуть. Странная, все-таки, картина: птица, дрыхнущая на спине среди мятых одеял и рваных подушек. Птица с размахом крыльев от стены до стены и желанием вставать, стремящимся влево от нуля. О-о-очень далеко влево.

Но Тори была настойчивее. Она и не таких поднимала после тихого часа.

— Доброе утро, Гыгл! — окликнула она горгулью, заперев дверь.

— С кем ты разговариваешь? — удивилась Сильвия. — Со стеной, что ли?

— Гыглик, это Сил. Сил — Гыгл. Ребят, знакомьтесь!

— Приве-е-ет, — горгул явно хотел выглядеть устрашающе. Он пытался состроить жуткую рожу. Получилось строго наоборот: смешно и нелепо. К счастью, Сильвия так впечатлилась, что не заметила этого.

— Магия… — с уважением протянула птица, покосившись на Тори.

— Вежливость, — покачала та головой.

— Человек, а тебе обязательно идти в столовыю? Была в библиотеке? Там много наших, которых ты еще не видела. Хочешь в обсерваторию, человек? Или в подвалы, я слышал, тоже хорошие места… Ты ведь была в столовой, даже несколько раз! — горгул едва не сваливался с карниза, так жаждал поработать экскурсоводом. Виктория улыбнулась:

— Гыглик, я ценю твою заботу, правда. Увы, существа не из камня ходят в столовую регулярно, такие мы странные и несовершенные.

— Не надо тебе тыда. Там плохо…

Тори и Сильвия этого не услышали — они как раз выбирались из очередного тупика, куда завели их горгульи. Здание ИБО ни во что не вмешивалось напрямую — незыблемый принцип. Но иногда все же очень хотело скинуть кусок потолка какому-нибудь подлецу на голову.

Что-то был не так: Тори ощутила это, едва переступила порог синего зала. В воздухе висела неприязнь, как в день эпатажного явления принца Чарли. Но тогда неприязнь смешивалась со страхом, а теперь…

Виктория огляделась. Насколько она понимала мимику разных рас, все в столовой испытывали отвращение.

К ней.

Почему?! Накануне она ни с кем не ссорилась. Так в чем же дело?..

Виктория села за первый попавшийся столик Долгого континента. Мгновением позже к ней не подлетела даже — материализовалась из воздуха Жозефин де Ре. Куда только девалась скромность и сдержанность истинной леди?

— Тебе не место здесь! Убирайся за свой собственный стол, человек!

— Объяснись, будь добра, — спокойно откликнулась Тори. Просто так она сдаваться не собиралась. Отправляете под плинтус? Извольте аргументировать!

— Ты… ты… дрянь! Грегори сказал, в своем мире ты была шлюхой. Хвасталась перед ним вчера ночью! А еще ты сказала, что люди — лучшие, и мы все тебя недостойны.

— Что?!

Нелепое обвинение огорчило, но крайне мало удивило Викторию — ровно до последней фразы. "Как же прав был Пейдин, сын Кого-То-Там! Наверняка эта подлянка — ответ самовлюбленного засранца на ее "Останемся друзьями". Что ж… В этом — и только в этом — нет ничьей вины, кроме ее собственной. Но остальное…"

Последние слова возмутили Тори настолько, что она предпочла говорить стоя:

— Можете распускать о моем прошлом какие угодно слухи. Опровергать не стану — все равно не поверите. Но никто не смеет обвинять меня расизме… видизме… термин не важен, главное: это бред и наглая ложь.

Ответом на ее пламенную речь были весьма саркастичные аплодисменты. Глава гномьей диаспоры похлопала в ладоши и насмешливо бросила:

— Браво, человек! Я почти прониклась. Ключевое слово — почти. Предпочту верить дракону, хотя прекрасно знаю, что он за тип. Предателям-людям у меня веры нет и не будет. Двигай быстренько на свой Чокнутый континент, или тебе помогут. Эй! Сил! Сильвия, а ты куда? Человек не заслуживает общения с нами!

Птица зашипела, и ее "Ащ!" звучало не просто угрожающе — почти зверски.

— Сильвия! — строго сказала Тори, усаживаясь за унылый квадратный стол в темном углу.

— Чего ты меня постоянно пилишь?! Где хочу — там сижу, с кем хочу — с тем дружу!

— Сил, — вздохнула Виктория, — убери лапы со стола, сядь нормально. Если угол — темный, это не значит, что нас не видно.

— А-а-а… ты в этом смысле пилишь. Ладно, пили дальше, — ферпия моментально успокоилась и принялась хрустеть сырой перепелкой, как будто ничего не случилось. Тори так легко успокоиться не могла. Мысль "Сама виновата!" была плохим утешением. Торжествующая ухмылка дракона добавила новых, не менее безрадостных мыслей: "А ведь он, вполне вероятно, устроит еще что-нибудь…" Последней каплей стало возмущение на лице Изабель. Как будто ее Тори не оскорбила за компанию с всеми прочими — подвела лично.

"Она во мне дыру взглядом провертит! Уф-ф… Отвернулась. Что там?"

В зал радостно ввалился эльфийский принц.

В этот раз принц Чарли явно не нуждался ни в поддержке телохранителя, ни в бодрящем чае, скорее уж — в успокоительном. Он прямо-таки излучал энергию, которую некуда было девать. Будь Виктория менее подавлена, разглядывала бы принца с интересом: разряженный эльф с Пикадилли — вот это зрелище! Пресловутый Господин-С-Волосами-Как-Пух-Чертополоха при виде сюртука и жилета принца зарыдал бы от зависти. Или убил кого-нибудь.

Но Виктории было не до зрелищ. Она ссутулилась над тарелкой, очень надеясь, что человеческий угол — достаточно темный.

— О! Вот вы где! Тоже предпочитаете разнообразие? Я нахожу тенденцию всегда сидеть за одним и тем же столом невыносимо скучной! Не помешаю?

Не дожидаясь приглашения, принц Чарли занял место рядом с Викторией.

— Вы выглядите слишком одинокими, дамы! — все так же радостно объявил он. — Никто не должен быть один. Это неправильно! Именно для такие случаев существуют друзья.

Тори подавилась овсянкой. Принц шпионил за ней?.. Мысль, что камеринер-спецназовец подслушивал на пляже, прикидываясь кучей водорослей, вызвала у нее нервный смех.

— Хочешь, я его укушу? — шепотом спросила ферпия. Шепот получился довольно громкий.

— Не надо меня есть, я невкусный. Кстати, о завтраке… Принч, будь любезен: эта салфетка недостаточно чистая, принеси другую.

С каждой секундой эльф-с-Пикадилли нравился Тори все меньше: его салфетка могла посрамить белизной любые снега, так зачем гонять туда-сюда ни в чем не повинного охранника? Только потому что принцу это дозволено?!

— Ушел? — Чарли огляделся по сторонам и нервно сглотнул. — Он снова подсунул мне полезный салатик! Ненавижу сырые овощи! Почему они всегда такие гадкие?.. Как вы считаете, дамы, я успею быстренько испепелить их заклинанием? Или проще спрятать все под ковер?

Тори невольно закатила глаза: "Сильвия Номер Два! Он что — тоже подросток? Поди, пойми этих эльфов."

— Не порти…те еду, ваше высочество! — рявкнула Виктория и бесцеремонно отобрала у принца тарелку. — Что здесь гадкого? А? — на самом деле блюдо выглядело не гадко — забавно: почти все ингредиенты оказались крошечными версиями овощей, знакомых Виктории. Помидоры были не крупнее лесной земляники, кабачки едва тянули на звание корнишонов, листики капусты оказались размером с лепестки роз, и только ломти моркови намекали, что корнеплод согрешил как минимум с баобабом. В последний момент у Тори все же включилось благоразумие:

— Это съедобно для человека?

— Увы, дамы, эти овощи могут есть абсолютно все… хотел бы я быть исключением.

Виктория в две ложки прикончила пресловутый салатик. Укоризненно посмотрела на принца-недотепу. Схватилась за горло, побледнела и упала под стол.

Разумеется, она не заметила, как трусливо заметался взглядом лорд-дракон. Не услышала, как перепуганная Сильвия раскидала все вокруг крыльями и орала в коммуникатор: "Теть Эс, помоги!.." Не увидела глаза принца, бережно удерживающего ее на руках. Она бы очень удивилась тому, что эльф, оказывается, подвержен человеческим эмоциями и чувствам. Состраданию, например.

Тори благополучно пропустила всю суматоху: с аллергическим отеком гортани много не поглазеешь. Такое с ней приключилось впервые. Да что там: она и сознание-то потеряла второй раз в жизни.

Возвращение в реальность давалось тяжело, как будто сам мир Энзе отказывался еще раз принять неугомонную чужестранку. В какой-то момент Тори решила, что мир Энзэ — просто сон, что она дома, в своей коммуналке. Ей померещились бабушки, они стояли рядом и смотрели на нее с беспокойством. Поморгав, она обнаружила подле себя ректора, основомагичку и незнакомца в белоснежном сюртуке. Доктора?..

Провал в темноту.

Взволнованная мордашка Сильвии маячит перед глазами:

— Тори, не умирай, пожалуйста, а? Я больше не буду ронять вывески! Ничего не буду ронять, честно! Никаких мыльных пузырей, клянусь…

Снова провал.

Возмущенный голос господина в белом сюртуке: судя по всему, он очень сердит на кого-то:

— Юноша, у нее и так тяжелейшая аллергия, зачем вы притащили сюда этот веник? Желаете пациентке смерти? Да мне плевать, что это букет, вон отсюда!

— Передайте ей от меня! От всего сердца, в кредит и с нулевой ставкой!

О. Кажется, это был Пейдин, сын Кого-То-Там.

— Ваше высочество! — на сей раз голос доктора куда более вежлив, даже подобострастен. — Уверяю вас, жизнь пациентки — вне опасности. Да, разумеется, вы можете находится в палате… и ваш камердинер… но я не понимаю…

— И не нужно! Отдохните, доктор, выпейте чаю, вы замечательно справились с проблемой. Что это? Лекарство? Точно лекарство? Хорошо, дайте лекарство и ступайте. Идите, а Принч вас проводит.

— Благодарю, ваше высочество, я — сам!

— А я настаиваю!

Тори проглотила ложку гадкой на вкус микстуры и старательно прикинулась спящей. Кто-то сел на край кровати. Виктория приоткрыла один глаз и огляделась. Вероятно, она была в той самой больнице, о которой упоминал ректор. И совершенно точно на ее постели сидел эльфийский принц.

— Прости, — вздохнул принц. — Мне очень жаль…

По опыту Тори, когда дети начинали разговор таким голосом, дальше следовало признание в безобразной проделке.

— И что ты натворил? — спросила Виктория принца. Ей почему-то вдруг стало весело.

— Я?! Ничегошеньки! — сделал большие глаза эльф. — Принч как раз выясняет, кто виноват. И выяснит, не сомневайся: он — профи. Салатик-то предназначался мне, а не тебе, так что отравить пытались меня.

— Отравить. Салатиком. Морковка, баобабы… — с каждой секундой Тори становилось все веселее.

— Это далеко не первое покушение, я уже привык, но кто-то другой вместо меня пострадал впервые… ты в порядке?

Виктория была не в порядке, отлично это осознавала и ничего не могла поделать. Гадкая микстурка оказалась с сюрпризом: эффектом крепкого алкоголя. Обмен веществ подводил человека с планеты Земля снова и снова. Или спасал?.. Это было неважно. "Гораздо важнее, — стиснула зубы Тори, — не опозориться!" Она не любила алкоголь. Не только потому, что пьяный урод оставил ее без родителей. И не только потому, что бабушка сгубила себя за полгода. Главное: сама Виктория начинала вести себя как идиотка — обязательно говорила или делала что-то, о чем потом сожалела.

"Нет-нет-нет, не открывай рот, и все будет нормаль…"

— Чарли! — хихикнула Виктория. — А если я тебя поцелую, ты превратишься в прекрасного принца?

"Ой, все…" — простонали в ужасе остатки ее вменяемости.

— Честно? Без понятия! — улыбнулся эльф. — Не попробуем — не узнаем.

От него пахло мятой и морем. Теплые губы прикоснулись к ее губам. Еще и еще, и Виктория поняла: она безумно хочет, чтобы поцелуй не заканчивался. Как будто она долго блуждала в холодных потемках и наконец выбралась к солнечному свету. Как будто безуспешно искала кого-то родного, вдруг обернулась — а он стоит рядом. Как будто…

Подлая микстурка завершила свое дело: Тори заснула.

Эльф уложил ее поудобнее и поправил одеяло.

— Чарли присмотрит за тобой, — сказал он очень тихо.

Не отправь микстурка Викторию в страну грез, она точно подловила бы свой переводчик на глюках. Нет, серьезно: с какой стати тот выдал вдруг фразу на английском:

"Сharlie is watching you!"