Импровизация в тональности форс-мажор

Глава 16, в которой ведутся разговоры по душам и складываются мозаики

Дата неизвестна

Что сказала бы моя матушка, знай она, что я стал пиратом?

Должно быть, похвалила бы. Ей всегда хотелось, чтобы в жизни было больше романтики.

Пока, правда, я слишком поражен этим поворотом событий, чтобы хоть сколько-нибудь связно его осмыслить, не то что подробно описать в дневнике. Честное слово, когда я написал несколько месяцев назад, что собираюсь стать диктатором собственной планеты, я сделал это больше в сердцах! Я даже Злодейский План по Захвату Мира не успел придумать!

Точнее, я надумал только нанять подходящий корабль и отправиться исследовать отдаленные участки Ойкумены, те, куда ведут достаточно широкие, но все-таки не слишком привлекательные и не до конца исследованные течения — есть, есть такие уголки, даже в относительной близости от Земли их не так уж мало!

Но пока я даже не успел притворить этот начаток плана в жизнь. Разве что продал мою дорогую «Молнию». Тяжело с ней было расставаться, но я сманил Духа в специальный амулет. Если удастся, перепишу ее личность на новый корабль, главное, чтобы он был новый, еще не успевший обрести собственную. Меня этому научил один отошедший от дел кормчий на Наталье.[6]

Я спокойно летел себе на Мирабилис на пассажирском судне, чтобы выбрать корабль (не сказать, что там лучшие верфи, но, пожалуй, самые дешевые), когда…

Впрочем, я все еще не отойду от этих событий. Легко ли а) обнаружить в себе неведомые силы, возможно, силы мага-пустотника; б) совершенно случайно оказаться капитаном пиратского судна; в) заполучить в старпомы кровожадного вампира, не брезгующего пить кровь меншей без их согласия? Ох, чувствую, к Дюраку спиной лучше не поворачиваться — но какой у меня был выбор? Вдохнуть эфира?

Надо поскорее избавиться от этого пиратского экипажа. В голове, конечно, уже крутятся всякие мысли, что не зря я вспоминал о пиратах, захватывающих острова, и почему бы в самом деле не захватить так УЖЕ освоенную планету, расположенную в козырном месте, но… нет. Слишком опасно. Я все-таки не самоубийца!

_____

Сандра плавала в полусне, который постепенно сменялся сменялся бодрствованием. Самый приятный вид пробуждения. Даже удивительно. Она не помнила почему, но четко знала: ей должно быть плохо. У нее должно болеть… да все, наверное. Руки, ноги, голова. Ощущения, как с похмелья, сил — только-только до нужника доползти, и то впору стучаться к Людоедке, благо, ее дверь соседняя, и выпрашивать ночной горшок…

Но ничего этого не было. Сандра приходила в себя медленно, сладко, как в первый день отпуска в порту, когда есть время хорошо выспаться. И щека ее мяла собственную родную подушку, а не жесткие камни на склоне Семиконечной горы…

Стоп!

Гора!

Раньше воспоминаний нахлынули отчаяние и ужас. Только почему-то потускневшие, словно покрытые пылью и паутиной. Как будто горе, отдалившись во времени, сделалось более выносимым.

А Сандра не сомневалась, что времени прошло прилично. Не часы — дни. Тело чувствовало.

И да, мочевой пузырь разрывался!

Она попыталась вскочить, но тут мышцы отозвались давно ожидаемыми неприятными ощущениями по полной программе. Закружилась голова, да так резко, что Санька не удержалась от сдавленного мычания — вряд ли этот возглас заслуживал звания стона.

Тут же за стенкой что-то стукнуло, дверь ее крохотной каюты распахнулась и порог переступила Людоедка. В руке у нее был тот самый вожделенный ночной горшок.

— Доброе утро, соня, — сказала она. — Скорее приводи себя в порядок. Мы в эфире, и кормчий нужен позарез.

— В эфире?! — ахнула Сандра.

И тут же поняла, что ведь и верно. Слабое гудение кристаллов, вибрацию корпуса, полное отсутствие иных звуков, вроде плеска воды о корпус, и портовых запахов не спутаешь ни с чем. Они летят. А Людоедка, бледная, с кругами под глазами, выглядит так, будто самолично пинками загоняла «Блик» в Залунный мир.

А что, очень может быть. Санька бы не удивилась.

— Как же вы… без кормчего… — начала она.

— Как, как… с руганью! — отозвалась казначейша. — Давай, облегчайся и выползай. Тебе нужно пожрать как следует, должно полегчать. Катерина с Володькой специально целую гору наготовили. И за работу.

Теперь Сандра все-таки застонала, медленно и печально отлепляя себя от кровати. Скорость была компромиссом между тем, как скоро ей хотелось взгромоздиться на горшок, и как быстро готово было двигаться измученное тело.

А стон — стон был данью ужасу, который ей сейчас предстоял.

Ладно смотреть в глаза Бэле и Сашке, которых она подвела… особенно Бэле, конечно… Ладно по новой осознать, что ты убила собственную сестру…

Но приводить в порядок отделение кристаллов после срочного старта без кормчего — вот это адские муки, любого кормчего спросите!

***

Когда после гигиенических процедур Сандра кое-как доковыляла до кают-компании, там и впрямь витали запахи вкусной еды, а в остальном было пусто, только Абордаж спал — для разнообразия, не на диване, а на одном из низких продавленных кресел. Разве что люк в рубку открыт.

Кто там на вахте сейчас, Сандра не помнила. Во-первых, она не знала, сколько времени в точности проспала; во-вторых, расписание вахт составляется наново после каждого взлета — просто чтобы избежать рутины. В-третьих, Сандра понятия не имела, не стало ли у них одним пилотом меньше. То есть она не знала, в состоянии ли Белка исполнять свои обязанности…

Мысль отдалась такой душевной болью, что Сашка была вынуждена присесть на диван.

Блюдо с булочками на столе оказалось прямо перед ней.

Истории про людей, которым от депрессии и горя кусок в горло не лезет, Сандра, конечно, слышала. И даже верила, что такие бывают. Но к ней самой это никаким боком не относилось. Она даже не успела задуматься о том, прилично ли ей сейчас в принципе что-то жевать, как умное тело откинуло край полотенца, достало булочку — уже остывшую, но какая разница! — и откусила кусок.

Магическое истощение подрывает ресурсы организма, потом нужно очень-очень много есть, это Сандра знала. А уж если к этому добавить многодневный сон, за время которого и в обычном режиме можно изголодаться…

Она почти прикончила блюдо с булочками и начала кровожадно коситься на большую кастрюлю с непонятно чем, стоявшую на подогревающей печати (Володькина работа, значит!), когда из люка в потолке высунулась Белкина голова.

— Привет, — сказала она абсолютно обыденным тоном.

Бэла выглядела настолько как всегда, что на миг в Сашке всколыхнулась надежда: ей все показалось, и на самом деле оборотня она не лишилась; а может, ей не показалось, но лисица вернулась к Бэле, как только та отоспалась и отъелась — а что, почему бы и нет? Кто, в конце концов, что-то знает об оборотнях?

— Сейчас твоя вахта? — спросила Сандра.

— Сейчас ничья вахта, — ответила Бэла. — Мы хорошо вошли в стрим, легли на курс к Земле. Сейчас все зависит только от амулетов и духа, Сашка распорядился, чтобы мы как следует отдохнули.

Она спустилась по лестнице, села рядом с Сашкой на диван и протянула руку к ее булке.

— Делись!

Сандра послушно отломила ей половину с той стороны, где не успела еще куснуть.

— А что ты тогда тут делаешь? — спросила Сандра.

— Меня отправили отдыхать раньше, — Бэла оторвала сразу большой кусок булки и втянула его в себя одним движением. — Парням и Катерине почему-то кажется, что я хрупкое создание и взлетать лучше без меня. Хотя я старший пилот, на секундочку!

Хрупкой Бэла сейчас не выглядела, несмотря на свой рост и худобу. Она выглядела… да, пожалуй, как побитый в абордаже корабль, чьи ходовые кристаллы и кристаллы жизнеобеспечения прекрасно работают, несмотря на пробоины в корпусе, и поверх этих пробоин уже наведены искрящиеся сферы отрицания.

— Как удалось стартовать так быстро? — спросила Сандра. — Я думала, на Рохле-Колбасе расписание на неделю вперед, а Берг сказала, что я всего пару суток проспала…

— Так мы не из порта стартовали, — пояснила Бэла.

И рассказала о Сашкином плане: замаскироваться под развлекательный плот и подняться вверх по реке, воспользовавшись левитационными печатями.

— Невозможно! — тут же вынесла Сандра вердикт.

Потому что и правда, невозможно. А то бы все контрабандисты такое проделывали.

Хотя… «Блик» довольно маленький корабль, и шел порожняком. Какой контрабандист по доброй воле опустошит трюм?

Но ведь эфирное отравление!

— У нас получилось, — пожала плечами Бэла. — Правда, печати сильно прожгли корпус, и нам пришлось стартовать раньше, чем отошли от города на безопасное расстояние… боюсь, чуток наследили в биосфере.

— Как далеко от города вам удалось отойти? — напряженно спросила Сандра.

— Около десяти километров…

Она выдохнула.

— Нормально. Жертв не будет. Разве что если кто по лесу гулял поблизости…

— Сашка проверил сначала, аур не было.

— Хорошо… — они помолчали.

Потом Сандра спросила то, что интересовало ее больше всего:

— Ты успела побывать у лекаря?

Бэла вздохнула.

— И ты туда же… Володька тоже это первым делом предложил. Как будто найдется лекарь, способный лечить оборотней!

— Почему нет? — упрямо спросила Сандра. — На Земле точно найдется! Может быть, из ваших… Или — какой-нибудь чародей исследователь! Если нужны деньги, вся моя доля к твоим услугам!

Бэла улыбнулась.

— Вот и Володька сказал то же самое… вы все-таки похожи.

— С чего бы нам быть похожими? — удивилась Сандра.

По ее мнению, они с Крестоносцем были полнейшими противоположностями.

— Похожи, — настаивала Бэла. — И ты, и Сашка, и Володька… вроде бы разные, но отношение к жизни, но что-то… не знаю, как объяснить… — она покачала головой. — Короче, не знаю. Когда дойдем до Земли и если останемся живы — видно будет. Но я не очень верю в лекарей.

— Ты обычно не такая. Не смиряешься так просто, — буркнула Сандра раньше, чем успела себя остановить.

Если Бэла смирилась — так может, оно и к лучшему.

— Ну, я сначала очень переживала, — Бэла криво улыбнулась. — Но ты удивишься, насколько лучше себя чувствуешь после того, как выспишься и поешь. Серьезно. И потом… Я тут кое-что заметила.

В ответ на вопросительный взгляд Сандры Бэла рассказала ей вот что. Когда они все вместе рисовали магические печати под руководством Володьки, она нечаянно одну из этих печатей активировала. А ведь визуальные иллюзии — это серьезный расход энергии! На занятиях в школе у нее никогда не хватало на это сил, она получила проходной балл только потому, что учителя ставили большинству оборотней отметки просто за посещение. Мол, что с них еще требовать. В младших классах это Белку очень радовало (все учатся, а ей можно по лесу бегать!), потом стало бесить.

Но важно не это, а то, что Бэла, совершенно не стараясь, напитала одну из печатей силой.

Она благоразумно отложила дальнейшие эксперименты до лучших времен, отлично понимая, что сейчас не время. Однако когда Сашке требовалась помощь с левитационными печатями, она смогла помочь.

— Понимаешь? — медленно проговорила Бэла, глядя на свои руки. — Я смогла. У меня, может, получилось отдать треть или четверть от того, что смог дать Сашка. Но ты в курсе ведь, что он очень одаренный маг?

— Угу, — сказала Сандра. — Ему всегда говорили, что не будь он таким лентяем, мог бы со временем доучиться до Верховного Ковена.

Она лихорадочно вспоминала магическую теорию. Считается, что у каждого мага есть резервуар силы внутри — вроде бы что-то в крови, какие-то там тельца или струны, или не пойми что — которые позволяют накапливать энергию и затем высвобождать ее. И отличия между очень одаренным магом и полной бездарью на самом деле относительно невелики: большая часть энергии на самом деле уходит на то, чтобы в принципе пользоваться магией. Разницу в энергии, дающую возможность кастовать более мощные заклятья, можно добрать тренировками, однако есть и пределы. Все равно как в теории любой может стать, допустим, кулачным борцом, но на самом деле успешнее всегда будет тот, у кого руки длиннее и кто способен нарастить большую мышечную массу.

Поэтому бывают люди, от рождения больше способные к магии, которым все дается легко — как она или Сашка. Бывают такие, которым тяжело шагнуть за заклинания школьного уровня, вроде Психеи. А бывают вроде Бэлы, которым и школьный-то уровень не дается, если не пахать, как лошадь.

Точнее, Сандра так про нее думала. А теперь выясняется…

— То есть хочешь сказать, — медленно проговорила Сандра, — что твоя… истинная форма, — она вовремя вспомнила, как называла Бэла свою лисью ипостась, — на самом деле — это постоянный фоновый магический процесс, который забирал у тебя энергию? И теперь, когда лиса ушла, энергия освободилась на все остальное?

Бэла с удивлением поглядела на Сандру.

— Надо же, ты сразу уловила. А Сашка сказал, что у него голова сломается об этом думать, но что я молодец, и пошел спать.

Сандра улыбнулась, чувствуя, как на душе становится чуть легче.

— Да, похоже на него… И как ты себя чувствуешь по этому поводу?

— Пока не знаю, — сказала Бэла, поглядев Сандре в глаза. — Честно говоря, поэтому я и заснуть не могу, все думаю… Может быть, это и есть та причина, по которой главы оборотневых кланов стараются отгородить нас от меншей? Может быть, боятся, что молодежь откажется от своего зверя, чтобы… как это… нормально интегрироваться в общество?

— Ага, — сказала Сандра. — Культурная ассимиляция через пытку?

Она опять ругнулась на свой длинный язык, но Бэла только усмехнулась.

— На самом деле пытка даже, наверное, не нужна… У нас есть об этом сказки, а есть и типа настоящие предания. Что иногда зверь может уйти. Бывает такое. После тяжелой болезни или травмы. Иногда он может потом вернуться… порой в отдельном теле. С некоторыми кланами звери-предки живут в отдельных телах, как с барсуками.

— И что тогда будет с твоей магией?

— Не знаю, — Бэла вытянула руки перед собой, растопырила пальцы. — Но если выбирать, лисья лапа или чародейский инструмент…

— Да? — спросила Сандра, когда поняла, что пауза повисла слишком надолго.

— Лисья лапа, — ответила Бэла твердо. — Я привыкла обходиться почти без магии, обошлась бы и дальше. А лиса — это… — она запнулась. — Знаешь, вот еще вчера бы я сказала «лиса — это я». А теперь не могу. Но… это все равно важно. Важнее, чем все остальное.

Сандра не знала, что сказать, поэтому она просто обняла Бэлу и притянула ее к себе.

Бэла, как ни странно, поддалась. Несколько минут они сидели так, просто впитывая тепло друг друга. Потом у Сандры вырвалось то, что она и сказать боялась — и не сказать было невозможно.

— Прости меня… пожалуйста.

— Иди ты, — ответила Бэла, прижавшись лицом к ее плечу, отчего голос звучал глухо. — Ты свою плоть и кровь убила ради меня. У оборотней ничего сильнее не существует.

— Она не моя кровь, — возразила Сандра. — Или пусть кровь — но ничего больше! Она мне не сестра!

И тут Сандра вспомнила: ей четыре года, Психее два, и она берет ее маленькую нежную ручку в свою и говорит — «пойдем играть в приключения!»

Доигрались.

Слезы подступили к глазам неконтролируемые, горячие.

«Я не разревусь сейчас! — подумала Сандра. — Белке хуже, чем мне, ей…»

Но Белка обняла ее в ответ — и рыдания пришли.

Абордаж проснулся, посмотрел на них, понял, что кастрюлю с Володькиным пловом еще долго не откроют — и ушел ловить мышей в трюм.

***

Стрим неторопливо нес корабль к Земле — два дня полета уже прошло, оставалось еще как минимум десять или даже больше. А капитан нес мало кому нужную вахту в рубке, подняв паруса, чтобы хоть немного сэкономить ресурс кристаллов.

Прошли времена, когда Сашка мог управлять парусами только из фонаря. Теперь он так наловчился, что, пожалуй, даже из своей каюты мог бы это делать, но из рубки с ее амулетами и прямой настройкой на Духа, конечно, выходило легче.

А значит, не было никакого смысла ставить еще кого-то на вахту в рубке, пока Сашка сидел бы в фонаре. Лучше дать экипажу отдохнуть. И так все вымотались. Жасмин, поиски Белки с Володькой, Порт-Суглат и покушения, потом Роовли-Кообас и вся та хрень, которая там произошла… И почти без отдыха, сплошные срочные старты, сплошная спешка! Это не говоря уже о том, что эфирные переходы даже в спокойных широких стримах при стабильном ветре и сами по себе выматывают людей, без всяких дополнительных неприятностей.

Сейчас же все особенно нуждались в амортизации. Особенно Сандра, Бэла и Володька. Сашка бы даже затруднился сказать, кто из них больше.

Сам бы Сашка тоже, конечно… но он честно не видел для себя возможности отдохнуть, расслабиться и сбросить с плеч груз.

Девчонкам повезло, они есть друг у друга. Хорошо, что не замкнулись в себе. Володьке повезло — у него есть его комиксы. Катерина уже рассказала Сашке по строжайшему секрету, что он начал какой-то очередной лихо закрученный сюжет с неожиданными поворотами, где собирается косвенно отразить произошедшие с «Бликом» события. Ну и флаг ему в руки, тоже способ отрефлексировать.

Что же касается Сашки…

У Сашки, вроде как, есть Сандра, да и Бэла, пожалуй, тоже… но разве он смеет пойти к ним за сочувствием, когда это все случилось с ними по его вине?

Тут над открытой крышкой люка показалась черноволосая макушка Крестоносца.

Сашка обрадовался ему неожиданно сильно: оказывается, его достало пялиться на Узор Мироздания и думать мрачную думу, а он и не заметил.

— Самокопанием страдаешь? — спросил Володька непонятным тоном. Вроде как саркастически, а вроде и с сочувствием, даже с уважением.

— Есть немного, — вздохнул Сашка.

— Небось, опять над тем, что сам не пошел с Сандрой вскрывать тайник? — прозорливо спросил Володька.

— Ты по делу или как? — у Сашки в голосе прорезалось раздражение — предвестник настоящей злости.

Пусть у них и неформальные отношения в экипаже, но так сыпать соль на рану капитану… И вообще, отвлечение отвлечению рознь!

Но Володька не отреагировал на его тон, а спокойно опустился в штурманское кресло.

— А тебе не приходило в голову, господин «боевой маг», что ты тоже мог не справиться с Психеей и наемниками? — спросил Крестоносец. — И мы были бы теперь в еще более глубокой жопе, потому что ты валялся бы мертвым?

— Я… — Сашка открыл и закрыл рот.

Мысль была свежая и неожиданная. Он и впрямь как-то упустил, что там была не только Сая, но и целый отряд профессионалов… по крайней мере, со слов Сандры с Бэлой. Но лгать им абсолютно незачем.

Хотя шансов у Сашки все равно было бы больше, чем у Белки…

— Не знаю, — сказал он упрямо. — Я не знаю, как все могло бы быть! Важно то, что я поступил неправильно, нерационально, и тем самым подверг мой экипаж опасности!

— Да, — согласился Володька. — Но меня ты спас. И вообще, прошлое прошло. Нужно работать над тем, что дальше.

— Да что дальше-то? След мы потеряли, тайник уничтожен, артефакт непонятно где… того и гляди нас сейчас спецслужбы возьмут за глотку вместо Княгини… и ее я не спас, хотя всех вас в это втравил…

Действительно, их положение выглядело безнадежным. Столько усилий — и все в пустоту.

— Сашка, — сказал Володька прочувствованно. — Мы пошли за тобой не из добрых чувств и не по дружбе, не потому что ты нас уговорил. А потому что ты капитан.

— Еще того хлеще!

— Нет, ты не понимаешь. Ты — капитан. Мы — команда. Мы идем за тобой. Не хотели бы, не шли.

Сашка не нашелся с ответом. Такая трактовка тоже не приходила ему в голову.

— И я тебе скажу, ты на голову выше многих кэпов, под которыми я ходил, — пожал плечами Володька. — А поднаберешься опыта — будешь вообще хорош.

Сашка криво улыбнулся.

— Ага, особенно после недавнего фиаско…

— Фигня с любым может случиться. Так, слушай, я тебя вообще-то не утешать пришел. Это как бы не моя специализация. Я в этих ваших эмоциях… Просто сил нет смотреть, как ты скулишь.

Да, уж это точно, что на большинстве кораблей за такой разговор с капитаном можно схлопотать какую-нибудь бяку. Но Сашка непочтительность проигнорировал, только заметил кисло:

— Я тебя сразу спросил, по делу ли ты, ты сам начал… кухонную психоаналитику.

— Ладно, проехали. Короче, смотри, — Володька положил на стол таблицу с названиями кораблей, портами их прибытия и отбытия, срочными грузами и прочими подробностями. Сашка эту таблицу, разумеется, уже видел: они составили ее по сведениям из Порт-Суглата и частично дополнили в Тортуге. — Обрати внимание, на этот корабль, «Пенелопа».

— Ну? Он же не за нами полетел…

— Слушай, те, которые полетели за нами на Роовли-Кообас — это прямо клиническая наглость. Они, считай, расписались, что в открытую начали нас преследовать. На такое только сверхдержавы способны. Нет, я говорю о том корабле, который после Порт-Суглата на Ровлю не полетел, хотя до этого преследовал нас повсюду.

— И что это за корабль?

— Пожалуйста. «Пенелопа», порт приписки Мирабилис, водоизмещение меньше, чем у нас, условный класс «анан», — Сашка смутно припомнил, что так называются какие-то совсем небольшие суденышки, вроде бы с латиноамериканским колоритом. — Таким корытом можно даже в одиночку управлять, если умеешь в кристаллы.

— И оно за нами идет только с Мирабилиса?

— Угу. А знаешь, что самое интересное?

— Что?

— Оно тамошней постройки. Совершенно новое. Это его первый рейс. Но сделано не на заказ, типовой проект «Тапиока». Ну, если верить справочнику Ллойда, который у Люды лежит, он старый.

Внутри у Сашки екнуло.

— Это Княгиня, — сказал он, и без тени сомнения знал, что понимает верно. — Она за нами следила, готовилась вмешаться, если бы что-то пошло не по ее плану. Убедилась, что все идет как надо и отправилась… куда?

Володька помахал таблицей.

— К Земле, представь себе.

— Представляю, — пробормотал Сашка.

Сашкины преподаватели частенько ругали его тугодумом и тупицей. Говорили даже — мол, сколько талантов и какому идиоту досталось.

Однако это было не совсем так. Сашка никогда не был дураком, он попросту ленился думать. А еще точнее, ленился приучать себя к сложным мыслительным процессам, поэтому мысли у него всегда шли путем наименьшего сопротивления. Как ни странно, это частенько приносило хорошие результаты: люди, считающие себя умными, часто склонны забывать, что самый простой путь — не значит самый худший.

Но вот сейчас у него в голове из осколков мозаики как-то разом сложилась сложная, безошибочная картина. Как при ударе молнии все стало ясно и резко. Словно кусочки мозаики, нашли свои месте их странные маневры около Мирабилиса, то, что Княгиня натаскивала Сандру как мага-пустотника, то, что ей непременно нужен был сэйл-мастер и она посвятила столько времени тренировке…

— Я знаю, где спрятан артефакт Князя, — сказал Сашка.

И тут же пожелал, что лучше бы он этого не знал.