Император Пограничья 12

Глава 20

Утреннее солнце едва пробивалось сквозь узорчатые занавески кабинета, когда в дверь постучали. Я оторвался от карты окрестностей Угрюма, на которой отмечал возможные пути подхода вражеской армии.

— Войдите.

Родион Коршунов прошёл внутрь своей характерной чуть шаркающей походкой. В руках начальник разведки держал тонкую папку с документами.

— Прохор Игнатьевич, есть свежая информация из Владимира, — без предисловий начал он, опускаясь в кресло напротив. — В городе творится чёрт знает что, — бывший разведчик раскрыл папку, пробегая глазами по своим заметкам. — Скопление наёмников полностью дестабилизировало город. Пьяные драки на каждом углу, грабежи и разбой среди бела дня… Местные жители боятся носа на улицу высунуть. Вчера какие-то отморозки из Стальных Псов устроили погром в продуктовой лавке, когда торговец отказался продать им товар в долг.

Я нахмурился. Князь Сабуров явно не справлялся с ситуацией. Или не хотел справляться.

— Продолжай.

— Всё это рассказываю потому, что есть у меня один толковый беспризорник на службе — Костик. Он моет посуду в одном трактире во Владимире и дружит с парнем-разносчиком, который работает там же. Так вот вчера вечером его товарищ обслуживал закрытое совещание командиров ратных компаний, что собрались со всего Содружества на клич Сабурова.

Я отложил карандаш и полностью сосредоточился на словах Коршунова.

— И что же они там обсуждали?

— Мой соколик через разносчика узнал главное — командирам дали приказ терроризировать всех, кто пошёл под вашу руку. Тактика выжженной земли, ядрёна-матрёна! — Коршунов достал лист с перечнем деревень. — Жечь поселения, убивать старост, грабить склады. Официальная формулировка — «усмирение мятежников, признавших власть узурпатора Платонова».

Я встал из-за стола и подошёл к окну, обдумывая услышанное. Цель была очевидна как день — растянуть силы Угрюма, заставить нас метаться от деревни к деревне, защищая крестьян. Классическая тактика изматывания перед основным ударом.

— Сабуров оказался умнее, чем я думал, — произнёс вслух. — Или кто-то умный ему подсказал.

— Скорее второе, — хмыкнул Коршунов. — По моим данным, князь больше озабочен попыткой усидеть на престоле, чем военной стратегией. Но рядом с ним есть несколько опытных военных советников из числа офицеров. И ещё кое-что интересное — несколько недель недель назад к Сабурову приезжали какие-то важные гуси. Совещание длилось несколько часов, после чего князь резко активизировался в своей кампании против вас.

— Кто именно приезжал? — заинтересовался я.

— Вот тут загвоздка, — Родион покачал головой. — Точной информации, кто именно был на встрече, добыть не удалось. Сабуров держит это в строжайшем секрете. Могу только предполагать — либо представители Гильдии Целителей, либо люди от князя Терехова, либо наш любимый магнат Демидов… — с сарказмом в голосе закончил начальник разведки.

— Н-да, врагов у меня действительно хватает…

Я задумался. Внезапная активность князя после таинственной встречи наводила на определённые мысли. Кто-то явно подталкивал Сабурова к войне, возможно, обещая поддержку или финансирование.

— Продолжай копать в этом направлении, — приказал я. — Мне нужно знать, кто стоит за спиной князя.

— Обязательно, — кивнул Коршунов и вернулся к основной теме. — Так вот, касательно тактики наёмников…

Я вернулся к столу и развернул большую карту региона.

— Смотри, Родион. Сабуров пока что не рискнёт атаковать Угрюм напрямую — он трус по натуре. Вместо этого он выбрал гибридную войну. Малые отряды будут терроризировать окрестности, вынуждая нас распылять силы. Пока мы будем гоняться за бандитами по лесам, основные силы князя спокойно подойдут к нашим стенам.

Коршунов кивнул, соглашаясь с анализом.

— Но в этой стратегии есть изъян, — продолжил я, постукивая пальцем по карте. — Пока идут мелкие стычки, у нас есть время на подготовку. Форты, о которых мы говорили, траншеи, минные поля — всё это можно успеть построить. К моменту основного наступления Угрюм встретит врага во всеоружии. Сабуров сам даёт нам время, думая, что изматывает.

— Превратить временную угрозу в стратегическое преимущество? — уточнил начальник разведки.

— Именно. Но сначала нужно защитить деревни. Какие поселения под ударом в первую очередь?

Коршунов склонился над картой, отмечая карандашом ключевые точки.

— Исходя из расположения и логистики, первыми пострадают ближайшие к Владимиру. Вышманово — здесь, на северо-востоке от нас. Не очень большая деревня боярина Мещагина, около сотни дворов. Собинка — на севере, малый городок боярина Мельникова, стратегически важный — мимо него идёт тракт на Москву. Крутояк и Заречное — на северо-западе, эти деревни не смогут отбиться даже от небольшой группы хорошо вооружённых наёмников.

Я изучал карту, прикидывая расстояния и время переброски отрядов.

— Здесь нужна особая тактика…

— Мобильные отряды быстрого реагирования? — предложил Коршунов.

— Да, но не только. Создадим сеть скрытых дозоров на всех направлениях между Владимиром и нашими деревнями. Охотники из местных — они знают каждую тропу. Как только заметят движение наёмников, сразу сигнал к нам. У нас будет несколько часов форы. Нужно обеспечить все дозоры магофонами, средства для этого я выделю.

Родион достал чистый лист и начал делать пометки.

— Могу выделить десяток своих людей для координации. Они помогут организовать связь между дозорами через магофоны, обучат местных правильным кодовым фразам и протоколам экстренной связи. С магофонами система оповещения будет работать почти мгновенно.

— Хорошо. Ещё нужны мобильные группы. По двадцать-тридцать бойцов в каждой, с автоматами и пулемётами. Лучше конные, по нашим чащобам на машинах всё равно не пройти. Можно Кузьмича с его ветеранами поставить его во главе одной группы. Соколов возглавит вторую с Валькириями.

— А если враг ударит одновременно по нескольким направлениям?

Я задумался на мгновение, но затем уверенно покачал головой.

— За прошедшие месяцы наша дружина выросла в разы. Рекруты из охраняемых деревень прошли подготовку, у нас есть маги, гвардейцы, усиленные Реликтами. Мы сможем защитить все направления одновременно.

— Вы уверены? — уточнил Коршунов.

— Более чем. У нас достаточно сил, чтобы выставить по отряду на каждое направление и ещё оставить резерв в Угрюме. Главное — правильно распределить командиров и специалистов. В каждой группе должен быть хотя бы один маг и пара усиленных бойцов.

Я произнёс это уверенно, но в голове уже зарождалась другая мысль. Да, силы у нас есть. Но стоит ли показывать их все сразу? Может, лучше создать у врага иллюзию, что мы едва справляемся? Заставить их поверить в близость победы, чтобы они не торопились с основным штурмом… Кажется, я понимаю, как обратить их план против них самих, но эту идею нужно будет тщательно обдумать и обсудить с командирами.

Начальник разведки одобрительно хмыкнул.

— Разумно. Что ещё?

— Нужна дезинформация. Пусть твои люди во Владимире распустят слухи, что в Угрюме страшная эпидемия тифа, чтоб те ублюдки боялись сюда сунуться. Или что мы заминировали все подходы. Или что заключили союз с какой-нибудь крупной ратной компанией. Чем больше противоречивой информации, тем лучше.

— Это я организую, — кивнул Коршунов.

— Есть ещё одна проблема, — добавил я, водя пальцем по дорогам на карте. — Эти отряды наёмников явно призваны не только терроризировать деревни. Они заблокируют нашу логистику.

Коршунов нахмурился, проследив мой жест.

— Угрюмые Арсеналы…

— Именно. Наши магазины по всему Содружеству — от Москвы до Смоленска. Если наёмники перережут дороги, поставки встанут, и мы потеряем не только прибыль, но и репутацию надёжного поставщика.

— Контракты сорвутся, — уловил Родион. — Особенно военные. А конкуренты не упустят шанса занять освободившуюся нишу.

— Вот именно. Сабуров или те, кто за ним стоит, бьют по нашей экономике. Пока что в бюджете хватает средств с запасом…

Спасибо значительному финансовому вливанию от покойного Волкодава.

— … но без стабильного денежного потока от магазинов нам будет гораздо сложнее содержать армию и строить укрепления.

— Можно организовать вооружённое сопровождение для каждого грузовика, — предложил начальник разведки.

— Придётся. И менять маршруты, использовать объездные дороги. Возможно, даже ночные рейсы. Главное — не дать противнику предсказать наши перемещения.

Мы ещё час обсуждали детали — расположение дозоров, маршруты патрулей, системы оповещения. Родион вновь показал себя бесценным советником — его военный опыт разведчика дополнял мои знания из прошлой жизни.

— И последнее, — сказал я, когда Коршунов уже поднимался уходить. — Мне нужна полная информация об этих командирах наёмников. Кто они, откуда, какой опыт, слабые места. Особенно интересуют те, кто может передумать или перейти на нашу сторону за деньги.

— Понял. К завтрашнему вечеру будет досье на каждого.

Когда дверь за начальником разведки закрылась, я вернулся к карте. Война, которой я хотел избежать, всё-таки началась. Но не так, как я ожидал. Вместо прямого штурма — медленное удушение. Необычно, но ничего такого, с чем мы не сможем справиться.

Время, которое Сабуров считал своим преимуществом, работало на нас. Пока его наёмники будут рыскать по лесам, мы превратим Угрюм в неприступную крепость. А когда придёт час решающей битвы…

Я усмехнулся. Мой старый девиз гласил: «Перед лицом абсолютной силы любые хитрости теряют смысл». Но иногда нужно позволить врагу поверить в свою хитрость, чтобы в решающий момент показать эту самую абсолютную силу.

Арсеньев с Сазановым умудрились сделать прототип в два раза быстрее обещанного. Да, по неопытности заставили треснуть один крупный кристалл, да, чуть не спалили мастерскую из-за неожиданного всплеска энергии, но результата добились.

В результате первый готовый защитный артефакт вместе с охраной я повёз в Крутояк — одну из трёх деревень, что после ярмарки сами попросились под протекторат Угрюма.

Конечно, могли бы доставить артефакт Евсей или кто-то из магов, но я решил ехать сам. В конце концов, эти деревни только недавно попросились под мою защиту — личное появление маркграфа произведёт куда больший эффект, чем визит очередного посланника. Люди должны видеть, что их новый сюзерен не сидит в тёплой цитадели, а сам приезжает устанавливать защиту. Это инвестиция в лояльность, которая окупится сторицей.

К тому же артефакт требует тонкой магической настройки — нужно привязать защитные контуры к местному ландшафту, откалибровать резонанс с энергетическими линиями. Теоретически с этим справились бы Сазанов или Арсеньев, но они сейчас на пределе сил создают новые артефакты в мастерской. Отвлекать их от производства ради одной установки — непозволительная роскошь.

А главное — мне нужно своими глазами оценить обстановку в Крутояке. Одно дело слушать доклады, другое — лично пообщаться с жителями, почувствовать настроения, увидеть, как на самом деле обстоят дела с обороной и снабжением. Заодно проверю местного старосту — человек вроде бы надёжный, но после стольких предательств я предпочитаю убеждаться лично. Несколько часов беседы скажут мне о нём больше, чем десяток рапортов от подчинённых.

— Вот и обещанная защита, — объявил я собравшимся на площади жителям. — Как и договаривались, Угрюм защищает своих.

Староста Ермолай, седобородый мужик, смотрел на привезённый артефакт с любопытством:

— И что эта штука делает, воевода?

— Создаёт защитный купол над всей деревней. Но сначала плохие новости. Мне стало известно, что князь нанял отряды наёмников для карательных рейдов против деревень, перешедших под мою руку. Крутояк — одна из деревень, что ближе всех к Владимиру, так что по вам ударят первыми, чтоб другим неповадно было

Толпа зашумела. Женщины прижали детей к себе. На лицах крестьян читалась откровенная паника

— Когда? — осипшим голосом спросил Ермолай.

— День, может два. Поэтому я и спешил с барьером.

— И эта штука нас защитит?

— Да. Купол не пропустит ни стрелы, ни пули, ни вражеской магии. Но есть одно условие — нужна капля крови от каждого жителя.

Толпа отшатнулась.

Ермолай, ещё неделю назад просивший принять их под нашу защиту, теперь выглядел встревоженным:

— Воевода, мы благодарны, но… кровь? Вы не говорили про кровь!

Октябрьский ветер гнал по площади жёлтые листья. Крестьяне кутались в зипуны и армяки — холода пришли рано в этом году.

— Капля крови нужна, чтобы барьер отличал своих от чужих, — пояснил я. — Иначе он будет пропускать всех подряд.

— Это ворожба нечистая! — выкрикнула какая-то баба из толпы. — Кровью только с дьяволом договоры подписывают!

Я спешился и подошёл к старосте:

— Ермолай, ты сам неделю назад говорил: «Владимир нас не бережёт, только подати дерёт». Помнишь?

— Помню, но…

— Ты просил защиты. Я привёз защиту. Но она требует вашего участия. Барьер — это не стена из камней, это живой щит, который должен знать, кого защищает.

Достав кинжал, я полоснул по ладони и капнул на янтарный артефакт:

— Вот моя кровь. Я связываю себя с защитой вашей деревни. Но одной моей крови мало — барьер должен признать вас своими хозяевами.

— А если не дадим? — спросил Ермолай.

— Тогда останетесь без защиты, — прозаично ответил я. — Я не собираюсь вас неволить. Вы просили протекторат — я дал. Вы просили защиту — я принёс. Но если страх перед каплей крови сильнее страха перед врагами… — пожал плечами.

Вперёд вышла молодая женщина с ребёнком:

— Я дам кровь. Мы же сами просились под защиту Угрюма, так чего теперь бояться?

— Марфа, не смей! — крикнул какой-то мужик, видимо, муж.

— А ты что предлагаешь? — огрызнулась она. — Опять в лес бежать, когда наёмники придут? Октябрь на дворе, ночью заморозки! Себя не бережёшь, так о малыше подумай!

Из толпы вышел мужик лет сорока:

— Воевода прав. Мы сами просили защиты. Глупо теперь отказываться из-за суеверий.

— Это не суеверия, это вера! — возразил Ермолай.

Я подошёл к нему:

— Ермолай, помнишь старинные обряды побратимства? Когда воины кровь смешивали, чтобы братьями стать?

— То другое дело было…

— То же самое. Только вместо двух человек — вся деревня становится единой. Барьер — это ваше единство, данное вам в виде щита.

Староста колебался. Люди начали выходить вперёд — сначала по одному, потом группами.

— Мы же для этого и шли к воеводе!

— Хватит бояться всего подряд!

— Лучше каплю крови, чем сгоревшая деревня!

Через четверть часа больше половины деревни стояло в очереди.

Ермолай тяжело вздохнул:

— Ладно. Сами напросились на протеХторат, теперь отступать поздно. Но если что…

— А ты мне не угрожай, — отрезал я. — У меня таких деревень, как ваша, десяток, и о каждой нужно позаботиться. Потому что иначе здесь через неделю будет пепелище.

Собеседник смешался.

— Да понял я, воевода, чего ж не понять…

Когда полупрозрачный купол на миг проявился над Крутояком, дети восторженно закричали.

— Красиво, — признал Ермолай.

— Это ваша защита, за которой вы пришли в Угрюм. Но барьер — не единственная надежда, — сказал я. — В деревне останется заступник.

Повернувшись, я наблюдал, как мой спутник спешился — мужчина средних лет с усталым, но уже не безнадёжным взглядом. Тёмные волосы с ранней проседью аккуратно убраны назад, открывая осунувшееся, но чистое лицо. В карих глазах мерцал неяркий, но упрямый огонёк — как у человека, решившего попробовать жить заново.

— Это Матвей Крестовский. Маг-метаморф, ветеран позапрошлого Гона. Он будет жить здесь и защищать деревню.

Толпа зашумела недовольно.

— Это что за доходяга? — выкрикнул кто-то сзади.

— Мы что, не заслужили нормальную дружину? — возмутился молодой парень. — Какого-то алкаша нам подсунули!

Ермолай нахмурился:

— Воевода, как же так⁈ Ну хотя бы пяток бойцов прислали!..

— Да он и ружьё-то не поднимет, посмотрите на него! — крикнула баба из толпы.

Крестовский молчал, опустив голову. Привык к такому отношению за двадцать лет.

Я мысленно покачал головой. Метаморф был крепким мужиком под метр восемьдесят, с широкими плечами и сильными руками. Да, немного сгорбился от груза прошлого, но в его движениях читалась скрытая сила. Он спокойно стоял под градом оскорблений, не дёргаясь и не оправдываясь — признак человека, который точно знает, чего стоит. Но крестьяне видели только усталость в глазах и отсутствие воинской выправки.

— Когда дойдёт до сечи, сами увидите, на что он способен, — спокойно ответил я. — Во время последнего Гон он помог мне уничтожить Кощея. Тварь такую, по сравнению с которой и сотня охотников, что комар рядом с медведем.

— Вот этот-то помог?.. В кустах что ли отсиделся? — съязвил кто-то.

— Довольно! — мой голос лязгнул сталью. — Матвей будет вашим защитником. Примите его или нет — ваше дело. Но когда придут враги, он встанет между ними и деревней. И тогда вы поймёте, почему я послал всего одного человека.

Ермолай сглотнул:

— Простите, воевода. Мы… мы просто не ожидали.

— Я здесь не для того, чтобы нравиться, — хрипло заговорил Крестовский. — Знаю, как выгляжу. Я здесь, чтобы вы спали спокойно. Если враги придут, покуда я жив, ни один из них не войдёт в деревню.

Марфа с ребёнком робко подошла:

— А где жить-то будете?

— Мне без разницы.

— У меня изба пустует на краю, — неожиданно предложил тот самый парень, что кричал про алкаша. — Крыша течёт малость, но жить можно.

Крестовский кивнул:

— Подойдёт. Благодарю.

Уезжая, я обернулся. Жители обступили Матвея — кто-то предлагал еду, кто-то одежду получше. Недоверие ещё оставалось, но любопытство брало верх.

На околице деревни Вышманово остановилось трое лошадей. Дмитрий Ермаков первым спрыгнул с седла, его массивная фигура в броне из Сумеречной стали произвела впечатление настоящего железного голема. Тяжеловоз, доставивший бойца к деревне, облегчённо вздохнул и хлестнул хвостом себя по ногам.

За ним последовала Марья Брагина со снайперской винтовкой на спине, а затем Раиса Лихачёва, чьи движения отличались особой кошачьей грацией.

Навстречу троице спешил боярин Мещагин — грузный мужчина лет пятидесяти с окладистой бородой и озабоченным выражением лица. За ним семенили несколько деревенских мужиков с вилами и топорами.

— Где остальные? — выпалил боярин, оглядываясь по сторонам в поисках подкреплений. — Воевода Платонов обещал прислать защиту, а вас всего трое!

Ермаков снял с плеча пулемёт «Трещотку» и поставил приклад на землю. Оружие весило больше тридцати килограммов, но в руках усиленного бойца казалось игрушечным.

— Нас хватит, — коротко ответил он своим спокойным, чуть механическим голосом. — К вашей деревне движется отряд наёмников. Примерно семьдесят человек. Будут здесь через час-полтора.

Мещагин побледнел, его пухлые щёки задрожали.

— Семь десятков⁈ И вы втроём собираетесь их остановить⁈

Марья Брагина усмехнулась, проверяя оптический прицел винтовки.

— Боярин, мы не простые солдаты. Маркграф прислал своих лучших. Но нам нужна ваша помощь — спрячьте женщин и детей по домам, заприте ставни, забаррикадируйте двери.

— А мужчины? — спросил один из крестьян, покрепче сжимая рукоять топора.

Раиса Лихачёва обвела взглядом собравшихся.

— Кто умеет стрелять из ружья — на чердаки и колокольню. Остальные — по домам. Не геройствуйте, это профессиональные убийцы. Мы справимся, но вам лучше не путаться под ногами.

Боярин тяжело вздохнул, понимая безвыходность ситуации.

— Ладно, делайте что знаете. Митрий, Савва — бегите по дворам, пусть все прячутся. Фрол — собери охотников, раздай им порох и дробь.

Деревня забурлила как потревоженный улей. Женщины хватали детей и уводили в дома, мужчины заколачивали окна досками, старики тащили к крыльцам бочки с водой на случай пожара. Усиленная троица тем временем изучала местность.

— Главная дорога проходит прямо через центр, — отметила Брагина в амулет связи, забираясь на крышу амбара. — Отсюда простреливается вся площадь.

Ермаков занял позицию прямо у въезда в деревню, усевшись на поленницу. В броне из Сумеречной стали он не нуждался в укрытии — панцирь выдержал бы прямое попадание из гранатомёта. Пулемёт он держал на весу, словно обычную винтовку.

— Пусть попробуют прорваться через меня, — выдохнул он.

Лихачёва растворилась в тенях между домами, используя свой дар тенеброманта для разведки вражеских позиций.

— Если попытаются обойти, засеку заранее.

Прошёл час томительного ожидания. Солнце клонилось к закату, окрашивая небо в багровые тона. Мещагин нервно расхаживал у своего дома, то и дело поглядывая на дорогу. Несколько охотников с ружьями залегли на чердаках, дрожащими руками проверяя оружие.

Внезапно с неба спикировал крупный ворон и громко каркнул три раза. Скальд — фамильяр маркграфа, посланный следить за передвижениями врага.

— Они здесь, — Ермаков передёрнул затвор пулемёта. — Боярин, уходите в дом. Быстро!

Мещагин не стал спорить и юркнул за дверь. На улицах Вышманово воцарилась зловещая тишина. Только ветер гонял пыль по опустевшей площади да скрипели незакрытые ставни.

Марья прильнула к прицелу, выравнивая дыхание. Раиса исчезла в тенях, готовая ударить с неожиданной стороны. Дмитрий положил палец на спусковой крючок.

Из-за поворота дороги показались первые машины. Наёмники ехали нагло, не ожидая сопротивления от простой деревни. Но они ещё не знали, что Угрюм прислал не простых защитников.