Император Пограничья 12

Глава 19

Магофон завибрировал в кармане, когда я проверял последние отчёты о тренировках дружины. На экране высветилось фамилия — Воротынцев. Глава Перуна вряд ли стал бы звонить по пустякам.

— Потап Викторович, добрый день, — ответил я, откладывая документы.

— Здравствуйте, Прохор Игнатьевич, — голос сотника звучал серьёзнее обычного. — У меня для вас предупреждение. Вчера ко мне обращался представитель князя Сабурова с предложением о найме.

Я выпрямился в кресле. Воротынцев никогда не распространялся о клиентах, но сейчас явно делал исключение.

— Пятьдесят тысяч рублей предлагал, — продолжил глава ратной компании. — За «усмирение мятежного воеводы и восстановление законной власти в Угрюме». Я отказался. Не только из-за нашего сотрудничества, но и из уважения к вам лично. Однако должен предупредить — другие наёмники могут оказаться менее щепетильными.

Значит, Сабуров переходит к активным действиям. Пятьдесят тысяч — серьёзная сумма для найма профессионалов. Я прикинул в уме возможные варианты атаки и понял, что времени на подготовку остаётся все меньше и меньше.

— Благодарю за предупреждение, Потап Викторович, — искренне ответил я. — И за вашу принципиальность. Кстати, Федот прекрасно показал себя после вашего обучения. Превратился в настоящего командира.

— Рад слышать. Мужик он действительно грамотный, схватывал всё на лету. Берегите себя, маркграф. И готовьтесь — Сабуров не из тех, кто легко отступает.

После разговора я собрался созвать расширенное совещание, но тут и Карл нарисовался с желанием показать результаты своей работы. Решил совместить два дела.

Через полчаса в гостиной собрались все ключевые фигуры Угрюма. Захар устроился справа от меня с неизменной папкой документов, Борис занял место у стены, откуда мог контролировать оба входа. Василиса и Полина сели напротив, обе напряжённые после моего срочного вызова. Вячеслав Грановский выглядел растерянным — инженер явно не понимал, зачем его позвали на это совещание. Карл Фридрих фон Штайнер суетливо раскладывал какие-то свёртки, Игнатий Платонов спокойно крутил в руках трость, профессор Леонид Карпов задумчиво поглаживал седую бороду. Григорий Крылов сидел с каменным лицом, Родион Коршунов что-то быстро записывал, а отец Макарий возвышался в углу, словно скала.

— Карл, вы готовы? — начал я без предисловий.

Архитектор вскочил с места, глаза загорелись энтузиазмом:

— Как мы обсуждали с маркграфом, я подготовил комплексный план развития Угрюма!

Немец достал из футляра странный артефакт — металлическую сферу размером с кулак, покрытую рунами. Через секунду те вспыхнули голубоватым светом, и над столом начала формироваться трёхмерная иллюзия. Сначала появились контуры, затем детали становились всё чётче — перед нами парила в воздухе детальная модель города, словно созданная из светящегося тумана.

— Mein Gott, — выдохнул фон Штайнер, любуясь собственным творением. — Господа, перед вами Угрюм будущего!

Полина ахнула, Василиса подалась вперёд, даже невозмутимый Крылов приподнял бровь. Модель медленно вращалась, показывая город с разных сторон. Это был не наш Угрюм с кривыми улочками и хаотичной застройкой — это был настоящий город, спланированный и продуманный до мелочей.

— Начнём с центра, — архитектор взмахнул рукой, и иллюзия приблизила административный квартал. — Вот главная площадь, способная вместить всё население для общих собраний. Здание администрации — три этажа, классический стиль с элементами модерна. Напротив — дом правосудия с залами для открытых заседаний. Рядом архив, библиотека, почтамт.

— А это что за чудна́я башня? — спросил Захар, указывая на высокое строение в центре площади.

— Часовая башня с колоколом, — гордо ответил фон Штайнер. — Будет отбивать каждый час. И смотровая площадка наверху — видно всю округу.

Грановский подошёл к модели, изучая планировку:

— Это же полная перестройка! С точки зрения фортификации широкие улицы — это и плюс, и минус. Огневым группам будет где развернуться, но и противнику тоже.

— Пожарная безопасность прежде всего! — возразил архитектор. — В наших деревянных лабиринтах огонь перекидывается с дома на дом за минуты. А здесь — противопожарные разрывы, каменные брандмауэры между кварталами.

Модель сдвинулась, показывая иную область.

— Смотрите — жилая застройка центра. Четыре-пять этажей, не выше. Первые этажи — магазины и мастерские, выше — квартиры. У каждого дома внутренний двор с зелёными насаждениями. И никаких сортиров во дворах — централизованная канализация!

— Канализация? — недоверчиво переспросил Захар. — Это ж сколько денег надо?

— Меньше, чем вы думаете, — возразил фон Штайнер.

Василиса указала на зелёные пятна между кварталами:

— А это парки?

— Скверы, бульвары, детские площадки! — архитектор воодушевлённо размахивал руками. — Город должен дышать! Вот смотрите — главный бульвар от площади к речке, обсаженный липами. Летом тень и прохлада, осенью — золотая аллея!

— Красиво-то красиво, — проворчал Борис, — но где люди работать будут?

Фон Штайнер повернул модель, показывая восточную часть:

— Ремесленная слобода! Но не как сейчас — кузница рядом с пекарней, а организованно. Металлообработка в одном квартале — кузницы, слесарные мастерские, литейные. Текстильное производство в другом — ткацкие, красильные, швейные. Деревообработка отдельно. И везде — системы вентиляции и очистки!

— А рынок где? — спросила Полина.

— О, фрау Белозёрова, вот мой шедевр! — немец приблизил иллюзию к торговому кварталу. — Крытый рынок с остеклённой крышей! Представьте — никакой грязи и дождя, круглогодичная торговля. Мясные ряды с холодильными камерами на рунах, овощные с системой хранения, отдельный рыбный павильон с проточными аквариумами!

Отец Макарий прогудел из своего угла:

— А храм? Где храм Божий будет?

— Конечно, святой отец! — архитектор показал площадь возле парка. — Вот здесь, на возвышении. Белокаменный собор на триста прихожан, с колокольней. И рядом — церковно-приходская школа, если потребуется.

— А это наш университетский городок, верно? — Леонид Карпов указал на обширный комплекс зданий на северо-западе.

Фон Штайнер расплылся в улыбке:

— Именно! Учебные корпуса, лаборатории, библиотека! Общежития для студентов, дома для профессоров. Ботанический сад для изучения Реликтов, обсерватория, спортивные площадки!

Захар нахмурился:

— Это всё хорошо, но что делать с людьми, которые сейчас в центре живут? У них дома, хозяйство, корни! Не выгонять же их силой?

Архитектор открыл рот для гневной отповеди, но я поднял руку:

— Никого мы выгонять не будем. Жителям центра даём выбор: либо бесплатные квартиры в новых многоэтажках со всеми удобствами, либо организованный переезд вместе с домами в пригородный частный сектор. Там они смогут жить привычным укладом — огород, курятник, всё как любят. Плюс компенсации переселенцам из других городов — помощь с обустройством.

Старый управляющий кивнул, успокоенный. Василиса улыбнулась:

— Мудрое решение. Дадим людям выбор, а не прикажем.

Фон Штайнер продолжил презентацию, показывая системы водоснабжения с артезианскими скважинами, освещение улиц на светокамнях, даже проект трамвайной линии на дальнюю перспективу. Присутствующие задавали вопросы, спорили о деталях, но я видел — идея их захватила. Они уже видели себя жителями этого города будущего.

— Красиво всё это, конечно, — вмешался Крылов, — но как мы такой город защищать будем? Одна стена тут не поможет!

Я встал, подходя к иллюзии:

— Именно поэтому нам придётся создать современную систему укреплений. Карл проделал отличную работу — такой детальный план позволяет продумать оборону заранее.

Взяв карандаш вместо указки, я начал показывать на модели:

— Традиционная крепостная стена остаётся — против Бездушных она необходима. Но людей мы будем встречать дальше. Помните наши равелины? — я указал на иллюзии треугольные укрепления перед стенами. — Они хорошо себя показали, но расположены слишком близко к основным стенам. Теперь развиваем эту идею дальше — система фортов по периметру, как в Кёнигсберге. По сути те же равелины, только вынесенные на километр-полтора от города. Небольшие укрепления, расположенные так, чтобы создавать перекрёстные секторы обстрела. Мини-крепости, способные вести круговую оборону. Противник, прорывающийся между фортами, попадает под огонь минимум с трёх сторон.

Грановский оживился, понимая концепцию, а также свою роль в этом совещании:

— Точно! Равелины защищают ближние подступы, а форты — дальние. Получается эшелонированная оборона. Даже если противник прорвёт линию фортов, ему придётся штурмовать равелины под огнём со стен. А если попытается обойти форты — попадёт под фланговый огонь. Я предлагаю форты делать пятиугольными — классическая бастионная система. Каждый форт на взвод солдат с запасом провианта

Борис подошёл ближе, изучая схему:

— А между фортами?

Грановский ответил раньше меня, сразу уловив идею:

— Система инженерных заграждений и полевых укреплений, верно? Минные поля, проволочные заграждения, траншеи первой и второй линии, блиндажи для укрытия личного состава, долговременные огневые точки. Всё это имеет двойное назначение — против Бездушных работают как ловушки и узкие проходы для концентрации огня, против людей — как позиции для артиллерии и снайперов. Любой атакующий потеряет половину людей, пока доберётся до стен.

— Хитро, хитро…

Крылов скрестил руки на груди, изучая схему укреплений:

— Я человек не военный, поэтому задам, возможно, глупый вопрос. А если один форт падёт? Разве это не дыра в обороне? Противник хлынет в прорыв, и вся система к полетит чертям.

Грановский покачал головой:

— На то и расчёт, что форты поддерживают друг друга. Даже если один пал — соседние перекрывают сектор обстрела. Плюс мобильный резерв в центре города — бросаем его на угрожаемое направление по подземным тоннелям. А в самих фортах заложим сюрпризы — если враг займёт форт, можем взорвать пороховые погреба дистанционно. Превратим их победу в ловушку.

— И потом отстраивать форт заново, — добавил я. — Но лучше потерять одно укрепление, чем весь город.

Василиса наклонилась над расчётами, быстро подсчитывая что-то в уме:

— Сколько это будет стоить, Прохор? Материалы, рабочие, инструменты… И главное — успеем ли? Я так понимаю, ситуация накалилась, верно? Иначе бы не ты не заговорил об усилении наших укреплений. Грядёт война?

Голицына была, как всегда, проницательна.

Вкратце я пересказал информацию, полученную от главы Перуна, и добавил:

— Деньги найдём. Сейчас это не проблема. А по срокам, если потребуется, проведём мобилизацию всего трудоспособного населения, но пока такой надобности я не вижу. Вместо этого наймём передовых военных инженеров и дополнительные строительные артели. Форты начнём строить как можно скорее — пусть к моменту атаки будут готовы хотя бы наполовину. Даже недостроенный форт лучше, чем пустое поле.

— Мы же справимся, Прохор? — с опаской спросила Полина.

— Конечно. Враг будет разбит. Даже не сомневайся, — я вложил в голос всю доступную мне уверенность.

После чего перевёл взгляд на Грановского и спросил:

— Общую идею вы уловили, Вячеслав. Если видите изъяны в моих идеях или более эффективные решения, говорите.

— Изъянов пока не вижу, а вот предложение есть: капониры в основании фортов — огневые точки, врезанные в толщу стены. Стреляют вдоль рва, противник не может их подавить сверху. Плюс галереи для стрелков на разных уровнях. И обязательно — запасные выходы из каждого сектора обороны, лучше подземные, замаскированные и заминированные на случай отхода.

— Здравая идея. Кстати об артиллерии, — добавил я. — Заказанные в Москве орудия уже прибыли. Пустим их как раз в дело.

Грановский потёр руки:

— Отлично! Я рассчитаю таблицы стрельбы с учётом местности.

Коршунов поднял голову от записей:

— Едрёна-матрёна! С такой огневой мощью мы сможем остановить даже полноценный штурмовой отряд.

Отец Макарий прогудел из своего угла:

— Помню, как в Золотых Копьях мы держали форт против троекратно превосходящего противника. Правильные укрепления — половина победы.

Полина подняла руку:

— А что с магической защитой? Если Сабуров наймёт боевых магов…

— Обязательно наймёт, но у нас имеется защитный барьер. Такой же, но попроще поставим в фортах. А вот о наших деревнях придётся позаботиться. Над этим работают Сазанов с Арсеньевым, — пояснил я. — Артефакты уже проходят испытания. Вскоре начнём устанавливать их в поселениях.

Профессор Карпов кивнул:

— Я видел наш купол в деле во время Гона. Потрясающая защита — отражала и физические, и магические атаки. Если получится адаптировать эту технику для отдельных фортов, каждый получит автономный щит, способный выдержать магические атаки в течение нескольких часов.

Грановский задумчиво потёр подбородок:

— Прохор Игнатьевич, мне одному такой объём работ не потянуть. Нужны ещё инженеры — минимум трое-четверо на каждый форт, чтобы работы шли параллельно. У меня остались связи с бывшими сослуживцами из инженерных войск. Пара ребят точно согласятся — они сейчас перебиваются случайными заработками после сокращения из армии. Толковые специалисты: один по минному делу, второй по фортификации, третий по артиллерийским позициям. Им нужно дело, где их навыки востребованы.

Коршунов откашлялся:

— Я займусь поиском дополнительных специалистов через свои каналы. В Содружестве полно отставных военных инженеров, которым не хватает пенсии. Предложим достойную оплату и возможность построить что-то значительное — многие согласятся. К завтрашнему вечеру составлю список кандидатов.

— Родион, не забудь и про обычных ветеранов, — добавил я. — Нам нужны такие же, как группа сержанта Панкратова: бывшие Стрельцы, отставные солдаты, те, кто знает, с какой стороны держать оружие. Пусть им за пятьдесят, пусть списаны по ранению — опыт не пропьёшь. Предлагай стандартные условия: дом, участок земли, материальная помощь при переезде. И главное — возможность снова быть нужными, защищать людей, а не прозябать на нищенскую пенсию.

Коршунов кивнул:

— Понял, воевода. У меня есть контакты в ветеранских организациях нескольких княжеств. Многие бывшие военные влачат жалкое существование — пенсии мизерные, работы для них нет. Предложение переехать в Угрюм с жильём и достойным содержанием для них как спасение. Думаю, человек тридцать-сорок точно наберём.

— Действуй, — кивнул я. — Вячеслав, свяжитесь со своими товарищами немедленно. Родион, начинай поиск. Нам нужны профессионалы, готовые приехать в течение трёх дней. Обещайте премии за скорость и качество работы.

Я обвёл взглядом собравшихся:

— Господа, Угрюм — это уже не просто поселение. Это символ того, что можно жить по-другому, без княжеского произвола и поборов. Сабуров хочет уничтожить этот символ. Но мы покажем ему и всем остальным — наш город подобным выродкам не по зубам.

Борис торжественно вскинул кулак:

— За Угрюм!

Остальные подхватили клич, и я почувствовал, как в зале растёт решимость.

Капитан Иван Плещеев спускался по узкой лестнице в подвал трактира «Весёлая вдовушка», морщась от вони кислого пива и немытых тел. Владимир последние дни напоминал пороховую бочку — слишком много вооружённых людей скопилось в городе, слишком много амбиций и слишком мало денег. Командир «Булата» остановился у дубовой двери, проверил пистолет в кобуре и толкнул створку.

В подвале за длинным столом уже собрались девять командиров ратных компаний. Плещеев окинул взглядом знакомые и не очень лица. Справа от него устроился Семён Кривоносов из «Неукротимых» — здоровенный детина с изрезанным шрамами лицом. Напротив покачивался на стуле щуплый Митька Лихой, возглавлявший два десятка отморозков под слишком громким названием для такого сброда — «Стальные Псы». В углу молча курил трубку одноглазый Архип из Грозовой Стражи — старый волк, повидавший больше сражений, чем все остальные вместе взятые.

— Наконец-то, — проворчал Кривоносов, наливая Плещееву кружку разбавленного вина. — Думал, совсем не придёшь.

— Мои ребята чуть не сцепились с рязанскими возле арсенала, — поясни капитан Булата, опустившись на скамью. — Еле развёл.

Митька Лихой ударил кулаком по столу:

— Вот об этом и речь! Нас тут как селёдок в бочке набили, а платят копейки! Мне обещали пятьсот рублей за отряд, а дали двести! Да я за такие деньги и с места не сдвинусь!

— Тебе и двести много, — фыркнул командир Убойных Стрелков, бородатый Пахомий Мукаев. — У тебя там два десятка оборванцев, а не отряд. Мне вот за полсотни бойцов всего четыреста предложили.

— Зато добыча наша будет, — вставил Кривоносов, поглаживая рукоять сабли. — Угрюм богатый острог. Шепчут, там шахта какая-то имеется. Разграбим — озолотимся.

Архип выпустил струю дыма и покачал головой:

— Дурак ты, Семён. Угрюм — это не деревня с тремя избами. Там стены, пулемёты, маги. Иначе бы они Гон не пережили. И сам Платонов — не подарок. Слышал, как он польских наёмников положил?

— Байки это, — равнодушно отмахнулся Митька.

— Байки не байки, а факт остаётся фактом, — вмешался Плещеев. — Мы идём не на прогулку. Это полноценная осада укреплённого острога. И платят нам не за красивые глаза, а за риск схлопотать заклинание в лоб.

Командир Иноходцев, молчаливый до сих пор татарин Рустам, наклонился вперёд:

— Какая тактика? Штурм сходу — потеряем половину людей. Осада — времени нет, зима на носу.

— Диверсии, — предложил Мукаев. — Отравить колодцы, поджечь склады…

— Ты вначале внутрь попади, — Архип покачал головой. — Там сейчас всех так шмонают, комар не проскочит.

Спор разгорался всё жарче. Кривоносов настаивал на лобовом штурме с использованием осадных лестниц, Митька предлагал подкуп кого-нибудь из местных, Рустам молча чертил пальцем по столу какие-то схемы. Плещеев слушал вполуха, размышляя о странности ситуации. Сабуров собрал слишком разношёрстную компанию — от профессионалов вроде Грозовой Стражи до откровенных разбойников типа шайки Митьки. Будто специально…

Дверь распахнулась с такой силой, что ударилась о стену. В подвал ворвался запыхавшийся посыльный в ливрее Владимирского княжества. Парень был бледен как полотно, в руке дрожала запечатанная депеша.

— Приказ от князя! — выдохнул он, протягивая свиток ближайшему командиру — Плещееву.

Капитан Булата сломал печать и развернул пергамент. Чем дальше он читал, тем мрачнее становилось его лицо. Остальные командиры притихли, ожидая новостей.

— Читай вслух! — потребовал Кривоносов.

Плещеев откашлялся и произнёс ровным голосом:

— «Князь Владимирский приказывает начать кампанию с деревень-изменников. Все поселения, признавшие власть узурпатора Платонова, подлежат полному уничтожению. Выжечь дотла. Пощады не давать. Начать немедленно». И дальше список деревень и бояр, что присягнули Платонову.

В подвале повисла тишина. Первым её нарушил Митька:

— Вот это я понимаю! Деревни — это не крепость. Легко и быстро!

— И подло, — буркнул Архип. — Мирных жителей мочить…

— А нам какое дело? — пожал плечами Кривоносов. — Платят — делаем.

Плещеев сложил депешу, собираясь засунуть за пазуху, но та буквально сгорела у него в руках. Командир Булата с холодком отметил, что князь-то оказался тем ещё шельмой. Решил не оставлять никаких документальных следов. Потом попробуй докажи, что ратные компании деревни резали по его приказу, а не собственной дурости…

В голове выстраивалась чёткая картина замысла Сабурова. Умно, очень умно. Отправить самые буйные и неуправляемые отряды подальше от Владимира — раз. Город вздохнёт спокойнее без полутысячи вооружённых головорезов. Показать всем, что Платонов не способен защитить тех, кто ему присягнул — два. Подорвать его авторитет как защитника. И три — растянуть силы Угрюма. Пока Платонов будет метаться, пытаясь спасти деревни, основная крепость ослабнет.

— Когда выступаем? — спросил Рустам.

— Завтра на рассвете, — ответил Плещеев. — Разделимся на четыре группы. Первая займётся северными поселениями, вторая — восточными, третья — западными, четвёртая — южными.

— Кто какое направление берёт? — поинтересовался Мукаев.

Капитан Булата задумался. Нужно было распределить силы так, чтобы самые неуправляемые не передрались между собой.

— Митька, Пахомий, ваши Псы и Стрелки идут на север. Там деревни поменьше, справитесь. Неукротимые — на запад, Иноходцы — на восток. Мы с Грозовой Стражей возьмём юг.

— А остальные отряды? — спросил Архип, ведь в зале собрались не все командиры имеющихся в городе наёмников.

— Дикое Поле и Чёрные Молнии остаются в резерве.

Командиры заспорили о разделе будущей добычи, но Плещеев уже не слушал. Предстояла долгая ночь подготовки к выступлению. И что-то подсказывало ему, что не все, сидящие сейчас за этим столом, вернутся обратно во Владимир. Беспроигрышная тактика существует только в головах тех, кто никогда не воевал по-настоящему. А Платонов, судя по слухам, воевать умел.