Идем на Восток

02. ЦЕНА СЛОВА. ИЛИ СТОИМОСТЬ?

СТОЛИЦА

Новая Земля, Столица Восточного княжества, 16.01 (мая).0027

Барон Владимир

Окраина Столицы выглядела так, словно въезжаешь в богатый, образцово-показательный агрокомплекс: ангары, зернохранилища, ряды огромных теплиц — всё отменного качества и выстроено по единому плану. Дальше шли вереницы всяческих специальных сельхоз-помещений, хозяйственные постройки и, наконец, жилые дома, собранные из подготовленных на Старой Земле типовых блоков. Часть домов (или, скорее, особняков), стоящих квадратом вокруг довольно большой площади, выделялась размерами.

— Здесь, первые годы, командование жило, — пояснил барону посол, — Князь, старшие офицеры. Я тоже. Вон тот дом, бежевый — мой. Там сейчас, если я не путаю, библиотеку устроили или что-то в этом роде. А в бывшем княжеском — сельхозуправа.

— Нормально, — одобрил барон, — Мы вообще со своей больше половины первого года в фургончике прожили. Ближе вон к Петькиному рождению в дом перебрались.

Отряд проехал линию садов.

— Город разрастался на восток. Но правильную планировку мы старались сохранить. Центральный район теперь вон там начинается.

Коле с интересом разглядывал образчики архитектуры. Явно же, архитектора с Матушки выписали. Надо ещё суметь так срастить между собой утилитарно-блочные конструкции, чтобы всё вместе стало похоже на за́мок. Нет, скорее на дворцовые палаты. Нечто такое, с отголосками русского модерна. Красиво, ярко и богато.

Княжеский дворец выделялся среди остальных высотой и убранством. И ограда хорошая, этакая внутренняя крепостица в добрых два человеческих роста — оценил барон. Тяжёлые кованые ворота, однако же, были широко распахнуты, и на просторном выстеленном досками внутреннем дворе вольготно расположился целый отряд воинов в кожаных доспехах с различными стальными нашивками и вставками. Островерхие шлемы, отороченные меховой опушкой, валялись рядом, и «дорогие гости» демонстрировали солнцу бритые затылки.

Барон притормозил, с противоположного конца площади разглядывая открывающуюся картину. Налицо разнообразие восточного доспеха во всяких вариациях. Богато и… мда… пёстро.

Ради такого особенного случая на весь княжеский двор были раскатаны ковры, и парни из обслуги с ног сбивались, разнося еду и напитки.

Фёдор Кузьмич ощутимо скрипнул зубами.

— Это, чтоль, ваши казахи? — негромко спросил Владимир.

— Степь, будь она неладна, — процедил посол, — Люди Борай-хана.

Понятно. Борай-хан — это тот самый Сила Степи и есть.

— А чего мужики еду таскают?

— Так они девкам, не спросясь, по углам юбки задирают! Вот и услали от греха.

— Яс-с-сно… — от этого шипящего ответа на Фёдора словно дохнуло холодом, — Этот шалман, я так понимаю, надолго?

— До вечера минимум.

— Слышь, Фёдор Кузьмич, а давай-ка светиться не будем. У тебя мы можем остановиться?

— Да легко!

— Вот и ладушки. Поехали.

Посольство свернуло в боковой проулок, Юрка выскочил вперёд и затарабанил в глухие, обитые железом ворота. Приоткрылось крошечное оконце, изнутри радостно закричали и заскрежетали засовами.

— Бережёного бог бережёт, — словно извиняясь, пояснил посол.

Барон согласно кивнул, но подумал: много тебе это поможет, если Сила Степи захочет войти на твоё подворье… Кузьмичу, видать, пришло в голову то же самое, потому как он внезапно помрачнел, хотя и старался быть гостеприимным. Хозяйка, увидав таких гостей, застеснялась, что ничего не подготовлено, и захлопотала. Потом увидела носорога и испугалась.

С Боней барон поступил жестоко: пригрозил, что если он чего поломает или кого потопчет — месяц капусты не давать! Боня прижал ушки и лёг в углу двора, изображая памятник смирению.

От хозяйки попросили одного: где бы помыться с дороги, чтобы поскорее явиться к князю. На пиру сам Сила Степи сидит — грех такой оказией не воспользоваться!

АВАНТЮРА

Барон Владимир

Фёдор нервничал:

— Владимир Олегович, дорогой! Борай-хан ведь ложь за версту чует. Не получится тебя другим человеком представить.

— И не надо! Представь меня как есть: барон Владимир из западного баронства. Сообщи, что достигнута предварительная договорённость по поставкам алюминиевого проката и ряда запчастей. Прибыл лично переговорить с князем. Чистая правда.

Фёдор Кузьмич прекратил метаться по гостиной и впился в Воронов глазами.

— А и верно! Такое может проскочить.

— Всё, давай, помчали, пока он лыжи не смазал!

У князя было почти как в Романовских палатах. Красиво, да. Фёдоровские ближники подсуетились: пока посол представлял князю барона с сыновьями, приволокли стол, установили не слишком высоко, не слишком низко — где-то в нейтральной серединке, натащили всякой снеди. В общем, обеспечили людям культурный отдых. Культурную программу всему обществу предоставлял сегодня сам сидевший прямо напротив князя Борай-хан, беспрерывно восхваляя собственные подвиги и достижения.

Был он, как и описывали, чрезвычайно крупным: более двух метров ростом и тучным, килограмм триста, а то и триста пятьдесят. Пили степняки как кони, постепенно теряя берега. В конце концов, Сила Степи дошёл до того, что «если бы не мирное посольство», с которым он, понимаете ли, прибыл, то вертел бы он всех и так и вот эдак, и «ваш дом труба шатал» — короче, полный набор слегка прикрытых угроз.

Князь, изо всех сил старавшийся не достигнуть точки кипения, в конце концов не выдержал и едва не сорвался, ляпнул: мол, не один Борай-хан такой особенный. Есть ещё и Сила Леса (хрен знает откуда он взял этот титул — на ходу, поди, сочинил) — мужик до хрена сильный и вполне способный составить Степи конкуренцию.

Сила Степи развалился на диване, который для него выглядел скорее как кресло, и через губу выдал:

— Узнаю, где он живёт — убью! Сыновей в рабство заберу. Жён и дочерей в наложницы возьму! Я сказал!

Воронята и серокаменские дружинники смотрели на барона: мол, не пора ли подрываться? Но Белый Ворон лишь улыбнулся, едва заметно качнув головой: сидим!

Спустя четверть часа барон поднялся и откланялся, ссылаясь на неотложные дела. Едва они вышли за пределы двора, Владимир Олегович скомандовал:

— А вот теперь бегом, облачаемся в доспехи!

А ВОТ ТЕПЕРЬ ПОГОВОРИМ

Ваня

У Ваньки была трагедия. Отец велел остаться у Фёдора Кузьмича, дескать, и компания по возрасту подходящая есть, не заскучаешь! Сперва, главное, хотел обоих младших оставить, однако же Игорёха предъявил, что два года уже как не просто сын, а клятву верности отцу с матерью как главам баронства принёс, и честь их намерен защищать как воин. И отец уступил! Игорю одели тяжёлый доспех, только на руки лёгкий, чтоб стрелять мог, и посадили на отцовского чёрного жеребца… Ванька смотрел в окно, как вереница доспешных всадников вытягивается со двора, и кусал губу. Реветь хотелось — страх. Но честь Белого Ворона опозорить никак было не можно.

Барон Владимир

Казахов даже догонять не пришлось, несмотря даже на то, что ехали не коротким путём, а кругалями, чтобы перед княжьим двором не светиться. Собирались люди Борая с расстановкой, важно пересчитывали отжатые у князя «подарки».

Малая дружина белого Ворона выехала за пределы городских посадок и расположилась, перекрыв дорогу.

Степняки ехали медленно — куда торопиться на сытый желудок? Да и тяжело гружёные телеги незачем растрясать. Особенно ту, что забита ящиками с дорогим вином. И в то, что закованные в сталь конные воины и не думают уступать им дорогу, они даже не сразу поверили. Сила Степи, наливаясь дурной кровью, приподнялся на своей повозке, и тогда встречный строй раздвинулся, выпуская чёрного рыцаря верхом на огромном мохнатом звере.

— Говорят, ты убить меня хотел, Борай-хан?

— Сила Леса! — скривился тот в ответ.

— А ты догадливый, не все мозги ещё жиром заплыли.

Сила Степи начал лающе ругаться по-казахски, разбрасывая в разные стороны яркие подушки, которыми была завалена колесница. Давно, давно отпора не встречал, разнежился. Наконец на свет была извлечена кривая сабля совершенно монструозных размеров. Была у барона подобная. И меч тоже был. Но сегодня он выбрал топор. Дождавшись, пока Борай-хан распинает мешающие ему подушки, Владимир бросил:

— До́ смерти! — и послал носорога вперёд.

ДО́ СМЕРТИ

Барон Владимир

Владимир Белый Ворон ещё раз с удивлением и досадой осмотрел оружие. В полотне топора осталась огромная зарубка от борай-хановой сабли. Рядом, упираясь руками в колени, откашливался Игорёха. Предупредил его:

— Только матери не рассказывай, нервничать будет.

— А кельде можно?

Миша, хмуро вытирающий меч, прокомментировал:

— Ну шизофрению-то не надо разводить…

Игорь усмехнулся. Весь в крови, грязи и остатках сегодняшнего своего обеда. Ну не умел ещё подросший сын спокойно смотреть на разрубленные, а иногда и разорванные тела. Зато Петька был спокойным, хотя и смурным. Ну, дак Петька и старше на тринадцать лет.

Барон огляделся. Поле покрывали тела. Из своих, Белого Ворона, слава богам, здесь никто не лежал. А вот степнякам не повезло. Ну, как сказать… совсем не повезло, фатально, если уж быть честными…

Мысли Белого Ворона стали холодными.

Борай-хан зря заявил, что убьёт «Силу Леса» и возьмёт его жену и детей. И вдвойне зря он сказал это прямо на пиру у князя. И втройне — прямо при беловоронском посольстве! Ещё и бахвалился, дескать, Сила Степи всегда ломит. Это уже знаете ли, политическое заявление.

Ну и реакция на это последовала… политическая.

Предъявить Степь Белому Ворону ничего не сможет, вызов был по всем правилам. Поединок вышел быстрым: Борай рубанул со всей своей дурищи — очень быстро, очень… Барон только и успел блокировать удар топором. Эльфийская сталь оказалась прочнее. От удара сабля разлетелась напополам, осколок прилетел в левую бочину с такой силой, что, кажись, треснула пара рёбер. В топоре осталась зарубка, но шею надменного хана это не спасло.

Потом эти дебилы из личной охраны кинулись мстить. Нукеры ёб**ые. Кто им доктор? Ну а если они нарушили закон поединка — мы в своём праве. Сыновья с дружиной тоненьким слоем раскатали степняков по целинному полю, размазали по ковылям. И Игорёха тоже поучаствовал, вон, блюёт опять.

Ну, сыновья да дружина живы-здоровы — и слава богам.

Что-то не радуют они меня, боги, не давая Игорю дар. Им, конечно, виднее, мы подождём. Хотя, может я чего-то не вижу, он же лиса каких ещё поискать… может это — дар? Ну дай боги… пока отец жив, пока отец скала, пусть будет лисой… Потом волком станет.

Так.

— Миша! Из этих живые кто есть?

— Старейшин не тронули.

— А вот это хорошо, весьма, — последнее словечко отдавало велеречивостью, однако с недавних пор в Белом Вороне летописная витиеватость, сдобренная хорошей порцией иронии, приобрела особенную популярность, на манер модного сленга, — Тащи их сюда.

Три тощих седоватых мужичка с ужасом глядели на чёрного рыцаря. А что вы хотели? При своих сто кило против трёх центнеров Силы Степи барон не смотрелся. Без доспеха. А если со всеми железками, то за две тонны весил легко. Ну и выглядел соответствующе.

— Что вы скажете, Сте́пи?

Понты с них слетели пока не все.

— Ты напал на нас вероломно, и все это узнают!

— Правда-а⁈ — чёрный рыцарь наклонился, и на стариков (а по меркам Новой Земли седые сорокалетние мужики выглядели древними стариками) ощутимо повеяло смертью, — Значит, все ваши ПЯТЬ зрячих сов НИЧЕГО не запомнили? И показать видящим ничего не смогут? Ни правильного вызова, ни поединка, ни безрассудной атаки ваших людишек, НИЧЕГО? И ваше слово будет значить больше?.. Это если вы вообще попадёте в степь. ДА?

Подошёл Игорь, более-менее обтёрший доспех пучком зелёной степной травы. Сделал морду кирпичом:

— Пап, а зачем нам трое посыльных? Достаточно же одного. Пусть нам дедушки расскажут — кого из них лучше в живых оставить?

Ну, натурально — лис!

Барон слушал, как трое мудрых старцев, отпихивая друг друга, доказывают свою «профпригодность», и думал: сцуко, как же бок болит, кажись не трещина, всё-таки сломал он мне ребра два, а то и три… домой надо, к Оле под бочок… В баронском отряде был, разумеется, боевой лекарь — не такой сильный маг, как кельда, но уж рёбра-то поправить и регенерацию подстегнуть мог. Однако Владимир Олегович сомневался, что целителю удастся пробиться сквозь доспех. А разоблачаться до разговора с князем он не планировал. Значит — что? Значит, хватит тут топтаться, дела надо доделывать.

Отправили, конечно, всех троих. Старики заковыляли по дороге как оплёванные. Да и хер с ними.

— Бать! — Петя, одним из неброских, но очень полезных даров которого была удивительная способность к систематизации и наведению порядка, подбежал к отцу, — Там в одной из телег, между тюками, девки связанные, трое!

Вот, тем более в Столицу надо. Прямо срочно!

ВОТ ЭТО ПОВОРОТ…

Князь Иван

Восточный князь, Иван Петрович Ведерников, стоял у окна своих богатых палат, наблюдал, как сворачивают в рулоны и готовят к отправке в химчистку на Старую Землю дорогие персидские ковры, и едва не скрежетал зубами. И не в коврах было дело. Люська, младшая поварихина дочка, должна была вернуться от дядьки… и не пришла. Видели, как в ворота зашла — и пропала. По-любому степняки, твари, выкрали. Что-то подсказывало князю, что пропажа будет не одна.

— Ваня… — голос жены звучал зарёванно.

Иван Петрович резко обернулся. Лицо у Татьяны Семёновны, и правда, было бледным и припухшим.

— Что ещё?.. Лиза?!!

— Нет-нет! Лизка с няней под замком сидит, как ты и приказывал! А вот Нади нигде нет…

Надежда была новой горничной в покоях княгини.

— Да ё* твою мать! — князь в ярости заметался по комнате. Всхлипывающая жена привалилась лбом к прохладному оконному стеклу и вдруг испуганно вскрикнула:

— О, господи! А это ещё кто⁈

Князь выглянул в окно и побежал вниз.

Выстроившиеся во дворе закованные «по самое не могу» воины опасение внушали, но было их всего десятка четыре. А вот старший… живьём он выглядел гораздо более угрожающе, чем на фотографиях. Он был просто огромным! Его носорог — вообще гигантом! Носорог, однако же, за год подрос? Или кажется? Полдвора занял, просто пипец…

Из всяких хозяйственных входов выскакивала привлечённая шумом и криками дворцовая челядь, с улицы уже тоже подваливала толпа. У распахнутых ворот притормозила телега, в которой Иван Петрович с удивлением узнал одну из своих, «подаренных» по очередной «просьбе» Силе Степи. На телеге сидели растрёпанные и испуганные Люська, Надя… и Олеська, дочь старшего агронома! — в рабочем комбинезоне, видать, прихваченная до кучи где-то прямо из окраинных теплиц! Завидев знакомые лица, девки громко заревели, бабы с кухни заголосили ещё громче и бросились их обнимать.

Чёрный рыцарь спешился, приказав своей зверюге лежать смирно — не то капусты ему не видать! — тяжело подошёл к крыльцу, на котором, вцепившись в перила, стоял князь, и отстегнул тяжёлый шлем:

— Ну что, Иван Петрович! Есть у меня для тебя подарок. Только я тебе его не отдам.

— Потому что у меня доку́ментов нету? — кисло спросил князь.

Барон Владимир усмехнулся, разворачивая брезентовый мешок:

— Потому что, князь, я уже однажды имел дело с некромантами, и не хочу даже предположить возможность, что это кто-то попытается оживить, — в мешке лежала отрезанная голова Силы Степи; «отрубленная» — поправил сам себя князь; с телеги под охи и разрастающиеся возгласы толпы сгружали жирную тушу в знакомых дорогих одеждах, — Ты не переживай, мы уже пофотографировались для истории. Предлагаю развести костёр и показательно уничтожить останки.

Когда жирный пепел был вытряхнут на клумбу перед парадным крыльцом и публично перекопан с землёй, к князю подошли двое парней в чёрных, как и у барона, доспехах.

— Мои сыновья, Михаил и Пётр — ещё раз представил их барон Владимир.

Все раскланялись, после чего Михаил с учтивым поклоном протянул Ивану Петровичу тетрадку. Князь взял, раскрыл…

— Это что?

— Это — список поставок, о которых было заключено соглашение. Немного доработанный.

— Гм, кхм…

— Ты уж, князь, нас извини, — старший Ворон слегка наклонил голову, — Но сегодня мы у посла твоего заночуем. Супруге его обещано — грех обижать женщину. Весь день, поди, дом вверх дном стоял. Да и по́едом мужика она за наше отсутствие съест, сам понимаешь. А уж завтра к обеду — к тебе, чин по чину явимся. Заодно и детали обговорим.

Во́роны откланялись — ну чисто испанские… эти… гранды. И ушли. И телеги с подарками степнякам за собой увели, с-с-суки, потому как «что с бою взято — то свято», против этого никто и не заикнулся. Хорошо, хоть девок по домам отправили, а то ведь были в своём праве…

ДОРОГА ДОМОЙ

Новая Земля, Княжество Восточное — Белый Ворон, дорога, 20–22.01 (мая).0027

Барон Владимир

Назад беловоронское посольство продвигалось медленнее и аккуратнее: изрядно тормозил груз: кроме шести телег, отбитых у Борай-хана, прибавилось ещё восемь с разнообразными товарами и, между прочим, подарками.

С полдороги барон не выдержал, и, оставив бо́льшую часть дружины сопровождать транспорты, с сыновьями и ближниками скорым маршем двинул до Лелино.

Супруга (как чувствовала) ждала, поглядывая на северо-восток с беломраморной крепостной стены. Не как Ярославна, конечно, но тоже красиво. Радостный звон колокола оповестил всех жителей о приезде барона. Эх, однако, будет торжественная встреча — в прошлый-то раз, почитай, мимо проскочили. А теперь люди ждали, готовились. Чего уж своих-то разочаровывать? И так у них жизнь на события не очень богата.

У ИСТОЧНИКА

Новая Земля, Лелино, 22.01 (мая).0027

Барон Владимир

Барон объявил, что все торжественные мероприятия будут завтра, потому как люди устали с дороги, и провёл тихий вечер с женой и сыновьями.

Побывавший в первом настоящем бою Игорь задумчиво сидел у источника со стаканчиком в руке.

Не побывавший в первом бою Ванька, глядя на задумчивого брата, немного подуспокоился и смирно сидел рядом с матерью, листавшей его путевой дневник.

Ольга, похвалила:

— Хорошо, сына, очень хорошо! Толково, подробно и с ориентирами всё чётко. А ещё мне нравится, что ты ощущения записываешь, эмоции от места. Вот подрастёт твой дар, и будем мы туда-сюда как кузнечики скакать!

Ванька обнял мать, счастливо засмеялся и подскочил, как мячик:

— Игорёха! Айда к бассейну, купнёмся!

Пацаны помчались, сверкая босыми по случаю тёплой погоды пятками, Петька с Мишаней чинно пошли следом, а барон присел на скамейку на место сына и обнял жену.

— У меня на вечер большие планы!

— У тебя уже были сегодня большие планы…

— Я не понял, ты против что ли? — картинно возмутился он.

— Да щас! — она повозилась, удобнее устраиваясь в кольце мужниных рук, — А может тоже пойдём купнёмся?

— Завтра! — строго сказал барон, — А то у тебя после источника настроение будет слишком лирическое.

Она тихо захихикала:

— Не дождёшься!

И было им спокойно и хорошо.

МЫ БЕРЁМ ПАУЗУ

Новая Земля, Серый Камень, 25.01 (мая).0027

Кельда

Долегон задумчиво смотрел на карту. Рядом лежала ещё одна, любезно предоставленная восточным князем — более подробная в отношении земель, расположенных на востоке, но наш сегодняшний вопрос прояснить она помогала мало. На обеих картах к северу от Восточного княжества расползалось огромное белое пятно. Рейнджеры кружком сидели вокруг малого стола в баронском кабинете.

— Не пойму я, — сказал ещё один, — к северу у них портала нет что ли? Или схлопнутый?

— Или совсем из глухого места выходит, — предположил Кадарчан.

Учитывая, что к западу от предполагаемой точки был вовсе малохожий якусткий портал с редкими поселениями, район поиска превращался в безразмерное белое пятно на сотни, если не тысячи квадратных километров.

— Хоть бы палка какая, которую он в руках держал, — досадовал Кадарчан, — Или нож…

— Или портрет? — криво усмехнулся барон.

— Портрет бы — вапше здорово был, однако! — разволновался эвенк. Вот, и слова путать начал, и «однако» попёрло — это с ним бывает только в моменты эмоциональной, так скажем, нестабильности.

По рисунку наш поисковик мог с абсолютной достоверностью указать направление, в котором находится искомый объект. А принадлежащая человеку вещь вела его к хозяину, словно маячок (типа «горячо/холодно»). В выжженных орочьих посёлках ничего не осталось. Да и лет уже несколько прошло, куда там…

— А можно использовать не вещь, а… — я задумалась над определением, — Живой объект?

Мужики уставились на меня.

— Орчиху эту имеешь в виду? — уточнил муж.

— Ну да. Он же её как-то обрабатывал? Хрен знает… Может, на ней какие метки остались? Татухи, я не знаю…

— Не знаю, — с сомнением покачал головой Кадарчан, — Пробовать надо. Смотреть. Правильно ты говоришь: лет много прошло, может и повыветрилось всё.

— Стоп! Будет тебе портрет! — я обрадовано подскочила, — Память-то у неё осталась! Даже если она давила воспоминания — я смогу их поднять. И транслировать — тебе. Да хоть кому! Коле вон — такую фотокарточку нарисует, будет ваш шаман как живой!

— Что нам для этого нужно? — подытожил Вова, — Либо эту Настю сюда везти, либо Ольгу туда.

— По-любому, нам всем туда придётся двигать, — высказался Долегон, — Если, как они говорят, из северных деревень девушки начали пропадать — значит, и логово их где-то в той стороне. Вы могли бы оформить это как официальный визит, с супругой.

Барон сложил пальцы домиком:

— В таком случае, я предлагаю не форсировать события, а дождаться подтверждения наших договорённостей и первых поставок, о которых были подписаны соглашения. Если бы ситуация была критичной — нас бы уже по-любому предупредили, так? Договор с богами никто не отменял. А потом: пропало несколько девушек. Сколько длится беременность у орчих? Даже, допустим, если два-три месяца с последующим очень быстрым взрослением ребёнка… Сколько у них будет мужиков? Максимум десятка три. Подождём.

Значит, подождём…