Худшие охотники за пиратами на Окраине

Глава 17 Я убью Харриса

— Харрис, — говорю я через свой комм-имплант, — когда я просил тебя сделать меня неузнаваемым, я имел в виду не совсем это.

— Простите, капитан, — отвечает он мне в ухо. — Вы просили — я сделал. По-моему, идеально.

Я хмурюсь.

— Помнишь, мы говорили о том, чтобы присвоить тебе звание в нашей организации? Так вот, я думал о старшине, но, кажется, ты только что убедил меня сделать тебя вместо этого матросом второго класса.

— Это же хорошо, да? — с некоторой надеждой спрашивает он. — Второй класс звучит лучше, чем старшина.

В наш разговор вклинивается Джессика.

— Не обращай на него внимания, Харрис. По-моему, ты проделал великолепную работу. А ты, Брэд, не жалуйся. Ты выглядишь прекрасно. — Она пытается шутить, но в её тоне слышится скрытое напряжение.

Я приказываю импланту переключить связь на личный канал Лин.

— Ты в порядке?

— Конечно, — коротко отвечает она. — А почему я должна быть не в порядке? Это я сижу в безопасности за запертой дверью, а идиот тут ты.

Ой. Она не была в восторге, когда я впервые представил свой план, и за прошедшие полдня не особо к нему потеплела. А когда Джессика на меня злится, в ней просыпается Уверенная Лин, суровый старпом, который не церемонится ни с кем, и уж тем более со своим капитаном. Большую часть времени мне нравится Уверенная Лин, но не тогда, когда она на меня злится.

— Всё будет в порядке, — говорю я с напускной беззаботностью. — Харрис по крайней мере в одном не прогадал: я сейчас на себя совсем не похож.

Она в ответ хмыкает.

— Я всё равно считаю, что сначала нужно было собрать побольше сведений, а уже потом затевать операцию.

— Да ладно, — говорю я, — эта операция и есть сбор сведений. Какой способ узнать о пиратах лучше, чем подобраться к ним вплотную? Кстати говоря, наши гости прибыли, так что мне пора.

Я отключаю связь, пока она не успела снова обозвать меня идиотом, и обращаю всё внимание на парня, который только что вошёл в небольшое кафе на орбитальной платформе Картерс-Уорлда. Он точно пират. Более того, если попросить четвероклассника нарисовать пирата, он, скорее всего, нарисует именно этого парня. Мало того что у него стереотипный ирокез, так ещё и каждый квадратный сантиметр его открытой кожи, не покрытый татуировками, казалось, приютил по нескольку очень болезненного вида пирсингов. Некоторые из них выглядят совершенно невозможными, и я не могу понять, как он ест. Не дай бог ему когда-нибудь вздумается кого-нибудь поцеловать или даже высморкаться. Хороший чих его, наверное, прикончит.

Он входит с развязной уверенностью парня, который знает, что поблизости нет никого, кто осмелился бы бросить ему вызов. На нём чёрные кожаные штаны, майка-сетка под такой же кожаной курткой, а в руке он лениво держит дробовик, оперев его на плечо. Выглядит он нелепо, но при этом очень страшно. То есть я, может, и посмеялся бы над ним, но он бы за это меня точно прикончил.

Поскольку я сижу у входа в кафе, он первым делом смотрит на меня и вальяжно подходит к моему столику.

— Эй, милашка, — говорит он с пошлой ухмылкой. — Что там у тебя для меня под платьем?

Я отшатываюсь, делая вид, что напугана. Но на самом деле мне просто неудобно. Колготки впиваются в меня — просто жуть! Как женщины это носят? А туфли на высоком каблуке так больно жмут. Я снова мысленно проклинаю Харриса за то, что он замаскировал меня под женщину. О чём он только думал? И почему я не остановил это, пока всё не зашло так далеко? Болезненное любопытство, полагаю.

— Да ладно тебе, милашка, — говорит мужик, пожирая глазами мою грудь. Интересно, что бы он подумал, если бы узнал, что это всего лишь свёрнутые в рулон носки. — Хоть имя своё скажи.

Тьфу. Он не отстанет, я вижу это по его глазам и по тому, как он ими меня раздевает. Неужели мужчины постоянно так смотрят на женщин? Мне вдруг становится стыдно за весь мой пол.

— Кики, — говорю я фальцетом, назвав первое пришедшее в голову имя, о чём тут же жалею. Кики? Серьёзно? Можно было придумать что-нибудь более фальшивое? Но парню, видимо, нравится то, что он слышит, потому что он плюхается на стул напротив, игнорируя других посетителей кафе.

— Слушай, цыпочка, — говорит он, изображая широченную улыбку, которая ясно показывает, что он в жизни не встречал дантиста, и из-за которой некоторые его пирсинги так натягивают кожу, что меня слегка мутит. Мне хочется пнуть его под столом по самому дорогому, но я сдерживаюсь. — Как насчёт того, чтобы нам с тобой пойти куда-нибудь, где поукромнее? Я, может, даже разрешу тебе оставить эти твои модные побрякушки.

Так, всё, теперь я точно убью Харриса. Он, спорим, думает, что я этого не сделаю, но я же массовый убийца. Не понимаю, почему люди об этом постоянно забывают. Им бы следовало бояться меня куда больше.

— Не могу. Я замужем, — говорю я. Тьфу, если это не сработает, я его пну.

Он хмурится, но затем, кажется, внезапно вспоминает, где он и зачем на самом деле здесь. Он протягивает руку и хватает меня за левую ладонь, грубо снимая фальшивое обручальное кольцо с бриллиантом, которое нацепил на меня Харрис. По крайней мере, я надеюсь, что оно фальшивое; если нет, у меня будет очень серьёзный разговор с моим новоиспечённым матросом второго класса.

После этого здоровенный пират вытряхивает содержимое моей сумочки, находит семьдесят три кредита, которые мы положили туда именно для этой цели, и суёт их в мешок вместе с кольцом. Затем он встаёт и проходит мимо меня, чтобы начать донимать пару за соседним столиком. Но при этом он лапает мою фальшивую грудь и грубо срывает с моей шеи — надеюсь, тоже фальшивое — жемчужное ожерелье. А потом уходит.

— Харрис, — шепчу я в комм. — Ты покойник.

— Что? — спрашивает он. — Не сработало?

Я не отвечаю. Пусть помучается в неведении.

— Он же шутит, да? Капитан любит пошутить, да? — слышу я, как он спрашивает Лин по открытому каналу, пока я пытаюсь незаметно следить за напавшим на меня пиратом и несколькими его дружками, которые снаружи трясут людей в небольшом вестибюле станции и в магазинчиках вокруг него.

Пока я смотрю, один из них, на той стороне, лапает симпатичную блондинку, заставляя её закричать. Когда её муж или парень пытается встать между пиратом и девушкой, он оказывается на полу со сломанной челюстью. У меня руки чешутся вскочить на ноги и вмешаться, но это сведёт на нет всю цель моего сегодняшнего пребывания здесь, а именно — просто смотреть, слушать и узнавать как можно больше о враге, с которым мы теперь столкнулись.

К сожалению, знание того, что я не могу помочь окружающим — что, сделав это сейчас, я лишу себя возможности помочь им позже, когда это будет действительно важно, — ни на йоту не облегчает моё состояние. Так что я смотрю, киплю от злости, и рука моя подёргивается в поисках пистолета, которого нет.

Татуированный и проколотый пират заканчивает грабить посетителей и владельца кафе, а затем выходит через парадную дверь. Я смотрю ему в спину и пытаюсь запомнить каждую деталь, чтобы не забыть пристрелить его при следующей встрече.