Хозяин дома на утесе

Глава 8

Я поставила будильник на шесть утра, но шеф самым бессовестным образом поднял меня на час раньше запланированного, хорошенько подолбив в дверь. Пока не подала голос и не сообщила, что я окончательно проснулась и готова вставать, стучать он не перестал. За какие-то несколько минут Леонард Фелтон из просто гада дорос до врага человечества, тирана и деспота.

Но как бы ни хотелось еще немного подремать, выбираться из постели все-таки пришлось. После пары минут под душем я почувствовала себя почти живым человеком, но ненависть к начальству уже пустила корни в моей душе. Как говорит народная мудрость, тот, кто способен разбудить спящего, способен на любую подлость.

Одевшись и порадовавшись между делом, что почти никогда не пользуюсь косметикой (значит, никто и не станет спрашивать, почему пришла без макияжа!), я спустилась на первый этаж и по запаху нашла кухню.

Фелтон решил изобразить радушного и гостеприимного хозяина и сам готовил завтрак для нас обоих. Делал шеф это достаточно споро, так что не приходилось сомневаться в его богатом опыте на кулинарном поприще. Никогда бы не подумала, что кто-то, вроде старшего внука лорда, сам встанет у плиты, ладно еще Вайолет, для нее готовка, похоже, что-то вроде хобби.

— Доброе утро, сэр, — поздоровалась я с начальством, посчитав, что неразборчивые проклятия через дверь вряд ли могут зайти за приветствие.

— Доброе утро, Мэллоун, — махнул мне кулинарной лопаткой мужчина. — Сварите нам кофе?

Я с опаской огляделась, ожидая увидеть какой-то сложный и дорогой агрегат, но кофеварка была вполне обычной и управиться с ней не составило для меня труда. Со свой задачей я справилась точно в тот момент, когда Фелтон ставил на стол омлет, который источал просто потрясающий аромат.

— Надеюсь, вам спалось хорошо? — по-светски осведомился Фелтон, когда мы уселись за столом.

Он орудовал вилкой и ножом, так что я с одной только вилкой сразу почувствовала себя плебсом. Причем, почему-то именно тот факт, что внук лорда как и подобает настоящему аристократу не обратил вообще никакого внимания на мои неподобающие манеры, раздражал больше всего.

— Да, спалось прекрасно, — ответила я и поспешно начала поглощать свою порцию омлета.

Фелтон кивнул и тоже принялся за еду. С застольной беседой не заладилось, но не тянуло разговаривать, похоже, нас обоих, так что молчание не просто не тяготило, но, скорее уж, доставляло удовольствие.

Грязную посуду мужчина с торжествующей ухмылкой сложил в раковину, явно рассчитывая «порадовать» такой диверсией младшую сестру, которая имела наглость вломиться в его жилище. Посудомоечную машину я так сразу не увидела и, вполне возможно, ее не было вовсе, так что месть Леонарда Фелтона имела все шансы свершиться.

В четверть седьмого мы уже выехали. Шеф явно рассчитывал на то, что в участке мы окажемся первыми, значит, не придется отвечать на вопрос, почему я и Фелтон приехали на работу вместе. По мне — большой плюс.

Дежурный констебль тихо похрапывал на посту, так обычно и бывало на ночных дежурствах в Кроули. Полицейских редко тревожили неурочными звонками и вызовами — поводов по большей части не было.

Когда мы проходили мимо посапывающего Фрэнка Уокли, тот не то что не проснулся — начал, даже храпеть еще громче, чем прежде.

— Спит как человек с чистой совестью, — хмыкнул тихо Фелтон.

Констебля он удостоил равнодушным взглядом. Старина Уокли, седой как лунь, не слишком опрятный, не привлек внимания нового начальства. Наверное, и к лучшему, хотя бы Фелтону не пришло в голову отчитывать полицейского за сон на рабочем месте.

Когда мы прошли мимо Уокли, я решила задать вопрос, который меня мучил с прошлого вечера.

— Вы говорили вчера, что преступник последователен и аккуратен. Но учитывая, в каком виде и в каких местах обнаружили тела девушек…

Я не стала говорить, что считаю выводы Фелтона не только ошибочными, но еще и идиотскими. Впрочем, даже если удалось придержать язык, видимо, выражение моего лица было достаточно красноречивым, чтобы начальник неодобрительно нахмурился.

— На телах нет отпечатков пальцев, нет никаких частиц ДНК, да и с магическими отпечатками не удалось. Преступник не попал ни на одну камеру, а заодно умудрился не столкнуться с преподобным Страудом, который, по словам многих, курсирует в любое время суток между домом и церковью, — принялся перечислять мужчина, когда мы уже вошли кабинет, который занимал отдел расследований.

На рабочих местах не было никого, так что мы могли говорить без опаски.

— И что, в свете всего сказанного, вы станете сомневаться в уме преступника?

В уме преступника я действительно больше не сомневалась, действительно изворотливый гад, с какой стороны ни посмотри. А вот себя почувствовала, откровенно говоря, той еще дурой, которая не удосужилась как следует изучить материалы дела и заставить себя логически мыслить.

От слишком спокойной жизни у обывателей заплывает жиром тело, а у полицейских, похоже, заплывает еще и мозг, который становится совершенно бесполезным органом.

— Не стану, сэр, — со вздохом признала я собственную неправоту.

— Вот и хорошо, — кивнул Фелтон и сел за свой рабочий стол, тут же включая ноутбук и обкладываясь папками.

Больше я его не интересовала ни в каком виде, шеф ушел в работу с головой. Вот уж точно чертов трудоголик, которому досталось серьезности на троих. Рядом с таким человеком поневоле начинаешь и сам желать заняться делами, хотя бы чтобы не подозревать себя в ущербности и бесполезности.

Первым делом мне пришло в голову открыть результаты первичной патологоанатомической экспертизы, которые я, объятая ужасом и отвращением, читала по диагонали, и уже просмотреть все с максимальным вниманием.

Шеф ведь вовсе не изображал из себя оракула, он просто со всем возможным тщанием изучал полученную в ходе ведения расследования испытания, а после делал выводы. Простые и логичные выводы, стоит сказать. Ни до чего сверхъестественного Леонард Фелтон не додумался, просто кропотливо анализировал все.

Почему у меня так не получается? Наверняка же можно как-то научиться! Если я приложу больше усилий, наверняка тоже выйдет!

Когда на работу прибыла начальница Стаффорд, а после и прочие коллеги, сперва все ошалело пялились на меня и Фелтона, с головой закопавшихся в экспертизах, показаниях и прочих материалах дела. Причем то и дело мы отбирали друг у друга то одну, то другую папку для уточнения данных.

— Лив, ты чего? — вполголоса поинтересовался Хоуп, помахав перед моим лицом ладонью. — Восьми утра еще нет, а ты уже по уши в бумагах?

Как бы тихо ни говорил коллега, Фелтон его все равно услышал и раздраженно зыркнул в сторону не самого старательного подчиненного. Готова была поспорить на месячную зарплату, Хоуп получил жирный минус в карму, и минус этот наверняка сослуживцу аукнется не раз и не два. Леонард Фелтон явно не относится к людям с плохой памятью, ну и шеф явно не один из тех, кто легкомысленно относится к своим обязанностям.

— Но нам ведь надо приложить все усилия и найти убийцу, — пробормотала я, пожав плечами.

Коллега глядел на меня с возмущением и презрением, как будто я настоящий предатель. Не то чтобы это меня так уж сильно расстраивало: Верн Хоуп точно не являлся авторитетом.

— Ты что, — до предела понизил голос сослуживец, — решила выслужиться перед этим засранцем с серебряной ложкой в заднице?

Я покосилась на Фелтона и увидела, что он очень уж злобно сверкает глазами. Точно услышал. Сообщать об этом Верну и не подумала: Хоуп мне вообще никогда не нравился, да и вообще, в плане отношения к профессиональным обязанностям я перешла на сторону начальника.

— Просто хочу справедливости для убитых девочек, — ответила я с предельной честностью и опустила глаза на очередную экспертизу.

Тут мне резко стало не до Хоупа и вообще ни до чего. Бумаги были совсем свежими, только что из лаборатории, а курьер их по привычке швырнул на мой стол. При Чилтерне большую часть возни с документацией брала на себя я, и пока к новым порядкам не привыкли. Так что этой экспертизы шеф еще не видел.

С воплем «сэр!» я бросилась к столу Фелтона, размахивая протоколом как боевым знаменем. С моего пути отскочили два стажера. Успели они сделать это в последний момент. Шустрые попались, это хорошо.

— Мэллоун, что это с вами?! — обалдел от моего поведения даже начальник.

Я сунула документ ему под нос.

— Посмотрите это, сэр! — потребовала я, чувствуя просто необыкновенное воодушевление.

Мне удалось заметить что-то действительно важное и интересное! Мне первой — вовсе не Леонарду Фелтону!

Аристократ принял из моих рук бумагу и начал читать. Я внимательно следила за тем, как глаза мужчины скользят по строчкам раз, после другой… Через минуту Фелтон поймал мой взгляд, и я почувствовала с ним редкостное… единение? Мы были на одной волне, пытались справиться с общей проблемой! И почти удалось забыть, что новый хозяин Дома-на-Утесе тот еще гад.

— Отлично сработали, Мэллоун! — воскликнул шеф, одобрительно потрепал меня по плечу и рванул в сторону «аквариума» Ингрид Стаффорд.

Вряд ли ее новости хоть сколько-то обрадуют, однако начальницу непременно нужно поставить в известность, даже если строчка, привлекшая мое внимание, всего лишь ошибка или случайная энергетическая примесь.

— И что вы такого там усмотрели оба? — удивленно спросил Верн, который так и остался у моего стола.

Играть в тайны я, конечно, не стала, все равно мы все в одной лодке, да и если бы Хоуп решил внимательно просмотреть все экспертизы, он бы и сам там мог бы заметить то, что углядела я и шеф.

— На теле Маргарет Рид при повторной экспертизе выявили следы некроэнергии, — отозвалась я, хищно поглядывая в сторону документов по делу и, прикидывая, что же я еще могла упустить и что именно нашел полезного Леонард Фелтон.

Верн растерянно нахмурился.

— Но ведь Рид нашли в городе, рядом с магазином. Откуда там взяться некроэнергии? Ладно бы еще на Грейсон, рядом с церковью кладбище, там еще как-то можно было зацепить от покойников… Но Рид-то откуда?

Вот и мне безумно хотелось узнать, откуда же такая такие следы могли обнаружиться на теле Мэгги Рид. Можно, конечно, предположить, что это просто совпадение, однако сперва нужно в этом удостовериться, все проверить и перепроверить…

— А у нас вообще есть в Кроул некроманты? — задался вопросом Верн, потирая переносицу.

Я закатила глаза, издав ехидный смешок напомнила:

— Откуда у нас взяться некромантам? Специальность элитная, каждый маг наперечет и в нашу глушь точно не поедет.

И пусть я позволила себе долю сарказма, однако вопрос сослуживца был закономерным и логичным. След некроэнергии обычно появляется при проведении некромантического ритуала, иногда всплески некроэнергии возникали спонтанно в местах захоронений. Но ни одного мага смерти в Кроули не проживало и, более того, кажется, их в наших местах отродясь не водилось.

— Странно, — пробормотал подошедший во время нашего разговора Хиггс. — Эта история с убийствами девочек и без того была странной, а теперь все обернулось еще… страньше. Даже не верится, что все это произошло в Кроули.

У меня тоже в голове происходящее не укладывалось, как ни пыталась все уяснить.

— Надо еще раз все внимательно перечитать, — пробормотала я. — Быть может, упустили еще что-то важное!

Хиггс выглядел заинтересованным, а у Хоупа так и вовсе глаза загорелись от желания выкопать что-то, незамеченное шефом или мной. Я понадеялась, что на этот раз честолюбие Верна в итоге поработает на общее дело. По крайней мере, он точно будет работать за троих, только бы не уступить мне и посрамить шефа. Фелтону, конечно, от потуг подчиненного ни жарко, ни холодно, да и мне, вообще-то, тоже. Мне с Верном соревноваться было совершенно неинтересно, другое дело — с шефом.

Через полчаса Фелтон вместе со Стаффорд вышли из кабинета начальницы участка. Фелтон выглядел как будто посвежевшим и воодушевленным, а Стаффорд словно постарела на несколько лет. Видимо, разговор был непростым, и Ингрид Стаффорд дался куда тяжелей, чем начальнику отдела расследований.

Перед взглядом вышестоящих открылась потрясающая картина: работали все. Оказалось, энтузиазм был заразней морового поветрия, и все, задействованные в расследовании, теперь изучали материалы, звонили свидетелям, кто-то даже решил поиздеваться над экспертами и уточнить что-то по поводу того или иного пункта заключения.

— Они заболели? — вполголоса спросила Стаффорд у Фелтона.

Подозреваю, слышала ее только я, ну и сам шеф.

— Скорее уж, выздоровели, наконец, — удовлетворенно протянул мужчина и поймал мой взгляд.

В карих глазах Леонарда Фелтона светилось искреннее довольство, и он явно счел, что боевой настрой в отделе — моих рук дело. В каком-то смысле так оно и было, я запустила в наш тихий пруд вирус трудоголизма и соперничества, который сразил даже сопливых стажеров.

— Главное, чтобы не сдулись раньше времени, — решила побыть пессимистом Стаффорд.

Леонард Фелтон только хмыкнул с видом полного превосходства над окружающими. Ну да, начальник ведь едва не с горшка, строил и воспитывал младших.

— Мэллоун, будьте добры, проследите, чтобы у каждого в отделе была своя небольшая задача, не надо бороться с необоримым, — обратился ко мне Фелтон, причем так, чтобы его слова услышали все.

Так я уяснила разом две вещи: во-первых, именно я в глазах начальника была самой небезнадежной, во-вторых, меня только что сделали в каком-то смысле замом шефа.

Организовывать работу отдела мне оказалось внове, впрочем, отдел тоже в первый раз подвергся такой хитрой процедуре и пребывал по этому случаю в глубоком культурном шоке. Нас в отделе всего-то было пять детективов, помимо меня, Хиггса и Хоупа с преступностью вроде как боролись Джеймс Кларенс и Николас Данн, правда без проблеска энтузиазма. Плюс имелись еще два приблудившихся стажера, которые до убийств разбирали архив и таскали кофе.

Работать все вместе мы никогда не пробовали, следовательно, не стоило и удивляться тому, что делать этого не умели. С ерундой вроде кражи или побоев прекрасно справлялись и поодиночке, не такие уж это и сложные дела, особенно в маленьком городе, где все друг друга знают, а бдительное око соседей не оставит без внимания любую мелочь. Когда же пришлось работать с чем-то по-настоящему сложным и комплексным, сперва пришел черед растерянности, а теперь, когда взыграл энтузиазм, стала очевидной еще одна проблема — мы быстро начали путаться друг у друга под ногами.

И вот именно решить последнюю проблему мне поручил Фелтон. Просто очертить для каждого детектива задачу и проследить, чтобы она выполнялись. Для этого сперва пришлось уложить в голове вообще весь фронт работ. Я даже список принялась составлять, каждые пятнадцать минут подбегая к шефу, чтобы уточнить ту или иную деталь.

Приближалась к Фелтону я с долей закономерной опаски, ведь своими вопросами отвлекала его от дел, однако начальник не раздражался или, по крайней мере, ничем не выказывал собственного раздражения, каждый раз доходчиво отвечая. Хуже того, мне начало казаться, будто с каждым моим вопросом Фелтон становился все более и более довольным.

Или совсем ненормальный, или просто старший брат с очень большим стажем.

Однако, когда я поняла, что и кому следует поручить, внезапно возникла еще одна проблема: шеф мог взвалить распределение обязанностей на мои хрупкие плечи… Но это еще не значило, что кто-то станет вот так сразу подчиняться требованиям коллеги, которая находится в том же звании и на такой же должности. Фелтон поручил? Да какие мелочи.

Особенно изгалялся надо мной Хоуп, треклятый шовинист.

— Ты что, переспать с ним успела, что Фелтон вдруг тебя так выделяет? — первым делом поинтересовался сослуживец, похабно подмигнув, когда я подошла. — Удалось его впечатлить? Так и знал, что столичный хлыщ своего не упустит.

«Господи, как же хорошо, что никто не видел нашего с начальником приезда в участок», — подумала я.

Наверняка не удалось бы отмыться за всю жизнь. В маленьком городке восстановить репутацию — дело хлопотное, подчас невозможное. Да и бесполезно доказывать, что не верблюд, точней, что оба не верблюды.

— В отличие от тебя Фелтон — джентльмен и способен просто работать с женщинами, — процедила я, стараясь держать себя в руках. Хотя и хотелось отвесить коллеге хлесткую пощечину.

Мой упрек был далеко не пустым, когда Хоуп только поступил к нам на работу, он делал мне весьма недвусмысленные предложения и даже руки распускал. Бежать жаловаться я не стала, отлично зная, что народная мудрость гласит — если женщина не захочет, мужчина и не пристанет. Это там, где-то в большом мире говорили о домогательствах, проводили внутренние расследования. В Кроули можно было и не рассчитывать на подобное. Пришлось пару раз врезать Верну, один раз еще и коленом по его явно самому дорогому органу. После демонстрации силы Хоуп отстал и даже зауважал в каком-то смысле.

И все равно посчитал, что добиться благоволения Фелтона я могла только через постель, а не просто потому что умна и прикладываю больше усилий.

— Ага. Как же, — растянул губы в издевательской усмешке Хоуп и тут же хлопнул меня по заднице.

Такие вещи я подчас спускала без последствий, но кое-что не учли ни я, ни Верн: Фелтон умудрялся подмечать, кажется, все происходящее вокруг, а перемещался так быстро, словно телепортировался.

— Хоуп, немедленно принесите извинения Мэллоун! И напишите докладную инспектору Стаффорд по поводу вашего вопиющего поведения! — рявкнул шеф, подскочив вплотную к Верну.

Глядел аристократ на гада-Хоупа так разъяренно, что странно еще как жертва начальственного гнева не упала замертво.

«А не посчитают ли теперь, что между нами двумя действительно что-то есть?» — почти с отчаянием подумала я.

Верн хлопал глазами, явно переживая ломку мировоззрения. Обычно грубые подкаты на работе начальство спускало на тормозах, не желая конфликтов в коллективе, а заодно опасаясь всех этих новомодных веяний, что захватили большой мир.

— Так Мэллоун вовсе не против! — вскинулся Хоуп, который явно не понял, в чем именно суть проблемы и почему же так разъярился шеф.

Мы с Фелтоном переглянулись, причем непонятно, кто больше обалдел от заявления Верна, начальник или я.

— Мэллоун, вы не против поведения вашего коллеги? — уточнил Леонард Фелтон, но явно только для галочки, мое истинное отношение к ситуации он и так уяснил.

— Нет, сэр, поведение Верна мне неприятно, — отчеканила я, глядя прямо в глазах опешившего от такого поворота событий коллегу.

Он что, действительно считал, будто мне только в радость такие вот «знаки внимания»? Верн Хоуп настолько идиот?!

— Вы слышали, детектив? Мэллоун не устраивает ваш с ней стиль общения, к тому же вы таким образом подрываете служебную дисциплину. Объяснительная. И в дальнейшем следите за языком и руками.

Так хорошо я не чувствовала себя уже много лет. За спиной словно бы крылья выросли, зато Хоуп выглядел так, будто его с чувством возили мордой об стол не меньше пяти минут. Неужели Верн настолько идиот, чтобы подумать, будто я могу испытывать хоть какую-то радость от его шлепков, комплиментов заднице и прочей мерзости?

— Хоуп, вы поняли, что я сказал? — гаркнул Фелтон, не получив надлежащего ответа.

Сослуживец нервно кивнул.

— Не слышу! — не унимался шеф, который казался в тот момент настолько грозным, что на всякий случай народ начал просачиваться в дверь. Мало ли на кого еще может пасть гнев начальника.

— Я слышал, что вы сказали, сэр, я пойду писать объяснительную, — ответил Верн, и на этот раз его ответ уже больше походил на рапорт.

Фелтон удовлетворенно кивнул.

Что ж, похоже, в нашем участке настала новая эпоха, что лично меня радовало, но многих пугало, причем сильно.

В обед, когда я более-менее разобралась с поручениями Фелтона, ко мне прибежала Нэнси. Ее глаза горели жаждой сплетен. По какой-то причине Филдс считала, что мы с ней подруги и постоянно рвалась общаться. Я ее мнения не разделяла, но разубеждать не спешила: в конце концов, всегда полезно, иметь в окружении такую пронырливую особу как Нэнси (разумеется, при условии, что умеешь держать язык за зубами), к тому же это странно — не иметь подруг для женщины, ну, или хотя бы видимости подруг.

— Говорят, твой новый шеф решил следить за моральным обликом сослуживцев? — с тенью ехидства в голосе осведомилась Нэн, напоказ тряхнув золотистой гривой. В кабинете помимо нас были только стажеры, но Филдс хватило и этой публики для того, чтобы поднять настроение.

На обед мы с Нэнси ходили обычно в закусочную Фей, как и весь участок. Хозяйка была женщиной смекалистой и предусмотрительной и заранее наготавливала в первую половину дня достаточно еды, чтобы накормить в обед всех полицейских Кроули. Туда я собиралась и сегодня, хотя и подозревала, что стану предметом пересудов и вопросы посыплются со всех сторон.

— Ему и дела нет до чужого морального облика, — с веселым фырканьем отозвалась я. — Просто Фелтон достаточно джентльмен, чтобы не ценить, когда женщин лапают против их воли.

В какое русло разговор свернет дальше я уже представляла. И все равно встала из-за стола и взяла бумажник, чтобы как всегда поесть в привычное время в привычном месте. Нельзя дать понять окружающим, что вся история с Верном меня нервирует.

— Женщин или конкретную женщину? — многозначительно протянула Нэнси и подцепила меня под руку. — Все только и говорят, что вы с Леонардом Фелтоном как пара неразлучников везде появляетесь вместе.

Я закатила глаза.

— Страшно даже представить, что бы начали говорить, вози Фелтон с собой Хиггса, Хоупа, Кларенса или Данна.

Оправдываться я не рискнула: чем больше оправдываешься — тем меньше тебе верят. Пока моей тактикой станет полное безразличие ко всем инсинуациям. Как ни странно, на Нэнси такая хитрость подействовала.

— Серьезно все глухо? Никакой надежды на счастливое будущее со внуком лорда? — в лоб спросила коллега.

Наверняка главной движущей силой ее интересов было страстно желание узнать, есть ли шансы у нее самой закрутить с богатым приезжим.

— Нэн, очнись уже, — похлопала я Филдс по плечу. — У Фелтона невесту убили, а сам он к тому же трудоголик и ничем, кроме работы не интересуется. Какие романы? Полный бред.

Филдс только вздохнула и головой покачала.

— Ну, так ведь невесту убили, а не самого Фелтона! Полгода уже прошло, вполне достаточно для траура, ему же не нужно тоже в могилу закапываться! А мужчина ничего так! И с состоянием, и ответственный, и работящий! Просто хватай — и беги! — принялась отвешивать комплимент за комплиментом моему начальству Нэнси, потешно выпучивая глаза.

Наверняка «хватай и беги» она примеряла на себя. Ну, как говорится, блажен, кто верует. Я успела узнать Леонарда Фелтона и понимала, что жертвой чужого очарования он точно не станет. Причем, ни сейчас, ни вообще. Слишком серьезный, слишком собранный, слишком… старший. Старший сын, старший брат. Бездна ответственности.

— Ты имей в виду, Нэн, если схватить не удастся, бежать тебе придется в два раза быстрей, — посчитала я своим долгом предупредить сослуживицу.

Разумеется, Филдс не станет слушать никого, пытаясь добраться до приглянувшегося мужчины, и все завершится трагично или трагикомично. Просто потому, что Фелтон не подпустит к себе никого, слишком уж вещь в себе. Как его невеста умудрилась только влюбить в себя такого человека?

— Чтобы мне — и не совладать с мужчиной? — улыбнулась с видом полного превосходства блондинка.

Нэнси действительно не приходилось жаловаться на отсутствие поклонников, и все до единого буквально ели у нее с руки. Вот только все-таки Леонард Фелтон — он точно из другого теста, и я не сомневалась, окрутить его у Филдс не выйдет, как бы она ни билась.

Впрочем, в мои планы не входило учить сослуживицу жизни или хоть в чем-то убеждать: бесполезная трата времени, все равно мне не поверят. Так что я пожала плечами и пошла к выходу, ожидая, что Нэнси пойдет следом.

— Или ты все-таки решила прибрать к рукам столичную птицу? — заподозрила неладное девушка и, догнав меня, подергала за рукав, желая добиться правды или того, что сама считала правдой.

— Я? — удивилась я, на мгновение позволив представить эту фантастическую ситуацию: мы с Леонардом Фелтоном вместе.

Пазл не сложился даже в моей голове. То ли фантазия у меня не настолько богатая, то ли подобное действительно невозможно было вообразить.

— Ну, со стороны кажется так, — пробормотала Нэнси, чуть сбросив обороты. — Он же никого из ребят ваших к себе особенно близко подпускать и не думает. Зато ты всегда рядом как привязанная.

И снова вернулись к тому, с чего начали. На мою беду. Отвечать я не стала, просто ускорила шаг.

На парковке стоял автомобиль Валентина Фелтона, и из него выбирались брат и сестра моего шефа. Вайолет в руках держала ланчбокс, поэтому я предположила, что начальник обедать в одной компании с подчиненной не будет. Да и неудивительно: Фей готовила хорошо, спорить с этим я не собиралась, однако молодая миссис Фелтон по части кулинарного мастерства хозяйку закусочной превосходила на порядок.

— А братец у твоего шефа тоже очень даже ничего, — не могла не обратить внимание на Валентина Нэнси.

Оно и неудивительно: лицо младшего Фелтона, конечно, не поражало какой-то особенной красотой, но было, как говорится, «породистым», с правильным, пусть и чуть резковатыми чертами лица, а фигура у мужчины была выше всяких похвал — и природа постаралась, и сам Валентин явно заботился о том, чтобы быть в форме.

Взглядом Нэнси все это великолепие буквально облизывала, и от аристократа чужое внимание не ускользнуло. Филдс удостоилась самодовольной улыбкой младшего из братьев Фелтонов, а вот мне молодой человек просто махнул рукой, а после и Вайолет вполне дружелюбно кивнула.

Все-таки приятные они люди.

— А этот женат? — тут же спросила Филдс.

Ясно, примеривается ко всем из расчета, что хотя бы один внук лорда попадет в ее сети. А как по мне, так и за двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь, а Фелтоны к тому же точно не зайцы.

— Нет, насколько я знаю, не женат.

Улыбка Нэнси стала невероятно умильной.

Валентин Фелтон второй раз в ее сторону даже не посмотрел, к великому расстройству коллеги.

Когда мы вошли в закусочную Фей Робертс, там уже было, что называется «жарко», все что-то бурно обсуждали. Едва я предстала перед коллегами, как на меня уставились с непривычной жадностью, буквально обдирая мясо с костей.

— Ну что, мисс феминистка, теперь Фелтон будет бороться за твои права? — с издевкой поинтересовался Мартин.

Вот и началось. Чтобы констебль — и на меня рот открывал? Неприятно.

— А у тебя проблема с моими правами? — поинтересовалась я флегматично. — Или с правами женщин в целом?

Видит бог, мне были не по нутру склоки, но и гавкать я на себя позволять не собиралась.

— Или для тебя лапать женщину против ее воли — это нормальное поведение? Или не только лапать? — решительно пошла я в наступление.

Как говорится, если умирать, то с помпой и блеском. Один раз уступишь — и тут же сожрут. Полиция — это не пансион для девочек, впрочем, подозреваю, слабому и в пансионе не поздоровится.

Мартин сдулся, сообразив, что я проглатывать обиду не планирую. А мой характер… словом, все знали, если меня вывести из себя — мало не покажется.

— Да чего ты кипятишься, а? — пошел на попятный констебль.

Все прочие коллеги сделали вид, будто вообще ничего не случилось.