Хозяин дома на утесе

Глава 2

В участок я решила сразу не ехать и сперва воспользоваться благовидным предлогом, чтобы немного перевести дух после пережитого шока. В конце концов, следовало же кому-то заехать в Дом-на-утесе и спросить у его нынешнего хозяина, что он делал этой ночью. Вообще, необходимо было в первую очередь навестить семью убитой старшеклассницы, но у меня не осталось никаких моральных сил, чтобы видеть рыдающих людей. Да и я плохо представляла, как вести допрос в таких ситуациях. Учебники и тренинги — это одно, а вот когда представляешь, что придется смотреть в глаза людям и произнести «Ваш близкий человек умер»…

Нет, я все еще к такому не готова.

Зато опросить Лео Фелтона меня духу точно хватит.

Когда я подъехала к нужному дому, рядом с ним уже стояли два припаркованных автомобиля: один — черный внедорожник, второй — явно игрушка класса люкс цвета, который пафосно было принято именовать «цвет шампанского», такого красавца сложно было представить в наших краях.

Я поднялась по ступеням крыльца и увидела, что дверь не просто не закрыта — ее даже не захлопнули. На всякий случай вытащив полицейское удостоверение, я вошла внутрь.

В доме звучали голоса, причем беседа мало походила на дружескую.

— Лео, ты сам не отвечал на телефон, — говорил с укоризной и даже возмущением какой-то мужчина. Этого голоса я раньше точно не слышала. — Что мы, по твоему, должны были думать?

В глубине дома что-то грохнуло.

— Что я сделал то, что и должен был?! — закричал вроде бы Фелтон. — И что вы сделать мне помешали? Какого дьявола вам пришло в голову, что вы вправе решать за меня?

Сцена наверняка была жаркой.

— Лео, милый, ты наш сын, мы просто не могли…

А вот теперь говорила женщина. И она словно бы за что-то извинялась, таким образом подтверждая право Фелтона возмущаться. Одного из Фелтонов, если он действительно ее сын.

Выходит, к хозяину Дома-на-утесе приехали родители?

— Я мог бы понять вас, если бы был единственным ребенком! — снова закричал Лео Фелтон.

Да это даже не злость — какое-то извержение вулкана, иначе не сказать.

— Но у вас есть Вал и Вайолет! А я… — тут голос упал до шепота. — Я просто не могу так. Не могу и не хочу. Если бы вы не вмешались, все уже было бы кончено! И это было бы правильно!

Повисла мертвая тишина. Я силилась представить, что именно должно было происходить между теми троими.

— Эй, есть кто-нибудь? — подала я голос, предупреждая о своем появление хозяина дома и его гостей. Не хотелось бы налететь на них неожиданно, особенно после того, как подслушала невольно их объяснение. Мало ли что обо мне подумают.

Навстречу мне вышел Лео Фелтон. Сегодня он был выбрит, но все равно выглядел отвратительно.

Следом за хозяином дома показались и двое его гостей: темноволосый мужчина лет за пятьдесят едва не на голову ниже Лео Фелтона, рядом с ним застыла рыжеволосая женщина в брючном костюме. Ну, для матери тридцатилетнего сына она выглядела прекрасно, впору завидовать и представлять, сколько денег она тратит на то, чтобы оставаться в такой форме.

— Добрый день, мисс… — начал Фелтон и по одним только интонациям я поняла, что сейчас меня постараются под вежливым предлогом отправить куда подальше.

Я покачала головой.

— Инспектор. Инспектор Мэллоун, — напомнила я о своей должности, пока чего доброго не выставили. — И мне необходимо прямо сейчас переговорить с вами, мистер Фэлтон.

Фелтон-младший словно бы растерялся от моих слов, его родители недоуменно переглянулись.

— Лео, что-то стряслось? — осведомилась с тревогой рыжеволосая миссис Фелтон.

Ее сын пожал плечами.

— Раз сюда приехала детектив Мэллоун, по-видимому, да. Мама, папа, думаю, вам пора, — произнес с вежливой прохладцей в голосе хозяин Дома-на-утесе. — Мисс… прошу прощения, детектив Мэллоун, пройдемте в мой кабинет.

Очевидно, прощаться с родными Леонарду Фелтону в голову не пришло. Отец его нахмурился, но мать взяла супруга за руку, покачала головой и повлекла к выходу. Очевидно, не все в порядке в благородном семействе. Впрочем, я не сказала бы, что обстоятельства жизни аристократии вызывали в мне живой интерес, особенно по сравнению с недавно совершенным убийством.

Фелтон держался с настолько идеальным спокойствием, что меня так и подмывало развернуться и уйти. Но после вспомнилось, что человек передо мной — профессиональный адвокат, а эта публика лжет как дышит, иначе им не выжить.

— Налить вам чаю, инспектор? — осведомился Леонард Фелтон, усаживаясь за письменный стол и указывая кивком на кресло напротив.

При этом даже потрепанный, явно изможденный адвокат держался как истинный внук лорда. Кажется, сам не осознавая того, он заставил меня чувствовать себя жалкой просительницей. И это изрядно бесило, буквально до зубовного скрежета, но полицейский должен быть идеально вежлив.

— Благодарю вас, не стоит, — покачала я головой, хотя на самом деле выпить чаю захотелось ужасно. Но следовало не брать ничего из рук возможного подозреваемого, это, в конце концов, непрофессионально. — Мне нужно узнать, где вы были сегодня ночью, мистер Фелтон.

На мгновение карие глаза мужчины распахнулись чуть шире, чем до этого. Вроде бы искреннее удивление, но я не собиралась верить вот так сразу.

— Что такого могло здесь случиться, если мне понадобилось алиби? — напрямик спросил Леонард Фелтон, чуть подавшись вперед. — Судя по тому, насколько вы сейчас бледны, преступление тяжкое. Но ведь в Кроули никогда ничего не происходит…

Вот тут я могла согласиться с ним только наполовину: в Кроули никогда ничего не происходило точно до этой ночи. Много спокойных лет — и вот пришел ужас.

— Я пока не вправе разглашать детали расследования… — произнесла я как могла твердо, но все-таки пустила петуха.

Уголок рта Фелтона дернулся. Рот искривился в далеко не радостной улыбке.

— Конечно, детектив, — кивнул хозяин дома. — Вот только вам не сохранить тайну в пределах настолько маленького города. Стоит мне только спуститься вниз, как я тут же узнаю совершенно все о произошедшем преступлении. И даже сверх того.

Я дрогнула, но устояла. Если прогнуться сейчас, назад потерянный авторитет уже никак не вернуть.

— Вряд ли я могу вам помешать, — пожала я плечами. — Пожалуйста, ответьте на вопрос.

Леонард Фелтон кивнул.

— Этой ночью я был здесь. С родителями. Они приехали что-то около пяти вечера. Отец включал навигатор, так что маршрут и время прибытия должны сохраниться. Мы проговорили всю ночь.

Конечно, родители не настолько и надежное алиби, но и опровергнуть его вряд ли будет так просто.

— И вы не отлучались из дома ни на минуту? — педантично уточнила я у мужчина.

Тот хмыкнул.

— Да. Это могут подтвердить и родители, и записи камер. Они снимают все вокруг дома. Могу предоставить диски.

Как-то слишком уж предусмотрительно для человека, который ничего не задумал. Будто он изначально подозревал что-то подобное.

— Такие меры предосторожности, — усмехнулась я. — Вам есть чего опасаться, мистер Фелтон?

Наверное, вопрос мог показаться попросту бестактным после того, как у этого человека убили невесту, но удержаться я не смогла. Да и ведется расследование убийства, тут, в конце концов, не до пиетета.

— Камеры остались от предыдущего владельца, — откликнулся невозмутимо Леонард Фелтон. — В доме тоже есть, похоже предыдущий хозяин дома не слишком доверял своим арендатором. Признаться, думал сперва их демонтировать, но, похоже, сейчас делать это не стоит.

Этот ответ я приняла на веру. Пока что. Но попросила телефоны мистера и миссис Фелтон, вытрясла диски с записями камер, а также попросила не покидать город.

Мужчина смотрел на меня с иронией, но все требуемое предоставил, и на словах был безукоризненно вежлив. И каждое его слово заставляло меня чувствовать себя дурой еще больше.

Когда я вышла из дома, на площадке рядом с домом стояло уже две машины — моя патрульная развалюха и внедорожник. Значит, именно на нем ездит столичный адвокат, а вторая игрушка — родительская.

Что же все-таки так горячо обсуждал Леонард Фелтон с матерью и отцом? И что его вообще сюда загнало? В нашу-то глушь? Не скорбь же по невесте погнала его в Кроули спустя полгода? За такое-то время взрослый мужчина должен был прийти в себя. Хотя, судя по тому, как выглядит наследник одной из влиятельнейших семей Вессекса, у него все еще дела более чем паршиво.

В участок ехать категорически не хотелось, но я была просто обязана. А еще стало ясно, что если я хорошо проявлю себя в новом деле, то, возможно, Чилтерна быстрее отправят на долгожданную пенсию, а я получу вожделенное повышение до главы отдела! Ради этого стоило побороться с собственными страхами!

Но как же хотелось, чтобы история с убийством просто оказалась одним затянувшимся дурным сном! У меня от кошмарности произошедшего в голове все, казалось, мутилось. Хотя не только у меня одной.

В участке вообще словно бы ополоумели. На центр нашего общего на весь отдел просторного кабинета вытащили громадную белую доску, на которую начали клеить все фото улик и маркером писать гипотезы. Как по мне, это делалось исключительно ради подражания современным сериалам и фильмам и ничего большего. Констебли приставали к Чилтерну, пытаясь добиться внятных указаний. Но старик и сам пребывал в растерянности, какие уж тут указания?

Практиканты поддались общему настроению и вообще забились в угол, старательно делая вид, что их тут нет. Кто-то даже попытался подобраться к двери, воспользовавшись общей сумятицей, но один из детективов заметил вовремя и завернул дезертира буквально у самых дверей.

Начальник участка заперлась в своем кабинете и только изредка следила за общим хаосом через щель в жалюзи. Так и подмывало пойти, постучаться в дверь и попроситься к ней, пока тоже не начала метаться как безголовая курица.

— Мэллоун! — взревел то ли от радости, то ли от ярости Чилтерн, увидев меня в участке.

Сделал он это настолько громко, что я сперва даже присела от неожиданности. Нет, старик на меня частенько орал, такой уж у него был характер, однако сейчас уровень громкости все-таки превосходил обычный.

Ответила я настолько же громко, если не еще громче:

— Да, сэр!!!

Где-то задребезжали жалобно стекла, а люди вокруг замерли, ошалело глядя на меня.

— Мы тут убийство расследуем, между прочим! — не упустил шанса накинуться на меня с упреками Чилтерн.

На самом деле, начальник относился ко мне хорошо, но одна мысль о том, что я займу то место, которое он много лет считал только своим, мучила Чилтерна как сильный зуд. Я подозревала, только уход на пенсию может принести мир в душу моего начальника, но не исключено, что и покинув место службы, он все также будет раздражаться при виде меня.

— Да, сэр! — рявкнула я, вытянувшись по струнке как солдат на плацу. — Я посещала возможного подозреваемого, сэр! Узнавала о его алиби на момент убийства, сэр!

Кто-то нервно захихикал, но когда я обернулась, чтобы посмотреть в глаза «шутнику», все вокруг уже глядели с исключительной серьезностью.

Чилтерн нахмурился еще больше и принялся раздувать щеки от гнева.

— Какой еще подозреваемый?! Мы только обнаружили труп, а у тебя, прохвостки, уже и подозреваемый нарисовался?! Откуда?! И кто он такой, скажи на милость?!

Новая волна упреков оказалась едва не сильней предыдущей.

— Леонард Фелтон, сэр! Недавно переехал в Кроули, сэр! — продолжала я демонстрировать положенное рвение и служебную тупость. — Новый владелец Дома-на-Утесе, сэр!

На несколько секунд Чилтерн притих, призадумался, а после как будто даже с легким удовлетворением хмыкнул.

— Ну и что там с Фелтоном тем? Или ничего не узнала, Мэллоун? Только перестань уже орать ради всего святого, — практически взмолился старик в итоге, сам говоря как можно тише.

Я довольно выдохнула, едва сдержав торжествующую улыбку, тогда бы все мои усилия могли пойти прахом, и начальник разорался вновь уже из одного только чистого принципа.

— Алиби, сэр. Подтверждается записями с камер наблюдения и показаниями родителей, — отрапортовала я. — Думаю, записи нужно проверить нашим экспертам, сэр. Может быть, это подделка.

Диски у меня споро забрали и милостиво отпустили копаться в бумагах с другими несчастными.

— Ну ты и хитра, — проворчал детектив Верн Хоуп за соседним столом.

Он пришел к нам на работать года через два после меня, но подчас умудрялся вести себя так, словно служил в полиции лет на двадцать больше. Чертов высокомерный засранец.

— Я тут надрываюсь, езжу к семье жертвы, а ты решила сбежать поглазеть на приезжего богача!

Моей тактичности хватило на то, чтобы не напомнить Хоупу, что он появился на работе слишком поздно и поэтому не побывал на месте преступления, хотя и должен был. Стоило только вспомнить о мертвой девушке, как тут же стало дурно: не столько даже из-за жалости, сколько из-за того, что еще предстояло присутствовать на вскрытии.

— Ну и что сказали родные жертвы? — спросила я у коллеги.

Тот пожал плечами.

— Ничего хоть сколько-то определенного, — отозвался Хоуп с демонстративной скукой. — «Наша девочка такая милая. Нашу девочку все любили». И долгая истерика. С этими людьми просто невозможно разговаривать!

Я недоуменно поглядела на коллегу.

— У них ребенка жестоко убили! Чего ты вообще ожидал в такой ситуации?

Светлые брови Хоупа сошлись на переносице.

— Ну, не знаю, адекватных ответов на вопросы? — проворчал он и разговор сам собой прекратился.

Больше болтать с коллегой-детективом у меня желания не возникало, я ощущала какую-то гадливость. Прав он оказался только в одном: ничего, кроме «долгой истерики», от семьи жертвы получить не удалось. Возможно, Хоуп просто не вовремя приехал. Пусть нас и учили идти по горячим следам, сложно ожидать, что после такого потрясения люди смогут адекватно реагировать на расспросы об убитом члене семьи…

Хотя была вероятность, что Верн Хоуп просто дубина, таким он был, есть и останется до конца своих дней. У него всегда не ладилось, если речь шла о работе с людьми, держали его, подозреваю, по двум причинам: во-первых, Хоуп был въедливой наблюдательной заразой, которая сильна в анализе, во-вторых, было не так уж много в мире желающих работать в полиции Кроули.

Было ясно только то, что ничего неясно. В деле мгновенно образовалась сумятица, в том числе и потому, что городок был крохотный, и преступление для всех моих коллег и для меня самой оказалось слишком личным. Много лишних эмоций, много переживаний, которые не давали ясно мыслить.

Какой же глупой я себя чувствовала. Глупой и совершенно беспомощной. Ну и как же тогда я смогу возглавить отдел расследований, если сейчас способна только забиться в угол и притвориться мебелью?

К тому же, когда появилась возможность чуть передохнуть, я поняла, что со мной сыграл дурную шутку менталитет жителя маленького городка: поверить, будто подобное мог совершить кто-то из Кроули у меня просто не получалось, хотя я честно пыталась сохранять беспристрастность и здравость суждений. Первым, кого я посчитала подозреваемым, стал приезжий. Он для меня показался подозрительней последнего пропойцы их Кроули. Быть может, именно мой подход окажется в итоге самым верным, но все-таки я слишком зациклилась на Леонарде Фелтоне.

Чилтерн какое-то время пробыл в кабинете начальника участка, и вышел оттуда совсем белый, при этом волочил ноги… Словом, вид донельзя паршивый, если не сказать больше.

Когда шеф скорее упал на стул, чем сел на него, при этом тяжело и надрывно дыша, почему-то именно Хоуп додумался вызвать скорую помощь. Все остальные пребывали в том же безмозглом состоянии и не поняли сразу, что старик действительно сдал и ему требуется целитель.

Чилтерн и раньше демонстративно хватался то за поясницу, то за сердце, но кроме ворчания и причитаний ничего больше не было. Но в этот раз шефа увезли на каталке с сиреной, и это не выглядело как приступ ипохондрии. По крайней мере, целитель, который осматривал старика, выглядел до чертиков встревоженным и сообщил, что начальника нашего забирает на свое попечение не меньше, чем на пару недель.

Когда масштаб проблемы дошел до всех и каждого в участке, как паника стала тихой, обреченной и всеобъемлющей. Никто не имел полного представления о том, как расследовать убийство, а уж как делать это без лидера…

Конечно, можно было тянуть кота за хвост вплоть до возвращения Чилтерна к работе… Но даже думать о таком было мерзко.

К концу дня пришли более чем неутешительные новости из больницы: комиссия осмотрела нашу старую развалину и вынесла вердикт о том, что пора сдавать в утиль. Состояние здоровья детектива Чилтерна консилиум врачей признал несоответствующим занимаемой должности, и начальника отдела расследований не стало в первые же сутки расследования убийства. А расследование и без того оборачивалось катастрофой.

Начальник Стаффорд глядела на нас, свое безголовое войско, с обреченностью и откровенным отчаянием. Она определенно не верила, что у нас что-то выйдет, к тому же предстояло еще назначение нового главы отдела расследований. И вот это ужасало, наверное, всех до единого в участке, а меня — в первую очередь.

Я хотела эту работу, черт подери, я больше всего на земле хотела эту работу, вот только не в тот момент, когда все покатилось прямиком в ад. А я… я могла только катиться вместе с остальными, но не затормозить у самого обрыва.

После обеда я уже стояла в кабинете Стаффорд, вытянувшись по стойке смирно, и внимала с благоговейным трепетом каждому ее слову. Начальнице предстояло решить и судьбу расследования, и мою собственную судьбу в том числе.

— Детектив Мэллоун, думаю, вы не хуже меня понимаете, что нынешняя ситуация критическая, — произнесла угрюмо Ингрид Стаффорд, глядя на меня исподлобья так неласково, словно бы именно я повинна в творящемся хаосе. Причем лично.

— Я понимаю, мэм, — кивнула я и постаралась держаться спокойно и уверенно, хотя ни спокойствия, ни уверенности на самом деле не испытывала ни того, ни другого.

Так и подмывало спросить о должности начальника отдела, но я не рискнула, боясь как повышения сейчас, так и того, что повышение мне не светит.

— Нам всем предстоит серьезная работа, — проговорила как будто устало Стаффорд и тяжело вздохнула. — Возможно, даже непосильная. Есть вероятность давления общественности и прессы. Впрочем, о чем это я? Нас на части попытаются разорвать. Чилтерн вышел из игры. Это окончательный вердикт целителей. Но сейчас поставить тебя на место начальника отдела расследований нельзя, ты не потянешь, Мэллоун.

Как бы ни было гадко, приходилось признать очевидное: мне вряд ли удастся нормально организовать работу в отделе в критической ситуации. Я просто не в состоянии вытянуть расследование убийства! Не такого! Не сейчас!

— Кроме тебя поставить ставить некого, ты единственная кандидатура, Мэллоун. Я могла бы послать запрос, однако в Кроули вряд ли кто-то добровольно поедет. Даже ради того, чтобы получить место главы отдела, — продолжила неспешно говорить начальница, то и дело с досадой кусая губы. — Это расследование придется вести мне самой. Ты — на подхвате, Мэллоун.

Я кивнула.

— Понимаю, мэм.

Стаффорд скептически хмыкнула.

— Ничего ты еще не понимаешь, Мэллоун, опыта у тебя для этого нет, придется получать его на практике, — проворчала Ингрид Стаффорд и сгорбилась в своем кресле. — Мне порой кажется, что вы вообще все здесь ничего не понимаете…

Никогда прежде начальник Стаффорд на моей памяти не выглядела настолько уставшей и подавленной. Обычно она просто фонтанировала энергией и никто не мог дать этой женщине ее законные пятьдесят лет. До сегодняшнего дня.

Из кабинета я вышла медленно, с неохотой, в том числе и потому что опасалась вопросов, которые неизбежно последуют, едва только окажусь перед коллегами. Наверняка каждый в участке едва не лопается от любопытства.

Первым подскочила Нэнси. Конкретно ее проблема в отделе расследований не касалась никаким боком, но новости она предпочитала получать в числе первых и из первых же уст.

— Ну что там? — подбежала Филдс ко мне в нетерпении. — Стаффорд ставит тебя на место старикана?

Ответа, затаив дыхание, ждал каждый. Причем любой вариант был бы встречен неодобрением. Меня желало и не желало видеть на должности начальника отдела примерно равное количество людей.

— Она сказала, что сама будет вести расследование убийства, — произнесла я обреченно.

Теперь коллеги в курсе, что меня сочли не готовой. Некомпетентной. От этого стало так стыдно, что хоть сквозь землю проваливайся. Но такого волшебного таланта у меня, к несчастью, не наблюдалось.

— И сколько же продлится это междуцарствие? — подключился к разговору Хоуп, который не смог удержаться от злой и до чертиков довольной усмешки.

Он явно пришел в восторг от того, что я не стану его начальником. Верн уже давно демонстрировал по отношению ко мне явное пренебрежение, треклятый шовинист. Хоуп искренне полагал, что превосходит меня по всем статьям только из-за начинки в своих штанах. Тот факт, что я была опытней и раскрыла куда больше дел, за аргумент Верн не считал. Он то и дело за глаза отпускал колкие замечания в сторону Ингрид Стаффорд, а мне доставалось даже не за глаза. Начальницу Верн Хоуп ни капли не уважал, но хотя бы боялся кары за длинный язык, меня он не только не уважал, но еще и не боялся. Это усложняло мою жизнь.

Вообще, женщине куда сложней приходилось на службе в полиции, на нас всегда смотрят косо, приходится быть лучше, стараться больше, насколько это вообще возможно. И все равно найдется какой-то слишком много возомнивший о себе мужчина вроде Верна Хоупа.

— Понятия не имею, — пожала я плечами, стараясь не дать коллеге понять, насколько я подавлена сейчас. Хоуп по своей натуре был хищником и никогда бы не упустил шанса вцепиться в горло раненой жертве. — Должно быть, все решится после того, как мы найдем убийцу девушки.

Никаких комментариев от Верна не последовало, однако это не означало того, что он будет настолько же благостно молчать и в будущем. Взгляд его, по крайней мере, показался злорадным и достаточно противоречивым.

— А что, если мы его вообще не найдем? — пробормотал Норман Хиггс, еще один детектив отдела расследований.

Он славился своим пессимистичным настроем и умел находить темные стороны в самых радостных явлениях. Наверное, поэтому в свои сорок лет Норман не обзавелся ни женой, ни большим количеством друзей, да и родители Хиггса также старались с ним больше необходимого дела не иметь. Правда, когда дело касалось нашей работы, старина Норм демонстрировал удивительную прозорливость: его ни разу не удавалось обвести вокруг пальца, Хиггс всегда верил в худшее, в том числе и в людях, и тут ошибался крайне редко.

— Как это не найдем? — возмутилась я, стараясь не подать виду, что тоже очень сильно сомневаюсь, что у нас действительно что-то выгорит без привлечения помощи со стороны. — Мы непременно поймаем убийцу Мэгги Рид!

Вечером я поняла, что у меня не осталось физических и моральных сил. То есть совершенно. Конечно, грех было жаловаться на собственное состояние, никто в участке лучше себя не чувствовал, но общие проблемы не уменьшают личные.

В Кроули было не так уж много мест, где можно отойти душой. Когда городок мал, обычно у тебя два пути: или в бар, или в церковь. Я предпочла церковь. Не из-за сильной веры, просто преподобный Майкл Страуд был человеком хорошим, понимающим, а заодно и одним из моих близких друзей.

В церковь Святой Бриджит я вошла уже достаточно поздно, в любом другом городе Вессекса, возможно, слишком поздно. Но Майка можно было застать на «рабочем месте» едва не в любое время дня и ночи. Удивительная преданность делу для бывшего первого школьного хулигана и нарушителя спокойствия. Лично я подозревала, что выходки юности стали следствием слишком уж кипучей энергии. Теперь же она была целиком пущена на нужды общины и исполнение непосредственных обязанностей духовного лица.

Майк постоянно фонтанировал идеями и втягивал в их осуществление не только весь Кроули, но даже и собственного епископа, который появлялся в нашем городке, наверное, чаще, чем где бы то ни было. Страуд не просто читал проведи и справлял обязательный набор обрядов. Организовать благотворительность, концерт, любительский спектакль, обойти всех одиноких стариков, вести дополнительные занятия в школе — все это с огромным восторгом взял на себя преподобный Майкл Страуд, порой даже против воли властей или тех, кого облагодетельствовал его преподобие.

Кого-то местный священник раздражал до зубовного скрежета до сих пор, кто-то смирился с горькой участью, а кто-то — как, к примеру, я — Майка просто обожал, хотя бы потому, что к нему всегда можно прийти со своей бедой или сомнениями и тебя выслушают, поддержат, дадут совет и, скорее всего, даже помогут. Потому что Страуд терпеть не мог бездеятельности как таковой и не считал, будто доброе слово — единственное оружие в борьбе со злом.

С преподобным я столкнулась прямо в дверях церкви, Майк, вооруженный совком, метлой и тяпкой, видимо, решил навести порядок на прицерковной территории. Однако увидев страждущего на своем пороге, молодой священник передумал и тут же отставил инвентарь в сторону.

— Привет, Лив! — помахал мне рукой Страуд, правда не особенно жизнерадостно. Наверняка до преподобного уже дошли вместе с прихожанами печальные новости.

Я тоже помахала рукой, а после позволила себя еще и по-дружески обнять. Мы с Майклом Страудом учились в одном классе, но в детстве не ладили. Зато, когда бывшая гроза Кроули, отучившись, получила приход, внезапно оказалось, что преподобный Страуд как-то сам собой стал моим лучшим другом. Правда, в городке судачили, что мы, скорее, нечто большее. Подозреваю, причиной того была просто невероятная красота Майкла: высокий стройный блондин с сияющей улыбкой производил при первой встрече неизгладимое впечатление на всех женщин без исключения.

— Привет, Майк, — выдохнула я и зашла следом за священником в церковь.

— Плохо выглядишь, Лив, — констатировал Майкл и тихо вздохнул. — Как продвигается расследование?

Церковь была пуста и эхо радостно разносило наши голоса. Было в этом что-то зловещее — в шутках эха.

— Резоннее спросить, продвигается ли оно вообще, — вздохнула я и опустилась на первую попавшуюся скамью. — Помолился бы ты за нас, что ли, преподобный. А то совсем беда.

Преподобный Страуд только рукой махнул.

— Молюсь денно и нощно за каждого прихожанина, а уж ради того, чтобы убийца был пойман, готов взывать к господу нашему ночи напролет. Хотя, подозреваю, куда больше моих молитв вам пригодилась бы квалифицированная помощь.

Майк был на удивление практичным священником, для него бог всегда шел только после усилий простых смертных.

— Чаю хочешь, Лив? У меня еще и сэндвич для тебя найдется, — по широте душевной предложил Страуд, и я поняла, что готова объесть преподобного Страуда. Пообедать нормально не удалось.

— Да не откажусь, — чуть виновато вздохнула я.

После короткой молитвы мы с Майком пошли к нему вдвоем, где преподобный расстарался и к сэндвичу даже настрогал салат.

— Не стоило, — смущенно пробормотала я, чувствуя себя совсем уж нахлебницей. — М-майк…

Священник рассмеялся.

— Считай это еще одним благим делом, которое я должен совершить из-за сана. В общем, жуй и отдыхай.

Иногда я от всей души завидовала той счастливой женщине, которая однажды станет называться миссис Майкл Страуд. Впрочем, вряд ли она будет владеть всем временем и вниманием своего супруга, преподобный стремился облагодетельствовать весь мир.

— Жую и отдыхаю, — покорно кивнула я, усаживаясь за кухонный стол.

Пока я ела, мой друг молча смотрел и только подкладывал на тарелку. Сперва казалось, не влезет, но оказалось, слишком хорошо о себе думала: трескала как два оголодавших волка разом. По глазам Майка было видно, что у него накопилось много вопросов, но священник крепился и молчал, очевидно, не желая портить мне аппетит. За это я была ему премного благодарна.

Когда пришло время чая, вопросы начал задавать не Майк, а я сама.

— Ты знал семью Рид?

В большинстве маленьких городков священника сносит на обочину жизни, а церкви пустуют, однако в Кроули дело совершенно иное: каждое воскресенье народ просто валом валил. Если ты не пришел в дом господень, слуга господень придет к тебе и начнет расспрашивать про самочувствие.

Словом, я даже не представляла себе того варианта, при котором преподобный Майкл Страуд не знает семью убитой девушки.

— Да, — не обманул моих ожиданий друг. — Родители Честер и Роуз, трое детей, старшая — Маргарет, упокой господь ее душу, тринадцатилетняя Сара и малыш Джеймс, поздний ребенок, пять лет. Честер жене изменяет, но редко и пока ни разу не пойман, Роуз посещает психоаналитика, мне кажется, у нее депрессия. Маргарет была бунтаркой, пару раз пропадала из дома на два-три дня, но девочка не самая плохая. Словом, неидеальная семья, но ничего действительно ужасного, приходилось встречать и похуже.

Я про себя хмыкнула, понимая, что беседа с приходским священником принесла в разы больше пользы, чем целый рабочий день.

— У Мэгги были какие действительно серьезные проблемы на твой взгляд? — спросила я у Майка.

Тот потер переносицу, призадумавшись.

— Я ее последние пару недель на службе не видел, да и вообще нечасто встречал на улице. Наверное, стоило бы удивиться.

Я растерялась:

— Почему?

Преподобный вздохнул.

— Она раньше помогала убирать в церкви. По-моему, я ей нравился. Но не для протокола, Лив! Как мужчина нравился.

И кто бы удивился или стал говорить, что у Мэгги Рид плохой вкус?