Хозяин антимагии 4

Глава 19

Мы выдвинулись с бронепоезда сразу после моего приказа. Я, Кучумов, Чернов и трое гвардейцев Волынского.

Двое воздушников, капитан Леонид Обыденов и старший лейтенант Артём Светлов, сразу же окутали нашу шестёрку маскировочным куполом. Он работал как ловкий иллюзионист. Снаружи преломлял свет, соединяя с пейзажем: трава, деревья, небо казались непрерывными. Внутри же всё было кристально ясно. Стены купола, словно чистейшее стекло, пропускали каждый луч. Мы видели врагов, а они нас нет.

Прохождение сквозь барьер ощущалось как прохладный ветерок.

Третий офицер, майор медицинской службы Глеб Игнатьев, ссутулившись под тяжестью походной аптечки и ящика моих эликсиров, шагал рядом. Его взгляд, умный, но усталый, изучал местность с профессиональной отстранённостью.

— Держим строй, тихо, — прошептал Обыденов, маг воздуха пятого уровня. Его пальцы едва заметно шевелились, корректируя поток магии. — Светлов, ветерок в верхние слои, уноси запахи. Игнатьев, не отставай.

Мы двинулись на восток, оставляя позади гул стройки и стальной силуэт «Стрижа».

Плато быстро сменилось холмистой местностью, поросшей колючим кустарником и усеянной валунами.

Купол работал безупречно.

Мы видели тварей — когтистых прыгунцов размером с волка, стаи мерзких летунов с кожистыми крыльями, медлительных каменных крабов, ползающих по склонам. Монстры проходили в десятках шагов, обнюхивали воздух, но купол, усиленный двумя магами, был непреодолимой преградой для их примитивных чувств.

— Ваши эликсиры, барон, — заговорил Игнатьев, стараясь идти в ногу, — единственное, что реально работает на передовой. Не то что эта казённая бурда, — он постучал костяшками пальцев по своей стандартной аптечке.

— Рад, что приносят пользу, майор, — ответил я, продолжая всматриваться в горизонт.

Зелёный сигнальный огонь погас, отчего тревога за друга лишь сильнее сжала сердце.

— У меня на мануфактуре упор на эффективность и скорость действия, и, конечно, минимум побочек.

— Да уж, скорость… — Игнатьев кашлянул. — В бою под Новоархангельском был ранен кавалерист, кишки наружу. Дали ему ваш «первой помощи» и «кровостав». Он продержался, пока не довезли до полевого госпиталя. Обычные средства… не вытянули бы, — медик посмотрел на меня с искренним профессиональным интересом. — Говорят, готовите что-то новое? Для глубоких ожогов от магии плазмы?

Я кивнул, мысленно отмечая, насколько верной оказалась идея с демонстрационными наборами для военных медиков.

— Прототип. На основе стимуляции регенерации тканей низкочастотными магическими импульсами, усиленной каталитическим комплексом… — остановил себя, понимая, что слишком удаляюсь в дебри, глядя на слегка округлившиеся глаза собеседника, — … это сложно. Суть — ускорить заживление в разы, даже при тяжёлых магических поражениях. Испытываем.

— Быстрее бы, — пробормотал Игнатьев.

Шли мы весь день и половину ночи, делая лишь короткие привалы.

Воздушники менялись: один поддерживал купол, другой отдыхал. Кучумов шёл молча, взгляд был сосредоточен. Он постоянно ощупывал рукоять морского кортика на поясе.

Чернов, напротив, казался расслабленным, но его глаза, как у хищной птицы, безостановочно сканировали тени, расщелины, вершины холмов. Он знал эту игру в прятки со смертью лучше многих.

Зелёные сигналы бедствия вспыхивали уже не так часто.

Сперва каждый час, потом реже. Последний я увидел глубокой ночью, уже в предгорьях, ведущих к мысу Орлиному. Он был слабым, дрожащим, как последний вздох.

Интервал между сигналами растянулся до нескольких часов.

Надежда таяла с каждой минутой.

А потом нас чуть не обнаружили твари.

Мы осторожно двигались по узкому каньону.

Скалы нависали с обеих сторон, сжимая небо в полоску, усеянную звёздами.

Купол Обыденова вибрировал, плотно прижимаясь к стенам ущелья.

И вдруг тяжёлая капля упала на невидимую сферу прямо перед моим лицом. Потом вторая. Третья. Липкая, тягучая, с отвратительным запахом тухлятины и металла.

Я замер.

Все замерли.

Кучумов схватился за нож.

Чернов присел, словно готовясь к прыжку.

Над нами, на самом краю скального карниза, замерла тварь.

Она была похожа на чудовищного паука размером с лошадь, но вместо головы — только гигантская пульсирующая пасть на короткой шее, усеянная рядами кривых костяных шипов.

Из пасти обильно стекала липкая слюна.

Огромные хитиновые лапы с крючковатыми когтями впились в камень. Монстр медленно поворачивал свою безглазую голову, чутко вибрируя.

Чуяла.

Тварь чуяла нас сквозь маскировку, но не могла понять, где.

«Не двигаться», — пронеслось у меня в голове.

Любое колебание воздуха…

Светлов, отвечавший за запахи, побледнел. Он дрожал от напряжения, буквально выжимал магию, направляя наш запах тончайшей струйкой вверх, в разряжённые слои воздуха над каньоном.

Обыденов стоял как изваяние, пот стекал по его вискам.

Купол дрожал под каплями ядовитой слюны.

Минута.

Две.

Вечность.

Тварь издала низкое булькающее ворчание, разочарованно щёлкнула шипами в пасти и неспешно поползла дальше по карнизу, скрываясь из виду. Только когда звук её движения полностью стих, мы позволили себе выдохнуть.

— Чёртовы монстры, — прошипел маг-воздушник, вытирая пот со лба.

— Двигаемся дальше, — приказал я тихо. — Надо поспешить.

К мысу Орлиному вышли лишь на рассвете.

Картина, открывшаяся со склона, была ничем иным, как последними попытками разведотряда выжить, держа оборону перед неминуемой гибелью.

На небольшом скалистом выступе ютилось крошечное фортификационное укрепление. Оно было сделано магией земли прямо в скале: невысокие стены, образующие полукруг, прикрытый с тыла обрывом.

Стены были иссечены глубокими царапинами, почернели от огня и кислоты.

Внутри этого каменного «гнезда» кучка людей, не больше десятка. Один из них, маг земли в порванном мундире фортификатора, стоял у стены, руки прижаты к камню. Лицо мертвенно-бледное, а на губах синева. Мужчина едва держался на ногах, но стена под его ладонями мерцала тусклым жёлтым светом, это были последние крохи магии, сдерживающие трещины.

Вокруг импровизированного форта, как приливная волна, бушевала орда монстров. Прыгунцы, крабы, скорпионы, какие-то бесформенные студенистые массы — все рвались к живой добыче. Особенно пугали два монстра, каждый размером со слона.

Один напоминал бронированного медведя с кристаллическими наростами на спине, другой — гигантского скорпиона с хвостом, заканчивающимся не жалом, а чем-то вроде каменной кувалды.

Эти две твари методично били по стенам укрытия, заставляя его содрогаться.

Маг-фортификатор вздрагивал с каждым ударом, кровь сочилась у него из носа.

Из-за стен лишь изредка вырывались ослабевшие фаерболы или ледяные копья, это были жалкие попытки сдержать натиск.

Двое магов огня в окровавленных повязках были на пределе.

И Амат.

Он стоял на самой высокой точке укрытия, его мощная фигура выделялась на фоне серого неба. Руки были подняты, потоки воды направлены на тварей, сбивая с ног, заливая глаза, но не уничтожая.

Вода — не та стихия, которой можно прибить таких бронированных чудовищ.

Лицо Жимина было искажено яростью и… бессилием.

Он метался, пытаясь прикрыть самые слабые участки.

Рядом с ним лежали двое, судя по форме, они были магами воздуха, ранее обеспечивавшими защиту.

— У них закончились магические силы, — тихо сказал Чернов, его глаза профессионально оценивали обстановку. — Кристаллы силы… Всё.

— Какой план? — спросил Кучумов, ожидая, что я, как обычно, уже придумал что-то.

Быстро окинул взглядом поле боя, мозг работал на пределе, сопоставляя силы, расстояния, магические возможности.

— Обыденов, Светлов! Ваша задача — отвлечь этих двух «слонов». Создайте мощный запах крови, паники, что угодно! Уведите их подальше от укрытия, хотя бы на пару минут! Чернов, ты с Игнатьевым прорываешься к стене, помогаешь укрепить оборону! Виталий, со мной! Бьём по основной массе, открываем коридор для отхода! Действуем быстро и громко, тишина больше не нужна!

Воздушники переглянулись и кивнули. Их пальцы замелькали.

Вдалеке, метрах в ста за спиной у «бронированного медведя», воздух сгустился, закрутился вихрем, наполняясь резким металлическим запахом свежей крови и пота.

Оба гиганта мгновенно насторожились. «Медведь» рявкнул, развернулся и тяжело заковылял на запах.

«Скорпион» на мгновение заколебался, постукивая каменной «кувалдой» по земле, но потом последовал за собратом, увлекая за собой часть мелочи.

— Сейчас! — рявкнул я.

Чернов и Игнатьев рванули вперёд.

Майор-медик, несмотря на аптечку, бежал удивительно быстро.

Чернов шёл рядом, его руки уже светились жёлтым — он готовился усиливать чужую магию земли.

Кучумов вырвался вперёд как выпущенная стрела.

Я — следом.

Пламя Виталия не просто рвануло из ладоней, оно выплеснулось двумя невероятно горячими и плотными концентрированными потоками, как из брандспойтов.

Огненные стены второго уровня? Нет. Это было похоже на точный хирургический резак сильного четвёртого уровня! Он прошёлся по толпе прыгунцов у самого подножия стены, превращая хитин и плоть в угли и пар. Твари взвыли, в панике разбегаясь прочь.

Я не отставал.

Земля под стаей скорпионов внезапно превратилась в зыбучий песок. Они беспомощно завязли, яростно щёлкая клешнями.

Следующий жест — и десятки острых каменных шпилей вырвались из земли вокруг них, пронзая хитиновые брюшки. Хруст был ужасен.

Амат замер на секунду, увидев нас.

На его измученном лице мелькнуло невероятное изумление, затем — яростное облегчение.

Он не кричал, не махал.

Жимин просто усилил свои потоки воды, обрушив их теперь на тварей с флангов, которых сбивал с ног, мешая сгруппироваться против новой угрозы.

— Пестов! Ты⁈ — хриплый от напряжения голос друга всё же прорвался сквозь гам боя.

— Открывай ворота! — крикнул я в ответ, посылая очередной залп каменных «пуль» по крабу, пытавшемуся залезть на стену.

Внизу, у основания укрепления, Чернов упёр ладони в камень рядом с их магом-фортификатором. Тот вздрогнул, но глаза тут же расширились от облегчения: мощный поток магии земли хлынул в него, подпитывая.

Стена под руками засветилась ярче, трещины начали стягиваться.

Игнатьев уже полз вдоль стены, перевязывая раненых, вливая им в рот эликсиры из моих запасов.

— Отходим! — скомандовал Амат своим людям. — Через пролом слева! Быстро!

Те, кто мог держать оружие, подхватили раненых и начали отползать к указанному месту. Амат прикрывал отход, вода теперь работала как таран, сбивая тварей с пути.

Мы с Кучумовым обеспечивали «коридор», выжигая и разбивая всё, что пыталось приблизиться. Виталий ловко работал не только огнём, но и ножом, сражаясь с прорвавшимися прыгунцами: короткие яростные удары в уязвимые места под челюсть, в основание черепа.

Но отвлечённые монстры уже опомнились.

Громкий рёв «бронированного медведя» потряс воздух. Большие монстры развернулись и понеслись обратно, к источнику реальной угрозы, то есть к нам.

— Воздушники! Нам нужен защитный купол! — крикнул я, отбиваясь от очередного прыгунца каменным щитом.

Обыденов и Светлов, уже вернувшиеся к нам, обменялись взглядами. Их руки взметнулись вверх. Воздух над нами и последними отступающими разведгруппы сгустился, стал видимым: плотная, дрожащая, синеватая стена. В неё врезался первый заряд кристаллических шипов «медведя».

Стена прогнулась, зазвенела, как натянутая струна, но выдержала, рассыпав шипы веером искр.

«Скорпион» занёс свою каменную кувалду…

— ОТХОДИМ, быстрее в расщелину! — приказал я, прыгая в пролом в скале.

Чернов подхватил под руку ослабленного мага-фортификатора, который едва держался на ногах.

Игнатьев тоже тащил раненого. Воздушники отступали последними, поддерживая щит.

Кувалда «скорпиона» обрушилась на место, где мы стояли секунду назад, разбивая камень в пыль.

Рёв чудовищ смешался с нашим тяжёлым дыханием.

Мы бежали, спотыкаясь и помогая друг другу.

Позади, у входа, ревели обманутые монстры, но лезть за нами в узкую расщелину не решались.

Внутри царила тишина, нарушаемая только тяжёлым дыханием, стонами раненых и стуком капель воды.

Амат стоял, прислонившись к стене, его грудь вздымалась.

Он смотрел на меня. Не на спасённых людей, не на медика, уже копошащегося у самых тяжёлых раненых, на меня.

В глазах друга бушевала буря: ярость из-за бессилия, горечь потерь, дикое облегчение… и жгучее нежелание быть обязанным.

— Пестов, — голос был хриплым, но твёрдым. — Я не просил тебя лезть в эту мясорубку. Мы бы… выкрутились.

Я устало вытер рукавом пот с лица. Знакомый упрямый Амат.

— Выкрутились? С двумя «слонами» и ордой тварей? С кончившимися силами и магическими кристаллами? Ты видел своего земляка? Он держался на честном слове и на характере.

Амат нахмурился, скулы напряглись. Парень недовольно кивнул.

— Мы передали информацию флоту! Предупредили о грядущем наступлении на Балтийск! Флот выдвинулся очищать гавань, пробивать путь к порту! Это была задача не из лёгких. И мы её выполнили! Даже… — он махнул рукой в сторону своих измождённых бойцов, — … даже такой ценой.

— А потом вас бы просто смели, — спокойно констатировал я.

— Задача выполнена, информация передана.

Жимин отвернулся, смотря на камни. Могучие плечи слегка опустились. Потом друг резко повернулся ко мне и… тяжело хлопнул ладонью по плечу. Удар был крепкий, по-братски.

Амат не сказал «спасибо», но в этом хлопке, в его взгляде, было больше благодарности, чем в тысяче слов. Это максимум, на который способен гордый Жимин.

Пока Игнатьев и немногочисленные невредимые бойцы разведгруппы оказывали помощь, я вводил друга в курс дел, произошедших за время его отсутствия в штабе. К нам подошёл маг-фортификатор из разведгруппы. Мужчина лет сорока, с усталым, но очень умным взглядом. Он представился капитаном Глуховым.

— Барон Пестов, — начал маг тихо, кивая на Амата, который сейчас о чём-то резко говорил с Кучумовым. — Я слышал ваш разговор о Строганове. И об… артефакте в Балтийске.

Я насторожился, внимательно оглядывая военного инженера.

— Барон, я был там непосредственно перед падением Балтийска. Когда стало ясно, что эвакуировать многие артефакты невозможно, а точнее, опасно, командование поручило моему подразделению… спрятать их. Надёжно, — инженер-фортификатор помолчал, глотая ком в горле. — Мы замуровали артефакты в главном портовом хранилище. В самом сердце. Использовали не только землю, но и руны запечатывания, привезённые из столицы. И лёд. Много льда, созданного магами воды экстра-класса. Чтобы усыпить, замедлить любые процессы внутри.

— Что там были за артефакты? — спросил я, чувствуя, как холодок пробегает по спине.

Глухов покачал головой, глядя на сереющее небо.

— Точного описания дать не могу. Но их там довольно много, есть даже древние, найденные где-то за внешнем кольцом. Артефакты как раз готовили к отправке в Имперскую Академию Магии, — он посмотрел мне прямо в глаза. — Если Строганов доберётся до них… и попытается использовать…

Мысль была леденящей.

Безумец с неограниченными амбициями и древними, неизвестными по силе артефактами. Это был рецепт настоящей катастрофы.

Дорога назад к «Стрижу» заняла почти сутки.

Мы шли тем же путём, под куполом воздушников, но теперь с ранеными на импровизированных носилках, которые тащили по очереди.

Встречались твари, но мелкие.

Мы обходили их или, если не удавалось, быстро и тихо уничтожали, не ввязываясь в долгие бои. Не хотелось вступать в большие схватки и терять время.

Амат шёл молча, его обычно надменная походка теперь была понурой. Потери отряда давили на друга.

«Стрижа» на месте не оказалось. Рельсы уходили вперёд двумя ровными линиями, стремящимися к горизонту.

Мои люди не ждали, а строили. С упорством и яростью стальных муравьёв.

За неполные двое суток они проложили ещё добрых пятьдесят километров пути!

Самоходная платформа с новыми рельсами и провиантом как раз оказалась рядом, когда мы вышли на насыпь.

Нас сразу заметили и подобрали.

Подъехав к «Стрижу», я застал привычную суету людей в робах и синих мундирах.

Они нас увидели, стоило только выйти из самоходной платформы.

Раздались крики, кто-то побежал докладывать. На палубе появились Рыбаков, Лунев, Марсов… и Волынский. Их лица выражали облегчение.

Но у меня не было времени для объятий и объяснений. Я стоял на насыпи, глядя на стальную громаду бронепоезда и равнину, за которой скрывался Балтийск.

В голове гудело от усталости, но она работала чётко, как часы.

Дилемма.

Вариант первый: бросить все силы вперёд. Сейчас. Взять всех боеспособных: элиту «Невского копья», служащих на бронепоезде магов, строителей, Амата и его уцелевших бойцов. Рвануть к Балтийску налегке. Опередить Строганова. Ворваться в порт. Найти хранилище. Не дать ему получить «ключ» и другие артефакты. Риск огромный. Шанс попасть в ловушку или опоздать. Оставить «Стриж» и основную часть людей без прикрытия. Но если Строганов воспользуется артефактами… последствия Глухов описал достаточно красочно.

Вариант второй: методично продолжать движение на «Стриже». День за днём строить путь, подвозить снаряжение и подкрепление от телепорта. Прийти к Балтийску сокрушающей силой на стальных рельсах. Надеяться, что Строганов застрянет на подступах к городу, что у него уйдут дни на поиск и вскрытие хранилища. Надеяться, что древние печати и лёд выдержат. Был риск опоздать. Прийти к уже активированным артефактам и безумцу, получившему невообразимую силу. Или найти лишь пепелище.

Амат подошёл, встал рядом. Он тоже смотрел на поезд, на горизонт, за которым скрывался Балтийск. Лицо друга было каменным, в глазах читалось понимание, что я стоял сейчас перед сложным выбором, который должен сделать.

— Ну что, профессор? — хрипло спросил Жимин, не глядя на меня. — Решай. Тут ты главный. Рваться вперёд с шашкой наголо? Или строить свой стальной порядок до последнего костыля?

К платформе подошли Волынский, Рыбаков и другие, они смотрели на меня в ожидании.

Я закрыл глаза на секунду.

Увидел холодные руны в карцере, пылающий зелёный сигнал бедствия, артефакты, замурованные во льдах портового хранилища, а потом ещё безумные глаза Строганова.

Открыл глаза.

Взгляд упал на мощные орудия «Стрижа». И окончательное решение пришло сразу.

— Мы остаёмся на месте!