Холодное сердце 2. Магия грез

Глава 15

ТЫСЯЧИ ЧЕРНЫХ ПЕСЧИНОК вливались в комнату, как вязкая липкая грязь. Принцессе хотелось кричать, но она застыла в ступоре, словно вновь оказавшись в одном из своих кошмаров.

Ее мысли копошились в голове, подобно жукам, большим, черным и блестящим, а потом ей вдруг представилось, как гниют и выпадают ее зубы, и наконец в памяти возникла дверь. Большая белая дверь с пурпурными цветами, она была заперта, но за ней слышались голоса, и каждый из них говорил, что Анна недостаточно хороша, чтобы хоть кто-то в ней нуждался. Шквал за шквалом, все новые страхи накатывали на нее, как огромные темные волны, сердце сжалось, во рту пересохло, дыхание замерло в груди. Девушка понимала, что это чудовище, несущее страх, старалось помешать ей предупредить остальных. Но одного понимания было недостаточно.

– Эй, смотрите... – еле слышно прошептала она, пытаясь побороть оцепенение. Но слишком много времени было потеряно, и на полу у входа уже чернела большая куча песка. А потом песчинки вдруг роем поднялись в воздух, словно у каждой были маленькие крылышки, они кружились, меняясь местами, пока не образовали наконец объемный, темный силуэт. Это был волк.

Принцесса вздрогнула и сжала кулаки. Она сможет, она сильнее, чем кажется!

– Наттмар здесь! – изо всех своих сил закричала она.

Но сотканная из песка тень уже вспыхнула желтым пламенем, и вихрь черных точек сменился пушистой белой шерстью. За то время, что они не видели зверя, он увеличился в несколько раз, и теперь его лохматая голова практически задевала расписанный звездами потолок.

Повисла тишина, казалось, время остановилось, и, будто сопротивляясь ему, остальные медленно обернулись. Кристоф безмолвно открыл рот, глаза Эльзы расширились от ужаса. Единственным, кто не подчинился ужасу, был Соренсон, старый ученый, который всю жизнь беззаветно верил в переплетение науки и мифов, мифов и науки.

– Закройте глаза! – выкрикнул он, а затем со скоростью, поразительной для его лет, подскочил к стоящей неподалеку полке и схватил с нес один из многочисленных стеклянных флакончиков. И лишь королева и ее спутники зажмурились, как тут же полыхнула яркая вспышка, ослепляющая даже сквозь закрытые веки, а за ней последовал истошный волчий вой. «Нет. Не волчий, – поправила себя Анна. –- Вой наттмара».

– Скорее! Все наверх! – раздался уверенный голос старика.

Девушка открыла глаза и оглядела комнату. В ее глазах до сих пор сверкали оставшиеся после вспышки блики, но она все же сумела разглядеть лестницу и, направляясь к ней вместе с Кристофом, заметила кружащийся вихрь песка, в который, видимо, после взрыва вновь превратилось чудовище. Перепрыгивая через ступеньки, друзья понеслись вверх по старинной каменной лестнице, но вдруг услышали снизу ужасный скрежет, напоминающий звук, с которым точат ножи. Оглянувшись, они увидели отступающего спиной к лестнице Соренсона, рядом с которым пятилась назад королева, осыпая вновь принявшего телесную форму зверя нескончаемым дождем из ледяных стрел.

Вот только этот поток длинных острых шипов, казалось, причинял зверю не больше вреда, чем брошенные в море зубочистки – рыбе. Стрелы, стремительно рассекающие воздух, не достигали своей цели.

На первый взгляд наттмар, как и обычный полк, был сотворен из костей, плоти и меха. Вот только на деле он не имел ничего общего с чем-то обычным и живым. Как только очередное острие касалось его белой сверкающей шерсти, на этом месте тело животного превращалось в воронку черного песка, пропускающую стрелу насквозь, и та со звоном падала на пол позади чудовища, не причиняя ему ни боли, ни даже легкого дискомфорта.

Принцесса судорожно вспоминала все, что узнала этой ночью о наттмаре. Он просачивается в щели и проникает в испуганные сердца. Его пища – страх. Девушке вдруг вспомнилась старая притча, которую так любил рассказывать ее отец. «В каждом человеке борются два волка. Один добрый, а второй – злой, – говорил он. – И знаешь, родная, какой волк победит? Тот, которого ты кормишь». Анна сделала глубокий вздох, стараясь успокоиться. Чтобы зверь исчез, нужно перестать его кормить. Но как не бояться того, кто представляет собой само олицетворение страха? Руки задрожали, по спине пробежал холодок. Рой черного песка отделился от наттмара и поплыл прямо к девушке. Ее тело снова парализовало от невыносимого ужаса, а голова наполнилась тяжелыми и липкими, как смола, мыслями. Она слаба и одинока. Ей никак с этим не справиться. Все, что она умеет – лишь создавать проблемы, одну за другой. Она опять подвела сестру.

– Анна! – Кристоф схватил ее за руку и потянул за собой, вырывая из потока самоуничижения. Вокруг раздавался отрезвляющий грохот, возвращающий девушку к действительности. – Не останавливайся!

Они бежали, взявшись за руки, все выше и выше взбираясь по головокружительной спирали ступеней. И вот наконец успокаивающе-холодный порыв ветра коснулся их мокрых от пота лиц. Они стояли на смотровой площадке башни Соренсона, а над их головами искрилось миллиардами звезд ясное ночное небо. В любое другое время принцесса пришла бы от этого места в непередаваемый восторг. Полная луна, идеально круглая, яркая и загадочная, сияла над ними, вырисовывая на иссине-черном небе едва различимые силуэты гор. А в центре площадки мерцал медный телескоп, похожий на жеребенка, впервые поднявшегося на своих тонких ножках. Он был направлен ввысь, будто обещая открыть невероятные тайны вселенной каждому, кто склонится к его окуляру. Смотровая башни была завораживающей, восхитительной, невероятной... ловушкой.

Кошмар следовал по своему излюбленному сценарию. Очередная западня, снова обрыв. И нет пути назад.

В самом лучшем случае волк блокировал лестницу у ее основания. А, возможно, он уже поднимался по каменным ступеням к смотровой, где в сотнях метров над землей были заперты теперь Анна и ее спутник. Если зверь доберется сюда, куда им бежать? Прыжок вниз был равен смерти, а встреча с наттмаром явно предвещала что-то еще более страшное.

Послышались шаги, и вот из ведущего к лестнице дверного проема показался старец. Он стремительно заковылял к краю площадки, чуть не сбив при этом принцессу с ног. Хватая ртом ночной воздух, он совершал руками странные движения, перегнувшись через деревянные перила, ограждающие их от бездны. В серебристом свете луны что-то вдруг блеснуло в его ладонях: это был тонкий металлический канат, уходящий куда-то вдаль лишь затем, чтобы вскоре скрыться во мраке.

– Скатерть, быстро! – палец старца указывал на длинный деревянный верстак, примостившийся рядом с телескопом. Он был уставлен всевозможными мензурками, термометрами, барометрами, усыпан карандашами, перьями, свитками пергамента, линейками, колбами и страницами с расчетами, а подо всем этим лежала скатерть нежного лавандового цвета, искусно расшитая крокусами. Как достать скатерть, не причинив при этом непоправимого вреда многим годам кропотливой работы ученого? Девушка колебалась.

– Давай же! – прикрикнул на нее Соренсон.

Но принцесса лишь кусала губы в бессилии, переводя взгляд от многочисленных таблиц с данными, которые старик, очевидно, собирал всю свою жизнь, на десятки мензурок с разноцветными жидкостями. Кристоф раздосадованно почесал голову, а потом подошел и одним резким движением сдернул скатерть. Первыми пола коснулись диковинные измерительные приборы, а затем – склянки, и звук их падения походил на звон разбитого сердца. Спустя доли секунды, планируя в потоках чистейшего горного воздуха, вниз опустились и драгоценные записи. Едва коснувшись каменных плит, залитых и забрызганных чернилами, реагентами и бог весть чем еще, научные труды навсегда превратились в произведения абстрактного искусства.

– Разорвите ткань на четыре полоски! – скомандовал старик, стараясь не смотреть в сторону верстака. Ситуация не располагала к сожалениям, к тому же по воздуху уже разносился скрежет льда, сопровождающийся душераздирающим лязгом когтей, а значит, у них в запасе не было и пары минут.

Эльза теперь стояла на смотровой у самого входа, снова и снова вскидывая руки. Дверной проем, ведущий на лестницу, при каждом ее движении зарастал толстым слоем льда.

Но лишь на одно мгновение.

Наттмар бился о преграду и царапал ее когтями, раз за разом разбивая лед на мелкие осколки. И с каждой новой победой все больше песка просачивалось сквозь сломанный барьер.

Проход закрыла очередная гладкая ледяная глыба.

Удар – и она разбита.

Взмах тонких белых рук – проход закрыт. Скрежет когтей – и преграда разрушена. Девушка сдерживала монстра изо всех сил, но даже Эльза, храбрая, сильная, мудрая Эльза, не могла вести этот бой вечно. Ее плечи дрожали от усталости, и было видно, что каждый новый удар дается ей все сложней.

Анна, затаив дыхание, смотрела на это эпическое сражение магии льда с силами страха, как вдруг за ее спиной раздался резкий треск. Вздрогнув, она обернулась, но показавшийся страшным звук не нес в себе никакой угрозы. Это Кристоф, выполняя приказ Соренсона, разрывал скатерть на широкие длинные полосы. Девушка вновь повернулась в сторону ведущей бой сестры. Ей просто показалось или с каждой новой запечатывавшей вход глыбой зверь становился все больше?

Проход закрыт. Со звоном разлетаются осколки. Взмах руки. Новая льдина преграждает дверной проем.

Нет, не показалось. С каждым ударом силы наттмара действительно росли, его лапы тяжелели, а клыки, казалось, становились еще острее и больше.

– Эльза! – воскликнула принцесса. – Эльза, остановись! Твоя магия! Она делает его сильнее!

Но среди наполнивших смотровую площадку звуков ее голос был едва различим. Лед трещал и со звоном разлетался во все стороны, хищник рычал и царапал когтями очередной барьер, юноша разрывал покрытую вышивкой ткань. Королева сдавала позиции. Битва была заведомо проиграна, и оставалось лишь одно – бежать.

– Скорее, Анна! – послышался скрипучий голос старца. – Берите ткань!

Девушка взяла у Кристофа кусок скатерти и, постоянно оглядываясь, направилась к ученому. Приняв ее полоску, Соренсон ловко перекинул ее через канат.

– Руки, – скомандовал он.

Принцесса вытянула руки вперед, и он, пропустив ткань у нее под мышками, связал концы узлом на груди. Получилось нечто похожее на упряжь, и, проверив ее прочность, старик похлопал рукой по шатким деревянным перилам.

– Сюда.

Анна вскарабкалась на верхнюю перекладину и, осторожно перекинув через нее одну ногу за другой, уселась сверху лицом к пропасти. Оттуда открывался невероятный ночной пейзаж, и она почти им насладилась, как вдруг ее, словно потоком холодной воды, накрыло понимание плана ученого.

– Секундочку, – прохрипела она, поворачиваясь к нему лицом. – Вы же не серьезно?

Но было уже поздно.

– Держись крепче! – закричал старец и толкнул ее в спину.

Ветер смешался со звездами, горы – с небом, и, казалось, сама луна содрогнулась от оглушительного визга девушки. Сперва она не могла даже понять, скользит ли она по тросу, летит ли, словно птица, или же просто падает в бездну. Но через пару секунд, почувствовав, как дергается под ее весом канат, она поняла, что мчится по нему вниз, к самому основанию горы. Завернув запястья в складки ткани, принцесса вцепилась в них пальцами так сильно, что те побелели. Сверху послышались вопли Эльзы, Кристофа, а потом и Соренсона, отчего на сердце у Анны стало спокойнее – они все наконец были в безопасности. Вот только надолго ли?

Прищурившись, девушка пыталась разобрать, куда же ведет их импровизированная канатная дорога. Под ней мелькали сосны, склон горы то появлялся почти у нее под ногами, то совсем исчезал из виду, ветер пронзительно свистел в ушах, глаза слезились. И вдруг она разглядела вдалеке вход в заброшенные шахты. Так вот куда они спускаются! Какое везение!

«Нет, не везение», – промелькнуло у нее в голове мгновение спустя. Конец троса был закреплен на сосне, и сейчас она стремительно приближалась к вековому дереву, столкновение с которым даже при самом лучшем раскладе сулило несколько сломанных костей. Нужно было сбавить скорость, но как?

– Эльза, снег! – Крик принцессы эхом разнесся среди гор. – Снег! Снег, снег, снег!

На миг ей показалось, что она услышала далекий голос сестры, но ветер украл слетевшие с губ слова прежде, чем девушка успела их разобрать. Оставалось лишь надеяться, что у королевы был план.

Расстояние до сосны неумолимо сокращалось: десять метров, пять, два... Анна разжала руки и выскользнула из скатерти. Она падала, рассекая руками холодный воздух ночи, казалось, это длилось целую вечность, но прошло лишь мгновение, и вдруг...

Принцесса ощутила на коже нежное, холодное покалывание, такое же освежающее и умиротворяющее, как один из фирменных игристых напитков Окена. Она погрузилась в мягкий и легкий, словно лебединый пух, снег. Но времени прийти в себя у девушки не было. Она откатилась в сторону и тут же, поднимая вверх невесомые снежинки, в сугроб приземлился Кристоф. Один за другим все оказались наконец на земле.

Анна вскочила на ноги.

– Вы в порядке? Где зверь?

В ответ все лишь молча кивнули, а затем юноша поднял руку и указал наверх. Темнота обескураживала, путала и пугала, но вот наконец принцесса смогла уловить слабое движение и, приглядевшись, увидела несущуюся с горы лавину черного снега. Наттмар не собирался упускать свою добычу.

– В шахты, – не отрывая взгляда от чудовища, произнесла девушка. – Скорее.

– Но ведь там опасно! – возразил старик. – Обвалы, токсичные пары и...

– И хульдры, – закончила за него Анна. – Вы же помните миф?

Эльза ахнула:

– «Хульдры всегда находят все, что было потеряно». Меч Эрена!

– Возможно, это наш последний шанс! – кивнула ей сестра. – Нам необходимо найти их и узнать, где Револют.

– Но... – Протест Соренсона был прерван протяжным воем, который с каждой секундой становился все громче. Когда же он достиг своего предела, казалось, что сам воздух превратился в этот нечеловеческий крик.

Зажав уши руками, принцесса побежала прочь. Она миновала предупреждающие таблички и, сорвав прикрывающие вход деревянные доски, скрылась в зияющей пасти шахты. Ее спутники ринулись следом, но вой пробрался и туда. Кристоф трясущимися руками отвязал от своего мешка фонарь, кое-как нашел спички, и вот наконец огонь осветил пещеру.

Вокруг них черными пятнами зияли бесчисленные проходы: широкие и узкие пути вели во все стороны. Сколько из них шли в тупик? Какой проход заканчивался камерой с ядовитым газом, ямой, из которой невозможно выбраться, или берлогой свирепого горного медведя? И главное, куда им следовало идти, чтобы попасть в логово хульдр?

– Вы знаете, как выбрать путь, Соренсон? – спросила Анна.

Но старый ученый выглядел озадаченным. Его длинная серебристая борода торчала во все стороны, будто она так же, как и хозяин, пребывала в замешательстве.

Юноша тряс головой, будто пытаясь избавиться от застрявшего в ней воя, при этом фонарь в его руках качался из стороны в сторону, разбрасывая длинные дуги света по стенам и полу. Вдруг что-то блеснуло прямо у них под ногами, и принцесса с любопытством посмотрела вниз. Она стояла на чем-то металлическом, уходящем вдаль по одному из проходов.

– Рельсы! – радостно воскликнула она и пошла по ним, словно это была путеводная нить.

Несколько минут спустя они оказались и просторной пещере, в дальнем углу которой стояла, будто поджидая их, небольшая деревянная вагонетка. Кристоф театрально указал в ее сторону.

– Та-да! Ваша карета подана, миледи, – и он отвесил изысканный поклон.

– Благодарю вас, сэр, вы невероятно любезны! – ответила принцесса, забираясь в тележку. Эльза и старик последовали за ней.

Юноша подтолкнул вагонетку, и она со скрипом двинулась вперед по покрытым ржавчиной рельсам, но, не проехав и трех метров, остановилась. В пляшущем свете фонаря путники не сразу заметили веревку, которой их транспорт был привязан к огромному валуну.

– Можно? – спросила Анна, протянув руку к фонарю Кристофа. Тот кивнул и, передав ей лампу, запрыгнул в тележку к остальным. Девушка аккуратно поднесла пламя к веревке.

Вой наттмара внезапно стал громче, намного, намного громче. Туннель задрожал. Он нашел их. Каждый шаг гигантских лап разносился эхом по длинным туннелям заброшенных шахт, казалось, что он повсюду. Догадка принцессы была верна, чудовище впитывало направленную против него магию королевы и становилось от этого еще ужасней. У входа в пещеру теперь четко вырисовывался в свете луны его зловещий, окруженный вихрем черного песка силуэт. А затем на нем зажглись, как сигнальные огни, два огромных желтых глаза.

Веревка обуглилась, почернела, истончилась. И вот, наконец, вагонетка была свободна! Но с места она не тронулась.

– Почему она стоит? – в панике закричала Эльза.

– Наверное, мы слишком тяжелые. – ответила Анна, и ее пронзило отчаяние. – Возможно, если мы немного раскачаемся...

– Это не выход, – перебил ее Соренсон.

– Но что же нам тогда делать? – голос девушки дрожал.

По лицу ученого бегали красноватые блики пламени, его тонкие обветренные губы тронула легкая улыбка. Молча кивнув, он выпрыгнул из повозки и прежде, чем кто-либо успел его остановить, бросился к выходу из шахты... Прямо к наттмару.

– Не-е-ет! – закричала принцесса, но ее голос растворился в вое монстра.

Она хотела броситься следом, остановить его, но план ученого уже сработал. Повозка со скрипом приподнялась и покатились вперед, стремительно набирая скорость. Пошатнувшись, она преодолела кочку и вдруг нырнула вниз, унося друзей в недра горы. Фонарь вылетел из рук Анны и с грохотом рухнул на пол, но, к счастью, свет не погас. Сама же девушка изо всех сил вцепилась в бортики вагонетки, и грубое дерево больно врезалось ей в руки. А они неслись все быстрее, лишь чудом не вылетая на резких поворотах.

– Тормози! – взвизгнула Эльза, когда они едва не перевернулись на очередном вираже. – Давай же!

– Тормоза не работают! – ответил Кристоф, поднимая с пола свой фонарь и вытягивая его перед тележкой. – И руль тоже сломан!

Девушки замерли в ужасе, каждая пыталась отыскать в безумном потоке своих мыслей хоть какое-то решение, но юноша справился быстрей.

– Наклонитесь вправо! – взревел он.

Сестры послушно перенесли свой вес на нужную сторону, и повозка наконец влетела в поворот, следуя изгибу рельсов. Кристоф продолжал выкрикивать инструкции. Через какое-то время, приноровившись, они уже ловко направляли вагонетку, плавно спускаясь в центр горы. Оставалось лишь придумать, как остановиться. И главное – когда. Но вскоре оказалось, что на эту проблему у шахты уже было свое решение. Впереди забрезжил свет. Неужели это выход из пещер?

– Почему здесь светло? – Королева казалась совершенно растерянной. – Утро ведь еще не скоро!

Она была права, присмотревшись, друзья вдруг поняли, что по туннелю разливается странное аквамариновое свечение. Но не успели они даже задуматься, откуда взялся этот необычный свет, как вдруг юноша закричал:

– Берегись!

Их накрыли теплые брызги воды подземного озера. Повозка теперь беззвучно катилась вперед, сбрасывая скорость, пока, наконец, совсем не остановилась. Они оказались посреди мелкого водоема, глубоко спрятанного под Шахтерской горой. Фонарь Кристофа зашипел и погас, подняв в воздух изящные завитушки дыма.

Анна глубоко дышала, стараясь успокоиться. По огромной пещере разливался нежный звон капель, они срывались с желтовато-белых сталактитов и падали в спокойные воды зеркального озера, тревожа его гладь ровными, неторопливыми кругами. Принцесса прежде не видела места прекрасней и загадочней. В недрах горы, под гнетом камней, никогда не видевших солнца, был свет, и, казалось, его источало все вокруг. Восхищенные путники, не решаясь нарушить молчание, озирались по сторонам, и вот, наконец, подняв глаза, они поняли причину этого странного свечения. Среди свисающих с потолка минералов сидели миллионы светлячков, излучая мягкий синеватый чарующий свет. Отражаясь в зеркале воды, они превращали пещеру в космическое пространство, и Анне казалось, что она парит среди звезд.

Первой нарушила молчание Эльза.

– Надеюсь, с Соренсоном все в порядке... – прошептала она.

Принцесса вздохнула, она тоже переживала за старца, так отчаянно рискнувшего своей жизнью ради их спасения.

– Уверена, все хорошо, – произнесла она, используя все свои запасы оптимизма. Ей хотелось хоть как-то подбодрить сестру. – Этому ученому известно больше трюков, чем записей в твоем расписании. – Она улыбнулась. – Вот увидишь, когда мы раздобудем меч и разрушим проклятие наттмара, он еще угостит нас своим странным грибным супом. – Девушка снова взглянула на потолок и прошептала: – Как же здесь красиво...

Послышался громкий всплеск. Это королева выбралась из вагонетки и теперь стояла в воде, доходившей ей до талии. Подол ее плаща плавал позади девушки, словно плавник русалочьего хвоста. Анна всегда хотела увидеть русалку, и теперь, когда оказалось, что столько таинственных созданий из древних легенд на самом деле существует, она была как никогда близка к своей мечте. Эльза осмотрелась и медленно пошла к каменистому берегу.

– Ты куда? – спросила ее сестра.

Королева остановилась и внимательно посмотрела на резко поднимающийся вверх туннель, по которому они скатились к озеру.

– Я ничего не слышу, – прошептала она, как бывало порой в детстве, когда сестры прятались в часовне от родителей.

– Так это же прекрасно, – тихо ответил ей юноша. – Наттмару будет непросто нас отыскать. Мы катились слишком быстро, чтобы он мог нас отследить. У туннелей сотни ответвлений, ему понадобится вечность, чтобы обойти их все.

– Как и нам... – Эльза прижала ладонь к губам.

Принцесса проследила за взглядом сестры, и ее охватила паника. Кроме пути, по которому они попали в пещеру, отсюда вело больше дюжины дорог. Королевство погружено в сон. Соренсон остался где-то там, наверху, и никто не знает, что сделало с ним чудовище. Помощь не придет. Кристоф прав: их шансы снова увидеть наттмара ничтожны. Как, впрочем, и вероятность когда-либо еще увидеть солнце.