Гуль

Глава 17 Могу предложить вам… сдохнуть!

Ефимов Кирилл сидел у меня на кухне и крутил в руках чашку с чаем. Он выглядел очень уставшим и огорченным. Смотрел, как керамика кружки вращается вокруг замершего в пространстве напитка, и молчал.

Я сидел напротив и крутил свою кружку. Чай давно остыл. Из головы у меня не выходили мысли об Игнате. Он позволил мне спокойно уйти, но легче от этого не стало. На кой хер я ему понадобился?! Если ему нравится быть гулем и жить такой жизнью, так пусть бы нашел себе кого-нибудь с такими же взглядами! Хорошо хоть отпустил. А ещё не заставил жрать мясо. Хотя мог. Этот ублюдок мог управлять сознанием обычных людей, подчинять их. Я предполагал, что сила альгулей ограничивается способностью к трансформации, но это было не так. Причем, если верить Игнату, способности бывают разными. Он не сказал это напрямую, но подразумевал: «Гуль делает то, что должен, и за это получает способности, став альгулем». Сейчас меня больше всего интересовало, что он собирается делать. Ждать? Нет. Он сказал, что подтолкнёт меня к принятию решения. Учитывая, что он вытворяет, ждать от него можно чего угодно. И это плохо. У меня из без него проблем выше крыши, но главное… Я вдруг посмотрел на Кирилла и сообразил, что мы уже полчаса сидим на кухне в полной тишине. Он сам заявился ко мне домой и выглядел очень неважно. Я думал о чокнутом Игнате, а он?

— Та-а-ак, — я провернул кружку ещё на вполоборота и взял за ручку. — Почему ты пришел? Что-то случилось?

— Случилось, — резко ответил Кирилл. — И я должен это исправить.

— Что, если не секрет?

— Тебя это не… Катя… у неё нашли… в общем она заболела…, — Кирилл поднял голову и требовательно посмотрел на меня. — Ты сказал, что позволишь мне изучить материал, но не будешь вмешиваться!

— Да, — я кивнул. — Ты волен делать всё, что захочешь. Мне достаточно и того, что рядом есть человек, который изучает и разбирается в проблеме. Возможно, решение моего вопроса придёт к тебе само собой, и тогда я…

— Уникальные возможности гулей к регенерации можно использовать…, — Кирилл отставил чашку и сложил руки на столе замком. — Мне нужна лаборатория.

— Лаборатория?

— Лаборатория, лаборатория! А как ты себе это представлял?!

— Не знаю, — я пожал плечами. — Никак не представлял, я же просто…

— Мне нужно помещение, минимальный набор оборудования, инструменты, тара и химические… Ты чего так смотришь?!

— Где я это возьму?!

— Откуда я знаю, где ты это возьмешь! — Кирилл ударил по столу. — Ты хочешь, чтобы я изучал или нет?!

— Хочу-хочу!

— Тогда, это твоя проблема! Для начала нужно определиться с местом и сделать это как можно скорее.

— С местом…, — я почесал шею и оглянулся. — Могу предложить тебе вторую комнату. Раньше я сдавал её студентам, чтобы меньше было платить. Но когда родители узнали про привычку моего последнего сожителя — пить пиво перед занятиями, я живу один.

— Комнату? Ты издеваешься?! Речь идёт о жизни… Какую нахер комнату?! Ты хоть представляешь…

— Кирилл! — крикнул я, посмотрел ему в глаза и подождал, пока тот успокоится. — Остынь немного, ладно? — я перегнулся через стол и похлопал его по плечу. — У меня, знаешь ли, тоже появились кое-какие проблемы и… Неважно. Это не имеет отношения к делу. Сейчас важно смотреть на вещи трезвым взглядом. Мне не откуда взять лабораторию, оборудование и прочее. Тем более в такой короткий срок. Время, насколько я понимаю, ограничено и у меня, и у тебя.

— Сука…, — Кирилл закрыл лицо руками.

— Давай исходить из того, что у нас есть. Есть комната, есть материал для изучения и есть ученый. Разве это не пол дела? Давай начнём с необходимого, но достаточного, а там посмотрим…

— Прости, — он убрал руки от лица, оставив на нём мокрые разводы. — Прости, ты прав! Я вообще не должен был… Дай мне секунду, — он залпом выпил холодный чай. — Комната значит?

— Не идеально, но с легендой. Аспирант приходит к выпускнику школы, чтобы подтянуть его по каким-то предметам и подготовить к поступлению. По крайней мере вопросов у соседей быть не должно.

— Ладно, но нужно оборудование. Хотя бы примитивное. То, что мы можем купить в магазине: микроскоп, аппарат для смешивания, анализатор и… Это всё стоит денег. У меня их нет. Я могу продать ноутбук или…

— Деньги у меня есть.

Кирилл поднял глаза.

— Не очень много, но на микроскоп и всё остальное хватит.

— Откуда?

— Не думаю, что ты хочешь об этом знать.

Кирилл продолжил смотреть на меня.

— Скажем так: я брал их в качестве платы, за то, что очищал город от преступников.

— У самих преступников? — спросил Кирилл.

— Да, но тебя это не должно…

— Плевать, — Кирилл поднялся. — Показывай свою комнату!

… … …

Плохо, конечно, но как говорится: не было бы счастья, да несчастье помогло. Всего пару дней назад Кирилл не хотел меня видеть, не хотел меня слышать, не хотел знать о моём существовании и винил во всех своих бедах. А теперь он сделал перестановку в соседней комнате, расставил на рабочем столе банки, кастрюли и выдал мне список того, что нужно купить в первую очередь. С оплатой за срочность интернет-заказ пришел тем же вечером. Игнат вырвал у меня из рук коробочку с последней железкой и закрылся в комнате. Работа пошла.

В школе всё было нормально. Я иногда пропускал, но на оценках это не сказывалось. В школу ходила и Москвина. Впервые за последний год я видел её такой посвежевшей, улыбающейся и жизнерадостной. Мне не нужно было объяснять — что с ней происходит. Примерно то же самое я испытывал после приёма очередной железы. Эйфория, бесконечная энергия, желание жить. С ней мы не разговаривали. Признаться, я вообще сомневался, что она знала о случившемся. Если он заморил её до смерти, а потом устроил для неё пир, то едва ли она что-то помнит. Трапеза, скорее всего, превратилась для неё в наслаждение, которое не измерялось временем. Да и вела она себя так, будто ничего не было.

После встречи с Игнатом прошло три дня. Он больше не объявлялся. Я тешил себя мыслью: вдруг пронесло? Вдруг у него нашлись другие дела или он просто, по причине своей взбалмошности и сумасшествия, увлёкся чем-то другим. Судя по его рассказам, увлечений у него хватало. И всё же это была неправильная мысль. Мысль, от которой нужно было избавиться. Я не должен был ждать, когда он что-то сделает. А что мог сделать я? Единственное, что мне пришло в голову: спросить у Москвиной, где я могу его найти. Но у меня была веская причина этого не делать. Он её мучил, терроризировал и унижал, но это не значило, что она его по-прежнему не любила. Никто не мог дать мне гарантии, что Москвина не расскажет ему. В таком случае это теряло всякий смысл. Если я хотел взять инициативу в свои руки, то я должен был найти его первым и до того, как он узнает о том, что я хочу это сделать. Но и это — лишь пол беды. Положим, я найду его первым. Что дальше? Что я могу сделать альгулю со способностью к трансформации и гипнозу людей? Это было страшно, неправильно и глупо, но мне ничего не оставалось делать. Я просто ждал и готовился. Ждал, когда он сделает свой ход, чтобы я мог правильно на него ответить. Мне нужно было время. Кириллу нужно было время. Нам обоим нужно было время.

— Сколько время? — спросила Настя.

— Без пятнадцати девять, — ответил я.

— Хорошо. Можно ещё посидеть.

Настя была моей первой настоящей девушкой. Раньше я и подумать не мог, что иметь девушку это не только целоваться, зажимать и ждать, когда случится самое волшебное волшебство. Сидя в этой скромной кафешке на третьем этаже торгового центра, я ощущал настоящее удовольствие и понимал настоящую значимость — иметь близкого человека. Я вляпался в жутчайшую передрягу. Монстры, каннибалы, кровь, кишки, убийства, бандиты, мясо… События долбили кувалдой по нервной системе. Не будь эта неравная система усовершенствована клетками гуля, я бы уже давно сошел с ума. Было тяжело, а с Настей — легче. Мы ели мороженное, я видел, как она смотрит на меня, интересуется моими делами, моими проблемами, спрашивает: почему я выгляжу не выспавшимся. Она делает это не потому что должна, а потому что хочет. И от этого хорошо и тепло. Это успокаивает.

— Знаешь, я хорошенько подумал по поводу того, что ты сказала, — сказал я. — Глупо было это отрицать. Как ни крути, но выкинуть Демидову из головы за несколько дней, после всего того времени…, — я заметил, как Настя улыбнулась. — Чего?

— Ничего, — она облизала ложку. — Ты назвал её по фамилии. Первый раз слышу.

— Правда? — я пожал плечами. — Наверное. Думаю, я действительно думал о ней. Но это было уже не то. Как бы это объяснить…

— Не надо.

— Не надо?

— Уже нет, — она улыбнулась. — Ешь, а то мороженое растает.

— И что же изменилось? — я зачерпнул из стаканчика.

— Ты стал ещё чуточку более настоящим.

— Ну-у-у, ладно, — я улыбнулся. — Хочешь ещё чего-нибудь?

— Можно посмотреть.

— Молодой человек! — я поднял руку. — Можно нам меню, пожалуйста?

К нам подошел парень в черном фартуке, одетом поверх красной майки. Он принёс два меню, а пока мы выбирали, собрал пустую посуду и грязные приборы.

— Такие названия, что и не поймёшь, что выбрать, — сказала Настя и посмотрела на официанта. — Не посоветуете мне мятный безалкогольный коктейль?

— Да, конечно, — парень наклонился к Насте и заглянул в её меню. — Могу предложить вам… сдохнуть!

Он вдруг дёрнулся. Грязная вилка, сжатая в его кулаке, понеслась к Настиному горлу. Я откинулся назад и ударил коленями по столешнице снизу. Небольшой квадратный столик с круглой железной опорой подскочил вверх и подбил руку официанта. Настя вскрикнула, по лицу потекла кровь.

Официант схватил её за волосы, потянул к себе и снова замахнулся. Я перехватил его руку и ударил о столешницу. Раз, два, три, четыре! Да, что с тобой, сука?! Я пережал ему кисть и сломал несколько пальцев, но он продолжал сжимать вилку. Его глаза вылезли из орбит, белки глаз покрыла сетка кровавых капилляров. Он рычал, выпуская слюни сквозь сжатые зубы, а второй рукой наматывал волосы Насти на кулак.

— Тима!

— Ну, сука!

Я обхватил его переломанную и обезображенную кисть, сжал в свой кулак и засадил в предплечье второй руки. Он дернулся. Ослабил на секунду хватку. Я вскочил на стол и ударил его коленом в челюсть. Он запрокинул голову. В глазах появилась дымка. Загремела падающая на пол посуда. Повыскакивали посетители с соседних столиков. Закричали женщины.

Обеими руками я вцепился в руку, которой он держал волосы. Не жалея сил, я разболтал её, слыша, как хрустят пальцы. Затем ударил с левой под дых. Он скрючился и разжал руку. Я оттолкнул Настю к окну и едва уклонился от взмаха десертной ложечки. Десертной ложечки?!

Словил его обе руки, бросил с силой вниз и ударил ногой в грудь. Официант катапультировался. Снес скатерть и посуду с первого столика, а второй столик смёл вместе со стульями.

Люди с криками выбегали из кафе. Несколько мужчин стояли рядом, расставив руки. Пытались понять, что произошло и кого защищать. «Успокойтесь! Успокойтесь! Без паники!» — кричала администратор, высунув голову из двери туалета.

— Вызовите полицию!

Выбросив в проход стол, я сел напротив Насти. Он схватила меня за руки. Её ногти медленно погружались в мою кожу. Она побледнела и не моргала. Густые красные капли скатывались со лба к глазу и щеке.

— Ты в порядке?

— М-м-м…

Я подобрал с пола салфетку и вытер кровь. Фу-у-ух…

— Настя, всё хорошо! — я легонько её потряс. — Всё в порядке! У тебя всего лишь небольшая царапина на лбу, — я повернулся через плечо. — Принесите воды!

Не уверен, что меня кто-то услышал в общем шуме, но это было и не столь важно. Настя приходила в себя. Она чуть ослабила руки. Её начало трясти.

— Всё нормально?

— Д-д-д-д… да, — она кивнула, а затем её глаза снова расширились, и она показала трясущимся пальцем. — ТИМ!!!

Здоровенный сто пятидесятикилограммовый мужик в белом халате с колпаком на голове летел на нас через весь зал. На его глупом и ничего не соображающем лице тряслись щеки. Две пары подбородков отбивали аплодисменты. Он бежал, сбивая людей и столики. Занесённая над головой рука держала длинный нож.

Я схватил Настю за плечи, перекинул через спинку диванчика и подтолкнул ближе к выходу. Здоровяк в колпаке сместил прицел. Он бежал на Настю. Его тяжелые ноги шлепали и сотрясали зал. Торс мерно поднимался и опускался. Свет ламп отражался от блестящего лба. Я запрыгнул на соседний столик. Мужик в колпаке ничего не видел. Его глаза были мутными и совершенно пустыми, а движения — отчаянно-уверенными. Тело не знало ни капли сомнения. Он просто бежал и собирался опустить нож на Настю.

Я сорвал с окна занавеску. Дождался, пока он подбежит ближе и плеснул в лицо соевый соус. Он закрыл глаза и шлёпнул себя здоровой рукой по лицу. Я прыгнул ему за спину и накинул петлёй занавеску. Притормозил его рывком за шею, затем обежал ещё один раз и связал ноги. Повар размахивал ножом пред собой и продвигался вперёд. Я сорвал ещё одно занавеску, а третью мне подкинул один из посетителей. Вскоре он стал похож на мумию. И ему было всё равно. Точно забуксовавший в болоте танк, он продолжал передвигать ноги. Каждый шаг был не длиннее ступни. Я обвязал ему лицо, обе руки, накинул финальную петлю на шею и аккуратно завалил на бок. Мужчины вырвали у него из руки нож и сели сверху. Я перескочил через плененное тело, подбежал к Насте и обнял её:

— Ты в порядке?

— Почему они хотят меня убить!? — слезы лились из её глаз ручьями. — Я же им ничего не сделала!

Крепко прижав к себе Настю, я погладил её по голове и посмотрел по сторонам. Рядом с магазином обуви стоял Игнат. Он улыбался и медленно аплодировал, глядя на меня.

… … …

Оставшуюся часть вечера и пол ночи мы провели в полицейском участке. Настю мучали бесконечными вопросами. Полицейские хотели знать: кто желал Насти плохого. Их интересовали Настины возможные поклонники, подозрительные типы в социальных сетях, бывшие парни, должники, завистницы. Настя выглядела плохо и почти всё время плакала. Я попросил полицейских оставить её в покое, но вместо этого меня отвели в другой кабинет. К счастью, вскоре Настю отпустили, и она уехала с родителями домой. Появились какие-то дополнительные сведения.

— Какие еще дополнительные сведения? — спросил я у следователя, который заполнял протокол с моих слов.

— Оба нападавших пришли в себя, — ответил старший лейтенант. — Мы их допросили. И тот, и другой клянутся, что ничего не помнят. С точностью до минуты помнят события до начала, а потом — пелена. Толстяка мы даже на полиграфе проверили. Он не врёт. Со вторым сложнее, — лейтенант почесал за ухом. — Он пока не в состоянии. А ещё выяснилось, что в крови у них находится какое-то вещество. Наркотики, наверное. Администраторша сказала, что они даже не знакомы были. Официант работал всего вторую смену. В общем, это либо коллективный психоз, либо они взяли дерьмо у одного и того же дилера и их одинаково накрыло. Других объяснений этому триллеру у меня нету. Ты, конечно, Тимофей…, — лейтенант посмотрел мне в глаза и помотал головой. — Мужик. Пацан ещё совсем, но уже мужик! Мы на камерах смотрели. Там здоровые кони убегали, обсирая штаны, а ты… Как ты вообще умудрился?

— Не знаю. Очень за Настю испугался. С испугу, наверное.

— Каждый бы так с испугу… В общем — красавчик. Девчонке жизнь спас. Думаю, она теперь от тебя ни на шаг.

В отличие от лейтенанта я знал в чём было дело. Никаких коллективных психозов или наркотиков. Одинаковое вещество, что они нашли в крови, скорее всего — результат ментального вмешательства Игната. И красавчиком в сложившейся ситуации я себя совершенно не считал. Слишком поздно догадался, что происходит. Повара аккуратно скрутил, а вот официанту досталось ни за что.

— Что с парнем?

— Два пальца сломаны, вывих кисти, шесть швов на предплечье, гематома на всю грудь, — обыденно перечислил лейтенант. — Жить будет.

— Ясно.

— Ну, в общем, я всё записал, — лейтенант отложил ручку. — Можешь быть свободен, если что — мы тебе позвоним. — полицейский протянул мне руку. — Хороший ты парень, Тимофей. Смелый.

— Мда-а-а…, — я пожал руку и вышел.

В коридоре меня снова догнал лейтенант и перепроверил несколько номеров телефонов. Мимо проходила женщина без формы. Она вдруг остановилась рядом с нами и внимательно посмотрела на меня.

— Вы что-то хотели? — спросил я.

Она посмотрела на лейтенанта. Тот под её взглядом выправился. Она на секунду задумалась, затем помотала головой и пошла дальше.

Из полицейского участка я вышел в глубокую ночь. Телефон был завален уведомлениями о пропущенных вызовах, текстовыми и голосовыми сообщениями. Со мной хотели связаться: Настя, Маша, Борис, Марк, Мама, Папа, родители Насти и даже Теплый. Ему то чего?

Я стоял возле участка и решал: стоит ли повозить Насте или уже не тревожить её сегодня. На телефон пришел вызов с незнакомого номера.

— Да.

— Привет, — в трубке прозвучал довольный голос Игната.

— Слушай сюда, гнида, если ты…

— Чш-ш-ш-ш! Ш-ш-ш-ш! Буль-буль-буль! Связь прерывается! Ш-ш-ш-ш! Помехи-помехи! О, нормально стало. Успокоился?

— Какое ты имеешь вправо впутывать в наши дела?!..

— Тим, завязывай! — крикнул Игнат. — Я был на сто процентов уверен, что ты справишься. Это было отличное шоу. Ты показал себя с лучшей стороны. В конце концов, если бы ты не справился, и твою Настюшу убили, я бы разочаровался. Но ты справился и ещё раз подтвердил, что я в тебе не ошибся! Мои поздравления, Тим! Слушай, уже поздно, я не хочу утомлять тебя долгими разговорами. Если мой намёк был достаточно понятен, то давай не будем дальше усугублять, ладно? Приходи завтра вечером в моё логово. Адрес сейчас скину. Я приготовлю для тебя самое изысканное блюдо, которое только можно приготовить. Ты отведаешь его, и мы будем вместе.

— Пошёл ты на х*й, психопат конченый! После того, что ты сделал, сука плотоядная, я ни за что и никогда в жизни!..

— Ну, значит я не зря действовал на опережение!

— Что?!

— Знаешь, после нашей встречи я даже немного сроднился с тобой. Понял тебя. И был уверен, что так просто ты не сдашься. Ты упрямый, Тимофей. И мне это нравится. Вот я и подумал, что одним намёком не обойтись.

— О чем ты?!

— Жду тебя завтра вечером!

Игнат оборвал вызов. Я опустил телефон. Что за херню он только что сказал? В руке завибрировало, и я испугался. Игнат прислал сообщение с адресом. Я сел на лавку и попытался собрать мысли в кучу. Снова зазвонил телефон — Демидова.

— Да. Привет, Маша. Если ты насчёт Насти, то не беспокойся, с ней всё в порядке. Она испугалась, но ничего страшного не произошло. Её забрали родители и отвезли… Что?! Не понял… — я поднялся с лавки. — Марк в больнице?! Что случилось?!