Гора мертвецов

Глава двадцать первая Аня

Нет, я сначала не поверил тому, что увидел, точнее не понял какое сокровище нашёл, если бы здесь же не была предусмотрительно прикреплена табличка с описанием того чуда, которое мне удалось найти и его технических характеристик.

Это был самый настоящий электробайк. Табличка услужливо подсказывала, что он мажет проехать около сто восьмидесяти километров в условиях приближенных к идеальным, и имеет свою систему рекуперации. Звёздочка давала сноску, в которой указывалось, что идеальными условиями считается ровная асфальтированная дорого без ямок, кочек и наклона замедляющего движение. Так же было услужливо приписано, что для такого чуда заранее спрятаны батареи на всём протяжении маршрута.

Даже если учесть, что реальный запас хода будет гораздо меньше теоретического, это было всё равно круто. В условиях, когда нужно перемещаться достаточно быстро и при этом не демаскировать себя шумом, штука что надо. Идеальная вещь для бесшумного, или почти бесшумного перемещения. Шикарная находка. Просто уникальная.

О том, где спрятаны батареи и как они спрятаны упоминаний не было. Вполне предсказуемо-цинично. Подумав об этом, я невольно усмехнулся — у меня есть очень жадные артефакты, которые сами подскажут направление к таким ценным вещам. Не спеша извлекать электробайк из тайника, я пошарил по гаражу найдя буксировочные тросы, подцепил их байку, и аккуратно уйдя за угол потянул их.

Ничего не произошло. Не произошло в том плане, что не взорвалась растяжка, не взвыла сирена, и вообще не произошло ничего такого, что могло быть опасностью. Сам байк упал на предусмотрительно разложенную гору ветоши, но это так, мелочи.

Я аккуратно подошёл к байку, и сняв рюкзак наклонился. Коготь и Рог за поясом неудобно кольнули меня. Я отложил их в сторону, поднял байк, и в этот момент рядом оглушительно хлопнуло, пронеслась волна и вылетев из ворот гаража уничтожила что-то снаружи.

Я развернулся с оружием наизготовку. Никого. Только Коготь и Рог раскатились в стороны. Коготь при этом вибрировал, а Рог светился. Я надел маску осматриваясь. Шум, к счастью, никого не привлёк, а вот два артефакта буквально сияли.

Даже после смерти двух негодяев, их останки продолжали враждовать. Я склонился к ним и увидел несколько капелек, которые явно вытекли из Рога и были рядом с Когтем. Догадка пронеслась в моём мозгу. Похоже, несколько капель яда попали на коготь. Тот с присущей ему жадностью поглотил их, а дальше началось то, что обычно происходило с жертвами яда Вугонга — кашель и отхаркивание собственных внутренностей.

Внутренностей у клыка просто не было, но клык исторг из себя и яд, и всю накопленную духовную энергию с Цзян-Ши и двух Хуапи, и она просто смела всё на своём пути. Мощно, и очень, очень сильно. Я сел и внимательно осмотрел оба предмета, а потом аккуратно убрал их за пояс.

Идеи приходили просто с пулемётной скоростью. Это же какое оружие у меня теперь есть! Если мгновенно разрядить Коготь, который поглотил просто невероятное количество духовной энергии, то можно доставить неприятности… Да какие неприятности — просто убить кого угодно — просто человека или слабого монстра это точно по стенке размажет, а яо тоже убьёт — в конце концов именно частью другого яо совершается убийство… Так, можно немного скорректировать планы. И ещё — мне нужно будет поэкспериментировать.

…Уже битый час я охотился на популяцию Цзян-Ши, которые спали в очередном небольшом городке-декорации, забравшись в ящики, гробы, шкафы и другие подобные места, но в Маске я очень хорошо видел их, после чего находил и расправлялся с ними одним точным ударом Когтя. Коготь тут же вбирал в себя их духовную энергию и всё остальное. Это был своего рода эксперимент, в котором я рассматривал, как много в себе может накопить коготь, и какой сильной будет атака при активации выброса из него.

После одного убитого зомби Коготь, на который попадало немного яда из Рога, давал такой выстрел, что легко прошибал насквозь деревянные двери. После двух — не просто прошибал деревянные двери, а разносил их в щепки. Как впрочем, и деревянные столы, и стулья, и кресла, и табуреты, После трёх изменялось только качество помола уничтожаемой древесины. После пяти — на бетонных стенах начинали появляться небольшие трещины.

Для того, чтобы проделать в бетонной стене довольно скромное по размеру отверстие, требовалось «зарядить» в коготь около десятка Цзян-Ши. После двадцати в стене появлялись довольно здоровые отверстия в стене, и её прочность существенно понижалась, а дальше…

А дальше Цзян-Ши просто кончились. Не кого стало убивать, и не на ком стало делать эксперименты к сожалению. Пришлось довольствоваться полученными знаниями. Также мелькнула мысль повторить этот эксперимент уже с охотниками, но по здравому размышлению я решил не рисковать — в конце концов, это люди, а не заряженные духовной энергией марионетки, и не известно, как себя поведёт коготь — запитается или нет. А остаться без заряда в таком чудесном оружие я нисколько не хочу.

К тому же, очень не хочется связываться с до зубов вооружёнными людьми. Цзян-Ши, хотя бы стрелять не умеют и засады делать. Нужных мне камешков набралось аж пятьдесят штук, а в тайниках нашлась неплохая еда и пару сменных аккумуляторов для моего средства передвижения. В общем, могло быть и лучше.

Несколько напрягало отсутствие охотников, которые раньше просто из кожи вон лезли, чтобы поймать меня, а теперь даже на трофейный планшет перестали приходить их угрозы. Может быть просто решили, что раз он не появляется в сети, то я просто его выбросил? Нет, лучше пока думать, что они придумали очередную гадость.

…Я мчался вперед, а позади неслась туча. Это была непростая туча — туча огромных хищных птиц с очень острыми когтями и не менее острыми клювами, которая не испытывала особого затруднения гонясь за мной. Птицы не спешили опускаться и нападать — им этого просто было не нужно — перья у них были тяжёлыми и очень острыми, и скорее напоминали стрелы или дротики. Они просто лениво помахивали крыльями, и время от времени такое перо просто отрывалось и летело вниз — на меня. А поскольку эти перья имели немалый вес и падали с большой высоты, то могли легко убить человека, просто проколов насквозь. По какой-то необъяснимой причине перья у птичек не заканчивались. Похоже, они могли отращивать их, как ящерицы отброшенный хвост, а поскольку каждая делала это довольно медленно, то старались держаться вместе, чтобы сыплющиеся вниз снаряды не заканчивались. Умные, уродки. Им даже не нужно вступать в бой — достаточно просто полетать над своей жертвой, пока стрелы не забьют ту насмерть, а после спуститься и полакомиться трупом.

Остановиться и пострелять нельзя — дождь из стрел убьёт мгновенно, поэтому я продолжал гнать на электробайке. Всё спасение сейчас было только в скорости. Остановиться — значит умереть. Замедлиться — тоже умереть. Попытаться дать птичкам бой — умереть ещё быстрее. Куда ни кинь — всюду очень огромный клин. Не просто огромный, а громаднейший, поэтому когда впереди замаячило подобие тоннеля с выходящего из него рельсами я воспринял это как спасение и влетел туда не задумываясь. Влетел, и тут же слез с байка и нацепил маску, выглядывая возможную опасность — слава богу её не было. Но это было не то место, где можно расслабляться, поэтому я тут же достал оружие и осмотревшись аккуратно выглянул наружу. Мерзкие птицы всё ещё кружили, но не разбрасывались стрелами. Вот уродки.

Ничего, посижу пока, пообедаю. Птицы продолжили ошиваться рядом с тоннелем и через час, дежуря с двух сторон и иногда неспешно пролетая и карауля меня с упорством собак. Надеюсь, они не ночные хищницы, а то если они начнут стеречь меня ещё и днём, то это будет для меня совсем плохо. Тогда, пожалуй дождусь ночи, правда ночью зная организаторов вылезет ещё что-то более неприятное.

Внезапно птицы как по команде развернулись и быстро-быстро полетели прочь, махая крыльями и глядя вдаль. Заметили новую жертву? Мой шанс — нужно как можно быстрее валить отсюда, пока они не налетели снова. Быстрее, пока птички не вернулись… Я вдавил газ и помчался дальше. Впереди показался разрушенный квартал, и оттуда донеслись звуки выстрелов. Твою мать — из огня, да в полымя! И кто там такой меткий? Если охотники, то тут же меня застрелят и порадуются такой встрече. Если игроки, то тем более застрелят, перепутав с охотником. А выстрелы между тем приближались.

Уже не размышляя, а действуя на одних рефлексах, я схватил мотоцикл и сунул его под лист шифера, который лежал к самой стены дома, а сам спрятался за обломком бетонного блока и одел кольцо становясь невидимым.

Вовремя — через минуты сюда вылетели несколько людей с оружием, и поспешно начали искать укрытия прячась за ближайшими обломками, а ещё через пол минуты выехал мощный джип с намалёванными черепами, полный людей с оружием, которые сидели в кузове, сидели на крыше машины и азартно кричали, смотря в планшеты.

Всё ясно — охотники. Машина полная вооружённых людей, и пятеро беглецов — игроки, которых они преследовали с не самым качественным оружием. Перевес явно на стороне охотников. Очень хорошо, что ни те, ни другие меня пока не заметили, и вряд ли заметят, если я демаскируюсь. Поэтому будет даже логично, если я посижу тут, не отсвечивая и не выдавая себя, а потом просто свалю. С другой стороны не хочется оставлять за спиной такую огромную компанию, и не хочется бросать людей на смерть. Может это и глупо, вступаться за незнакомых людей, но тому, кто не ходил по лезвию ножа — не понять.

— Они тут! Мочи их! — завопил один из преследователей. — Гранату давай, светошумовую!

Э нет, гранаты мне не нужно. Я, пользуясь своей невидимостью, выстрелил в крикуна сбивая его с машины и тут же перекатился за другое укрытие. Один выстрел — одна позиция. Рано или поздно или одна или другая сторона заметит меня по падающим гильзам, или характерным вспышкам пламени, или ещё чему, поэтому лучше не подставляться.

— Кто это стрелял? Откуда?

Охотники выпустили несколько очередей не давая высунутся игрокам.

Те даже и не думали высовываться, а головорезы из пикапа палили без остановок. То, что нужно. Пока их внимание было направлено в другую сторону я аккуратно мелкими шажками стал продвигаться дальше то и дело, замирая и скрываясь за бетонными блоками, кучами кирпичей и прочим мусором.

Аккуратно обойдя стрелков я залёг сзади автомобиля и, уже не боясь быть обнаруженным, выпустил очередь выкашивая всех бойцов, затем ещё одну, на всякий случай прошивая тела, и добавил в окошко пикапа чтобы достать наверняка водителя и пассажира рядом с ним, а потом воцарилась тишина.

Не стонали раненные — их просто не было, не шевелились игроки — они просто не хотели попасть под дружественный огонь. А затем тишину нарушил голос:

— Максим, это ты?

Такой знакомый голос.

— Максим, не стреляй, — из-за одной из бетонных плит высунулось дуло винтовки с повешенной на неё белой майкой.

То есть, когда-то майка была белой, теперь её цвет несколько изменился. Я не двигался, не демаскируя себя. Следом за майкой аккуратно показался человек. Девушка. Аня — слуга Мао, которая помогала мне убить всех господ, организовавших игры. Выжила только Мао.

Аня вышла и показала пустые руки. Остальные не спешили показываться, но я отчётливо видел их сквозь Маску.

— Аня, ты, что ли?

…Всего встреченных игроков оказалось пятеро — Аня, испанский полицейский Хоссе, или правильнее говорить — бывший полицейский, бывший военный в отставке Хаим, чемпион по стрельбе Йозеф, и хмурая девушка по имени Роза, не пожелавшая называть свой род деятельности и Родину.

Все пятеро участвовали в играх в качестве гладиаторов и смогли выжить после начала игр и добраться досюда, и уже недалеко от этого места объединиться. После этого на их след напали охотники, и преследовали, пока не вмешался я.

Открытой враждебности никто не испытывал, но подозрителен был каждый. И каждый старался не поворачиваться к другим спиной. Исключение составляла только Аня. Она безбоязненно поворачивалась ко мне спиной, и вообще, всячески выражала доверие.

— Аня, а ты здесь откуда? — между делом поинтересовался я. — Или будет правильнее спросить, «зачем?»

— Помочь тебе, — пожала плечами та. — Мао как обычно сделала на тебя очень большую ставку. Она в тебе нисколько не сомневается. Если бы я не знала её, то сказала бы, что она влюбилась.

— А что бы ты сказала, если бы знала её так хорошо, как сейчас?

— Сказала бы, что она очень и очень сильно тебя уважает.

— Это уже обнадеживает. Это всё?

— Не-а, Даши рассчитал моё участие в этой игре, и сказал, что если я буду участвовать, и объединюсь вместе с тобой, то вероятность выигрыша увеличиться… очень и очень сильно. Что выигрыш составит восемьдесят пять процентов.

— Нормально, — я замялся, не решаясь спросить, но переборол себя, и спросил:

— Как там… Ты знаешь, о ком я говорю.

Аня внимательно посмотрела на меня, и ответила:

— Всё в той же клинике. У неё лучшие врачи. А ещё, моя сестра постоянно сидит с ней. И днём и ночью. Она сделала это своим долгом. Что касается её выздоровления… Максим, только ведь несколько дней прошло.

Я отвёл глаза.

— Не печалься, — взяла меня за руку Аня.

— Да, — кивнул я приходя в себя.

Рядом остановился, кашлянув Хаим.

— Да? — я повернул голову, с эти человеком нужно держать ухо востро, как и со всеми, несмотря на свои годы он ещё очень крепок, и мускулист.

Вместо ответа бывший военный протянул мне мешочек.

— Камни, — сказал он. — Там у охотников было очень много. Я запретил остальным трогать их и отсчитал твою долю.

— Хорошо звучит. Как от человека, у которого есть совесть. Или хороший расчёт.

— Есть и то, и другое. Я не опускаюсь до подлости, обворовывая человека, который спас мне жизнь. И уж точно не отпускаюсь до предательства, стреляя ему в спину. А насчёт расчета, то… Нужно быть полным дураком, чтобы стрелять в человека, который может исчезнуть вникуда и возникнуть из ниоткуда. И при том, с пятью тузами в рукаве.

— Разумно.

Мешочек перекочевал ко мне.

— Какие у тебя, — глянул на нас бывший военный и поправился. — У вас планы? Я вижу, вы очень хорошо знакомы.

— А почему я должен о них говорить?

— Знаешь Максим, причины есть. Как минимум потому, что я могу очень и очень хорошо помочь. В своё время я воевал немало, и делал немало, могу сделать бомбу из обычного чая или стирального порошка. И ещё, я служил в армии, и понимаю, когда лучше исполнять приказ, а не играть, как молодняк в Рембо. Ты спросишь почему старый Хаим всё это говорит? Так просто — мне тут недавно одна маленькая птичка рассказала, а точнее целый индюк, за которого я сейчас играю, что один зарвавшийся и самоуверенный ракшас, который выглядел как огромная лиса с кучей хвостов устроил игры смертников, в которых принял участие Безумный Макс. И знаешь что? Безумный Макс спас всех людей, убил этого Ракшаса и его дружков, а после сжёг его логово и поставил каждому из этих ублюдков памятник, как напоминание всем, кто попробует нарушить правила. А после, насвистывая ушёл. Его теперь так и зовут — Палач Яо, или Убийца Яо.

— И ты решил, что это я?

Военный скривился.

— Макс, ты не представляешь, как они испугались. Испугались просто до усрачки. До такой усрачки, что словами просто не передать — откуда-то из заснеженной Росси выбирается Безумный Макс, после чего хладнокровно расправляется с сильнейшими из них и уходит. У каждого из них теперь есть твоя фотография. И никто из них не горит желанием встречаться с тобой.

— Серьёзно? У них есть моё фото? Так они узнали, что я участвую в игре?

— Нет, они видят только как Охотники убивают игроков. За всеми игроками они не могут уследить и ограничиваются этим, но на твоём бы месте, я бы почаще одевал маску.

— Спасибо, Хаим.

— Ну так как, принимаешь моё предложение?