Гневная любовь

Глава 20

— Девочки, нам нужно серьезно поговорить! Сейчас, — строгим взглядом пригвоздил я к месту весь свой горе-отряд.

Вовремя, так как почти ушмыгнули эти нехорошие личности.

Тами и Мимика, уже отстрелявшиеся в утреннем эфире радио (которое, кстати, стало уже самым популярным в городе), застыли на месте, держа в руках какие-то рулоны и кисти. Саяка, пряча Виталика за шляпой, замерла, пытаясь скрыть свой тощий профиль за Матильдой. Сильно одетой Матильдой, которая куда-то волокла свежеполитый кактус в горшке.

Про Лилит и говорить не приходилось, так как та была увешана холодным оружием как последняя ремба, и, более того, уже стояла одной ногой на подоконнике, вовсю мешая мне своей раскорякой делать строгий вид. Даже хвостом кинжал держала.

— Вы, дорогие мои, чересчур близко к сердцу восприняли методы борьбы реваншистов, — проговорил я, чудовищным напряжением воли отводя взгляд от напряженной задницы демоницы, — И играете на их поле! Народ уже жалуется!

— Ты же слышал, как они нас оскорбляют! — надулась Тами, — И нас, и тебя, и горожан!

— Это нормальная война идеологий, «народники» им отвечают тем же! — отрубил я, аккуратно взяв в ладони талию суккубы и вежливо оттягивая даму как из окна, так и из чересчур провоцирующей позы, — А вы её у-усугубляете! На нас и так бочку катят из-за того, что Карина Вломм теперь выражается исключительно односложно и говорит только чистую правду! А еще собирается следовать за Валерой хоть на край земли и будет ждать его созревания! Полового! Представляете себе, через что я прохожу, чтобы убедить жителей города, что это не козни тьмы, а результат нормального интенсивного воспитания?! Поэтому — хватит!

— Ну Мааач…

— Никаких «нумач»! Сидим тихо, починяем примусы, всё идёт по плану! Саяка, положи Виталика! Почему он выкрашен в цвета Народной партии?!! Всё, отбой, каша варится без нас!

Это действительно было так. Столкновение с «мародерами» стало тихой, но крупной победой, огромным таким бревном, которое вместо соломинки переломило спину сословному верблюду Шварцтадда. Записи обделавшегося на глазах публики герцога разошлись по миру как горячие, но очень невкусные пирожки, вызвав злопыхание, скандалы и расследования где только можно. Правда, распространялись они вместе с манифестами Народной партии, от чего общественный резонанс шёл и ширился. Последнее было настолько тревожно, что я запретил себе об этом думать.

На последнее, в общем-то, все плюнули, так как некто с волосами черно-белого цвета сообщил Временному правительству следующую фразу, дословно: «Не думайте о мировых революциях, кушайте слона по кусочку. Дома порядок навести нужно». Но, тем не менее, эффект был. Какой именно, предполагать я боялся и ленился.

Так вот. Мародеры после устроенной нами деморализации, не желая сгореть в натуральном пожаре революции, прыснули во все стороны мелкими группками. За ними никто особо и не бегал, можно было получить по морде, от того проблема этой так называемой фракции триумфально прекратила быть без единой пролитой капли… крови. Более того, после этого дня все оставшиеся благородные Шварцтадда кинулись продавать по дешевке свои владения и предприятия! Я тогда с ног сбился, стараясь перекупить как можно больше, а заодно проводя беседы с ловкими товарищами, решившими, что настал их звездный час для выгодных инвестиций. Товарищи, оказавшиеся совсем не товарищами, с трудом поняли концепцию, в которой к концу острой фазы борьбы в городе и стране просто не останется частных владений, но, когда в неё таки поверили — сквозанули на другие континенты едва ли не быстрее самих аристократов.

Только вот, одержав победу на экономическом фронте и став держателем бумаг по собственности чуть ли не в каждом уголке страны, я полностью прохлопал ответный коварный выпад от реваншистов.

Эти сволочи переобулись в «народников»!!

Мир, труд, май?! Да! Все равны! Ну конечно же равны, братья и сестры! Вместе и дружно в светлое будущее? Ну разумеется, мы с вами всем сердцем! Только вот с демонами нам всем не по пути! Император удрал, строй рухнул, значит, нужно взять флаг борьбы с темными силами в свои руки!

И вот тут мы резко вспотели, потому как объединившийся народ, горящий одной идеей, логику не признает в упор. Ситуация моментально стала взрывоопасной и нестабильной. С одной стороны мы, которые, вроде как помогли и организовали, но требуем разделить страну на три части плюс город, с другой стороны — правоверные шварцтаддцы, активно продвигающие идею, что демоны плохие, а они обязательно восторжествуют. Ну и, соответственно, полная демонизация Мача Крайма, самого известного и разрушительного в мире Героя, который сейчас в своих потных ладошках держит чуть ли не всю страну в собственности, отговариваясь благими намерениями.

— Теперь понимаете, в какой мы ситуации? — грустно вопросил я дам, бежавших мстить за попрание их чести и достоинства злыми языками, — Чем больше гадостей вы сделаете «реваншистам», тем сильнее они будут плевать в наш облико морале! Да еще и с доказательствами!

— Так что делать, Мач? — хмуро спросила Саяка, — Будем молчать в тряпочку, так на нас будут всё смелее и смелее лаять! А будем отвечать — озлобим даже тех, кто пока еще за нас. Как-то это…

— Ждать будем, — веско сказал я, — Во-первых, наши главные «народники» вовсе не горят желанием делиться приобретенным влиянием с выскочками «реваншистов». Вот пусть они их и давят авторитетом, а мы как бы по их слову, послушно сидим и никого не обижаем. А во-вторых… вы уже слышали о паладинах Кеаматта?

О них слышали все. Сорок гномов-паладинов Кеаматта, бога Справедливости, были местными героями задолго до того, как Шварцтадд посетила Датарис. Этот гномий отряд был самыми настоящими партизанскими танками и головной болью лично Князя Тьмы. Они появлялись, рубили на бастурму злодеев, демонов, бандитов, налоговых инспекторов и тех, кто сидит на «холодных» звонках, а затем исчезали в дикой местности. Сильные, прокачанные, бронированные, чрезвычайно мобильные, каждый выше сотого уровня. Настоящая бригада смерти, Тимур и его команда, батька Черномор и его богатыри. Суровые, неотвратимые, вечно в дороге. Живые легенды.

Они были местными идолами. И сейчас они шли в Шварцтадд творить свою особую справедливость. Хуже всего было то, что «реваншисты» при любом остром моменте в дискуссиях кивали на этих гномов головой, мол «они придэ, порядок наведэ, а мы так, ждуны на полставки, поэтому ничего решать не будем, просто за вас, болезных демонопоклонников, душой страдаем». И это работало. Еще как работало.

— В общем, девчонки, расслабляемся, — вздохнул я, — Кеаматт может быть каким угодно, но мы все прекрасно знаем, что бог от своего аспекта совсем уж далеко не падает, как и его паладины. Значит, для нас выгоднее всего договариваться с этими четырьмя десятками гномов. Если мы достучимся до них, объясним, что шансов в прямой конфронтации с демонами у Шварцтадда теперь не просто ноль, а глубокий минус, тогда все будет хорошо, они сами нам помогут убедить остальных. Если нет…

— То свалим! — бодро заключила Тами, — И расписки с собой заберем!

— Как вариант, — согласился я, — Договаривался я с Народной партией, деньги выплачивала она же, так что остальные в далеком пролете. Попробуют теснить наших ставленников, сделаем всем толстый намек, что наше мнение в кулуарах либо будет учитываться, либо пусть дружно валят строить себе новую страну. А бумаги на эту я Сатарис передам.

На том и порешили.

После этого знакового разговора, мы начали отсиживаться в своей временной резиденции, что вскоре принесло свои нехорошие горькие плоды, в виде митингующих под окнами разумных, смелеющих день ото дня.

— Демонопоклонники!

— Герой-предатель! Верни нам нашу собственность!

— Уходи из нашего города! Убирайся из нашей страны!

— Мач Крайм! Не-го-дяй! Мач Крайм! Не-го-дяй!

Слышать подобное, изрыгаемое десятками глоток, было… тяжко. Очень тяжко и мне и девчонкам. Одно дело, когда тебя массово не любят те, от кого ты немногим отличаешься. Тут да, самое время почувствовать тревогу, опаску и оторопь, от того и сдристнуть подальше от такого негостеприимного места. Совсем другое дело, когда ты, почти не напрягаясь, можешь натянуть глазоньки на жопоньки вообще всему населению Шварцтадда. А затем погладить всю их еду, съесть всех их собак, накласть в фонтаны и написать в борщи. Сразу начинаешь злиться, стучать себя мысленно в грудь и желать всех согнуть в нужную баранку. И шоб сидели в такой позе тихо, смерды паршивые!

Сила — развращает даже лучших из нас. Да что там говорить, даже меня развращает! Но держусь!

А они орут и орут, орут и орут. Чем дальше, тем сочнее эпитеты, наглее призывы, злее выражения. Каждый из этих долбоящеров не может не понимать, что сила — отнюдь не за ними, но толпа диктует свои правила и иллюзии. Заводит и уводит от здравого смысла и инстинктов самосохранения.

— Мач, — массирующая себе виски Тами была зла и серьезна, — Мач, я так больше не могу. Честно.

— И я…, - у блондинки с утра глаза были на мокром месте, — Они… злые! Несправедливо!

— Либо мы терпим до вечера и психуем со следующего утра, — протянула мрачная Саяка, приподымая краем посоха полу своей шляпы, — Либо что-то решаем сейчас.

— Даже мои песни не помогают…, - протянула кошкодевочка, оглядываясь на хмурую суккубу, стоящую с сомкнутыми на груди в замок руками. Хвост Лилит ритмично бил по её лодыжкам. Вопли, слышимые нами из-за окна, не утихали.

— Вы понимаете, что если мы сорвемся от такой мелочи, то обречем себя на месяцы и месяцы нудного труда в попытках заработать на экипировку? — горько вздохнул я, диагностируя у себя дефицит здоровых нервных клеток, — Тяжелого, нудного труда?

— Сатарис, скорее всего, выплатит нам обещанное, — хмыкнула мудрица, — Но трудиться мы всё равно будем, так как до двухсотого уровня нам еще далеко. Не аргумент, Мач.

И то верно. Ну что же, остается признать, что мои потуги помочь всем и каждому потерпели сокрушительное фиаско. Да, члены Временного правительства ежедневно по магикону меня горячо убеждают, что побеждают в идеологической борьбе против реваншистов, но, кажется мне, брешут, гады. Ну нету у них рычагов воздействия, нету. Вера орущих придурков в то, что они пока потеряли лишь императора, воистину смешна. Они потеряли деньги, казну Шварцтадда, бюджет в жесточайшем дефиците, управляющий аппарат расползся, пищу в город поставляют только за счет наших связей и за счет мелеющей день ото дня казны Народной партии.

В общем, еще пара недель и всё решится. У меня как раз есть идея, где их провести!

— Так, девчонки, выше нос! — поднялся я из-за стола, хлопая по столешнице ладонями со словами, — Мы переезжаем!

— Я, вообще-то, хотела сильно побить этих дураков, что визжат под нашими окнами, — заявила гномка, краснея от злости, — А не бежать от них, поджав хвост!

— Бить беззащитных — это не наш метод, — покачал я головой, — Мы просто сделаем так, чтобы каждый в этом городе немножечко, но осознал, с чем имеет дело. Вони, конечно, будет просто море. Просто океан. Но мы её не услышим.

— Да? — рыжие брови заинтересованно заиграли на девичьем лобике, — Ты что-то придумал?! Я в деле!

— Тогда ты первая, — ткнул я в рыжее тельце пальцем, — Нам понадобятся фейерверки. Много. Сколько найдешь!

— Хорошо! Я побежала!

— Саяка. Нам нужно будет игристое вино. Тоже, сколько найдешь, на весь инвентарь.

— О! Мне нравится. Всё будет!

— Матильда, Мимика. Нет, Матильда. С тебя проповедь для этих полудурков. Расскажи им, какие они нехорошие. Расскажи, что мы уходим отсюда. Совсем уходим. Не уточняй ничего. Уходим и всё, понятно?

— Да!

— Мимика. Тебе самое ответственное задание. Нам понадобятся припасы недели на две. Знаю, ты уже весь город оббегала, так что в курсе, где самое свежее и дешевое. Набери всего понемножку, но с запасом. Хорошо?

— Поняла! Я побежала!

Я удовлетворенно вздохнул и расслабился. Жизнь внезапно заиграла красками, в воздухе запели канарейки, а небо прояснилось. Отступило то, что угнетало меня, да и девчонок, уже почти две недели. Ответственность. Боязнь за то, что дело, в которое мы вложились душой, рухнет. Ну рухнет и рухнет, чего уж там? Мы пытались? Мы пытались. Не вышло. Пора возвращаться назад.

К родному деструктивному поведению.

— А для меня поручений нет? — слегка грустно спросила суккуба, подходя почти вплотную.

— Нету. Не нужно возбуждать народ сейчас твоим прекрасным обликом, — с фальшивой строгостью сказал я, ободряюще улыбаясь, — Мы его возбудим чуть позже и иначе. Всем это понравится!

— Мач, а ты знаешь, что о тебе говорят? — еще ближе придвинулась девушка, — Не здесь, не под окнами, а в тавернах и на собраниях? За вашими спинами? Знаешь, какие отвратительные вещи? Знаешь, кто?

— Да все, наверное, — пожал я плечами, глядя в красные глаза демоницы, — Это же нормально. Никто не хочет рвать попу за счастье с оговорками, всем хочется всего и сразу. А так как враги кончились, то нужен новый враг. Демоны далеко, а я рядом и не кусаюсь. Вот и…

— Ты слишком добрый, — вздохнула суккуба, наполовину отворачиваясь от меня и делая шаг назад, — Правда, что ты никогда не убивал?

— Правда, — пожал я плечами, — Не хочу и не буду.

— Значит, мы просто сбежим от проблем? — нахмурилась демоница, вновь подходя ко мне и становясь нос к носу, — Ты просто отведешь нас туда, где их крики не будут слышны, а потом… игристое вино, фейерверки… ты хочешь их разозлить, да? Унизить?

— Как-то так, да, — вздохнул я, — Не хочу возвращаться к Сатарис с пустыми руками, а что еще можно здесь сделать, не знаю. Понимаешь, у горожан нет другого уязвимого места, кроме чувства гордости и патриотизма, непомерно сейчас раздутого. Больше мне на ум ничего не приходит.

— Ты прославился, совершая великие поступки, Мач Крайм! — чуть ли не по слогам произнесла Лилит, — Ужасные, но великие! Не судьба выбирает разумного, а разумный судьбу! Придумай что-нибудь! А мы поможем!

Я вытаращился на демоницу в великом изумлении, чем та тут же воспользовалась для того, чтобы молниеносным движением приблизить собственное лицо к моему, чмокнуть в губы, немедленно потемнеть лицом, а затем со сдавленным бормотанием о том, что за Матильдой нужно проследить, ломануться к этой самой блондинке.

Вот те раз.

Придумать что-нибудь. Тут как бы всё население мается дурью, бьет себя пяткой в грудь, вместо того чтобы срочно строить новые вертикали власти, утрясает уже имеющееся. И будет утрясать, пока не начнется голод. А что потом? Придут эти сорок паладинов Кеаматта, не придут, как разница? Против кого этим паладинам будет воевать, если всё уже начнет распадаться? Если Народная партия сама превратится в мародеров, реваншистов и беженцев?

Великое и ужасное. Она ведь не сказала «придумай что-нибудь, что исправит ситуацию». Лилит Митрагард, новому члену «пиратов мутной лагуны», плевать на Шварцтадд и плевать на то, что её бывшая начальница вынуждена будет попотеть. Фигня это всё. Краснокожая девушка заботилась обо мне. О нас.

Приятно, черт побери!

А если подумать, то все они, Саяка, Тами, Мимика, Лилит и Матильда, все ждут от меня именно… чего-то эдакого. Не могу обмануть их ожидания. Мой план по оккупации особнячка за большим высоким забором летит в топку. Нам нужен новый план.

Он, этот самый план, у меня начал выкристаллизовываться, когда мы всем отрядом уже шли по улице, преследуемые довольной и веселой толпой, периодически выкрикивающей нам в спину разные гадости. И вот они, барабанящие по нашим нежным и чувствительным натурам, были последними капельками, переполнившими чашу моего терпения.

— Свернем-ка здесь, — решил я, указывая на улочку, на которой располагалось радио «Голос Шварцтадда», — Нам нужно Валеру забрать.

— От него эта розовая не отцепится…, - пробурчала Саяка.

— И её заберем! — махнул я рукой. Настроение стремительно выправлялось, что девчонками было замечено, вызывая их недоумение.

Оставив голосящую толпу голосить под дверьми, мы вшестером вломились на радиостанцию. Здесь было всё прилично и даже очень — Валера и Карина весело и ритмично отжимались в обществе друг друга. Правда, мокрые от пота и в одном нижнем белье, но тощая полурослица и худеющий пацан на это внимание не обратили. Даже когда мы вошли всей толпой. Вот что значит мир, порядок и покой.

— Валерий, ты идешь с нами, — оповестил я Чемпиона Тьмы, затем оборачиваясь к Карине, — А ты останешься на радио или тоже пойдешь?

— С вами!! — по-солдатски рявкнула полурослица, глядя на меня отчаянно-твердым взглядом. Став свидетелем, как ей на глаз сползла со лба крупная капля пота, от чего радиоведущая даже не моргнула, я содрогнулся внутренне, но внешне невозмутимо сказал, — Добро! Одеться, собрать вещи, приготовиться выступать! Ах да, включите внешние динамики системы оповещения, ребята. А потом идите.

Вжух-вжух-вжух! Двое молодых, но подающих надежды разумных мухами взялись за знакомое дело и… звонкий переливчатый скрежет включаемых динамиков разнесся на пару ближайших кварталов. Установленные по моей просьбе мегафоны, нужные для координации и срочного оповещения местного населения, сейчас послужат еще раз.

Сажусь на удобный стул ведущего, забрасывая ноги в сапогах на столешницу рядом. Чего-то не хватает. А, точно, нужна сигарета! По громкому запросу рядом со мной материализуется Валерий с пачкой толстых, неопрятных, но туго набитых папирос. Кошусь на него. Валера трясется, но глаз не отводит. Пачка целая, значит, не курил. Ладно, этот вопрос мы позже провентилируем.

Закуриваю. Все молча излучают любопытство с помощью лиц и пыхтения.

— Сохранять тишину в студии! — лязгаю я голосом, оглядывая присутствующих, — Полную!

Беру микрофон. Включаю прямую трансляцию.

Пора. Отступать некуда. Позади девчонки, позади моя честь как Героя.

- Доооообрый вечер, Шварцтадд! — орут во всю мощь внешние динамики, орёт радио в каждом уважающем себя доме города, — Сегодня с вами, в этот неурочный час, я, Герой Мач Крайм! И у меня для вас ваааааажные новости! Не переключайте канал!

Долгая затяжка, затушенный об панель бычок, и… поехали!

- Дамы, господа, лица нетрадиционной ориентации, слушайте и не говорите, что не слышали! Новость дня — я прервал своё сотрудничество с Её Темнейшеством, прекрасной и неповторимой Князем Тьмы, Сатарис! Вы меня этим упрекали? Да! Считайте, что вы, мои дорогие жители этого великолепного города, достучались к моему сердцу! Теперь я свободен от всех взятых на себя обстоятельств! Разве это не прекрасно? Разве вы не рады? Я рад. Очень рад, дорогие друзья! Свобода пьянит меня сильнее вина из таверны «Ледяная рысь»! Кстати, вы знали о том, что там каждый третий стакан наливают бесплатно, а после полуночи предусмотрены большие скидки? Теперь знаете! Так что же будет дальше? Хотите узнать? Так зовите всех быстрее к радио, я даю вам немного времени!

Делаю паузу, оглядывая лица девчонок. Там сплошные знаки вопроса по синим экранам. Ничего, дальше будет круче!

- Ну что, дорогие мои? Вы собрались? Я искренне этому рад! А теперь к новостям о самом важном, то есть обо мне! Я свобоооооооооден! Это очень приятно, честно, дорогие граждане, особенно на фоне того, как вы ко мне относились в последнее время. Меня это сильно огорчало, честно. Как можно плохо относиться к тому, кто помог создать Народную партию, удержавшую власть в Шварцтадде? Кто помогал народу, разгонял воров, защищал граждан? Я уверен, что сейчас найдутся тысячи разумных, которые могут сказать: «Ты наймит Князя Тьмы! Ты делал то, что выгодно Сатарис!». Да-да, всё верно, но… это было выгодно и вам! Потерять страну, потерять казну, потерять императора и всю знать, потерять почти все военные силы… да, вы это всё потеряли! Но именно Сатарис и я предложили вам взять все в свои руки! Да, у вас было бы три страны вместо одной, да, Шварцтадд стал бы автономным вольным городом, но что бы изменилось для вас, для простых граждан? Ни-че-го! Наоборот, меньше налогов, больше контроля за своими судьбами, отсутствие причины кланяться хоть кому-либо в этой жизни! Правда, здорово?! Подумайте о том, что услышали, ибо дальше будет просто бомбическое продолжение!

Делаю перерыв и тянусь за еще одной сигаретой. За окнами тишина, в помещении тишина, даже Валера вон, сидит в одной штанине и смотрит на меня. Вот что значит — привлечь аудиторию!

- Так вот, дорогие шварцтаддцы, я хочу сыграть с вами в одну игру! Почему? Да потому что я могу! Правила будут очень просты — сейчас, после эфира с вами, я отправляюсь в свою новую резиденцию. Вы знаете её, это бывший императорский дворец. Мне он подходит, не буду слышать воплей разной… дряни с улицы. Вы знаете эту дрянь, шварцтаддцы? Она стала буквально бичом для многих из нас! Так вот, я буду ютиться во дворце вместе со своими любимыми женщинами! Мы будем пить лучшее вино, кушать лучшую пищу, развлекаться и… ждать! Ровно две недели с завтрашнего утра я буду ждать во дворце представителей Народной Партии, получивших поддержку большинства голосов жителей города! Буду ждать тех, кто станет новым правительством! Тех, кто сможет повести вас в светлое будущее! Правда, здорово?!

- Однако, что же это за игра, если в ней нет элемента риска? С ним всё в порядке, Шварцтадд! Если я никого не дождусь, если вы не придёте к общему решению, если вы попробуете выкинуть какую-нибудь глупость, то… я сожгу на хрен имеющиеся у меня купчие на большую часть предприятий города и страны! Фабрик! Домов! Земель! Дворцов! Всего!! Всё это станет ничейным! Всё это богатство сможет взять первый, кто, зайдя на территорию бывшей собственности, объявит себя новым владельцем! Так работает Система!

(Пауза. Меняю тон с глумливого на серьезный)

- И тогда вы разорвете друг друга в клочья! Вы собственными руками в приступах жадности и недальновидности уничтожите свой город и свою страну! Вы сами с собой сделаете то, от чего вас пытались спасти я и Империя Тьмы! Своими руками!

Вот теперь глаза у присутствующих по пять рублей! Приятно, черт побери! Спасибо тебе, Лилит!

А теперь финалочка!

- Знаешь, почему мы играем, Шварцтадд? Потому что я, Мач Крайм — Герой! Я молод, богат и очень силен! У меня есть всё, о чем вы только можете мечтать! Я за полдня в подземелье могу заработать больше, чем большинство из вас за всю жизнь! Моя очередь развлекаться, Шварцтадд! Время пошло!

Вот теперь всё. Веха пройдена. Песня допета. Можно идти на новое место жительства. Ну, как только Валера опомнится и наденет штаны, конечно же!

Вот мы и идём. Из окон на нас смотрят бледные лица. Народ, попадающийся на пути, разбегается как пуганные мыши. Почему? На нас плащи, а в руках оружие. Мы идём в новый дом. Идём неумолимо, как и должны идти принявшие решение Герои. Шутки кончились, настало время большой игры.

— Зачем он это сделал? — робкий и недоверчивый голос Матильды еле слышен, но обида в её голосе также есть, как и полное непонимание происходящего.

— Всё путем, сисястая, — успокаивающе бурчит Саяка и, судя по характерному ойканью, успокаивающе жмякает жрицу за что-то хорошее, — Мач умный. Он всё правильно сделал.

— А что именно он сделал? — тихо говорит Тами.

- Он дал им врага! — хором и с удовольствием произносят Саяка Такамацури и Лилит Митрагард, — Нас!