Гневная любовь

Глава 15

— Господин Крайм, к вам Матильда Шлиппенхофф!

— Открыть ворота!

— Господин Крайм, к вам виконт Дастверд!

— Закрыть ворота!

— Господин Крайм, к вам Тами Мотоцури!

— Приоткрыть ворота!

…

- Мач, я тебя убью!!!

Отбиваясь от наседающей злобной рыжей гномки, я лениво размышлял над тем, что комплекс роста у расы — это дело нездоровое. Вот взять, к примеру, японцев моего мира и их аниме. Понятное дело, что девочки с огромными глазами и сиськами, одетые в сплошное мини, эмоциональные и душевные — это то, чего у них нет, не было и не будет, так ведь? Так. Но что они делают? Восхищаются народами, у которых такие есть? Нет. Они создали мечту, оторвали её от реальности, а потом сделали частью жизни! Так почему пытающаяся загрызть меня Тами ничем в общем-то не отличается от миниатюрной человечки с комплексами? Она же представительница другой расы, другого народа! Стандарты там, привычки, сложившиеся предпочтения… ай! Больно!

— Всё, сдаюсь! — капитулировал я, тряся пальцем с вцепившейся в него гномкой, — Буду говорить Валере открывать ворота полностью! Честно!

Валера уже третий день выполняет обязанности открывателя ворот. Дышит свежим воздухом, крутит большое колесо, кушает правильное питание в виде сырых кабачков… в общем, встал на путь истинный. Ну или, как минимум, невыносимо страдает от того, что на него, Чемпиона Тьмы, прикованного к подъемному механизму, смотрят презренные смертные, не достойные даже стать стельками в его домашних сапогах. И это дословная фраза, потому как на пятый час в новой должности мальчишку прорвало на внятную, пусть и слегка истеричную речь. Мы слушали и хрустели жареной картошкой.

В замке кореша императора мы с командой жить не захотели. Слишком много левого народа туда стекалось каждый день, чтобы лизнуть местному хозяину, да понюхать, куда дуют ветра. Да и сам хозяин затаил обиду за своё неспасение. Оставив политику на попечение манулотавру и жабу-Генералу, мы с одобрения графа и принца, поселились в городском особняке, представляющем из себя мини-замок в миниатюре. Ну, просто донжон, окруженный вполне серьезной стеной. С воротами. Если нашим дипломатам подпалят хвосты, то сможем прийти на выручку в течение десятка минут, а так — чего там киснуть? Мы будем киснуть здесь! А заодно стучать Зауррморрхаввну о всех голубокровных засранцах, периодически подходящих к моим воротам в надежде что-либо узнать или просто «поговорить».

Девчонки свободно гуляли в своих плащах анонимности по городу, наслаждались жизнью, шпионили, а я почти всё время проводил на базе, неусыпным оком следя за тем, чтобы Валерий понял всю глубину своих заблуждений. Ну и заодно ждал Лилит, проводившую время в скрытности рядом с посланниками Империи Тьмы, так как уж больно много разной шелупони ломилось в замок, ей нужно было подстраховать своих. А вот сегодня как раз у неё был выходной.

И мы организовали целую операцию, чтобы уйти на свидание!

Вообще, нужно быть вопиющей и хрюкающей свинотой, чтобы заниматься такими вещами при наличии аж четырех девушек, но в каком-то смысле я ей и был… не особо отличаясь от вот этих вот четырех, которые постоянно творят, что хотят!

С Саякой было проще всего. Я подговорил Виталика стырить у неё её любимую гайку, запрятав между шестью пузатыми бутылками вина, заныканными мной под кроватью у мудрицы. Пакет из промасленной бумаги, содержащий несколько копченых куриных тушек, что должна была отыскать Мимика по запаху, таил в себе мину замедленного действия, так как мясо я разложил на найденном здесь аналоге кошачьей мяты. Матильду взяла на себя Лилит, дав ей на время весь свой богатый гардероб… правда, умело его перед этим перепутав. Жрица сейчас сидела по уши в ремешках, ленточках и тонком нижнем белье, углубленная в изучение настолько, что хватило бы на неделю.

С Тами было сложнее, у рыжей гномки, до сих пор сидящей у меня на колене и недобро косящейся на его обладателя, особых слабостей не было. Ну не платить же ей? Это ж вообще ни в какие ворота, в отличие от неё самой, не пролезет! Поэтому пришлось поступить с ней в меру цинично и гадко.

— Так, я на рыбалку, а ты за главную, — похлопал я Тами по маленькой крепкой ягодице, — Видишь, какой тут бардак творится? Вот следи, чтобы они совсем не распоясались.

— Эй! — тут же подпрыгнула гномка, — Я в город хотела!

— Вы туда мотаетесь по десять раз на дню, а я сижу тут безвылазно, — отбрил я девушку, — Теперь твоя очередь! Кто кроме тебя, Тами?! На кого я могу поло… кому я могу вер… тьфу, блин. В общем, ты самая ответственная, вот и покарауль наш зоопарк. А я на рыбалку!

Вот так мы с Лилит и оказались на улочках местного призамкового городка, обряженные в плащи анонимности и готовые к романтическому свиданию.

…и уже через час сидели на балконе второго этажа местного ресторана, подавленно жуя мороженое. Настроение у обоих было одинаково похоронным.

— Я… ничего не понимаю в романтике…, - тяжело вздохнула суккуба, — В книгах, что прочла в свое время, герои также сидели, кушая мороженное, но при этом испытывали широкую гамму светлых чувств. А я просто не знаю даже о чем говорить…

— Да уж, в подземелье тогда было больше романтики, — тяжело вздохнул я, — При ощупывании…

— Эй! — на меня слабо возмутились, маша ложечкой, — Прими ответственность за свидание!

— Как саратовский электрик, — авторитетно заявил я, — разбираюсь в свиданиях хуже Валеры!

Девушка тут же прыснула, вновь прячась под капюшоном. Тем не менее, всё равно это было совсем «не то». А почему — вопрос из вопросов. Вот сидим же. Приятная атмосфера провинциального городка, присутствует как симпатия, так и категорическое нежелание обоих переходить к алкоголю, лояльность к собеседнику есть… а чего нет? Вот чего тут нет? Практики, конечно же! Мы ж как перво… то есть восьмиклашки!

Это фиаско?

Нет уж, бороться и искать, найти и перепрятать! Здесь определенно что-то или кто-то виноват кроме нас самих! Мы не можем вот так сидеть и быть самими сабими, потому что…

— Ууу…, - простонал я, осененный идеей, — Теперь всё понятно.

— Расскажи! — тут же потребовала мучающаяся ровно на моей волне суккуба.

— А вот, посмотри, — потыкал я рукой вниз, на первый этаж, где кушала и пила куча народа, — Вот что ты видишь?

— Хм… Людей вижу, — неуверенно ответила демоница, поправляя себе кончиком хвоста прическу, — Гномы вон, шумят, эльфы в углу…

— И прочая гадость! — радостно закончил я, — Меня они напрягают! А тебя?

Суккуба задумалась, погружаясь в себя, а затем, с некоторым удивлением, призналась, что тоже чувствует нечто эдакое! Ну еще бы!

Единогласно было принято решение покинуть эту малину и искать счастья в другом месте. Там, где этих нет.

А вот на бережку небольшой речки за городом, где мы разложили коврик, снедь и немножко вина для настроения, стало просто зашибись! Без плащей, да на ветерке, да под кваканье жабок, да с выпрашивающими кусочки хлеба утками… эх!

— Кыш-кыш, — блаженно улыбаясь я помахал рукой чрезвычайно толстому черному медведю, пытавшемуся закосить под уточку, — Уйди противный!

Зверь обиженно засопел, начав неспешно разворачиваться. При виде его необъятного тыла краснокожую красотку пробило на заливистый смех.

— Ну что ты такой жестокий, Мач, — укорила она меня, — Покорми зверюшку!

— Он лопнет, — категорически отверг я предложение, обращаясь сразу к собеседнице и к заинтересованно повернувшему мор… нет, тушу, медведю. Грустно вздохнув, огромный черный колобок поковылял в закат. Стало еще веселее.

Свидание как таковое, по шаблонам и понятиям, не удалось совершенно, а вот пикник на бережку стал, наоборот, великолепным событием! Мы закусывали, шутили, рассказывали веселые и не очень истории из своей жизни. Неловкость момента ушла — не сговариваясь, мы с демоницей бросили попытки натянуть сову на глобус, то есть, претворить в жизнь то, о чем слышали раньше лишь краем уха или читали в книгах. Получалось замечательно. Свежий воздух, птички чирикают, утки жрут, я то и дело произвожу «изысканной колдовской кулинарией» какую-нибудь штуку из своих запасов, а Лилит её дегустирует. Разумеется, если получившееся выглядит и пахнет вкусно, а в ином случае — уточкам!

Рожа медведя, залегшего в кустах неподалеку, была настолько печальной от кормления не его, что я запустил в его сторону забытой в инвентаре копченой курицей. Теперь счастье настало везде.

Был бы я умным, чутким и понимающим, то сказал бы, что этими посиделками мы сломали между собой лед. Не тот, который между разумными по причине каких-либо нестыковок или антипатий, а лед отчуждения. Мы с суккубой были из совершенно разных культур, с совершенно разной жизнью, я электрик, она ассасин… в общем, это всё давало о себе знать. Если с другими девчонками всё было просто — сначала постелька, а потом уже разговорчики, в том числе и в строю, то тут, с этой хвостатой прелестью, нужно было найти общий язык. Причем нагнетать ситуацию и, тем более, лезть с чем-нибудь «романтическим» к расслабленной и получающей удовольствие от происходящего Лилит я и не собирался.

А зачем? Всем советую такую романтику — когда общаться хочется, а секса и до знакомства у тебя выше крыши! Сразу начинаешь видеть в девушке товарища, друга, человека! Даже если она демон похоти с чрезвычайно соблазнительным телом.

В общем, приятно провели время, очень. Даже пришли к общему мнению, что вскоре надо будет повторить тоже самое, только уже всем, так сказать, семейным кругом, а то вот сейчас госпоже Митрагард для полного счастья не хватает только погладить Виталика. Ну и, может быть, спеть с Мимикой.

— Так давай споем! — тут же предложил я, благо идти было далеко и по подлеску. Мы, дабы уж точно не смущать разных селян и прочих разумных своим видом и Статусами, отошли довольно далеко от города, а возвращаться бегом не было никакого желания.

Предложение было принято, от чего я с энтузиазмом начал гундеть, пытаясь подпеть девушке. Та тоже лажала, так как от моего гундения её периодически пробивало на смех, что в условиях путешествия через лес в сумерках, вызывало определенные осложнения. Хотя пофигу, всё равно происходящее обоим нравилось!

— Да заткнитесь вы уже! — полный страдания голос прервал наши музыкальные экзерсизы. Исходил он от медленно выплывшей из-за кустов фигуры в темном глухом балахоне. Фигура левитировала в воздухе где-то в полуметре над травой и имела вид грозный, таинственный и загадочный… если бы не довольно здоровое устройство в руках, напоминающее сделанный из полированного металла толстый планшет, усыпанный бешено перемигивающимися разноцветными лампочками. Совершенно несерьезного вида.

— Ой, — вслух смутился я, рассматривая летающего мужика. Тот, вытянув в нашу сторону свой планшет, раздраженно потряс им в воздухе, — Нет, ну сколько можно! — продолжил он жалостливым голосом, — Пять раз уже сбился из-за вас!

— Извините, мы не хотели! — смущенно пискнула суккуба.

— Мы больше не будем! — твердо пообещал я таинственному летающему незнакомцу, как-то ни грамма не напрягаясь от его присутствия. Может быть, потому что он уже вновь уткнулся в своё устройство, напряженно бурча о чем-то своем.

— Ой, да ладно, — как-то совсем по-человечески заявил балахонщик, — Вы тоже, извините. Нервов никаких не хватает! Тут такие сбои идут, никак не могу понять почему! Ведь где-то же рядом… где-то близко… плюс-минус… восемь световых лет?!! Уже?!! Да ты издеваешься!! Пошло оно всё! Еще дуры эти доспех сломали! Как?!! Что за день!!!

С этим криком души мужик просто взял и исчез с тихим хлопком.

— Так, давай дальше тихо пойдем? — предложил я девушке, которую слегка напрягло отсутствие Статуса у летающего типа. Та с удовольствием согласилась.

И мы пошли молча. Но недалеко и недолго, а всему причиной раздраженные голоса целой группы разумных, что-то обсуждавших неподалеку. Переглянувшись с Лилит, мы оба ушли в «скрытность», от чего я сразу потерял суккубу из виду.

— Я рядом…, - надышали мне в ухо так, что дыбом встала вся немногочисленная шерсть на теле. И не только она.

— Пойдем послушаем, о чем они там, — прокряхтел я, крабясь в сторону ближайших к голосам кустов, — Хорошие люди по ночам в лесах не орут…

— А мы? — снова кокетливо дохнуло мне прямо в ухо.

— А мы не люди, нам можно! — просипел я, чувствуя внезапную потерю интереса к очень многому и набор его в совершенно других направлениях.

А на тенистой полянке под неверным светом луны напротив задрапированной в глухой приталенный плащ женщины стояли шестеро одетых в кожу мужиков и… мяли сиськи. По-другому это назвать было нельзя.

— Вам что, в сотый раз нужно всё повторить?! — мелодичный и слегка знакомый мне голос излучал в пространство просто море нетерпения, раздражения и недовольства, — Подошли! Закинули! Отошли! Убежали! Здесь будет ждать Хейгор, он отдаст остаток канис! Что вам неясно, недоумки?!

— Так-то оно так, госпожа, — мычал один взъерошенный тип, — Да вот только в городке и замке-то не крестьяне-то паршивые сидят, а ого-го кто! Там такое, что и подумать страшно!

— Я за это такое вам и плачу так много! — взвизгнула женщина, явно едва удерживаясь от желания приложить мямлю чем-нибудь тяжелым, — Подошли! Кинули! Ушли! Всё!

— А если оно заразное?! — на вытянутой к отшагнувшей назад женщине руке у другого парня была толстостенная колба с чуть светящимся голубым жидким содержимым. Заметивший реакцию «заказчицы» подозрительный тип тут же сделал шаг вперед, — А если магическое?!

— Там стена, идиот! — зарычала на него слегка испуганно женщина, — Стена! Вы их бросите через стену!

— А если магическое?!

— Хреническое!!! — изошла на визг закутанная особа, которой определенно не терпелось, чтобы мнущиеся идиоты пошли и выполнили то, что она от них хочет, — Кретины! Я же с вами иду! Разумеется, оно безопасное!

— Неееее, — помотал головой первый, — У вас, госпожа, это может быть… ну как оно…? Противуядие! Нам знать надо, на что подписываемся! Это ж против Героя… да какого Героя! Против самого Крайма!

— И плотють маловато…, - тонким и жутко противным голосом заметил молчащий до этого тип, — А он, который… он мстить!

Я насторожился. Женщина же, издав несколько очень злых и нетерпеливых звуков, содрала с головы капюшон, являя очень знакомое лицо. Угу, именно то, которое совсем недавно страстно дышало мне в нос, откровенно желая совместных детей и процесса их создания. Опполина батю её Эгнос Диццендорн, собственной персоной!

— Это! — в руках принцессы появился точно такой же пузырь, как и в руках её нерешительных наемников, — Совершенно безвредная вещь! Это афродизиак! Вы, идиоты, слов таких не знаете, поэтому объясню проще — возбудительное! Оно через стены не проходит! Падашли! Закинули! Аташли! Вернулись сюда за деньгами! Всё понятно?!!!

Ууу… кажется, меня хотят отравить, то есть возбудить. Причем работает блондиночка решительно, дерзко и оптом, решив одним махом устроить у меня во временном доме большую оргию, к которой имеет планы присовокупиться. Вот же дрянь коварная! У меня там Валера! Виталик! Престарелая экономка! Дура! Не могла просто письмо прислать?! Я бы выбрался ночью на пару часиков!!

— Вот стеррррррва…, - прошипело у меня над ухом очень злым голосом предельно раздраженной суккубы, — Мач… подожди секундочку…

И это на самом деле была секундочка. Не успел я ни грюкнуть, ни пукнуть, ни как-то иначе сэрегировать, как пузатый сосуд в руках принцессы просто-напросто исчез, оказавшись у неё под ногами, только в открытом состоянии! Оттуда тут же валом повалили клубы густого, плотного, но очень быстро распространяющегося голубого дыма, красиво переливающегося сиреневыми и зелеными оттенками! На это я успел только один разок щелкнуть клювом, как был подхвачен неведомой силой, тут же утащившей меня десятка на три метров от опасной зоны. Сила затем поставила меня на травку, заботливо стряхнула ветку с головы, а потом проявилась как краснокожая демоница с таким количеством написанного на симпатичном личике злорадства, какое не бывает даже у ассенизатора, вылившего цистерну плодов своего труда на пол колл-центра, специализирующийся на холодных звонках!

— Ыыы…, - донеслось до нас жаркое, зовущее, хоровое и определенно мужское, — Жэээээээээнщинааааааааа!

— Ни-ет! Нинада!! Уммм!! — коротко взвизгнуло в ответ голосом Опполины, но это был единственный услышанный нами протест. Дальше всё сменилось звуками любви. Большой любви. Большой и страстной любви на полянке в ночном лесу.

— Я туда не пойду, — хрипло, тихо и категорично сказал я, — Там одной на всех не хватило. Там страшно.

— Пойдем домой, — предложила мне слегка возбужденная и злая суккуба, — А там сообщим кому-надо! Я знаю этот… состав. Он плохо рассеивается и долго действует. Принцесса… до утра никуда не денется.

Офигеть.

— Поздравляю, ты скоро станешь дядей, — вместе с похлопыванием по плечу, эти мои слова достались растерянно хлопающему ресницами принцу Гравиоргу, который невесть зачем приперся ко мне домой.

— Что? Откуда тебе это…, - начал блондин, а затем в его глазах вспыхнула догадка, — Опполина! Она своего добилась! Ты долж…

— Не, я ни причем, совершенно, — тут же отверг я гнусную инсинуацию, взяв второго сына императора рукой за плечо и выведя на балкон. Простерев свободную десницу (или шуйцу?) по направлению к вероятной дислокации чрезвычайно занятой в данный момент принцессы, я рассказал её безутешному брату о том, что мы видели в лесу. И о несчастном случае, который приключился с его венценосной сестрой. Было очень сложно, так как безутешность Гравиорга быстро достигла терминальной стадии, а я всё еще его сжимал и никуда не пущал, от чего бедолага сильно нервничал, дергался и даже кричал.

…правда, быстро заткнулся, когда Лилит предупредила, что врываться спасительным принцем на поляну сейчас еще слишком рано, если нет у блондина желания познать как крепкую мужскую любовь, так и пятьдесят тысяч оттенков инцеста. Сбледнув с лица, Гравиорг осунулся, а затем медленно поплелся в замок за доверенными лицами, которые будут держать рты на замке о том, что предположительно найдут на поляне. Посоветовав им взять с собой побольше жидкости для восполнения той в организмах пострадавших бандитов, намеревавшихся причинить невосполнимый ущерб переговорам двух высоких договаривающихся держав, я с чистой совестью и блаженной улыбкой пошёл спать.

— Где рыба, Мач? — сладким и ядовитым голосом меня спросила рыжая напасть, коварно захлопнувшая дверь моей спальни, как только я вошёл, — Покажи мне рыбу, рыбак!!

— И мне покажи! — из шифоньера вышла одетая в пеньюар Матильда. Лебединой походочкой и удерживая на руке Виталика, навроде кота.

— Показывай рыбов, мерзавец! — а вот это было нападение сверху от ошалелой Мимики, подкараулившей меня на шифоньере. С артикуляцией у бардессы было не лучше, чем с адекватным восприятием реальности (вина кошачьей мяты), так как, ползая по мне, кошкодевочка затеяла обыск. Угу, доспеха. Гладкого и металлического. Разумеется, она сверзилась на пол, где и закопошилась, невнятно что-то бурча.

— Вот тебе, — уронил я на неё пакет с остатками дурмана. Ну как с остатками? Килограмма два. А так как пакет был мной уже надорванным…

— Красивое…, - счастливо пробулькала бардесса, растирая себе шею и лицо крошками мяты. Запасы адеквата у нее моментально показали дно.

Так, одна устранена. Думай дальше, Мач, думай-думай…

— Здесь рыбы нет! — обрекающе раздалось с моей собственной кровати, откуда из мрака поздней ночи светили пьяненькие, но такие же подлючие фиолетовые глазки нашей мудрицы.

— Мач! Ты нам соврал?! — сделала большие наивные глаза жрица, прижимая к груди утконоса.

Вот и всё. Теперь рыжую, подошедшую ко мне вплотную и смотрящую требовательным взглядом, было не оттащить. Меняем тактику.

— Соврал! — гордо говорю я, принимая независимый вид, — Я работал над отношениями с Лилит! Мы налаживали взаимосвязь!

— И много налажали?! — ехидно пробулькало с кровати, — Нам осталось?!

— Грррр, — кратко выразилась гномка, уже почему-то вооруженная копьем.

Ну не, так дело не пойдет.

— Ох, какие же вы…, - выдохнул я, убирая доспехи и прочую военную фигню в инвентарь, а сам садясь на пол. Затащив на колени блаженно булькающую Мимику, я начал её гладить по голове, рассматривая остальных девушек. Гномка пыхтела, Саяка ехидно блестела глазищами, Матильда стояла памятником себе…

— Короче, вы — извращенки, — припечатал я, — Наглые, нахальные, напористые! А суккуба наша так не умеет. Вы можете говорить что хотите, но понимать-то должны, что ей некуда, блин, податься? Как и каждому из нас. А просто залезть ко мне в постель она не может. И я к ней — тоже! Это все похерит! Так что теперь делать? Ждать, пока разочаруется в себе и нас, а затем уйдет невесть куда? Работать убийцей?

— Нет! — тут же шепотом гаркнула Такамацури, — На свидание тащить надо!

— Я так и сделал! — аргументировал я.

— Всех! — тут же рыкнула гномка, топая ногой.

— Я потому и соврал! — гавкнул в ответ я, — Хотите свидание? Пойдем все вместе! А по очереди я вас тягать не буду! Я столько не вывезу! Да и нельзя нам разделяться! Жопа на каждом углу! Это была вынужденная мера!

— Ну вот, — скуксилась рыжая, убирая оружие, а я с оторопью внезапно понял, что они это всё затеяли именно затем, чтобы выбить из меня… свидание? Или что-то наподобие?

— Мы тоже люди! — с надрывом заявила мне Матильда, — Мы тоже хотим романтики!

— И я хочу! — тут же вновь соврал я, — Но у нас всё через жопу! Вот когда осядем где-нибудь… в безопасности. Или хотя бы вернемся в Империю Тьмы…

— Ловлю на слове! — проскрипела довольно Саяка, рассматривая меня как банковский менеджер безграмотную бабушку.

Фух, кажется, первый и, надеюсь, последний кризис в отношениях оказался преодолен. Додумать дальше мне помешал щелчок закрываемой на замок двери. Матильда, невесть как прокравшаяся мимо меня, с довольно пугающей улыбкой обернулась, опуская руки. Пискнувший Виталик попробовал удержаться на тонкой ткани пеньюара, от чего та и поехала вниз, аккуратно спуская вжуха.

— Э…, - умно произнес я, глядя на то, что в общем-то, много раз видел, но вот не надоело совершенно. Совершенство надоесть не может.

— Мы хотим ком-пен-са-ции! — промурлыкала блондинка, а я почувствовал, как некто, подкравшийся сзади, засунул свои маленькие проворные ручки мне в штаны.

Кажется, это будет бессонная ночь. И утро. А может, и полдник пропустим…

А за окном были тьма, тишина, суккуба, и мерно удаляющийся топот кавалькады сильно нервничающего вслух принца.