Глаз вихря

Глава 12

Телдин почувствовал, как верхняя палуба «Опасного Палтуса» медленно покачивается на волнах, и, несмотря на головную боль, он легко удержался на ногах. Корабль держал удивительно ровный киль для корабля, построенного гномами, как подумал он, особенно для корабля, который только что совершил почти катастрофическую посадку. Пока пульсирующая боль в голове приходила и уходила, Телдин наблюдал, как группа из шести гномов гребла к берегу на маленьком плоту, сколоченном из дверей и деревянных балок, выбитых изнутри корабля. Он на мгновение задумался над плохими новостями, полученными от Сильвии вскоре после приземления, а затем угрюмо выбросил их из головы. Все выглядело хуже и хуже.

Посмотрев вниз, Телдин обратил внимание на перила, к которым была привязана толстая веревка. Как только гномы сойдут на берег, они возьмут другой конец веревки и привяжут его к одному из деревьев; тогда команда «Опасного Палтуса» сможет вытащить корабль. Винты и лопасти, которые гномы изначально сконструировали для движения корабля на воде, больше не работали. Винты были сделаны так, чтобы их вращали гигантские хомяки, оба из которых были сбиты с ног во время аварии и все еще были «одурманены», как сообщила Гея. Лопасти были почти все сломаны, так как плохо хранились, и механизмы для винтов также получили некоторые повреждения при крушении; они не могли быть исправлены без двух дней работы. Проще было просто отбуксировать корабль силой экипажа.

Кто-то тяжело прошел с кормы корабля и встал позади Телдина. Он услышал, как существо потянулось и зевнуло, затем небрежно расправило мундир.

— Прекрасный день, если вы не возражаете, сэр, — сказал Гомджа, осторожно прикрывая свои маленькие глазки толстой серо-голубой рукой, наблюдая за продвижением гномов. — Если, конечно, на нас не нападет местная милиция или те скро, которые нас найдут, но мы справимся, держу пари. Клянусь мушкетоном Великого Капитана, хорошая драка всколыхнет кровь. Мы дали больше, чем получили там.

— Скро? — спросил Телдин, полуобернувшись, чтобы взглянуть на огромного гиффа. Приятные воспоминания гиффа о битве начинали его раздражать. — Что такое скро?

— Скро — это космические орки, сэр, — сказал Гомджа, все еще наблюдая за гномами. — Я не сразу понял это, когда мы сражались с ними, но потом до меня дошло. Мой отец рассказал мне несколько историй о них. Скро — это орки, выжившие в Нечеловеческой Войне сотни лет назад, когда эльфы и гуманоиды боролись за контроль над всеми сферами. Выжившие произносили название «орки» задом наперед, чем разрывали связь со своими предками. До сих пор они были просто случайной помехой. Скро гораздо опаснее обычных орков, и даже огры не трогают их. Предполагается, что они частично устойчивы к магическим заклинаниям, и все хорошо подготовлены к бою. Они хорошо сражались, должен признать. Жаль, что я не сохранил один из их доспехов в качестве трофея.

Телдин оглянулся на берег. Гномы выбирались с плота на берег, в сотне ярдов от них. Два гнома упали в воду и исчезли у него на глазах. — Но скро, или как вы их там называете, мертвы, а мы нет, — сказал он, подводя итог всему, что он хотел вспомнить о битве. — Мне бы не хотелось, чтобы у них появился еще один шанс напасть на нас.

Гомджа хмыкнул. Гномам удалось перевернуть плот, и он, казалось, развалился. С этим ничего нельзя было поделать.

— Теперь, когда мы здесь застряли, скро, должно быть, будет легко справиться с нами, — мрачно сказал Телдин. Он обернулся, чтобы посмотреть на дюжину или около того гномов на верхней палубе, каждый из которых держал заряженный арбалет и нервно следил за небом в поисках других заклинательных кораблей. Телдин понизил голос в надежде, что гномы его не услышат. — Без привода у нас не так уж много шансов спастись от них.

Гомджа резко опустил глаза. — Где вы это слышали, сэр? Привод вполне работоспособен. Его магия была просто сведена на "нет" антимагическими свойствами этой озерной воды.

— Что? Телдин хмуро посмотрел на Гомджу. — Сильвия сказала, что привод не будет работать, независимо от того, какую магию или усилие она приложит к нему. Вот, почему мы потеряли управление, и ушли под воду, ударившись о дно озера. Привод просто мертв.

— Я уверен, что теперь она скажет, что просто поторопилась, сэр, — быстро ответил Гомджа. — Прежде чем выйти на палубу, я спросил ее о корабле, и она объяснила, что узнала об антимагических свойствах воды в этом озере. Это весьма примечательно, сэр. Вода не лишает магический предмет силы, но она не дает ему функционировать. Все, что нам нужно сделать, это вытащить корабль на берег, из воды, и мы отчалим.

Телдин тихо фыркнул, скрестив руки на груди. — Интересно, отключит ли вода силы в моем плаще на достаточно долгое время, чтобы я мог снять его.

— Это возможно, сэр, но маловероятно. Гомджа внимательно посмотрел за борт. — Вы могли бы попробовать, но лестница отвалилась при посадке, и вы не сможете подняться на борт корабля и снова оказаться на палубе, если только не воспользуетесь веревкой.

Телдин решил все-таки попробовать, но поближе к берегу. — Если мы столкнемся еще с одной незначительной неудачей, вроде антимагической воды, которая прерывает заклинание, — пробормотал он, — скро, неоги, эльфы и все остальные могут сражаться за плащ и мое разбитое тело на досуге. Он почувствовал тупую пульсацию головной боли за глазами. Ему придется снова попробовать холодные компрессы, которые Гея наложила на него, когда он пришел в себя в своей каюте, окруженный разбросанными вещами. Он ни за что на свете не мог вспомнить ничего из того, что происходило за несколько минут до катастрофы; он помнил только, что пытался добраться до своей каюты, чтобы лечь. Он спросил об этом Гею, так как она была с ним в каюте, но она пожала плечами и сказала только, что обсудит это позже.

Вдалеке гномы добрались до берега и сумели вытащить часть своего плота на сушу. После некоторого замешательства гномы поднялись по берегу к ближайшему из многочисленных деревьев. Веревка тянулась за ними из воды. Им потребовалось около двадцати минут, чтобы привязать веревку. Когда они закончили, огромный гифф встал на палубу и начал тянуть веревку, перебирая руками. Корабль заскрипел и застонал, изменив курс на берег, и медленно двинулся к суше.

— Антимагическая вода, — пробормотал Телдин себе под нос. — Что еще это место приготовило для нас?

Он отвернулся и посмотрел на озеро. Таким образом, Гомджа, а не Телдин, был первым, кто увидел серо-зеленое насекомое размером с лошадь, пробившееся сквозь ветви деревьев позади усталых гномов. Одна из когтистых рук существа, похожего на центавра, ухватилась за веревку, которую гномы только что закончили привязывать. Изогнутой саблей в другой руке существо одним ударом перерубило веревку.

Мгновение спустя десятки многоногих ужасных существ выскочили из леса, и бросились вниз по склону на испуганных гномов с длинными луками наготове и поднятыми кривыми мечами.

*****

Костлявые руки схватили позолоченную раму зеркала и быстро подняли его с подставки.

— Будьте вы прокляты! — взвизгнул нечеловеческий голос. — Будьте прокляты навеки всеми силами тьмы! Костлявые руки подняли тяжелое зеркало над черепом нежити и встряхнули его, затем, осторожно, положили обратно на подставку.

Генерал Форр втянул в себя вонючий воздух, задержал его на мгновение, затем выпустил, осматривая когтистый ноготь. Он слушал бред нежити последние десять минут, ее запах разложения становился все хуже, и ему становилось скучно. Первые новости нежити о судьбе «скорпиона» и его команды были достаточно плохими; он не мог позволить себе потерять еще один корабль без веской причины. Возможность того, что Уссо погибла в катастрофе, беспокоила его только потому, что на данный момент было бы трудно заменить ее кем-то столь же способным заклинателем, даже если она была предательской шлюхой. Ее таланты по сбору информации, среди прочих, были бы упущены, если бы она вовремя не телепортировалась.

Форр проигнорировал разглагольствования нежити, снова оглядел маленькую каменную комнату и остановился возле открытой арки, в которую вошел. Комната была небольшой, но слегка впечатляющей, если кто-то любит древние гробницы. Генерал Форр и сам не любил гробниц — если только они не предназначались для его врагов.

— Где Телдин Мур? Отвечайте! Отвечайте своему господину сейчас же, или вы отправитесь в пылающие плоскости Бездны и сгниете! Нежить снова выругалась на незнакомом языке, а затем в бессильной ярости замахала руками.

Форр подавил зевок.

Нежить несколько мгновений рассматривала зеркало, затем отвернулась, что-то бормоча. — Ушел он! Это может быть сила плаща? Это может быть действие живого мяса? Она покачала головой, лихорадочно, соображая. — Невозможно это. Слабый и простой у него ум, у живого мяса Телдина, и не для обладания артефактами оно было сделано. Нежить остановилась и повернулась, рассматривая предметы, лежащие на его шатком верстаке. Она подняла голову и, казалось, впервые увидела генерала.

— Я так понимаю, вы не можете найти Телдина Мура, как когда-то говорили, — сухо сказал Форр.

Оживший скелет махнул костлявой рукой в сторону Форра, словно отпуская его. — Исчез корабль гномов, ушел, — сказал он. — Плащ маскировочный есть, но что он сделать мог? Дикое пространство этого сделать не могло. Металл толщиной с коричневого слугу — громадину это сделать не мог. Хрустальная сфера этого не сделала, — размышляла она, уставившись пустыми глазницами на выцветшие картины на соседней стене.

Ответ дался генералу легко, но он не решился произнести его вслух, так как даже его ответ не объяснял всего. Поскольку Форр знал, что он сам был полностью антимагическим при рождении, своего рода антимагическое поле могло быть причиной исчезновения Телдина. Могло ли какое-то антимагическое устройство или существо повлиять на корабль гномов? Учитывая размеры корабля, это должно было произвести поразительный эффект. Единственной альтернативой было предположить, что корабль гномов развалился при ударе, и Телдин был мертв. Это было достаточно разумно, но генерал был достаточно опытным, чтобы не делать поспешных выводов. Что же было правдой?

Форр уставился на озабоченную нежить и снова возненавидел саму мысль о том, что ему нужно сохранить эту вонючую мерзость живой. Точнее — невредимой, до определенного времени. Это все еще имело некоторое значение, чтобы привести их всех к Телдину Муру, и плащу «Спеллджаммера».

До генерала дошло, что если нежить больше не может найти Телдина, то нет причин держать его… целым и невредимым. Уголки его рта поползли вверх. Он даст ему немного времени, чтобы найти Телдина, но только немного. Ему было интересно узнать, что это за существо на самом деле, прежде чем он разобьет его на куски размером, например, с вазу.

— Я позже с вами поговорить буду, — сказала нежить, отворачиваясь к пыльной полке со свитками и бумагами. Она начала перебирать бумаги и больше не обращала внимания на Форра.

Генерал торжественно кивнул, будто нежить все еще могла его видеть. Его улыбка почти исчезла. — Мы будем ждать вашей информации, — спокойно сказал он. Затем он вышел, прошел через каменную арку и по широкому коридору направился к корабельным площадкам. Он прошел мимо рядов скелетообразных солдат, и на его лице отразилось отвращение, когда он посмотрел на их кривые черты. Скелеты были не более чем костями, сделанными подвижными с помощью заклинания некроманта, такими же безмозглыми, какими могут быть настоящие мертвецы. Отряд скро мог бы быстро справиться со всеми силами пирамиды, за исключением самой нежити, но генерал мог бы сам решить и эту проблему. Коричневых громил тоже было бы трудно победить, но не невозможно.

Эта мысль не давала ему покоя, пока он быстро спускался по нескольким лестницам и трапам, в конце концов, добравшись до грузовой палубы летающей пирамиды — открытого участка древней каменной кладки с выцветшими пиктограммами, украшавшими потрескавшиеся стены. Заклинание на дальней стене отбрасывало тусклый желтый свет на участок, освещая груду камней, обломки старого дерева и несколько разбросанных костей.

Корабль-кальмар Форра дрейфовал в космосе всего в нескольких футах от открытой двери грузового отсека. Абордажная веревка, привязанная к толстому столбу, вела к кораблю, и Форр подошел к ней и схватил веревку, не сбавляя шага. Он прыгнул через бездну космоса из двери грузового отсека, держась за веревку. Если он упадет, это не будет иметь никакого значения, так как он только ударится о гравитационную плоскость корабля-пирамиды и отскочит. На несколько мгновений, однако, ему показалось, что если он упадет, то будет вечно падать к звездам, никогда не достигая их. Это было приятное ощущение.

— Генерал на борту! — крикнул скро, затянутый в доспехи, когда Форр приблизился. Все скро на палубе вытянулись по стойке «смирно» и отдали честь, подняв кулаки в черных перчатках и выставив вперед эмблему тарантула. Форр перемахнул через перила корабля- кальмара и с тяжелым стуком приземлился на баке. Приятно было снова вдохнуть чистый воздух. — Корабль, отходим! — крикнул другой скро, сбрасывая абордажный канат, и звезды развернулись вокруг корабля-кальмара, когда он оторвался от летающей пирамиды.

Форр спустился по лестнице на главную палубу, затем повернулся и прошел через дверь к камбузу и в свои собственные апартаменты. Скро, которые ели на камбузе, вскочили на ноги, когда он вошел, но он обошел их, открыл дверь своего кабинета и закрыл ее за собой.

— Вы пропустили отвратительную драку, — раздался знакомый, но приглушенный голос с циновки, на которой спал Форр.

— Жаль, — ответил Форр. Он взглянул на Уссо, которая сидела в углу, подтянув ноги к подбородку, потом сел за тяжелый деревянный стол и взял перьевую ручку. — Это была та битва, в которой вы потеряли контроль над своим кораблем, когда его разбили гномы, и вы телепортировались, но оставили команду умирать?

— Да, это я о ней,— сказала она. В ее голосе не было обычной живости — признак того, что она подавлена или расстроена. — Откуда вы знаете? Может ли нежить видеть все это?

— Если Скаркеш может выследить Телдина Мура по его плащу, я думаю, он может выследить и больше, если захочет, — ответил Форр. Он нацарапал себе несколько заметок на листе бумаги. — Он сообщил мне о судьбе корабля и экипажа, затем снова попытался связаться с Телдином, просто чтобы доказать мне, что он может это сделать, но не смог найти его. Закончив записи, Форр повернулся на табурете лицом к красивой восточной женщине в углу. — Как будто корабль Телдина Мура исчез, — сказал он. Я подумал об антимагическом поле. Не помешает ли оно нашему костяному человеку шпионить за Телдином?

Лицо женщины исказилось от боли и гнева. — Кобас, вы ублюдок, я чуть не умерла! Левая стена рулевой рубки была пробита, и я чуть не попала в привод, когда вся эта проклятая стена обрушилась на него. Вы можете говорить только об этом грязном плаще! Вам на меня наплевать!

Форр пристально посмотрел на Уссо. — Вы живы. Мои скро — нет. Эта экспедиция с каждой минутой обходится нам все дороже. Вы хотите отнять у меня время или помочь мне достать плащ Телдина Мура, пока мы не превратились в один потрепанный корабль и команду из трупов под командованием монстра?

— Прыгайте прямо на дно Пропасти, жирный навозник, лизоблюд — нет! Нет! Уссо прервала свою реплику, когда Форр бросился через комнату, схватив ее за руку. Уссо закрыла лицо другой рукой, подтянув ноги к животу. — Не бейте меня! — закричала она. — Не делайте этого! Я остановлюсь... Ой! Нет! Ой-ой-ой!

Форр держал ее тонкое запястье одной массивной рукой и медленно выворачивал запястье и предплечье в направлении, куда они не должны были двигаться. Уссо извивалась, пытаясь вырваться. — Кобас! Ко-бас, прекратите, прекратите! Она бессвязно закричала, уткнувшись лицом в циновку.

Форр ослабил давление, оставив ровно столько, чтобы Уссо остро осознала, что боль вернется через мгновение. Обычные обеденные шумы из камбуза за дверью прекратились; если скро были умны, они отправились куда-нибудь поесть.

— Ваш рот будет вашим надгробием,— сказал он, его голос был мягким, как шелковая перчатка. — Я нашел вас, я сделал вас сильной, и я дал вам власть. Я могу забрать это вот так. Он что-то сделал с рукой Уссо, и она снова закричала, пока он снова не отпустил ее. — Давайте будем благоразумны, пока я не потерял всякий интерес к здравому смыслу. Цель — плащ Телдина. Мы потерпим. Наши враги погибнут на забытых полях сражений, но мы выстоим — если вы будете сотрудничать со мной. Он остановился и стал ждать.

— Да, — выдохнула Уссо, пряча лицо под копной длинных черных волос, рассыпавшихся по циновке. — Я помогу. Не делайте мне больно, Кобас. Пожалуйста, не делайте мне больно. Я буду вести себя хорошо. Я помогу вам. Не делайте мне больше больно.

Он ослабил давление, но не настолько, чтобы она смогла встать. — Может ли антимагическое поле блокировать попытки нежити шпионить за Телдином Муром? — спросил он.

— Может. Оно может это делать. Оно не повредит плащу, но может остановить магию, исходящую от него. Я буду вести себя хорошо, Кобас.

Он задумался над новостями. — А что будет, — спросил он, — если я дотронусь до плаща? Можно ли будет выследить Телдина? Может ли он использовать магические силы плаща?

Уссо тяжело дышала, пытаясь восстановить дыхание. — Я думаю, что вы заблокируете силу плаща, но только до тех пор, пока держите его или прикасаетесь к нему. Он сработает, если вы отпустите его. Я считаю, что он очень мощный. Вы не можете уничтожить его, но вы можете остановить его. Носитель плаща, вероятно, может выполнять заклинательный полет с его помощью. Я уже говорила вам об этом несколько недель назад. Должно быть, он воспользовался им, когда сбежал от нас в первый раз. Я видела, как он бросал из него заклинания, магический огонь, как раз перед тем, как мы разбились. Он убил много скро, прежде чем они прорвались на борт его корабля.

Форр прислушался к тяжелому дыханию женщины, затем посмотрел на ее спину. Под длинным белым платьем отчетливо виднелся ее лисий хвост, распластавшийся на циновке между ног. Уссо умела лгать, но ее хвост — никогда. Она была такой же, как все ей подобные: умной, высокомерной, сильной перед лицом слабых, и слабой перед лицом сильных. Она заботилась только о себе.

Было бы ошибкой оставлять ее в живых, и Форр знал это. Уссо продаст самих богов за большую власть. У нее, без сомнения, были свои планы на плащ, который носил Телдин; Форр не возражал против этого, потому что легче было бы справиться с ее предательством, чем с нежитью. Если бы она могла почаще держать рот на замке и обуздывать свои эмоции, у нее была бы гораздо более уютная и комфортная жизнь, но ей никогда не удавалось этого сделать, сколько бы предупреждений она, ни получала.

— «Это хорошо», — подумал Форр. Иногда ему доставляло удовольствие любовно предостеречь женщину-лису. Если она будет продолжать свои уловки в неподходящее время, он в один прекрасный день сделает ей последнее предупреждение, и не будет торопиться. Эта мысль была приятной.

Форр снова поднялся на ноги. Он держал широкую, мускулистую руку на запястье Уссо, заставляя ее лежать, пока полностью не встал. Он в последний раз резко дернул ее за руку и отпустил, когда она взвизгнула и поползла прочь, всхлипывая.

Он знал, что все это было лишь шоу. Уссо, как и все «ху сянь», умела быстро залечивать раны и устранять боль. Ей просто было больно на сердце, или что там у нее было, потому, что он не хотел ее слушать.

Форр вернулся к столу и снова взялся за ручку. Он представил себе, как Телдин в плаще нападает на него с мечом. Как он может ухватиться за этот плащ? Что он сможет с ним сделать, когда он окажется у него в руках? Сможет ли он использовать плащ против Телдина в поединке лицом к лицу?

Образы начали шевелиться в голове генерала, когда он слушал, как «ху сянь» плачет бесполезными слезами. Когда он, наконец, встретит Телдина, то Форр искренне надеялся, что тот сделает все возможное, чтобы убить своего противника. Форр хотел, чтобы все было именно так. Он хотел, чтобы это был бой, который он будет помнить всегда.

*****

Берег становился все ближе, фут за футом, пока Телдин неуклюже греб к берегу. Его ноги уже были по пояс в воде, но это не имело значения, так как он уже упал в озеро и полностью промок. Его плот состоял всего лишь из нескольких дверей от корабля, связанных вместе, а весло было доской, выломанной из корабельного трюма, но оно работало. Больше ничего не было.

Далеко позади него Гомджа и Элфред с тревогой наблюдали за происходящим с палубы корабля. Они держали пистолеты с колесными замками и заряженные мушкеты, и еще больше оружия было на палубе в пределах досягаемости. Вдоль поручней корабля, лицом к берегу, стояла оставшаяся команда корабля, арбалеты были подняты и нацелены, запасные стрелы сложены позади них. Внутри корабля остались только Сильвия и Гея, и Телдин был уверен, что Гея не задержится там надолго.

Плащ Телдина поднялся в форме ожерелья, когда он оказался в воде до этого. На мгновение он задумался, стоит ли использовать силу плаща, чтобы превратиться в одно из похожих на центавров насекомоподобных существ, которые выстроились вдоль берега. Возможно, тогда он сможет использовать переводческие способности плаща, чтобы убедить этих существ, что они дружелюбны. Однако они уже видели его и теперь заподозрят самое худшее в любом внезапном превращении. Если бы он был на их месте, то, конечно, сделал бы это. Переводящей язык силе придется работать в одиночку — это все, что у него есть на пути ораторского искусства.

Насекомоподобные существа, ожидавшие его на берегу, не сдвинулись ни на дюйм с тех пор, как схватили шестерых гномов и перерезали веревку. Телдин насчитал их количество около трех дюжин, многие были вооружены длинными луками. Каждое существо было полосатым и щеголяло особым серо-зеленым узором, который, как понял Телдин, делал их трудно различимыми на фоне леса. Грудь каждого восьминогого существа пересекали различные ремни и патронташи, в том числе длинные колчаны со стрелами и многочисленные кинжалы с длинными рукоятями. Лишь у нескольких существ было чисто сухопутное оружие — длинные ятаганы и секиры, и эти воины сгрудились вокруг группы мокрых, испуганных гномов, которых они захватили.

Когда Телдин был всего в двадцати футах от берега, он вспомнил, что вода в озере, как они решили, должна быть антимагической. Это означало, что его плащ… Он перестал грести, почти парализованный страхом при следующей мысли. Сработает ли вообще способность его плаща? Но теперь было уже слишком поздно. Он даже не хотел пытаться снять ожерелье, боясь, что оно упадет в озеро и потеряется. Он медленно двинулся к берегу, и сердце его упало. Подойдя достаточно близко, он осторожно соскользнул с плота и встал по колено в заросшей водорослями воде, таща плот за собой, пока не смог вытянуть один его конец на песок и камни берега. Сделав это, он встал и повернулся лицом к существам, стоя прямо с открытыми руками по бокам. Холодная вода капала с его промокших брюк и выливалась из ботинок.

Одно из насекомоподобных существ щелкнуло саблей, аккуратно опуская ее в широкие ножны. Оно двинулось сквозь ряды своих товарищей, пока не остановилось примерно в десяти футах перед Телдином, глядя на него своими черными фасеточными глазами, большими, как человеческая ладонь. Голова насекомого-кентавра напоминала голову муравья, с двумя огромными антеннами, которые крутились туда-сюда на его голове, и парой темных жвал, больших, чем когти любого животного. Он сделал движение вперед, и Телдин осторожно шагнул ближе, подальше от берега.

— На этом корабле вы плаваете по небу? — спросило существо. Его голос не был неприятным, почти как щебечущая песня. Оно махнуло длинной когтистой рукой в сторону «Опасного Палтуса».

Телдин не был уверен, действительно ли существо говорило на общем языке, как ему показалось, или плащ переводил его слова. — Да, — просто ответил он. — Мы спустились и приземлились в озере. Мы хотим здесь отдохнуть. Он отменил идею сказать народу насекомых, что корабль пока не может полететь.

Существо смотрело на «Опасного Палтуса» без всякого выражения. — Вы теперь не лететь в небо? Корабль ваш не может плыть озеро? Дом здесь хотите?

Телдин заколебался, не совсем понимая, что имеет в виду это существо. — Корабль летит… Да, наш корабль летает. Мы просто хотим отдохнуть здесь, а потом уйти. Мы вас не побеспокоим, — он посмотрел в сторону гномов. — Пожалуйста, отпустите нашу команду. Они не хотели ничего плохого.

В ответ существо что-то крикнуло через плечо на непонятном певучем языке. Рядом с гномами послышалось какое-то движение, затем один насекомообразный кентавр отделился от остальных, высоко подняв гнома за подмышки. Лицо гнома, такое же белое, как и борода, казалось, застыло от ужаса, но насекомообразный кентавр просто опустил его на землю в высокую траву рядом с Телдином. Толчком сзади существо направило гнома в сторону Телдина.

Телдину захотелось нагнуться и схватить гнома, как вернувшегося ребенка, но он сдержался. Он присел и заставил себя улыбнуться, когда гном нервно подошел к нему, каждые несколько секунд оглядываясь через плечо на людей-насекомых. — Ты ранен? — спросил Телдин.

Гном покачал головой, потирая грудь в том месте, где его держали когти насекомого. — Все нормально, — ответил гном. Это была самая короткая фраза, которую Телдин когда-либо слышал от гнома. Он вспомнил, что этого гнома звали Друуши.

Телдин с напускной бравадой положил руку на плечо гнома и снова встал. — Спасибо, что вернули его, — сказал он, чувствуя себя немного увереннее. — Нам нужны и остальные члены нашей команды. Даю вам слово, что мы вас не побеспокоим. Мы хотим только отдохнуть, а потом уйти и, э-э, уплыть по небу.

— Торговля, — сказало насекомообразное существо. — Ты торгуешь разговорами. Мы торгуем экипажем. Ты торгуй правдивыми речами. Корабль ваш не может лететь небо. Не может плыть озеро. Дом здесь хотите?

— Нет, мы здесь не поселимся, — сказал Телдин. Он рассудил, что эти существа знали, что вода в озере была антимагической, и у него сложилось впечатление, что они не были злыми. Это была всего лишь догадка, но у него не было ничего другого, поэтому он продолжил. — Мы не знали, что озеро помешает нашему кораблю летать, я имею в виду, плыть по небу. Нам пришлось приземлиться, и мы снова уйдем, как только вытащим наш корабль из озера.

Насекомообразный кентавр повернулся и повторил свой прежний жест. Еще один воин-насекомое покинул группу, окружавшую оставшихся гномов, еще один испуганный гном был зажат в когтистых руках. Этого гнома тоже отправили к Телдину, и Друуши коротко, хотя и с тревогой, приветствовал его.

— «Значит, осталось четыре гнома», — подумал Телдин. Неужели ему придется вести разговоры, чтобы освободить всех остальных из плена? — Не знаю, что еще я могу вам сказать, — наконец сказал Телдин. — Вы позволите нам выйти на берег?

Насекомое обдумало этот вопрос. Через несколько мгновений Телдин почувствовал перемену в атмосфере. Несколько насекомых, стоящих рядом с говорившим кентавром, опустили луки. Несколько мгновений спустя многие из них последовали его примеру, и, казалось, расслабились. Некоторые даже убрали луки, сунув их в кожаные чехлы, привязанные к длинным хвостовым секциям. Телдин почувствовал, как у него засвербело в носу. Он собирался чихнуть.

Он боролся с этим порывом так долго, как только мог. — Если вы хотите торговать разговорами, — сказал он, — мы можем рассказать вам некоторые наши истории. Правдивые истории. Вы, кажется, знаете, что мы можем летать — плавать, что угодно. Мы можем рассказать вам, где мы были. Мы можем рассказать вам о… Затем он яростно чихнул четыре раза подряд. Глаза наполнились слезами, он заставил себя остановиться и посмотрел вверх, затем махнул рукой, чтобы охватить все небо. — Мы можем рассказать вам о вселенной, о мирах за пределами неба, если вы отпустите нашу команду.

Огромные черные глаза блеснули, когда они снова посмотрели на Телдина. — Ты говоришь правда? — он прочирикал-пропел.

— Даю слово чести, — ответил Телдин, и у него потекло из носа. Что, во имя Бездны, происходит? Может, у него аллергия на что-то в воздухе? — Я говорю правду.

Какое-то мгновение ничего не происходило. Затем, к удивлению Телдина, все существа-насекомые убрали оружие и расслабились. Они отодвинулись от гномов, которые нерешительно попятились к Телдину и двум своим соотечественникам. Когда стало очевидно, что насекомым все равно, гномы бросились бежать и столкнулись, раскинув руки, в объятиях со своими друзьями. — Что это за странный запах? — он услышал, как один из гномов спросил другого.

Телдин почувствовал, как от облегчения у него подкашиваются колени. Он начал говорить «Спасибо» насекомообразному кентавру, но его снова охватило неудержимое желание чихнуть. Он едва мог делать что-либо еще, а чихание продолжалось и продолжалось.

— Ты говорил про команда корабля, все в порядке с твой команда, — сказало насекомообразное существо, находящееся вне поля зрения Телдина. — Мы и вы вытянем корабль. Торговые разговоры и разговоры. Ты и команда отдыхать. Существо заколебалось, потом с любопытством взглянуло на Телдина, на которого гномы тоже смотрели с некоторым беспокойством.

— Я... я не могу... остановиться! Телдин ахнул, потом чихнул еще дважды. — Я... не могу... остановиться!

*****

— Конечно, я уже говорил вам, что медицинские вопросы не входили в мою основную учебную программу, когда я учился в университете Куба Лирака, — сказал Дайфед, изучая красное, опухшее лицо Телдина. — Я занимался инженерным делом — я не возился с внутренностями мертвецов, не пытался заставить деревья выращивать арбузы, не скрещивал драконов с гигантскими хомяками. Нет, у меня было чистое ощущение логарифмической линейки, девственные просторы свежей бумаги, трепет от множества уравнений, приятное чувство от правильного результата. Я был тогда молод, всего пятьдесят, молод и глуп, жаждал поддаться искушениям дифференциальной математики и теории заклинаний. Некоторые глупцы называли это влюбленностью, но они не знали поддающегося проверке пыла. Он вздохнул и уставился в пространство. — Ах, это было захватывающее время, чтобы так жить.

— Что же случилось с Телдином? — спросила Гея, не в силах больше ждать.

— Что? Ох. Дайфед прочистил горло. — У него насморк, и он часто чихает.

— Да, мы это и так знаем! — воскликнула Гея. — Но почему?

— Не знаю, — пожал плечами гном. — Может быть, это что-то в воздухе.

— Это «растипедосы»,— с улыбкой сказал Элфред. — Я имел дело с одним из них несколько лет назад в «Грейспейс». Они общаются друг с другом по запаху. Большинство из нас едва ли могут его обнаружить, но я готов поспорить на годовое жалованье, что у нашего Телдина аллергия на этот запах. У моего приятеля было то же самое. Вы ничего не можете с этим поделать, кроме как избегать растипедосов, когда это возможно. Прости меня, старина.

— У Телдина аллергия на этих жуков? — спросила Гея. — Слава Паладину, что это не кендер.

— «Я почти жалею, что это не кендер», — с горечью подумал Телдин. Его носовые пазухи распухли далеко за пределы нормальных пределов, и он едва мог дышать. У него никогда в жизни не было никакой аллергии, и он надеялся, что больше никогда не будет.

— Это пройдет, — добавил Элфред, поднося к губам кружку с элем. — Подождите пару дней, и все будет в порядке. Тем временем растипедосы и наша команда строят платформу для корабля. Мы должны вытащить его из воды к вечеру. Он сделал большой глоток и причмокнул губами.

— Есть еще новости? — сумел спросить Телдин, теперь его голос звучал возмутительно гнусаво. Он услышал, как Гея хихикнула.

— Они дают нам карту местности, — сказал Элфред. — Это должно помочь нам найти то, ради чего мы сюда пришли.

— «Фал», — подумал Телдин, потирая лицо. Он попытался представить себе гигантского черного слизняка, который мог говорить, но это было невозможно. Он почти забыл о «фале» в последние несколько дней, с тех пор как — как корабль скро начал преследовать их.

— Вон он идет, — сказала Гея, — и у него с собой карта!

Глаза Телдина снова наполнились слезами, когда растипедос поднялся на своих восьми лапах, двигаясь быстрее, чем это было возможно для его размеров. В когтях у существа действительно был большой свернутый лист бумаги, который оно протянуло Элфреду и Гее. — Телдин болен? — спросило насекомообразное существо.

— Боюсь, что так, — сказал Элфред, разворачивая карту. — Где мы сейчас находимся?

Растипедос переключил свое внимание на карту, подбежав к большому светловолосому воину. Когтистый зеленый палец потянулся вниз и указал на пятно на карте, которую Телдин не мог видеть с того места, где сидел. — Мы здесь.

— Здесь? — удивленно спросил Элфред. — Тогда что это в центре?

— Озеро, — сказал растипедос, отрываясь от карты и указывая на берег, где трудились другие существа-насекомые и гномы.

Гея ахнула, и Телдин увидел, как ее глаза расширились, когда она уставилась на лист бумаги. — Разве это не странно? Дайфед, посмотрите на это! Разве это не странно?

Телдин больше не мог этого выносить. Он поднялся со скалы и попытался пробраться в толпу, хотя его нос полностью закрылся, когда он приблизился к существу-насекомому. — А что здесь такое? — прохрипел он, ненавидя звук собственного голоса.

Элфреду удалось опустить верхний край карты. Телдин посмотрел вниз. Большой синий след отпечатка ноги, казалось, занимал большую часть центра карты. Телдин моргнул, его слезящееся зрение на мгновение прояснилось, и он увидел коготь растипедоса, уверенно указывающий на лесистое место на переднем краю одного из четырех толстых пальцев ступни.

Элфред посмотрел на озеро, потом на карту. Он фыркнул и улыбнулся. — Мать-природа шутит, — сказал он. — Похоже, что-то здесь наступило и оставило след, не так ли?

— Да, что-то или кто-то наступило и оставило след, — сказал Дайфед, глядя на карту сквозь очки в золотой оправе. — Мегафауна четвероногих. Один из самых больших, я бы сказал.

Последовало короткое молчание.

— Дайфед, — непринужденно сказал Элфред, — это озеро длиной около ста двадцати миль.

Гном только кивнул. — Я бы сказал, сто тридцать, это треть размера «Айронпис». Конечно, это всего лишь грубая догадка. Мы сможем сделать более точные измерения, когда снова окажемся в воздухе.

Снова воцарилась тишина. Элфред опустил карту и посмотрел вдаль, в направлении, указанном передним краем отпечатка ноги. — Тогда какого размера...? — начал, было, он, но голос его затих. Телдин и Гея проследили за его взглядом, глядя поверх верхушек деревьев в бесконечную синеву за ними.

— Скоро узнаем, — весело сказал Дайфед, все еще глядя на карту. — «Уан Сикс Найн» живет на его вершине.