Фурия Капитана

Глава 13

— Вы точно уверены, что нужно их снимать? — спросил Первый Лорд. — Мне действительно кажется, что лучше оставить как есть.

Они остановились возле старой заброшенной тропинки, чтобы утолить жажду ключевой водой из родника, и Амара заметила, что Гай скрывает, что ему трудно идти, в то время как остальная их небольшая компания ускорилась на последних ярдах.

Теперь Первый Лорд сидел на походном стуле, собранном Бернардом, и большой лесничий встал на колени перед самым могущественным человеком в Алере, разувая его.

— Я уверен, сир, — прогрохотал Бернард. — Боль в ногах стоит воспринимать серьезно, тем более, что мы прошли не так много.

— Признаюсь, меня это несколько смущает, — сказал Гай. — Я даже в последние несколько месяцев больше прогуливался, чтобы подготовиться к этому.

— Ходьба по лестницам и брусчатке сильно отличается от марша по пересеченной местности, сир, — прогремел Бернард. Его ноздри расширились и он покачал головой. — Я сейчас стащу сапоги. Я чувствую запах крови, так что портянки могли приклеиться. Пошевелите пальцами, сир, и я сниму так быстро, как смогу.

Первый Лорд скривился и кивнул:

— Давай покончим с этим.

Не задавая вопросов, Амара встала за спиной у Гая, взяла его за плечи, придерживая его. Это было поразительное чувство.

Хотя Первый Лорд был крепче обычного алеранца его лет и хотя он выглядел, как сорокалетний, начавший рано седеть, его плечи ощущались, как тонкие и даже хрупкие. Амара осторожно наращивала силу своего прикосновения. Последнее, что нужно было Короне, чтобы она вывихнула Гаю плечо, пока Бернард разбирался с ногами.

Сапог застрял, и потребовалось приложить усилие, осторожно повертеть его, и Гай зашипел от боли, пока Бернарду не удалось стащить сапог. Как он и предполагал, светлая портянка потемнела от крови.

Бернард сделал глубокий вздох и нахмурился, задумавшись. Затем взглянул на Амару и произнес:

— Графиня, будьте добры, возьмите котел и наполните его водой.

Было что-то напряженное в том, как он держал голову, — показалось Амаре. Она на мгновение замерла, нахмурилась, и на ее лице появилось вопросительное выражение.

— Воды, графиня, — повторил Бернард, и его голос стал тверже. — Мне нужно намочить портянки прежде чем я смогу снять их и посмотреть, насколько все плохо.

Она нахмурила брови, но принесла наполненный котел, как он и просил. Понадобилась еще четверть часа, чтобы добраться до ног Гая, протереть их и осмотреть раны. Мгновение спустя, нахмурившись, он откинулся на спинку стула.

— Насколько плохо? — спросил Гай.

Бернард мгновение пристально смотрел на него, прежде чем сказать.

— Я видел и хуже. Но плохо, что вы натерли себе мозоли. Как давно они начали беспокоить вас, сир?

— В моем возрасте сложно заметить еще один источник боли на фоне остальных, — ответил Гай. — В первый день было не так плохо. Вчера вечером было вполне приемлемо, и до сегодняшнего утра было терпимо.

Бернард кивнул.

— Настоящей проблемой является инфекция. Если мы остановим ее достаточно рано, со всем остальным справимся достаточно легко.

— Весьма неловкое положение, — пробормотал Гай, глядя на свои опухшие лодыжки. — Стёртые ноги. Едва ли это достойно.

— Мозоли от ходьбы не различают званий, сир, — сказал Бернард. — Во-первых, давайте вас уложим на землю с приподнятыми ногами. Это поможет уменьшить отёк и некоторые неудобства.

— Что будет весьма полезным, граф Бернард, — вздохнул Гай. С помощью лесничего Первый Лорд опустился на землю, положил ноги на стул, нахмурился, глядя на них с неодобрением, и принялся грызть яблоко.

Бернард выплеснул воду и спустился к ручью, чтобы набрать ещё, и Амара пошла с ним.

— Насколько плохо? — тихо спросила она.

Он покачал головой.

— Я видел и хуже — однажды. У посыльного Легиона, у которого было достаточно фурий металла, чтобы не обращать внимания на боль, и недостаточно здравого смысла, чтобы понять, что пора остановиться. Он подхватил инфекцию, настолько серьёзную, что даже моя сестра не могла ему помочь. Он потерял ногу, и от горячки лишился большей части рассудка.

Амара закусила губу и откинула волосы со лба.

— Так ужасно?

Бернард поморщился.

— Мы занялись Первым Лордом гораздо быстрее, хотя лишь великие фурии знают, что бы произошло, если бы ты не заметила его хромоты.

— Достаточно ли быстро?

— Амара… — вздохнул он. — Я не знаю.

Амара сделала глубокий вдох и кивнула.

— Что мы можем сделать?

— Мы можем довериться его способности залечивать раны, — сказал Бернард.

Амара покачала головой.

— Нет. Он не может. Любая из его способностей тут же выдаст наше местонахождение, и миссия провалится.

Бернард посмотрел ей в глаза.

— Тогда его ждёт увечье или смерть, любимая.

Амара посмотрела на него, потом отвела взгляд и покачала головой.

— Он в какой-нибудь непосредственной опасности?

Бернард выпрямился с полным котелком.

— Он пока не стоит одной ногой в могиле. Если у него начнётся горячка, ей потребуется некоторое время, чтобы убить его. Возможно, дни, может, больше.

— Тогда у нас есть некоторое время, — сказала Амара.

— Может быть, — сказал Бернард, — но опять-таки, возможно, и нет. Инфекция могла развиться, пока мы стоим здесь и говорим. — Бернард скрестил руки на груди. — Это незначительное повреждение. Но ему не важно, кто он такой. Оно способно убить его, если он не получит должной медицинской помощи.

Амара скрестила руки на груди и гневно уставилась на ручей.

— Позволь мне пояснить, — медленно сказал Бернард. Он полностью повернулся лицом к Амаре, расставив ноги на ширине плеч. — Безумие рисковать жизнью Первого Лорда в таком тривиальном вопросе. Я этого не допущу.

На миг Амара уставилась на своего мужа.

— Прости, что?

— Я этого не допущу, — повторил он мягким и бесстрастным тоном. — Если понадобится, я сам выдам наше присутствие.

Амара еле сдержала колкий ответ, чуть не слетевший с ее губ.

— Бернард, — тихо сказала она, — это предательство.

— Не в моем понимании, — сказал он. — Я поклялся защищать Корону. В присяге ничего не говорилось о том, чтобы защищать Корону от всех, кроме него. Я уверен, что ты давала такую же присягу.

— Ты не можешь принимать такое решение, — фыркунула Амара.

— Уже принял, — ответил он. — Прошло немало времени с тех пор, как Гай в последний раз принимал участие в кампании, а ты не была ни разу. Ты никогда не видела, как люди умирают от инфекции, — он опустил взгляд в сторону, — Она отнимает у них все, Амара. Их достоинство. Их силу. Они так быстро чахнут, это фактически происходит на твоих глазах, — он содрогнулся, — Империя едва держится. Должно ли что-нибудь произойти с Гаем, должен ли он умереть подобным образом…

Она закусила губу и коснулась его плеча:

— Он знает об этих рисках, любимый. Он решил рисковать.

— Он отвечает за большее количество жизней, нежели только его собственная, — возразил Бернард, — Что может быть настолько важным, что он готов рисковать своей жизнью?

— Я не знаю, — тихо ответила Амара, — он не говорил мне.

Бернард выдал недоверчивый взгляд:

— Ты даже не знаешь, зачем мы делаем это?

Она покачала головой.

— Тогда, кровавые вороны, Амара, почему ты против моего решения?

— Потому что я доверяю его решению, — тихо сказала Амара, — Потому что я давала присягу, — она сделала небольшую паузу и добавила, — Как и ты.

Бернард хмыкнул, признавая ответный укол.

Амара прижалась к нему, и он приобнял ее. Она положила голову ему на грудь.

— Если он не сказал тебе тоже, почему ты здесь?

Голос Бернарда рокотал в груди, отдаваясь приятной вибрацией в её ухе.

— Он сказал, что ему нужен опытный лесничий и разведчик, которому он может доверять, — он фыркнул, а потом рассмеялся. — И он сказал, что ты тоже будешь здесь. Я думаю, он знал, что для меня это достаточная причина.

Амара вдруг вскинула голову, чтобы пристально посмотреть в лицо мужа.

— Так же, как он знал, что однажды мы снова будем вместе, а я буду совершенно сбита с толку тем, что ты задаешь слишком много вопросов, — она почувствовала, как её рот кривится в усмешке. — Пока не будет слишком поздно менять наши взгляды, я полагаю.

Бернард нахмурился, и, прищурившись, посмотрел назад, туда, где сидел Гай, и сказал:

— Мы не сделаем и шагу, пока я не узнаю точно, что нам предстоит.

Амара нахмурилась и сказала с расстановкой:

— Я полагаю, моим долгом будет помешать тебе положить конец этой миссии. Строго говоря.

— Ты уже так сделала однажды, — ответил Бернард, его глаза ненадолго заблестели весельем. — Ты помнишь, что получилось. — Выражение его лица стало более серьёзным. — Ты не можешь остановить меня, не подвергая нас риску, Амара. И я сомневаюсь, что он смог бы справиться со мной без заклинания фурий. Даже если бы он мог ходить прямо сейчас.

Амара медленно кивнула.

— Ну что ж, может быть.

— О-о?

— Это даёт нам рычаг для давления на него, — она глянула на Первого Лорда. — Он теперь хранит секреты чисто рефлекторно. Я не могу служить и защищать его, будучи слепой и бродя в темноте. Но…

Бернард взял ее руку в свою и нежно сжал:

— Но что?

Она почувствовала, как ее губы сжимаются:

— Просто чувствую, что это не совсем правильно. Столько всего обернулось против него. Фиделиас…

К глазам подобрались слезы с нарастающей волной гнева, когда она подумала о предательстве своего наставника, и говорить стало невозможно.

— Это не то же самое, любимая, — тихо произнес он. — Ты пытаешься его защитить и предложить лучшее решение. Это совершенно не то же самое.

— Надеюсь ты прав, — так же тихо ответила она.

Она наклонила голову, проморгалась, прежде, чем слезы могли показаться на ее лице. Потом еще раз кивнула, успокоилась и зашагала обратно к Гаю. Бернард не отставал от нее.

Первый Лорд посмотрел на выражения их лиц, затем произнес:

— Ага.

Амара остановилась перед ним, опустилась на колени, чтобы их глаза были на одном уровне.

— Сир, Граф Кальдерон…

Он поднял руку в нетерпеливом жесте, взглянул на Бернарда.

— Мы не пройдем больше ни мили, пока вы не узнаете, зачем и куда мы направляемся? Что-то вроде этого?

Бернард фыркнул.

— Если уж на то пошло, мы не сделаем ни шагу.

Гай вздрогнул, подвинув одну ногу.

— Настолько плохо?

Бернард подошел, встал на колени и смахнул одной рукой слой мелкого лесного мусора, открыв несколько маленьких бело-розовых кристаллов. Он бросил их в кастрюлю и, начав мешать воду, проговорил:

— Не используя фурий воды? Вполне возможно, что это превратится в очень плохо, сир.

Гай издал брезгливый звук:

— Я полагаю, что был бы глупцом, игнорируя советы опытного лесничего, ради которых его брал?

Уголок рта Бернарда дернулся в усмешке:

— Я бы никогда так не сказал, сир.

Белые зубы Гая сверкнули на мгновение.

— Просто потому, что ты не особо разговорчив, да?

Он посмотрел на свои раненые и кровоточащие ноги.

— Я так понимаю твой совет — использовать моих фурий, чтобы залечить раны?

— Или долететь до того, кто их залечит, — сказал Бернард.

— Каковы мои шансы, если я этого не сделаю?

— Если мы успели предотвратить инфекцию своевременно, возможно, я смогу справиться самостоятельно. Если же уже было поздно, — он пожал плечами, — Вы начнете слабеть, начнется лихорадка, и в конце концов вы умрете. Остается надеяться на то, что вы сохраните способность устранить проблему до той поры, пока лихорадка не зайдет слишком далеко и уже не будет лечиться с помощью фурий.

— Что может поставить под угрозу нашу миссию, — тихо закончил Гай. — Я не могу этого допустить.

— Сир, — сказала Амара. — Ваша несвоевременная гибель так же недопустима.

— Несвоевременная? Да. Но и неизбежной я бы ее не назвал.

Он пошевелил пальцами одной ноги и вздрогнул: — На мой взгляд всё обошлось без заражения. Думаю, лучший вариант для нас сейчас — не терять присутствие духа и продолжать путь.

— Это очень серьезный риск, сир, — сказал Бернард без намека на подчинение в голосе. — Что может быть настолько важным, что вы готовы подвергнуть такому риску себя и всю Империю.

Гай хмуро взглянул на Бернарда, склонил голову и свел брови.

— Это выглядит как повторение расклада на доске для Людуса. Стедгольдер обладает большей силой, чем Первый Лорд и его курсор вместе взятые. Я не смогу воспрепятствовать вам, не раскрыв себя, впрочем как и Амара.

Бернард кивнул.

— Я держу вас за яйца, сир.

Гай, опиравшийся на локти, запрокинул голову и коротко рассмеялся.

— Похоже, что так. Ладно. Мы поговорим о моих мотивах, после чего будем двигаться так быстро, как только сможем.

Бернард нахмурился.

— Я не могу этого обещать.

— И, тем не менее, мы будем. — Сказал Гай, и глаза его холодно блеснули. — Это необходимо, граф. И мы это сделаем. — Он заговорил тише. — И, несмотря на то, что вы сейчас в более выигрышной позиции, я не советовал бы вам испытывать меня.

Руки Бернарада замерли на мгновение, когда он крошил какую-то траву над котелком. Это стало единственным признаком его беспокойства.

— Я могу обещать лишь то, что буду действовать на свое усмотрение.

— Этого достаточно, — ответил Гай.

С помощью Бернарда он вернулся на свое место на походном табурете и опустил ноги в котел. Он зашипел от боли и вздрогнул, но потом его дыхание выровнялось. Мгновением позже он открыл глаза, и Амара сунула ему в руки чашку горького ивового чая. Он кивнул в знак благодарности.

— Это связано с вашим последним визитом в Калар.

Амара удивленно изогнула бровь.

— Каким образом? Уверена, дело не в знакомстве с местностью. Мы всего лишь проделали последние несколько миль по земле.

— Те же мотивы. — Сказал Первый Лорд. — Помните о необходимости вернуть Леди Плациду в целости и сохранности?

Амара кивнула.

— У нее на родине есть несколько опасных фурий, которые находятся под ее контролем. Если бы она погибла, ее люди были бы отданы им на растерзание.

— Именно, — сказал Гай. — И Калар, которого я никогда не смогу обвинить в отсутствии амбиций, проделал что-то настолько же блестящее, насколько и безумное — он намеренно раздразнил фурий страшной силы и подчинил их своей воле точно таким же образом.

Амара сделала глубокий вдох.

— Он надеется на то, что это сохранит его жизнь?

— Вовсе нет, — горько сказал Гай. — Он слишком горд, чтобы томиться в заключении, и знает, что мы смогли бы перехватить контроль над этими фуриями, если бы он был обезврежен и у нас было бы достаточно времени. Его цель намного проще, графиня. Он надеется утащить с собой на тот свет как можно больше жизней, включая и мою собственную.

Бернард нахмурился и почесал подбородок.

— Сир… Каких фурий вы имеете в виду?

Гай медленно вдохнул и сказал:

— Тех, которых причисляют к Великим Фуриям, граф.

Амара нахмурилась.

— Великие фурии… что… В смысле, на самом деле…

Гай усмехнулся.

— А ты думала, что мы поминаем их только для красного словца? Нет. Великие Фурии существуют. Дюжина или около того, насколько я знаю. Эти существа настолько древние и могущественные, что вся наша тысячелетняя история развития и раздоров для них — всего лишь мгновение ока.

Бернард нахмурился еще сильнее, взял чистую ткань и начал обтирать ноги Первого Лорда так осторожно, как только мог.

— И Калар может их контролировать?

— Едва ли, — ответил Гай. — Но он может раздражать их, вызывать их гнев и оттягивать момент их реакции. Как только он перестанет это делать, Калус сорвет гнев на первом встречном.

— Калус? — спросила Амара. — Как гора Калус?

— Имя которой носит и Калар. — ответил Гай, кивая. — Речь не просто о горе, а о древнем вулкане. Об этом не говорится в летописях Алеры, но Калар его пробудил. Когда он умрет, Калус освободится от оков горы и зальет землю огнем. — Он подался вперед, заглядывая в глаза Бернарду и Амаре по очереди. — Если я позволю легионам взять Калар в осаду, это повлечет за собой множество смертельных схваток. Это значит, что все силы Калара будут стянуты обратно в город. Что, в свою очередь, вызовет приток беженцев.

— Кровавые вороны, — выдохнул Бернард. — Он собирается сотворить себе гроб из союзников, врагов и им подобных. Из самого города.

— Я могу этому помешать, — продолжил Гай, — но только в том случае, если смогу подобраться на расстояние нескольких миль от горы Калус и беспрепятственно на нее смотреть. — Он сделал глубокий вдох. — Если я не вмешаюсь, это повлечет бессмысленную гибель множества людей в угоду злому умыслу Калара. — Его глаза сверкали холодно и ясно. — Я не допущу этого. Не в моей стране.

— Итак, — тихо сказала Амара. — План в том, чтобы подобраться достаточно близко, чтобы лишить Калара его погребального костра.

Первый Лорд кивнул:

— Я по-настоящему никогда не понимал, насколько ужасна жизнь в Каларе, где он превратил свои земли в кошмар из рабов и страха. Я подвел его людей. Теперь он угрожает сжечь их заживо. Я не позволю им умереть по воле этого психа.

Бернард смотрел на Первого Лорда, его взгляд был тверд.

— Граф Кальдерон, — спокойно произнес Гай, — Пожалуйста, поверьте мне, когда я говорю, что я продолжу начатое. С вами или без вас.

Бернард смотрел на него, не мигая. Затем произнес:

— Ваши ноги опухли, и сапоги не получится надеть. Нам нужно, чтобы вы отдохнули день-другой, а я сделаю вашу обувь более удобной, прежде чем мы двинемся далее в путь, — он повернулся к Амаре. — Можешь разбить лагерь, чтобы нас не было видно с тропинки? Нет смысла оставаться здесь, пока на нас кто-нибудь не наткнулся.

Амара встала и подошла к Бернарду. Она коснулась его плеча и сказала:

— Спасибо.

Гай медленно выдохнул и склонил голову в сторону Графа Кальдерона:

— Да, Бернард, спасибо.

Бернард, нахмурившись, посмотрел на Гая и Амару, но ничего не произнес.