Фрилансер. Вольный копейщик

Глава 9 И в беде не брошу друга никогда

Глава 9. И в беде не брошу друга никогда

Разум, не имеющий цели, всегда блуждает в потёмках

Гидеон Рейвенор, WH40 K

Алисе было не по себе. Нет, катастрофичной ситуацию она не считала, отнюдь. Но та должна была разрешиться как-то иначе. Или, скажем так, она должна была просто разрешиться. Она ждала этот момент, считала, что у подруги всё под контролем, раз та так поступила. Но только сейчас до неё дошло, что подруга на самом деле сделала не совсем то, что она думала. А если совсем честно, совсем не то.

— Мегера! Подлая змеюка, пролезшая и втёршаяся в доверие!.. — прошептала она, нервно сжимая кулаки.

— Чего? — спросил верный Артуро — телохранитель, то есть глава личной, подчиняющейся только ей охраны. Последний её козырь и последний резерв в случае чего. Человек не просто не болтливый, а… Наверное, только ему она доверяла. Между нею и королевой, или Венерой, он выберет её, это единственная аксиома этого мира, в которой она была абсолютно уверена.

— Так, мысли вслух. Пойдёмте.

Лифт как раз приехал, створки начали разъезжаться, и, когда встали в пазы, они двинулись вперёд.

Бывать тут приходилось, и не раз. Первым ярким впечатлением знакомства с медблоком был момент, когда тут приходила в себя Лея. После самого первого покушения, когда её привезли из Дельты. Она тогда была девчонкой, и многого не понимала, но уже тогда осознавала боль от того, что может потерять сестру. О том, что сама станет наследницей, старалась тогда не думать — возраст важности таких мыслей ещё не настал. Но самый серьёзный накал был, когда мама слегла после своего покушения — тогда она была уже постарше, и те эмоции до сих пор приводят в шок и неистовство от бессилия. Ибо уж кто, но мама для них с сестрой всегда была непререкаемым авторитетом. Всемогущая женщина, от изгиба ресниц которой зависит мировая политика! И видя её, беспомощную, словно какое-то растение, с выпадающими волосами… Жуть!

— Алисия, я этого никому не говорила, кроме Леи. Теперь скажу тебе. Это тайна, — произнесла королева, когда она зашла к ней в одно из последних посещений, когда она ещё была в сознании.

— Да, конечно, мам.

Ей тогда оставалось не много. Через два месяца они с сестрой осиротели. Но королева старалась быть в твёрдом уме и трезвой памяти до последнего, и держалась с гордо поднятой головой, несмотря на то, что голова, как и руки, уже не держали.

— Когда ваша пра-пра-прабабка Алисия Мануэла улетела на Венеру… Это был имперский проект. Она должна была подготовить страну к отделению от Империи, но фактически всем заправлять бы стал императорский клан.

— Веласкесы.

— Да, тогда это были Веласкесы. Была договорённость, что она должна будет помочь брату, кто взойдёт на трон после отца. Империя потеряет источник дохода от главной колонии, но Веласкесы как клан наоборот, его приобретут, вместе с рядом своих сторонников, и смогут задавить континентальную оппозицию. Усилить свою власть, упрочнить монархию, задавив местечковый сепаратизм и задвинув интересы семей на задворки. И Империя бы стала сильнее.

— Но она отказалась, да? — Алисия помнила историю. Не знала всех тайн, но уж официальную-то информацию выучила — от зубов отскакивало.

— Да. Вместо того, чтобы отдать попавшие в руки доходы брату, она предпочла оставить их себе. И династия пала. Он был последним Веласкесом на земном троне, и перед своим самоубийством — его смерть была бы слишком мучительной, бунтовщики уже бесчинствовали во дворце — он проклял нас. Её, свою сестру, и всех её потомков. «Ни ты сама, ни никто из твоих последышей не умрёт своей смертью» — сказал он, застрелился, и автомат переслал видео на Венеру, как раз в этот момент бунтовщики ворвались в его покои, попав в самый конец записи. Так что это закономерно, что настала моя очередь умереть от отравы. Мои двадцать лет правления были очень интересными и насыщенными, но теперь настала очередь твоей сестры. Помогай ей, Лисёнок. И не стремись наверх. Это крест и судьба, и Лея справится лучше. Ты достойная сеньорита, но поверь… Это не просто проклятье. И я желаю тебе счастья.

— Ма-ам…

Она тогда расплакалась, и плакала, пока охрана её не вынесла на руках — маме стало хуже. А после она впала в беспамятство, и уже не очнулась.

Каждая из королев правила примерно по двадцать лет, кто-то чуть больше, кто-то меньше. Включая её шебутную непоседу-сестрёнку. Лея пока жива, но Алиса не была уверена, что она не отречётся, даже если выживет. Догадывалась об этом и Сирена, которая была посвящена почти во все тайны семьи, включая эту. А потому то, что она сотворила, не может расцениваться иначе, чем диверсия.

— Я к своей подруге! — бросила она двум дворцовым стражам на входе в палату. Те успели схватиться за оружие, но мальчики Артуро уже наставили на них гауссовки, а когда тебе в живот смотрит пушка Гаусса, мысли о геройствовании из головы как-то выветриваются. Двое других парней тут же начали разоружать стражей.

— Парни, не шумим! И останемся все живы и здоровы, — предупредил их Артуро.

Жалкий вид стражей, с тоской посмотревших на неё, как на зачинщицу. Конечно, она здесь, в сопровождении пятерых горилл с гауссовками — значит, как-то прошла до этого все остальные посты охраны. А значит их сопротивление будет героическим, но совершенно бессмысленным.

— Свободны. Идите в казармы, ждите. Я не хочу крови. В том числе вашего командира, — кивок на палату.

Кивок в ответ, и парни двинулись на выход. Разумеется, в сопровождении одного из мальчиков Артуро и без оружия.

Алиса вытащила из сумочки игольник и вошла в палату. Здесь ради безопасности стояла створка, потому был шанс, что внутри их возня не была услышана.

Повезло — Сирена сидела на больничной кровати, подняв до упора спинку, в совершенно расслабленном состоянии. Перед ней на коленях лежал терминал, на котором она что-то смотрела, а перед глазами вертикально вихрился визор, показывающий новости и несколько других окон, какие — Алиса не разобрала.

— Не делай резких движений! — мягко произнесла она, активируя игольник. «У-у-у-у-и-и-и-и…» — протяжно огласил палату звук. Ступала по мягкому полу медленно, неспешно, как тигрица, готовая к чему угодно, включая быстрый прыжок в сторону. — Руки держи на виду. Разожми ладони.

— Лиса, ты с орбиты рухнула? — произнесла Сирена, выполняя требуемое, и она была удивлена. Не поражена, не «Ах-ах-ах, ты что творишь!!!», но удивлена — была.

— А теперь левой рукой медленно деактивируешь изображение. И да, можешь не кричать — снаружи мои люди.

Сирена послушалась и сделала как требовалось. Медленно деактивировала визор и отключила планшетку.

— Уберу?

— Да. Клади на тумбу.

— Тут занято. — Там стояли стаканы и тарелка — недавно приносили ужин, и пустую тару она поставила на тумбу, а не передвижной столик.

— Смахнёшь.

Сирена послушалась, спихивая на пол всё, что стояло на тумбе — планшет был военного образца, надёжный, но его минус — достаточно большие габариты.

— Ещё приборы связи есть? — хмурилась Алиса — пока всё просто, но с Сиреной надо держать ухо востро, с нею «просто» не бывает.

— Есть, но не вижу смысла их активировать. — Убрав гаджет, русалка приторно улыбнулась и снова застыла с поднятыми руками. — Твоя игла будет быстрее. Мои люди… Надеюсь они живы? — кивок на выход.

— За кого ты меня принимаешь? — нахмурилась Алиса, после чего одной рукой, передвигаясь также неспешно, переставила стул для посетителей поближе, сев метрах в четырёх от Сирены. Игольник опустила на колено, всё также направленный в сторону потенциальной противницы, и не думая деактивировать.

— Ты давно не тренировалась на сверхскорости, — тронула улыбка превосходства губы подруги и одновременно соперницы. — А я регулярно занимаюсь.

— На один твой бросок меня хватит, поверь, — парировала улыбку своей Алиса.

— Я тебя слушаю, — вздохнула Сирена, медленно, чтобы не спровоцировать, откидываясь на спинку кровати. — Могу руки опустить? У меня нет оружия, я не готовилась к твоему приходу. К ТАКОМУ приходу, — кивок на игольник.

— Опускай, — разрешила Алиса. — Но руки держать на виду.

— Хорошо. Итак, что ты хочешь услышать?

— Правду.

— Правда для всех разная. Всё зависит от точки зрения.

— Мне нужна такая, где будет означен твой взгляд на вещи. Как их видишь ты. Потому, что у меня в здравом уме не укладывается, какие из концерта, что ты устроила, можно получить выгоды. И кстати, первая ласточка происходит уже сейчас. Мы потеряли роту бойцов. Мы отменили общий штурм. Мы получили информационную атаку на будущую королеву, окончательно роняя её авторитет, как института, а не персоналии. И одновременно дискредитацию Хуана, который был вынужден свалить от греха к Сильвии под бочок СБ Феррейра. Из него получится отличный глава корпорации! Хотя должен был получиться прекрасный император. Вот у меня вопрос: зачем?

— Лисёнок, не разочаровывай меня! — с издевкой усмехнулась Сирена. — Уж кто, но ты… Я пойму Фрейю — она дура, не видящая дальше своего носа. Я пойму наших возомнивших о себе лишнее вояк — у них мозги атрофированы, они видят сквозь призму своего мироощущения, а у военных оно… Своеобразное. Но ты, интриганка из безопасности, и не видишь дальше своего носа?

— Зачем ты «слила» Хуана, дрянь! Он должен был на ней жениться и стать во главе государства! И Фреяй бы не пикнула! Зачем ты это сделала? Ты же понимала, что «сливаешь» этим Фрейю! Ей не удержать власть, если жареным запахнет серьёзно! Чего ты добиваешься?

Усмешка соперницы. Покровительственная, отчего Алиса ещё больше взбесилась. Но удержалась.

— Мы выкрутимся, — отчеканила Сирена. — Сейчас — выкрутимся. Прилетит волшебник в голубом вертолёте, и бесплатно покажет нам кино. Может быть «вырулит» Фрейя — не надо её раньше времени хоронить. Может быть поможем мы — моих связей в войсках достаточно, чтобы удержать этих горе-героев от глупостей. Но скорее всего, нам будет проще призвать в помощь одного варяга, считающего себя наёмником, хотя он куда больший патриот, чем все мы, интриганки, вместе взятые. Ты в курсе, что он дал команду саботировать приказ твоей племяшки о разоружении? И весь столичный военный округ об этом уже знает, даже те части, которые не считаются «его», которые никогда не вступали с Хуаном и его доверенными командирами в «вась-вась»? Причём знают абсолютно во всех частях округа, и везде «тайно» — моя агентура охренела, пересылая эту информацию в сороковой раз даже из тех мест, которые точно не будут в этом участвовать.

— Продолжай, — нахмурилась Алиса.

— Сейчас она сядет в лужу. Мы его позовём помочь. Он не откажется — у него всё готово, надо сделать один единственный последний шаг. Последний шаг нужен и ей — переступить свою чёртову гордыню. И всё — там того мятежа… С Сантосами и устроенной ими «движухой» даже и близко не тянет по масштабам. К тому же куча народу от них отвалится при первом выстреле при наличии воли наверху, сдадут своих же. Это картонный переворот, Лисёнок.

— Но ОН НЕ С НЕЮ!!! — рявкнула она.

— Да, не с нею. И после того, как мы его попросим, он не сможет официально всё захватить — не будет иметь моральное право. И уйдёт… В ожидании следующего шага, где главным звеньевым будет уже он, без нас.

— И именно так ты и задумала?

— Да. Но поправка, задумала не я. Я умная, но я исполнитель, не забывай, моя дорогая Лисонька. Я никогда ничего в этой жизни не делала сама.

— Мне не заливай! Я глава ДБ. Если она верит твоим отчётам, это не значит, что твои проделки никто не видит.

— Возможно. Но сейчас вопрос такого уровня, что я не могу взять на себя ответственность. Мне… Страшно здесь решать что-то самой. Но приказ есть, и под любым «полиграфом» его подтвержу.

— Она в коме.

— План давний. Да и… Есть надежда, что выживет. Тогда твой демарш будет абсолютно бессмысленным, — кивок на пистолет.

— А если нет?

— Тогда тем более надо сделать так, как она задумала. И убери свою пушку! Задрала уже тупизмом.

Алиса послушалась и деактивировала игольник. С такими аргументами и с таким разговором он, действительно, уже не нужен.

— Ты и вправду «слила» Фрейю, — начала понимать она. — Но «слила» не на сейчас. Сегодня она останется у власти. А если не повезёт — станет королевой. Даже если он подавит восстание. Подавит восстание ОН. А она всего лишь умостит попец на трон.

— Можешь же когда захочешь? — оскалилась Сирена.

«Стерва» — припечатала про себя Алиса.

«Сама такая» — парировала Сирена.

— Изабелла исчезла в неизвестном направлении. Мамочка «мамой клянётся», что её высочество находилась в машине до момента последнего вызова. Твоих рук дело?

Сирена покачала головой.

— Нет. Думаю, это Елена постаралась, её почерк. Но реализовал наш мальчик. Стелит соломки. Он больше понимает в будущей игре, чем ты, моя дорогая оперативник с двадцатилетним стажем.

Алиса сощурилась и задумалась. И думала долго, пытаясь прочесть мысли по лицу Сирены. Что было невозможно и в лучшие годы — эта дрянь всегда хорошо владела собой, особенно после того, как прошла подготовку.

— А если не представится возможность?

— Ты думаешь не представится?

— Да. Если ближайшие десять-двадцать лет всё будет тихо?

— На нашей весёлой планете? Хах! — Сирена натужно расхохоталась. — Да ещё в момент, когда мы начали завоевательную войну, а в тылу куча недобитых капиталистов-аристократов?

— Но вдруг! Лея правила два десятка лет, — не сдавалась принцесса.

— Фрейе столько не дадут, — покачала Сирена головой. — Лея опиралась на авторитет отца и сеньоры Катарины. А ей придётся опираться на авторитет лохушки, не смогшей задавить шесть бригад неполного состава, запершихся в нескольких куполах в центре города. Весь патриотический лагерь уже завтра сместится в сторону одного импульсивного, но решительного юноши, наша с тобой задача всего лишь дать ему выжить. Они будут кланяться ей, но подчинятся ему по первому его слову. Как только начнётся новый виток обострения — всё произойдёт быстро, и с гарантией, что никакая дочь королевы не сможет оспорить его коронацию. Народ просто не захочет больше дочерей королевы. Зачем, если есть другой Веласкес, внук адмирала Филиппа, любая кровная экспертиза это покажет. Нимфа спрятала Изабеллу, и я не лезу туда, потому, что она в отличие от своей сестры умница и сама подпишет любые бумаги, включая отречение.

— Ты понимаешь, что мы бы имели его во власти ВЧЕРА, дура ты эдакая! — сорвалась Алиса на крик. — Всё то же, только с Фрейей в качестве жены! И не надо недооценивать консортов — да, у нас это не принц, но он не Серхио, и не позволил бы, как…

— ОН ДОЛЖЕН СТАТЬ ИМПЕРАТОРОМ, дура! — рявкнула в ответ Сирена. — Не консортом! Не мужем королевы! И это не моё решение, твою мать! Да, я «слила» Фрейю! Потому, что ответь она на его предложение согласием — случилось бы непоправимое. Конечно, этот акт пьесы разыграется потом, возможно, через несколько лет после нашего текущего картонного переворота. Но тем и лучше — с каждым годом за ним будет идти всё больше и больше людей. Сейчас начнётся кризис? Да и пусть! Прорвёмся. Не так всё страшно, особенно когда экспроприируем имущество аж трёх кланов-основателей. А если Лея придёт в себя, так вообще сказка. Зато потом будет гарантия развития, гарантия сильной руки у власти, а не такое как сейчас.

— Не слишком ли вас занесло, комбинаторы хреновы? — усмехнулась под нос Алиса, чувствуя, что злость отступает.

— Нет.

— Чего я не знаю? Да, мы слышали в новогоднюю ночь официальную версию Леи насчёт его генов. И даже поддержали. Но я хочу знать ВСЮ правду.

— Уверена? — снова расплылись в ядовитой улыбке губы этой змеюки. — Спокойно спать ты не будешь, Лисёнок.

— Я и так сплю неспокойно, если ты не заметила.

— Хорошо. Всё на самом деле очень просто. И ты, и любая на твоём месте, и вообще кто угодно на этой планете мог бы догадаться. И то, что пока мало кто понял — ненадолго. Но пока у нас ещё есть фора подтирать за ним, чуть больше отсрочить неизбежное.

— Короче.

— Короче, в тот вечер, когда он устроил мне выволочку, ну, когда я пыталась организовать концерт с Хименесом…

— Когда он прилюдно в тебя плюнул и поехал выступать в Гавану? — усмехнулась Алиса — вдруг стало весело. Как «мерзкий мальчишка» в тот день, Сирену не унижал никто и никогда, сколько она её знает.

— Именно! Я, конечно, обиделась, но только до того момента, когда увидела ЭТО. Осознала. Приняла. После чего моя злость на него превратилась в показательную и насквозь искусственную — чтоб не расслаблялся.

— Начинай. — Алиса успокоилась и убрала игольник в сумочку.

Нам не препятствовали. Видимо Фрейя посчитала, что в Самаре я ей не опасен. А мятежники — что не опасен где угодно, лишь бы не в Альфе. Лучше уж так, без крови меня спровадить — понятная логика, уважаю. Может даже за это кого-то прощу и оставлю в живых.

Из-за возни перед взлётом задержался — вместо обещанного Сильвии часа летел все три с половиной. Ибо девочки запретили лететь на гипере в «стандартной комплектации»: «Не с твоими рёбрами, Хуан, и можешь нас расстрелять». Стрелять в них не буду, а рёбра… Есть две процедуры, которые можно использовать для облегчения перемещения повреждённой тушки. Первая — транспортировка в капсуле с медраствором — так эвакуируют тяжёлораненых с переломами в надежде, что те выдержат перегрузку. Сами понимаете, тут речь идёт о спасении жизни, ибо остаться под огнём противника — смерть гарантированная, а так — как тебя боженька любит. Медраствор не даёт гарантии, даёт Шанс, ибо в воде наше тело легче, на Земле киты в море достигают ста двадцати тонн, при том, что на суше самые большие животные не более пяти. Второй костыль — экзоскелет, очень чётко, как надо, утягивающий грудную клетку. Тоже без гарантий, но в целом медики для срочных перевозок своих пациентов его используют. Меня «обрадовали», заставив пройти обе процедуры, и это, скажу вам, тот ещё ад — ибо ты в воде (растворе), закованный в лёгкую, но очень прочную титановую конструкцию, с маской на лице… В маске вся соль — гиперкатер при выходе в верхние слои атмосферы получает на себя всю причитающуюся нагрузку от природы планеты. Будь ты трижды в медрастворе, болтать тебя будет точно также, как и сухого, и экзоскелет ну ни разу не помощник. Сфера штормов, бушующая там двадцать четыре на семь на двести двадцать пять суток в году (венерианский год с земными сутками, такая у нас система счисления), беспощадна ко всем, кто пытается её проскочить на лёгком транспорте. Тут, у поверхности, давление и плотность атмосферы такие, что только лёгкий ветерок еле-еле шевелит песчинки, а там с увеличением разряжения Венера отыгрывается за всё. Да, я блевал. Несмотря на развитую вестибулярку, прокаченную «мозговёртом». И не только я, но девчонки по крайней мере были без маски и могли дышать воздухом, а не продуктом твоего же… Ну, в общем, я был бесконечно рад, когда катер приземлился на космодроме Самары.

Красоты города рассмотреть не удалось. Катер быстро завели в ангар, где разгерметизировали, после чего внутрь вошла медбригада с рентгеновским сканером. Мои перед взлётом просуетились и организовали, не думайте, все эти процедуры и медбригады удовольствие не из дешёвых, но Фрейя не стала жадничать и блокировать мои счета Эскулапы при помощи техников космодрома освободили от скелета, всё проверили и выдали вердикт: «Всё нормально, жив, без смещения». Но я оптимистичной оценке был не рад — мутило так, что вообще ничему был не рад.

Но постепенно в себя пришёл. И сразу же потащил всех в вертушку — вновь не до красот Самары, как-нибудь потом рассмотрю. Конвертоплан подогнали прямо в ангар — в ВИП-комплектации тот имеет собственный причальный стакан, и мы полетели. Приземлившись почти мгновенно — Самара маленький город, около двух миллионов человек, не сравнить с полусотмиллионной Альфой — всё близко. И только тут, когда вышли на палубе одного из самых массивных куполов этого города и прошли во внутреннюю зону, я узрел город во всём великолепии в смотровые окна. Что скажу, ночная столица Обратной Стороны с высоты двухсот пятидесяти метров — это что-то! Ну, по времени была ещё не прям ночь, поздний вечер, но огни купола уже потускнели достаточно, и снизу на нас смотрел каскад из гирлянд огней уличного освещения нулевого уровня, рекламные огни магазинов и габаритные домов. А вон там определённо площадь, одна из центральных в городе — много светлого пустого пространства и разноцветные переливы рекламы в гораздо большем количестве, чем в других местах. Дворец генерал-губернатора не в этом куполе, как и резиденция губернатора, но и там что-то монументальное. С другой стороны под этой же крышей, почти по самому центру купола, практически доставая до него, возвышалось величественное здание, на котором гордо сияла в полутьме вывеска: «La Industria de Ferreira». И на этой же вывеске продублировано более мелким шрифтом: «Промышленность Феррейра» на русском — папаша Сильвии решил играть по местным правилам, ублажая самооценку аборигенов. А ведь «зашли» в сектор они чуть более месяца назад! И уже так много сделали — и здание купили, и капитальная вывеска, и, ручаюсь, внутри всё «блестит» в хорошем смысле этого слова. Основательно всё делают, на совесть. После таких инвестиций из региона не уходят, это надолго, так что я лишний раз убедился, что принял пусть и импульсивное, но правильное решение. Эта семья поможет, какие бы разночтения в мировоззрении не простирались между нами.

— Сеньор Шимановский, мы ждём вас, — подошли ко мне люди в штатском, но именно что «в». Вперёд вышел представительного вида сеньор, от одного взгляда на которого по спине шёл холодок — один на один я его не факт, что одолею. Опасный, очень опасный противник!

— Вы от Сильвии? — улыбнулся я.

— Да. Служба безопасности «Промышленности Феррейра». — Мне протянули служебное удостоверение. — Можете называть меня Энрике, я отвечаю за безопасность сеньориты в этом городе перед её отцом, и сеньорита просила встретить вас лично.

— Хорошо. Она вроде сказала можно спуститься к вашей высотке прямо с крыши?

— Теоретически можно. — Он неуверенно кивнул и скривился — неприятный момент, «нежданчик». — При строительстве здания эта функция была заложена. Но предыдущие владельцы что-то не поделили с городом, и прямой путь к нашему лифту заблокирован. Видите расстояние до башни? — махнул он рукой. — Отсюда прямо внутри купола идёт дорога туда, к лифту вниз, на крышу нашего здания. Но сейчас она заставлена разным муниципальным хламом. Мы работаем в этом направлении, но в данный момент пока будем добираться классическим способом.

— Что ж, я не против — ведите. — Меня распирало на улыбку. Хоть где-то Феррейра не всемогущи. Да, проблему решат, но всё же.

Спуск в лифте опоры — уже тоже привычный вид транспорта. За месяц сколько раз так спускался? А сколько сигал с края вниз в скафандре на тяговых? Внизу нас ждал огромный даже по меркам Альфы кортеж, чего говорить о Самаре — две шикарные машины для меня и сопровождения, и аж шесть с охраной. Круто, чо! Мы расселись, я поехал в компании с представительным сеньором, взяв с собой только «крестниц». Ехали молча, и доехали быстро — обычно палуба располагается недалеко от середины купола, а высотка Феррейра — самый что ни на есть геометрический центр. На город снова не посмотрел — машина защищённая, без внешних окон, а визоры не зажигали. Наконец, остановились у входа в это монструозное здание. Сидим, ждём — их бойцы протопали мимо, аж задрожала земля (тяжёлые скафы). Занимают всё вокруг, обеспечивают зону тотального контроля для моего прохода. Наконец, сигнал дан, можно выходить. Люка вверх, на выход, и теперь уже в сопровождении всех «пятнашек» и представительного иду внутрь.

Ступени красивые. Только тут, на Венере, из-за особой геологии встречаются такие эффектные камни. Мы называем их базальтами, хотя это не совсем верно — на Земные базальты они похожи слабо. Что говорить, если тут привычных на Земле пород вроде гранитов, известняка и особенно мрамора нет вообще, от слова «совсем»? Земля держится на нескольких десятках плит, которые постоянно толкаются и взаимодействуют, а у нас, как и на Марсе, вся поверхность — сплошная цельная плита. Правда, в отличие от Марса, вулканически активная плита, внутри планеты ядро горячее. Просто вращается медленно, не давая нам нужного для создания жизни и терраформирования магнитного поля. Но каменюки и у нас добывают красивые, и из них богатеи и корпорации делают шикарные офисы, соревнуясь друг перед другом, у кого «болт» длиннее и толще. Феррейра прикупили офис под стать своему величию, не мелочились, что намекало аборигенам, они реально будут вкладываться и инвестировать. Так что мы не зря устроили ту бойню в столице весной, сдвиги есть, и уже заметны невооружённым глазом.

— Сразу наверх? К властительнице данного места, сосредоточения силы вашего клана?

Представительный усмехнулся — понравились эпитеты.

— Да, наверх. У нас такой приказ. А есть проблемы?

— Нет проблем. Просто ждал её здесь, внизу.

— Ну, вот… — Представительный развёл руками.

Мы прошли холл здания, действительно, серьёзно оцепленный — ни единой посторонней души, и больше двух десятков бойцов рассредоточены по пути следования. Нет, несмотря на то, что творится в Альфе, тут нападения ни я не ждал, ни они — просто понты и пыль в глаза. Но если ребятки хотят покрасоваться, кто мы такие, чтобы их обламывать? Подыграем, конечно.

В лифте снова мы вчетвером — представительный, я и «крестницы». Криска и Мари-Анж тушуются, видно по лицам, но собраны, на пределе. У них работа, а значит плевать на всё, что ей мешает. Но вот, наконец, и пункт назначения — самый последний обитаемый этаж высотки (над нами ещё ряд технических помещений, но они идут по отдельной статье). Вышли, и сразу на площадке… Я аж чуть глаза не прикрыл от этого сияния.

— Сеньорита, вот… — кивнул представительный идущей в нашу сторону прекрасной девушке в строгом вечернем платье почти в пол, чёрном с блёстками, запахивающемся сбоку-сверху, создавая впечатление тоги, как бы подставляя грудь мужскому взору, будто вот-вот распахнётся, и мы увидим гораздо больше, чем изначально положено. Косметика на лице в наличии, правда, только база, без изысков. Но есть же! И волосы — обычные, ровные, не завитые в образе, как она любит. То есть и правда времени на себя было мало.

— Спасибо, Энрике. Дальше мы сами, — величественно кивнула эта римлянка в чёрной блескучей тоге.

— Сеньорита… — Представительный учтиво кивнул и задом отошёл в лифт. — Девочки? — Это он «крестницам».

— Можете там разместиться. Помещение для охраны, — указала Сильвия в сторону. Энрике, сколько их всего?

— Восемь, сеньорита. Один взвод.

— Если б взял больше — могли б не выпустить из Альфы, — прокомментировал я.

— Давай их всех сюда — разместим, — понимающе кивнула Сильвия. — У них особые вассальные заморочки, клятвы, всё такое — проще уступить. — А это представительному. — Они не нападут. — И успокаивающая улыбка.

— Понимаю, сеньорита Феррейра.«Под твою ответственность, девчонка» — читалось в его взгляде.

— Девочки, там душ и комната отдыха, разберётесь, — махнула Кудряшка ангелам. «Крестницы» закивали, сама же Сильвия подошла ко мне…

…И оказалась в жарких горячих объятьях. Хотел взять её на руки, но передумал — из-за рёбер.

— А там что? — указал ей за спину.

— Мой этаж. Рабочий кабинет, зал совещаний, рекреация, личный бар и комната, где можно заночевать, если много работы. Но может вначале всё же скажешь…

— Кровать там большая? Удобная? — картинно наморщил я носик, останавливаясь только на последнем пункте.

— Ещё не тестировала, — загадочно улыбнулась она. — Предпочитаю жить в отдельном доме, тоже выкупили, недалеко, за городом, но…

Дальше я не слушал.

— Говори, куда сворачивать.

Класс! Вот только теперь я успокоился и вздохнул свободно. Как всё достало! А ещё… Я устал. Да, сейчас могу сказать сам себе честно, я очень устал за последний месяц. Он один более насыщенный, чем вся жизнь до этого. И финал закономерный — начал выгорать, потерял ориентацию в происходящем, вот и ослабил хватку. Как не ослабить, если тебя ослепили огни происходящего, осознать которое не хватает жизненного опыта? Мир летит мимо со скоростью гиперлупа, а ты не можешь ухватить взглядом и выцепить ни одного его элемента. Добром такое не кончается, и я легко отделался. Мне повезло, что у меня есть Сильвия, к которой могу прилететь среди ночи, и она обиходит и вправит в мозги, подарив самое ценное, что может быть — объективный взгляд на самого себя. Да, я лежу с ней на не такой и большой кровати, не сравнить с той, что у неё дома, или во дворце у девчонок, или той, что была в доме Бэль. Но нам хватит. И переосмысливаю то, что произошло за последние несколько дней, начиная даже не с падения со шпиля, а с предложения Эдуардо, дескать, братишка, неправильно живёшь. К Эдичке претензий нет — он как раз поступил так, как должен настоящий человек и брат. И мой, и её. Просто он недооценил эгоизм сестры, судя по себе. Но к этому шагу со стороны высочества всё шло, и шло давно, с самого Сената, как мы пытались её утвердить в статусе главы государства. Именно там произошёл перелом, который я мог увидеть, но предпочёл не заметить. И подлянка Сирены… Да никакая не подлянка, мне старушке надо «спасибо» сказать, а не обижаться! Нет, она, конечно, всё ещё гадина и стерва, но конкретно за то, что настроила падчерицу против брака — низкий поклон. Не хочу жить семейной жизнью, где каждый день — подвиг, где вместо доверия надо постоянно оглядываться, а вместо понимания и поддержки друг друга будет тихая и вялая, но не прекращающаяся ни на мгновение борьба ядовитых змей.

— Сволочь ты! — произнесла Сильвия, когда мы не просто отдышались, но и полежали, подумав каждый о своём.

— Почему вдруг? — усмехнулся я — стало весело, что именно она поставит в вину.

— Ты не знаешь, чего мне стоило привести себя в порядок! — Возмущение было напускным, но это не значит, что к нему не надо относиться серьёзно. — Я ликовала, когда мне сказали, что ты застрял на космодроме в Альфе. Нет, понимаю, что рёбра, всё такое, это больно и с ними не шутят. А ты в гиперкатер полез. Но я хотя бы успела накраситься, и мне успели платье привезти. Так что можешь злиться и обижаться, но я и правда была… Немножко счастлива твоей задержке.

— У каждого свои горести, — картинно вздохнул я. — А ведь ты мне любой нравишься. И без косметики, и особенно без одежды.

— Хуан, ты не понимаешь! — повернулась она на бок и гневно засверкала глазами. — Есть понятие этикета. Как и что мы должны делать в такой или иной ситуации. Сейчас ты можешь затрахать меня до полусмерти, захлестать плёткой до безумия — кстати, с Изабеллой это уже проделал? Раньше она не была любительницей горчинки. Потому и интересен ваш выбор клуба. Можешь видеть меня хоть в чём, хоть без чего — я про косметику в том числе. Но это сейчас. А встретить тебя я должна была во всеоружии. На нас же вся планета смотрит! И я думала, что не успею, пришлось встречать на этаже, а хотела в холле, или даже на крыльце.

— Чтобы все видели?

— Да. Это называется «статус», Хуан. Я — самая богатая невеста в ойкумене. Нет девушек с бОльшим приданным ни в одной стране человечества. Мой отец — главный оружейник Венеры, страны, собирающейся вести экспансию, которой потребуются просто горы оружия! Сама я — красивая девушка, даже без всего вышесказанного. И при том уже показала себя достойно на ниве управления, выведя несколько безнадёжных компаний в плюс. Всё это ресурс, Хуан. И опытные люди его просчитывают, чтобы использовать. Такое всегда надо держать в уме; что бы я ни делала, что бы ни делали мои отец и брат — любое событие вокруг нас рассматривается через призму политики. Даже сущая на твой взгляд безделица, как то, с кем мы спим. Если такая, как я, завтра окажет знаки внимания некому сеньору, все под микроскопом рассмотрят его семью, вероятные сценарии развития событий, кто что выиграет от нашего возможного союза, и так далее, клановые и международные аналитики предоставят хозяевам тома с выкладками развития событий. Хотя ничего не решено, я ему просто красиво улыбнусь. Это ты понимаешь?

— Сложно всё! — только и хватило сил выдать у меня.

— И ты на самом деле под ещё большим микроскопом, чем я, просто пока этого не понимаешь. На тебя смотрят, как на временщика, лорда-протектора Венеры. И при этом я для всех — твоя карманная шлюха, во всём тебя поддерживающая и помогающая. Да, меня отправили в глушь, чтоб не мозолила людям глаза, но р-раз, и ты сорвался не куда-то, а ко мне! А значит я должна соответствовать, Хуан. Сейчас мы валяемся, а в Альфе серьёзные люди, аналитические подразделения крупных кланов, вовсю прорабатывает сценарии, что может произойти, что мы выкинем, и как это отразится на каждом из них.

— Иди сюда, я тебя просто обниму…

Прижался к ней. Отдельно приятно прижиматься щекой к её грудям. Балдёж!

— Сбросил пар? — улыбнулась она, сменив тон на «милость».

— Да. Давай пока хватит. Сейчас не очень со здоровьем, а оно ещё сегодня пригодится для дела.

— Пошли, герой любовник! В душ?

— Не откажусь.

С душа надо было начинать… Но только не тогда, когда она такая красивая.

На этаже стоял галдёж — «пятнашки» отдыхали, располагались. Кто-то с кем-то шуточно дрался. Несколько раз заходили служанки Сильвии, её персональные вышколенные «девочки для всего», это цитата. И в открытую дверь слышались крики и визги. По словам сеньориты Феррейра, тут должна располагаться её охрана — место есть, но она её на сегодня и завтра отпустила. Накрученная сеньором Феррейра после прошлых наших контактов, оная охрана подчинилась (хотя мои бы послали её в ответ на подобную просьбу). Осталось только шесть служанок, которых бы я назвал эскортницами, но только личными, лично воспитанными и лично же преданными. Им сложно дать определение, поскольку сама Сильвия — женщина, а задача эскорта — оттенение мужчины за столом переговоров женской красотой. А тут тоже женщины, как она сама. Но с другой стороны, Сильвия подкладывает их под партнёров по переговорам не стесняясь: «Это входит в их должностные обязанности, Хуан». Так что эскортницы и есть, в самом широком смысле этого слова. А ещё кладёт под своего брата: «Должна ж я держать руку на пульсе? Что этот говнюк очередного задумал?» Они по её словам в совершенстве знают делопроизводство, базовые юридические моменты (проверка простых договоров), базовый документооборот. Могут стенографировать. А ещё хорошо считают в уме. Ну, и наука обольщения плюс базовая психология — куда ж без них? Тут системный подход почти сравнимый по масштабам с организацией корпуса вырисовывается! «Обходятся недёшево, но они себя окупают, Хуан. — Лестная оценка из её уст. — Кстати, если хочешь размяться — пожалуйста, к кому, но к ним я ревновать не буду. Они — не люди, функции».

Нет, спасибо! Не надо. Конечно, девочки красивые и стильные… Но не после Себастьяна.

Ах да, кофе тоже варят превосходный!

После душа мои помогли перевязать мне торс, после чего девочки Сильвии принесли «домашнюю» одежду — свободные штаны и простую удобную рубаху. Сильвия же щеголяла в красивом пеньюаре, закрывавшем все интересные места, но так, что фантазия при взгляде на них активируется на все сто. А ещё я точно знал, что под ним нет нижнего белья, что заводило ещё больше. Повышенный гормональный уровень с одной стороны пьянил и дурманил, но с другой мобилизовал организм, и в итоге я, проведя самоанализ, быстро пришёл в себя, начав думать головой, а не тем местом, на котором сижу, которым стал думать в последнее время всё больше и больше. Самоанализу помогала и обстановка — сидел в комнате-гостинной на том же последнем этаже, наслаждаясь кофе и видом из окна ночной подкупольной Самары. Та самая рекреация, и рекреация достойная. Тут же располагался бар, мини-бассейн с какими-то рыбками, пока не посмотрел, какими, росли в кадках деревья — было зелено и хорошо пахло. И, конечно, окно во всю стену с односторонней прозрачностью — вообще то, что нужно. Сильвия, наконец, решив организационные моменты, вернулась и села в кресло напротив.

— Ну, начинай, — произнесла, подогнув под себя ноги. Смотрелось тепло, по-домашнему. Особенно то, что после душа не красилась — я попросил.

— Мои слова, возможно… В общем, это не то, чего бы ты хотела услышать, — начал я. — Или была готова услышать, узнав, что я приеду.

Язык не заплетался, просто мысли ещё не пришли в порядок после гормонального бума.

— Хуан, в Альфе переворот, — спокойно и уверенно покачала она головой. — Пока об этом никто не объявлял, но я — Феррейра, и вижу и знаю чуть больше, чем другие.

— Наследница клана? — улыбнулся я.

— Неофициально, — поддержала она улыбку. — Но даже так отец сказал, что если допущу ошибку — пролечу. Себастьян может взяться за ум, а я расслаблюсь. Потому я не расслабляюсь и предпочитаю всё знать и всё, что можно, контролировать. И раз там такое, а ты у меня, то я вижу два варианта. Тот, что бросается в глаза — тебя стукнули по носу, и ты сбежал, чтобы выйти за меня замуж. На самом деле меня этот вариант более, чем устраивает, я буду прыгать от счастья. Ибо это моё заветное желание — хочу стать твоей официальной женой, и родить от тебя законных же детей. От тебя, а не из пробирки, как некоторые. И не вижу ничего постыдного для тебя в приближении ко мне. Ты уже доказал, что кой-чего стоишь, так что это не я опускаюсь до твоего уровня, подбирая и пригревая сиротку, а это ты опускаешься с Олимпа ко мне, делая меня и мою семью этим сильнее. Я буду гордиться таким мужем, а не попрекать, что видок, «вышел замуж». Правда, мои дети должны носить имя Фреррейра, но это ты и сам должен понимать.

— Как твой дед для своей дочери, твой отец для тебя не сделает условием брака смену фамилии?

— Нет. — Она покачала головой. — Есть ещё Себастьян, я не последняя в роду. Да и ты… Вряд ли ты согласишься. Единственная фамилия, которую тебе придётся когда-то принять, а тебя придётся, Хуан, это Веласкес. Феррейра ты никогда не будешь, и не захочешь им быть. И повторю, мы с отцом относимся к этому спокойно.

— Хорошо. Но это первый вариант, который ты видишь. А второй? — весело сощурился я.

— Второй, — она вздохнула, — к сожалению, более реалистичный. Ты не бросил всё, не сдался, не отступил. Ты приехал для рекогносцировки, чтобы усыпить бдительность врагов и ударить с тыла. Правда не понимаю, почему я? В смысле, ты же знаешь, я и так тебе помогу, достаточно или позвонить, или приехать тайно. Зачем ты сделал из этого церемонию перед всей планетой? Я ведь теперь не смогу считаться непредвзятой, никто не поверит. Ты ввёл меня в игру, даже не спросив, уничтожив мой статус нейтрала.

— Ты против?

— Наверное, нет, — подумав, уверенно покачала она головой. — Но вначале хотела бы послушать твои аргументы, ради чего это всё?

— Весна. Стадион «Атлетико», — пояснил я. — Наш первый стадионный концерт. И твой первый концерт тоже. Помнишь?

Она поёжилась.

— Такое забудешь!..

— Я прилетел подтвердить наши тогдашние договорённости, Сильви. Мир напополам. Половина тебе, половина мне, как договорились.

— Только не говори, что ты запомнил эту хрень! — фыркнула она, выходя из себя от… Растерянности. Ей было не по себе, я и правда смог её удивить и огорошить. Правда не понял, чем именно.

— В смысле «хрень»? — картинно сощурил я глаза. — Ты считаешь, я чепушило? Могу пообещать и не исполнить?

— Я считаю, ты тогда был на эмоциях, — жёстко отрезала она. — МЫ тогда были на эмоциях! В такой ситуации нести всякую чушь, это…

— А вот это обидно! — подался я вперёд. — Сильви, скажи, что ты меня не уважаешь. Скажи в лицо. Я встану, уйду и больше не приду.

— Сиди уж, уходильщик… — Она прошептала про себя некоторые непечатные слова, но взяла себя в руки. — Извини, Хуан. Я тебя уважаю, но… — Она смутилась, опустила голову.

— Но что? Ты думала, я женюсь на ком-то из сестёр Веласкес, тебя буду периодически наездами потрахивать, заодно поддержу, когда ты станешь во главе компании… И всё? Что ты будешь просто шлюхой, как сама себя сегодня обозвала?

Тишина.

— Сильви, зачем ты так?

— Хуан, это не детский сад! Это жизнь! — взвилась она, вскочив с места. — И я её принимаю такой, какая есть! А ты…

— Сядь! — рявкнул я. Послушалась. — Давай я задам тебе этот вопрос ещё раз. Ты обдумаешь его и спокойно ответишь. Я тебя не обнимаю, как в тот раз, чтобы романтика не застлала тебе разум, для объективности. Итак… Сильвия Феррейра! Я не обещаю, что стану твоим мужем официально — мы не всегда принадлежим себе. Но я дарю тебе половину мира. Ты и я, напополам. Все остальные — наши фигурки, наши игроки и люди-функции, выполняющие нашу волю. Ты согласна?

Она встала, поправила подол ночной, пересела ко мне и… Уткнулась в подмышку.

— Я люблю, тебя, дурачок. И да, я на всё согласна.

— Королевой будет Изабелла, — продолжил я. — И не надо её доставать или троллить — лучше подружись с нею. Это будет самым умным из возможных поступков.

— Хорошо. — Робкий кивок. — Справлюсь. Она… Прогнозируемая, надо лишь найти общие интересы. А она меня не…

— Нет, — покачал я головой и погладил её волосы. — Она в отличие от Фрейи знает свой потолок. И выше него прыгать и не подумает. Она уже согласилась на тебя, хоть это и не помнит. Я напомню. Но это ещё не всё. Далее, Мерседес. Гортензия написала, она вернётся. Собирается. Дядя дал ей какое-то задание, квест, как решит его — так и прилетит. Она возьмёт силовой блок.

— Принято. С этой мерзавкой мы точно сработаемся! — воскликнула сеньорита Феррейра.

— Думаешь? — скептически скривился я. — Она не Бэль. Девушка не просто с характером… Она вначале бьёт, а только потом спрашивает — поверь, я знаю, что говорю.

— Она прагматик, — парировала Сильвия. — Как и я. А два прагматика всегда договорятся. А вот что ты собираешься делать с Гор? Тоже возьмёшь в гарем? — На меня весело, со смешинкой уставились два небесно-голубых колодца.

— Мне не нравится слово «гарем», — скривился я. — Львиный прайд — более точное определение. Подумаем вместе. Но отпускать её точно не буду — девочка единственная во всей ойкумене, во всех человеческих государствах на всех планетах, вхожа в ЛЮБОЙ дом, в любые двери, любой страны. Сама природа намекает, что из неё выйдет хороший дипломат. Отпускать такую — преступление.

— Соглашусь. Ладно, придумаем. — Сильвия перевернулась, легла мне на колени, смотря вверх, в потолок. — А королева? Если выживет и вернётся?

А теперь смутился я.

— То есть у тебя нет планов на неё? — поняла она.

Я молчал. Ждал гневной отповеди, что «какого ты предлагаешь мир напополам, когда у самого кишка тонка поступить как мужик, какого припёрся, не решив этот вопрос…», но гневной тирады всё не следовало. Наоборот, реакция Сильвии была… Странной. Каюсь, изначально я хотел ей заявить, что смогу, что заставлю Лею отречься. Но прямо сейчас, сидя здесь, осознал, что это неправда. У меня может не хватить духу. И лучше сказать об этом сейчас, чем краснеть потом, превращая её в своего самого злейшего своего врага.

И больше всего мне нравилось осознание, что сделал правильный выбор, ибо она меня за эту слабость не пилила.

— Хорошо, Хуан, — выдала наконец сеньорита Феррейра совершенно спокойным тоном. — Всё понимаю. Ты хочешь соврать, но не можешь. Ты честен, и честность — самый весомый твой вклад в наше партнёрство. Ценю. И знаешь… — Пауза, задумалась, но приняла решение и уверенно продолжила. — Хорошо, я не буду тебя заставлять предавать её. Ты ещё не готов к этому, тебе придётся предать себя, а если ты это сделаешь… Особенно если я заставлю тебя это сделать… Лучше самой застрелиться.

— Тогда как быть? — растерянно пролепетал я. — Я полетел домой, в Альфу? Буду выкруживаться своими силами?

— А я разве сказала, что бросаю тебя? — налился сталью её голос. — Нет, любимый, поровну — значит поровну. Не только в радостях. Да, это слабость, но как вторая половина, я… Принимаю это. И спасибо за честность. Ты не представляешь, насколько королевский только что сделал подарок!

Далее последовал горячий поцелуй.

Женщины непознаваемы! Аксиома. Очередной раз убедился. Неизвестные планеты, которые невозможно спрогнозировать. А Сильвия — непознаваема в квадрате.

— Сильви, я… Наверное я что-то не так тебе…

— Молчи! — Она подняла руку, погладив мне чёлку. — Я сказала, я это принимаю. Если старая сучка вернётся — пусть живёт и правит дальше. Всё же это её страна, не наша. Мы уйдём в сторону.

— Ты серьёзно? — выкатил я глаза.

— Конечно. Если она не выживет — ты будешь зол и страшен, всех победишь и всего добьёшься. И так и быть, я склоню голову и колено перед Изабеллой Первой… Которую потом дома отхожу тем инструментарием, который практикуется в вашем борделе, но эту сторону сделки оставим за кадром. Но если королева очнётся… Я даю слово, что не оставлю тебя, Хуан! Мы… Просто перенесём всё на поздний срок.

— Здесь точно нет ушей? — оглянулся я. Ибо мы только что наговорили если не на расстрел, то на тихий несчастный случай — как минимум.

— Конечно, есть! — фыркнула она. — Но отец в курсе моих планов и не сдаст никому. А Себастьян… Пролетает, — мягко сформулировала она.

— И ты готова вот так выступить против лучшей подруги?

— Хуан, детство кончилось. Вокруг нас суровый взрослый мир. Я была её первой сторонницей и главной фанаткой, самым доверенным её человеком. Но всему должен быть предел — если она не может справиться с шестью бригадами, оцепленными и изолированными в центре города, имея под рукой всю мощь государственной машины, а вместо дипломатии дубинок и канонерок принимает посланников, работающих ранее на Сальвадоров, и не выгоняет их с порога, а обсуждает предложения в течение аж трёх часов… Она не стоит того, чтоб за неё драться, мой король! Не важно, победим мы или нет, но мы будем бороться за то, чтобы следующим монархом стал человек, более достойный, чем разные скандинавские богини.

Провёл ей пальцем по губам.

— Грозная Кудряшка! Такой ты мне больше нравишься.

— Это да. Но я всё равно не дам тебе её убить — и не мечтай. — Глазки «грозной Кудряшки» предупреждающе сверкнули. — Это моё условие. Ссылка. Может, просто почётная отставка с отречением за себя и своего потомства. Но никакой крови — или пожалеешь.

— Я её не трону, — парировал я, чуть спуская с поводка дракона. Сильвия почувствовала это и непроизвольно втянула голову в плечи — поняла, что чуть было не перегнула. — Но я обещал это не тебе. Задолго до тебя. И намерен выполнить обещание.

Она не стала развивать тему. Вместо этого сказала:

— Раз пошла такая пьянка… Раз Феррейра — больше не нейтралы… Тогда мне придётся «слить» тебе всех причастных, а не только тех, кого изначально планировала назвать, если б ты просто позвонил?

— А есть проблемы с этим? — усмехнулся я.

— Нет, — покачала она головой. — Просто неожиданно всё. Слишком резко. Я гнила в этой дыре месяц. А тут ты приехал, и за час перевернул всё с ног на голову. Всё, что старательно выстраивали топ-менеджеры и представители клана Феррейра — больше не понадобится. Это… Озадачивает.

— Привыкнешь. Я это месяц только в таком режиме и живу, — усмехнулся я.

— Да, о, мой король! Рядом с тобой — привыкну. Пошли работать, пришёл в себя?

— Да. — Я помог ей подняться и встал сам. — У вас тут есть что-то вроде командного центра? Комната с большим количеством систем связи?

— Найдём. Всё найдём! Мы же Феррейра. Только, Хуан, давай переоденемся? Предстоят переговоры с важными людьми, с которыми у клана Феррейра хорошие отношения. А это статус. Новый костюм тебе я уже приготовила, старый, извини, в утиле.

Пошли, хозяюшка! — обнял я её. Кажется, у нас получится.