Фрилансер. Вольный копейщик

Глава 3 Инвестиции в будущее

Глава 3. Инвестиции в будущее

Безделье — суть ересь

Девиз Империума, WH40000

Поспать мне дали. Возможно потому, что страна (те люди в стране, кого это касалось, их немало) настолько охренела, что пыталась переварить мою отставку. Да и отставку ли? Я не занимал ни одного официального поста кроме главы службы Дворца по связям с общественностью. А если ты нигде не числишься, как определить, выгнали тебя или нет? Вот то-то же. Я б на месте посторонних людей тоже б охренел и не дёргался, гадая, что происходит, про себя, без лишних телодвижений. Но чутьё подсказывало, сама Фрейя ещё не поняла, кто я теперь для неё и что ей делать. Да, я решал узкоспециализированные задачи, в общее управление не лез, но на моей персоне было много завязано. А теперь этой персоны нет. Кто это будет тянуть? А надо ли меня выгонять? Или под предлогом, что я будущий муж сестры, родственник, оставить на месте? Конечно, влияние ограничить, но делать это не спеша, постепенно? Чёрт знает, что она решит! Я и на месте Фрейи Сергеевны бы не дёргался, но, то я, а, как оказалось, у неё собственное уникальное видение мира, в котором даже брат и сестра не могут разобраться.

Но, тем не менее, в половину первого дня (во дал храпака, за все дни отоспался) самый наглый звонок таки разбудил.

— Слушаю? — сонно, не разлепляя глаз, пробормотал я. Контакт из стратегических, вторая линия — потому и дозвонился. На остальных перед сном поставил блок.

— Хуан, можешь говорить? — грозно проревел на том конце сеньор Серхио, но, услышав сонные нотки в моём голосе, сбавил обороты — изначально явно хотел рвать и метать.

— Сейчас. — Я поднялся вертикально, свесил с кровати ноги. Кстати, удобная кровать, мягкая — зачётный люкс. — Всё, я в адеквате, слушаю.

— Хуан, я — её отец. И мне НЕ ВСЁ РАВНО, как ты заявляешь направо и налево!!! — А теперь он таки сорвался на рык, впрочем, тут же откатив назад. — Не надо говорить про наши договорённости — тогда было одно время, сейчас другое. То, что было актуально тогда — сейчас устарело. Кроме одного — ты обещал никогда и ни при каких обстоятельствах не причинять им вред, с кем бы в итоге ни остался. А в остально… — Пауза, вздох — набрать воздуха. И:

— Хуан, я её отец! Она любит меня и уважает моё мнение! И уважает моё природное чутьё — очень часто прислушивается и делает, как я рекомендую. И редко потом жалеет. Ты мог просто спустить всё на тормозах до утра, я бы вправил ей мозги, и все проблемы были бы решены. Она любит тебя. Да, сглупила — но это было сиюминутное помутнение, оно у всех бывает. Она в шоке, рыдает, мы не можем её привести в чувство — раскаивается, что так сделала. Ты можешь быть хоть немного мужиком, и поступить как надо, а не как захотела твоя правая пятка?

Капец претензия! Вот что ему на такое ответить? Тем более, что он прав. Если посмотреть с его, отцовской колокольни, то да, дочурка совершила глупость. Но женщины вообще по природе интересные существа, и Фрейя, несмотря на интеллектуальные подвиги, ни разу не дала понять, что держит исконно женское начало под контролем. И он, действительно, может порешать. Надавить, втоптать её эго в грязь ввиду государственной необходимости. Принцессы в прошлом всегда выходили за того, кого скажут, и не i-бром, что они об этом сами думают. А тут человек, которого она любит. Человек во всех смыслах полезный. Уживёмся как-нибудь, выходи-не-хочу!

Вот только это его логика. И, даже несмотря на то, что он прав, мне такая мысль не нравилась. «Сеньор Серхио, ваша дочь дура, образумьте её, а то не могу на ней нормально жениться»? Б-р-р-р-р! Ща-аз! И да, мне самому хреново, но переигрывать то, что случилось, не буду — как пели викинги, «нет следа за кормой». Раскаивается? Это хорошо. Но она сделала выбор. И надо жить дальше. Ага, такой я непрощун, но что делать! Один раз позволишь сесть на голову — свесят ноги и больше никогда не докажешь, что так не было.

— Сеньор Серхио, маленькое уточнение. — Я почувствовал, как в голосе прорезалась здоровая злость. — За четверть часа до того, как подняться на шпиль, мы разговаривали с вашей женой в медблоке. И они остались пошептаться вдвоём на четверть часа. После чего Фрейя вдруг неожиданно изменила курс, и выдала мне отповедь, какой она Цезарь, а я ей править мешаю. Знаете что, сеньор, идите вы в жопу! Разберитесь сначала внутри своей семьи! Определитесь, пожалуйста, как ко мне относитесь, выработайте единую позицию! И только потом наезжайте. И ещё — говорю просто на будущее. Изабелла со мной. Я ей ранее делал предложение, оно в силе, и как минимум одобрение на брак от её сестры у меня на руках. И любая попытка с вашей стороны как-то повлиять на меня, равно любая попытка что-то «объяснить» ей, «наставить на путь истинный», в результате которой она ТОЖЕ в последний момент переменит мнение… И я вас достану! Всю вашу грёбанную семейку! Это касается и вас, и вашей жены, и королевы. Никаких больше вмешательств в мою жизнь, и жизнь моих избранниц, не то пожалеете! Допускаю, что, делая гадость вам, я сдохну… Но я лучше сдохну, чем позволю вам, сеньор, высказывать своё «фи» и вставлять мне палки в колёса. Надеюсь, мы друг друга поняли?

Рассоединился. Вскочил, чувствуя полнейший раздрай. Нет, так не годится — совсем раскис. И двинулся в душ — надо смыть с себя негативные эмоции.

Полегчало. Настолько, что после душа включил браслет на все каналы, кроме первого и второго. Ого, сто сорок четыре неотвеченных пропущенных? Одиннадцать сообщений? Набрал.

— Привет, Кудряшка! Извини, не мог ответить. Вымотался, вырубился, всё поотключал.

Сеньорита на том конце насупилась и молчала, часто дыша в микрофон, думая, орать или не орать? Решила не ссориться.

— Хуан, так и быть, за то, что не отвечал, прощаю. Но что ты вымочил вчера… — И эта, блин. Впрочем, потому я и поставил блок — от неё грозного звонка ждал. И от неё тоже, но от лучшей подруги Мышонка — в первую очередь.

— А что я вымочил? — надо сбить негативный настрой, пока лавина не понеслась.

— Ты мог не гнать коней? Она дура! Просто дура! Но она — наследная принцесса, твою мать! — Всё, пошёл разгон. Ладно, терпим. — Которая без тебя не «вывезет». На кого ты страну оставил? Ничего не предпринимай, прилечу сейчас на гиперкатере и всё решу! Не делай больше глупостей.

Мама моя женщина, роди обратно!

— Сеньорита Феррейра, — отчеканил я ледяным тоном. — А вам не кажется, что вы берёте на себя больше, чем от вас требуется.

— Вот только не надо этого! Обиды, «не писай больше в мой горшок, отдавай мои бумажки»! — Ага, фиг так просто её собьёшь с вектора — лавина же. — Мы во взрослом мире, Хуан. Я чуть старше тебя, но и в двадцать лет я понимала, что детство кончилось, прими это и ты. И переступи через детскую обиду уровня песочницы. Я приеду, промою ей мозги, потом ты придёшь, скрутишь её в бараний рог и трахнешь так, чтобы у неё сперма ртом пошла. А потом наденешь кольцо на палец, и пусть попробует пикнуть! Беру всё на себя, я знаю, что ей сказать.

— Нет.

— Дурак! — Она сорвалась на крик. — Ты знаешь, сколько на тебя завязано? Многие люди с нею только потому, что приказы им отдаёшь ты! Ты хочешь новый переворот? Сразу за первым, не подавив его? Чтобы её «ушли» те, кому ты наступил на ноги? Так огорчу, Чико, убрав её, они сразу же уберут тебя. И уберут по жёсткому сценарию — живым ты нигде никому не нужен. Ты сам себе подписываешь приговор, мой маленький Анеглито! Всё, жди, ничего не делай, мама Сильвия решит вопрос — я вылетаю!

— НЕТ, Сильви! — пришлось зарычать. — По мятежу — ситуация под контролем. Мне самому хотелось залечь на недельку на дно и посмотреть, кто как себя поведёт. Чтоб увидеть, какое именно дерьмо всплыло, что первым купировать. Нет, то, что вчера — было не специально, я не рискую ТАК. Но сейчас, раз маза, хочу поиграть на зрителя, и этим зрителем буду я сам. А по Фрейе… Сильви, королева жива. И вернётся. Ничего не кончилось. Не надо разыгрывать партию так, как будто её уже не будет, либо она отречётся.

— Если ты станешь королём — она может и отречься, — спокойным тоном, что вдвойне убойно после рыка, парировала она. — Не факт, но такая вероятность существует. Останется в качестве советника при дочери. Хуан, мы ДРУЖИМ, много лет! Я знаю наверняка такое, о чём ты только сейчас начинаешь задумываться. И знаю внутренние расклады королевской семьи. Изабелла — тупик, оставь её. Она поймёт. Не дури и жди меня.

— Нет, Сильви. Да, это детский сад «Козюлька», но я не могу простить её. Она не раскаивается, пойми, она просто считала, что я более прагматичен, чем она, и уступлю, позволю ей быть «сверху». Только она не понимает, что это буду уже не я! Лучше буду не её, но не перестану быть собой. И, кстати, не ты ли мне давала такой анализ?

— Люди меняются… — пробормотала Феррейра, включая задние обороты. — И она на самом деле тебя любит, дурачок.

— Любит. Но любя, никогда не простит, что я «сверху». Вот когда будет готова, как сказала вчера Изабелла, «лежать под клиентом и не дёргаться»… Тогда у нас что-то может получиться. Но не раньше. А значит пока мне плевать на твою аналитику и расклады по семье — я «Козюлька». И не надо прилетать — тут и так в Альфе ситуация на грани, не знаю за что первым хвататься, твой прилёт ничего не решит, но всё очень ускорит. Побудь ещё немного в Самаре, очень тебя прошу.

Вздох на том конце, и констатация:

— Я пыталась. Видит бог, я пыталась помочь этим двум идиотам!

— И спасибо тебе за это — я тоже тебя люблю. Но есть вещи выше нас. У неё вчера был шанс, она им не воспользовалась.

Разъединились… И мне резко захотелось врезать кулаком по стене. И даже на Сирену я не злился. Как говорит падре: «Бог сильнее дьявола, как отец сильнее сына. Почему же тогда он позволяет ему быть и творить непотребства? А потому, что кто-то должен искушать. И он делает это. Но решения в итоге принимает человек, Хуан. Так что нечего на дьявола пенять, накосячил — отвечай!..»

Падре мудрый. И только такой, как сеньор Антонио, мог со мной найти общий язык. Сирена сука, не оправдываю, и у неё свои цели, от моих далеко. Но я не злюсь на неё, и гадости делать не буду (в отличие от ситуации, когда меня хотели силой притащить в клуб спеть перед королевой). Она просто… Искуситель! Дьявол, что вывел Фрейю на чистую воду, не дав мне совершить ошибку! Ибо смолчи она вчера, напряжение бы копилось, и рвануло бы гораздо сильнее, только позже, когда кольцо на пальце, штамп в паспорте, и наследник ползает в детской. А раз так, раз виноватых нет, значит, мне надо просто сбросить пар и развеяться.

Вышел, побрёл в гараж, в смысле на персональную люксовскую парковку. Ага, девочки Терезы. Все «пятнашки» в полном составе дрыхли в салоне и в кабине, кроме бдящей дежурной.

— Не надо не буди! — махнул я, безуспешно давя улыбку. — Вчера был трудный день, особенно вечер — пусть отдохнут. Ты ж на посту! Достань аптечку из салона, только тихонько. Нужно обезболивающее. Хочу пар спустить, а рёбра болят.

— Пар? — не поняла младшенькая.

— У Мадлен тут спортзал есть. Маленький, для своих. Чтобы девочки форму поддерживали, вид товарный имели. Ну, а мальчики свои бицепсы не запускали — у них это рабочий орган. А ребро не даст.

— А-а-а-а… Ребро… — Кивок. — Сейчас достану. Жди.

Вот так лучше — после таблетки сразу жизнь красками заиграла. Да, иллюзия, но и фиг с ним.

Сходил в столовую, никого не встретив. Сорок человек девочек? И где все? Или полдень у них «не сезон», ажиотаж будет вечером и ночью? В душевой кто-то плескался, два женских голоса, но в остальном меня встретил пустой кубрик… То есть, пустая техзона клуба.

Владычицей Килокалорий была другая сеньора, тоже лет под пятьдесят. Разговорились. Зовут Марта, сменщица Клары. И да, раньше тут работала феечкой, но вышла на пенсию, как и сменщицы — я оказался прав. Она в смене одна, но справляется — и готовит, и выдаёт еду — функции повара и официанта совмещены. «Так что ты не тушуйся, если меня нет — подожди, подойду — накормлю. Вот сегодня у нас морской суп, по-гондурасски, налить? Зря! Только отключила, свежий. Креветки, лосось, мясо краба, мидии… В смысле не настоящие? Обижаешь! Хоть в королевский дворец на стол! Через часик? Ну хорошо, заходи. Попить? Без алкоголя? Вот, держи коктейль — девочкам нравится. Твоя подружка? Конечно, видела. У неё, в отличие от некоторых, аппетит что надо! И даже „спасибо“ сказала — не думала, что принцессы умеют говорить „спасибо“. Вроде они в спортзал пошли, ищи там…»

Коктейль оказался ничего. Правда, оливка на дне не зашла, ну да бог с нею.

А вот и спортзал. И Бэль точно внутри — Арабелла на часах у входа.

— Никого не пускаешь? — улыбнулся я, подходя.

— Почему, пускаю. Там внутри Мэри с кем-то из своих, — скривилась она. — Тоже пока можно качаются. А я так, для порядка — положено, чтоб кто-то стоял, вот и стою. Второе кольцо. Заходи, не тушуйся.

Я задорно подмигнул и последовал совету.

Спортзал маленький, но популярностью пользуется. В дальнем углу на «бабочке» сидел вчерашний громила по имени Пьер. Видно, сменился, живёт здесь, вот и оттягивается в свободное время — абонемент в фитнес-клуб в городе, да ещё в Центре, капец сколько стоит, а тут на халяву. Почему начал описывать присутствующих с него — так он же громила, ангельское чутьё сразу оценивает по степени возможной угрозы, хотя чел реально забился подальше от галдящих и веселящихся девчонок. Которых было аж шестеро. Мэри с одной из своих, как Белла и сказала, три феечки из местных, и Бельчонок собственной персоной. Белка качала ноги на «сведёнке» — работала на сжатие. Угу, бордель же — самое то качать. Но больше всего не понравилась ещё одна феечка… Мужского пола. Что разлеглась на соседнем с высочеством станке, качая ноги на Смита. Эта «девочка» была мускулистой, кубики пресса — закачаешься, круче, чем у меня (в отличие от остальных на особи были только короткие штаны, торс голый). И всячески раздевала мою принцесску глазами.

Бельчонок занималась в коротких шортиках и спортивном топике. С собой вещи мы привезти не успели, наверное, кто-то смотался во дворец, ибо ангелы тоже были в стандартных привычных по базе ангельских тренировочных трико с логотипами клана Веласкес. Местные походили на Бэль — тоже топики, шорты или бриджи, только фасоны и цвета различались. Никаким непотребством в тренажёрке и не пахло, и я удивился бы, будь иначе. Секс для местных — работа. Тяжёлая, нудная, и надо работать как можно больше, пока позволяет возраст, ибо после останется выход или замуж, или на местную кухню — поваром-официантом. И здесь они от этой работы отдыхали. Вот сейчас, например, самозабвенно обсуждали некого Игнасио Сантьяго — слащавого поп-исполнителя лет тридцати, жутко манерного и на понтах, но любимца дамочек от шестнадцати и до плюс бесконечности, особенно разведёнок тридцати с плюсом. Причём «девочка» обсуждала его наравне со всеми, и мимика и жесты точь-в-точь копировали поведение девочек без кавычек.

— Физкульт привет! — обратился я ко всем.

Бельчонок перевала на меня взгляд и растаяла. Заулыбалась, как девчонка, увидевшая возлюбленного после долгой разлуки (у влюблённых и сутки — разлука долгая).

— Привет, Чико! Выспался?

— Чико! — с усмешкой хрюкнула «девочка».

— Нормально. — Я нахмурился, но мысленно отмахнулся — чего с дурака взять? — Но уже с утра и Сильвия звонила, и твой папа. Всё пытаются «порешать». Как будто мы с твоей сестрой дети малые, и не отвечаем за свои поступки.

— То есть ты не передумаешь? — Тревога в глазах.

— С чего бы? — злорадно хмыкнул я. — Бэль, она не готова к реформам в собственном мозгу. Вот когда будет готова — я скажу, что готов снова сблизиться. Но точно не сейчас.

Облегчение, которое принцесска попыталась скрыть, но тщетно — оно так и пёрло наружу.

— Это и есть твой кабальеро? — привлёк к себе внимание качок-«девочка». — Брутальный вьюнош, который всех одной левой, а сам на женские тела не смотрит?

— Кто это? — презрительно скривившись, одним движением брови спросил у Бельчонка.

— Это Августо. — Она смутилось — чувствовала, что будет скандал, и она косвенно виновата. Ибо что-то про меня тут только что нарассказывала. — Сотрудник Мадлен. Он ко мне клинья подбивает, не верит, что я тебе верная и ни с кем из мальчиков изменять не буду. Не обижай его — просто я красивая, это нормально.

Эпитет зачтён, неплохой заход. Аж на несколько секунд решил не бить это тело. Правда, тело, не понимая своего счастья, само всё испортило:

— Чико, если что — можем замутить тройничок! — Эта гадость застреляла мне глазками. Отчего на душе стало весело. Мерзко, но весело же!

— Ты «он» или «оно»? — лаконично уточнил я, соизволив перевести на него взгляд.

— Он би, Хуан, — ответила за нечто Изабелла. И решила, паршивка, тоже меня постебать. — А правда, может, устроим тройничок? Ты — альфа, и мы — твои… Как это называется, кого альфа кроет? — повернулась она к феечкам.

— Омеги? — пошевелив мозгами (судя по выражению лица, там их немного, что при зачётной внешности для сеньориты сие не критично) ответила одна.

— Да ладно, тройничок — и тройничок! Августо так вылезать может… ВСЁ… — закатила вторая глаза, и я понял, тоже троллит вашего покорного слугу. У этой с интеллектом чуть получше. Жаль, плохо с самосохранением, но я сегодня добрый, женщин не бью.

— Ну так что, сладенький? Какой будет твой положительный ответ? — почувствовала себя бессметроной мерзость и причмокнула губками. — Хочешь, побуду для тебя Августой? А если любишь перчинку — сделаю тебя Хуаной?.. За счёт заведения, совершенно бесплатно! — Хлоп-хлоп — выстрелы ресницами. — В рамках познавательного процесса горизонтальной дружбы?

Драться? Зачем драться? Это ж бордель, Мадлен вчера ясно дала понять, тут свои законы. Нефиг было сюда ехать, раз чётко реагирую! А если реагировать — то достойно.

Неспешно подошёл к Пьеру. Который при моём приближении прекратил сводить рычаги.

— Уважаемый, я ещё плохо знаю местные порядки. — Склонил голову, показывая уважение. — Но что будет, если, например, кое-кто из сотрудников считает себя бессмертным, и что его кости сделаны из титана и не ломаются? Что проявляется в слишком длинном языке, который неплохо подкоротить?

— Если товарный вид не попортишь — короти, без проблем, — юморнул вдруг и Пьер. А с такой серьёзной рожей сидел! И он именно юморнул, ибо хоть и вдали, но ситуацию качал, и сейчас ловил своё удовольствие. Видно «Августа» ему чем-то не нравилась, и он не видел причины не поиздеваться над нечто моими руками.

— И никаких сломанных костей! — грозно добавил он. — Мадлен прибьёт. Августа хорошо работает, к ней очередь.

— Понял. Спасибо. — Снова уважительно склонил голову.

За разговором с Мартой в столовой прошло время, и обезболивающее подействовало на полную — рёбер не чувствовал. А потому подойдя к «девочке», сгробастал его и рывком вышвырнул со станка на пол. Пол мягкий, резина — не вид испортится. И пока «девочка» не успел вскочить (хорошая реакция, и подготовка тоже, я отдал должное), как пробил ему ногой в пресс. Как там кубики поживают? Дутые, или на самом деле хорошо накачены?

Дутые. Ибо «Августа» согнулся в три погибели. Мэри с напарницей были уже здесь, на подхвате, в метре от меня, но, видя, что я не развиваю успех, замерли.

— Хуан, не надо. Всё понимаем, но мы не дома.

А тут и Арабелла в дверь заглянула:

— Веселитесь? Без меня?

— Я знаю, что не дома, — выдавил я мученическую улыбку. — Просто надо расставить иерархические барьеры. Эй, Августа! — подошёл к парню и… Нет, просто его толкнул. Даже не заметив, что он пытался мне что-то там пробить, а он пытался, дал ему с ноги в плечо (морда лица — товарный вид, нельзя). Вот, шлёпнулся на пятую точку и затылком — сам виноват. — Августа, — с усмешкой продолжил я, — метеором в столовку! Скажешь Марте, ещё раз-два-три… Восемь… И Белла… Девять коктейлей, точно таких, как она мне делала. Принесёшь сюда. В два-три захода, можно не сразу. Всем присутствующим по коктейлю. — Подмигнул застывшим на снарядах феечкам. Те в ответ захлопали ресницами, но им можно — заигрывания от женщин я люблю.

— Ты, да… — Чудо с кубиками снова попыталось меня достать, распуская свои грабли…И я даже дал ему встать…

Больно? Конечно, больно. Когда тебе с ноги бьют в живот, и твоя тушка отлетает к сильно приблизившейся после двух последних ударов стене — не бывает небольно. После чего я подошёл и засадил в прыжке в грудак, но тут уже бил не в силу — показушничал перед сеньоритами. Внутри каждого из нас один хрен сидит бойцовский петух, и ничего с этим не поделаешь.

«Девочку» снова отбросило на стену, она захныкала, размазывая по лицу сопли. Ай-яй, а на вид такое брутальное мужественное существо! Три-четыре удара — и всё встаёт на места, кто есть кто.

— Не понял, салага! Ты ещё здесь? — заревел я. — Коктейль стынет! Бегом-бегом-бегом! — захлопал в ладоши ему перед лицом, и тот, поднявшись, глянув с ненавистью на меня, потом на ехидно ухмыляющегося в углу Пьера, побрёл к выходу.

— Одна нога здесь — другая там! — ещё раз рявкнул ему в спину. — И как принесёшь — зайти и сказать: «Сеньоры, ваш коктейль подан!» Бегом!

— Будет ещё всякая «оно» моим девочкам групповуху предлагать! — а это я типа для себя, но так, чтобы все слышали.

— Не дури, Августо. — А это произнёс качок из угла, «девочке» вслед. — Сам виноват. Давай, коктейль же стынет…

Коктейль был нафиг не нужен, просто я был в корпусе и знаю, что такое дедовщина. Бабовщина? Сложный термин применительно к этому заведению. И ничего лучшего не придумалось. Ничего, «девочка» сбегал, всё принёс. Угостил и нас, и феечек, и Пьера. Оно, конечно, не из своих личных, здесь всё за счёт заведения… Ну, так и на базе тоже за счёт заведения. Сам пить не стал — вдруг он в него плюнул? Отдал ангелам — те не побрезговали И, попросив Пьера подстраховать, сделал жим лёжа на скорость. Много не брал, тридцать кило, ни о чём, чисто размяться (1). И оттянулся по полной.

(1) не забываем, гравитация на Венере на 10% меньше Земной. Но при жиме на скорость уже важна масса, как инертность системы, а не столько вес

— Ху-уан, ну пожалуйста! — канючила Изабелла, когда я выдохся и просто отдыхал, разминая ноги на «Смите», с которого согнал удравшую прочь «Августу». Тут тоже много килограмм не ставил, чисто пошалить. Да, таблетка работает, но трещина же никуда не делась! — Ну тебе же ясно сказали, это просто доминирование-унижение, секс противопоказан. Связывать и насиловать не хочу — не моё, значит буду просто подавлять. Учиться… — поправилась она. — «Госпожа Изабелла» — звучит ведь! Лёгкая разминка, прогулка. Чисто спуск эмоциям. Ну пожа-алуйста!

— Бэль, у меня уже голова разболелась. — Вот ведь привязалась! Как что втемяшется в голову… И не отстанет ведь!

— Ну, можно заставить вылизать всё тело, — с ехидной улыбкой подлила масла в огонь одна из феек. — Твой мачо позволит другим членоносцам тебя облизывать? Даже если они не мужчины, а рабы?

— Не позволю! — Я щас взорвусь! Снова, вот, рычу.

— Тогда я тоже тебе какую-нибудь гадость сделаю. Вот придумаю и сделаю! — констатировала Бэль. — Пока ещё не придумала, но трепещи, кабальеро плаща и гитары! Быть тебе… Каким-то, каким-нибудь!

— Мия, — произнёс я решение проблемы. — Она тоже любит игры в «госпожу». Одну я тебя с клиентом оставить не могу, а с такими кадрами, — кивнул на дверь, куда ушла «девочка», — тем более. — Так что только в сопровождении кого-то из Ангелов.

— Мия? — заинтересованная мордашка.

— Сама её спросишь, и сама будешь с нею договариваться. Сестрёнку неволить не буду. Я просто знаю, что она любит перчинку, дальше сама. И она ответственная.

Боже, это я говорю? А паршивка-высочество расплылась в довольной победной улыбке.

— Короче, к местным вроде этой «Августы» не приближайся. — Раз уж начал — надо договаривать. — Если не хочешь членовредительства — не подставляй и их, и меня перед Мадлен. Только клиенты. И чтобы не из аристократии — тебя не знали. И твоё тело ранее не видели. И только в паре с Мией или кем-то ещё из наших. Называй это «групповое доминирование», или как тебе нравится, но правила безопасности прописаны кровью. Один на один ты ни с кем не остаёшься.

— Ты душка! — расплылась Бэль в улыбке. — А… Облизывать меня можно? — Нахмурила глазки, и я понял, скажу нет — послушается. И так уже много у меня выцарапала, борзеть не будет.

— Пусть облизывают, — мысленно махнул я рукой и сдался. — Но исключительно языком, без посторонних предметов.

— И-и-и-и-и!!! — подскочила она и радостно запрыгала. Подбежала и чмокнула меня в щёку. А я краснел, как китайский флаг, не зная, куда провалиться. Боже, это точно я? Наверное тут в атмосфере какая-то расслабляющая хрень распылена, и на меня подействовала. Вчера бы ваш покорный слуга ни за что такое не выдал бы. Даже слушать бы не стал.

— Кстати, ты на работу едешь? — вдруг спросил я, поняв, что размялся-развеялся достаточно, пора приступать к делам.

— Какую? — Принцесска нахмурилась.

— То, что я поссорился с Фрейей, не даёт тебе право бросать своё дело, — назидательно покачал головой. — Там люди, которые смотрят на тебя, ждут ценных указаний. Там бойцы, которые ждут в свои военные части поставок, и не стоит заставлять их голодать. На тебе многое завязано, Бэль, нельзя просто так, из-за ссоры с сестрой, это бросать.

— Но я думала, что… — Смутил девушку. И сильно.

— Бэль, ты — принцесса. Сестра главы государства. И кто бы там с кем ни встречался и ни спал, кто бы с кем ни поссорился, у тебя есть официальная должность и нарезан сектор работ. И я и наши отношения там не при делах. Дуй, звони, говори, что взяла день по семейным — пусть помощники прикроют. А завтра явишься, разрулишь, какие не срочные вопросы. А по срочным — пусть едут сюда, решишь.

— Х-хуан! — Растерянность. — Чёрт возьми, ты прав. — Вскочила и кинулась к дери. — Я побежала. Если там что-то не так — сорвусь, уеду. Не надо сюда — там не те люди, которые поймут юмор с борделем. Ты не против?

— Никак нет! — крикнул в уже раскрытую дверь.

М-да, приплыли.

— Я тоже пойду, — кивнул я Мэри и её напарнице. Те закивали в ответ и сами встали, собираясь.

— Скажу ей, чтобы душ приняла, — пробормотала самая верная и старая охранница Изабеллы, возглавляющая теперь свой взвод. — А то принцессе ехать в министерство обороны пахнущей…

— А что там? — Жестом кивнул в потолок. — Всё сложно?

— Ага. — Кивок в ответ. — Сеньоры генералы «обуть» её хотят. Пока она не нарыла им на пожизненное. Мы потому и в курсе — нас предупредили держать ухо востро, и даже по зданию министерства ходить минимум взводом в полной выкладке с активированным оружием. Мало ли.

— Тогда и вы в душ, — скомандовал я и двинулся далее по курсу.

Мадлен не была у себя, но отбила — сейчас подойдёт. Сели не в кабинете — прошли в столовку, где я таки решился на морской суп. Вкусный, зараза, Госпожа Кастрюль и Тарелок не соврала! Скрывать нам особо ни от кого ничего не надо, да и внутри в конкретно данный момент никого не было, потому я перешёл к делу прям тут:

— Рассказывай. — А сам наяривал ложкой и кукурузной лепёшкой.

— Зовут Шмель. Капитан местного эскадрона, — начала она.

— Опущенный что ли? — нахмурился я.

— В смысле? — не поняла она. — А, в этом… Знаешь, Хуан, если я спрошу об этом тех, кто знает — могу остаться без головы. А у тех, кто не знает этого точно — спрашивать бесполезно. Я всего лишь администратор легкомысленного клуба, а не хозяйка охранной фирмы, претендующей стать кланом.

— Съел, продолжай, — кивнул я.

— От себя: не думаю, чтобы «девочка» смог стать капитаном эскадрона. Не дали бы. Но если честно… Мне кажется, из личного общения, он из тех, кому женщины не нужны. Но могу быть не права.

— Судя по погонялу — всё может быть, — ухмыльнулся я. Куда меня занесло? Одни… «оно» вокруг. Клоака Альфы. Но ведь сам сюда приехал!

— Он давно на нас облизывался, — продолжала она жаловаться. — И клуб даже платил им когда-то, в смысле их эскадрону. Но потом…

— Ты получила папочку, что должна сделать. И ты нашла «крышу» в виде «Братства». И ваш договор о сотрудничестве с эскадроном стал не актуален.

— Именно так и было, — склонила она голову. — Хуан, это было лет пятнадцать назад. Именно тогда у нас сменился главный владелец, а два других, похоже, вскорости просто скинули кому-то акции, понимая, что лезть в дела клуба не получится, а расходы в случае чего, покрытие разных убытков — повесят на них. Это был не Феникс, а тот, кто возглавлял «Братство» до него. Они переговорили с предшественником же Шмеля, обошлось без стрельбы. Хотя парни стрелять были готовы — я видела у них тяжёлые винтовки, когда они паковались в машину, уезжая на «стрелку».

— М-да, — задумчиво потянул я.

— Шмель, став капитаном, несколько раз подъезжал, предлагал сотрудничество по-хорошему. Одно время шли разговоры, что ЧВК на Венере запретят, тема приобрела актуальность. Но мы стали посылать наёмников не в Африку и Канаду, а в Европу, и вопрос с запретом не затих, а наоборот. И Шмель отвалил.

— Он в курсе об участии в проекте «УДС»?

— Раньше точно не был, — покачала она головой. — Но мир не стоит на месте. Всё может быть. Потому, что не важно, какой наёмники взяли контракт, хоть с королевой, хоть с господом богом, это их дело. Шмель активизировался перед штурмом дворца, когда вас окружили. Хотя, как я знаю, «Братство» сидело у осаждённой школы, во дворце их не было.

— Так-так-так… — шептал про себя я, сам себя накачивая.

— Значит сейчас они уже знают. Потому, собственно, я и не дёргаюсь «под клиентом», — иронично скривилась она, — как вы вчера сформулировали. — Ибо все в курсе, и то, что клуб перешёл к тебе — закономерность. Вы и так его владельцы, теперь нас официально отдали… Изабелле. Люди не дураки. Вот год назад такая смена «крыши» вызвала бы резонанс, но не сейчас.

— Под кем этот Шмель ходит? В чью звезду встроен?

В ответ хлопанье глазками. Но, подумав, Мадлен выдала:

— Я когда-то слышала о человеке по имени Буффало. Что он хочет взять себе этот район. Но это просто мысли недоразвитой женщины. Могу ошибаться.

— Ладно, Мадлен, сейчас доем, и айда в твой кабинет — вершить историю. — Я усиленно принялся греметь ложкой — вкуснотища! Чёрт с ним, успеем повоевать — вначале добавки возьму.

— Сеньор Кампос, добрый день! — Я полулежал в кресле Мадлен. Сама мадам сидела, словно институтка, сдвинув коленки, в кресле напротив (со вчера мебель отсюда не убрали, и, подозреваю, и не надо).

— Какими судьбами, дорогой юный партнёр? — оскалился в улыбке дон Виктора на изображении на стене. Мой звонок, особенно ввиду последних событий, в девяноста процентов случаев не несёт звонящему ничего хорошего. Остальные десять — нейтралка, могу спросить что-то, нужна информация. В любом случае он вряд ли что-то после этого приобретёт. Но сейчас даже не потеряв что-то, оставшись при своих, ты уже в плюсе! Мир так устроен.

— Да вот, решил позвонить старшему и опытному партнёру, узнать, как дела?

— О, дела отлично! — Напряжение на лице абонента не ослабевает. «Где я перешёл дорогу этому чудовищу? Кто из подчинённых и вассалов так подставил?» Ладно, не буду драконить сеньора. Непонятки мы с ним решили, а что было — быльём поросло. Если бы не «Тайны океана» — плевать на него, но в том памятном матче в покер он меня реально поддержал и из дерьма вытащил.– Как раз приводим их в порядок. А то после боёв в городе очень много чего нехорошего повылезало. Разгребаем. А вот у тебя как дела, дорогой партнёр? А то по планете слухи разные ходят…

— Да, бросила, — усмехнулся я, вращаясь в кресле. — Но у меня запасной космодром — Изабелла. Моя невеста. Член королевской семьи. Так что ничего не кончилось, самое интересное только предстоит, и, пожалуйста, не нужно об этом всем подряд распространяться!

— Да за кого ты меня принимаешь, Хуан! Разумеется! — «Я знаю, и буду использовать в своих интересах, а остальные пусть сами разведанные ищут», — прочёл я. — Так чего звонишь-то?

— Некий Шмель. Капитан эскадрона.

— Слышал про такого, — кивнул на том конце он.

— Флаг не вашей звезды?

— Нет, этот под Педро Мачете ходит. Мне такого счастья не надо.

— Опущенный?

— Не-е-е… — Сеньор Кампос замялся. — Кто ж опущенного капитаном выберет? Но ушёл не далеко. Мне мараться не с руки, а у Мачете своя голова на плечах. А в связи с чем такой интерес, если не секрет?

— Знаете, сеньор Кампос, я не буду отвечать прямо, я расскажу сказку. Однажды в Индии, давным-давно, жил был в волчьей стае человеческий детёныш…

— Маугли? Знаю эту сказку… — напрягся собеседник.

— Когда Акелла промахнулся, некий шакал крикнул: «Нам нужен новый вожак!» Хотя тот и не промахивался вовсе — подстава была. Но кое-кто уже сделал далеко идущие выводы, на свою беду, в корне не верные. И чтобы таких приструнить, чтобы не ударили в спину и не сманили куда не надо остальных волков, нужны радикальные меры в виде огненного цветка. Мне нет дела до опущенных капитанов, но если разок спустить такое, кому бы то ни было…

— Я нем как рыба, Хуан! — провёл он пальцем по горлу.

— Но вы, имея инсайдерскую информацию, скажем так…

— Нет, тоже нет. — Он покачал головой, в голосе разочарование, но слишком слабое, волей засунутое под шконку. — У меня там нет интересов в этой части города. Вот у Конрада есть. Если хочешь — звони ему, поможет.

— Думаю, если ему позвоните вы, расскажете сказку про Акеллу и назовёте моё и его имя, он всё поймёт. И будет вам признателен. А мне не сложно поднять в глазах других людей авторитет своего партнёра. При условии, что до момента, когда я начну охаживать Шерхана огненным цветком, ни одна живая душа сказку про Акеллу больше не услышит, разумеется.

— Я услышал тебя, мой юный друг. Я услышал.

— Давай это мурло. Есть его номер? — это я, разъединившись с доном Виктором, обалдевающей, сидящей с раскрытым ртом, Мадлен. — Которое опущенец.

Понимание во взгляде. Картинная кипучая деятельность:

— Конечно. Он же не просто подкатывал, переговоры, клинья, всё такое…

Здесь связь без картинки. И звоню с ID Мадлен. Но Берлога подключилась, мониторит, смотрит по сигналу, где, что и как. По возможности хакает места рядом, где есть камеры или средства слежения.

— О, звезда моих очей? Решила вспомнить старого ягуара? — принял звонок абонент, запрос на видео — отклонить, фиг ему.

— Я вместо неё. Устроит? — ответил я своим баритоном.

Напряжение. Фривольный трёп рукой сняло. Наконец, неуверенное:

— С кем имею честь?

— Меня зовут Тринадцать-шесть. — Не люблю врать людям. Даже в мелочах. А представляться своим именем не вариант. — Я человек Феникса. Он попросил меня разобраться с твоими неприличными предложениями.

— Разобраться… С чем? — Контрагент усиленно качал ситуацию, сейчас будет тянуть время. «Братство» на контракте с королевой, королева выжила и даже наоборот, её доча устраивает в стране локальный геноцид. А значит что? Правильно, надо суметь «соскочить» до того, как тебе что-либо куда-либо воткнули. Например иглу в лобешник.

— С твоими намёками о том, что клуб «Фантазии пьяного престидижитатора» тебе что-то должен, — я был сама сухость.

— Но помилуй, Тринадцать-шесть! — выбрал в общении пафос контрагент. — Клуб находится на земле эскадрона. Эскадрон её охраняет. И землю, и клуб. Я не говорю о том, что это должна быть какая-то значительная сумма, но символическая оплата быть должна. Любой арендодатель платит за землю и безопасность.

— У этого клуба всё в порядке с безопасностью. Мы сами решим все вопросы.

— Тринадцать-шесть, ты просто не понимаешь, как это работает, — не сдавался он. — Мне не нужен клуб. И земля под ним не моя. Но вот на территориях вокруг, скажем, может что-то произойти. Появится маньяк, подкарауливающий возвращающихся домой девочек. Или через улицу устроят притон наркоманы. У вас клуб элитный, деньги любят тишину, а как работать, если в твоём районе сводки гвардии как с театра боевых действий? Мы санитары города, следим за тем, чтобы всё было хорошо. Но смысл нам следить, если с этого ничего не имеем?

— Сколько?

— Что «сколько»? — сделал вид, что не понял, он.

— Сколько вы хотите за то, чтобы напротив через улицу не появлялось наркопритонов? В наборе со всеми остальными злонесчастиями, разумеется, всё одним пакетом.

— Но нельзя же так сразу, молодой человек! — Так, а теперь надо притормозить. Неверие в то, что мы заплатим. Подозрение ловушки. Я б тоже не повёлся. Надо быстро развеять его сомнения, пока он ещё не увяз в трясине и может соскочить с крючка.

— Мне нужно доложиться Фениксу. Сказать, Шмель хочет столько-то на таких условиях. После этого братва будет решать, стоит ли рассматривать твоё предложение, или послать тебя. В любом случае, предъява была, и мне нужно что-то ответить.

— Тринадцать-шесть, давай встретимся с глазу на глаз, поговорим спокойно? Обсудим? — А теперь в голосе бандюка страх. Веласкесы-то выиграли! — А лучше пригласить на беседу Феникса — зачем нам лишние инстанции?

— Когда? Где? — Играю солдафона, но вот купится ли?

— Может… — Шмель назвал какое-то место. В этом же районе, только другом куполе.

— Есть лучше идея. Приезжай сюда через три часа. У нас пассажиры, но принцесса только что свалила, со всей охраной, скоро не будет. А Командор в ближайшее время тоже уезжает. У нас будет окно в пару часов. Феникс приедет.

— Идёт. Через три часа. Буду.

— Ты собираешься с ним встречаться? — напряжённо сузила губы Мадлен, когда я разъединился.

— Я что, псих? — усмехнулся я и покрутил у виска пальцем. И начал карусель.

Вызов Максу. Коротко обрисовал ситуацию.

— Понял. Всех свистаю. Командор, мы там уже пару машин с кое-чем пригнали, но деструкторы ещё нет. Они в гараже у Гортензии.

— Сейчас позвоню её управляющему — пошли людей, заберёте.

Звонок Пабло, администратору клуба «Рио-де-ла-Плата». Отлично, на месте, решит. Главное чтобы парни пароль верный ввели и машины не взорвались — буду надеяться на успех.

Звонок тётушке.

— … Это ты по поводу Фрейи? Алиса, как ты можешь думать о вечном и чувствах во время войны! Помиримся, какие наши годы. Пока она психует, посижу в тишине, всякую сволочь на живца половлю. Один карась уже клюнул. Правда, карась мелкий, облезлый, но с чего-то надо начинать? Можешь дать полную раскладку по капитану по прозвищу Шмель, звезда Педро Мачете?

Всё, ждём, свяжется её человек — просветит. У них толстенная папка на этот эскадрон, и, разумеется, яйца прижать не за что. Как обычно в принципе.

— Парни, анализ и план. Сколько нужно боевых групп, чтобы зачистить один небольшой эскадрон, но при условии, чтобы он перестал существовать не весь вообще, а как боевая единица? — А это подключил Берлогу. — Разумеется, давай всех на базу, мобилизовывай. Нет, если Беатрис не мешает — пусть понаблюдает, поучится.

— Да, Бельчонок. Делай что хочешь, но покрутись где-то перед камерами, что ты в городе. — А это сами понимаете кому. — Да я откуда знаю! Ты ж у нас спец по торговле лицом — доверяю тебе и твоему профессионализму.

— Нет, сеньор Гарсия. Заеду на минуточку, просто надо где-то в городе засветиться. Заодно расскажете, как там что — а то с этими боевыми действиями вот вообще не до Мухариба и его братвы! Расскажете, как справляетесь. Да-да, позвоните Инесс, пусть организует «слив», дескать, бортанутый высочеством несостоявшийся консорт не такой уж бортанутый, пусть пощёлкают меня на объекте…

— Класс! — подняла палец Мадлен, когда я закончил. Уложился в двадцать минут. Сейчас будут, конечно, состыковки деталей плана, но это переживём. План есть, это главное.

— Ах да. Последний штрих. — Ещё один скрытый контакт из стратегических.

— Этьен, привет. Сказали уже? Да-да, и об этом тоже. Короче, нужно несколько боевых групп, сколько — пока не знаю, штук пять точно. Вести будет «Берлога», вы люди привычные. Через полтора часа, и полчаса на дорогу. Да, полное обмундирование, шевроны «Братства» — обязательны. Тебе всё лично расскажу при встрече, пока некогда — собирайтесь. Парни, как определят цели, скинут адреса. Тут недалеко, просто будьте готовы.

— Ты будешь их уничтожать? — не поняла Мадлен. Точнее, поняла, просто не верила.

— Акелла не промахнулся. — Я зло оскалился, чувствуя в душе волну. — И тот, кто поставил не на ту лошадь, должен умереть. Так как завтра, когда вожак может действительно промахнутся… У него будет на одного шакала за спиной меньше. А скорее гораздо больше, чем одного. Я называю это инвестициями в будущее — важен не сам эскадрон, и не его масштаб, крутой он или так себе. А посыл для остальных. Всё, салют, я поехал. Скоро приедет Макс — все вопросы к нему. И это… Предупреди респшн, сегодня в клубе переучёт, на сутки, все брони и предварительные заказы отменяются. Ага, дезинфекция, генеральная уборка, пролив раствора цезия из ампулы в снаряге клиента — придумай что-то, ты ж умная. До завтра вы не работаете, жизни клиентов важнее репутации.

— Поняла, Хуан… — залепетала сеньора, склонив голову.