Эра Охотников

Моя прекрасная семья (Глава 20)

Кроме отсыревших стен с вмонтированными в пазы длинными лампами, смотреть в подвалах оказалось не на что. Эльвира касалась шероховатой штукатурки с зелёными и бурыми разводами, пытаясь уловить хоть какой-то импульс изнутри.

У этих стен не было ушей. Абсолютно глухие давящие на разум каменные глыбы.

Диедаро, неуверенно переступая провода и мусор, пробирался следом. Некоторые продолговатые предметы оказывались живыми, и спутник вздрагивал, когда под ногой вдруг пробегала жирная сколопендра или крыса.

Эльвира, может, и не тревожила бы тео понапрасну, но на всякий случай перестраховалась и взяла его с собой. Грачи много знают, а Диедаро вообще зубрила, каких поискать. Таких аккуратных и скрупулезно выверенных конспектов она никогда не видела, даже у отца.

Со спутником и спокойнее, прикроет, если что.

Изгоняющая приостановилась и отодвинула подол плаща. По обеим сторонам на бёдрах ремнями крепились серебряные колья.

– Где ты их взяла⁈ — возмутился Грач. Эльвира театрально закатила глаза. Вот опять, зануде лишь бы придраться. Разве это имело значение?

– Одолжила, всё верну. Идти к вампирам с голыми руками нельзя, так что возьми один кол и держи при себе.

– Ты же сказала, что пришла сюда родителей спасать. А зачем тогда оружие?

Эльвира вздохнула.

– Никому верить нельзя. Никогда. Готов к любому повороту событий — будешь жить долго и счастливо. И вот ещё что… — Эльвира прижала к груди напарника кол. — Если сорвешься без причины — покараю. Я знаю, как тяжело сдерживать себя, когда тело требует вступать в бой. Я очень хорошо это знаю, поэтому заранее говорю — оружие только для защиты. Мама поправит прядь волос, а ты подумаешь, что она нападает. Такое происходит, поэтому будь готов к тому, что придётся контролировать себя. Вопросы?

– Может, мне тогда оно не нужно? — Грач протянул кол обратно. — Я не знаю, как поведу себя. И вдруг ты обидишься за то, что я как-то не так поступил.

– Просто делай, что я говорю, — отрезала Эпопеева и двинулась дальше. Через несколько метров они наткнулись на арку, пройдя через которую, можно спуститься на уровень ниже. В те самые подземелья, которые пугали и завораживали студентов мрачными байками о завывающих монстрах, обречённых гнить под землёй, об опасных артефактах, обращающих в камень, если к ним прикоснуться.

По всей длине проёма арки едва заметно подсвечивались голубоватые руны.

Эльвира всмотрелась в них, и в голове они сложились понятными словами.

Эльвира раньше расшифровывала каждый символ, потом подгоняла значения по обе стороны от него, и это занимало много времени. Но в последнее время всё происходило совершенно не так: её словно переклинило, осенило, если так можно выразиться. Знаки стали ей понятны. Ей это нравилось.

– Тут сказано, что пройти здесь можно только охотнику второй ступени и выше. То есть, защита исключительно от студентов, резерв магии у которых вроде бы и есть, но он слишком маленький даже до момента выпуска из академии. В общем, те выскочки тут и застряли именно поэтому.

– Но я такой же, как и они.

– Ты ведь со мной! Так, встань тут, руки сюда…

Эльвира попросила встать Диедаро перед проёмом и вплотную пристроилась позади него. Его теплые ладони упали на кисти дао. Эльвира никогда не приближалась к другому изгоняющему так близко, ей стало любопытно, и она положила голову на плечо спутника и вдохнула. Охотники избегают резких и ярких запахов, поэтому ничем особо тео не пах. Но Диедаро почему-то замер и напрягся.

Магия, живущая внутри Эльвиры, отозвалась на рунах проёма тёплым импульсом.

– Есть. Шагаем.

Вот он, вход в подземелье. Эльвира с самого начала хотела сюда попасть, но всё никак не получалось застать момент, когда никто не караулит дверь. И ещё требовалось подготовиться. Четыре дня на подготовку едва хватило. Но для вампиров такой срок — пустяки, подождут.

Воздух постепенно становился тяжелее и гуще, вдыхать его оказалось неприятно.

Круговая лестница закончилась длинными коридорами, уходящими во тьму. Чтобы не тратить магию на освещение, вчера Эльвира одолжила у Кукухи фонарик.

Деловито осмотрев исписанные рунами стены, изгоняющая пошла по магическим указателям в свет луча.

– Говорят, тут хранится много опасного. Я читал, в этих стенах замурованы древние монстры.

– Да, очень похоже на то. Тут цепочки рун как раз по сдерживанию, — Эльвира с любопытством поглядывала на заметно встревоженного спутника. — Не находишь это жестоким, кстати?

– Магия чудищ поддерживает руны, которые их же и сдерживают. Монстры в плену своих же сил. Я бы сказал, этот ход у древних гениален. Жесток, несомненно, но эффективен.

– Ты же знаешь, что большая часть рун тут написана Грачами, твоими прямыми предками? Так что можешь гордиться.

– Во-первых, Грачи многое проектировали по указке Эпопеевых, — принялся занудствовать Диедаро, — А во-вторых, ты тоже наполовину Грач. И мои предки не более жестоки, чем твои.

– Так я и не осуждаю, — пожала плечами Эльвира. — Наоборот!

– А вот я бы не радовался, — проворчал Грач.

Узкие коридоры вывели в более широкие артерии подземелья, по центру которых пролегали рельсы, а по сторонам у стен стояли ящики и бочки.

Одна из каменных стен была разрушена, а в её полости лежал скелет в позе эмбриона, замотанный в лохмотья.

Перед ним сидел очень недовольный серый кот. Он бил хвостом, поджав короткие, как у бойцовской собаки, уши. Голосистое и раскатистое рычание в подземелье звучало особенно зловеще.

– О, Байкун. Видела его? — Диедаро присел на корточки. — П-ссс… привет!

– А что за нечисть такая? — не поняла Эльвира. Этого кота она не встречала раньше, да и не особо хотела. Зверюга выглядела агрессивной, и вообще странно, что Диедаро опустился к нему, сейчас как вцепится ему в лицо грязными когтями!

– Ты что! Это же наш страж при академии. Видишь, на висках руны имеются, он свой. Крыс ловит, в гости к нам иногда заходит. Зимой, правда, не видно его совсем, по подвалам прячется, холод не любит. Байкун, это же я!

– А зачем коту руны? — не поняла Эльвира. Животина имела крайне подозрительный вид и необычные, слишком понимающие золотистые глаза.

– Разумеется, чтобы по подвалам и в любых зонах бегать. Ему же охотиться нужно. Странно, что вы не пересекались.

Эльвиру больше интересовал скелет. На первый взгляд человеческий, но уцелевшие зубы черепа походили на акульи. Острые, треугольные, плоские. интересный экземпляр. Такие ей не встречались.

Изгоняющие продвигались вдоль железных путей. Эльвира понятия не имела, в какую сторону им нужно, вела наугад. Она была как натянутая струна: в подземелье кровь изгоняющего впервые за долгое время проснулась, и тело наполнилось энергией. Оно хотело пламени боя.

Судя по всему, Диедаро испытывал то же самое. Тео сжимал в руке кол, и напряжённо осматривал ящики со старыми изуродованными доспехами. Их оказалось много, приодеть всех учащихся академии не составило бы усилий. В кожаной, пропахшей плесенью, неоднократно штопанной броне зияли дыры, на металлических вставках ржавели глубокие царапины: много изгоняющих сложили головы в бою за человечество.

– Интересно, а почему охотники не разбирают старые доспехи на детали, там же много серебра и стали?

– Я вижу тут логику, — высказала мысли Эльвира. — Они все были недостаточно легендарны, чтобы висеть ухоженными на манекенах. Но они достойны памяти. Потомки должны знать цену, заплаченную предками. Как по мне, очень наглядно. Даже самые бравые воины забываются, и их когда-то сияющие на солнце доспехи под вековой пылью гниют в подземельях среди тысяч других. Забытые. И нас это тоже ждёт…

Эльвира коснулась доспеха, украшенного гербом академии. Она не могла до конца проникнуться моментом, ощутить грусть и тоску по давно ушедшим временам великих героев, поэтому Эпопеевой оставалось наблюдать за вдумчиво-меланхоличным Диедаро. Для него ведь это были не просто слова.

Тео служил для Эльвиры неким эмоциональным ориентиром. К которому, правда, не всегда хотелось прислушиваться. Но он показывал то, что для дао оставалось недоступным.

Ряды коробок тянулись, казалось, вечность. Краем глаза Эльвира уловила какое-то свечение. Она тут же погасила фонарь.

– Прячься за коробки!

Диедаро пристроился рядом с Эльвирой и в щель наблюдал за приближающимися голубыми точками.

Голоса изгоняющих были знакомые.

– Все входы ему не перекрыть. Но кровь этот паразит нам портит, конечно. Ты вот веришь, что вампиры ни при чем? — одноглазый Лео держал перед собой левую руку, окутанную голубым пламенем. Она служила ему вместо факела. Эльвира с гордостью подметила, что её пламя ярче, чем у обоих братьев. Миодай, привычно угрюмый, шёл чуть позади. Он держал светящуюся руку перед лицом и всматривался.

– Да какая разница, в конце концов? Этот кто-то не хочет игр, он ставит палки в колёса, а, значит, нужно вопреки его желанию их проводить. Нельзя у него на поводу идти.

Раздался стук, затем отборная, совсем не высокородная ругань.

– Мио, хватит на руку пялиться! Под ноги смотри!

– Не могу, сегодняшний инцидент не отпускает меня. Никогда не подводила рука. Никогда…

– И ты думаешь, это не случайность? Если происходит косяк, то это какие-то сверх силы замешаны? Удобная позиция, в это проще верить, чем признать ошибку.

– Это не было ошибкой, — процедил тео. — Она знала, что так произойдёт. Это насмешливое лицо! Она всё это устроила!

– Брат, у тебя паранойя. Пигалица-первогодка, бездарная прогульщица и выходец из семьи третьего сорта. Пыль под ногами, она не стоит внимания, не понимаю, чего ты так зациклился на ней. Она не смогла бы такое провернуть.

– Что-то не сходится. Я чувствую.

– Первогодка подорвала твой авторитет, значит, надо её на место поставить. Ты ведь уже проходил подобное много раз.

Голоса преподавателей отдалялись, но Эльвира ещё могла разобрать эхом доносящиеся до её ушей слова.

– Как обычно нельзя, все решат, что я пытаюсь отомстить, а значит, случайное поражение меня задело. Этого нельзя допускать. — Миодай выдержал паузу, размышляя. — Я поступлю иначе…

Голоса превратились в неразличимый шум, и тео скрылись в одном из проёмов.

– Я же говорил, у тебя теперь проблемы! Не связывайся с Палесами, плохо будет, — недовольно шипел Диедаро.

– Ой, всё. Я ведь сделала его в поединке, не мне о репутации печься. Этот гад заслужил встряску! — ответила Эльвира.

– Но ты же обманом победила, в нечестном поединке!

Когда неопытный идеалистичный зануда начинал читать лекции на подобные темы, дао хотелось стукнуть его по голове, но она сдерживалась и от напряжения зевала. Если бы он знал, как обстоят дела в реальном мире…

– Ну, хорошо. Честный бой — это так по-высокородному, почётно и возвышенно. Но нифига не применимо. Вступал в реальный бой не на своих условиях? Там, знаешь ли, не до гонора, уж очень выжить охота. И поверь, охотники сбегают с поля боя не так редко, как об этом упоминают. Это не позор, это норма, когда понимаешь, что врага не одолеть, а твоя смерть не принесёт пользы. Нет никакой высокой морали и правил за пределами стен академии. Запомни.

– Да, но тут это есть. Ты живёшь в обществе, и за нарушение правил ты теряешь в рейтинге. А ведь это важно, с плохой репутацией ты не добьёшься нормальных заказов в будущем.

Эльвира вылезла из-за ящиков, отряхнула от пыли руки и направилась туда, откуда вышли преподаватели. Вампиров, скорее всего, держали где-то там.

– Нечисть сама меня найдёт, можешь не сомневаться.

Диедаро недовольно фыркнул.

Переплетения проводов, цепочки рун, вывели в зал с витринами. За стеклом томились черепа и окаменелости.

Палесы говорили о множестве входов в подземелье. Эльвиру интересовало, есть ли где-нибудь такие, где можно пройти с едо-тенью.

Спасти родителей, избавиться от едо-тени и пожить спокойно, для себя. Может, даже выспаться. Эльвира мечтательно вздохнула. Но вдруг сердце пропустило удар. Ощущая что-то неприятное, изгоняющая потянулась к серебряному колу. Диедаро резко схватил дао за руку.

– Это они.

– Кто? Я не вижу никого.

Эльвира только ощущала привкус металла во рту и першение в горле. А кровь изгоняющего не кипела, как следовало бы.

– Они тут.

А ещё Эпопееву раздражала эта недосказанность. Она понятия не имела, к чему готовиться, а иррациональный страх мешал сосредоточиться.

Но неприятель не заставил себя долго ждать. Зал имел два выхода, и у каждого из них появилось по огромной тени с мерцающими огоньками золотистых глаз. Эльвира посветила фонариком на одного из них.

Металл. Всё тело непонятного существа было обшито пластинами, в местах соединений торчали провода. Непропорционально длинная шея держала на себе маленькую, но крайне уродливую голову, напоминающую маску палача, с вертикальным разрезом там, где полагалось расти носу. Его там не наблюдалось, но два ряда острейших металлических зубов привлекали внимание куда сильнее. Существа направились к гостям подземелья. Двигались они на четырёх лапах, но на груди у каждого имелась ещё одна пара, грубо говоря, ручек. Тонких и когтистых. И пусть тела монстров покрывал металл, в них чувствовалось что-то органическое.

– Это бионы, — прошептал Диедаро. — Я изучал их, доверься мне.

А другого выхода и не было. Эльвира потащила в подземелье Грача не просто так. Потомок, пусть и не обладал силой предков, но о изобретениях кое-чего должен знать. А Эльвира о бионах ничего не слышала прежде.

– Эльдаро.

Произнесенное Диедаро слово заставило бионов замедлиться. Как раз вовремя, один из монстров подошел к Эльвира слишком близко и уже тянул к ней мерзкую пасть.

– Элио.

Полу механический гад захлопнул пасть прямо у носа Эльвиры.

– Эрзуо! — выкрикнул третье слово Диедаро, сжимая ладонь Эльвиры все сильнее. Рука спутника стала скользкой и мокрой, но дао сжала её в ответ. Ей тоже было страшно, ведь она совершенно не знала, что делать с этими существами.

После третьего слова они прекратили наступление и, как огромные псы, уселись на задние лапы, беспристрастно направив головы к гостям.

– Это имена трех братьев-изобретателей. Они создали бионов.

– Стоп-слово для машин-убийц? — нервно пошутила Эпопеева.

– Не совсем… — Диедаро провёл дао мимо биона к выходу из зала. — В них бьются сердца изгоняющих. По три в каждом.

– Это как? — запуталась Эльвира. Бион даже отдалённо не походил по форме на изгоняющего.

– Раньше с предателями и преступниками разбирались намного суровее, чем сейчас, — уклончиво ответил Диедаро. Тема для обсуждения, ему, похоже не нравилась. Он торопливо покидал зал с монстрами.

– Так ты с ними, значит, можешь говорить? Они тебя слушают? Ты можешь ими управлять? — Эльвира всё оглядывалась, хотя они давно скрылись за поворотом.

– Свети вперёд, пожалуйста.

– Хорошо.

Коридор снова вывел к артерии, и путь вперёд подсвечивался отражением фонарика от железных путей.Эльвира совсем потеряла счёт времени, но по ощущениям они пробыли под землёй весь день. И, похоже, заблудились.

– Передохнем? — предложил Диедаро, заприметив пару коробок, на которых можно посидеть.

– Только недолго, мне кажется, у нас мало времени на всё.

– Я глянул, уже пять. Мы не успеем к занятиям, скорее всего. Леший! У меня, что, пропуск будет?

– Нашёл, блин, проблему, — буркнула Эльвира, устроившись на ящике повыше. Отодвинув ножку фонарика, дао расположила его между собой и тео. Напор луча резко освещал кончик носа собеседника, остальное же лицо скрывали глубокие тени.

Эльвира достала из внутреннего кармана мармеладного скелетика, отломила половину и протянула спутнику.

– На.

– О, ты не всё съела. Спасибо.

И пусть они сидели где-то под землёй, вдали от свежего воздуха, подвергая жизни опасности, нарушая законы академии, Эльвира чувствовала себя… на своём месте?

Ей казалось, что подобное она испытывала раньше, и ситуация ей словно знакома. Вряд ли Диедаро чувствовал то же самое, его волновали пропуски и репутация.

– Когда я шла в Академию, голодая, промокнув под проливным дождём, думала: вот дойду сюда, стану как все, буду заниматься учёбой, дружить с коллегами и наслаждаться студенчеством. Но, кажется, я и этого не умею.

– Скверно у тебя выходит жить праведно и чинно. Но знаешь, я рад за возможность взглянуть на жизнь с твоего ракурса. Я такой её не знал и вряд ли бы познакомился. И пусть я с тобой во многом и не согласен.

– А мне подпевалы и не нужны, — хихикнула Эпопеева. — А надежный друг ­– без него не обойтись. С тобой я имею связь с реальностью, которая мне неясна. И я за это тебе благодарна. Прости, что заставила идти со мной, я, наверное, перегнула палку. Хотя другого пути не видела. И если бы не ты, с бионами бы не справилась. Поэтому я и сожалею, и радуюсь, что ты здесь.

Эльвира достала маркер и взяла Диедаро за руку. Он послушно протянул ей её, и дао начала выписывать формулу на запястье товарища.

– Вот. Если добавить к этой формуле импульс, ты сможешь маскировать пятна на коже. Я видела, у тебя и на груди есть.

Диедаро удивлённо разглядывал знаки на руке.

– И они все мне знакомы. Только вот маскировка перевернута.

– Да, именно так. Мне в голову пришла эта формула случайно. Я сидела у костра и размышляла о том, что мечтаю побыть рыжей. А потом оказалось, что этот цвет совершенно мне не идёт.

Диедаро смущённо улыбнулся и протянул руку к волосам дао.

– Мне до сих пор грустно, что ты прячешь такой шикарный цвет под этой грязью. А за руны — спасибо.

Эльвира улыбнулась в ответ. Она не знала, что ждёт их дальше, получится ли незаметно провернуть всё и вернуться к учёбе как ни в чем не бывало. Но даже если их поймают, она возьмёт вину на себя и прикроет Грача. И если вдруг всё сложится так, то отдать долг за помощь лучше заранее.

Эльвира не стала об этом говорить, чтобы не портить момент.

Ее охватил жар. Знакомое чувство, которое наполняло азартом и вело в бой.

– Они рядом.

– Заметил, — ответил Диедаро, разглядывая свои сияющие ладони.

– Соберись. Ты мне нужен в здравом уме.

– Да.

По обеим сторонам от железных путей располагались боксы. Эльвира осторожно подбиралась к ближайшему, приготовившись заглянуть за угол. Пахнуло смертью.

Свет фонаря озарил тёмную трехметровую каменную коробку с толстыми прутьями. Костлявое чудище поморщилось и, взвыв, загремело ржавыми цепями и отвернуло голову от яркого света.

– Клеткой ошиблась, дорогая? — послышалось откуда-то сверху.

Эпопеева вздернула голову к своду пещеры и обнаружила там четыре уголька тлеющих глаз. Вампиры вышагивали по потолку, с интересом разглядывая пришедших.

– Мама?

Мао перешагнула с потолка на стену и неторопливо спустилась вниз. Отец остался смотреть за происходящим сверху.

– А мы тут сидим, скучаем… дочку в гости ждём, а её всё нет и нет. Не дождались.

Эльвира скрестила на груди руки и промолчала. Она, уподобившись отцу, предпочла сначала узнать больше информации, прежде чем реагировать на уколы матери.

Мао тем временем обошла вокруг Эльвиры и Диедаро пару кругов, изучая.

– Своеобразный, но хорошенький. Это мой будущий зятек? — мама приблизилась к оцепеневшему Диедаро, провела когтистым пальцем по побледневшей щеке тео. Он, вероятно, за эти секунды уже тысячу раз пожалел, что согласился пойти в подземелье. — Добрый повод познакомиться с родней, не находишь?

Мао поправила прядь волнистых волос, выбившуюся из хвоста, и отошла от гостей.

– Мама! Хватит, — её бесцеремонность раздражала Эльвиру. И Мао это знала, но ее не волновали чувства дочери.

– Один лишь вопрос, дорогая: вы тут спасать нас или убивать? — мама продемонстрировала до этого спрятанную за спиной руку. В ней сияли два кола. Один она утащила из рук Диедаро, второй же…

Дао опустила голову к ремню на бедре, и ничего там не обнаружила. Второй кол мама незаметно украла у дочери.

– Мысленно я уже похоронила вас, зачем мне делать это снова? — зло ответила Эльвира. Ей и так приходилось сдерживать себя, чтобы не напасть на вампира. А мама словно провоцировала ее.

– Ну же, солнышко, порадуй родителей, покажи, чему ты научилась тут, — Мао встала в стойку. Колья в её руках выглядели ещё большей угрозой, чем клыки и когти. Она терпеливо смотрела на дочь, не мигая.

– Пап! — Эльвира подняла голову к потолку. — Я драться с ней не буду!

– Хм.

Отец задумчиво постукивал пальцами по плечам. Его небольшой пучок волос, собранный в хвост, забавно свисал с макушки.

Он молчал.

Просто, блин, замечательно!

Эльвира повернула голову к Диедаро и жестом попросила отойти на безопасное расстояние.

С мамой не пройдёт номер с моментальным призывом клинков. До того, как попасть к Эльвире, они долгое время служили Эпопеевой-старшей.

Не зная, чего добивается мать, Эльвира шагнула вперёд. В её руках засветились мечи.

Первую атаку юная дао прочувствовала интуитивно и чудом успела заблокировать колющий удар, направленный в грудь.

– Это медленно, не тот уровень, дорогая!

Мама проскользнула за спину дочери и наставила колья ей в спину.

Эльвира начинала злиться. Перехватив рукоять в нужное положение, изгоняющая нанесла удар назад, не глядя.

По ощущениям, она задела что-то, но совершенно несерьёзно. Может, костюм поцарапала. Отскочив, она повернулась к сопернице лицом.

Мама, переполненная азартом, довольно скалилась. Она была рождена для битвы, стихия сражений принадлежала ей. Облизнув пухлые губы, она сделала ложный выпад, заставив дочь сменить позу, став так, как ей бы хотелось. А то, что произошло дальше, Эльвира даже не успела понять. Удар по ногам, и вот она на полу.

Вот как так?

Мао нависла над Эльвирой, приставив к шее серебряное остриё, и дао сделала то, что лучше всего умела: коснулась пола, кастуя в голове набор рун для фирменного приёма.

Но мама вскочила Эльвире на живот, мешая дочери применить руны. Теперь утопить ноги матери можно было разве что в тело дочери.

Да Эльвира и вздохнуть-то не могла. Острые каблуки больно впились в бока. Эпопеева старшая давила свободной рукой на грудь, как сонный паралич.

– Моё ты разочарование, — слащавым голосом протянула Мао. Ее ледяное дыхание холодило пылающую щеку Эльвиры.

– Она не приходила убивать, — подал голос сверху отец и спрыгнул вниз, оказавшись прямо перед дао. Его низкий спокойный голос всегда завораживал. — Слезь с неё, мурена моя.

Эльвира сделала долгожданный глоток воздуха. Затхлый и пыльный, но такой желанный. Мама надменно смотрела на неё сверху, сложив руки на поясе.

– Надоело. Я вижу вас пять минут, и уже тошнит от вас, — Эльвира откашливалась, поднимаясь с пола и стряхивая с себя песок и грязь. — Ради кого я рисковала жизнью? Жизнью друга? Бессмысленная трата времени и сил. На что я надеялась?

Эльвира подошла к Грачу и взяла его за руку.

— Пойдём отсюда, они сами справились.

— Не совсем… — аккуратно вставил слово в монолог дочери Арчи. — Твоя помощь нам нужна, иначе бы мы давно ушли отсюда.

— Да ну вас! — в сердцах плюнула Эльвира и зашагала обратно к рельсам, сжимая руку Диедаро. Из клетки вампиры выбрались сами, а из подземелий как-нибудь тоже смогут.

Родители всегда были чудаковатые и отстраненные, но сегодняшняя встреча била все рекорды. Дружеский поединок при встрече? Хорошо, но только тогда, когда соперники хоть как-то равны. Мао много лет числилась лучшей в рядах охотников, а примерив на себе вампирское проклятие, стала непобедимой. И мама хотела продемонстрировать это, втоптав дочь-первогодку в грязь?

Эльвире больше не хотелось общения с такой семьёй.

— Разбирайтесь сами!

— Мао должна была убедиться, что вы не убивать нас пришли. У нас есть основания сомневаться, поверь. Я наблюдал за тобой, ты сдерживалась и старалась не навредить маме. Мне важно было увидеть это. Важнее, чем просто услышать слова. Ты веришь словам?

Эльвира уже открыла рот, приготовившись высказать все, что думает о такой осторожности по отношению к себе, но вдруг её руку до хруста сжали. Диедаро строго посмотрел на неё, затем на оставшихся позади родителей. Разноцветные глаза были так непохожи друг на друга, но выражали злобу одинаково.

— Знаете, что? Вы не семья, вы сборище самовлюбленных психопатов! — тео отпустил Эльвиру, и шагнул навстречу вампирам. — Я до этого не понимал стремление Эльвиры спасать мерзких кровососов только потому, что они когда-то были её родителями. А теперь я совсем не понимаю! Вы и при жизни-то не были семьёй. Если бы со мной так обращались, я был бы в первых рядах, кто хочет вогнать кол в ваши прогнившие сердца!

— Дио, пойдём, а? — Эльвира потянула за плечо напарника, но тот впервые яростно сбросил руку дао.

— Я не договорил! Я все думал, почему Эльвира так странно ведёт себя. А от кого ей было учиться, когда вы изолировали её от сородичей и показывали только свой пример? Вы жизнь ей сломали, а теперь ещё помощи просите? Прикончить вас тут мало будет. Я бы в назидание ваши головы в трофейном зале повесил!

Мао по-свойски толкнула отца в бок.

— А этот щенок мне нравится! Смотри, как скалится.

— Он из Грачей, — уточнил отец, рассматривая спутника Эльвиры. Не понятно только, как он определил это, ведь опознавательных знаков на одежде не наблюдалось. Чувствовал, наверное. — Кто твои родители, храбрый тео?

— Не важно.

— Да, в целом не важно, — согласился Арчи. — А вот заступиться за напарника в условиях, когда жизнь зависит от настроения двух сумасбродных вампиров — это шаг. Я бы сказал, проверку он прошёл, что думаешь? — обратился к жене вампир.

— Есть нюансы, но в целом одобряю, — Мао поправила причёску и направилась к изгоняющим.

— Так вот, просто так выйти мы не можем, на каждом выходе стоит защита от нежити, нейтрализовать её просто так нельзя, она заблокирована. Да и если выйти через академию, изгоняющие нас не поймут. Поэтому, воспользуемся чёрным ходом моего родового имения. Там в погребе дома как раз выход в подземелья имеется. Ваша задача только в том, чтобы зайти через улицу в поместье Эпопея и открыть погреб, деактивируя защиту. Справитесь?

— Что-то мне не хочется, — ожидаемо заупрямилась Эльвира. Ей не сложно было помочь, вот только мама просила без уважения, даже в приказном тоне. Не в её случае так себя вести.

Мао закатила глаза и томно вздохнула, будто это её о чём-то упрашивали.

— Не хочешь — не надо, тогда сама с родовым проклятием разбирайся. Мы, между прочим, успешно продвинулись в этом деле.

— Ну да, продвинулись. По стопам Себастьяна. Теперь вам вообще умирать не придется, — Эльвира задумчиво потерла подбородок, — Ах, минуточку… Вас же убили и обратили, вы ведь теперь нежить!

— Мы сами всё провернули, нечего наши заслуги другим приписывать, — лениво возмутилась Мао. — Ладно, хватит тут стоять, стража по нескольку раз в день заглядывает сюда, чтобы убедиться, что мы на месте. Надо уходить. Мы вас проведём до чёрного выхода, а потом будем ждать под нашим поместьем.

— Не выйдет, — буркнула Эльвира, шагая по шпалам. Наступать на каждую — слишком короткий шаг, через одну — получалась уже пробежка. Неудобное расстояние между ними. Вот бы чуть короче. Идти по щебню тоже плохо, большие острые камни впивались в подошву и ерзали друг по другу.

Диедаро перескакивал через шпалу по другую сторону путей, а вампиры, не обременённые гравитацией, прогуливались по потолку, лишь изредка огибая редкие сталактиты.

— Чего это не выйдет? — послышалось недоумевающее с потолка. — Там всё элементарно.

— В поместье я попасть не могу. Я битый месяц пытаюсь подобрать руны, чтобы дом впустил меня. Все не то.

Мао обратилась к Арчи.

— Вот в кого она такая недалекая-то?

Отец промолчал. Мама подняла голову к идущим снизу.

— Простейшая защита стоит, основа основ, база! И ты не смогла зайти в дом? Эй, Грач, расскажи-ка об основной защите родового поместья, если оно заморожено.

Диедаро, может, и не хотел разговаривать с вампиршей-сумасбродом, но ведь ботану не суждено промолчать, когда речь заходит о теории.

— Кровь. Окропить кровью наследника порог.

Эльвира раздражённо фыркнула. То есть, он всё это время знал, как ей попасть в поместье Эпопея?

— Я не знал, что ты с этим разобраться не можешь. Если бы ты сразу спросила…

— Всё, хватит! — рассердилась дао и спрятала руки в карманы. Теперь и Диедаро, и мама будут упрекать её в слабоумии, хотя откуда ей было знать, что всё так просто? Про родовые имения отец никогда не рассказывал, мама тем более. А бабушка с дедом если что-то и знали, то давно забыли.

Эльвира считала, что, пусть она и не многого достигла в жизни, но все знания приобрела потом и кровью, сразу же применяя их.

Выдохнув, она опустила неприятный разговор и сосредоточилась на рельсах.

— А про вылазку в вампирский город расскажем? — уточнил отец.

— Если твоя дочь захочет слушать, она же дуется, ты посмотри на неё.

— Не дуюсь, вы просто задолбали, — уточнила Эпопеева-младшая. — Рассказывайте, что накопали, вдруг это важно.

Арчи начал издалека:

— Про вампирский город вы вряд ли слышали, на карте его нет, он глубоко под землёй располагается. И попасть туда можно. Но это билет в один конец…

— Найти какой-нибудь вход туда не так сложно, как оказалось, — перебила Мао. — Можно встретить такую небольшую каменную будку округлой формы, на алтарь ещё похожа. Мы за алтари Хомел их и принимали. Покровитель человечества, хах!

— Только вот идол Хомел стоял там как насмешка над божеством, если вы догадались, — пояснил Арчи. — В центре алтаря — круглая плита. И если потянуть рычаг, плита начнёт опускаться.

— Она едет с грузом вниз, и никогда наверх. И мы узнали об этом, когда случайно спустились туда.

— Город очень глубоко под землёй, и подняться оттуда можно только по вертикальным туннелям. А человеческое тело с гравитацией не играет, по стенам ходить не может. И все те люди, похищенные или сами случайно попавшие туда, живут в подземном городе и обратно выбраться не могут. А за то, что вампиры приносят им еду, те вынуждены давать им кровь. Население города три тысячи человек примерно. Для понимания масштаба. Три тысячи несчастных, не видящих солнца и живущих в отвратительных условиях человек…

Мао хмыкнула.

— А есть верхняя часть города, и там вампиры обитают. И они, понятное дело, постоянно ходят в нижний город, чтобы поиграть с людьми и перекусить кем-нибудь из них. Абсолютная безнаказанность и беспредел. А изгоняющие не у дел, они вообще не в курсе об этом месте, — объяснила мама. — То есть мы боремся с какими-то упырями-простаками, которые похищают людей для элиты. А элита там, в необъятном бункере! Изгоняющих держат за идиотов.

— И именно потому нам пришлось действовать хоть как-то, — продолжил Арчи. — Мы внизу, наверх не подняться, а донести информацию изгоняющим стоило бы. Что делать? — отец выдержал паузу и едва слышно прошептал: — Мы жили там больше месяца. Сперва скрывались и пытались сплотить людей против общей угрозы, но те совсем не пригодны для бунта оказались. Они давно отчаялись и смирились. Пришлось брать дело в свои руки.

— Мы охотились на вампиров! — воодушевилась мама. — О нас вампиры не знали, но мы выслеживали и убивали их по одиночке, а местные за это давали нам еду.

— Последняя наша еда, между прочим, — обречённо вздохнул тео. — Такая отвратительная, но лучшая из того, что там было.

— И все наши попытки выбраться ни к чему не привели. Я сперва очень обрадовалась, попав в вампирский город, Оббурат, они его называют. Ведь там прячется Себастьян! А ведь убей я его, и проклятие бы распалось.

— Себастьяна убивать нельзя, — поправила Эльвира. Она помнила о том, какой ужас он носит в себе.

— Это он тебе в уши лил? — с насмешкой спросила мама. — Я знаю, что вы встретились летом, он рассказал. Так вот, этому уроду верить было нельзя. Гадину следовало убить.

— Ну конечно же, это дело для вчерашнего подростка, завалить древнего вампира с хтонической жутью внутри. У нас каждый школьник так делает, — не выдержала Эльвира. Ожидания родителей на её счет были не просто завышены: вершины, которые, по их мнению, дочери следовало взять, затерялись где-то в просторах необъятного космоса.

— Так, мы сбились. Рано о Себастьяне, — отмахнулась мать. — И в тот момент, когда мы с Арчибалем поняли, что обречены жить в том гадюшнике, скрываясь от настороженных после десятка убийств вампиров, выхода не оставалось: мы поймали нашего последнего вампира и заточили в одной из халуп.

— Мао вцепилась пленнику зубами в шею и выпила отравленную кровь. Я так бы не смог, если честно. У Эпопеевых барьеры морали на другом уровне, — осторожно прокомментировал ситуацию отец. Мама вроде бы не разозлилась за это, поэтому тео продолжил: — После того, как она обратилась и выпила человеческой крови, ну, то есть моей, полностью став вампиром, пришёл и мой черёд, но сам себя я перебороть не смог.

— Убивать во имя любви, как вам? — усмехнулась Мао.

— Мерзко это, — скривился Диедаро. Эльвира даже боялась представить, каково ему сейчас. Он тоже Грач, который пошёл за Эпопеевой. И вот, два старших представителя этих семей рисуют радужные перспективы, что произойдет, свяжись тео с Эпопеевой. На его месте Эльвира бы сбежала.

— Зато после того, как Арчибаль переродился, мы направились в верхний город, охотиться на Себастьяна. И мы нашли его.

— С проклятием Эпопеевых не всё так просто. Они не до конца умирают, их сознание остаётся существовать в первоисточнике проклятия. Все души Эпопеевых, которые пали от проклятия, теперь томятся внутри Себастьяна, и переродиться не могут. Понимаете, почему его необходимо убить?

— А как же вуаль мрака, также заточенная в его теле? — не поняла Эльвира. Новость о том, что её предки до сих пор страдают, ужаснула её. И ведь ей самой туда дорога, если ничего не выйдет и проклятие над родом останется.

— Вырвется. И её сразить будет очень тяжело. Но мы стояли перед Себастьяном и делали этот выбор. То, что мы решили сделать, ему не понравилось, и вот, мы попали в плен к вампирам, а затем сюда. Такой вот доклад, который ректор отказался слушать, — подытожила Мао.

— Но ведь там люди! — возмутился Диедаро. — Ректор должен об этом знать, чтобы направить охотников в это логово! Нужно строить мост и спасать людей!

— Да без проблем, сам ему и расскажешь, котик, — махнула на него рукой мать. — И заслуги все можешь себе присвоить, я ничего против не имею. Но… откуда инфа? От вампиров? Ты опустился до того, что слушал историю двух новорождённых упырей? Смотри, как бы тебе за это не прилетело. Упыри-то… сбежали!

Эльвира озадаченно оглядывалась по сторонам, пытаясь запомнить дорогу.

«Тут могло быть ваше достижение» — висела насмешливая запись в вычурной рамке на стене между двух проходов. Перед поворотом направо — два ящика, покрытые дырявой ветошью. А потом снова развилка и поворот на туннель, где разлито жирное пятно.

Ещё несколько ориентиров, и Эльвира начала путаться. Стоило бы ставить отметки, чтобы не заблудиться.

— Но ведь ваш долг донести до всех правду! — не унимался Диедаро.

— Какой такой долг? — усмехнулась Мао. — Мы мертвы, и больше дела сородичей нас не касаются. И до людей нам теперь дела тоже нет. Очнись, милашка, великих, слышащих истину охотников, истребили.

Эльвира пока что относилась к касте изгоняющих, и по идее, должна была возмущенно осуждать мать за такие высказывания. Но ведь Палесы сами истребили семьи Эпопеевых, которые сейчас могли бы стать опорой роду. А из-за своих убеждений нынешние охотники обречены на крах.