Эра Охотников

Тариф на лошадь (Глава 10)

Одичавшая принцесса куталась в рваные обноски. Всё ещё замёрзшая, но уже не умирающая и вполне бодрая, Эльвира прижала голые стопы к тёплым лошадиным бокам, обернув себя пледом.

Асириус где-то умыкнул старую куртку, которая странно пахла. Эльвира очень надеялась, что ему не пришлось отвоёвывать эти тряпки у местных бомжей. Спрашивать не стала, правду знать хочется не всегда.

Когда изгоняющая вышла из анабиоза и смогла нормально соображать и разговаривать, она объяснила сложившуюся ситуацию едо-тени. Через город идти было нельзя, серные псы обозлились до потери человечности и убивали налево и направо, лишь заподозрив что-то странное и потустороннее по человеческим меркам.

Поэтому Асириус шёл в обход города по берегу реки, избегая людных мест.

Поздняя ночь пела песни собачьим лаем вдалеке, луна и звезды освещали залитую лужами дорогу, а едо-тень мчался галопом по выцветшей траве, в стороне от фонарей.

– Надоело, что постоянно теряю сознание, а в этот момент происходит всё самое интересное! Бесит!

– Скромно предположу, что принцессам не пристало питаться подножным кормом и бич-пакетами из ларьков при текущих нагрузках. Могу, конечно, ошибаться…

Асириус, на удивление, пребывал в приподнятом настроении. Отчасти потому, что при долгожданном воссоединении с проблемным полумагом он смог выдать коронное «ну я же говорил!», а может ещё и потому, что Эльвира вину признала, да и вообще «едо-тень всегда прав». Асириус имел честь и удовольствие наблюдать, как изгоняющая проводит время в компании принципиальной нежити. Феномен непостижимый умам охотников.

Иногда казалось, что жизнь намеренно толкает изгоняющую в ситуации, где устоявшиеся веками правила не имеют смысла и мир совершенно не такой, как Эльвира представляла. Он говорил: «Я не такой, как ты думаешь!» — а затем забрасывал её в чуждую изгоняющим среду обитания и безмолвно наблюдал, как юная дао выходит из ситуации.

А, возможно, с Эльвирой просто что-то не так.

Окольными путями, между спящих улиц, утонувших в ночном тумане, молча и шустро, Асириус вывел к заветному дому, где осталась одежда Эльвиры. В окнах дома всё ещё горел свет. Ждал ли их Стас или просто спал с включённым светом — Эльвиру не волновало. Она громко постучала в дверь.

Непавлин отреагировал довольно быстро, на его же счастье. Эльвира очень злилась из-за передряги, в которую попала по вине закомплексованного хвастуна. Но, встретившись взглядом с непонимающим и напуганным парнем, изгоняющая промолчала. Нет, она обязательно выскажется, но после того, как примет душ и обработает раны. Нынешнее состояние ее сильно напрягало.

Поэтому Эльвира гордо прошагала мимо и, схватив свои долгожданные одежды, скрылась в душевой.

Струи горячей воды наполняли тело желанным теплом, холод постепенно отступил и тело расслабилось. Изгоняющая старательно смывала с себя грязь канализации из всех злачных углов города, где успела побывать.

Ранки на ногах неприятно ныли, но серьёзные шрамы на груди и плече доставляли куда больше неудобств.

За дверью слышались голоса: потусторонний злой рык едо-тени, преисполненный первобытной яростью, и жалобный лепет несчастного (ли) Стаса.

Об стену ударилось что-то тяжёлое.

– Как ты посмел, ничтожество, вести её на территорию серных псов⁈ Они стреляли в неё, и тебе было это известно! Ты воспользовался её отзывчивостью, жалкая блоха!

Непавлин взвизгнул.

– Я не знал! Прости меня, я не знал, что они подмяли под себя клуб, раньше он принадлежал другим людям. Ай!

– А мне ультрафиолетово, ясно? Ты подверг жизнь моей госпожи опасности и ответишь за это!

Вновь ночную тишину сотряс вопль Непавлина, Эльвира даже не стала фантазировать на тему того, что делает с ним едо-тень. Ей было не до этого, изгоняющая сжала зубами ручку деревянной щётки и зашивала нанесённую нежитью рану. Такие долго заживают, и если два когтя лишь слегка оцарапали кожу, то средний прошёлся довольно глубоко.

Изгоняющего красят шрамы, но если только это мужчина и бой закончился победой. Эльвира ни одним из этих пунктов похвастаться не могла. Теперь её тело уродуют новые шрамы. Далеко не первые, со временем они затеряются в общей массе.

Тщательно обработав, Эльвира перевязала раны, истратив весь бинт, что смогла найти в аптечке над зеркалом.

Вопли за стеной стихли.

Эпопеева высушила феном голову, надела привычную футболку, рубашку и джинсы, накинула плащ. Ей не хотелось задерживаться в этом доме, может быть и стоило переночевать и набраться сил перед дорогой, но только не тут. Стас злил её одним своим бестолковым видом.

Когда Эльвира вышла в комнату, обнаружила Непавлина прижатого к стене с вазой в обнимку, а над ним нависал едо-тень, мерцая голубым светом изнутри. Он выдыхал пар от магического пламени и не сводил глаз с провинившегося.

Лицо Стаса было прилично помято: несколько ссадин, синяк под глазом и кровоточащая рана на макушке, откуда едо-тень вырвал клок темно-русых волос. Остальное прикрывало одежда, оставалось только гадать, что за побои прятались под ней.

Эльвира встала рядом с едо-тенью, скрестив на груди руки.

– Скажи ему! Останови своего коня!

– Хочешь, от себя лично добавлю, а? — оскалилась Эпопеева. Людей изгоняющим трогать нельзя, но ведь Стас об этом не знает. — Подставить меня решил, сдать банде психопатов, которые растворяют трупы в кислоте?

– Да не знал я, что они в клубе будут! Мы каждую неделю собираемся с друзьями там, — взвыл Непавлин. — Что вы от меня хотите теперь?

– Я не договорила! — закричала Эпопеева. — Теперь остерегайся, смотри по сторонам! Ты подставил не только меня, но и своих друзей тоже! Нас видели вместе, а, значит, Ламиль и Матвей знают меня. Из-за твоего хвастовства они пострадают, когда до них серные псы доберутся, ясно тебе, дебила кусок? — не сдержав гнева, Эльвира всё же выдала хвастуну пощёчину.

Стас выронил из рук вазу, пол засыпало сотней хрустальных осколков. Непавлин схватился за голову и закричал.

Эльвира обратила внимание, как ненормально вздулись на его висках и шее венки, а глаза налились кровью. Со стороны затылка послышался не предвещающий ничего хорошего хруст.

Эльвире не понадобилось много времени, чтобы разобраться, что происходит. Кровь предков знала всё, что нужно: пробудилось что-то опасное, на такое изгоняющей лучше не нарываться.

– Асик, бежим.

Ей не хотелось ждать и смотреть, чем закончится жуткая трансформация. Во что бы оно не превратилось.

Схватив вещи, Эльвира выскочила из дома, на ходу натягивая ботинки. Проверять, всё ли закреплено и ничего ли не забыто — на это нет времени.

Многократно испытывая по жизни страх, нетрудно начать разбираться в его оттенках. Всё, что чувствовала изгоняющая до этого — так, баловство. С таким первобытным ужасом, что невозможно себя сдерживать, она не сталкивалась по сей день.

Асириус молчал и бежал, поджав уши. Похоже, его нутру тоже пришлось не по себе от шквала злой энергии, запертой в стареньком доме на краю улицы.

К лешему Плоцк, к Йогара все его проблемы! Прочь из Белого графства! Куда угодно, но как можно дальше!

Подпитываемые страхом, они мчались на север до самого рассвета.

На их пути встала широкая река, и пришлось идти вдоль берега, чтобы добраться до моста, маячившего на горизонте. Постепенно страх сменился усталостью, изгоняющая зевнула.

– Давай перейдем реку и где-нибудь остановимся, я устала.

– Я тоже, Эль, я тоже…

Теперь-то все должно пойти как надо. Эльвира разузнала направление, в котором нужно идти к академии. Главное — не разговаривать ни с кем, не поддаваться инстинктам и не лезть в чужие дела. Последний инцидент ни разу не вдохновлял на новые подвиги.

Перебравшись через реку по железнодорожному мосту, Асириус свернул к берегу, высматривая подходящее местечко, незаметное для посторонних глаз и защищенное от ветра. На удивление, возле небольшого леса нашлась приятная впадина, поросшая вокруг кустами. Эльвира принялась собирать хворост, а Асириус ушел охотится.

Распалив огонь и подкинув топлива, Эльвира уселась рядом и закуталась в плед. Никакой вкусной травы тут, к сожалению, не росло, но отсутствие чая, сравнительно небольшая проблема.

Едо-тень притащил жирненькую куропатку с уже откушенной головой. Осталось ее ощипать и промыть.

– А что там по еде осталось? — поинтересовалась изгоняющая.

– Соль рассыпали, и все. Запасы окончательно все. Можешь мешочек облизать, если хочется…

– Без лишней лирики, это фиаско.

– Солидарен.

Мысли о пресном мясе прервались нехорошим предчувствием. Едо-тень также наострил уши и повернул голову в сторону берега.

– Ты слышишь это?

– Не слышу, но чувствую, как накатывает. Что, опять бежать?

– Бросай все, полезай в седло. Уходим!

Наученные жизнью в постоянных бегах, путники никогда не раскладывали вещи, в редких случаях Эльвира снимала седло чтобы просушить. Но сейчас схватила плед и забралась на спину едо-тени, скручивая и пристегивая покрывало уже по дороге. К горлу подкатывала тошнота: нечто все приближалось, Эльвира не могла понять, откуда. А потом она подняла голову вверх.

За всю жизнь ей доводилось видеть много мерзости, но та перекаченная громадина на кожаных крыльях смогла отличиться в списке достижений. Не лысый упырь, мохнатый оборотень или склизкий мертвяк преследовал их: существо было рогато и мордато. Вытянутая лысая голова с острейшими узкими и длинными зубами довольно скалилась, нагоняя беглецов. В выпученных оранжевых глазах горел азарт. Когтистые лапы толстыми пальцами тянулись к Эльвире — все это, несомненно, пугало. Но мерзкой тварь была не поэтому: с необъятно широкой груди на Эльвиру смотрели лица. Много, не меньше десятка человеческих лиц в гримасе безмолвного ужаса. Среди них было и знакомое лицо — Стаса. Об этом виде демонов Эльвира ничего не знала, но и без подробностей ясно: опасность.

Замахнувшись, тварь сбросила Эльвиру с седла.

Изгоняющая кубарем покатилась с пригорка, прикрывая лицо. Вскочив, она оказалась напротив двухметровой демонической сущности. Гадина била полосатым хвостом из стороны в сторону, облизывалась.

– Последний экземпляр питал к тебе чувства, не могу же я рассоединить вас! — тряхнув гривой, демон сделал шаг навстречу. — Я прожил жизнь глазами каждого из них, их желания — мои желания. И последний экземпляр желал заполучить тебя. Теперь это моё желание, прожить твоими глазами!

Тварь попыталась схватить изгоняющую, но та увернулась. На второй попытке его прервал едо-тень, и демон сцепился с иномирной сущностью. Смотреть на это Эльвира не смогла: демон оказался сильнее, быстрее и, пропустив единственный удар копытами, взревел, бешено бросился на Асириуса и одним рывком переломил его. Не остановившись на этом, демон топтал и рвал его зубами, Эльвира даже не успела подбежать на помощь, как всё закончилось. Облизнувшись, тварь двинулась на изгоняющую снова, но теперь помощи ждать было неоткуда.

Эльвира пошла по проверенному пути: когда она оказалась достаточно близко, сработал моментальный призыв, но что-то пошло не так, и демон успел увернуться. Эльвира разорвала дистанцию и пошла уже в открытую атаку, в которой, увы, сильна не была, в чем убедилась в очередной раз, когда тварь отбросила ее как налипшую грязь.

– Ты так забавно сопротивляешься! Мой экземпляр мечтал посмотреть на тебя в деле, не разочаровывай его! — демон опустил глаза к своей груди, где перепуганный и ничего не понимающий парень, точнее, его остатки, вылупился на изгоняющую.

– Спаси меня!

– Ой, да ладно тебе, маленький, ты же сам по себе полное ничтожество, а вместе с нами ты велик и получишь, что пожелаешь! — возмутился демон. Он схватил Эпопееву двумя лапами так, чтобы она не могла пошевелить руками. Поднял ее над головой и пропел: — Вот она, твоя! Забирай! Ты же этого хотел, да? Мой славный-славный экземпляр, давай возьмём её в коллекцию, ну? Она станет жемчужиной среди самоцветов!

Эльвира вырывалась, но особых результатов это не принесло, поэтому она расслабилась, попыталась унять дрожь и посмотрела демону в глаза. Веки и брови монстра украшали ровные фиолетовые полосы, а внимательные глаза судорожно изучали жертву.

– Что ты такое? — спросила Эльвира. Решить проблему силой она не могла все равно, но хотя бы перед смертью или чем похуже узнает правду о природе демона, если он захочет говорить.

– Я коллекционер! Видишь лица этих людей? Это мои сокровища, я вселялся в них и проживал их жизни до тех пор, пока они не были готовы занять своё место на пьедестале. Зачем я всё рассказываю, сейчас сама все поймёшь! — демон приблизил изгоняющую к себе и высунув раздвоенный язык, облизал ей лицо. Эльвиру передёрнуло.

– Ладно, ладно, ты победил, я признаю поражение. Дай на последок землю ногами потрогать, я смотрю, с этим у твоих ребят трудности…

Коллекционер оскалился во все зубы и замер, размышляя. Прикинув, что девчонка ему не угроза и убежать от крылатого преследователя в чистом поле она не сможет, он опустил её на землю. Эльвира уселась на сырую траву, протянув ноги и глядя снизу-вверх на монстра.

– А чем вы питаетесь? Чисто для себя спрашиваю, хочется знать, как я буду жить дальше.

Демон задумался.

– Хм… с этим проблем не возникнет. Будешь жить как прежде, есть то же, что и раньше. Просто в один момент я проснусь снова, и тогда мы найдём новый экземпляр. Мы растем, нас всё больше, а вместе мы сильнее. Это ведь потрясающе!

– Да, наверное, ты прав, — Эльвира старательно отвлекала разговором монстра, пока ее руки лежали на земле, а в голове мелькали очертания рун. Сначала медленно и аккуратно, а когда лапы монстра погрузились по колено и план был раскрыт, Эльвира выпустила магию полным напором, утопив монстра по пояс.

– Жалкие фокусы! — взревел монстр и взмахнул крыльями. Земля в конце октября потяжелела от воды, это изгоняющую и спасло. Мясистая туша теперь была чуть ниже её, и пусть она отмахивалась лапами, Эльвира успела защитить лицо, а затем отсечь врагу крыло. Теперь демон мог сколько угодно махать одним крылом, выбраться так быстро не получится. Эльвира парировала удары когтистых лап, и, выждав момент, сделала перекат за спину монстру. Туша демона отличалась массивностью, но это делало её и менее поворотливой. Ухватив одной рукой уцелевшее крыло, Эльвира опустила свободную ладонь к земле и утопила тварь по шею.

– Стой, ты убьёшь своего Стаса? — удивился демон, ожидая чего угодно, только не равнодушия.

– Он уже мертв, — ответила Эльвира, перерезая гаду горло.

Магия текла в неё, расширяя резервуар. Сырая энергия, которую ещё необходимо переварить, не помогла бы в бою, изгоняющая не умела этого. Последние силы она потратила та то, чтобы утопить демона в земле так глубоко, насколько можно. При полном резервуаре это два метра, а сейчас Эльвира просто прятала тело.

Упав на колени, она выдохнула, глядя на место, куда исчезла уродливая полосатая голова.

Эпопеева не чувствовала триумфа от победы, она осознала, что просто в очередной раз удача улыбнулась ей, предварительно бросив на грань жизни и смерти. Дождь всё усиливался, подгоняемый холодными порывами ветра.

Повернув голову, она заметила брошенное в стороне белое тело.

Сначала Эльвира не верила, что это взаправду, и вовсе не сон, но жуткая картина перед глазами не исчезала. Изгоняющая не принимала этого, она отказывалась верить в то, что её единственный друг, которому она доверяла, покинул её.

Из последних сил она подползла к лошадиной голове и обхватила ее руками, гладя по мохнатым щекам и носу.

– Асик! Нет, не смей! Ты должен выжить! Ты же из другого мира!

Эльвира окинула взглядом тело с переломанным позвоночником и ногами, вырванными кусками мяса на животе и плече. Плоть иномирного коня мало чем отличалась от местных лошадей, разве другим оттенком, больше уходя в фиолетовый. Если не вглядываться. Но изгоняющая не могла не смотреть, это бы противоречило её природе.

Помимо сосудов, несущих кровь, были и другие переплетения, плохо заметные, но такие же плотные как кровеносная система…

– Из другого, — слабо просипел едо-тень.

– Ты жив? — Эльвира не верила своему счастью, пока Асириус не разомкнул глаза, полные холода и отчуждения.

– Как я могу тебе помочь? Ты сможешь поправиться? Я не знаю о вашей природе, но всё что угодно! Что я могу…

– Я не умру, — тихо перебил её едо-тень. — И ты даже можешь помочь, если захочешь.

– Конечно хочу, ты столько раз спасал меня я…

– Сначала я скажу то, что говорить не хотел. А потом ты сама решишь, — голос его, никогда не отличающийся дружелюбием, сейчас резал воздух ледяными лезвиями с особой жестокостью.

– Ладно, я поняла. Говори, — Эльвира прошлась рукой по носу и запустила пальцы в гриву, цвета спелой кукурузы.

– Повторюсь, мы не умираем окончательно. Даже останки можно воскресить, если будет соблюдено несколько условий.

– Так, и что ты хочешь этим мне сказать?

– Я говорю о цене моей жизни, не более, — едо-тень зажмурился и шумно выдохнул. — И если ты свою не знаешь, то сколько стоит моя, я точно могу сказать.

– Да говори уже! — с каждым словом разговор становился всё более напряжённым, Эльвира чувствовала, как между ними сгущается пространство.

– Я ел не птиц вовсе. Я пил их жизненную силу. Птиц и тех существ, что находились рядом. Да, ты правильно поняла, когда никого поблизости не было, приходилось обворовывать тебя. Не желая тебе зла, несколько месяцев твоей жизни я забрал.

– А как же… — в груди что-то сдавило. Эльвира идентифицировала это, как боль предательства.

– Забрать немного твоего времени, но позволить выжить в сложной ситуации — да, я делаю этот выбор довольно часто.

– Эйван об этом знает?

– Да, мы долго жили вместе. Я пил его, с его же позволения, ведь он бессмертен.

– И оборотень, зная, что я — нет, позволил тебе идти со мной?

– Именно так. Но ты выжила благодаря мне, правильно? Значит жертва была не напрасной. Ты думала… — Асириус зашипел, попытавшись приподняться, но голова бессильно упала на землю. — Ты думала, что сила в твоих неопытных руках, подобная мне, даётся просто так? Правило этого мира — расплата есть за всё. Твой фокус с утопленниками в земле, который ты «чисто случайно осознала» — тоже не подарок, ты это ещё поймёшь. А сейчас ты можешь принять правила этого мира и дать мне жизненной силы, или уйти. По-другому тут не бывает.

Эльвира смотрела на глубокие раны и молчала. Она чувствовала себя обманутой. Если бы она с самого начала знала о расплате в виде месяцев своей жизни — она бы поторопилась и рассталась с едо-тенью как можно скорее. Но мерзкая лошадь умолчала о тарифе на её использование. После этих слов она и вправду захотела бросить спутника. Пусть какая-нибудь бессмертная тварь лечит его, в самом деле! А ей на роду и так не написано в долгожителях быть, а тут такое!

– Забирай, — Эпопеева положила ладони на лошадиный нос. Едо-тень прищурился, приняв выбор, и его глаза засияли голубым. По невидимым сосудам, которые так заинтересовали Эльвиру, текла её жизнь. Едо-тень наполнялся ею до тех пор, пока раны на теле не затянулись, а кости не срослись.

– Видеть тебя не хочу больше, — Эльвира сорвала с седла рюкзак и плед и пошла в направлении от берега.

Она не оглядывалась, сейчас ей было совершенно плевать, плетётся ли за ней мерзкая иномирная гадина или нет. Пусть катится гад обратно к своему оборотню!

Гнев постепенно сменился накопленной усталостью, Эльвира пристроилась у дерева, начертив пару рун защиты от посторонних глаз, обернулась пледом и заснула.

Проснулась изгоняющая с чувством острого голода, который не принимал компромиссов. Она разглядела в стороне знакомую лошадиную фигуру с птицей в зубах, но гордо ушла прочь. Ей всего-то нужно дойти до города, в банке снять со счета немного денег, потому что возвращаться к едо-тени она не хотела, остатки налички остались в седельной сумке.

Пришлось делать небольшой клюк и идти по железной дороге до того, как пути свернут влево, а затем вдоль очередной реки, красноводой Зааль. На ней стоял небольшой город Каменный. В нём действительно не оказалось ничего такого, от чего пришлось бы бежать. Эльвира выделила грифов на еду и номер в небольшом мотеле на окраине.

Она насытилась хорошей едой, но, набив желудок и завалившись в кровать, лучше себя не почувствовала. Пустота внутри разъедала, бессильная злоба на все беды, что с ней происходят, упали камнем на плечи. За последние месяцы тяжесть накапливалась с каждой потерей. Но Эльвира не знала, как скинуть груз этой странной, непонятной ей эмоции. Раньше она делилась мыслями с едо-тенью, а теперь ей вовсе не хотелось разговаривать. Ни с кем. Даже имея возможность, она не стала заходить в сеть, проверять новости и открывать диалог с Диедаро. Мертвой лисичке не закрыть той пустоты, что образовалась в груди одинокой принцессы.

Проспав почти сутки, Эльвира направилась в путь на следующий день. С утра, набив рюкзак батончиками, которые кое-как утоляли голод. На удивление распогодилось, весь день светило солнце, изгоняющая успела забыть, как выглядит лик Арру. Она подставляла лучам лицо, через силу заставляла себя улыбаться.

Она ведь жива! У неё есть целая жизнь, которую можно прожить так, как захочется.

Слишком часто Эпопеева гуляла на пограничье жизни и смерти, чтобы ходить с кислой миной и пустотой внутри.

Прогулка на север вдоль реки Зааль тянулась до самого вечера, покуда светило солнце. На закате Эльвира решила свернуть в дубовую рощу, но вдруг её внимание привлекла лошадь на берегу. Сперва решив, что это Асириус всё ещё преследует ее, изгоняющая нахмурилась, но что-то дёрнуло её пригляделся.

Лошадь без седла не была едо-тенью. Она стояла у воды в закатных лучах красного солнца, пощипывая остатки травки.

Идти пешком, признаться, совсем не доставляло удовольствия. Поэтому Эльвира шагнула к белой лошади.

– Стой, не надо, — послышалось совершенно с другой стороны. Едо-тень вышел из-за деревьев, сверкая зелёными радужками. — Не иди туда.

– А то что? — огрызнулась изгоняющая и пошла к прибрежной кобыле быстрее и увереннее. Едо-тень ухватился зубами за плащ и потянул изгоняющую назад.

Эльвира рассердилась до того, что остановилась, топнула ногой и развернулась к надоедливому преследователю.

– Здесь я решаю, что делать, ясно тебе? — Эльвира повысила голос, практически переходя на крик. Асириус хмурился и исподлобья смотрел то на Эльвиру, то на лошадь позади неё. Кончик плаща по-прежнему оставался в его зубах.

– Отвали от меня, наконец! — не сдержавшись, изгоняющая всыпала затрещину едо-тени и, высвободившись, зашагала к берегу. Вблизи кобыла оказалась ещё красивее. Пышная кучерявая грива со спутанными травинками и сучками, аккуратно лежала на шее. Едва заметно подергивался хвост. В последних заходящих лучах солнца лоснилась почти белоснежная шерстка, и так захотелось взобраться на лошадиную спину, чтобы ощутить ее теплоту и мягкость своими ногами…

На берег упала тень, солнце окончательно скрылось за горизонтом, и именно в этот момент Эльвира поняла, что, ослепленная эмоциями, она поддалась чарам никого иного, как речного келпи. Тварь явила себя незамедлительно, обнажив гнилой зубастый рот. Из-под белой шкурки проклюнулась тёмная чешуя и плавники. Изгоняющая осознала, что её рука прилипла к плечу речного демона.

Не давая ей опомниться, келпи помчался к реке, утягивая Эльвиру за собой. Речному демону преградил дорогу едо-тень. Изгоняющая стояла по колено в воде.

Что ни конь, всё норовит ее съесть!

Пока Эпопеева жила под покровительством родителей, ей не доводилось сталкиваться с тем, что на каждом углу её пытаются сожрать всевозможные твари. Кроме вампиров, конечно же.

Недокони оказались готовы драться на смерть за добычу.

Эльвира была бы и рада призвать клинки, но в пылу схватки между конеподобными существами стоило заботится о том, чтобы не прилетело копытом по голове.

Всё же река — территория келпи, Асириус тяжело перебирал ногами вязкий ил и чёрные водоросли. Но он смог отвлечь речного демона, чтобы изгоняющая призвала в свободную руку изогнутый клинок и засадила твари в глотку.

Келпи взвыл, по чешуйчатой туше потекли ручейки чёрной крови. С трудом Эльвира смогла высвободить кисть из плена, потеряв часть кожи на ней. Сила, которую изгоняющей удалось поглотить, приятно отозвалась магическим послевкусием. Не на губах, а где-то в груди. И даже стоя по колено в ледяной реке, тепло это не давало замёрзнуть.

– Пойдём отсюда, — вздохнул измазанный илом едо-тень. — Поговорим, но только не тут.

Одна рука Эльвиры потеряла дееспособность, собирать хворост и разжигать пламя пришлось в пол силы. На уютной поляне, которую путники выбрали для ночлега, росли ещё зелёные кустики поздних трав. Среди них изгоняющая сумела найти целебные, которые, если верить бабуле, обеззараживали раны. Обложив синеватыми листьями ладонь, Эльвира перевязала её, срезав часть бинта с груди.

В небольшом углублении в земле занялось пламя, путники сели у костра напротив друг друга.

Эльвира продолжала злиться на едо-тень, но прочь его не гнала, предпочитая сверлить прожигающим взглядом.

– Выслушаешь? — уточнил едо-тень.

Изгоняющая ничего не ответила, даже не мигнула.

– Хорошо, — кивнул спутник. — Ты злишься, я понимаю. Не я виноват, что таковы правила мира, мне он тоже чужд и я мечтаю сбежать отсюда. Можешь ненавидеть меня, твоё право. Но… Если ты живёшь по своим принципам и убеждениям, позволь это и другим. Ведь я не менее принципиален. Я дал другу слово доставить тебя живой, и я пойду да конца, как бы унизительно это ни было. Это мой принцип. Ты готова признать его вес?

Эльвира кивнула.

– Хорошо, рад слышать. Обещаю, голод свой утолять в стороне, на твою жизнь облизываться не стану. Мы пришли к соглашению?

– Да.