Драконья попаданка в Академии (СИ)

Глава 22 Покусанная попаданка и дракон

Достаточно большие зубастые ротики кидались на меня со всех сторон и пребольно кусали, на открытых участках — даже до крови!

Конечно, я тут же перепугалась за маленьких драконов, каждому из которых хватит пары-тройки таких укусов, чтобы быть покалеченными. Но, к счастью, малыши успешно уворачивались от страшных веток, издавая весь возможный диапазон своих возгласов. В общем, малые размеры давали им явное преимущество по сравнению со мной.

Слава богу…

Я попробовала продраться обратно, но кусты сомкнулись передо мной, и еще пара-тройка веток со зловещим присвистом протянулись, чтобы цапнуть за руки.

— Да что же это такое! — вполголоса воскликнула я.

На глазах выступили слезы — и от боли, и от непонимания, что делать. Ведь и впереди кусты стояли теперь стройной зубастой стеной. Окружили, в общем! Я в ловушке — зубастой, коварной ловушке!

Внутри нарастала паника. И тут драконы, переглянувшись, «встали» спина к спине прямо в полете и… знала я этот их жест — сейчас вырвется пламя!

Нисколько не сомневалась, что пламя байдори, способное спалить дверь холодильника, справится с зубастыми цветочками. Просто слишком близко к общежитию, слишком близко к местам, где все ходят. Скрыть выжигание кустов будет невозможно!

— Фу! Отставить! — заорала я.

— Дрвз-хрм? — удивился Барри и неохотно отлетел мне на плечо. Кажется, теперь он решил прикрывать меня своим телом.

— Слушайте, а летите-ка вы к Армаде, передайте через Дормирона, что у меня такая беда… — ударив рукой по очередной пасти, сказала я, быстренько налаживая глубокую связь с байдори. — Пусть поможет! Могла же дурочка-студентка попасть в такую передрягу! А-а… как больно-то!!! Летите, а то еще вас достанут!

Драконы уставились на меня в недоумении…

— Нет, стойте! — сообразила я. — Летите лучше к Борасу, он должен быть поблизости! И он ждет меня… Пусть смеется сколько хочет, издевается и ругается, только пусть поможет! Долго я не выдержу!

— Хрздр! — сказал Барри, оглянувшись на остальных, мол, я слетаю, а вы тут маму охраняйте.

— Не нужно! — вдруг раздался рядом знакомый голос.

В стене кустов, что впереди, открылась «дверь», и на мою крошечную полянку вынырнул Борас.

Тут же властно повел рукой, и вредные ветки с жалобным стоном втянулись в кусты, словно в миг стали добропорядочными.

— Я по-прежнему могу видеть глазами твоих драконов, ты забыла? — улыбнулся Борас.

Именно улыбнулся, ласково так.

А в следующий момент прижал меня к груди одной рукой, водя другой вдоль моего тела. Боль на месте укусов тут же исчезала, и ранки, видимо, затянулись.

— Испугалась девочка, да? — бархатисто поинтересовался Борас. И в довершение процедуры положил мне на голову свою большую горячую ладонь. Погладил, сильнее прижимая к груди…

«Ах…» — подумала я и… заревела.

Ну а вы попробуйте не зареветь, когда сперва вас хорошенько искусали, и вы уже отчаялись выбраться, потом вам на помощь пришел большой дракон и… так искренне-ласково вас утешает да лечит! И совсем не насмехается!

Совершенно невозможно не зареветь.

И, да — мне не было стыдно!

— Испугалась девочка, — ласково повторил Борас и продолжил гладить меня по голове. С каждым его прикосновением я ревела все сильнее, пока… не перестала.

Нехотя отстранилась от крепкой ректорской груди, меня утешавшей. Оказывается, все это время байдори сидели на плечах у Бори и жалобно пищали, глядя на меня. Но утешать меня не мешали.

«Подыгрывают Борасу!» — подумала я.

Дракончики «услышали».

— Вз-фр! — возмущенно сказал Дорри, мол, никому мы не подыгрываем, как можно⁈

— Я случайно перепутала. Помню, что нужно было идти слева, — хлюпнув носом, сообщила я Борасу. — И, видите, мы не стали их палить — из соображений конспирации. Так что вы вовремя — спасибо, что спасли.

— Что не стали палить — хвалю. Очень сознательное поведение. За спасение — пожалуйста. Только… мне бы еще посмотреть тебя, пока мы в кустах, — сказал Борас, а в уголках бордовых глаз мелькнуло лукавство. — У тебя чуть ниже пояса явно еще болит. Самый большой укус.

На этот раз я не разревелась. Я рассмеялась. Наверное, слегка истерично после всего пережитого.

— Не дождетесь! — сквозь смех сообщила я. — Там разве что синяк. Без крови. Юбки у вас в академии выдают бронированные. А подобная фривольность… даже в медицинских целях очень уж похожа на нарушение моратория.

Борас с насмешливым видом достал из-за пазухи шпаргалку, пробежал глазами и с кривой улыбкой сообщил:

— Тут ничего не сказано, что кому-либо из них нельзя лечить твои особо крас… важные части тела.

— Лечите тогда через одежду! — снова рассмеялась я. — Уверена, вы можете.

— Ну через одежду — так через одежду, — наигранно вздохнул ректор. Он явно сам с трудом удерживался от смеха.

В следующий момент он прихватил одной рукой меня за талию спереди, а другой принялся водить… почти касаясь моей многострадальной пятой точки.

Было это так властно и решительно, но в то же время так ласково, что я и не подумала вырваться. И, проклятье, это было приятно! Очень приятно!

Сумасшедшие мурашки скакали по покусанному телу.

А остаточная боль в месте самого первого укуса тут же унялась.

— Спасибо, спасибо, — слегка покраснев, сказала я. — Все, достаточно. Чего-то последнее время мы меня постоянно трогаете…

— А ты постоянно создаешь для этого необходимость, — пожал плечами Борас. — Ладно, ты права, пора прервать наше уединение посреди кусачих кустов. Здесь я обратиться не смогу — кусты поломаю…

— Вот и поломайте! Кто вообще их тут посадил?

— Никто не посадил, сами выросли, — сообщил Боря. — А тебя что-то смущает?

— Ну вообще да, — дракончики тут же подтвердили, что они тоже возмущены («фр-пых-хр-др-вззз»). — Почему их не уничтожили? Или хотя бы не пересадили… Прямо рядом с общежитием ведь растут! Посреди академии! Адепты могут пострадать!

— Ни один адепт из нашего мира не полезет в эти заросли, потому что знает это растение с детства, — пояснил Борас. — Пересадке она не поддается. А уничтожить ее — как можно⁈ Это очень редкое исчезающее растение, обладающие уникальными свойствами…

— Какими? — тут же заинтересовалась я.

— Пф? — сказал Мирри, это означало «и верно, какими это»?

— Пойдем, по пути расскажу, — небрежно пожал плечами Борас и предложил мне локоть.

«Эээ…» — подумала я. Вспомнилось, как все встречные мужчины в самом начале мне постоянно предлагали взять себя под руку. Все, кроме Бораса.

Дождалась, да? А это не нарушит мораторий?

В шпаргалке про прогулку под ручку ничего нет…

— Да возьми меня под руку, — словно бы прочитал мои мысли Борас. — Растение и верно ценное, редкое, не хочется применять силовые методы. А при физическом контакте оно пропустит тебя как некое продолжение меня.

Я выдохнула и похихикала про себя. Прекрасный повод пройтись под руку с ректором! Должна признаться себе — я не откажусь.

— А вас так пропускает? — удивилась я, коснувшись его горячей руки. Вообще да, приятно держаться за него, ничего не скажешь!

— Да, видишь ли, бургерия немного разумна, она привыкает к тем, кто постоянно находится в Академии. И спокойно пропускает.

— А вы, простите, часто ходите возле женского общежития? — не удержалась и съязвила я, между тем как перед нами расступилась стена с зубастыми цветами, образовался коридор, и мы спокойно пошли, как по тропинке.

Правда, порой я с опаской оглядывалась на эти пасти. Казалось, они внимательно наблюдают за нами и готовы снова броситься на меня, если только останусь без охраны.

— Я бывают везде на территории Академии, — спокойно ответил Боря, не реагируя на мою провокацию. — К тому же в какой-то момент я с ними просто подружился.

— Ой, а я могу с ними подружиться? — спросила я. — И какая от нее польза, что такого полезного в этой зубастости?

— Пф-др? — заинтересованно оглянулись байдори, летевшие перед нами в образовавшемся коридоре.

— В принципе, можешь, — невозмутимо продолжил рассказывать Боря. — Но магия тут не поможет — так что извини, просто подружить вас я не могу. Видишь ли, бургерия имеет происхождение из страны твоих клыкастых друзей вампиров — Горбейда. Просто в последние века распространилась повсеместно. Подобно вампирам, ей нравится кровь. Она получает массу питательных элементов из человеческой и прочей крови. Поэтому всегда пытается укусить посильнее. А при ее укусе, как и при укусе вампира, выделяются особые вещества, которые усиливают защитные силы организма, хоть и не такие сильные. От страшных заболеваний не поможет, но простуду, например, в деревнях уже давно лечат парой укусов бургерии. Еще один полезный факт — она прекрасно уничтожает вредителей в садах, выделяя привлекающие их вещества. Вроде доржей, что очень любят пожирать ягодные культуры, — я не знала, кто такое доржи, но интересоваться не стала. — И, наконец, они защищают территорию от чужаков. Например, за пару лет жизни в общежитии девушки становятся для бургерии «своими», просто за счет того, что она постоянно ощущает их запах и энергетику. А вот навязчивые кавалеры не могут пробраться, например, в окна по эту сторону здания, — Борас небрежно кивнул на боковую сторону общежития, что возвышалась нам нами и нашим зубастым окружением.

— Это все прекрасно! Но, простите, если бы вы не пришли, она бы закусала меня до смерти?

— Вряд ли, — пожал плечами Борас. Мы, наконец, пересекли опасные заросли и стояли возле куста прекрасных цветов — белых, пушистых и совершенно безобидных на вид. Правда, я сделала маленький шаг в сторону — после бургерии хотелось «дуть на воду». — Скорее до беспамятства. Когда ты потеряла бы сознание, она решила бы, что ты умерла. А ничего мертвого они не едят… Потом «тумари» — вещества из бургерии, что оказывают лечебный эффект — подлечили бы тебя, ты бы встала, и они опять бы на тебя накинулись. И так, пока кусты не сочли бы, что ты «своя». Или пока кто-нибудь не вытащил бы тебя отсюда. Кстати, многие пострадавшие от укусов бургерии попадали именно в такую историю… А потом долго лечили шрамы, которые плохо поддаются выведению даже магическими методами — при несвоевременном обращении. Кстати, встретив такой куст, знающий человек ложится на землю и прикидывается мертвым. А потом потихоньку уползает, когда бургерия займется чем-то другим.

Я поежилась.

— Это кошмар какой-то! В своем мире я требовала бы, чтобы ее ликвидировали! Но в вашем… У нас есть такое выражение: со своим уставом в чужой монастырь не лезь. Рассказывайте, как мне с ней подружиться, раз уж воевать бесполезно!

Кстати, я с удивлением заметила, что моя рука так и лежит на сгибе ректорского локтя, а он… придерживает меня за кончики пальцев. Ласково и как бы машинально.

И тут Борас заговорщицки склонился к моему уху. Мурашки тут же побежали по телу от его бархатного наигранного шепота.

— Попросишь в столовой у своей подружки феи кусок мяса с кровью. Придешь сюда и дашь этим милым зубастиками съесть мясо. Скорее всего, после этого она будет считать тебя своей благодетельницей. И даже будет пропускать, как меня. Вместе сходим, я прослежу, чтобы все получилось… Это ведь по делу, правда?

— Вз! — ответили ему байдори.

— По делу, — со смехом согласилась я. — Только… мне кажется, что это тоже часть вашего… какого-то коварного плана.

— Коварного плана? — удивленно поднял брови Борас. — Ты имеешь в виду коварного плана твоего соблазнения?

Вот сама люблю все называть своими именами, но когда это делал Боря, я смущалась.

Нечего! Быстро, Ирочка, взяла себя в руки. И решаешь деловые вопросы. У тебя их сколько угодно. Еще насчет чтения мыслей ведь нужно что-то решить, внезапно вспомнила я.

— Думаю, да, — в тон ему пожала плечами я.

— Нет, что ты, — улыбнулся Боря. — Я сама спонтанность. Судьба — на пару с тобой — постоянно подкидывает мне ситуации, в которых я могу насладиться твоим обществом.

— Ладно, все равно не сознаетесь! — махнула я свободной рукой. — Знаете, у нас такой анекдот есть… был один разведчик во вражеской стране…

И рассказала ему анекдот про Штирлица. Главный штаб немецких сил обсуждает тайную операцию. Вдруг входит незнакомый мужчина, крутит в руках карты, фотографирует. Кто-то спрашивает:

— Кто это?

— А это Штирлиц, он советский разведчик, — отвечает Мюллер (или Борман — не помню точно).

— Но почему же вы его не арестуете⁈

— А все равно отмажется! — махнул рукой Мюллер.

Анекдот про Штирлица Борасу понравился, он по своему обычаю хохотал в голос. Между тем мы дошли до огромной площадки, видимо, это был тот самый полигон. Тут и верно было безлюдно. По периферии стояли странные снаряды — не «козлы», не брусья… какие-то решетки, вероятно, для магических тренировок.

— Здесь обычно проходят тренировки по боевой магии. Если продолжишь учиться в Академии, однажды тебе придется пройти практику именно здесь, — резко посерьезнев, пояснил Борас. — А сейчас приготовься… Посидишь вот тут, — он мне указал на ближайшее «зрительское» креслице, они тут тоже были. — Я обращусь. Надеюсь, ты понимаешь, что и в драконьей ипостаси я сохраню разум и… нужное отношение к тебе? Что тебе нечего бояться?

— Др-пф-гр! — обрадованно заверещали дракончики. Они явно уже предвкушали, как увидят большого собрата во второй ипостаси.

А меня ударило изнутри.

— Постойте! — чуть не крикнула я. — Да не боюсь я вашей ипостаси! Скажите лучше… а это не больно?

— Что, обращаться драконом? — удивился Боря. — Не больно. Даже приятно.

— Да нет! Когда у тебя ковыряются в голове!

— Не больно. Неприятно может быть — если «ковыряющийся» (как ты выразилась) действует грубо. Но я обещаю тебе… хм… работать нежно… ммм… — снова склонился ко мне со своим бархатным шепотом.

Мурашки не нашли ничего лучше, как новой волной пробежать по телу, напрочь вышибая из головы нужные мысли, мешая сосредоточиться.

Чтоб тебя, дракон!

— Ладно, и вы что же… все мои мысли прочитаете? — не скрывая волнения, поинтересовалась я.

В ответ Борас сделал то… что я, в общем-то, от него даже ожидала.

Расхохотался.

— Вот чего ты боишься, — задумчиво сказал он затем. — Что же, я даже могу это понять. Опасаешься, что я узнаю все, что ты думаешь… обо мне, о других участниках твоего «забега»… о нашем мире и прочее. Думаю, больше всего тебе не хочется, чтобы я узнал, что именно ты думаешь обо мне.

Ну что же… это тоже было ожидаемо. Изображать оскорбленную невинность совершенно бесполезно. Борас — взрослый умный мужчина, странно было бы, если б он не догадался. И на самом деле хорошо, что он все называет своими именами. Так хоть договориться можно!

Или нельзя?

— А вам бы понравилось, если бы, допустим, я узнала все, что вы обо мне думаете? — ответила я с некоторым вызовом (как-то так получилось, как мы помним, в присутствии Бораса во мне порой просыпается подросток).

— Думаю, да, мне бы понравилось, — с легкой кривой улыбкой ответил Борас. — Это очень облегчило бы мне все задачи. А главное, это понравилось бы тебе…

— Что, ковыряться у вас в голове?

— Нет, мои мысли о тебе. Думаю, они бы тебе понравились.

— Там почему бы просто не сказать мне их⁈ — воскликнула я.

«Нет, разговор, конечно, очень интересный, — подумала я, — но вот такое несоответствие слов и поведения возмущает! Если, допустим, он думает обо мне… комплименты всякие, то почему бы не сказать их вслух?»

— Потому что не время, — сложив руки на груди и насмешливо поглядывая на меня, ответил Боренька. — Ты сама дала всему этому недельную отсрочку, наложив мораторий на… как это ты любишь выражаться… «ухаживания». А я… Знаешь, в твоей шпаргалке ничего не сказано, будто бы нельзя… говорить тебе, что мы о тебе думаем, или что к тебе чувствуем… Ты вообще составляла ее не очень основательно, не учла массу моментов, которыми любой из нас может воспользоваться.

— Вот вы и пользуетесь постоянно! — возмутилась я.

— Только не говори, что тебе это не нравится… — снова это красивое наигранно-заговорщицкое понижение голоса. — Однако, ты не поверишь, у меня есть совесть. Я вовсе не собираюсь… выйти вперед настолько, насколько рискую, если скажу тебе все, что я о тебе… хм… думаю. Или там, допустим, чувствую… Это слишком. Особенно на фоне того, что твоего первого поклонника-вампиренка я посадил под домашний арест, и он вовсе лишен возможности с тобой общаться.

— Вы это серьезно? — изумилась я. — Нет, в наличии у вас некоторой совести я не сомневалась. Но настолько…

— Настолько, — усмешка. — Либо это тоже часть моего «коварного» плана, который ты предполагаешь. Хочу произвести на тебя впечатление своей буквоедской честностью и справедливостью. Ведь ты, очевидно, ценишь эти качества.

Я рассмеялась. Ну что тут сказать — Борас бесподобен! Все эти неоднозначности, конечно, очень будоражат. Можно предположить, что «коварный план» включает и их. Но отказаться от подобных пикировок, искрометного интересного общения я просто не в силах…

— А вот почему ты не хочешь, чтобы я узнал, что ты обо мне думаешь, я, по правде, не понимаю, — сложил руки на груди и лукаво косил на меня глазом. — Помнится, на себя ты не накладывала вообще никаких ограничений. Хочешь — проверим по бумажке? У меня она все так же с собой…

Я опять расхохоталась. Даже не ответила ничего.

— Аха-ха-вдр! — поддержали меня драконы. Правда, в их голосах звучало и нетерпение — ведь им обещали большого дракона, а все еще не показали.

— Я могу лишь предположить, что ты думаешь обо мне слишком плохо. Или скорее — что более вероятно — слишком хорошо, — продолжил изгаляться дракон. Психолог несчастный! — А девы юные порой смущаются как раз этих мыслей.

И вот сейчас мне нужно было как-то отыграться. Чтобы не показать себя как раз этой не слишком умной «девой юной», которой я, похоже, и являлась последнее время.

— Положим, даже так, — лукаво наклонив голову на бок, сказала я (смущение и прочее — засовываем куда подальше, прямо сейчас, онлайн, как сказать!). — И тогда… вы не поверите, но у меня тоже есть совесть. И я опасаюсь отдать предпочтение — или наоборот — одному кандидату до окончания моратория. Поэтому прошу не изучать мои мысли о вас и других кандидатах.

Несколько мгновений Борас задумчиво смотрел на меня, сложив руки на груди. Улыбался краешком рта.

— Хорошо, — непринужденно сказал он наконец. — Вообще, ты напрасно волновалась. Я обещал действовать… нежно и аккуратно. А это означает, что я буду исследовать лишь те слои твоей памяти, что связаны с «голосом». И общий ментальный фон — конечно, узнаю о тебе больше, но без конкретных мыслей. Только текущие мне придется услышать. Но, разумеется, как у всех, впервые увидевших дракона, они будут наполнены восхищением или страхом. В твоем случае я рискну предположить восхищение. А если ты желала скрыть от меня свои опасения по поводу чтения мыслей, можно было просто спросить, как именно будет проходить ментальный осмотр, — легкая насмешка.

Ну, знаете, была ошарашена, покусана, локоть тут ваш был… и за попу трогали… Не сообразила, в общем! Да вы вроде бы и не в обиде.

— Впрочем, мне очень понравилось, как мы поговорили. Почти начистоту, — сказал Борас. — Все, хватит терять время. Приступаем.

И подвинул мне «зрительское» креслице. Они, оказывается, двигались.

— Др-выф-фр! — радостно загомонили байдори.

— Лучше подержи их поближе к себе, — попросил Борас. — Они хоть и рвутся «в бой», а Настоящего дракона еще не видели.

И деловито пошел в центр полигона.

И в этот момент, когда я вопреки своей воле любовалась упругой походкой, мне вдруг стало не по себе. Я вдруг явно ощутила, что… за нами следят. Кто-то совершенно точно на нас смотрит. Вот прямо переводит взгляд — или что там — между спиной Бораса и моим затылком!

Хотела крикнуть ректору, но было уже поздно…