Драконья попаданка в Академии (СИ)

Глава 20 Ректор наносит ответный удар. Вампир не отстает

После того как основные моменты были определены, все как-то нормализовалось.

Тамирас, кажется, был доволен.

Герцог смирился с тем, что я не поскачу за него замуж прямо сейчас. А может, не поскачу вообще.

Борас перестал метаться между повышенной мрачностью и хохотом.

Байдори успокоились, заняли свое место у меня на плечах и даже, кажется, решили прикорнуть.

В связи с этими благоприятными переменами в настроениях мужчин (всех шести присутствовавших), я решила выдать свой рискованный козырь, которым хотела окончательно нормализовать свою жизнь.

— Ах да, еще, господа, хотела попросить, — коварно улыбнулась я, — я понимаю, что с этого момента каждый из вас начнет тем или иным способом действовать. То есть доста… общаться со мной. Поэтому прошу у вас неделю передышки, чтобы реабилитироваться после болезни и освоиться в учебе.

По лицам присутствующих стало понятно, что я хочу слишком многого. Но, говорят, девушкам это вообще свойственно, нечего удивляться, господа хорошие!

— Но это даст несомненное преимущество моему сыну. Ведь он учится в одной с вами группе и сможет общаться каждый день, несмотря на отсрочку! — возмутился герцог.

— А ты, папа, кажется, собрался вести у нас курс телепортации. Так что тоже получишь возможность видеться с Ириной, — парировал Тами. — И вообще, наши товарищеские отношения с Ириной никого больше не касаются.

— А на твоего вампирьего принца недельный мораторий на… хм… ухаживания тоже будет распространяться? — с интересом спросил Борас.

— Стоп! — сказала я. — Первое. Распространяться будет на всех участвующих в «забеге». Второе — мораторий относится к приглашениям на свидание, подаркам и прочему в этом духе… А просто общаться со мной по делу или в рамках родственных связей никто не мешает. Господа, ну дайте вы мне передышку! Посмотрела бы я на вас, если бы вас с вашими драконами отправили в другой мир, а там сразу три, тьфу… четыре девушки делают вам недвусмысленные предложения!

— Мм… Я бы, наверное, не отказался, — мечтательно сказал Тамирас.

— У меня только один дракон. И тот — я, — заметил Борас. — Тем не менее понимаю, к чему ты клонишь.

— А у меня вообще нет драконов, — сказал Гарден. — Но я тоже… понимаю, — видимо, решил не отставать от Бораса в готовности идти навстречу.

— И тем не менее, — с не уступающим моему коварством продолжил Борас. — Границы весьма стерты. Где проходит грань между просто общением… хм… деловым, родственным, товарищеским и «знаками внимания», как ты выразилась? Вот, — уже откровенно насмешливо подвинул кресло к столику, протянул неизвестно откуда взявшуюся бумажку и самопишущее перо (да, в сущности, просто ручку, но сверху — перо, как на шляпе). — Пиши нам шпаргалку, что именно ты запрещаешь делать в течение этой недели. Подробную инструкцию. Мы размножим в количестве четырех экземпляров, и каждый будет хранить ее у сердца, дабы в течение недели не оскорбить леди запрещенными поползновениями.

Герцог тонко улыбнулся. Ему это «издевательство» надо мной, похоже, понравилось. Хоть прежде замечен в садизме он не был.

А я что? Я ничего. После того, как я писала полное меню на неделю для малознакомых мне питомцев, уже ничего не страшно.

Ни слова не говоря, я степенно села за стол, взяла перо… Дракончики высыпались на стол, мигом проснувшись. И принялись с интересом наблюдать, что это я пишу. Ведь в прошлый раз я в похожих обстоятельствах как раз меню для них и писала.

— Вззз-др! — возмутился Барри, как-то определив, что пишу я совершенно другое.

А писала я следующее:

'В течение семи дней всем участникам… список поименно… запрещено:

— приглашать адептку Ирину на свидание;

— не давать ей прохода (как-то: подкарауливать у дверей аудиторий, в столовой, при выходе из общежития и в других помещениях);

— навязываться в провожатые против ее воли;

— присылать дорогие подарки…'

В смысле, если вдруг что-то дешевое и полезное — то пусть присылают, в хозяйстве пригодится. Только, чую, от них этого не дождешься!

«Подлизываться к ее драконам, например, предлагая лакомство, если вами движет желание сблизиться с адепткой Ириной, а не любовь к животным…»

Странное требование, но тем не менее.

В общем, я без особого напряжения мыслей придумала еще несколько пунктов, свернулся бумагу вчетверо и протянула Борасу:

— Вот, магистр ректор, полагаю, тут все изложено понятно даже для вас.

— Благодарю. Зря свернула, — сказал Борас, разворачивая бумажку.

Положил ее на стол, сверху разместил еще три листика, поводил рукой, и неведомый мне магический «ксерокс» изготовил три дополнительные копии этого исторического документа.

Два он раздал герцогу и Тамирасу. Один убрал за пазуху.

Четвертый листок протянул мне:

— Отдашь четвертому «скакуну», если он пожелает участвовать, — усмешка одной стороной рта.

— Хорошо, — пожала плечами я. — Ну я пошла… Благодарю за внимание.

— Я провожу! — тут же вызвался Тамирас.

— Почему именно ты? — с интересом спросил герцог. — Уже начинаешь злоупотреблять «дружбой»?

— Провожу я, — припечатал их Борас. — И, Ирина, прошу не возмущаться. Ты просто не знаешь, как выйти из лазарета. А вы, — пристально поглядел на герцога с Тамирасом, — Не знаете, где находится женское общежитие фамильярского факультета.

«А ведь он опять всех сделал», — подумала я…

В смысле даже меня. Ведь возмущаться было бы просто неразумно. Равно как истерично требовать, чтобы мне выделили нейтрального провожатого.

К тому же я ничего не имела против того, чтоб Борас меня проводил. Более того — внутри опять растеклось странное золотое сияние…

— Не находите, что все же это не очень честно? — спросила я у Бори, когда мы, прикрытые пологом невидимости и неслышимости, шли по бесконечным коридорам академии.

Выглядел ректор собранным, немного задумчивым (но без погружения!) и очень красивым. Впрочем, последнее — его обычный недостаток.

— Не нахожу, — пожал плечами Борас. — Это ведь по делу. Оптимально, чтобы тебе проводил я, знающий все потайные ходы Академии. И достаточно сильный маг, чтобы защитить тебя, если на выходе из лазарета тебя караулит еще какой-нибудь враг. Например… твой голос, явившийся во плоти. Кто знает, что он предпринял, когда понял, что не может больше безнаказанно ходить к тебе в голову…

Я поежилась. Пока разруливала вопросы с претендентами на мое сердце, подзабыла, что совсем недавно неведомый «враг» ковырялся у меня в голове. А ведь он никуда не делся! И сколько продержится щит, выставленный Борасом, неизвестно…

— Пи! — сказал Мирри, ощутив мою тревогу.

— Вот именно — «пи»! — подтвердил ректор. — Собственно, никаких «запретных поползновений», — легкая усмешка и быстрый взгляд на меня. — Мне необходимо поговорить с тобой по делу. По делу нашего «голоса». Итак… Напоминаю, что твои запреты не отменяют нашей вечерней встречи. Сейчас отдохнешь до вечера — и не вздумай сунуться на занятия! Твоему разуму все еще требуется некоторый отдых. Хотя бы до завтра. А в девять вечера… Кстати, вот тебе часы, — полез в карман и вручил мне… самые что ни на есть восхитительные наручные часы, что я когда-либо видела.

Они явно были из металла, но выглядели так, словно это очень темное дерево, из которого по бокам от циферблата вырезаны цветочки и веточки. Вместо ремешка — тонкая цепочка из таких же листиков.

— Эльфийская магическая работа, — небрежно заметил Борас. — Чтобы поставить «будильник» или другой сигнал, просто подносишь их ко рту и понятно называешь дело, дату и время. Например… попробуй: «Ректор, встреча, сегодня, восемь пятьдесят вечера».

— Эээ… Боюсь, они подпадают под статью о «дорогих подарках», — растерянно ответила я, хоть вообще-то часики мне очень понравились. И необходимы они мне были почти так же сильно, как несколько комплектов запасного белья. Не введи я ограничения, могла бы без зазрения совести поблагодарить Бораса за предусмотрительность и заботу.

— Бери и пробуй, — скомандовал ректор на ходу. — Я их тебе не дарю, а даю в бессрочную и бесплатную аренду. Это часы из артефактории, — видимо, склад артефактов в Академии так назывался. — Так что придется когда-нибудь вернуть.

— Др! — восхищенное сказал Барри и полез по моей руке, чтобы лучше разглядеть предмет эльфийского искусства.

Ну что же, признав, что на таких условиях могу взять часики, я принялась надевать их на запястье… Все, когда носил наручные часы, знает, что застегнуть их второй рукой бывает непросто. Особенно на ходу.

— Давай помогу, — глубоким голосом сказал Борас и остановился. Протянул свои прекрасные мужественные руки и ловко защелкнул замочек. При этом меня прямо прошибло теплой волной, настолько ласково и приятно он меня коснулся.

…Проклятье!

— Пробуй поставить себе оповещение, — велел Борас.

Я поднесла часы ко рту.

— Ректор, встреча, сегодня в девять часов вечера…

— Да не в девять, а в восемь пятьдесят! Тебе же еще нужно выйти из общежития! — поморщился буквоед Борас.

— Девушки могут опаздывать! — чуть не показала ему язык я.

— А адептки, чудом принятые в Академию по личному распоряжению ректора — нет! — отрезал Борас. — Хм… или у нас свидание в нарушение всех запретов? Тогда можешь опоздать…

— Не дождетесь!

— Уверен, что дождусь. Возможно, ты даже сама его мне назначишь… — глубоким бархатным шепотом сообщил Борас, склонившись к моему уху с высоты своего огромного роста.

Паразит! Волна мурашек, разумеется, тут же разбежалась по телу.

— Пи! Др! Пф! Ммм…

«Ммм», — это было нечто новое в арсенале байдори.

— Поразительная самоуверенность, магистр Борис!

— Как ты меня назвала?

— Ой, простите, вырвалось. Полагаю, это имя — наш аналог вашего.

— Пробуй еще раз! Хватит, — резко стал очень серьезным ректор. — Дело не шутка.

— Борис. У меня и с первого раза нормально получилось это произносить.

— Ирина, хватит. Пробуй поставить оповещение.

— Ладно. Ректор, встреча, сегодня, восемь пятьдесят вечера.

— Пиии-р! — ответили часы, и в углу циферблата загорелся маленький зеленый огонек.

— Ну слава богу! — рассмеялся ректор. — Смотри, если горит этот огонек — значит, у тебя стоит «будильник» на какое-то время. — В нужное время часы издадут такой же звук. Встряхнешь рукой — звук исчезнет. Но если ты забыла, что у тебя за дело, достаточно поднести часы к уху — и они тебе расскажут, что именно ты должна сделать.

— А если сейчас поднесу? — я приблизила часики к уху…

«Вас ожидает дело сегодня в восемь пятьдесят вечера: ректор, встреча», — тоненьким голосом, очень тихо прошептали мне часы. Словно хотели сообщить секрет.

— Пи-мыфр! — с интересом сказал им Дорри.

«Мыфр» — тоже было новенькое. Иными словами, за последние пять минут байдори освоили букву «м».

— Отлично, осваиваешься, — рассмеялся Борас. — Выйдешь из общежития. Обойдешь его слева по кругу. Там тебя буду ждать я. Пойдем на дальний боевой полигон — вечером там безлюдно. Я обращусь. Под пологом, конечно. Проведу полную ментальную диагностику, что это за голос, и поставлю полноценный щит. Все как договаривались. Поняла?

— Не все поняла. Почему слева обходить? А если обойду общежитие справа — что будет? — с легкой ехидцей спросила я.

— Возможно, ты попадешь в нужную точку и встретишь меня. Но не рекомендую экспериментировать — там колючие кусты бургерии с хищными цветами. Покусают. Опять попадешь в лазарет. Все обходят их стороной.

— Опасный у вас сад… То пуразиты, то… кусающиеся цветы… — проворчала я.

— Что? — удивился Борас. Наконец, двинулся дальше, и я пошла рядом. — Откуда знаешь про пуразита?

«Ох, что-то я потеряла бдительность с этими пикировками, — подумала я. — А все так хорошо было!»

Хотя чего уж теперь скрывать, как мы с Арганом прятались от драконицы в саду, когда она ловила пуразита… Есть ли смысл? Может, если рассказать, то заодно узнаю, что это за красотка-драконица была, хм?

Открыла рот, чтобы вкратце объяснить, но тут мы свернули за угол, и я обомлела.

Там в гордом одиночестве стоял мой четвертый «кандидат».

Арган. Все такой же бледный. Со все такими же яркими алыми губами.

Сложил руки на груди и, кажется, очень внимательно разглядывал носок своего хорошо начищенного ботинка.

— Обойдем слева, — сообщил мне Борас.

— Погодите, мне вообще-то ведь нужно с ним переговорить!

— Уверен, он скоро узнает о твоем возвращении в общежитие и явится. Тогда и говоришь! — поморщился Борас.

И тут Арган поднял на нас глаза. В них блеснуло узнавание вперемешку с легким удивлением.

— Магистр ректор, — без особого почтения произнес он. — Ирина, — кажется, хотел кинуться ко мне, но сумел сдержаться. — Доброго дня. Могу я узнать, где вы, магистр ректор, все это время прятали мою девушку?

Я застыла, изумленно хлопая глазами.

Во-первых — от наглости Аргана в обращении к Боре.

А во-вторых, он как вообще нас увидел? Мы же под драконьим пологом невидимости и тишины. У меня уже была возможность убедиться, что окружающие нас действительно не замечают! Так что полог прекрасно работал до сего момента.

И в-третьих…

Это его «мою девушку», конечно, тоже весьма возмутительно!

— Взз-фр! — исчерпывающе охарактеризовали ситуацию драконы.

С другой стороны, мне было жаль Аргана. Я-то уже знала, что он нормальный, просто его вот так иногда заносит. А ректор сейчас его раскатает. Раскатает так, что как бы до отчисления не дошло!

И эти мои опасения тут же подтвердились.

— Это ты, адепт Арган, объясни мне… — очень жестко произнес Борас. Я бы сказала «рявкнул», но нет, это было другое — жесткое, угрожающее звучание голоса. — Кто дал тебе право пить кровь молодой девицы в стенах Академии? Несанкционированный укус — заключение под стражу с последующим отчислением. Помнишь?

Арган и так был весь белый. Но показалось, что побледнел еще больше.

Я изумленно хлопнула глазами пару раз. Откуда Борас узнал, что Арган кого-то пил… И как он круто с ним! Вот так прямо сразу — стража и отчисление…

Правда, догадка тут же мелькнула в голове. Вполне себе очевидная.

Драконы снова очень точно охарактеризовали ситуацию:

— Пыф-пыф-гррр!

И с интересом уставились на вампира, видимо, тоже хотели узнать, кто именно дал ему право пить молодых девиц-адепток.

Борас же твердо взял меня за руку. В ответ на этот жест Арган начал… краснеть от ярости.

— Я получил на это право, дракон, не благодаря кому-то, а из-за чего-то! Я не видел моей девушки два дня! — рявкнул Арган. — И ее друзья, которые вовсе не рвутся дать мне исчерпывающую информацию, лишь утверждали, что ректор отправил ее в лазарет. Что я должен был думать, магистр ректор, а? А в вашем проклятущем лазарете охраны — как на королевской площади в день коронации. Что мне оставалось делать⁈ Да, я был вынужден усилить свою магию, чтобы…

— Погоди, ты собирался брать лазарет боем? Или, может быть, сражаться со мной? И для этого выпил кровь девицы, чтобы временно стать почти равным даже драконам? — чуть сбавил обороты Борас. Я заметила, что его губы поползли в направлении косой усмешки.

— Ну да… — опустив глаза, пожал плечами Арган.

Борас запрокинул голову и расхохотался.

Я облегченно выдохнула, хоть и понимала, что гроза еще не прошла стороной. Арган, очевидно, и вправду укусил девицу, а это тут преследуется по закону.

— Пи-пф? — поинтересовались драконы.

— Вот вам и пи-пф, — обреченно вздохнул Арган. Видимо, осознавал, что избежать наказания ему не удастся. — А что мне еще оставалось делать⁈ Я был готов на все ради тебя, Ирина. Что мне было делать?

— Например, прийти ко мне на прием и поинтересоваться, что происходит, — издевательски-доверительным шепотом подсказал ему Борас.

— Так я приходил, но вы все время пропадали в лазарете.

«Ммм? — подумала я. — То есть и верно дежурил у моей постели, лапочка?»

— Так нужно было прийти в лазарет. Да-да, знаю, вампир, ты приходил, а там охрана… Приходил и требовал пропустить тебя к адептке Ирине. К которой было велено не пускать никого… лишнего. А нужно было прийти и спросить меня, — продолжил изгаляться Борас. — Ко мне прием был открыт даже в лазарете.

Арган то краснел, то бледнел. Видимо, только что выпитая кровь влияла на него каким-то особым образом.

— Боря… Магистр ректор, ну хватит. Он понял, что ступил, — взмолилась я.

— Что сделал? — хором удивились Борас с Арганом.

Ну да, в переводе на местный язык «ступил» переводилось двумя интересными словами, которые буквально можно было понять, как «наколол много дров»… Что, впрочем, тоже подходит к ситуации, если сказать по-русски «наломал дров».

— Поступил глупо, — милостиво перевела я. — Давайте разберемся. У меня тоже есть вопрос, Арган. С каких пор я стала твоей девушкой?

Может, удастся переключить разговор в другое русло и спасти этого непутевого принца от заключения и отчисления?

— Вз⁈ — поинтересовались байдори.

— С тех пор, как я по… увидел тебя, — сообщил изворотливый вампир.

— С тех пор, как что? — брови Бораса сошлись на переносице, сейчас грянет буря…

Это «по…», очевидно, означает «поцеловал». И Боря, разумеется, это понял.

И я поняла, что Арган стал считать меня своей девушкой с момента нашей последней встречи. Когда он целовал меня, чтобы остановить мой неконтролируемый хохот.

Только вот Борасу этого лучше не знать! Нутром чую — не нужно.

— С тех пор, как по… встречал меня? — непринужденно переспросила я, глядя вампиру в глаза.

Арган понял намек и кивнул. Слава богу!

— Не верю, — вздохнула я. — Когда ты меня повстречал… И когда вы меня повстречали, — вежливо кивнула Бораса, — вас всех интересовали только мои байдори. Мы все тут все знаем, так что нет смысла изображать оскорбленную невинность. А дальше мы были знакомы слишком недолго, чтобы считаться парой. Поэтому прости, Арган, я не могу пока согласиться с твоей формулировкой. Правда, если ты желаешь попробовать завоевать мое сердце, то вот, — я извлекла из кармана бумаженцию с недельным «мораторием» и вручила вампиру.

Ректор к тому моменту боролся со смехом. Уж больно вытянулось лицо вампира, как только он развернул исторический документ и принялся читать.

— Ничего не понимаю, — заключил Арган, свернув ее обратно. — В течение недели я, ректор и еще два каких-то мага не имеют права…

— Ухаживать за мной как мужчины. Дружить можно, — широко улыбнулась я. — Зато по истечении недели — можно ухаживать.

— Леди пожелала отбор, — усмехнулся Борас и вдруг жестко взял из рук Аргана бумажку. — Другой вопрос, что в нем вряд ли будет участвовать вампир, приговоренный к отчислению за грубое нарушение вампирской этики в стенах Академии. У тебя кровь на губах не обсохла, кстати.

— Что⁈ — в холодных вампирских глазах блеснула огненная ярость. — Я не могу участвовать в отборе для своей девушки? А я ведь сейчас и верно равен тебе, дракон!

В тот же миг в его руке сама собой образовалась серебристая молния…

— Ты это серьезно? — насмешливо-удивленно поднял брови Борас.

«Ой, что сейчас будет», — подумала я, и мое сердце похолодело.

Нет, на драку мы не договаривались! Даже на самую красивую магическую. Даже такую, как в кино не покажут!

И уж тем более мы не договаривались на подобную драку из-за меня!

И тут…