Дом престарелого моллюска

Глава шестая

Пол кабины управления сверкал чистотой, когда вернулись Мантий-Мукаделис с отмытым и переодетым Нело. Наконец-то появилась возможность увидеть его волосы: жесткие, мелко вьющиеся черные пряди, зачесанные назад, открывали упрямый выпуклый лоб, острые скулы и чуть оттопыренные уши довершали новоявленную картину. Выглядел Нело сумрачно, священник же казался порядочно взволнованным.

– Он ничего вам не сделал? – на всякий случай спросил Гейс.

– Нет, ну что ты! – всплеснул руками Мантий-Мукаделис. – Напротив, брат… э-э-э– э… Нело поведал мне историю, ужасающую своей несправедливостью!

– Представляю себе, – по-доброму улыбнулся Гейс, усаживаясь в кресло пилота. – Можно я не буду ее слушать?

– Нет, нет, ты обязательно должен это выслушать! Нело родом с планеты Даарис…

В голове пилота тихо щелкнуло, левый глаз сам собой внимательно прищурился.

– Погодите, как вы сказали? Нело с Даариса? А как, Нело, звучит твое имя полностью?

Убрав руки за спину, лже-брат Эхатештамп стоял в центре кабины, сердито разглядывая куполообразный потолок.

– Его имя – Нелуро, – сказал священник.

– Точно! – щелкнул пальцами Гейс. – Нелуро с Даариса! Странно, что я сразу тебя не узнал, наверное, потому, что никак не ожидал увидать на борту своего корабля!

– Откуда же ты знаешь брата… э-э-э-э… Нелуро?

– Видите ли, отец, всем транспортным узлам и компаниям рассылаются сводки об элементах, находящихся в межсистемном или межпланетном розыске. Таким образом, существенно снижается вероятность миграции преступных личностей с планеты на планету. В последних пяти сводках Нелуро с Даариса стабильно шел первым пунктом. За твою поимку, Нелуро с Даариса такое чудесное вознаграждение полагается, что я очень, очень рад нашей встрече. Я даже счастлив!

Гейс развернулся к пульту и коснулся сенсорной панели внешней связи.

– Что делать собираешься, Гейс? – непонятно почему разволновался Мантий-Мукоделис, спешно подходя к пульту.

– Собираюсь вступить в крепкую продолжительную связь с ближайшей базой и сообщить о том, что Нелуро с Даариса почтил нас своим присутствием. Нет, ну какой все же сегодня прекрасный выдался день, – Гейс бросил взгляд в обзорный иллюминатор на бездонную космическую тьму, – ну или ночь. – Еще один взгляд на временную панель. – Нет, все-таки день. Да, не часто так везет, не всякому удача улыбается…

– Погоди, – священник положил руку на плечо Гейса, и он опять невольно отметил, какая рука тяжелая, – ты совершишь величайшую ошибку!

– Послушайте, – терпеливо ответил Гейс, не убирая пальцев от панели, – я, разумеется, понимаю все эти ваши гуманные тезисы, извините, что не знаю всех подробностей, но приблизительное представление имею. Так вот, если вы сейчас скажете, что мы должны предоставить преступнику уютный кров, питательную еду и всяческую заботу, то вот что я об этом думаю…

– Выслушай! Просто выслушай, прошу тебя! – Мантий-Мукаделис склонился, заглядывая в лицо пилота. – А дальше поступай, как велит тебе сердце!

– Мое сердце велит мне связаться с ближайшей базой или базовым кораблем. Я ваши стремления изо всех сил тут уважаю, будьте любезны хоть раз уважить и мои.

– Брось, отец, – глухим, ровным голосом произнес Нело, – ничего ты от него не добьешься. Знаю я этих пилотов, такие же, как их корабли, а с железкой не договоришься.

– Кстати, забыл сказать: так как я единственная законная власть на территории крейсера, то в моих полномочиях изолировать вас обоих в каютах вплоть до прибытия на Генферу, – отрезал Гейс.

Нело молча развернулся и вышел из кабины, а Мантий-Мукаделис присел в соседнее кресло. Тяжело вздохнув, он посмотрел на отражение лица пилота в прозрачной толще иллюминатора.

– Насколько страстно ты мечтаешь навсегда покинуть Антису? – сказал Мантий-Мукаделис после продолжительной паузы.

– Довольно неожиданный вопрос, – Гейс постукивал пальцами по панели, не касаясь активизационных сенсоров и не включая ее. – Хотелось бы узнать, почему вы его задали.

– Нело обвинили в преступлении, которого он не совершал.

– Кто бы сомневался. Я уверен, что все, упомянутые в сводках исключительно невинные, честные личности.

– Он говорит правду, мне он не солжет.

– Он пробрался в ваш монастырь, он выдавал себя за брата Эхатештампа и уже столько раз вам солгал, что дальше больше некуда. Отец, обеденное время, шли бы вы покушать, а то я не имею права в присутствии посторонних набирать коды доступа к связи.

– Нело не всегда вёл достойный образ жизни, – Мантий-Мукаделис похоже не обратил внимания на его слова, – но зачастую он становился заложником обстоятельств, не по своей воле он совершал скверные деяния.

– И вот только он решил раскаяться и встать на честный светлый путь, – согласно закивал Гейс, – как вдруг произошло страшное: путь оказался слишком скользким, он упал и сильно расшибся. И пока он лежал весь в печальных слезах, к нему подбежали злодеи и заставили снова быть собой.

– Нело обвинили в убийстве Высочайшего Игунга планеты Анэль и похищении Сверкающего Салимантра.

– Простите меня, отец, но я и вправду не хочу знать, что такое Игунг и что там где сверкает. На борту опасный преступник, и я обязан связаться с базой. А почему вы спрашивали о моем желании покинуть Антису?

– Я хотел узнать, насколько оно сильно.

– Не вижу связи. А если честно, все хотят уехать с Антисы, но очень мало кому это счастье выпадает.

Движения «Антарагона», стремительно прорывающегося сквозь звездные бездны, почти не ощущалось на борту. Казалось, далекие звезды, размытые туманности и крошечные искры кораблей и станций стоят на месте неподвижно, но стоит пару раз моргнуть, как в иллюминаторе уже совсем иные туманности, звезды и искры других кораблей.

– Порою бывает так, спасая человека, помогая спасти его судьбу, спасаешь мир великий, судьбу целой вселенной, – словно издали донесся голос Мантия-Мукоделиса. – И разве можно знать наверняка, кто больше сейчас нуждается в помощи – Нело или же ты сам. Живет на Паттисфере величайший из расследователей преступлений планетарных масштабов. Несомненно, он смог бы отыскать истинных виновников злодеяния и спасти жизнь, приговоренного к немедленному уничтожению Нело.

– Не совсем представляю, как вы себе представляете смену курса? Я лично этого вообразить не в силах.

– Такому прекрасному пилоту должны быть известны месторасположения поисковых систем, а так же то, как вывести их из строя, чтобы на Антисе уверились, будто «Антарагон» потерпел крушение.

– Еще слово и я решу, что вы тоже беглый преступник, – усмехнулся Гейс. – Вы хоть представление имеете, к чему меня подталкиваете?

– Совсем скоро наш корабль подойдет к очередной пограничной зоне, где Нело мгновенно распознают, – Мантий-Мукаделис бросил взгляд в иллюминатор. – И путь к Генфере мы продолжим вдвоем, мой добрый пилот Гейс. В общем-то, и вправду настало время пищи, после постараюсь поспать.

С этим Мантий-Мукаделис поднялся с кресла и вышел из кабины управления. Гейс потер лоб, потом виски, помассировал запястья, затем коснулся сенсорной панели и набрал код. На темно-синем поле возникли серебристые символы, обозначавшие режим ожидания, это значило: корабль проходит зону, не прошитую связными потоками. И ближайший связепоток ожидался гораздо позже, чем хотелось бы. Подперев ладонью подбородок, он смотрел на отражение своего лица в иллюминаторной глади, затем провел пальцем по округлой синей выпуклости на пульте. Освещение в кабине погасло, стеновая обшивка стала прозрачной. Создавалось впечатление, что цветовое наполнение стекает со стен, растворяясь прямо в космосе. Глубоко вздохнув, Гейс встал с кресла и принялся мерить шагами кабину, затем сел на пол, уткнувшись подбородком в колени. Лучше всего он успокаивался и собирался с мыслями в моменты иллюзорного присутствия в космическом пространстве без корабля. Глядя на щедро расцвеченные звездными огнями дали, Гейс рассматривал дождливые пейзажи Антисы. При одном только воспоминании о транспортной компании «Вельсевера», об Эри Риве, о днях, бредущих уныло мимо жизни, его пронзила тонкая холодная тоска. Она длинной гладкой иглой вошла в сердце и Гейсу, должно быть, впервые в жизни захотелось заплакать от безысходности. Даже не заплакать – зарыдать, упав ничком, возникло даже желание постучаться лбом об пол.

Вскоре над сенсорной панелью возник легкий световой значок, сообщавший о входе в связепоток. Глядя, как вращается в воздухе ромбовидный символ, Гейс задержал дыхание и не дышал, сколько хватило сил. Легкий световой значок стал насыщенного зеленого цвета, что означало доступность внешней связи. Гейс шумно выдохнул, встал с пола и побрел к пульту. Он смотрел на яркий символ, вращающийся вокруг своей оси до тех пор, пока глаза не защипало, затем поднес руку к сенсорной панели.

Мантий-Мукаделис сидел в своей каюте на краешке кровати и смотрел пол, когда разомкнулись дверные сектора, и на пороге возник Гейс.

– Вам известны точные координаты вашего расследователя на Паттисфере? – пробормотал он, не глядя на священника.

– О, да! – воскликнул он, и его лицо просияло.

– Похоже, я только что загубил свою жизнь… И стоит заметить, не без вашей помощи.

– Ты принял верное решение в одном и заблуждаешься в другом! Подожди меня здесь, я поспешу за Нело!

С тяжелым сердцем Гейс присел на гладкий кругляк одинокого сидения у овального белого столика, а отец торопливо покинул каюту. Судя по его лицу, он был так счастлив, словно Гейс принял решение спасти не какого-то непонятно что совершившего преступника, а его самого.