Дом престарелого моллюска

Глава семнадцатая

– Что еще за астроид? – Чемерон-Зенезеба помахал Нелуро, стоявшему у подножья башни.

– Дорогой мой, – вмешался Мантий-Мукоделис, – но разве не было доказано, что существование астроидов – миф, что такая форма жизни в принципе невозможна?

– На данный момент хочется рискнуть и взять на себя смелость утверждать, что, в принципе, возможна. – Рамонра поднял заднюю лапу, желая почесать себя за ухом, но передумал и лапу опустил.

– Я не понимаю, о чем вы говорите, – сказал Гейс. – И вообще, идемте вниз. Такое ощущение, будто в чьем-то животе находимся.

По выходу из башни, они незамедлительно были атакованы градом вопросов Нело.

– Да погоди ты, – отмахнулся Гейс. – Так о чем вы говорили? Что это еще за астроид такой?

– Ты никогда не слышал об астроидах? – удивился Нело.

– Представь себе – нет. И Чемерон-Зенезеба тоже не слышал.

– Вообще-то миф об астроидах весьма стар и популярен, – начал Мантий-Мукоделис, но был перебит муариллой:

– Сдается мне, все-таки в каждом мифе присутствует правдивое зерно, не на пустом месте фантазии произрастают.

– Дорогой мой, пытливые умы пытались и будут пытаться облечь мифы в плоть реальности, отыскивая им подтверждения. Но, к сожалению, тщетно.

– В эту секунду мы стоим на реальной плоти астроида, какие еще требуются подтверждения?

– Видишь ли, и этому мифу неоднократно искалось подтверждение, но было абсолютно точно доказана невозможность существования подобной формы жизни ни в одной из окружающих нас Галактик.

– Неужто вы сторонник единичной модели Вселенной? О, только не говорите, что вы и вселенскую многомерность не приемлите, этим вы меня просто уничтожите!

– Пойдемте в модуль, пожалуйста, – с едва ли не плаксивой мольбою произнес Нело. – А то если они и дальше будут продолжать в таком же духе, у меня мозг взорвется!

– Да, действительно, – очнулся, заслушавшийся Гейс, – идемте к аппарату, там и обсудим всех ваших многомерных астроидов.

Отец с муариллой не прекращали жаркой полемики до самого модуля, Чемерон-Зенезеба снимал на камеру общий вид башен, беседку со столиками, окружающий пейзаж, а Нело догнал впередиидущего Гейса.

– Ты и впрямь никогда не слышал об астроидах?

– Сдается мне, на свете существует очень много всяких разных вещей, о которых я никогда не слышал и, скорее всего, так и не услышу.

– Сейчас расскажу. Короче, астроид это…

Но тут они подошли к модулю, и Гейс занялся осмотром аппарата на предмет повреждений, вследствие самоуправства пассажиров. К большому душевному облегчению пилота, самовольную разблокировку осуществили аккуратно, не нанеся вреда системам.

– Заходим, заходим! – махнул рукой Гейс, забираясь в модуль.

– Рассаживаемся согласно купленным билетам, – кряхтя, Чемерон-Зенезеба полез в аппарат. И Нело поспешно занял кресло рядом с Гейсом, не желая сидеть рядом с муариллой. Гейс начал тестировать готовность модуля к старту, когда за спиной раздалось:

– … но, тем не менее, вы, отец, не отрицаете возможность бинарной структуры, вследствие чего, невозможно отрицать и дублентность космических тел нашей галактики, равно как и самих галактик, а, стало быть, и Вселенных. Если допускать, что само существование Вселенной основано на биполярности…

– Вы там все пристегнулись? – Гейс обернулся, обводя взглядом пассажиров. – Прекрасно, тогда стартуем.

Раздался писк и щелчки блокировки шлюзовых панелей, пульт расцветился огнями готовности к старту и Гейс плавно потянул на себя рычаг набора высоты.

– Дорогой мой, биполярность в конкретно этом вопросе существенной роли не играет, это скорее философский аспект…

– Ну, не скажи-и-ите! Смотря какую именно биполярность вы имеете в виду…

– Все, прощай мой мозг, – пробормотал Нело. – Гейс, тебе рассказывать про астроидов?

– Давай, выкладывай.

– Так вот, астроиды…

– А мы сейчас на «Антарагон» летим? – поинтересовался Чемерон-Зенезеба, снимая на камеру через боковой иллюминатор стремительно удаляющуюся поверхность неопознанного космического тела.

– Пока нет, хочу совершить обзорный облет, поглядеть, что тут еще есть интересного.

– Это правильная мысль.

– Так вот, астроиды…

– Гейс, – подобрался к его затылку муарилла, – вот ты, как пилот, как человек превосходно знающий космос, что думаешь о планетарной дублентности и вытекающей из этого многомерности Вселенной?

– Я не знаю, что и думать, потому что совершенно не понимаю, о чем вы говорите.

– Так вот, астроиды…

– Но ты же, как пилот, должен превосходно разбираться в тонкостях мирового устройства!

– Я, как пилот, превосходно разбираюсь в тонкостях корабельного устройства, мне этого вполне хватает.

– Так вот, астроиды…

– Но, как же так?!

– Дайте ж мне договорить!! – заорал Нело так, что заложило уши, и в модуле воцарилась тишина. – Так! Вот! Астроиды! Раздери их хвантензюбрь! Это…

– Миф, – тихонечко подсказал Мантий-Мукоделис. – Все, все, я уже молчу, прошу, рассказывай дальше.

– Всё, ну вас в бурбулятор, ничего я рассказывать не стану, – сердито отрезал Нело и уткнулся лбом в боковой иллюминатор, глядя, как стремительно удаляется растрескавшаяся земля с редкими островками растительности.

Подняв модуль на оптимальную обзорную высоту, Гейс выбрал средний скоростной режим, и аппарат понесся над скудными ландшафтами.

– Тогда мы расскажем! – хором проговорили Рамонра и Мантий-Мукоделис. И принялись наперебой повествовать историю о галактике астроидов. Дескать, галактика эта отлична тем, что вместо привычных небесных тел, планет и звезд, ее населяет своеобразная форма жизни: разумные планетарные системы – целостные, автономные, способные принимать под свое покровительство небольшие народы.

– Если собрать воедино описания астроидов из многочисленных источников, то, как раз и получается такая вот картина, – Рамонра кивнул на иллюминатор. – Основное, «физическое» тело и световой сгусток – условно его можно обозначить энергетической системой астроида, возможно, в нем же заключено и сознание астроида, его духовность…

– Духовность у планеты? – усмехнулся Чемерон-Зенезеба. – По-моему, это даже для мифов чересчур.

– Давайте позже обсудим духовные вопросы, – попросил Гейс, – уверен, отец Ма-Мука сможет нам поведать много неожиданного. Хорошо, допустим, тело физическое, тело энергетическое, а те гигантские каменные блоки что такое? У них какая функция в этом организме?

– Вот как раз сейчас мы и подобрались к самому интересному. Опираясь на недоказанные мифы, – Рамонра покосился на Мантия-Мукоделиса лукавым глазом, – астроиды способны передвигаться, перемещаться из галактики в галактику. А как любое живое, путешествующее существо, оно желает защищаться от любой возможной агрессии. В разных мирах действенны различные способы защиты, поэтому астроид способен определять наиболее эффективное средство и брать его на вооружение. «Каменные блоки» могут стать чем угодно: корабельной флотилией, лучевыми установками, свето-энергетическими поляризаторами, – в общем, тем, что действенно по месту прибытия.

– Занятно, – Гейс посмотрел на показания сканера местности – никаких крупных объектов в радиусе не наблюдалось. – А путешествующее существо способно исключительно ради защиты создать вокруг себя корабельную флотилию или оно само нападать умеет?

– К сожалению, мифы умалчивают о таких подробностях. Неизвестно, как ведет себя астроид в случае опасности и что именно он считает для себя опасностью.

– Изумительно. Хочется надеяться, что астроиды – действительно миф. Иначе, даже страшно подумать…

– Глядите, там что-то блестит, – вытянул шею Нело. – Похоже, какой-то водоем.

Гейс немного изменил курс, и модуль понесся к сверканию зеленоватых бликов. Вскоре открылась картина: два симметрично расположенных озера продолговатой формы, с ярко зеленой, словно специально подкрашенной водой, разделяющий их гладкий горный хребет и поперечная расселина под ним.

– Надо же! – ахнул Мантий-Мукоделис. – Какая удивительная ландшафтная причуда! Смотрите, как похоже на лицо! Озера точь-в-точь глаза, вот это нос, а это рот…

Направив модуль на облет территории, Гейс рассматривал озера – их необычайно яркий цвет притягивал взгляд, почти завораживал. Вскоре стало казаться, что водные блики каким-то образом собираются, концентрируясь по центру водоемов. Гейс присмотрелся повнимательнее, полагая, что это обман зрения.

– Нело, глянь-ка, тебе не кажется, что отблески на воде движутся, собираясь вместе?

– Ты тоже это видишь, да? Уф, я уж подумал, у меня с глазами что-то стряслось.

– Где там что собирается? – заинтересовались пассажиры салона. – Где?

Тем временем скорость движения бликов увеличилась так, что они стали практически слетаться, формируя в центре озер светящиеся круги, пугающе похожие на зрачки, остальная вода приобрела синеватый оттенок и странную непрозрачную густоту. Чемерон-Зенезеба отстегнул крепления, встал и полез со своей камерой вперед, в отсек управления, намереваясь получше заснять происходящее.

– Что ты делаешь?! – возмутился Гейс. – Вернись на место!

И тут он почувствовал, как модуль теряет управление. Нет, системы не отказали, аппарат не начал падать, просто навигационные и скоростные режимы зажили своей самостоятельной жизнью: произвольно изменился курс, упала скорость – модуль пошел на снижение.

– Мы что, садимся? – насторожился Нело. – Зачем?

– Это не я, – Гейс подключил резервные, а потом и аварийные системы. – Он сам собой садится.

– Падает, что ли?! – ужаснулся задний ряд. – Разобьемся, да?!

– Нет, не падает! Без паники только, очень прошу!

Ни резервные, ни аварийные ресурсы на ситуацию не повлияли, модуль продолжал идти на посадку, словно некто вел его извне. Приземлялся аппарат точно на поляну между озер, можно сказать, на «лоб» этого гигантского «лица», и что только Гейс не предпринимал, вернуть аппарат под свой контроль не сумел. И модуль произвел довольно странную посадку – у самой земли завис на пару секунд, затем последовал ощутимый толчок снизу и аппарат плюхнулся на днище, не выпустив посадочного треножника. Мгновением позже погас пульт управления – «скончались» все системы.

– С приездом! – нарушил тишину салона сердитый голос Нело. – Долетались над загадочными небесными телами! Не сиделось нам спокойно в «Антарагоне»!

– Погоди рыдать, – Гейс задумчиво смотрел на погасший пульт, пытаясь понять, в чем причина странного поведения аппарата. – Такое впечатление, что системы кто-то контролировал, кто-то заставил нас сесть. Это, разумеется, совершенно невероятно, но других объяснений найти не получается.

– Предлагаю выйти и осмотреться, – без особого, впрочем, энтузиазма предложил Чемерон-Зенезеба.

Но выйти не получилось – входные панели модуля оказались заблокированы.

– Дорогой наш Гейс, – разволновался Мантий-Мукоделис, – ответь со всей честностью, мы попали в беду? В большую беду?

– Пока не в очень большую, – Гейс посмотрел на кислородный уровень – единственное, что функционировало даже при полном отключении всех систем. – У нас воздуха на двое суток запасено.

– Двое суток?! – ужаснулся Нело. – Я не высижу в модуле целых двое суток!

– Уходи, – широким жестом Гейс указал на недвижимые подъемники шлюзовых панелей, – не смею задерживать.

Нело насупился и замолчал. Заняться особо было нечем, поэтому просто сидели и смотрели по сторонам. Наблюдая за озерами (насколько это было возможно с места произвольно-принудительной посадки), Гейс отметил, что концентрация бликов достигла такой силы, что ввысь ударили световые столбы, как от крейсерских бортовых огней. Откинувшись на спинку кресла, Гейс помассировал виски, надеясь избавиться от напряженной тяжести, мешающей соображать, и мысленно поблагодарил свой беспокойный экипаж за приятное молчание и столь необходимую в данный момент тишину. Тяжесть в висках не проходила, напротив, она разлилась по всей голове и так надавила на лоб, что потемнело в глазах. Гейс хотел приподняться, встряхнуться, но не смог сдвинуться с места. А затем словно некто со всей силы надавил коленом в грудь и Гейс провалился в темноту.