Дневники чужого мира

Глава пятая

Разбудил Катю громкий стук в дверь. Зевая и поминая незлым тихим словом назойливого жаворонка, она накинула халат и пошла ко входной двери.

— Кто там?

— Лэри, откройте! — послышался жизнерадостный женский голос.

В коридоре обнаружилась самого простецкого вида деваха со здоровенным узлом в руках. Она сразу же радостно ломанулась в комнату, пытаясь оттеснить сонную блондинку от двери.

— Тебе чего? — Катя и не подумала посторониться.

— Так я это, к вам! — нахалка предприняла еще одну попытку проникнуть в апартаменты.

— Ничего не понимаю! И не напирай на меня, а то не поленюсь сходить за кочергой! — Катерина уперла руки в бока.

— Я ваша горничная, — девица опасливо покосилась на свою предполагаемую хозяйку. — Лэра Маргарет сказала, что я буду тут жить.

— Передай лэре, что я не нуждаюсь в твоих услугах, — Катя решила стоять насмерть, но не допустить на свою новообретенную жилплощадь таких бесцеремонных подселенок.

— Как это? — недоумение пополам с обидой плескались в голубых глазах девахи.

— Я думаю, что будет лучше всего, если ты сделаешь это в самой вежливой манере. Насколько я могу судить, хамства лэра Маргарет не потерпит.

Катерина захлопнула дверь, не желая продолжать этот глупый разговор.

— Наивные даганцы, не знают они, что москвичей давным-давно испортил квартирный вопрос.

Девушка развила бурную деятельность. Она прекрасно понимала, что с минуты на минуту на помощь нахалке подтянется подкрепление в лице рыжей гренадерши. В рекордные сроки Катя поставила вариться кофе, застелила кровать, оделась в милое утреннее платье, умылась и прихватила волосы лентой. На большее времени не хватило.

Хотя не совсем так, Катерина успела сделать пару глотков кофе и припомнить, что под утро ей снился мэтр Адерли-Аддингот. С самым недовольным видом он пытался доказать девушке, что не имеет ни малейшего желания становиться супругом столь навязчивой особы. На уверения в том, что она решила оставить его в покое, красавчик только недоверчиво щурил холодные серые глаза да качал головой.

Лэра Маргарет ворвалась в комнату как тропический циклон, неистовая и возмущенная, и остановилась, замерев в недоумении. Достойная дама молча озиралась по сторонам, подмечая даже малейшие изменения, которые претерпело помещение. Потом ее взгляд остановился на Катерине, с самым невозмутимым видом сидящей в кресле с чашечкой кофе в руках.

— Кхм… Хорошо ты тут устроилась, я не ожидала… — она опустилась в кресло. — А меня не хочешь угостить, лэри?

— После того как меня прокатили с ужином? — Катя потянулась за пирожком. — Дайте подумать, — она откусила немного, прожевала и улыбнулась Гренадерше. — Нет, не хочу. Мне вообще стоит экономить продукты.

Лэра пораженно молчала, глупо хлопая глазами, а потом шлепнула себя по коленям и расхохоталась.

— Умница девочка! Ты у нас приживешься!

На это Катерина молчком налила ей кофе и подвинула тарелку с

выпечкой, ожидающе глядя на свою гостью.

— Думаешь почему тебя вчера оставили голодной? — дама, не чинясь, выбрала пирожок порумянее. — Просто такого рода пост облегчает прохождение обряда.

— Какого, — насторожилась Катя.

— Так принятия в род, — Гренадерша полюбовалась вытянувшимся лицом собеседницы.

— А разве добровольность не обязательна?

— Желательна, — лэри допила кофе, — только преподаватель этот, как его, вразуми Пресветлая, Адерли что ли, сказал, что у тебя понять этакое ума не хватит. Вот лэрд Теодор и распорядился… — Маргарет развела руками.

— Так он не уезжал?

— Да какая разница! — дама досадливо поморщилась. — Ты что не поняла? Тебя тут дурочкой считают!

— Ну и хорошо, — Катя открыто улыбнулась своей гостье. — Дуракам жить легче.

— Вон оно как, — лэри многозначительно прищурилась. — Ну и правильно! А теперь отвечай почему Энни выгнала?

— Во-первых, я маленькую комнату под спальню себе приспособила. Во-вторых, мне любопытные соседи не нужны. И в третьих, если бы девица вместо своих баулов мне завтрак принесла, то я бы согласилась принять ее услуги.

— Преданную камеристку значит хочешь? Так ведь ее заслужить надо, преданность!

— Мое доверие тоже на дороге не валяется.

Дорогу в кабинет дядюшки страдающей топографическим кретинизмом Катерине запомнить не удалось, но она по этому поводу не заморачивалась, веря, что со временем разберется в хитросплетениях коридоров старого замка. Лэра Кинли постучала и, дождавшись разрешения войти, толкнула дверь, пропуская вперед Катю.

Девушка сделала пару шагов и застыла на месте. Не ожидавшая такого подвоха Гренадерша, топавшая следом, натолкнулась на застывшую Катю, заставив легкую девушку кульком свалиться к ногам черноволосого великана.

— Ну, ты, наконец убедился, что я прав, Тео? — откуда-то справа прозвучал насмешливый мужской голос. — Лэри совершеннейшая дурочка!

Не отвечая грубияну, лэрд склонился и одним рывком поставил Катю на ноги. Она подняла пылающее лицо и столкнулась с изучающим взглядом темно-зеленых, кажущихся почти черными из-за густых длинных ресниц глаз.

— Я такой страшный?

Не отвечая, Катерина рассматривала этого привлекательного мужчину. Высокий настолько, что она не доставала ему до плеча, массивный, ширококостный, но отнюдь не толстый. Матерый — вот слово, лучше всего описывающее лэрда. Длинные темные волосы забраны в хвост, узкое лицо с резкими линиями скул, твердая линия губ, нос горбинкой да зеленющие глаза, таким предстал перед своей племянницей Теодор Глэйв.

— Просто я думала встретить здесь благообразного старичка, а не вставшего на дыбы пещерного медведя, — от неожиданности Катя ляпнула то, что было на уме и втянула голову в плечи, но великан только весело расхохотался.

'Похоже я у них займу должность шута. Правильно Адерли меня дурой считает,' — девушка тихонько вздохнула.

— Ну здравствуй, Бэлла! — отсмеявшись поприветствовал великан. — Добро пожаловать! Как тебе здесь?

— Очень красиво, — дипломатично ответствовала Катя, решив не спорить с авторитетным родственником. Хочется ему называть племянницу по-своему, да, пожалуйста, тем более, что Анабел Кэтрин прекрасно сокращается до Бэллы.

— Отлично, — чему-то обрадовался лэрд. — Сейчас пойдешь с Маргарет, она поможет тебе подготовиться к ритуалу. Слушайся ее во всем. Ты меня поняла?

Он испытующе посмотрел на девушку, которая только молча кивнула в ответ.

— Она завтракала, милорд, — вмешалась в беседу Гренадерша, — И ужинала.

— Ей же хуже, — Адерли-Аддингот ехидно улыбался. — Ни дня без сладкого, лэри?

Катя пожала плечами, даже не взглянув на красавчика, оправдываться ей было не за что, виноватой она себя не чувствовала, доказывать, что вовсе не дура, за которую ее все принимают не собиралась.

Дверь ритуального зала захлопнулась, отсекая Катерину от всего мира. Она зябко переступила босыми ногами на каменном полу и поежилась.

— Не жарко тут, — пожаловалась она алтарю из прозрачного темно-зеленого камня, в таинственной глубине которого сияла золотистая искорка. Она ярко вспыхнула в тот момент, когда капли Катиной крови частым дождиком закапали на его сияющую поверхность. — И что дальше? Дядюшка хочет, чтобы я подхватила воспаление легких, если оставил меня тут одну?

Катя прошлась туда-сюда по восьмиугольной сводчатой комнате, вырубленной глубоко в скальном основании острова. Сейчас единственным источником света в этом царстве тьмы был алтарь. Сложно осознать, но похоже, что он выточен из цельного изумруда. Вернее не так, Катя читала, что изначально такие камни рода совсем маленькие, не больше кулака (хотя сложно назвать маленьким изумруд подобных размеров), но год за годом, поколение за поколением они растут, сохраняя и поддерживая магию семьи. Если род прерывается, они погибают, раскалываясь…

— Ой, а ты теплый! — Катя погладила зеленую глыбу. — Не обидишься, если я на тебе посижу? — она с ногами залезла на алтарь. — Страшновато мне… А хочешь, расскажу о себе?

Искорка согласно замигала.

— Ну ладно, началось все с того, что день за днем мне начал сниться один и тот же сон…

Вот уже третий день я лежу в кровати, прихожу в себя после ритуала принятия в род. Сил хватает только на то, чтобы по стеночке дойти до уборной и вернуться под теплое одеяльце. Зато носятся теперь со мной как с тухлым яйцом. Счастливый дядюшка на руках принес мое полубесчувственное тельце в комнаты, приставил горничную, велел привезти доктора и пообещал спустить со всех шкуры, если не уберегут драгоценную племянницу, а сам на радостях устроил грандиозную гулянку.

И вся эта свистопляска началась в тот момент, когда, открыв двери ритуального зала и окликнув меня, достойный лэрд заметил, что глаза его новой родственницы поменяли цвет с серого на фамильный темно-зеленый. Не ожидал он, видите ли, что достойные предки не просто признают незаконнорожденную девицу, но и отметят своей милостью, пробудив в ней (во мне то есть) магию земли. Насколько я поняла, пока лэрд на радостях не особо следил за своим языком, существовала большая вероятность, что слабенькая Китти, не выдержав испытания, погибнет или полностью лишится магических возможностей.

Дядюшка был готов к тому, что я выгорю там, оставшись просто носительницей древней крови, способной в дальнейшем родить здорового крепкого мага. На племя меня готовил короче. Козел он, а не медведь. Нет, я конечно понимаю, что Теодор Глэйв должен думать о благе рода в целом, но, находясь на своем месте, упорно продолжаю считать его достойным представителем полорогих парнокопытных.

Забрал меня у Барнеби, поселил в заброшенных комнатах, где больше двадцати лет никто не жил, не кормил, пустил мне кровь, заливая ей весь алтарь да еще и не особо надеялся, что я это переживу.

Вот кто он после этого? Козел и есть!

Но зато у меня теперь зеленые глаза, темные брови и ресницы (Спасибо предкам за подарок!), что в сочетании с льняными волосами составляет просто убойное сочетание!

Я красотка!

Вот полежу еще денек и встану на ноги. Они все еще попомнят, не будь я Анабэл Кэтрин Глэйв!