Держите себя в руках, леди! или Ходящая по мирам

Эпилог. Все, что происходит, всегда к лучшему

Чуть больше года спустя

– Софи! – сквозь сон услышала громкий голос Блайда. – Просыпайся!

Отмахнувшись от вредного помощника, перевернувшись на бок, пошарила ладонью по второй половине кровати в поисках мужа и, не находя его, недовольно сморщила нос. Муж у меня оказался еще той ранней пташкой. Несколько раз застала его за выходом по королевским делам аж в четыре часа утра, это с учетом того, что спать мы ложились глубоко за полночь.

Вздохнув, подтянула к себе подушку, вкусно пахнущую мужем, и зарылась в нее лицом.

– Вставай давай, кому сказал! Ты сама просила вчера разбудить тебя пораньше! Если твое королевское величество забыло, то напоминаю: сегодня на одиннадцать у тебя назначено посещение с инспекцией во второй пансион! Детдом, помнишь? А уже, между прочим, девять часов утра!

Услышала напоминание помощника, и сон как рукой сняло. Подскочив на постели, ахнула, потирая лицо:

– Ты чего меня раньше не разбудил?! Вот зря я просила Солайра, чтобы он после коронации оставил тебя мне!

– Эй! Вообще-то я тебя будил! – обиженно засопел он, скрещивая руки на груди, как раз под надписью на футболке: «Свободу артефактам».

Фыркнув, обличительно ткнула в него пальцем:

– Значит, плохо будил! – слезла с постели, слегка покачнувшись.

– Ты чего такая вредная с утра? – крикнул мне в спину Блайд. – ПМС, что ли?

– Сказала бы я тебе слово в рифму. Лучше позаботься о завтраке, будь добр, – попросила его, закрывая дверь ванной, и только после того как оказалась отрезанной от совершенно не ставшего за прошедшее время добрым помощника, привалилась к косяку, смаргивая прыгающие перед глазами черные мушки.

Непонятно, по какой причине уже второй день по утрам и вечерам чувствовала легкую слабость и тошноту. Наверняка сказывалось то, что последние несколько месяцев выдались далеко не легкими, как, впрочем, и весь год.

Отбор для Солайра закончился после нашего, эм, примирения очень стремительно, буквально чуть больше, чем за неделю, и не все оказались этому рады, тем более, когда Солайр, вместо того чтобы объявить женой и королевой Фарийской страны одну из претенденток, избрал мало того, что совершенно не участвовавшую в отборе девушку, так еще и вдовствующую княгиню.

Скандал по этому поводу выдался знатный. Все теле-кристаллы гудели об этом вопиющем происшествии еще добрых полгода, пока не стало известно, что король соседней страны избрал в супруги и вовсе леди из деревни, простую и не слишком красивую женщину, к тому же явно не невинную девицу. Вот тогда многие притихли и даже как-то перестали коситься на меня уничижительными взглядами. И слава богу.

Если говорить о нашей с Солайром свадьбе по традициям Тарри, то традиции мало отличались от тех, что существовали в моем мире. Ну, разве что, кроме того, что нам с Солайром требовалось проехать до часовни в одном открытом мобиле и помахать всем высыпавшим поглазеть на улицу людям ручкой, а затем в самом соборе сказать друг другу зубодробительные клятвы, подкрепленные магией, после – клятвы души – то, что ты сам обещаешь супругу, а вот затем отправиться исполнять супружеский долг.

Слава богу, не в соборе, так сказать, не отходя от кассы, а тем же маршрутом домой, в специально подготовленные покои, а вот уже на следующий день объявлялись недельные гуляния и последующая коронация.

М-да, за эту неделю гуляний мы с Солайром вылезали из постели разве что только поесть и помыться. Нет, конечно, мы все это время не занимались только лишь супружеским долгом, так и помереть можно, но и просто разговаривали, дурачились, смотрели по теле-кристаллу смешные иллюзии наподобие наших фильмов, только в супер D.

Именно тогда я завела разговор с Солайром о родителях и помощнике. О маме муж нехотя подтвердил мою догадку, что, скорей всего, она, как и все генные, действительно погибла, а не перенеслась в другое какое-нибудь измерение, чего очень хотелось.

Отца, кстати, он до сих пор так и не отпустил, в частности, из-за моей, пускай и эгоистичной, просьбы. Не могла я его убить, не могла, и все. И слушать слова мужа о том, что способа, как оживить папу, кроме как кровавого, нет.

К тому же его люди до сих пор искали по всей связке миров любую информацию об этой, эм, проблеме, но, к сожалению, толковой информации по этому поводу так и не нашли, а я все равно стояла на своем, и муж сдался. Но не сдавался отец. Каждый раз, как я к нему приходила, он пытался говорить со мной по этому поводу.

В первый раз, когда папа загнал нас в петлю времени, чтобы поговорить с дочкой, прифигела, но даже ему сказала конкретное – нет. Не до конца помер, теперь мучайся.

Невеселая, но шутка.

А о помощнике… Поскольку с моей свадьбой и коронацией мой путь Ходящей был завершен, Блайд должен был подвергнуться заморозке до следующего подходящего носителя, моего потомка, но я долго и со вкусом упрашивала мужа, чтобы он оставил моего вреднеца мне, и он, пускай не сразу, но согласился. Так что Блайд до следующего подходящего генного останется со мной.

Еще интересный и смешной момент. Во время нашего мини медового месяца в покоях особо ретивые придворные пытались вытащить мое величество по каким-нибудь важным и нет делам, в частности Дарри. Однако стоило мужу несколько раз на них рыкнуть, пригрозив, что если они не могут без него сделать свою, по сути, работу, то, значит, эту работу сделает некто другой, все сразу быстренько притихли и ретировались выполнять ту самую работу, кроме… Дарри.

Чудище был менее понятливым, за что и поплатился наказанием в виде отбора уже для него. Мол, будущая жена усмирит не в меру энергичного советника, и тот не будет по поводу и без отвлекать своего монарха от забот.

Будущие невесты наверняка обалдели от привалившего счастья, в то время как некромант, артефактор и даже целитель покатывались со смеху и не могли пройти мимо посмурневшего советника, чтобы не подколоть шуткой по этому поводу. На что мой муж пригрозил уже и им, что если те не перестанут издеваться над бедным чудищем, то бедные уже будут они с назначенным для каждого насмешника лично отбором. Мол, нашему величеству не жалко для благого дела, да и народу будет не скучно.

Главные после короля мужчины прониклись угрозой, но юморить в отсутствие Солайра не перестали, и, чувствует мое сердце, отборам все-таки быть. Дело времени. И первым кандидатом на прием эстафеты, по моим ощущениям, был Дарк. Тот еще оказался юморист черноглазый, даже меня имел совесть подкалывать просьбой то о колбочке крови, то одном маленьком пальчике. Тьфу. Ну, ничего, будет и на нашей улице песня.

Усмехнувшись, отлипла от косяка и, чуть покачиваясь, потопала к умывальнику, вздрогнув от своего бледного вида. М-да, красавица еще та, особенно красиво выделяются на лице черные круги под глазами.

А все работа без выходных. Кажется, что у королевы забот немного. Покупай красивые новые платьишки, вкусно кушай, гуляй по парку, читай интересные книги, и на этом, можно сказать, работа королевы завершена. Так вот, три ха-ха!

Это только кажется!

Во-первых, королева была обязана участвовать в вечерних советах, обращениях народа к монарху, да-да, те самые жалобные дни, посещать больницы магические и не магические, учебные учреждения и присутствовать при награждениях за заслуги перед страной. Так во-вторых, взять на попечение учреждения под патронажем короны. Лично я выбрала детские дома, в один из которых как раз сегодня мне требовалось отправиться.

И кстати, помимо всего выше перечисленного, имелись и иные, более мелкие заботы. Ну, о них – ладно.

– Софи, ты там в унитаз провалилась? – послышался из-за двери приглушенный голос Блайда. – Давай скорей, завтрак готов.

Вздохнув, накинула домашний халат и выползла наружу, где меня едва не сбил с ног удушающий концентрированный и до тошноты отвратительный запах рыбы и кофе. В горле встал ком. Прикрыв рот ладонью, метнулась обратно, сгибаясь над унитазом и выплескивая то, что вчера успела наесть.

– Софи? – вплыл за мной растерявшийся Блайд. – Ты чего? Я же не серьезно про унитаз говорил, ты чего в него нырнула?

– Отстань, мне плохо, – прокаркала, цепляясь непослушными пальцами за фаянс и вновь исторгая все, что оставалось в желудке. – Дверь… лучше… закрой.

– Софи, – не на шутку взволновался помощник, – может, Явара позвать или Солайра?

– Нет!

В первый раз пожалела, что помощник научился связываться с помощью магии через кристалл. Нет, он не мог взять и набрать комбинацию на кристалле, как делали это живые люди, но мог усилием мысли и проводимости магии бросить зов нужному «абоненту».

Устало рухнув рядом с унитазом, прикрыла глаза, вытирая тыльной стороной ладони покрывшийся испариной лоб.

– Нет, не надо никого звать. Еще не хватало, чтобы муж увидел меня в таком кошмарном виде. Еще, чего доброго, пожалеет, что взял в жены такую свинюшку.

– Тоже мне, нашла свинюшку, – беззлобно проворчал помощник. – Эх, ты, безголовая, а если что-то серьезное?

– Брось. Отравилась вчера, наверное. Недаром мне рыба показалась подозрительной на вкус.

– Да вроде, насколько я знаю, больше никто не отравился, – озадачено протянул Блайд, «присаживаясь» в воздухе рядом со мной. – И Солайр же рыбу ел. Ты как?

Голова все еще немного кружилась, в горле стоял комок, а от слабости хотелось лечь прямо в ванной, но я нашла в себе силы вяло махнуть ладонью:

– Нормально. Можешь убрать обратно еду? Есть что-то больше не хочется.

– Как это убрать? В смысле – есть не хочется? Завтракать нужно обязательно!

– Блайд, прекрати, а.

– А что у вас здесь происходит? – услышала озабоченный голос мужа. – София, ты чего на полу сидишь?

Миг – и я взлетаю вверх, в объятия заботливого мужа, вот только от таких резких смен дислокации тошнота накатила с удвоенной силой. Забарахтавшись на руках Солайра, стремительно сиганула вниз и вновь склонилась над унитазом, прокряхтев:

– Не смотри!

Непослушный муж подошел со спины, аккуратно собрал мои волосы, поддерживая.

– И долго моя жена плохо себя чувствует? – мрачно обратился он к Блайду. – Почему мне не сообщил? С Яваром связался?

– Не долго. София запретила звать целителя и вас, создатель, – мигом отчитался артефакт.

– Засранка, – буркнул Солайр, ласково поглаживая меня по голове. – Об этом мы еще поговорим.

Через примерно полчаса, когда мне удалось отлипнуть от белого друга, пришел целитель и под нашими взглядами: моим – смущенным, и хмурым, с угрожающими магическими искрами по радужке глаз, – величества, провел магическую диагностику. Закончив, он повернулся к мужу и спокойно сообщил:

– Поздравляю, ваше величество. Ее величество в положении. Срок еще маленький, но уже заметно, что наследница очень сильна. Плод полностью здоров, как и будущая мама.

– Беременна? – ахнула, поднимаясь, удивительно, но слабости в тот момент я больше не ощущала. – Девочкой?

– Наследница? – побледнел муж. В его глазах отразилось неверие и еще какая-та эмоция, что я испугалась и напряглась, инстинктивно прикрывая ладонями животик.

Это действие не укрылось от мужа, и его лицо превратилось в каменную маску.

– Все верно, – тем временем кивнул Явар. – Я убрал неприятные симптомы беременности – тошноту и головокружение, и на этот случай выпишу несколько отваров, укрепляющих и противорвотных, а также рекомендации.

Все то время, пока целитель занимался выпиской микстур, величество на меня не смотрел, и это очень сильно расстраивало, до трясущихся рук.

Неужели он не хотел этого ребенка? Или, может, не хотел именно девочку? Все-таки продолжение рода мужчины видели всегда в мальчиках. Если это так, то мир для меня просто рухнет.

Внимательно наблюдал за быстро работающим над кристаллом целителем, в то же время не упуская из виду свою своенравную жену, растерянно потирал подбородок, не в силах поверить, что у меня совсем скоро будет ребенок.

Мой ребенок от любимой женщины. Я стану отцом! От такой шокирующей радостной новости хотелось кричать целому миру о своем счастье. Беспокоило только одно: в моем роду еще никогда ранее не рождались девочки, только мальчики. Нет, никто при родах не погиб, беременности были всегда хорошими, просто так получалось, что само оплодотворение девочкой не наступало. Это не проклятие, мои предки этот момент уже проверяли, просто стечение обстоятельств, по крайней мере, так хотелось верить.

И в связи с этим я находился в легком недоуменном ступоре. Но раз Явар сказал, что с ребенком все более чем хорошо, мне нет смысла ему не верить.

Забрав записывающий кристалл, распрощался с целителем и обернулся к жене. София была излишне бледна, она несколько нервно гладила пока еще плоский животик и остекленело смотрела прямо перед собой.

В голову помимо воли закрадывалась неприятная, жалящая ядом душу мысль, что Софи не хотела этого ребенка. О детях мы с ней еще не говорили.

Подав Блайду знак, чтобы тот скрылся, присел перед своей королевой на корточки, осторожно прикасаясь к холодной ладошке.

– Душа моя, ты… не рада?

– Что? – осоловело моргнула она, опуская голову, и в ее глазах засквозили такое недоумение с опаской, что я мгновенно расслабился.

– Ты не выглядишь обрадованной этой новостью, – пояснил ей.

– А мне казалось, что ты не выглядишь радостным, – тихо отозвалась она, вглядываясь в мое лицо.

Хмыкнув, поочередно поцеловал ее колени, опустил на них голову и выдохнул:

– Я очень счастлив, душа моя. Ты просто не представляешь, насколько.

– Правда? – она зарылась пальчиками мне в волосы, отчего я чуть не замурчал.

– Самая что ни на есть правда.

Тем же вечером, сидя с мужем на нашей любимой застекленной террасе, расположенной в северной части дворца, наслаждались тишиной, умиротворением и покоем. Когда-то Солайр сказал, что это место мне очень понравится, и не ошибся. Очень располагающее к романтике место. И больше всего мне здесь нравились встроенный в стену камин с полочками и огромные, не зашторенные, во всю стену сплошные окна, открывающие потрясающий вид на хвойные деревья, будто ты случайно оказался посреди леса.

Посмотрев на мужа, мягко ему улыбнулась, глубоко вдыхая в легкие свежий воздух, вновь прислонила ладонь к животу, где, как в домике, находилось наше с ним продолжение. В это еще пока что верилось с трудом, но меня не покидало ощущение скоро ожидаемого чуда, какое бывает в Новый год.

Улыбнулась, вспомнив объяснения Солайра по поводу его реакции на новость, и покачала головой. Как я вообще могла подумать, что он будет не рад нашему ребенку, на его месте я бы тоже опасалась, но все, как говорится, бывает в первый раз. К тому же Явару я верила. Раз он сказал, что с малышкой все хорошо, значит, так и есть.

– Я люблю тебя, Софи, – тихо признался величество.

– Я тоже очень люблю тебя, мой король.

Спустя шесть лет

– Леди Соня Файрар! – грозно позвала дочь, шокировано рассматривая учиненный погром в детской. – Потрудитесь объяснить, что здесь произошло!

Моя маленькая проказница, стоявшая посередине разгромленных покоев, умилительно потупила разноцветные глазки, водя ножкой по местами подпаленному ковру.

Покосившись на ее маленькую ручку, строго произнесла:

– Блайдмайер, это тебя тоже касается! Что вы здесь натворили?

– Это все она! – съябедничал материализовавшийся рядом с дочерью Блайд.

– Нет, это все он! – возмущенно вздернула подбородок дочь.

Я скрестила руки на груди, прищурено поглядывая на двух проказников, от шуток которых на ушах стоял весь дворец. Да они начали проказничать, когда дочь только ползать научилась. Разглядывая съежившихся под моим взглядом шалопаев, не переставала удивляться их внешнему сходству. Если Соне закрепить волосы назад, да цвет глаз изменить (она у меня родилась с моей особенностью: один глаз у нее был ярко-синий, второй – темно-синий, почти черный, как у отца), то их друг от друга сложно было бы отличить.

Такую похожесть я заметила, когда моей малышке исполнилось три и, естественно, приперла к стенке супруга, на что он мне признался, что мой Блайд был одним из первых подобных артефактов, что я и так знала, но не знала, что при его, эм-нем, производстве Солайр перенес крохотный осколок своей души. На что я нервно пошутила, что наверняка ее самую вредную часть.

При том разговоре у меня даже возникла смешливая мысль о том, что, оказывается, мой муж немножечко «тот, о ком нельзя говорить». Мой смешок не остался без внимания мужа, и на этот раз уже он меня припер к стенке, и мне пришлось рассказать о Гарри Поттере и его антагонисте из этого цикла историй. Муж немного обиделся, но посмеялся.

– Что, снова напроказничали? – вырвал меня из воспоминаний негромкий властный баритон за спиной.

– Деда! – тут же радостно вскрикнула моя малышка и, сорвавшись с места, ураганчиком пронеслась мимо меня.

Обернувшись, с укором посмотрела на подхватившего на руки мою егозу высокого, статного, одетого в темно-синий китель мужчину с огненно-рыжей, до бедра, косой. В его ярко-синих глазах, обращенных на ластившуюся дочь, лучились теплота и смешинки.

– Отец, ты, как обычно, рушишь мою воспитательную работу! – нарочито осуждающе заявила ему, на что папа лишь весело хмыкнул, гладя широкой ладонью дочь по огненным кудряшкам.

Наблюдая, как отец присел с дочерью в чудом уцелевшее кресло, вздохнула, покачав головой, и улыбнулась. В душе стало тепло, а к глазам подступили непрошенные слезы. До сих пор было трудно поверить, что живой родитель – это не сон.

Когда на свет появилась наша с Солайром дочь, и ее первый возмущенный крик озарил целительскую, где-то внизу прогремел сильный взрыв. Как мы тогда перепугались, особенно сильно напугало лицо мужа. Он во время рождения дочери имел бледный вид, а тут и вовсе позеленел, шепнув, что, похоже, взорвалось помещение склепа. Я сама тогда чуть не поседела, и жутко переживала, когда мой величество отправился на разведку. Каково же мое было изумление, когда он, ошалелый, вернулся в компании живого, здорового и еще более ошалелого отца.

Что на самом деле произошло и каким образом ожил отец, по сей день загадка.

Правда, муж склонялся к мысли, что именно рождение нашей Сони послужило катализатором к пробуждению Кейма. Мы пришли к решению просто радоваться, что отец и лучший друг мужа выжил, а причины… иногда тайное так и должно оставаться тайным. Целитель, конечно, порывался исследовать папу, но кто бы ему дал. Особенно если немного припугнуть отбором.

Моргнув, вернула внимание к дочери и отцу, поинтересовалась:

– Совещание еще не завершилось?

– Заседание, Софи, – поправил мужчина, покачивая засыпающую малышку.

– Вот Солайр будет рад увидеть разрушенную детскую, – промолвила, с сожалением оглядываясь.

– Солайр уже привык, – услышала голос мужа над ухом. – Кейм, в следующий раз не отвертишься от присутствия на заседаниях.

Улыбнувшись, повернулась, утыкаясь носом в китель Солайра.

– Вот еще, мне восстанавливать резиденцию нужно, а не по совещаниям ходить.

– Не бурчи, Кейм, – откликнулся муж, взмахнул рукой, несколько минут – и покои вернули себе первозданный вид. К этому я тоже до сих пор привыкнуть не могла. Мои познания в магии даже спустя шесть лет были посредственными.

– Знаете, чего я хочу? – вдруг сказала, посмотрев на мужа и отца.

– Чего? – в один голос спросили они.

– Семейное фото.

Муж с отцом многозначительно переглянулись.

– Еще одно? Но, моя королева, наши семейные снимки уже некуда скоро будет складировать.

– Семейных фотографий много не бывает, – припечатала, ведя мужа за руку к отцу.

– Снова начнет делать свои селфи, – притворно недовольно пробурчал папа, хотя у самого в глазах взметнулись нетерпеливые искры. Кто-то, несмотря на свой жесткий характер, оказалось, очень любил фотографироваться.

Встав с мужем за спиной отца по левую и правую от него руку, навела кристалл и тихо выпалила:

– Сыр!

– С-ы-ы-ы-р! – протянули мои любимые мужчины, и я едва сдержала смешок. – Обожаю вас.

– Дай посмотреть, – приказал отец, и я вложила кристалл в его протянутую ладонь. Муж тоже склонился, разглядывая полученный снимок, а я счастливо вздохнула.

Разве я могла подумать, что, вступив в сомнительное наследство, получу в конечном результате большую семью и даже крайне вредного, но не менее любимого помощника? Нет, если бы у меня был шанс пройти этот путь заново, то я обязательно прошла его, не отклоняясь от курса.

– Неплохо! – вырвал меня из раздумий отец. – Но нужно повторить, у меня здесь выражение лица какое-то странное.

– Это все сыр, – прокомментировал муж.

Я же только закатила глаза и усмехнулась.

Мужчины.

Положив спящую дочурку в кровать, вернулась к разогнавшимся мужчинам, ага, тем самым, кто кричал о том, что некуда будет снимки девать, ну-ну. Спустя еще десяток маг снимков я забрала из рук отца артефакт, совершенно не обращая внимания на его недовольное сопение.

– Но, Софи! Я там неудачно получился!

– Да и я не очень, – задумчиво протянул муж.

– Держите себя в руках, мои дорогие. Держите себя в руках.