Держите себя в руках, леди! или Ходящая по мирам

Глава 26. Проклятие любовью

– Мне бы хотелось пригласить тебя отобедать на зимней террасе, но путь до нее не слишком близок, не уверен, что ты нормально перенесешь сейчас портальный переход. Как насчет пообедать прямо в кабинете?

При упоминании перехода меня слегка замутило.

– Не-е-ет, только не переход. Согласна покушать здесь, – заверила его, сглатывая неприятный комок в горле.

Солайр понимающе усмехнулся. Расстегнув несколько верхних пуговиц на кителе, он вытащил черный, чуть больше ладони, гладкий прямоугольник, под моим заинтересованным взглядом несколько раз провел по нему рукой, и в воздухе создалась в синем рябящем отсвете проекция… мужской головы.

– Ваше величество, – уважительно кивнула голова. – Чего изволите?

Захлопнув непроизвольно раскрывшийся в удивлении рот, придвинулась ближе, с любопытством рассматривая проекцию. Голова явно принадлежала молодому коротко стриженому парню, а гладкая карточка, похоже, – местное средство связи. Так вот как оно выглядит, удивительно. Хотя и у нас наверняка нечто подобное уже имеется. В Китае – так точно.

– Лир, подайте обед на две персоны в мой рабочий кабинет. Благодарю.

Отдав приказ, Солайр провел над «телефоном» несколько раз рукой, только в обратную сторону, и посмотрел на меня.

– Любопытная штука, – оценила, кивая на прямоугольник. – А какой принцип работы?

– Ничего сложного, хочешь посмотреть поближе?

– Хочу.

«Ну, еще бы она не хотела», – язвительно отозвался в голове вредный помощник.

Шикнула на него, подозревая, что Солайр его и так прекрасно слышал, уж очень у величества был красноречивым взгляд на мою руку.

– Ну, что ж, – поднялся вдруг мужчина, обходя стол и присаживаясь своей пятой-ничего-такой-точкой на подлокотник моего кресла и протягивая на раскрытой ладони глянцевую штуку мне. – Думаю, прямо сейчас объяснения, из чего артефакт состоит, тебе ни к чему, а принцип работы до крайности прост. Всего лишь нужно произнести специальную однотипную формулу и…

Он склонился еще ближе, так близко, что я ощутила исходящий от него тонкий приятный аромат, отмечая, что раньше запахов от мужчины вроде бы не чувствовала. Но аромат действительно очень нравился, настолько, что я рефлекторно втянула носом воздух, стараясь задержать его подольше в легких. И смутилась, поскольку Солайр замолчал, внимательно разглядывая мое лицо, медленно смещая взгляд к приоткрытым в выдохе губам.

Нервы натянулись точно канаты, внутри все опалило адреналиновым огнем, внизу живота болезненно-сладко кольнуло.

Я сама не поняла, как зачем-то потянулась к нему. Чувственные мужские губы стали еще на несколько сантиметров ближе, приоткрываясь, обнажая ровный ряд жемчужно-белых зубов…

И не знаю, что бы случилось в следующее мгновение, действительно ли мы прикоснулись друг к другу, случился бы поцелуй, или величество бы меня оттолкнул – хотя честно сказать, такого бы мне не хотелось, – как в дверь отчетливо несколько раз постучали. Очарование момента исчезло, лопнув, как мыльный пузырь, оставляя за собой лишь стыдливое замешательство.

Кашлянув, Солайр спокойно слез с подлокотника, переместился за стол, слегка рваными движениями отодвинул бумаги и все лишнее в стороны, в то же время чуть хрипловатым голосом дозволяя:

– Входи.

Дверь моментально распахнулась, являя двух молоденьких девушек в опрятных серо-синих, в пол, платьях с белоснежными передничками, служанки держали в руках по серебряному подносу, накрытому крышкой.

Молчаливо чуть присев в поклоне, девушки споро поставили свою ношу на свободное место на столе.

Во время присутствия служанок в кабинете я нервно мяла ткань юбки, не совсем понимая, как себя сейчас вести с величеством. Вроде бы ничего такого не случилось, но неловкий осадок остался.

Но с другой стороны, мы взрослые люди, почему вообще должны об этом думать? Ну, чуть не случился поцелуй, что тут такого? Так-то вроде бы да. Но дело-то в том, что сам Солайр знал меня от силы сутки, и вряд ли, на мой взгляд, адекватная женщина стала бы вешаться на малознакомого мужчину.

– София, все в порядке?

«Ага, в порядке, без учета того, что кое-кто только что раз сто спалил себя на костре и посыпал то, что осталось, пеплом», – ехидно прокомментировал в голове Блайд.

Тяжко вздохнув, мрачно кивнула, только в тот момент замечая, что девушки успели удалиться и мы с величеством снова остались одни.

– Да-да, конечно. Все более чем хорошо.

– Не нужно меня обманывать, Софи, – вроде бы мягко, но в то же время с отчетливо слышимыми жесткими нотками в голосе, ответил король. – Лжи я не приемлю ни в коем виде. Считаю, ничего из ряда вон не случилось.

От слов мужчины пришла в легкое замешательство.

– Извини, если я тебя вдруг чем-то задела, я этого не хотела. Но я приняла к сведению твою просьбу.

Солайр на мгновение задержал на моем лице нечитаемый взгляд, ничего по поводу моей фразы не отвечая, и сместил его к артефакту.

– Блайдмайер, можешь изъясняться открыто. В любом случае, кроме Софи и меня, тебя все равно никто не услышит. Не стоит лишний раз перегружать сознание подопечной вмешательством.

– Как прикажите, создатель, – подобострастно-язвительно отозвался Блайд.

Я закатила глаза, вот вреднюга.

Солайр кровожадно усмехнулся:

– Софи, мое предложение об оптимизации Блайдмайера остается в силе.

Помощник насторожился, а я серьезно кивнула:

– Признаться, уже склонна согласиться на данное предложение, ваше величество.

Блайд пошел возмущенными пятнами, но притих и даже слегка потускнел, явно выбрав несвойственную для него тактику покорного молчания. Хотя более чем уверена: стоит нам остаться с ним наедине, как он вынесет мне весь мозг.

– Принято. В таком случае предлагаю начать обед, – непринужденно снимая крышку с блюда и подкладывая ее под низ подноса, отозвался Солайр. – Ты все еще желаешь послушать о провинции Прайм, Софи?

– О, да! – закивала, радуясь, что градус настроения вильнул в благоприятную сторону, позволяя немного расслабиться.

Выполнив ту же манипуляцию, что и король, сглотнула голодную слюну.

Под крышкой, впрочем, как и у величества, оказался нежно-розовый стейк со свежими, фигурно нарезанными овощами и небольшой чайничек, в котором оказался, судя по запаху, травяной чай.

Как можно аккуратней и неторопливей орудуя вилкой и ножом, внимательно слушала рассказ мужчины, стараясь вовсе не думать о чуть было не случившимся поцелуе. Но то и дело все-таки думала, воображая, каким бы он мог получиться. А каковы на вкус были бы губы мужчины, кололась ли его борода? И когда ловила себя на очередной фантазии, злилась, понимая, что как бы там ни было, очень разочарована, что вышло все именно так, не замечая редких проницательных взглядов короля, обращенных в мою сторону, как и старательно прятавшееся в его глазах сожаление.

Сам же рассказ о провинции вышел кратким, по крайней мере, я вычленила для себя, что именно в провинции Прайм, в которой имелось несколько деревенского типа поселений и один городок, находятся и останки резиденции Ходящих, которой и управлял тот самый глава коалиции Кейм Д’Прайм. В дополнение Солайр рассказал об инфраструктуре провинции, кто на теперешний момент ею управляет, чем славится и многое другое, но как раз это мне было неинтересно, так что запомнила я немного.

– И что, глава Ходящих взаправду был князем? – поинтересовалась я.

– Фактически, да. Однако данный титул являлся приобретенным, за заслуги перед Тарри. Дело в том, Софи, что генные, попросту говоря, кочевой народ. Сегодня и сто условно следующих лет их руководящий орган и основное место пребывания в этом мире, завтра в другом, а еще через триста лет кто его знает где.

– Теперь уж и нигде, – вздохнула, измученно откидываясь на спинку кресла и потирая лицо.

После еды меня немного начало клонить в сон. Заметил это и мужчина.

– Вижу, ты устала, – с доброй улыбкой произнес он. – Давай, провожу тебя в твою комнату, тебе следует отдохнуть.

Нашла в себе силы только кивнуть. Что-то действительно я очень устала.

То, как мы с величеством дошли до уже знакомой комнаты, я толком и не запомнила. Только что по дороге никто вроде бы даже и не встретился, хотя время было далеко не вечернее. Весь путь мужчина молчал, наверняка раздумывая о чем-то своем. А стоило мне переступить порог покоев, как я, отмахнувшись от предложения Солайра позвать служанку, чтобы переодеться, сонно стянула с себя юбку, почему-то совершенно не смущаясь того, что как бы в тот момент была не одна, и рухнула в постель, подгребая к себе прохладное одеяло.

Последнее, перед тем как провалиться в сон, услышала:

– В следующий раз мы обязательно пообедаем на зимней террасе. Обещаю. И, прости, малышка.

Нежный поцелуй в щеку, скольжение его теплых губ к моим, мне, наверное, уже приснились, как онемение в руке с браслетом, вместе с резкой секундной болью.

Вернув на тонкое запястье модифицированный Блайдмайер, нареченный «Изменчивый», в последний раз погладив мило спящую девушку по огненно-красным волосам, посмотрел на маленький прозрачный флакончик с ее кровью, зажимая его в руке.

– Я обязательно тебе обо всем расскажу, только немного позже. Спи.

Не удержался и перед тем как скрыться в портальном переходе, напоследок поцеловал ее в висок, вспоминая не случившийся поцелуй и разочарование, отразившееся в разноцветных ярких глазах, камнем упавшее мне на грудь.

О плавных женских изгибах и обнаженных… щиколотках, которые я успел увидеть, прежде чем отвернуться, старался и вовсе не думать, дабы не поддаваться соблазнам.

А так хотелось прилечь рядом, ласково отвести волосы, открывая доступ к нежной коже, чтобы прильнуть к ней губами, чуть прихватить зубами кожу…

Штаны вдруг стали тесными. Не думать!

Шагнув в усыпальницу, ритуально поприветствовал старого друга, преклоняя колено. После спокойными, выверенными движениями атамом начертил магическую пентаграмму, пролил кровь девушки на соответствующие руны, в сердцевину пентаграммы – капли «живой» крови друга, шепча:

– Plaim ze plaim, keim ze keim, ob ezy provedaim, ovo arm de braim.[5]

Кровь в начертательном рисунке вспыхнула алым отсветом, заструившись и очерчивая круг по контуру, затем стекаясь к рунным символам, обтекая каждую линию, в довершение рванули капля к капле, образуя одну переплетенную нить.

Выдохнул, опустился на колени, прикоснулся кончиками пальцев к кровавой вязи, сумасшедше улыбаясь. Только что я нашел подтверждение своим догадкам. Если бы кровь была чуждой, ее капли бы схлынули в противоположные стороны, никогда не соединившись.

Взгляд метнулся в сторону саркофага, всего на несколько секунд показалось, что грудная клетка друга дрогнула, однако, моргнув, с досадой покачал головой, продолжая монотонно поглаживать бледно-полыхающий контур, и никак не ожидал, что в следующую секунду родственная нить метнется ко мне, обвивая запястье, намертво въедаясь в кожу.

– Aim dessing irri naim, mi gare. Etwo[6], – каждое слово мертвого, двоившегося языка грохотом отстукивало в ушах, как и сбивающееся с ритма сердце.

Когда все закончилось, я устало рухнул на спину, сначала тихо, затем с каждой секундой все громче смеясь. Со стороны я наверняка выглядел безумцем, но в то время мне было плевать.

– Ты проклял меня, мой друг, – задыхаясь от смеха, выдавил я. – Ты проклял меня… любовью.

Мне снился необычный сон. Я сидела на коленях у кого-то сильного, смелого, грозного и опасного, однако для меня этот человек не представлял никакой угрозы, напротив, в его объятиях ощущала себя как никогда защищенной, словно за сотнями монолитно-каменных стен. Этот некто ласково гладил по волосам, шепча, что я должна быть непременно сильной и что он очень любит меня, что я – его сердце.

Как я ни старалась, не могла разглядеть его лица, вместо него было лишь белое колыхающееся пятно. Однако к этому человеку я не испытывала романтических чувств, как можно было подумать. Нет. В его объятиях я ощущала себя так, словно наконец вернулась домой.

Странный сон. Но в то же время значимый для меня, въедающийся в подсознание.

– Zeidan. Zeidan, Soffi, aim dessing in naim wain. Etwo[7].

– Etwain[8], – сами шепнули мои губы незнакомое слово.

Вынырнув из сновидения, ощутила на щеках что-то мокрое. Проведя по лицу пальцами, с удивлением взглянула на капельки слез, тут же вспоминая свой сон.

Сев на кровати, бездумно прошептала услышанные фразы. Доподлинно я не знала, что мне говорили, но почему-то понимала суть слов.

Кажется, мне что-то доверили. Что-то до крайности значимое, и наказали хранить. А я опрометчиво согласилась.

Знать бы еще, на что подписалась.

Отчего-то была уверена, что сон – не шутки подсознания, он – часть реальности. Как и ощущение жуткой потери некой частицы себя.

Сбитая с толку, подтянула к себе подушку, утыкаясь в нее носом, не зная, что и думать.

– О, поглядите-ка, наша принцесса проснулась. Ой, простите, княгиня, – услышала язвительный голос Блайда, невольно улыбаясь. – Ну, надеюсь, ты отоспалась и готова на мины, а точнее, к первому рабочему дню в качестве недосвахи?