Деревенщина в Пекине 5

Глава 4

До Тхи Чанг смотрит на меня усталыми, покрасневшими глазами, в которых читается смесь отчаяния и внутренней борьбы.

— Я всегда гордилась тем, что являюсь сильной и самодостаточной, способной самостоятельно решать любые проблемы, не обременяя других, — признается она с горечью в голосе. — Но сейчас даже не знаю, как правильно поступить. Врать тебе не хочу, но и рассказывать всё желания нет.

Я задумчиво смотрю на неё, анализируя слова и поведение.

— Значит, ты на меня не полагаешься как на своего мужчину и не воспринимаешь меня всерьёз в качестве надёжного партнёра, — отвечаю философски, стараясь докопаться до сути проблемы. — Если женщина упорно пытается справляться со всеми жизненными проблемами исключительно сама, значит, она попросту не рассчитывает на поддержку. Почему так происходит — можно долго дискуссировать о психологических и социальных причинах, но мужчинам это, честно говоря, не особенно интересно. Достаточно самого факта того, что на него не рассчитывают, как на опору.

— Всё это приходит из личного жизненного опыта, а он у меня не самый удачный и позитивный, — тихо признается вьетнамка. — Не привыкла просить помощи и надеяться на кого-либо.

После этих слов До Тхи Чанг опускает глаза на чистый офисный лист, лежащий перед ней на столе, и погружается в тяжёлые размышления. Минуту в комнате царит напряжённая тишина.

— Весь товар арестован таможенными органами, — наконец рассказывает она, не поднимая головы. — Мой бывший придумал, как эффективно перекрыть кислород прямиком из Вьетнама. Вовремя подсуетился, занёс взятки кому следует, и теперь возбуждено уголовное дело по факту якобы найденных нарушений в оформлении экспортных документов.

— Насколько всё серьёзно?

— По вьетнамскому законодательству обычно назначают ограничение свободы от одного года до трёх лет, если ветеринарный врач выдал поддельную справку, а по итогу кому-то был нанесён серьёзный вред здоровью — например, в мясной продукции лабораторно выявили бруцеллёз или сибирскую язву, — объясняет До Тхи Чанг.

— Что-то случилось с товаром? Были реальные прецеденты отравления?

— В том-то и оно, что ничего не произошло, — разводит руками. — Просто кто-то решил зелёными нитками по белому полю прошиться. Вся партия мяса сейчас находится на таможне под арестом, а они из чистой вредности хотели отключить рефрижераторную установку. Я полдня потратила на то, чтобы это предотвратить.

— Если отключить холодильное оборудование, мясо за сутки полностью протухнет при вашей влажности воздуха и температуре плюс тридцать, — понимающе киваю я.

— Товару, который находится у края холодильной камеры, хватит всего восьми-десяти часов, чтобы окончательно испортиться, — дополняет техническими подробностями она. — Рефрижератор функционирует только когда работает двигатель грузовика, а двигатель таможенники загнали на штрафстоянку и намеренно заглушили. Ты даже не представляешь, как я разгоняла тучи, чтобы в итоге нам позволили хотя бы минимально поддерживать необходимую температуру в фуре.

Сажусь в кресло рядом.

— Так, хорошо. Этот вопрос решён, что дальше?

— Формально сейчас доктора, на которых открыли дело за то, что они якобы выдали документы без реального осмотра животных, будут вынуждены самостоятельно отбиваться от претензий министра сельского хозяйства, — объясняет сложную бюрократическую цепочку вьетнамка. — Ветеринарная служба напрямую подчиняется министерству. Представь себе ситуацию, когда твой непосредственный начальник лично открывает на тебя уголовное дело.

— Понял, — быстро схватываю суть проблемы. — Он рассчитывает на то, что ты всё бросишь и немедленно рванёшь обратно во Вьетнам разрешать накопившиеся проблемы.

— Боюсь, именно так и следует поступить. Если у человека ничего нет, у него всегда остаётся при себе честь и репутация. А если нет чести, то не остаётся вообще ничего, — До Тхи Чанг мрачнеет. — Я создала эту схему и убедила людей пойти за мной. То, что сейчас происходит с ветеринарами, — это полностью из-за меня. Если им действительно шьют сфабрикованное дело, в котором они совершенно не виноваты, им самостоятельно не отбиться. Можно успешно защищаться в суде, когда ты действительно виноват и знаешь все обстоятельства дела, но когда на тебя состряпали липовое дело и заранее назначили виновным — сам понимаешь, что происходит в условиях авторитарного государства.

— Даже речи об этом быть не может, — категорично качаю головой. — Я тебя туда не пущу.

Вьетнамка смотрит мне прямо в глаза и неожиданно тепло, но в то же время грустно улыбается:

— Ты не можешь и не имеешь права ограничивать мою свободу передвижения, — мягко, но твёрдо отвечает она. — Я свободный человек и сама принимаю решения о своей судьбе. Очень жаль, что всё складывается именно таким образом. С тобой мне действительно хорошо и спокойно, живём мы вместе очень неплохо.

В её исполнении эти простые слова звучат по-особенному проникновенно — как объяснение в любви.

— Я не могу бросить других людей под танки на верную смерть, — продолжает До Тхи Чанг, — Я сейчас утрирую, конечно, но речь идёт о судьбах целых семей.

— Если ты отправишься во Вьетнам, обратно уже никогда не вернёшься.

— Я это полностью осознаю и понимаю все возможные последствия, — спокойно кивает она.

— Нет, выход есть всегда, — настаиваю я. — Давай вместе подумаем над альтернативными вариантами. Но для начала расскажи мне подробно всю цепочку действий от начала до конца. Я должен досконально знать твою торговую схему.

— Получается, право собственности на товар переходит вместе с пересечением фуры государственной границы? — уточняю после детального разбора схемы. — А пока едет по территории Вьетнама — это юридически не в счёт?

— Да, я же тебе объясняла про условия отсрочки платежа. У нас внешнеэкономические контракты, когда мы предоставляем товарный кредит за границу — сложная тема.

Поднимаюсь с кресла, открываю шкаф и достаю спрятанный среди вещей чемодан. На столе прямо перед До Тхи Чанг внезапно оказывается множество пачек с купюрами.

— Этой суммы достаточно, чтобы покрыть стоимость одной машины с товаром? — спрашиваю у неё, внимательно наблюдая за реакцией.

— Да, более чем, — удивлённо отвечает вьетнамка.

— Я недавно переводил нал в крипту через посредника. У тебя стопроцентно есть криптовалютный кошелёк?

Она смотрит на меня тягучим взглядом.

— Есть, конечно.

— Тебе нужно закинуть деньги на счёт прямо сейчас? — уточняю. — Не хочу, чтобы ты ехала в метро с тяжёлым рюкзаком, набитым крупной суммой наличных. У меня уже есть проверенный и надёжный посредник, думаю, договоримся с ним, и он будет ждать нас где-нибудь неподалёку.

— Не нужно никуда ехать, — качает головой До Тхи Чанг. — Сам факт того, что эта сумма находится у меня на руках, уже поможет оперативно всё организовать. Должна признать, что я имею большее лицо в этом бизнесе, чем ты пока что на своей родине. У меня есть собственная деловая репутация — извини за прямоту, ты пока не успел наработать такую же в этих специфических кругах. Так что мне будет достаточно только продемонстрировать наличие необходимых средств.

— Отлично. Вот тебе деньги для решения проблемы.

— Хорошо, теперь я официально девочка, которая стоит за спиной мальчика, — с лёгкой иронией замечает она. — За финансовую помощь огромное спасибо, но что конкретно делать дальше? Какой у тебя план действий? Объясни.

— Оформляешь покупку фуры с товаром задним числом на моё имя, — излагаю свою идею. — Деньги вносятся в кассу Китайской Народной Республики и официально едут сейчас во Вьетнам для покупки.

— Стоп, а как это? — недоумевает она.

— Разве мы нарушаем какие-то законы? — спрашиваю я в ответ. — Мне не могли официально передать право собственности на товар?

— Нет, как раз-таки могли. Просто что ты собираешься делать с этим мясом?

— А это уже мои проблемы, — пожимаю плечами. — Моя машина, моё мясо — захочу, раскидаю его по родственникам в качестве подарков, захочу — пусть всё сгниёт на таможне. Никого волновать не должно.

— М-м-м.

— Смотри. Я поручил купить мясо. Деньги дал. Исполнитель закупил, но забой — пусть даже с нарушениями. Собственник кто?

— Ты. Мясо твоё — приобреталось по договору поручительства ибо.

— Именно. Кто несёт ответственность за ветеринарку?

— Как составить договор.

— Составлен как нам надо. Кто?

— Собеседник… Но в таком случае тебе во Вьетнаме начислят штрафы, — предупреждает До Тхи Чанг. — За двести тонн мяса примерно пятнадцать тысяч долларов штрафных санкций.

Снова открываю чемодан и выкладываю перед ней ещё несколько пачек денег с запасом.

— Вот, это на штрафы, — говорю я спокойно. — Если понадобится ещё — возьмёшь. Где находится чемодан, ты знаешь. Главное — сделай в течение пяти часов так, чтобы это мясо юридически стало принадлежать Лян Вэю.

— Я пока не до конца понимаю твою схему, — признаётся До Тхи Чанг.

— Ты знаешь, что такое договор доверенности и договор поручительства?

— Гражданин КНР поручает кому-то во Вьетнаме на принадлежащие ему средства приобрести мясную продукцию? — моментально схватывает суть вьетнамка.

— Да. Я имею право нанять любого жителя твоей страны, заплатить ему даже наличными деньгами — как он будет отчитываться перед вьетнамскими налоговыми органами, это исключительно его личная проблема. Он может пойти, например, в ваш местный магазин и купить для меня пачку спичек, коробку конфет, бутылку воды и отправить по адресу, который я укажу. Да, эта схема может выглядеть нетипично с первого взгляда, но это моё святое конституционное право, и точно такое же право вьетнамских граждан — эти полномочия мне передать. Согласна?

— Полностью.

— Значит, решено. Переводишь деньги в криптовалюту, а потом выплачиваешь всю задолженность крестьянским хозяйствам, — продолжаю развивать план. — Товарный кредит больше не нужен. Я хочу, чтобы эта фура была полностью моей собственностью. Что делать с ней в дальнейшем — будем думать потом. Давай сейчас отобьёмся от атаки, чтобы тебе не пришлось вытаскивать своих людей из неприятностей.

— Для ускорения процесса сделаем всё через твоего посредника? Договоришься с ним?

— Конечно, — достаю из кармана телефон и набираю сообщение контакту, полученному от японки.

— Ветеринарных врачей мы таким образом выводим из-под удара, поскольку крестьянские хозяйства, на которые оформлены все документы — это понятное дело родственники, и все друг друга прекрасно знают, — задумчиво размышляет вслух До Тхи Чанг, одновременно совершая операции на компьютере. — Но если это мясо принадлежит тебе, и на забой этих туш ты не вызывал вьетнамского врача — звучит смешно, но это создаёт дополнительную юридическую проблему лично для тебя.

— И что с того? — не сдерживаю смех. — Экстрадиции из Китая я не боюсь, поскольку её не существует и не может существовать по нашей конституции. А Вьетнам не та страна, которая может внести гражданина КНР в международный розыск Интерпола безнаказанно — за этим неминуемо последует расследование в самом Интерполе на предмет законности такого решения.

Спустя два часа.

Банк ICBC.

Сижу в очереди с чемоданом в руках, не спуская глаз с электронного табло, где плавно приближается мой номер. Думаю, пора наконец-то выйти из тени, честно задекларировать средства и уплатить положенный налог в двадцать процентов. И всё, можно жить спокойно. Сейчас, когда от первоначальной суммы осталась примерно половина после помощи До Тхи Чанг, психологически это сделать значительно проще.

— Посетитель номер восемьдесят семь, пожалуйста, пройдите к окну номер три, — объявляет электронный голос.

Встаю с пластикового кресла и направляюсь к двери указанного кабинета, за которым располагается касса для денежных операций.

— Здравствуйте, чем могу помочь? — вежливо, но с привычным безразличием интересуется молодая кассирша в строгой банковской форме.

— Хотел бы задекларировать денежные средства, которые мне подарили, и внести их на свой текущий счёт.

Банковская сотрудница по ту сторону защитного стекла понимающе кивает и протягивает стандартный бланк декларации.

— Уточню важный момент — я ведь могу оплатить подоходный налог с подарка прямо здесь, у вас? Мне для этого не нужно никуда идти?

— Да, конечно, — подтверждает она. — Но если вы получили денежный подарок от ближайших родственников — оплачивать налог не требуется по закону.

— А если не от родственников?

— В таком случае законодательство требует уплатить подоходный налог по стандартной ставке в двадцать процентов от полученной суммы, — объясняет процедуру кассир.

Приступаю к заполнению бланка. Номер банковского счёта, полное имя, адрес регистрации и прочие стандартные данные. На одном из пунктов поднимаю глаза на сотрудницу и уточняю потенциальную проблему:

— У меня нет официально оформленной дарственной, мы не составляли документ о подарке в нотариальной конторе. Это критично? Стоит ли вернуться к вам позже с этим документом?

— Нет, не обязательно. Просто поставьте прочерк в соответствующей графе.

Передаю заполненный бланк через окошко, и руки сотрудницы начинают методично заносить всю информацию в банковскую систему, быстро печатая на клавиатуре. В какой-то момент её пальцы замирают в воздухе. Она внимательно смотрит на бланк, затем на меня, потом на массивный чемодан в моих руках.

— Четыре миллиона триста пятьдесят тысяч? — удивлённо переспрашивает, словно не веря прочитанному. — Юаней?

— Да. Всю сумму, пожалуйста.

— Хорошо, я вас поняла, — несколько неуверенно отвечает сотрудница, продолжая печатать данные в компьютер. — Ещё один момент. Мне нужно узнать причину дарения.

— Финансовая поддержка для инвестиций.

— Спасибо за уточнение, ваша заявка принята. Прошу прощения, операцию такого масштаба должен лично подтвердить старший менеджер отделения. Пару минут, пожалуйста.

Сотрудница банка покидает своё место и исчезает на долгих шесть минут. Вместе с ней в кабинет входит мужчина в деловом костюме.

— Добрый день, позвольте представиться — меня зовут Чжан Мо, я старший менеджер данного отделения, — вежливо представляется он. — Сотрудница ввела меня в курс дела. Насколько понимаю, вы планируете внести наличными всю указанную в декларации сумму, верно?

— Да, именно так, — я открываю чемодан, показывая работникам банка его содержимое.

— К счастью, сегодня мы располагаем необходимыми техническими возможностями для оказания подобной услуги, — улыбается менеджер. — Но на будущее рекомендуем заполнять специальную заявку на официальном сайте банка и предупреждать о крупных пополнениях счёта, как и о снятиях, заблаговременно. Это ускорит процедуру обслуживания. Прошу вас, передавайте денежные средства через окно небольшими партиями. Нам необходимо проверить их подлинность.

Начинаю аккуратно передавать пачки купюр через защитное окно. Кассир и менеджер работают слаженно, как опытная команда, пропуская купюры через специальный детектор подлинности — компактное устройство с ультрафиолетовой лампой и магнитными датчиками. Аппарат сканирует защитные элементы: водяные знаки, защитные нити, специальную краску, которая меняет цвет под разными углами.

Процедура занимает около двадцати минут. Менеджер параллельно заполняет служебные документы, фиксируя результаты проверки. Несколько раз он обменивается короткими фразами с кассиром, уточняя технические детали.

— Ваши денежные средства успешно приняты к зачислению, поступят на счёт в течении нескольких часов, — наконец объявляет Чжан Мо. — Поскольку вы указали, что деньги были подарены не близким родственником, сейчас отправлю вам на телефон ссылку для онлайн-оплаты подоходного налога в размере восьмисот семидесяти тысяч юаней.

— Я могу заплатить налог прямо здесь, наличными?

— Да, это допустимо.

Достаю из чемодана оставшуюся часть денег — заранее отложенную сумму для налогового платежа — и передаю через окно.