Деньги не пахнут

Глава 6

Лилиана появилась неожиданно, словно утренний луч солнца, пробившийся сквозь серые офисные жалюзи. Ее улыбка была мягкой, как сливки в кофе, и от нее почему-то сразу стало теплее. В руках она держала ярко-жёлтый стикер с аккуратным почерком.

— Раз уж сегодня ваш первый день, — произнесла она мелодичным голосом, словно играла на тонких струнах, — вы, наверное, еще не успели разобраться, где находится ваш отдел. Я пришла, чтобы помочь.

— Четыре задачи? — вырвалось у меня, прежде чем я успел сдержаться.

Фьонг слегка приподнял бровь, но прежде чем успел что-то сказать, раздался голос Лилианы:

— Мне нужно поговорить с господином Платоновым. Не могли бы вы ненадолго выйти?

— О-о, да! Конечно! — Фыонг, взглянув на записку, скривилась так, словно надкусила лимон. Но стоило Лилиане подарить ей ещё одну лучезарную улыбку, и вся эта кислота с его лица испарилась, будто и не было. Вмиг строгий сурикат превратился в смущённого парня, который не знала, куда деть руки.

Да уж, хоть здесь и не джунгли Уолл-стрит, а обычный офис, сила женской улыбки творит чудеса. Словно острые когти отступают, уступая место мягким лапкам.

— Фух…, — выдохнула Лилиана, когда мы отошли подальше от чужих ушей, в небольшой закуток рядом с автоматом для кофе. Запах свежемолотых зёрен щекотал ноздри, хоть его не пью, но запах мне нравится, а где-то вдалеке гудел принтер, выплёвывая очередную кипу документов.

Она на секунду замялась, будто подбирала слова, опустив взгляд на свои ухоженные ногти. Казалось, ей было трудно начать, и тишина повисла между нами, как тонкая натянутая струна.

Я решил перерезать её первым.

— Ну, выкладывайте, — сказал, мягко улыбнувшись. — Что-то случилось?

— Обычно в первый день вас заставляют решать четыре кадровых задачи? — прищурился, вглядываясь в её лицо.

— Нет, это совершенно ненормальная ситуация, — Лилиана тяжело выдохнула, словно сбрасывая груз с плеч.

— Так и думал, — пробормотал, глядя на её аккуратно собранные волосы, чуть растрёпанные от спешки.

— Такого раньше никогда не было, — продолжила она, слегка сжав губы. — Запросы сыпятся с самого утра. Я уже разослала больше тридцати отказов!

— Это всё запросы от управляющих директоров?

Она резко подняла на меня глаза, и зрачки её расширились, будто от внезапной вспышки света.

Этой реакции было достаточно.

— Откуда вы знаете?

— Они сказали, что моим графиком управляет отдел кадров. А сегодня понедельник.

— Что?

В её голосе прозвучала нота растерянности.

Чуть улыбнулся.

Каждый понедельник во всех отделах проходят еженедельные совещания. Они длятся час — с девяти до десяти утра.

А все кадровые задачи уже были закрыты к десяти. Значит, кто-то координировал мой график именно в этот промежуток, параллельно с совещанием. И такой приказ может отдать только один человек.

Тот, кто обладает властью подписывать решения о приёме на работу даже в разгар совещания.

Самый высокопоставленный управляющий директор департамента.

— Итак, в итоге, у меня образовался график, который заставляет меня работать на износ, верно? Отказать доктору в его просьбе — дело неблагодарное.

— Да уж…, — её голос стал тише, словно ветер притих перед дождём.

— Я не жалуюсь. На их месте поступил бы так же.

Лилиана чуть усмехнулась, но в её усмешке слышалась усталость.

— Фух…. Ты очень быстро всё просчитал.

— Любой бы пришёл к такому выводу.

Но на самом деле, увидел ещё больше. Все эти спциальсты, которые сейчас гоняются за мной, — соперники Пирса. Откуда это знаю? Да просто потому, что никто не дергается ради дружбы. Та скорость, с которой они меня рвут на части, — это явная конкуренция.

— Это всё, что ты хотела сказать? У меня скоро встреча.

Я уже повернулся, собираясь уйти, но…

— Господин Платонов, — её голос стал твёрдым, как лёд на мартовской реке.

Я замер. Она смотрела прямо в глаза, решительно, даже вызов в её взгляде промелькнул.

— А что, если нам отменить это пари?

Моргнул. Что? О чём она вообще?

— Почему бы вам не поговорить с мистером Пирсом серьёзно?

Рассмеялся тихо, безрадостно.

— Да ладно. Если его разозлю, то первым сгорю именно я.

— Вы не понимаете, господин Платонов. Это пари совсем не на руку.

— Для кого?

Она замялась. Да, видно, что её это гложет.

Вы застряли посередине, пытаясь угодить всем, Лилиана?

Неожиданно она вздохнула, словно признавая поражение:

— Да, это правда. Мне тяжело. Эти ежедневные требования врачей… они сжигают всё моё время. Я даже основную работу толком не делаю. Но и для вас, господин Платонов, это ничем хорошим не кончится.

Её голос дрогнул, но она продолжила:

— Сегодня утром мне позвонил один из терапевтов — и буквально сорвался. Если так пойдёт дальше, вы можете никогда не попасть в то отделение, о котором мечтаете.

Она замолчала, и на секунду повисла тишина, в которой слышалось лишь далёкое гудение кондиционеров и приглушённые голоса сотрудников за перегородкой.

— Давайте будем честны, — её голос прозвучал мягко, почти ласково, но с холодком под тонкой кожей слов. — Всё это внимание… оно ведь не только из-за ваших умений, правда? Когда ожидания задирают слишком высоко — разочарование становится неизбежным.

Она слегка наклонилась вперёд, запах её парфюма, что-то с горьковатой ноткой цитруса и едва уловимым мускусом, коснулся моего лица.

— Для них это лишь забава, — её глаза блеснули как стёкла витрин под дождём. — А вы для них всего лишь скаковая лошадь. Они ставят на ваш проигрыш, Сергей Платонов. Вы же не хотите выставить себя посмешищем?

Невольно усмехнулся. Миленькая попытка напугать меня — словно котёнок с арматурой.

— И вовсе не собираюсь отменять пари.

— Почему? — в её голосе звякнула тонкая сталь, как лезвие ножа по фарфору.

— Если и правда лошадь, то представьте: ипподром уже полон визжащих зрителей, они сделали ставки, сжали купоны в мокрых ладонях. И вот вдруг — забег отменяют. По вине лошади?

Она замолчала, прикусив губу.

Да, тогда был бы тем самым скучным типом, который разрушил бы чужой праздник. Это худший сценарий из всех возможных.

— Раз уж началось, доведу всё до логического до конца. Каким бы он ни был, — сказал спокойно, чувствуя, как от собственных слов по коже прошёл лёгкий морозец.

— Фух… ладно, — Лилиана выдохнула с досадой, как будто с её плеч свалился груз, а на сердце остался осадок.

В тот миг ощутил лёгкий укол вины, будто наступил на чью-то детскую игрушку в темноте.

— Не хмурься, — попытался приободрить её искренне.

Но Лилиана прищурилась, глядя исподлобья, и чуть вскинула подбородок:

— Каков твой угол зрения?

— Мой ракурс? — вскинул брови.

— Тогда почему ты улыбаешься?

— Просто… смех на пустом месте. Подумал о том, сколько работы впереди, — пожал плечами, и в этот момент чувствовал, как рубашка липнет к спине от напряжения.

Она ничего не ответила. Только этот взгляд, пронзительный и молчаливый, словно игла под ногтем.

— Не смотри так. Я всего лишь плохой аналитик, застрявший в этом бардаке, — выдавил, опуская глаза.

— Ладно… мне пора. Встреча, — бросила ей.

Это было враньё. Никакой встречи не было. До следующей было ещё полчаса.

Мне просто нужно было время, чтобы обдумать стратегию.

В отдел возвращаться не хотелось. Не знаю почему, но был уверен: Лилиана вернётся с новой попыткой отговорить меня.

Поэтому поднялся на 14-й этаж, где действительно должна была пройти встреча, и заперся в туалете. Тусклый свет люминесцентных ламп, шум воды в трубах, запах дешёвого освежителя с химической мятой. Поднял взгляд на своё отражение. Вот почему она так на меня смотрела. Уголки губ приподняты, словно прячу за ними маленький секрет.

— Скрытые мотивы? — прошептал, облокотившись на холодный край раковины. — Слишком громко сказано. Не создавал ситуацию. Просто… нашёл в ней шанс.

Достал блокнот.

Цель:

Создать хедж-фонд с капиталом не менее 10 миллиардов долларов за два года.

Статус привлечения инвесторов:

Директора, которые сейчас на меня смотрят: 30+.

Вот почему и улыбался. Обычного новичка кидают в один отдел, максимум — знакомят с тремя-четырьмя директорами. А тут сразу на "динамическом задании".

Меня таскают по отделам, и благодаря Пирсу теперь все директора знают обо мне. Если всё сыграет правильно — то впечатлю десятки, а то и сотни людей.

Но ничего не делаю это ради галочки в карьере. Директора встречаются с клиентами. А клиенты — это CEO, институциональные инвесторы, миллиардеры, политики. И если история с пари выстрелит… что тогда?

Смогу разогнать свою репутацию по самым верхам. Кто-то из этих богачей захочет вложиться в меня как в будущий актив.

— Легко не будет, — пробормотал, щёлкая ручкой.

Директора не станут болтать обо мне при клиентах. Пари с Пирсом — это искра.

Искра, что вспыхнет и погаснет в стенах Голдмана.

Но… что если подкину дров?

А что, если подкидывать в этот костёр дрова, да ещё плеснуть масла, чтобы разгорелся в настоящий пожар? Шансов немного, но толк в этом есть.

Нужен слух. Не простой — такой, чтобы прокатился за пределами "Голдмана", докатился до Уолл-стрит и зацепил самую верхушку.

История должна стать наживкой: яркой, дерзкой, чтобы её обсуждали долго, смакуя детали. И при этом — чтобы пламя не погасло, а тлело, подпитывая интерес.

Бип-бип-бип!

Будильник резанул тишину, как ножом по стеклу. Время первой встречи.

Первое задание — работа в промышленной группе. Отдел солидный: авиация, оборона, автопром, стройка, химия, транспорт. Всё, что пахнет маслом, металлом и большими деньгами.

Главный конференц-зал встретил тишиной и запахом свежего полированного дерева. Прибыл раньше срока — пятнадцать минут в запасе, как просили в письме. Но вместо обычных четырёх человек за столом толпились больше десятка. Что за черт?

Обычно на кадровом совещании максимум пятеро: управляющий директор, вице-президент, сотрудник да аналитик. Новый человек — добавят ещё одного, но и всё. А тут — словно весь этаж сбежался.

"Не туда зашёл?" — пронеслось в голове. Ноги уже начали пятиться к выходу, взгляд выхватывал номер комнаты на табличке, когда дверь распахнулась, и влетел молодой парень, тыча пальцем прямо в лицо:

— Вот он!

Смех, шум, радостные крики:

— Ты тот самый? Наш новичок! Приветственная вечеринка! Заходи!

Ну значит, место правильное. Просто компания подобралась… колоритная. Похоже, пенсионеры, пропустившие банкет, решили наверстать.

И навалились гурьбой, словно стая голодных псов:

— Так это правда, что Пирс выбрал именно тебя?

— Говорят, встречались в прошлом году? Как прошла стажировка?

— Ваши семьи знакомы? Или как это вообще вышло?

Слова били как пули. Каждый хотел вытащить кусочек личной истории, но за всем чувствовалось одно — имя Пирса. Всё внимание, все вопросы — о нём. Нет уж. История должна стать другой. Главным героем этого слуха будет не Пирс.

Сергей Платонов — вот имя, которое должны запомнить. Исключительный новичок, открытие Пирса — звучит куда лучше, чем "какой-то паренёк, на которого он случайно наткнулся.

Губы тронула лёгкая улыбка:

— Впервые встречаюсь с мистером Пирсом. Видимо, дело в том, что сказал…

— И что же? Давай выкладывай! — настороженные взгляды вцепились, словно крючки.

— Сказал, что восемьдесят процентов выбранных мной акций биотех-компаний обычно приносят хорошие новости.

— Ха! Восемьдесят процентов? — раздался смешок.

— Ну, всё просто. Учёба в медицинском даёт глаз на закономерности, которых другие не замечают.

— Да-да, все новички уверены, что мир крутится вокруг них, — буркнул кто-то из старших, и по толпе прокатился снисходительный смех.

Недоверие витало в воздухе, густое, как сигаретный дым. И неудивительно: если бы каждый медик был пророком фондового рынка, больницы опустели бы.

— Так ты что, с Брентом решил тягаться?

— Парень, тебе будет нелегко. Обряд посвящения — штука суровая.

— Поздно сворачивать. Что делать собираешься?

В голосах звучала насмешка. Ставки на Брента очевидны для всех. Отлично.

— Есть шанс победить? — подколол кто-то, и толпа расхохоталась.

— Реальность не такая, как в твоих идеалах, — добили окончательно.

Но вдруг, словно щёлкнуло:

— Почему бы не сделать на это ставку? — прозвучало громко, отчётливо, словно выстрел.

— Что? — разом притихли.

— Спорим?

— Серьёзно? — глаза заискрились азартом.

Ну конечно. Люди с Уолл-стрит всегда любили хорошие пари.

— Вчерашнюю разборку пропустил. Думаю, будет интереснее, если на кону деньги. Свои.

По рядам прошёл гул одобрения. Кто-то хмыкнул:

— Вот это хватка! Уверен в себе, а?

Когда речь заходит о слухах, важен не только результат — сама история должна будоражить кровь. Допустим, пари удалось выиграть. Новичку прочили поражение, но он взял и вырвал победу. Впечатляющий ход. Вот только слишком уж пресно это звучит, словно рис без приправы. Чтобы сплетня полетела по коридорам, нужны специи.

Например, стоит подмешать пару ярких штрихов:

— Весь отдел поставил на кон свою зарплату, делая ставку на то, что новичок рухнет под тяжестью испытаний.

— Призовой фонд раздулся до немыслимой суммы — 100 000 долларов.

— Никто не верил в успех новичка, но он всё же победил.

Сто тысяч долларов… Даже на слух цифра гремит, словно железные монеты, высыпающиеся на стол. В пересчёте это тянет на целое состояние — что-то около ста миллионов. Играть с такими ставками — всё равно что жонглировать гранатами. Каждый был уверен: выиграть невозможно. Деньги текли ручьём на кон, словно кровь азартных сердец. Но если новичок всё-таки одержит верх? Разве не тянет на историю, о которой будут шептаться у кофемашины? Вот именно к этому и ведётся игра.

Старшие ребята молчат — осторожничают, будто по тонкому льду. Казалось, хоть один из них рискнёт, поставит на чашу весов месячную зарплату — и толпа сорвётся следом, втянется в вихрь азарта.

"Ошибки в расчётах?" — мысль царапнула, словно ногтем по стеклу.

Потеря 470 миллионов долларов за день… Для кого-то это всего лишь месячная премия, но для большинства — пропасть, в которую страшно заглянуть. Не те суммы, что бросают на ветер ради развлечения. Мысль ещё крутилась в голове, когда воздух прорезал холодный, сухой голос:

— Займите свои места, пожалуйста.

Гул голосов осёкся, кресла заскрипели, будто оживая. Запах пластика и бумаги смешался с ароматом кофе — резким, бодрящим, словно пинок по сонной артерии.

В переговорную вошли три новых человека: двое мужчин лет сорока и девушка лет двадцати. Один из мужчин — доктор медицинских наук, вице-президент компании. Женщина выглядела незнакомой. Старшие быстро расселись на стульях у стены. Уже собирался направиться туда же, когда один из сидящих за столом сделал лёгкий приглашающий жест.

"Садись здесь."

За столом — пятеро. Это означало: именно эти люди в числе участников проекта, а остальные — просто зрители. И все взгляды этих зрителей были устремлены не сюда, а на кого-то другого — на блондинку с зелёными глазами, вошедшую последней.

"Вот кого все пришли увидеть."

Всё становилось на свои места. Её красота казалась почти нереальной. Без сомнения, эта женщина входила в тройку самых эффектных, встреченных когда-либо, будь то в прошлом или настоящем.

— Кхм! Почему бы этим двоим новым сотрудникам не представиться? Имя, учебное заведение и город проживания.

После кивка управляющего директора первой поднялась женщина.

— Рэйчел Мосли. Изучала экономику в Гарварде, родом из Гринвича.

Гринвич — район, где когда-то довелось жить в прошлой жизни. Один из самых богатых уголков Америки.

"Неудивительно, что от неё пахнет деньгами."

Как раз возникла мысль, что стоило бы подружиться с ней, как доктор сделал нечто неожиданное.

— Рэйчел тоже моя соседка. Как твой отец?

— У него всё хорошо.

— Ты ведь не ездишь на работу из дома семьи, верно?

— Нет, у меня своё жильё в Нью-Йорке.

Доктор легко демонстрировал близость в непринуждённой беседе. Казалось, он ждал этого момента. Так себя он ведёт далеко не со всеми. Ответ становился очевидным.

"Старые деньги, да?"

Она явно происходила из семьи, где богатство и статус передаются из поколения в поколение. В средневековье доктор был бы благородным рыцарем, а она — королевской особой. В груди нарастало напряжение.

"Нужно заполучить это. Любой ценой."

Для начинающего управляющего фондом такой человек — клиент, который просто не имеет права уйти к другому.

Люди этого уровня — совершенно иной мир. Простым смертным редко удаётся встретить кого-то подобного. С детского сада — элитные учебные заведения, настоящая "Лига плюща для детей", где год обучения обходится в пятьдесят тысяч долларов. Потом — лучшие частные школы, затем университеты с громкими именами. В процессе — браки только внутри своего круга.

Что это значит? Богаты не только родители и родственники, но и все друзья, начиная с детства. Весь их мир — сеть из таких же обеспеченных. Потому управляющий директор и из кожи вон лезет: привлеки одного — и окажешься в цепочке этих людей.

— Следующий.

Не заметил, как короткий обмен репликами подошёл к концу, и настала очередь представляться. Время впечатлить принцессу Рэйчел.

Фокус.

— Сергей Платонов. Можно просто Сергей. Медицинский факультет университета Джонса Хопкинса.

— Родной город?

По правде говоря — Москва, но звучание могло сыграть против. Большинство представителей верхушки — ультраконсерваторы. Нет смысла подчёркивать, что здесь чужой.

— Столько переездов, что места, которое можно было бы назвать домом, просто не осталось. Если точнее — до Альберты приходилось жить в Пало-Альто.

— Пало-Альто? Та самая Кремниевая долина?

— Ага. Отец управлял стартапом.

Не ложь, но и не вся правда. Чем меньше подробностей, тем лучше. Пусть всё останется слегка туманным, с налётом тайны.

— Он умер.

Даже на Уолл-стрит не принято копаться в чужом горе. Как и ожидалось, управляющий директор сухо откашлялся, словно сглатывая лишние вопросы, и перешёл на другую тему:

— Связался с генеральным директором Colton — они наконец-то открыли кимоно. Рентабельность мизерная, акции топчутся на месте уже два квартала. Им срочно нужен свежий капитал….

Вот теперь встреча пошла по-настоящему. Сухие цифры, аббревиатуры, корпоративный сленг — всё как полагается. Но управляющий директор с вице-президентом были настолько воодушевлены, что болтали без остановки, словно забыв о формальностях.

— Похоже, их тревожат голубиные настроения на рынке. Больше всего боятся оказаться единственными, кто сядет в лужу.

— Запуск нужен в этом квартале. Иначе следующее окно откроется только в следующем году….

— Вот этого допустить нельзя. Добавьте рыночные данные в ECM, проверьте, чтобы страница консолидации была чистая, и по максимуму увеличьте число сносок. Данные по приросту и размыванию обновляем через SOTP и FMC….

Не то чтобы удавалось за всем уследить, — взгляд скользнул на Рейчел. Та выглядела так, будто внезапно оказалась в тумане, где слова только звучат, но смысла не имеют.

— Да, впервые слышите этот уоллстритовский птичий язык, верно?

Уолл-стрит разговаривает на своём наречии. "Dove" — голубь, слабость рынка, антоним к быкам и медведям. "Over the skis" — лезть вперёд паровоза, действовать преждевременно. Таких выражений — сотни, и все как на ладони для тех, кто в теме.

Ближе к финалу встречи управляющий директор хитро прищурился на Рейчел:

— Рейчел, сможете подытожить то, что мы обсудили?

— Хм?

Классика жанра: лёгкий троллинг для новичков. Только вот Рейчел напряглась так, что стало неловко даже ему. Он понял это мгновенно и перевёл взгляд:

— Ну что, Шон?

Всё равно что выйти на сцену под свет прожектора. Но момент стоил того.

Клиент уверен: рынок восстановится, вопрос лишь во времени. На странице обзора рынка нужно показать, что импульс выхода из медвежьего тренда уже есть, а в сносках — чёткие источники. Ссылку на прежний отчёт FMC упомянули, но этот файл ещё не попадался, придётся просмотреть перед тем, как вносить правки.

— …!

Доктор едва заметно расширил глаза. Не просто повторение услышанного — переработка, суть, ясная как день.

— Это первый опыт работы в инвестиционном банке?

— Да.

— …Впечатляет.

Он и правда выглядел довольным. Впрочем, ничего сверхъестественного: пара месяцев в деле — и любой способен на то же. Но люди обожают удивляться, когда новичок делает то, что для них привычно. Как пятилетка, лихо шпарящий таблицу умножения.

Видимо, удалось закрепиться в статусе "талантливого", а не "безнадёжного". Ещё чуть-чуть — и можно было бы дорасти до "гения", но….

— Проект назовём “Кимоно”. Черновик нужен к завтрашнему дню….

Развить успех не дали: встречу закрыли быстро. Перед уходом управляющий директор мягко улыбнулся Рейчел:

— Неделя будет плотной. Вернусь, скорее всего, только к среде. Но если что-то прояснится — пишите, не стесняйтесь.

— Да.

— Даже если это что-то незначительное, не стесняйтесь обращаться. Считайте другом вашего отца.

— Это… может оказаться сложным.

Управляющий директор собирался отсутствовать несколько дней. Человек, который должен был собственными глазами увидеть, насколько велик потенциал, и донести это до богачей, тоже исчез из поля зрения. Но тревожиться пока рано. Принцесса, перед которой преклоняется даже управляющий директор, всё ещё здесь.

— Если слухи разлетятся, пусть уж лучше она и станет их источником.

До среды всё внимание будет сосредоточено на Рейчел.

Когда встреча подошла к концу, взгляд упал на пожилых сотрудников, сидевших вдоль стены. Шум стульев, скрипучие колеса кресел — и шаги направились к ним.

— Продолжим наш разговор?

— Беседа?

Речь, разумеется, шла о пари. Им стоило рискнуть зарплатами, чтобы подлить масла в огонь. Было ощущение, что раньше они не поднимали эту тему лишь потому, что ситуация застала врасплох, но….

— А, давайте оставим личные дела на послеработы!

— Эй, Тай! Новичков нужно направить!

Упрямые. Ни малейшего намерения ввязываться. Видимо, эффективнее будет собрать добровольцев, чем продолжать давить. План пришлось подкорректировать — сосредоточиться на принцессе.

— Рейчел, ты знаешь, где сесть, да? Шон, займёшь это место….

Старший специалист, назначенный на тот же проект, проводил нас с Рейчел к столам и раздал указания.

— Шон, займись разметкой, а заодно проверь шаблон FMC. Рейчел, составь PIB и свяжись с BIS, чтобы собрать глобальные данные. И еще нужны цифры по темпам роста спроса на диоксид кремния и фанеру высокого давления.

— Что?

Рейчел явно растерялась, пришлось выручать:

— Служба общественной информации и деловой информации, верно? Контакты у тебя в списке.

— Да, сообразительность.

Ни благодарности, ни улыбки.

— Гордая?

Или осторожная. Раньше она выглядела неловко, когда управляющий директор напоминал о связях. С ультрабогатыми всегда так — прекрасно понимают цену знакомств. Если её настороженность так высока, остаётся лишь один путь.

"Рейчел должна сделать первый шаг."

Хочет ли начать разговор или вывести отношения за рамки сухой коллегиальности — это должно исходить от неё. Поэтому оставалось лишь игнорировать и сосредоточиться на работе.

Текущий проект — сделка по слиянию и поглощению. Colton планирует приобрести Asetron и просит оценить, стоит ли это. В их линейке — диоксид кремния, высокопрочные пластики и фанера высокого давления. Раз речь зашла о прошлых проектах, начнём с этого.

Щёлк! Щёлк! Щёлк!

Папки на сервере раскрывались одна за другой, когда за спиной раздался голос пожилого мужчины:

— Что вы видите, глядя на это таким образом?

Шанс — показать принцессе умение мыслить.

— Сравнение с другими компаниями выглядит необычно. Похоже, хотят, чтобы в анализ рынка вошла готовая продукция, а не только сырьё. Например, вместо оценки рынка кремния стоит подчеркнуть потенциал роста солнечных панелей на его основе.

— Ты действительно новичок?

Старший искренне удивился, но время самодовольству не пришло.

— Это то, что может сделать каждый.

— Нет, не каждый. Даже с острым умом трудно до этого дойти. Самое сложное — объяснить это другим.

Отлично, продолжай. Пусть принцесса слышит каждое слово. Взгляд задержался на старшем, но тот, встретив глаза, поспешно отвёл их.

— Ну, держитесь того же курса! И никаких личных разговоров на работе!

Он почти убежал, словно опасаясь, что снова всплывёт тема пари. Со стороны могло показаться, что кто-то лишает людей зарплаты. И этот загадочный кто-то сидит прямо на моём месте.

В целом, справочные материалы изучены. Теперь нужно распределить задачи, чтобы не дублировать работу — ведь нас двое на проекте. Но первый шаг сделать нельзя. Пришлось ждать, но и Рейчел не двинулась.

"К этому моменту она уже должна была что-то сказать… верно?"

Прошёл час, и в комнате всё ещё висела густая, почти ощутимая тишина. Она словно давила на виски, напоминая тяжёлое покрывало, под которым трудно дышать. Лишь мягкий шелест вентиляции и еле слышный скрип кресел разбавляли это молчание. В конце концов, один из старших не выдержал и вмешался, его голос прозвучал ровно, но с оттенком усталого примирения:

— Почему бы вам не выбрать каждому по задаче?

— Какой вариант вам больше нравится?

Первой решилась заговорить Рэйчел. Неохотно, как будто слова приходилось вытаскивать клещами:

— Ты можешь выбрать первым.

— Мне безразлично любое из этих мнений….

— Тогда начну с кремния. С фанерой ты справишься.

— Хорошо.

Экран компьютера светился ровным холодным светом, но взгляд невольно задержался на Рэйчел. Её тонкие черты, строгие, но не лишённые мягкости, и зелёные глаза с хитрым проблеском на мгновение приковали внимание. Было в ней что-то от хищной кошки, которая будто всегда на шаг впереди.

Она уловила этот взгляд. Повернулась чуть резче, чем требовал момент, её глаза встретились с моими.

— Вы хотели что-то ещё сказать?

— Нет, просто хотел предложить скорректировать рабочий процесс в зависимости от прогресса.

Слова сорвались быстро, как оправдание, выстроенное на ходу. Экран снова заполнил поле зрения, словно надёжная ширма. Внутри же кольнуло раздражение на собственную слабость.

"Её взгляд немного несправедлив."

Лучше не рисковать — никаких лишних взглядов в её сторону. Сейчас нет времени отвлекаться на красоту. Рэйчел — не просто эффектная женщина; это будущая клиентка, за которой тянется вереница влиятельных людей.

Стук-стук-стук! Пальцы ожили на клавиатуре, печатая ритмично, как метроном, отбивающий нервную дробь. С каждой секундой работа втягивала глубже, хотя время от времени ощущался её взгляд — лёгкий, косой, будто скользящий по щеке. Интересно, что именно в этом взгляде — любопытство или расчет?

Но часы шли, и никаких шагов с её стороны. Пустота. Даже слова не прорезали этот вязкий воздух.

И вдруг — резкий контраст: голос, полный жизни, словно всплеск воды в неподвижном пруду:

— Рэйчел! Хочешь поужинать?

— Я иду в кафетерий. Хочешь пойти со мной?

Мимо прошли двое — молодые, с лёгкостью в движениях, от которых веяло тем самым беспечным задором новичков. Только после этого Рэйчел повернулась.

— Шон, хочешь присоединиться к нам на ужин?

Жест доброжелательности, но не больше. Не её инициатива, не приглашение наедине. Ужин в компании коллег в душной корпоративной столовой — продолжение рабочего дня, только с запахом еды. Рэйчел это понимает, поэтому и спросила так, между делом.

"Тем не менее, это неплохо."

Когда вокруг много людей, легче вытащить из тишины чужое прошлое, осторожно разглядеть трещины в маске. Самое время узнать больше о нашей принцессе.