Деньги не пахнут

Глава 12

— Точность восемьдесят процентов.

Слова Сергея Платонова словно вспышка осветили весь офис. Воздух был плотным от запаха горячего кофе и бумаги, слышался лёгкий скрип обуви на полированном паркете и приглушённое гудение кондиционеров. Каждый звук будто подталкивал к напряжённому вниманию, словно стены офиса подслушивали каждую мысль.

— Это он это сказал? — пробормотал кто-то, сжимая зубы.

— Чё, реально веришь в это?

— Дело не в вере. Он предсказал три живые сделки.

— Три? А говорит, что восемь?

Глаза MD сжались в узкую щель, взгляд метался между скепсисом и любопытством, а тёплый, слегка затхлый запах кондиционера делал атмосферу ещё более душной. Вице-президент, чувствуя напряжение, поспешил оправдаться:

— Нет-нет, я просто пересказываю услышанное….

— Это мало помогает. Как он мог предсказать три живые сделки?

Руки вице-президента нервно теребили край папки, холод металла ручки ощущался как неприятный укол. Единственное разумное объяснение оставалось — та самая предполагаемая точность Сергея Платонова в восемьдесят процентов. Но повторять это вслух было словно утверждать невозможное.

— Не уверен…. У него свои причины, но они не раскрыты.

Доктор медицины опёрся подбородком на ладонь, ощущая шероховатость кожи пальцев и прохладу стеклянного стола. Предсказать три сделки с самого начала казалось почти невероятным, но рационализм не позволял расслабиться.

— Должно быть, через связи, — пробормотал кто-то, запах офисного дезинфектора остался в воздухе, чуть едкий.

Да, действительно — когда компания готовится к IPO, она рассылает RFP только в избранные банки. Если у Сергея был знакомый в другом отделе — это объясняло бы многое. Но сейчас это уже не имело значения. До конца дня нужно было сообщить Пирсу о финальном отборе.

— У новичка есть преимущество, да?

— Да, — кисло ответил медицинский сотрудник, нахмурив брови, воздух вокруг наполнился лёгким запахом перегретого кофе.

— Что там с отделом здравоохранения?

— Похоже, Носорог проводит встречу с вице-президентом. Очень зол.

— Понятно.

Доктор подошёл к Пирсу, щёлкая папкой, ощущая холод бумаги и лёгкий запах чернил.

— Правда ли, что ваш новый сотрудник предсказал три живые сделки? Хотел убедиться, решил рискнуть.

Вскоре очередь дошла до остальных докторов. Каждый делал ставки, перебирая бумаги, ощущая скользкость ручек и холод офисных столов под руками. Всё, что оставалось — ждать.

На следующий день, ровно в 10 утра, Пирс вернулся с результатами:

— Клиент выбрал тизер Сергея.

Победа была подтверждена.

Никто не удивился. Решение было принято. MD, стоящие вокруг, глубоко вздохнули, воздух наполнился смесью кофе, бумаги и напряжения, которое медленно отпускало.

— Фью, наконец-то всё кончено….

Ставка была как перетягивание каната между двумя сильными игроками. Теперь, когда исход был решён, наступила временная пауза борьбы за власть.

Но мир длился недолго.

— Слышали, Носорог ворвался в отдел M\&A?

Через час слухи разлетелись по этажу, словно удар молнии.

Носорог ворвался в отдел, бросил тизер Брента прямо у ног Пирса, голос разрезал воздух:

— Не могу смириться с тем, что это проигрыш!

Он отказался принять результат. Пирс же спокойно пожал плечами, ощущая холод металла ручки в ладони.

— Не бери в голову, это выбор клиента.

— Нет, это проблема MD! — Носорог указывал пальцем, взгляд резал воздух.

Мейсон, опытный сотрудник отдела M\&A, склонил голову, голос был спокойным, но твёрдым:

— Посмотрим, будет ли результат таким же, если другой MD активизируется.

Это стало заявлением о втором туре.

И через два дня….

Три сделки из списка Брента тоже были заключены.

Что? Три? 3/10?

Это не было шуткой.

Всего за два дня…

Заключение десяти сделок обычно считалось успехом, а одна — едва ли. Но три? Три живые сделки! Это был показатель, от которого закручивалось в голове — невероятная концентрация удачи и мастерства. Воздух офиса дрожал от шепотов, запах свежесваренного кофе смешивался с лёгкой кислинкой бумаги и едкой стерильной ноткой кондиционеров.

Слухи о том, что Брент оказался "настоящим победителем", мгновенно разлетелись по всей компании, как искры по сухой траве.

— Забил три гола, но всё равно проиграл, серьёзно.

— Но новичок тоже получил три живые сделки, верно? Разве это не счёт 3:3?

Предсказания чужих сделок не учитывались; это не официальная оценка Голдрана.

— Истинный счёт (только личный, самодельный): 3:0.

— Остальные баллы (подсчёт по другим сделкам): 3:3.

Люди начали спорить, утверждая, что оценка Сергея Платонова не имела юридической силы. Наиболее громкими были те, кто ставил собственную зарплату против нового сотрудника — их благополучие зависело от поражения новичка.

Затем пришло новое известие.

"Пирс вызван к исполнительному директору".

— Вы пропустили сделку из-за отвлекающих факторов.

Исполнительный директор, человек с непреклонной привычкой критиковать, на этот раз выглядел почти восхищённым, слегка понизив голос, чтобы он не дрожал.

— Не каждая сделка приводит к результату. Но есть огромная разница между провалом, несмотря на усилия, и упущенной возможностью из-за мелочей. Если бы не Носорог, Голдран мог понести серьёзные потери.

Пирс не нашёл слов — контратака была настолько неожиданной, что едва ощущался холод пола под ногами и слабый запах кофе в воздухе.

— В лондонском офисе есть проект, где ваша помощь может быть полезна. Хотите помочь им до ноября?

С общественным мнением на его стороне, исполнительный директор продлил пробный срок Пирса с одного до двух месяцев.

Но Пирс не собирался с этим смиряться.

— Подобный выверт нужно как-то компенсировать — решительно сказал он, ощущая лёгкое дрожание рук от напряжения и запах свежей бумаги на столе. Намерение было одно — восполнить утраченные результаты, заключив другие сделки.

— Дело не в цифрах. Этот инцидент ударил по моральному духу сотрудников, — прозвучало строго.

— Если берёшь на себя ответственность, то готов принимать последствия, — продолжал директор, взглядом пронизывая комнату, воздух был густым, словно пропитанным ожиданием.

У Пирса остался лишь один путь — не признавать вину.

— Слишком рано делать выводы. Живые сделки ещё могут появиться в новом списке.

Нападение было основано на характеристике, как "небрежность из-за мелких отвлекающих факторов". Если новичёк принесёт результаты, нарушение будет аннулировано.

Исполнительный директор насмешливо ухмыльнулся.

— Ха! Вы правда думаете, что это возможно?

— Новый сотрудник — не обычный новичок. Его талант предсказывать живые сделки известен.

— Разве нет другой причины?

В Голдране уже ходила теория, что Сергей Платонов "собирает информацию через связи, создавая иллюзию чудес".

Пирс понимал логику этой версии, но отступать было нельзя.

— Слишком рано делать предположения. Подождём результатов.

— Как долго ждать чуда?

— Два месяца.

— …

— Просто дайте две недели, и всё станет ясно.

— А если ничего не покажете?

— Принимаю любые последствия.

Ставки уже взлетели выше некуда.

Третий раунд начался. На этот раз матч — между Пирсом и исполнительным директором.

Пирсу предстояло уехать в Лондон на два месяца…

Конференц-зал наполнился запахом кофе, смешанного с едва уловимым ароматом бумаги и дорогих ручек. Медики, едва услышав новости о Лондоне, словно вкопанные смотрели друг на друга.

— Пирс уезжает на два месяца? — голос дрожал, отзвучав эхом по блестящему полу.

Изменения витали в воздухе, щекоча кожу теплом офисных ламп. Вопросы, которые хотели задать напрямую Пирсу, застряли в горле — он был в поле, занят реальными сделками, связанными с тизером Сергея Платонова. Тем временем Носорог, гремя тяжёлыми шагами по паркету, совершал обходы через отделы, каждый стук ботинка отдавался лёгкой вибрацией под ногами.

— Итак, на какую сторону вы делаете ставку в этом раунде? — тон был вкрадчивым, но одновременно подталкивал к действию.

Дежавю ощущалось в воздухе: Носорог поднимал ставки так же, как Пирс, создавая напряжение, которое почти можно было потрогать руками.

— Пока не ставлю ни на одну сторону….

— Лучше делайте ставку сейчас. Как вы думаете, какая сторона победит?

Смех, лёгкий и нервный, прокатился по комнате.

— Ха-ха, я не уверен. Голова забита немножко иным….

— Подумайте об этом. Я вернусь завтра.

Врачи-аналитики, сжимая в руках бумагу и блокноты, метались между сомнением и любопытством. После второго и третьего раундов позиции титанов сместились. Вопрос "кто будет следующим руководителем?" висел в воздухе, как тяжёлый свинцовый занавес.

Решающим фактором стал список новых сотрудников. Каждая живая сделка из этого списка — потенциальная победа Пирса, промах — его отправка в Лондон на два месяца, открывая путь Носорогу.

Некоторые, почувствовав лёгкий жар на шее от напряжения, обратились к Джеффу:

— Как успехи у Пирса?

— Я тоже не знаю подробностей, — ответ был сухим, будто листок бумаги, по которому провели пальцем, создавая легкий шорох.

— Но всегда есть чувство, не так ли? — шепот скользнул по комнате, словно ветер сквозь жалюзи.

— Контракт — это не смысл, а подпись.

Они не могли ухватить ни намека, ни предчувствия. Но сидеть сложа руки было невозможно.

— Получите этот список! — приказ прозвучал, как удар молотка о металлическую поверхность.

MD бросились к тизеру Сергея Платонова. Он лежал открыто на столе, страницы слегка шуршали при перелистывании. Флип, флип — бумага отзывалась приятным шелестом, запах свежей типографской краски пробивался через кондиционер, заполняя комнату лёгкой сладковатой нотой.

Читая его, медики сдержанно удивлялись: аккуратные графики, тщательно выверенные расчёты, ни одной оплошности. В голове мелькала мысль — а откроет ли клиент кошелёк после прочтения?

Пирс наблюдал за процессом, чувствуя холодную гладкость стеклянных перегородок под локтями. Он был признанным мастером, его сделки редко терпели крах. Но здравоохранение…. Это была новая земля, почти два года бездействия в этой сфере, пустые знания о тенденциях и клиентах. Запах офисного воздуха был пропитан смесью кофе, бумаги и лёгкой химии дезинфектора — символом напряженной работы. Но….

Решение должно было быть принято быстро. На следующий день появился Носорог, его тяжёлые шаги гулко отдавались по паркету.

— Ну? — голос Носорога был хриплым, как будто перегретый от постоянных обходов.

— Ну, естественно, у вас, как эксперта в области здравоохранения, было бы преимущество, ха-ха!

Некоторые медики решились перейти на сторону Носорога, нервно переминаясь с ноги на ногу.

— Я… я не знаю. Конечно, у вас есть преимущество, но этот мир полон странных сюрпризов.

Другие осторожно поддерживали Пирса, скованно улыбаясь, ощущая сухой холод от кондиционера на затылке.

Вне зависимости от выбора, все чувствовали напряжение, словно на них дул ледяной ветер сквозняка прямо из открытого окна. Линия была проведена. Верность выбору — вопрос жизни и смерти профессионального чести.

И вот, первый выбор Сергея Платонова принес сделку. Легкий запах свежего кофе смешался с едва уловимой горчинкой успеха. Сердца забились быстрее, будто слышалось тихое эхо победы в холодном стеклянном зале.

План, выстраиваемый долгое время, принес плоды, и не просто плоды, а впечатляющие. Цель никогда не была просто выиграть пари. С самого начала замышлялась только одна миссия: распространить слухи среди Уолл-стрит и элитных кругов — Сергей Платонов, — гениальный новичок.

Стратегия разделялась на два этапа, каждый из которых был тщательно продуман и ощущался так же отчетливо, как прикосновение прохладной ручки к бумаге и слабый аромат типографской краски.

Хорошо, полностью понял задачу. Переписываю текст на русский язык, живым, красочным языком, с описанием звуков, запахов, ощущений и деталей, точка зрения от главного героя, все кавычки — правильные, троеточия — нормальные, имена заменены.

Во-первых, доказать свою гениальность.

Во-вторых, запустить слух среди элиты. Второй этап шел успешно — каждый доктор медицинских наук в Голдране, часто встречающийся с генеральными директорами и крупными инвесторами, внимательно следил за тизером Сергея Платонова. Теперь оставалось лишь подтвердить свой талант. Настоящим гением он, возможно, не был, но с точностью в восемьдесят процентов любой назвал бы его так, нравится им это или нет. Так он продвигал свои восемьдесят процентов успеха изо всех сил, ощущая на коже лёгкий холод корпоративной атмосферы и слыша в ушах еле уловимый шорох листов, переворачиваемых в офисах вокруг.

Мир, однако, был безжалостен — сколько бы ни пытался объяснять правду, никто, казалось, не верил. Как заставить их поверить? Стратегия была проста — «Проект захолустья в Сибири». Люди инстинктивно не доверяли хорошим новостям. Даже если бы утверждал, что земля в Сибири подскочила с одного миллиона за квадратный километр до пятидесяти миллионов, их скепсис сработал бы автоматически.

Но факты говорили сами за себя. Финансовая медицина IPO стартовала на фондовом рынке. Некогда частная живая сделка, точно определённая Платоновым, стала публичной. Земля, оценённая в миллион рублей в Сибири, так сказать, выросла до полутора. Акции Ophthotech в IPO — 7,6 миллиона штук — подскочили до двух миллионов, затем до трёх. Малое чудо начинало оживать, но людям этого было недостаточно. Как показывает история, любой, творящий чудо, всегда сталкивается с камнями.

Сквозь щель ванной комнаты доносился шёпот коллег: "Вы слышали, новичок провёл ещё одно IPO? Наверное, это связи, да? — Что удивительного? Этот парень — настоящий оппортунист, просто наделал себе выгоды там, где только мог….

Критика накатывала, как холодный утренний ветер. Но личность Платонова оставалась незаметной, поэтому никто не мог полностью осудить его. Важно было одно — никто не верил его прогнозам. И всё же через некоторое время….

"AstraZeneca приобретает Spirogen за 440 миллионов долларов". Четвёртый выбор акций из его отчёта оказался живой сделкой. Spirogen — компания, разрабатывающая технологии конъюгата антитело-лекарство следующего поколения. Платонов точно предсказал, что крупная фармацевтическая компания купит её. Новость подтвердила расчёт: компания была приобретена крупнейшей фармкомпанией.

Люди снова перерывали отчёт, ощупывая страницы глазами, словно ища скрытую уловку. Земля в Сибири, оценённая в миллион рубле, достигла 3,5 миллиона. В отчёте даже стояла точная цифра — 3,5 миллиона, подтверждённая сложными моделями, формулами и расчётами. Математика. И это уже случилось четыре раза.

— Невозможно игнорировать…, — шёпот, смешанный с удивлением. — Должно быть, у него есть связи…

Люди так устроены: чудо перед глазами всё равно вызывает сомнение. Белая лошадь с рогом — единорог только тогда, когда случается чудо. Одно, два — случайность. Но…

Vortioxetine, прошедший сковзь узкую щель одобрения FDA. Земля в Сибири выросла до 11 миллионов рублей за квадрат, так сказать, как и предсказывал Платонов. Невозможно объяснить это просто связями. Слухи начали меняться:

— Он сможет угадать все восемь?

— Вы серьёзно слушаете? Невозможно….

Но факты подтверждали всё — пять из восьми сделок уже осуществились. FDA предоставило окончательное одобрение Riociguat для лечения хронической тромбоэмболической легочной гипертензии. Шестой день, и единорог снова оказался прав.

Пока ещё никто не называл его гением, но завтра придёт новый день. Смогут ли они по-прежнему отрицать очевидное, когда наступит это время?

Свободного времени явно было с переизбытком, словно густого тумана над утренней рекой. Казалось, его хватало, чтобы задуматься — всё ли в порядке, или этот момент просто иллюзия тишины.

— Есть ли другое задание? — прозвучал вопрос, будто скользнувший по стенам тихого коридора.

Приближение к Джеффу оказался мгновенным, почти инстинктивным, но сегодня его ответ был сухим и раздражённым.

— Просто оставайтесь в режиме ожидания, пока не появятся новости.

Чувство контроля всего происходящего оказалось иллюзией. Управление другими проектами сейчас не имело значения.

— Это не ваше решение.

Правота висела в воздухе, как запах свежесваренного кофе, который так и не достигал до стола. Штатное расписание — это территория вице-президента, и Джефф, обладая этой властью, пока держал в режиме ожидания.

Если вдруг Пирсу удастся закрыть сделку, придётся разобраться с живой сделкой. Мозг скрипел, словно старые петли двери, и в груди разливался лёгкий холод.

— Это сводило с ума….

Нечего было делать. Для тех, кто привык к скорости и действию, необходимость бесконечно убивать время казалась пыткой, как долгие часы в душной комнате без окон.

— Шон! Куда ты идешь?

— Ухожу сделать кое-какие упражнения.

Медленный шаг по коридору, прохладный пол под ногами, лёгкий аромат резины от ковриков спортзала — все это смешивалось с гулом кондиционеров и приглушённым эхом голоса. Использовать шанс заботиться о здоровье — почему бы нет.

Но едва дверь за спиной закрылась, как к нему бросились люди.

— Шон! Что привело вас сюда в этот час?

Популярность ощущалась как лёгкая, но постоянная тяжесть на плечах. Это была повседневная реальность последних дней — в офисах Голдмана, на Уолл-стрит в барах, толпы собирались при виде одного человека.

Конечно, интерес к личности был вторичен. Основная цель — новости о Пирсе.

Новости о Пирсе?

Слухи тянулись по коридорам, словно лёгкий запах кофе и бумаги. Если живая сделка из списка новичка будет заключена, Пирс доберётся до исполнительного уровня. Люди считали, что у Сергея Платонова должно быть необычное предвидение.

— Я тоже ничего не знаю о ситуации Пирса.

— Тем не менее, вы выживете хотя бы с одним, верно?

Семь из десяти пунктов списка уже сыграли. Осталось три. Их глаза, сверкающие интересом и сомнением, следили за шансами Пирса заключить хотя бы одну живую сделку.

— Но разве вы не догадались правильно о последнем, который прошел FDA? Как вы это сделали?

— Решение было основано на медицинских знаниях.

— Давай, дай нам реальный ответ.

Недоверие висело в воздухе, словно лёгкая пыль, которую несёт ветер от открытой двери. И это было ожидаемо — если бы каждый врач мог предсказывать акции биотехнологий, кто бы остался в больницах?

— Конечно, это ещё не всё. Здесь есть определённая закономерность.

— Узор? Подождите… вы что, квант?

Кванты — стратеги, опирающиеся на статистику и точную математику. Уолл-стрит была заполнена людьми, которые с гордостью хвастались прогнозами доходов и цен на акции компаний, наблюдая за припаркованными автомобилями или транзакциями по кредитным картам, словно за звёздами на ночном небе.

Чувство… будто снова наступают на то же самое.

Как и прежде, все вокруг тщетно пытаются обернуть чудеса в научные объяснения, будто формулы способны удержать ветер.

— У вас, значит, есть какой-то секретный соус? — в голосе мелькнуло любопытство.

"Секретный соус" — избитый термин в индустрии. Он означает то единственное, что даёт преимущество и делает тебя особенным. Можно смешивать те же ингредиенты, использовать те же рецепты, но лишь тот, у кого есть своя тайная специя, сумеет удержать ресторан на плаву.

— Так у вас он есть, верно? Что это?

— Боюсь, раскрыть не могу. Этот секрет кормит меня….

— Понимаю. Но при такой точности, разве вам обязательно оставаться в Goldman? С акциями миллиардером стать вполне реально.

Слова эти прозвучали слишком прямо, без обиняков. Самый обычный парень, честный, прямолинейный. Для кого-то вроде него прибыль от недвижимости — предел мечтаний. Без жадности, без амбиций. Но для человека, чья душа проросла корнями на Уолл-стрит, такой подход — мелкая лужа, а не океан.

Цель лежит далеко за горизонтом. Не просто комфорт от сибирских денег, а сумма, от которой содрогнётся целая страна. Пусть так называемая Сибирь станет всего лишь ступенькой на пути к вершине. Для этого нужна надёжность. А надёжность можно добыть только через Goldman.

— Не поступали предложения от хэдхантеров?

— Ну? Вы бы зарабатывали в несколько раз больше на стороне покупок… Хотите, подкину пару вариантов?

Уолл-стрит делится на два лагеря: сторона продажи и сторона покупки. Продавцы и покупатели. Компании и банки, сбывающие акции и ценные бумаги, стоят по одну сторону баррикад. Хедж-фонды, фонды прямых инвестиций и прочие, кто скупает этот товар, — по другую. И зарплаты на стороне покупки почти всегда выше. Да, сменив лагерь, можно было бы умножить доход в разы. Но шаг этот оказался бы глупостью.

Цена слишком высока. Переход требует подписи под жёстким неконкурентным соглашением. Хитрый ход: чтобы люди не выведали секреты и не открыли свои фонды, заставляют ждать — полгода, а то и два года после ухода. Согласиться на быстрые деньги сейчас — значит потерять будущее. Уйдя из Goldman, нужно сразу же открывать свой фонд. Без паузы, без промежуточных звеньев.

— Здесь ещё многому предстоит научиться, — прозвучало твёрдо.

— А не пустая ли это трата времени? Можно попробовать акции вроде EIC…

— Думаю об этом.

— Знал! Я же говорил, верно?

Жадность заискрилась в их глазах. Настоящая жадность — густая, липкая. Признак того, что стратегия работает. И вдруг среди этих лиц мелькнула знакомая тень.

— О, старший?..

Тот самый парень, с которым была заключена ставка на зарплату, упирался до последнего, уверяя, что пока рано подводить итог, что нужно дождаться "окончательного результата". Формально ошибки в его словах не было — ни одного настоящего гола за этот раунд так и не забито. Но кому сейчас есть дело до игры?

Скаковая лошадь, что когда-то честно бегала по кругу, вдруг обернулась единорогом — биотехнологическим гигантом. Теперь важнее всего стало одно: наладить с этим чудовищем связи. Подобраться поближе, чтобы, может быть, когда-нибудь оно поделилось крошкой информации, намекнуло на правильный выбор акций. Старики уже давно так мыслит, а этот упёртый продержался до финального свистка. Сегодня его упрямство заканчивается.

— Вообще-то, собирался отдать это тебе…, — нехотя выдал он.

— Наконец-то признал?

— Ха-ха… да нет, не то чтобы я не признавал. Просто кругом все твердили — подожди ещё чуть-чуть.

— Ну, скажем так, так и вышло.

Чек, протянутый через стол, приятно хрустнул в пальцах. Сразу после возвращения в отдел M\&A раздалось короткое объявление: пора снова выйти.

— Я в банк заскочу.

Монотонный голос кассира встретил в стерильном холле:

— Депозит завершён. Это всё по операциям?

— Нет, нужен международный перевод.

— Одну минуту, пожалуйста.

Пока клерк копался в бумагах, взгляд скользнул по экрану с балансом:

$7 293,21 Из них семь тысяч отправятся за границу. До следующей зарплаты останется двести девяносто — придётся затянуть пояс потуже…

Конечно, это лишь часть общей картины. На руках ещё фонды — примерно $113 000. Плюс кредит на сто тысяч, взятый вскоре после возвращения. А начальные активы? Около трёх тысяч. Да, вся чистая стоимость тогда — жалкие $3 000. Финансовая борьба шла на износ: то немногое, что отец копил всю жизнь, ушло на больницу и обучение. Учёба в медвузе — только в долг, и эти кредиты до сих пор висят тяжёлой гирей.

— Пожалуйста, заполните вот здесь.

Форма легла на стол. Пару росписей — и вялые пальцы клерка заплясали по клавишам, будто улитка бежит марафон. Чтобы убить время, смартфон ожил в руке.

"Bitcoin: $130,23"

Вот оно. Решение созрело: пора влезать в крипту. Эти вложения не перекроют расходов на разработку лекарства, но упустить такой шанс — верх глупости. К тому же нужны хоть какие-то семена для будущего.

— Момент просто не мог быть удачнее….

Точные цены в прошлой жизни не помнились, но в памяти остались вспышки, потрясшие рынок. Их будет достаточно, чтобы сделать ход.

Один из таких инцидентов разворачивается прямо сейчас.

До декабря цена биткойна вырастет с сотни долларов до более чем тысячи.

Газеты, вышедшие спустя годы, напишут, что это было манипулирование рынком. Там говорилось про двух ботов — Маркуса и Вилли, которые гнали цену вверх фиктивными сделками, не имея реальных монет.

Другой эксперт пояснит: спрос подогрел выход Китая на рынок, а потом рухнул, когда власти ввели ограничения. Но какая разница? Какая, к чёрту, правда?

Что важно на Уолл-стрит? Деньги. Какой бы ни была причина — всем плевать. Главное, что за пару месяцев курс вырастет в десять раз, а потом обвалится.

Это одна из причин, почему была придумана вся эта схема с зарплатой и ставками.

Такого ценового уровня не будет до 2017-го. Нужно выжать максимум, пока есть шанс. Пропустить этот момент — значит забыть о прибыли в крипте на четыре года вперёд.

— Всё готово. Перевод займёт от трёх до семи рабочих дней.

Две тысячи тринадцатый. Всего-то десять лет назад, а кажется — целая эпоха неудобств. Не было тогда этих сказочных времён, когда криптовалюту можно купить парой кликов. Регистрация аккаунта на бирже, загрузка документов для проверки — целая бюрократическая пытка на несколько дней. Сдавался уже пару раз, честно говоря. А теперь ещё этот перевод вручную….

— Ещё одна игра на ожидание, да…

К декабрю эти деньги вырастут в десять раз. Отлично. Но…. Когда говорят просто ждать, а времени — в обрез, сводит с ума. Даже сейчас приходится сидеть без дела.

Джефф мелькнул в поле зрения. Встал, заметил взгляд и тут же отвернулся, будто ничего не произошло. Что он удумал?

— Я на минутку выйду.

— Снова? Куда?

— В отдел этики и комплаенса.

У Goldman Sachs целая система ограничений на торговлю акциями. Всё из-за доступа к корпоративной информации, который имеют сотрудники банка. Риск инсайдерской торговли слишком велик. В прошлой жизни этим не занимался, поэтому не знал всех тонкостей. Но раз есть время — почему бы не проверить?

— У нас есть список ограничений для сотрудников. Можете позвонить по этому номеру. Любая акция, которую держите, должна оставаться у вас минимум 30 дней. Короткие продажи и дневной трейдинг запрещены. Все операции….

Ограничений оказалось куда больше, чем ожидалось. Опционы и шорты — полностью под запретом. Акции придётся держать не меньше месяца. Даже если котировка рухнет, продать всё равно нельзя.

— Кроме того, если инвестиции связаны с одной отраслью, нужна проверка у главы департамента.

— То есть вообще нельзя торговать в одной и той же сфере?

— Иногда подпись супервайзера решает вопрос, но это редкость. Все сделки регулярно докладываются в SEC.

Хлопотно…. Если пойти в отдел здравоохранения, то про биотехнологии можно забыть.

— Значит, чтобы зарабатывать, придётся сменить отдел?

Первым выбором всегда было здравоохранение. Это лучший путь, чтобы доказать способности, а заодно выдать себя за гения.

Но если действительно решиться на здравоохранение?..