Цитадель Теней

— Глава 21 —

Новый мир встретил двух кагэми глубокой ночью, да звездным небом над головой. Темные воды бились о каменные опоры моста. Мертвенно-желтый свет фонарей едва выхватывал из темноты два туманных силуэта. Ночная улица, простирающая перед мужчиной с маленькой попутчицей, была безжизненно-пустынной. По обе стороны от моста, на котором появились кагэми, тянулись одинаковые двухэтажные каменные дома. На первых этажах располагались массивные деревянные двери, все как одна с тяжелыми металлическими петлями и вставками, способные удержать напор небольшого отряда наемников, и множество арок, уводящих путников в лабиринты мелких улочек, переулков и тупиков. Окна вторых этажей, были все поголовно закрыты крепкими ставнями. В некоторых можно было разглядеть слабые отблески пламени свечей, пытающиеся выбраться наружу сквозь широкие, и не очень, щели.

— Если я верно помню, то мы вышли недалеко от северных ворот, — Ансацу медленно осмотрелся. — Значит нам нужно…

Мужчина вдруг резко замолчал, прислушиваясь. Вдалеке раздался шум и какой-то грохот, словно где-то повалились деревянные ящики с тяжелым грузом. Тут же последовал пронзительный лай собак, спровоцировавший цепную реакцию и теперь псы со всех местных дворов решили добавить свои голоса в ночную какофонию. Чтобы не произошло, эта часть города останется потревоженным еще на добрые пару часов.

Шиварец скользнул в тень одной из арок и притянул к себе малышку. В нескольких метрах от них, в сторону шума и собачьего лая, пробежало трое стражников-фурри гиеновой наружности, в ярко начищенных кирасах[47] и шлемах с черно-белым плюмажем[48]. В руках стражи держали гладиусы[49] и скутумы[50]. Каждый их шаг отдавал лязгом железа и отдельными фразами на рычащем диалекте.

— Кто это? — прошептала маленькая брюнетка. Ее весьма смутило, что хоть у неизвестных и были звериные головы и хвосты, тела у них, судя по строению, были человеческими.

— Если ты имеешь ввиду расу — то это гноллы[51]. Несмотря на собачью морду, для твоих блохастых друзей родней они являются чисто номинально, — Ансацу направился в противоположную сторону от следования гноллей. — Если же ты своим вопросом хотела узнать их род деятельности — местные стражи правопорядка.

— Мы разве что-то нарушили? — юная кагэми посмотрела назад через плечо.

Охрана давно уже скрылась из виду. Все, что заметила малышка, так это скрывающиеся за поворот тени стражников.

— Пока нет.

— Тогда почему мы прятались?

— Чтобы ничего не нарушить.

— В смысле? — не поняла т'эрка.

— Тяжело объяснить, что двое существ — чьи виды в этом миру попросту не существуют — делают ночью на улице во время комендантского часа, — на лице старшего кагэми мелькнула ухмылка. — Да и последователи нашего виа не горят желанием пересекаться с представителями закона. В любом из миров.

— Ну да, — уныло шмыгнула носом девочка, — мы же убийцы.

— Да. Мы — убийцы, — непривычная нотка печали мелькнула в голосе Шрама.

Некоторую часть своего пути, что пролегал между старых домов и темных закоулков, двое путников прошли в молчании. В одном из проулков, где карнизы окон были расположены довольно низко, кагэми стали невольными свидетелями чей-то ссоры. О том, что за полураскрытыми ставнями кто-то ругался легко было понять и без знания языка, по повышенным тонам говорящих и по вылетевшей из окна охапки одежды. На другой же улице, т'эрка чуть не попала под вылитые сверху помои.

Через несколько улиц, впереди показался очередной патруль, состоящий на этот раз из одного гнолла и двух мужчин с серой кожей и заостренными ушами. И если малышка правильно помнила описание подобных персонажей по книгам и фильмам родного мира, то ей удалось лицезреть настоящих эльфов. Вот только какие именно — темные, лесные или высшие — она сказать не могла. Шиварец не стал таиться, а просто прошел мимо, уводя за собой следом в тень ближайшего здания подопечную. Мир для нее потерял четкость, став еще более серым и мрачным, а стражи обратились лишь в неясные образы с разноцветным пламенем в груди.

— Они не увидят нас? — оставив вооруженных воинов за спиной, поинтересовалась малышка.

— Нет. Для них мы не более, чем сгусток тени.

Пройдя еще некоторое расстояние, юная кагэми наконец задала вопрос, что беспокоил ее еще в Меридиане:

— Что это за мир?

— Талас. Относится к темным мирам, — мужчина пригнул голову, проходя под провисающими бельевыми веревками. Повезло еще, что они были пустыми и не нужно было пробираться среди свисающих одежд. — Большая часть населения — существа, с которыми бы ты не захотела повстречаться ни днем, ни уж, тем более, ночью, — шиварец шел чуть впереди, уверено шагая среди лабиринта улиц.

— Вы уже бывали здесь?

— Да, — пускаться в подробности на этот раз Ансацу не стал.

Да и не хотела т'эрка знать, что именно, в свое время, привело сюда ее наставника.

Дверь одного из домов открылась, проливая на темную улицу яркий свет внутреннего помещения. Смех и музыка заполняли собой тихий вечер. В дверном проеме показался громила орк в кожаной куртке, ворот которой украшал густой мех. За шею зеленокожего обнимала темнокожая эльфийка с точенной фигурой. Ее легкие полупрозрачные одежды больше привлекали внимания к округлым формам, нежели скрывали их. Девушка страстно поцеловала орка в клыкастую морду, обхватив того тонкой ножкой. Зеленокожий громко засопел.

— Если тебе столь интересно, мы можем и заглянуть, — кинул через плечо Ансацу своей, покрасневшей до самых ушей, подопечной. — Это весьма….интересное место.

Малышка что есть мочи замотала головой, но все равно заметила боковым зрением, как жрица любви затягивала подвыпившего клиента в темный закоулок неподалеку. Зачем именно — юная кагэми не желала думать.

Когда смех и музыка за спиной затихли, а для этого пришлось пройти пару кварталов, т'эрка вернулась к интересующему ее вопросу.

— Почему же мы тогда не перешли сюда сразу из Ду'Тог, а отправились в Меридиан искать его координаты? — уточнила маленькая брюнетка.

Кагэми свернули в очередной переулок. Девочка угодила в лужу, собравшуюся под водосточной трубой в выбоине из под брусчатки.

«Хорошо еще, что тэмат не промокает», — малышка негромко чертыхнулась.

— Потому что этот мир имеет тенденцию менять свое положение, — продолжил шиварец, игнорируя поведение ученицы.

— Не понимаю.

— Я даже не удивлен, — Ансацу потянул тайро, что все это время удерживал за плечо, под своды одной из арок. Сверху девочка успела заметить несколько карнизов. Вот только в них располагались не цветы, как можно было предположить, а частокол из маленьких пик. На кончиках некоторых пик болтались ошметки тканей и кусочков сгнившей кожи. Кое-где можно было разглядеть потеки и засохшие пятна крови. Т'эрка скривилась от одной мысли о том, как все это могло там оказаться.

— Но все же? — не отставала девочка от наставника.

— Твой мир статичен? — неожиданно спросил шиварец.

— В смысле? — опешила малышка и замерла на месте.

Мужчина потянул ее за собой, заставляя идти дальше.

— Он стоит на одной точке и не движется в пространстве?

— Движется. По кругу. Вокруг Солнца, — для наглядности, девочка покрутила в воздухе пальцем.

— Вот и этот мир движется. Только не по кругу, — раздраженно выдохнул шиварец. — Он меняет свое положение по очень кривой траектории и вычислить его местоположение можно только по соседним или близлежащим мирам.

— Поэтому нам понадобилась карта? — догадалась тайро.

— Именно.

Кагэми вышли в тупик, от которого вверх поднималась лестница. У ее основания громоздились кучи с мусором, вокруг которых кружилась стая упитанных насекомых с желтоватыми отметинами на панцирях. Забравшись по лестнице, кагэми вышли на просторную смотровую площадку, принимая вновь свои физические тела. Какое-то существо, похожее на кошку с раздвоенным хвостом, юркнуло вниз по сточной трубе. Перед путниками открывался вид на весь город. Где-то горели огни тусклых фонарей, откуда-то доносились звуки ночной жизни. Отсюда можно было заметить, что дома расположились впритык и крыши, покрытые темной черепицей, словно наслаивались друг на друга. Маленькая брюнетка готова была поспорить, что с высоты птичьего полета, все такие соединения домов походили на хребты гигантских змей, сплетенных в один большой клубок.

— И что мы тут делаем? — юная кагэми вздохнула полной грудью и расправила руки в стороны.

Откуда-то со стороны ветер принес с собой соленый запах моря. Девочка развернула лицо, ловя каждое дуновение. Вдалеке виднелся порт. Огромная пристань приютила к себе на ночь множество судов — от шлюпов до фрегатов. Среди кораблей можно было различить матросов, стоящих на вахте и ждущих окончания своей смены. Караулы местных стражей — с такого расстояния малышка не могла различить их расовую принадлежность — обходили свои посты.

— Ищем жуков, — произнес мужчина, указывая на, залитые лунным светом, соседние крыши.

Словно по команде, ночной воздух заполнился стрекотом десятков насекомых.

Теневая посудина до краев была заполнена всевозможными жучками — начиная безобидными бабочками и заканчивая насекомыми, о чьем существовании малышка даже и не подозревала.

Шиварец не шутил, когда сказал, что им предстоит искать жуков. Вот только он забыл уточнить, что их придется не просто искать, а именно искать. Хоть воздух и был наполнен стрекотом насекомых, но найти их оказалось мягко говоря тяжело. Следовало досконально, ползая на четвереньках, просовывая руки в темные и липкие места, заглядывая в трещины и под черепицу, изучить каждый миллиметр крыш и растущих рядом деревьев. Более того, подходили не все жуки. Нужно было отыскать среди всех этих клопов и тараканов конкретных особей — жуков с ярко-желтыми прожилками. Одно хорошо — эти прожилки светились, словно фосфорные и покрывали тельца жуков независимо от их вида. Что удивило и порадовало т'эрку. Если бы среди всей этой кучи пришлось искать еще и конкретный вид, она бы не выдержала. Подобных насекомых, слабо светящихся в темноте, набралось довольно приличное количество и казалось, словно в чане лежал кусочек звездного неба. Любой человек, страдающий от инсектофобии или любой другой фобии, коими богата психология, при видя всего этого шевелящегося скопления, легко мог потерять сознание, впасть в транс или попросту умереть от испуга или же разрыва сердца. Малышка же испытывала по большей степени раздражение (брезгливость она перестала чувствовать еще после первого десятка собранных ею жуков) от того, что потратила часа три своей жизни на столь дурацкое занятие. И что в отличие от наставника, ей пришлось ползать на корячках, в то время как Ансацу, для ловли необходимых ему насекомых, применял способности кагэми и тэмат в частности. Теперь же, с нескрываемым интересом и скепсисом, маленькая брюнетка следила за старшим кагэми.

— И что мы с этим будем делать? — резонно поинтересовалась девочка, глядя с омерзением на собранных, в чан из тэмат, насекомых.

— Это, — Ансацу подошел к чану и небрежно засунул руку по локоть в жуков.

Со стороны девочки послышалось категоричное: «Фу!»

Достав насекомое, которым оказался майский — или около того — жук, мужчина сжал кулак. Раздался противный надтреснутый звук. Выждав несколько секунд, которые прошли в абсолютной тишине (замолкли даже насекомые в чане, боявшиеся разделить судьбу собрата), шиварец повторил процедуру. И еще раз. И еще. Каждый раз между давкой очередного жука, мужчина словно чего-то выжидал — он прислушивался к каждому шороху приносимому ветром и не сводил глаз с чана. Девочка же сидела неподалеку, обхватив ноги руками и подперев подбородок коленями. Тот факт, что все пойманные ею жуки пошли на уничтожение, ей не нравился. Не ради этого она потратила ни них столько времени. Хотя ради чего конкретно — не знала. Когда по истечению получаса ничего не изменилось, шиварец бросил себе под ноги целую пригоршню насекомых и с упоением наступил на них каблуком своего сапога, медленно вдавливая в темно-синюю черепицу дома.

— Да хватит уже, хватит! — произнес неизвестный голос с трескучими интонациями.

Маленькая брюнетка подскочила со своего места и посмотрела по сторонам в поисках источника голоса. Она никого не увидела, но заметила, что собранные ими жуки стали вести себя более чем странно.

Насекомые закопошились в своей теневой темнице. Расправив, светящиеся желтым, панцири и выпустив крылья, орда членистоногих застрекотала, заполняя ночную тишину своим своеобразным пением. По всему городу загорелись небольшие, но яркие, желтые точки. В какое-то мгновение девочке даже показалось, что сам звездный небосвод, сливаясь в единые потоки, устремился на звуки сотен крыльев, призывающих его с одной из крыш. Каждую минуту количество насекомых все увеличивалось и увеличивалось, заполоняя собой все пустое пространство на крыше одним шевелящимся и мигающим полотном, оставляя место лишь вокруг кагэми.

Т'эрка боязливо отошла от жуков и, спрятавшись за спиной Ансацу, мертвой хваткой вцепилась ему в руку. Шиварец повел кистью и вокруг его подопечной образовался своеобразный кокон. Для любого стороннего наблюдателя он выглядел не иначе, как глубокая тень.

А насекомые все прибывали. Казалось, что жуки со всего города собрались перед двумя кагэми. Освещая площадку своим желтоватым светом, членистоногие стали буквально залазить друг на друга, карабкаясь все выше и выше, образую одну большую кучу. Но вскоре, юная кагэми заметила, что в этом сумбуре из насекомых стали проявляться черты чего-то иного. Не переставая стрекотать, жуки вытягивали форму кучи выше, придавая ей очертания, худого и немного выгибающегося, тела. По бокам из торса потянулись шесть конечностей — две длинных «Z»-образных, не уступающим в длине и самому телу; четыре других короткие, не больше человеческих. Существо согнулось пополам и из его спины начали вытягиваться четыре крыла, не меньше шести метров в размахе. Существо выпрямилось, встряхнулось и часть жуков осыпалась, предъявляя на свет гигантское насекомое, стоящее на крупных четырех лапах и смотрящее на двух кагэми большими сетчатыми глазами, в которых отражался окружающий пейзаж. Больше всего существо напоминало огромного богомола, буквально собранного из собственных собратьев.

Маленькая брюнетка прижалась к наставнику и нервно сглотнула. А вот Ансацу появление неизвестного не впечатлило. Шиварец молча раздавил еще одного жука.

— Хей! — воскликнул богомол, недружелюбно щелкнув желваками и зашевелив длинными усами, — Это была часть моей клешни!

Только сейчас т'эрка заметила, что хоть у богомола и было на груди четыре полноценных небольших лапки, хватательная клешня, которой славились эти насекомые, целой была только одна. У второй не доставало длины, словно ее кто-то обрубил.

— Отрастишь себе новую, — произнес Ансацу, стряхивая труху дохлого насекомого с рук.

— Что тебе надо? — зло буркнул незнакомец, вполне по-человечески скрестив все шесть лапок на брюшке.

— Одолжение, Травк.

— Одолжение?! — усики на голове жука нервно зашевелились. — Да ты должно быть шутишь! Может тебе наши личинки все же подъели разум? Разве мало тебе было прошлых одолжений, которые чуть было не стоили мне частей тела, а то и жизни?! Связываться с тобой слишком рискованно. Никто в здравом уме не захочет иметь дело с шиварцем, и уж тем более, являющемся кагэми!

Ансацу, не произнося и слова, раздавил нескольких жуков.

— Как понимаю, тебе плевать на все мои внутренние переживания и выбора у меня все равно нет, — обреченно произнес Травк, усаживаясь на черепицу. — Что тебе надо? И давай покончим с этим до того, как ты лишишь меня половины тела.

— От тебя не потребуется ничего нового. То, что я собираюсь попросить не отличается от твоих обычных дел, — шиварец толкнул опустевший чан. Тот глухо опрокинулся и слился с ближайшей тенью. — Я хочу, чтобы ты отправил своих жуков в другие миры и достал для меня всю возможную информацию касательно пропавших кагэми и активности Красных Балахонов.

— Ваши пропадают? — неподдельно удивился Травк. Крылья на его спине затрепетали. — Неужели нашлись безумцы, готовые пойти против вас и вашей Госпожи?!.. Не сочувствую я тому, кто решил все это провернуть.

Богомол провел клешней по усикам, словно зачесывая их на манер волос.

— Думаешь, это кто-то из фанатиков? Кто-то из тех, кто постоянно ходит в этих дурацких красных тряпках и спит и видит, как все миры будут уничтожены Хаосом? — Травк покрутил клешней у виска.

— Не исключаю такой возможности, — шиварец вытянул руку вперед. Тэмат вокруг зашевелилась и на раскрытой ладони появилась знакомая девочке стрела с красным оперением. Ее вид напомнил маленькой брюнетке о страхе за шиварца, что она не так давно пережила.

Мужчина бросил стрелу в сторону богомола и тот ловка поймал ее, подцепив клешней. Жук внимательно осмотрел древко, пару раз даже пройдясь по нему желваками и прилично проредив оперение.

— Откуда трофей? — поинтересовался Травк.

— Из меня, — без тени эмоций ответил Ансацу. — «Подарок» от адептов.

Травк задрал голову к небу и издал звук, напоминающий клекот. Малышка прикрыла уши руками, но и это слабо помогло. Противный звук резал слух. Ансацу же даже бровью не повел. Богомол, не церемонясь, съел стрелу и поднялся на ноги, выпрямляясь во весь свой немаленький рост.

— Пойдем. У меня в гнезде мы сможем обсудить все подробнее, — Травк засеменил вверх по крышам, идущим вдоль улицы. — Никогда не думал, что приведу к себе в гнездо кагэми.

— Двух кагэми, — шиварец отстранил от себя подопечную, подтолкнув ее немного вперед.

Богомол удивленно обернулся назад и увидев т'эрку, вокруг которой рассеялся теневой кокон, нервно подпрыгнул на месте, расправил крылья и задрал вверх клешни.

— Во имя Единой Королевы! — воскликнул Травк и развернувшись, ускорил шаг, маяча на горизонте словно новогодняя гирлянда.

— Что это с ним? — удивилась маленькая брюнетка, не отставая ни на шаг от наставника.

— Их раса не очень любит т'эрцев. В прошлом, подобные тебе, часто их…топтали, — усмехнулся шиварец. — Хотя именно подобные тебе и стали, в свое время, причиной вообще появления его вида.

Юная кагэми посмотрела в спину удаляющегося богомола, который громко и гневно клекотал, не переставая шевелить усами и подергивать крыльями.

Гнездо Травка, а это было именно гнездо, так как «домом» назвать сие помещение язык не поворачивался, представляло собой огромный кокон, сплетенный из тончайших нитей серебристого цвета. Сам кокон располагался на крыше старого разрушенного здания, стоявшего на краю города, подальше от любопытствующих глаз. Богомол подвел кагэми поближе к нитям и провел клешней по стенке кокона — тот плавно раскрылся, впуская внутрь хозяина с гостями. Внутри кокон слегка подсвечивался желтоватым светом и, судя по чуть заметному шевелению, дышал, наполняя воздух кислородом. Благодаря этому, отсутствие каких-либо отверстий, наподобие окон или же бойниц, особо не замечалось. На гладких и, на удивление, теплых стенках жилища богомола, кагэми заметили небольшие кладки с личинками. Кладок было довольно много и располагались они в разных местах, но группировались они по три-пять яиц. По форме и размерами они походили на светящиеся и полупрозрачные теннисные мячики.

— Решил обзавестись потомством? — шиварец постучал костяшками пальцев по одному из таких мячиков… Внутри что-то недовольно шевельнулось и вновь замерло.

— Решил обзавестись дополнительными частями тела, — Травк неодобрительно покосился на Ансацу и провел клешней по одну из яиц. Из раскрытой скорлупы на тело богомола выбрались, оставляя за собой дорожку из бледно-желтой слизи, несколько жуков с фосфорическими отметинами на панцире. Насекомые пробежали вверх по клешне, преодолели торс и перебравшись на кончик обрубленной лапы, застыли. Затрепетав крыльями они начали наслаиваться друг на друга и спустя пару секунд Травк разминал целую клешню. — В случае встречи с каким-нибудь убийцей.

Шиварец лишь усмехнулся:

— Да. С каким-нибудь. Убийцей.

Богомол проигнорировал слова Ансацу, а т'эрка не поняла их подтекста.

Гнездо богомола было пустым, за исключением кладок, и мебели в нем не наблюдалось, но стоило жуку коснуться своей клешней какого-либо участка паутины, из которого было соткано все окружающее пространство, как тут же появились небольшая табуретка около т'эрки и стол перед шиварцем. Все это было сплетено из тончайших, но крепких, нитей.

— Давай займемся тем, ради чего ты меня потревожил, — Травк встал с одной стороны стола. Шиварец расположился с другой.

Малышка, понимая, что в ее участии, во время обсуждения, не нуждаются, села на паутинный табурет и принялась изучать кладку неподалеку. Девочка провела по поверхности одного из яиц кончиками пальцев, слегка надавливая. С другой стороны тоже слегка надавили в ответ. Улыбнувшись, маленькая брюнетка занялась «перестукиванием» с квартирантом яйца-мячика.

Ансацу повел рукой над поверхностью паутины и от богомола к столу протянулась тень, заползая на столешницу. Черный сгусток растянулся, занимая все свободное пространство и расползаясь по всей поверхности. Еще одно движение рукой кагэми и тэмат начала пузыриться, подобно воде в горячей кастрюле. Пузыри, достигая определенного вида, отрывались от поверхности и взмывали вверх. Через некоторое время, над столом висело несколько десятков сфер различных размеров и форм — круглые и вытянутые, шипастые и приплюснутые, без колец и окольцованные по два-три раза, не больше грецкого ореха и размером с тыкву.

— Это те миры, где, по собранным данным Монад и кагэми виа Халлар, пропадали наши собратья, — шиварец оперся о стол ладонями.

— Не мало, — Травк потер друг о друга клешни. — Но если ваши ищейки смогли добыть эту информацию, может стоило их попросить о дальнейшем сборе? Зачем тебе помощь постороннего? Не желаешь привлекать внимания?

— Они и пропадают, — Ансацу соткал себе из тэмат стул и сел на него, закинув ногу на ногу и откинувшись назад. — Кагэми виа Халлар. А точнее, их молодняк.

— Не приятно, — богомол подцепил один из миров — размером с яблоко и с тремя кольцами — и притянул к себе поближе. — Кто-то еще?

— Основные пропажи пришлись на Халлар. Самый многочисленный и незащищенный виа. Было несколько исчезновений с Декен, но тоже молодые особи без опыта за плечами. Сацуи атакующие не тронули.

— Кроме тебя, — покосился на кагэми Травк.

— Кроме меня, — шиварец пожал плечами.

— Не думаешь, что нападение на тебя это личное и никак не связанно с пропажами твоих собратьев? Совпадение и не более. Желающих-то целый список можно составить. И не один, — усмехнулся, насколько это возможно для насекомого, Травк.

— Такая версия имеет место быть, — кивнул Ансацу, — учитывая мою репутацию. Но не нужно забывать, что никогда ранее атаки на меня или на любого другого кагэми, не пересекались с повальной охотой на весь наш вид. Это не может быть совпадением, учитывая существование, по словам Монад, Повелителя Теней.

— Ты хочешь сказать еще одного Повелителя? — сфера в клешне жука ощетинилась, протыкая хитиновые пластины. — Хей!

Травк выпустил сферу и та, приняв изначальную форму, заняла свое место над столом. Богомол посмотрел на недовольное лицо шиварца, а затем перевел взгляд на девочку за своей спиной. Т'эрка продолжала свои игры с кладкой не обращая внимания на разговор за столом. Или лишь делая вид, что не обращает. Травк вновь посмотрел на шиварца. Тот молча покачал головой из стороны в сторону.

— Как бы то ни было, — продолжил Ансацу, — нападение на меня произошло сразу же после того, как Монады поручили мне во всем разобраться. Кто-то, предположительно Повелитель, мог выяснить это и попытаться от меня избавиться, чувствуя угрозу своему делу. Мне необходима твоя способность шпиона.

— Ну не знаю, — богомол провел клешней по длинным усикам, — многие были бы только рады вашему исчезновению. Вы смогли многим насолить за время своего существования.

— И Красные Балахоны первые в этом списке. Они столетиями выискивали возможность уничтожить нас на корню. Пропустить появление нового Повелителя Теней они не могли. Их нападение на меня и пропажи молодняка не могут быть пустыми совпадениями. Особенно, если тут причастен кто-то из вне. Или изнутри, — шиварец поднялся со стула, рассеяв его и вновь навис над столом со сферами. — Именно поэтому, тебе нужно выяснить как можно больше деталей касательно пропажи кагэми.

Богомол задумался, сложив массивные клешни на хитиновом брюхе. Его темно-зеленое тело поблескивало от желтого свечения гнезда. Шиварец ждал. Ждала и т'эрка, переставшая играться с мини-коконом и разглядывающая теперь помещение, так как не особо понимала, о чем идет речь.

— Я согласен, — произнес Травк, воодушевленно затрепетав крыльями и зашевелив усиками. — Я достану для тебя информацию. Я зашлю своих жуков во все известные мне миры. Красные Балахоны мешают жить многим расам и навредить им будет хоть и опасно для жизни, но и весьма приятно. И, в конце концов, я обязан тебе жизнью.

— Благодарю, — Ансацу кивнул.

— Теперь, — богомол подцепил клешни друг о друга и сделал несколько упражнений по растяжке тела, развернувшись корпусом несколько раз сначала в одну сторону, потом в другую, — я попрошу вас покинуть мой дом. Следующее действо является весь интимным для нашего вида. Я пошлю за вами, как только добуду нужные вам сведения.

Шиварец еще раз кивнул, подошел к выходу и поманил за собой подопечную. Кокон раскрыл свои стены, выпуская кагэми. Уже на выходе, девочка обернулась и увидела, сквозь закрывающийся проход, как Травк, засветившись желтым свечение, распался на сотни жуков, подобно сломанной игрушке. Некоторые из них заползали и исчезали в, оставленные шиварцем, теневые сферы, другие же выползали из кокона по, только им известным, ходам.