Чужак в чужой стране

Глава 37

Джубал и «Человек с Марса» вошли в комнату, где СТОЯЛ большой стереовизор. Вокруг него собралось все Гнездо. «Ящик» показывал густую бушующую толпу, которую полиция сдерживала с большим трудом. Майк взглянул на нее и улыбнулся спокойно и радостно.

- Они пришли. Наступил момент истины.

То ощущение экстатического ожидания, которое возникло у Джубала сразу по приезде и непрерывно возрастало; теперь, казалось, достигло апогея, хотя никто даже не шевельнулся.

- Сигнал, по-моему, совершенно отчетлив, любимый, - согласилась Джилл.

- Его нельзя упустить, - добавила Патти.

- Мне надо одеться соответственно, - заметил Майк. - В этом кабаке найдется какая-никакая одежонка, а, Патти?

- Сейчас найду, Майкл.

- Сынок, мне не нравится эта толпа, - сказал Джубал. - Ты уверен, что сейчас стоит связываться с ними?

- О, конечно, - ответил Майк, - они пришли, чтобы увидеть меня… Значит, я должен спуститься и встретиться с ними.

Он замолчал, и тут же неизвестно откуда возникла одежда, которую он просил. Она окутывала его с бешеной скоростью, хотя несколько женщин и пытались приложить к делу свои руки. Каждая деталь одежды, казалось, знала сама, куда и как ей надо приспособиться, как должны лечь складки.

- Наша работа дает не только привилегии, но накладывает и обязательства - «Звезда эстрады» должна на эстраде сиять… Грокк меня? Олухи ждут этого.

- Майк знает, что делает, босс, - отозвался Дьюк.

- Что ж… но я не доверяю толпам.

- Толпа-то, как видите, состоит главным образом из зевак. О, конечно, там есть и фостериты, и кое-кто из тех, что накопили на нас обиду… но Майк справится с любой толпой… Вы увидите… Верно, Майк?

- Ты прав, Каннибал. Если твой выход, иди на сцену и работай. Где моя шляпа? Разве можно выйти на полуденное солнце без шляпы? - Дорогая панама с яркой щегольской лентой спланировала откуда-то и опустилась ему на голову. Он лихо сдвинул ее набекрень. - Ну вот и готово. Как я выгляжу?

Он был одет в свой обычный, предназначенный для внешних служений белый деловой костюм, безупречно сшитый и отлично отглаженный, туфли под цвет костюма, белоснежную рубашку и богато расшитый шейный платок.

- Тебе недостает только кейса, - сказал Бен.

- Ты грокк, он мне нужен? Патти, у нас найдется кейс?

Джилл подошла к Майку.

- Он шутит, милый. Ты выглядишь превосходно. - Она поправила ему платок и поцеловала. (Джубалу показалось, что он тоже ощутил поцелуй на своих губах.) - Иди, говори с ними.

- Да. Мой выход. Анни! Дьюк!

- Мы готовы, Майк.

Анни была одета в тогу Честного Свидетеля, которая облегала ее фигуру, придавая ей особую стать. Дьюк, наоборот, был одет неряшливо, изо рта свисала изжеванная горящая сигарета, потрепанная шляпа сдвинута на затылок, а за ее лентой торчала карточка «Пресса». Весь он был увешан камерами и футлярами.

Они вышли в фойе, общее для всех четырех номеров этажа. Провожал их один Джубал; остальные - их было человек тридцать или около того - стояли вокруг стереовизора. Майк остановился у двери. Около нее был столик, а на нем графин с водой и стаканы, ваза с фруктами и фруктовый нож.

- Тебе лучше дальше не ходить, - посоветовал он Джубалу, - иначе Патти придется провожать тебя обратно мимо своих любимцев. - Майк налил себе стакан воды и отпил из него. - Чтение проповедей возбуждает жажду. - Он передал стакан Анни, потом взял фруктовый нож и отрезал кусок яблока.

Джубалу показалось, что Майк отхватил себе палец… но его внимание отвлек стакан, переданный ему Дьюком. Кровь у Майка не текла, а Джубал уже успел привыкнуть к здешним фокусам. Он взял стакан, сделал глоток, так как в горле у него совсем пересохло.

Майк крепко взял его за руку и улыбнулся.

- Не бойся. Все займет лишь несколько минут. Мы еще увидимся, отец.

Они прошли мимо караульных кобр, и дверь закрылась.

Джубал вернулся в комнату, где находились все остальные, продолжая нести в руке стакан. Кто-то взял стакан из его рук, он даже не заметил - кто, так как было поглощен изображением в большом «ящике».

Толпа, казалось, стала еще больше, она колыхалась, оттесняемая от отеля полицией, вооруженной лишь дубинками. Были слышны отдельные выкрики, заглушаемые неразборчивым гулом толпы.

- Где они, Патти? - спросил кто-то.

- Спустились на лифте. Майк впереди, Дьюк остановился, чтобы подождать Анни. Вышли в холл. Майка увидели. Его фотографируют.

Сцена в стереовизоре сменилась переданным крупным планом изображением головы и плеч чрезвычайно возбужденного комментатора.

«Говорит мобильная группа Ну-Ну - Нью-Уорлд-Нетуоркс. Мы, как всегда, передаем из горячей точки. У микрофона ваш добрый знакомый - обозреватель Хэппи Холидей. Нам только что стало известно, что лжемессия, иногда именуемый также «Человеком с Марса», наконец-то выполз из своего убежища в номере отеля в очаровательном городке Сент-Питерсберге - где есть все, чтобы заставить вас распевать во все горло. Видимо, Смит собрался сдаться властям. Вчера он бежал из тюрьмы, воспользовавшись взрывчаткой невиданной силы, переданной ему фанатичными приверженцами.

Но крепкий кордон, которым обложен город, оказался, судя по всему, ему не по силам. Пока мы еще не располагаем, повторяю, пока мы еще не располагаем более свежими новостями, а потому следите за нашими передачами… а сейчас я передам слово местному спонсору, благодаря которому мы смогли, так сказать, отодвинув задвижки, взглянуть на местные делишки…»

«Спасибо Хэппи Холидей, спасибо и вам, добрые люди, что смотрят передачи Ну-Ну! Какова цена рая? Она удивительно низка. Приезжайте к нам на Елисейские поля, только что открытые для застройки весьма ограниченному кругу клиентуры! Эта земля только что поднята из-под теплых вод знаменитого Галфа[86], и каждому участку гарантировано по меньшей мере восемнадцать дюймов суши поверх среднего приливного уровня… Требуется лишь небольшой задаток… Ой, ой, я появлюсь позже, друзья, а пока звоните по телефону: Галф, десять, две восьмерки, еще две восьмерки».

«А я благодарю вас, Джек Моррис и застройщики Елисейских полей! Кажется, есть новости, друзья! Да, кажется, есть».

(- Они выходят из главного входа, - тихо сказала Патти. - Пока еще толпа не видит Майка.)

«Пока еще нет… но каждую секунду… а сейчас вы видите главный вход величественного отеля «Сан-Суси» - жемчужины Галфа, администрация которого ни в коей мере не отвечает за разыскиваемого преступника и сотрудничала с властями все время, согласно заявлению начальника полиции Девиса. И пока мы наблюдаем за происходящим, ожидая развития событий, мы покажем несколько кадров, относящихся к странной карьере этого получеловека, получудовища, взращенного на Марсе…»

Передача с места действия сменилась кадрами, взятыми из архивов; «Посланец», с ревом взлетающий с Земли многие годы назад, «Победитель», в полной тишине поднимающийся ввысь на генераторах Лайл, марсиане, триумфальное возвращение «Победителя», отрывок из первого фальшивого интервью с «Человеком с Марса» («Что вы скажете о девушках Земли» - «Ги-и-и!»), несколько кадров, снятых на конференции во Дворце правительства, и хорошо известная пленка, запечатлевшая присвоение звания доктора философии, сопровождаемая пулеметной очередью комментариев.

- Ты что-нибудь видишь, Патти?

- Майкл стоит на верхней ступеньке, толпа от него ярдах в ста, ее оттеснили с территории, принадлежавшей отелю. Дьюк сделал снимок, Майк ждет, чтобы тот сменил объектив. Все спокойны.

Хэппи Холидей продолжал репортаж; в «ящике» снова появилась толпа, камера приблизилась к ней, выхватывая лица в первом ряду.

«Вы, конечно, понимаете, друзья, что этот очаровательный городок находится сегодня в уникальной ситуации. Здесь творятся очень странные дела, и люди больше не желают мириться с этим. Их законы поруганы, над их силами безопасности издевались, народ разъярен, что вполне естественно. Фанатичные приверженцы новоявленного антихриста ни перед чем не останавливались в своем стремлении вызвать переполох, пользуясь которым их главарь мог бы ускользнуть из готовой захлопнуться западни, расставленной ему Законом. Так что сейчас может случиться все… все, что угодно! - Голос обозревателя поднялся нотой выше. - Да… вот он выходит… он идет к толпе!»

Камера сделала поворот на сто восемьдесят градусов. Майк шел прямо на нее. Анни и Дьюк отстали, и теперь расстояние между ними все увеличивалось.

«Вот оно! Вот оно! Развязка уже близка!»

Майк продолжал не торопясь идти к толпе, пока его изображение не заняло весь «ящик». Теперь оно было почти в натуральную величину, казалось, он находится в комнате вместе со своими братьями по воде. Он остановился на краю газона, принадлежащего отелю, всего в нескольких футах от толпы.

«Вы звали меня?»

В ответ рокочущее ворчание толпы.

По небу плыли редкие облака, и в это мгновение солнце вышло из-за одного из них, яркий столб света высветил Майка.

Его одежды исчезли. Он стоял перед толпой, облитый жидким золотом прекрасный юноша, облаченный лишь в собственную красоту - красоту, от которой зашлось сердце Джубала; он подумал, что сам престарелый Микеланджело спустился бы со своих церковных подмостков, чтобы запечатлеть эту красоту для еще нерожденных поколений.

Майк мягко произнес:

«Поглядите на меня. Я - Сын Человеческий».

Сцену прервал десятисекундный клип - шеренга танцовщиц, пляшущих канкан и распевающих:

«Ящик» наполнился шипящей мыльной пеной, из которой раздавался серебристый девичий смех… Камера снова показала толпу.

«БУДЬ ТЫ ПРОКЛЯТ!!» - Кто-то врезал половинкой кирпича прямо Майку по ребрам.

Он повернулся лицом к хулигану.

«Но ты сам Бог. И проклинаешь ты тоже только самого себя… и тебе никуда не уйти от себя».

«БОГОХУЛЬНИК!» - Еще один камень - он попал прямо в левый глаз Майка. Хлынула кровь.

Майк сказал спокойно:

«Убивая меня, ты убиваешь себя… ибо ты есть Бог… и я есть Бог… иного не дано…»

И снова несколько камней достигли своей цели, и кровь полилась из новых ран.

«Внемлите же слову Истины. Нет нужды ненавидеть, нет нужды враждовать друг с другом, нет нужды страшиться чего-либо. Я предлагаю вам Воду Жизни… - Внезапно в руке Майка появился бокал с водой, сверкающий в лучах солнца. - Разделите ее друг с другом, когда того пожелаете… идите в мире, в любви, в счастье… все вместе…»

Камень точно попал в бокал и вдребезги разбил его. Другой камень влетел прямо в рот Майка.

Разбитыми кровоточащими губами он улыбнулся толпе, глядя прямо в объектив камеры с выражением всепоглощающей нежности на лице. Скорее всего благодаря случайному наложению солнечного света и отблеска объективов, вокруг головы Майка возник золотой нимб.

«О мои братья, я так любил вас. Пейте же глубоко! Делитесь всем и растите ближе, пока не сольетесь друг с другом. Ты есть Бог!»

Джубал шепотом повторил его слова.

Снова пятисекундный клип: ««Пещера Кахуенга»! Ночной клуб с настоящим лос-анджелесским смогом, который завозится сюда ежедневно! Шесть экзотических танцовщиц!»

«Линчевать его! Повесить проклятого подонка!»

Охотничье ружье крупного калибра грянуло где-то совсем рядом, правую руку Майка оторвало у самого локтя. Рука медленно спланировала на газон и легла на прохладную траву, ладонь раскрыта в жесте призыва.

«Дай ему из другого ствола, Шорти, да целься получше!»

Толпа ржала и аплодировала. Брошенный камень размозжил Майку нос, другие попали в голову, создав вокруг нее как бы кровавый венец.

«Истина проста, но путь человека тяжел. Прежде всего вы должны научиться управлять собой. Все остальное приложится. Благословен тот, кто познал себя и умеет управлять собой, ибо ему принадлежит весь мир, и счастье, и радость будут следовать за ним по пятам».

Снова громкий выстрел из охотничьего ружья, за ним еще два. Пуля попала Майку прямо в грудь над самым сердцем, разбив шестое ребро возле грудины и образовав глубокую рваную рану. Картечь и другие пули разбили левую голень в пяти дюймах ниже коленной чашечки, так что малая берцовая кость вылезла под углом, торча из красно-желтой раны.

Майк слегка покачнулся и, засмеявшись, продолжал речь. Голос его звучал чисто и неторопливо.

«Ты есть Бог. Запомни это, и перед тобой откроется Путь…»

«Проклятье! Да заставьте его заткнуться, пусть не поминает всуе имя Господне! Вперед, ребята, прикончим его!!!»

Толпа рванулась вперед, вслед за громилой, размахивающим тяжелой палицей. Они набросились на Майка с камнями, с кулаками, потом, когда он упал, стали бить его ногами.

Он продолжал говорить все время, пока они крушили ему ребра, издевались над его золотистым телом, ломали ему кости и отрывали уши.

Наконец кто-то заорал:

«Назад! Мы сейчас обольем его бензином!»

Получив предупреждение, толпа немного отступила, и камера приблизилась, крупным планом показав лицо и плечи Майка. «Человек с Марса» улыбнулся своим братьям и в последний раз сказал чисто и ясно:

«Я люблю вас».

Беззаботный кузнечик, стрекоча, взлетел на травинку в нескольких дюймах от лица Майка. Он повернул голову, увидел кузнечика, казалось, глядевшего ему прямо в глаза.

«Ты есть Бог», - сказал он и покинул свою плоть.